Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Деникин_А
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Пятница. Приезжает ко мне на работу Фёдор. Всё бросай, собирайся на рыбалку, показали обалденное место. Далековато, но рыбалка того стоит. Рад бы всё бросить, но на работе был вынужден даже задержаться, а не то, что раньше свалить. Короче, выехали, когда солнышко уже садилось. Ехать действительно далеко. В полной темноте ищем нужную речку. Федя успокаивает, говорит, что ориентир очень простой – гребля (это на местном наречии земляной переезд через реку с трубами для прохода воды) с ограждением, таким, как обычно на мостах и сразу справа внизу самое замечательное место для рыбалки. Пока нашли эту грёбаную греблю, столько речек проехали, что можно было сто раз остановиться и наловить хоть чего-то. Но вот, наконец, Фёдор увидел знакомые перила моста, мы съехали на обочину и спустились вниз к воде. Речка широкая. Другого берега даже с фонариком не видно. Камыша нет и мы смело забросили все закидушки с макухой, повесили колокольчики и с чувством глубоко исполненного долга приготовили закусочку и под тёплую водочку стали ждать звоночков от рыбы. Клевать рыба почему-то не хотела и мы как-то незаметно уснули. Разбудил нас гул машин и их дурацкие клаксоны. Смотрю вверх на дорогу – почему-то многие притормаживают и чему-то радуются. Глянули на наши закидушки и просто охренели. Никакой речки нет до самого горизонта. Вдоль дорожной насыпи метров на 10-15 большая лужа после дождя, бескрайнее поле люцерны, куда заброшены наши закидушки. Из воды, если знаете, сматывать закидушки довольно просто, а из травы так просто не вытащишь, тут пришлось каждую сматывать, прогуливаясь через проклятую лужу, по полю метров пятьдесят и обратно. Интересно, что даже днём нужную речку мы так и не нашли. Нашли бахчу, купили у корейской семьи арбузов и узнали ориентировочную дорогу домой.
Жил я в первой своей квартире в самом историческом центре. Квартира была коммунальная в старом, дореволюционном особняке. Однажды, в соседний двор заезжала мебельная машина и выломала из угла моей квартиры несколько кирпичей. Короче, получил я лишнее окошко в спальной. Звоню в «ЖЭК – Потрошитель». Бесполезно. Звоню через день.. Захожу в ЖЭК. Пообещали на неделе проём заделать. С ЖЭКовскими обещаниями и с одеялом в дыре прожил больше двух месяцев. Тогда я не поскупился и купил репродукцию - красочный цветной портрет любимого Генсека Брежнева. Когда стемнело, поставил лестницу и закрыл эту безобразную дыру приобретённым плакатом. По понятным причинам я волновался и торопился и, наверное, поэтому портрет был прибит как-то неаккуратненько. Сложно было попадать гвоздями в швы кладки. Несколько гвоздей угодили в голову вождя, да и дыра, всё-таки проглядывала из-под плаката. Утром, уходя на работу, с гордостью посмотрел на дорогое лицо, правый глаз которого смотрел на север, а левый на запад. А уже вечером такой красивый портрет исчез. Дыра была заложена кирпичом и оштукатурена. Осталось побелить.
"Папа, мама, я – спортивная семья" - под таким лозунгом, в День города, проводили у нас в микрорайоне различные состязания. Осенним утром перекрывалось движение транспорта на самой широкой улице. Монтировались баскетбольные щиты, волейбольные сетки. Расставляли теннисные столы и просто столы для шахмат - шашек. Старшая дочка серьёзно занималась шахматами, я тоже играл на приличном уровне, но наша мама из всех фигур «в лицо» знала только коней. Уговоры длились долго. Совершенно не умея играть, жена боялась позора поражения. Наконец всей семьёй ей вдолбили, что главное собрать команду и результат важен командный. Объяснили какую пешку куда поставить если придется играть белыми фигурами, ну и как сделать первый ответный ход, если фигуры достанутся черные. Соперником дочери в первой встрече оказался мальчик из её школы. Мы познакомились и начали. Нашей маме достались черные фигуры. В ответ на ход соперницы она решительно переставила нужную пешку. Её противница вдруг покраснела и говорит: Сдаюсь. Наша мама радостно кивнула и ответила: Я тоже. Общим голосованием свели партию в ничью.
По долгу службы приходилось бывать в Пензе. Оттуда и эта совершенно реальная история начала 80-х годов. На объездной дороге, что вокруг Пензы было большое красивое кафе «Золотой петушок». Всё выполнено в старом русском стиле. Даже русский народный медведь. Худющий такой и на цепи. Видимо символизировал весь народ. Как обычно, метров за двести до кафе знак, запрещающий остановку транспорта. Это вместо площадки для парковки. Для повышения благосостояния гаишников. И постоянно с удовольствием нёс там службу один доблестный инспектор ГАИ. Непросто водителям пообедать в кафе, не останавливая автомобиля. Выходит, что знак кушать запрещает. Усердливый милиционер не упускал ни одного нарушителя. Но, как ни странно, никогда не брал взяток и протоколов не составлял. Просил заказать ему в буфете сто граммов коньяка и конфетку. И всё. Длилось это настолько долго, что стало известно всем. Говорят, что ворон ворону глаз не выклюет, но видимо надоело его начальству, что не делится он ни коньяком ни конфетами и решили его взять, причём самым показательным образом. Однажды, как обычно, прицепился к очередному проголодавшемуся водителю и, после короткой беседы, повёл его к буфетной стойке. По обычному сценарию, водитель заказал сто грамм и конфетку. Расплатившись, получил свои права и отошёл в сторону. Как только мент опрокинул стопочку, его окружила стайка весёлых лиц в штатском и, предъявив какие – то корочки, попросили объяснить причину распития коньяка. Инспектор был безмерно удивлён и пояснил, что не пьёт никогда вообще. Повезли на экспертизу, которая подтвердила факт, что данный мент не брал в рот спиртного где-то с октября семнадцатого года. Пришла очередь удивляться членам спецподразделения. Никто ни хрена не понял. Вся задуманная акция рассыпалась на глазах. И денег не брал, и коньяк не пил, и конфетка осталась сиротливо лежать на буфетной стойке. Всё-таки всё выяснили. Только немного позже. Буфетчица - его родная сестра получала за коньяк и наливала чай. Настоящими были только конфетки.
- Тётя Роза, откуда у вас боевая медаль? Вы что, воевали? - Я всю войну прятала в подвале двух евреев. - А фашисты не догадывались, что вы сама еврейка? - Они не догадывались, что я жила в Самарканде.
Всем, сколько нибудь военнообязанным, приходилось проходить армейскую переподготовку или избегать её. Военная моя специальнось - авиатехник, поэтому все сборы проходили в одном из учебных авиаполков. Авиации всегда являлась элитой в войсках и условия воинских сборов были несопоставимы с условиями в других родах войск. "Служба" была настолько «опасна и трудна», что для того, чтобы попасть на сборы, необходимо было заблаговременно принести в военкомат начальнику отделения магарыч. Я обычно не жадничал и приносил коньяк. Коньяк гарантировал сорокапятидневный отпуск с сохранением среднего заработка на работе, плюс частичное офицерское жалование по месту службы. Но, однажды, сдав повестку на работу в конце трудового дня, я совершил непростительную ошибку - поторопился. Начальник СМУ, где я тогда работал, моментально сел в машину и помчался в военкомат. Мне велено было ждать на работе. Вернулся он сияющим и обняв меня за плечи, сообщил «радостную» весть, что ему удалось меня «отмазать» от службы. За это наше СМУ должно было сделать ремонт двух помещений военкомата. Ну, разумеется, раз освободили от сборов меня, то и организовать этот ремонт должен был я силами своих рабочих. Это в дополнении к работе, от которой я хотел отдохнуть. И это всё за собственный коньяк! На следующий год повестку на работу я больше не сдавал. Её относила жена, когда автобус уже увозил меня к месту предполагаемой службы.
Еду в Москву. День неудачный – каждый мент мой. В Липецкой области решили меня доканать. Перед симпатичной деревенькой с красивым историческим названием Конь-колодец, начало первого тогда участка современной скоростной платной автодороги. Всего каких-то 18 километров, но зато минут семь-восемь удовольствия за рулём. Около минуты в очереди в кассу и вот летим по самой настоящей магистрали. Ни хрена не понял! Стоит выродок с самым настоящим радаром и всех облапошенных водителей с гостеприимной улыбочкой приглашает жезлом к, спрятанной за опорой виадука, ментовской машине (читай к кассе). Все возмущены. «Кассир» с американской улыбочкой поясняет толпе, что знака, разрешающего езду со скоростью более 90 км/ч не было поэтому со всех по-быстрому штраф 100 руб. иначе будет хуже. Возвращаюсь к своей машине и собираю всю-всю мелочь. Пятерки, рубли, копейки. Всё в старый полиэтиленовый пакетик, завязываю его сверху, как обычно это делают продавцы в бакалейных отделах, и с гордостью несу в «кассу» ментам. Кладу на колени охреневшему от неожиданности подонку, с погонами капитана, мой пакет с взяткой и громко, не стесняясь, на глазах хохочущих и довольных водителей прошу пересчитать деньги при свидетелях и вернуть мне документы. В замешательстве начинает перебирать все водительские удостоверения, которые нахапал у водителей. Наконец, моё - у меня в руках. Почему руки так трясутся? - спрашиваю. Ухожу к машине. Меня догоняет какой-то водитель и протягивает мой пакет с взяткой и тут совершенно неожиданно для меня: - спасибо Вам. Да у них гораздо больше оснований бояться нас, водителей.
Как-то читал книжку о примерах возможностей человеческого организма в экстремальных ситуациях. Так сказать сверхвозможностей. Запомнились рассказы о том, как во время Отечественной войны случился пожар на торпедном катере и один матрос средней комплекции сам выбросил через борт торпеду, весом триста килограммов, чем спас всех от взрыва. Описан также интересный случай, произошедший в одном из донских хуторов – там одна бабуля восьмидесяти лет, совсем уж собралась уходить в мир иной. Уже отпел её батюшка, приглашённый из станицы, привезли готовый гроб. Рядом с ней тихо шептались, такие же древние соседки – подружки. Шла жатва, весь народ был в поле. И вдруг с поля приехали со страшной вестью – дочь этой самой умирающей бабули, каким-то образом попала под косилку и погибла. Умирающая тут же поднялась, засуетилась по хозяйству и прожила ещё двенадцать лет! Как сама говорила – внуков надо было растить. А вот случай, произошедший со мной. Отдыхали семьёй в Новороссийске. Каждый день на пляже. От берега уходит в море пирс метров на тридцать-сорок. Шириной метра три. Высотой над водой чуть более метра. Эта каменная дамба настолько обросла скользкими моллюсками и водорослями, что попасть на неё можно если не с берега, то только по ржавой металлической лестнице, в конце этого пирса где, обычно, ныряют отдыхающие. Пирс этот с утра замощен загорающими телами. Учу дочку плавать и не бояться воды. Ей шесть лет. Ума у нас примерно одинаково. Я нахожусь в воде где-то возле середины пирса. Глубина около двух метров. Подсаживаю дочку на пирс и она прыгает ко мне в воду. Дав погрузиться, подхватываю её и опять высаживаю наверх. Игра ей начинает нравиться и осмелев, она уже прыгает ко мне с небольшого разбега. Постепенно народ ищет тень и покидает пекло. Пирс наш опустел. Возможность для разбега увеличилась. Прыжки стали дальше, я уже подхватываю дочку метрах в двух от пирса. Дочь пятится для очередного разбега и… задом падает на другую сторону пирса. Этот страх и боль передать невозможно. Плыть до лестницы – долго. До берега, до небольшой глубины, а потом по рваным скользким валунам на четвереньках, наверное, ещё дольше. Рвусь напрямик к молу, что-то меня моментально выбрасывает наверх, и я прыгаю к дочери на другую сторону. Плачу и целую её, а она торопит: - давай меня наверх, я теперь на другую сторону упаду. Под вечер, большой компанией, с того же места пробовали повторить мой трюк. После многочисленных попыток выразили общее мнение - это невозможно!
Горжусь одной записью в своей трудовой книжке: За отвагу, проявленную при тушении пожара… Это начало записи. А дело происходило так. На территории кожзавода ни души. Обеденный перерыв. Шагаю в сторону проходной. Запах дыма. Оглядываюсь – на втором этаже, в окнах цеха отделки огонь. Смежное с цехом помещение - склад готовой продукции. Бегу к пожарной лестнице мимо здания конторы и ору в каждое окно, будоража всех сногсшибательной новостью. Переодеваться и даже скинуть с себя новую куртку – ветряк некогда. Хватаю пожарный рукав и тащу его по железной вертикальной лестнице, которая, на счастье, прямо между горящих окон. Расплавленный битум капает с загоревшейся крыши. С каждой ступенькой пожарный рукав делается всё тяжелее и тяжелее. Наконец кто-то внизу открыл гидрант. Рукав стал вырываться из моих объятий. Поливаю кровлю над собой, разбиваю раскалённое стекло и направляю струю в окно. Умудряюсь просунуть извивающийся рукав в помещение и перелезть на подоконник. Спрыгиваю на пол. Дальше легче. Короче, прибывшим пожарникам оставалось дотушить рубероидную крышу. Немного подгоревшая дверь в цех заперта снаружи – обеденный перерыв. Пожарники с такими вещами не церемонятся - поломали её моментально, хотя в этом, уже, не было никакой необходимости. Под аплодисменты коллектива выхожу из цеха. В тот же день приказ с записью в трудовой книжке: За отвагу, проявленную при тушении пожара, награждён премией в размере… десяти рублей!? Всю одежду, обгоревшую и в битуме, пришлось выбросить. С причёской тоже пришлось расстаться – битум невозможно было удалить. Ожоги зализывал неделю. И вот отблагодарили. Благодарность руководства, прямо скажем, неадекватна подвигу. А ведь спас продукции на громадные тысячи рублей, да и само здание почти не успело пострадать. Непонятно. Понятно стало через двадцать с лишним лет. Встречаю как-то знакомого, который в те времена на «Волге» директора завода возил. Рады встрече оба. Вспоминаем молодые годы. Напоминаю о пожаре. Он ржёт как конь, согнулся пополам от смеха. Наконец к нему возвращается способность говорить. Оказывается после того моего подвига, несколько человек на заводе, во главе с директором, в качестве награды, готовы были меня убить. Продукции там не было вообще, только несколько отбракованных кож для видимости ущерба. И вот я, своими действиями, поломал всю тщательно продуманную операцию по списанию на пожар такого громадного количества продукции, что собиралось к дате пожара не одну неделю. Пришлось им всё украденное обратно на завод завозить. Вот как бывает – форс-мажор не сам пожар, а его ликвидация.
С юных лет я неплохо понимал значение и роль КПСС в нашем несчастном обществе. Без партбилета о карьерном росте мечтать было бесполезно. Принимали в партию практически два раза – первый раз в кандидаты в члены, а после года испытательного срока в члены действительные. Путь мой в члены был украшен историей, чуть не повернувшей всю мою биографию. Однажды, отправился на работу, взяв с собой билет кандидата в члены КПСС – ожидалось партсобрание. А на следующее утро обнаружил пропажу своего бумажника, в котором находился этот самый важный для меня документ. Коммунист, утративший партбилет теоретически мог остаться в партии. Это если случился, к примеру, пожар, или несчастный был оглушен, ограблен и обязательно при этом трезв. Потерявшему кандидатскую карточку ни о какой партии нечего было и мечтать. Тут уже кранты. Перерыл всё тысячу раз. Жил тогда у тёщи. Точно помнил, что последний раз держал бумажник в руках, когда доставал деньги провожая свою маму на такси. Расклеил объявления о пропаже. Дни шли, а лопатник не появлялся. Оставалась надежда только на тёщин, простите, сортир. Проверить содержимое выгребной ямы сверху не представлялось возможным - диаметр очка не позволял просунуть туда и голову и руку с фонариком одновременно. Дождавшись выходного дня, с утра взял лопату, поплевал на руки и стал копать. Предварительно измерил глубину ямы с дерьмом, был неприятно удивлён громадным количеством содеянного за несколько лет. Но, делать ничего не оставалось, кроме как терпеливо копать, причем новая яма должна быть объёмом никак не меньшим, чем яма с моим партбилетом. Когда яма была готова солнце было в зените. Жара стала невыносимой. Прибил к палке гвоздиками консервную банку из-под горошка и повалил дощатое сооружение люфт - клозета на бок. В такую духоту, на солнцепёке черпать дерьмо, разглядывать его и переливать в новую яму мог только настоящий коммунист. Когда достиг экватора, с каждой ложкой настроение моё стало ухудшаться. Я умом понимал, что бумажник не настолько тяжёл, чтобы утонуть и достичь дна говна. Но это был мой единственный теоретический шанс вступить в Коммунистическую партию. Работа подходила к концу. Всё дерьмо было наполовину в новой яме - наполовину на мне. Желая меня развеселить, жена вынесла мне зеркало. Но даже то, что я в нём увидел, меня не сильно порадовало. Начал засыпать старую яму вырытой землёй, как услышал звук подъехавшего мопеда. Стук в калитку. Весь в дерьме открываю её. Два молодых человека спрашивают меня. Самого бумажника и денег, конечно, нет, но самое главное привезли. За сто рублей получаю свою карточку кандидата, билет в читзал Пушкинки, благодаря которому ребята узнали мой домашний адрес. Вместе с документами появилось и огромное желание убить обоих за то, что они не приехали с утра, а подождали, пока я перелопачу тонну дерьма.
Давно знаю и другим советую, что если душа чего-то очень не хочет, то надо понимать, что она что-то чувствует и предупреждает. Попросила меня знакомая отвезти её стиральную машину в станицу к маме. Дама эта была такой комплекции, что, сидя на переднем сидении с максимально отведённой спинкой, она упиралась животом в переднюю панель машины. На заднем сидение её стиральная машина. Вот очень не хотел я, а отказать даже язык не повернулся. Поехали. Заезжаем мы в станицу. Ж/д переезд. Чётко выполняю требования знака STOP, переезжаю рельсовые пути. Стоят. Я спокоен, даже когда вижу виртуозную жестикуляцию жезлом, как требование остановиться. Пожалуйста, стал. Даже не мог предположить, что за причина остановки. Представляется мне, как его учили, приподняв правую руку почти до подбородка. Заученная скороговорка о звании-должности-фамалии. Просит документики. Пожалуйста. И тут выясняется, почему у меня душа не лежала ехать. Отдав мои документы «кассиру», спрашивает: - а почему у Вас пассажир не пристёгнут ремнём безопасности? Я призываю его самого попытаться сделать это. И вдруг «кассир» из ментовского жигулёнка смеясь на всю свою деревню: - а чЁ ТЫ её так раскормил, на мясокомбинат везёшь? Смотрю, у моей спутницы слёзы катятся, а они оба ржут. Короче, дают обычный выбор – «штраф» на месте, или составление протокола. Соглашаюсь на протокол. Удивлённо переспрашивают. Я настаиваю на составлении протокола. Пока первый объяснял мне, что я делаю чудовищную ошибку, «кассир», вспоминая выученные им в детстве буквы, справился с протоколом. Как водится, предлагают мне расписаться. Я чётким почерком пишу: ДАТЬ ВЗЯТКУ ОТКАЗАЛСЯ. И подпись. Остолбенели оба разом. Ясно, что в их родном захолустье никто никогда не позволял себе ничего подобного. «Кассир» затряс этим протоколом. - Да Вы что!( перешёл на Вы), Это ведь номерной документ! Куда теперь его? Тут уже я перешёл на Ты: - Ты мне документы мои верни, иначе через час будет составлен другой протокол. А этот покажи своему командиру. Может он тебя к ордену представит. Быстро документы сюда! Вот, собственно, и вся история. Я-то их проучил, но история всё равно противная. Прошло много лет, но от этих двух осадок неприятный остался. Об этом я, конечно, рассказывал тогда всем близким. И, знаете, спустя время, один из моих друзей рассказал, что повторил в спорной ситуации мою выходку и тоже был молниеносно отпущен. Водитель м а к с и м у м, чем рискует, это штрафом и потерей времени, а если инспектор не прав, да ещё и хамил …
Прочитал сейчас, с удовольствием Касьяна, и вспомнил: Давно получил мой знакомый квартиру. Стены-перегородки железоботон. Заторопился повесить в ванной полочку. Электродрели нет. Стал забивать в перегородку стальной дюбель. Ухватил его пассатижами и пошёл молотить молотком. Вдруг дюбель сразу проскочил по самые пассатижи и, одновременно посторонний звук из туалета. Дюбель попал в крупную фракцию гравия и вытолкнул этот увесистый голыш из бетона. Новую крышку на унитаз он нашёл быстро и недорого.
Соседи по лестничной клетке, давно ставшие друзьями, разменяли квартиру. Стало у них на комнату больше. Переезд начали с раннего утра, чтобы раньше сесть за стол. Разошлись поздно. На следующий день, отоспавшись, жёны повисли на телефоне. Болтали –болтали и тут та сообщает, что ночью, ближе к утру раздался звонок в дверь. Подняла голову, прислушалась. Звонок повторился. Повернулась будить мужа, а его рядом нет. Звонок звонит не прекращаясь. Подошла к входной двери, гляжу в глазок – говорит - мой Сидоров на освещенной лестничной клетке, стоит в чём мать родила . Оказалось, что встал он ночью «до ветру», сонный и полупьяный, не разобравшись в новой планировке пошёл в туалет по привычному маршруту, вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. Замок защёлкнулся. И вот стоит он, одной рукой давит кнопку, а в другой держит виновника этого конфуза. В туалете ведь так и не побывал.
Как вчера было помню. Вышла кузина замуж за курсанта местного военного училища. Училище специальное. Готовило кадровых офицеров – узких специалистов для всех родов войск отдельно. Вот и была в каждом потоке отдельная рота моряков. Таким вот сухопутным морским офицером и стал наш Гоша. Свадьба фактически совпала с окончанием училища, после чего командование предложило Гоше продолжать службу в родном училище. Встречались семьями мы довольно часто и всегда были в курсе всех событий всей родни. Однажды, в какой-то праздник, у меня дома было застолье. Гоша приехал прямо из училища в своей, обалденно красивой, парадной форме морского офицера. Все присутствовавшие гости, буквально залюбовались им – светло-кремовый китель с золотыми звёздами капитана, золотые пуговицы, кортик и... глазам не поверил – на груди красовался знак особой морской заслуги - жетон «ЗА ДАЛЬНИЙ ПОХОД»! Я очень рад его награде, но удивительно, какие моря – океаны он успел побороздить за последний месяц? Какие походы считаются дальними, а какие не очень. Гоша с удовольствием рассказал, что пару недель назад, почти всех морских офицеров училища посадили в автобус, который повёз всех на учебный полигон местного военного округа. Там дали коробочки с домино и приказали ждать. За игрой время пролетело быстро. Позвали всех в столовую, накормили и привезли обратно в училище. А вчера, в канун праздника, на плацу, в торжественной обстановке зачитали приказ Главкома ВМФ, о награждении офицеров, забивавших «козла», почётным морским знаком «ЗА ДАЛЬНИЙ ПОХОД», причём всех, независимо от исхода игры. Действительно, ну какая существенная разница, где был офицер – в дальнем походе, или в заднем проходе? Каждой награде нужен Герой. Да здравствуют наши очень вооружённые силы! Ура товарищи! Ура!
Дело было на воинской переподготовке. Служили мы с Володей - другом моим и постоянным товарищем по оружию, служили и захотели пива. Было воскресенье. Группа энтузиастов отправлялась с утра в станицу. Отдохнуть от службы невозможно военной. Погулять туда–сюда, попить чего-нибудь вкусненького. Может с кем познакомиться, в плане краткосрочной дружбы. Дали мы ребятам баллон трёхлитровый, денег два рубля и благословили на успешное возвращение. Пиво, оно ведь какое - чем дольше его ждёшь, тем больше его хочешь. К вечеру уже жалели, что на два баллона не дали. Но когда гонцы вернулись, пожалели мы с Вовой, что вообще на бойцов наших понадеялись. Не учли мы фактор дороги. Возвращаясь в часть, по дороге, пивко это самое потихоньку и приговорили. Спохватившись, не поленились и вернулись в станицу. Но, к сожалению, и на этот раз донести пиво ребятам не удалось. Так всё повторялось до вечера. Виновата во всём была дорога и лесополоса, по которой она так неудачно пролегала. В любой лесополосе страны всегда имеется постоянная физиологическая возможность дать в организме место свежему пиву. Когда вернулись за пивом в последний раз, пива уже не было. Было нам с Вовочкой очень обидно. Надо было не полениться и сходить самим.. Ну всё. Отправились ужинать. По дороге из столовой, что-то возбудило нас в сходить к афише – почитать, что в клубе делается. Идём, так не спеша. В темноте замечаем на перекрёстке дорог, прямо на проезжей части, предмет какой–то. Подходим ближе – пакет красочный такой, а в пакете этом ЧУДО! Представьте себе, там нас ждало пиво! А ждало оно нас вместе с двумя огромными, жирными таранками. Охреневшие от неожиданности, оглядываемся. Вокруг ни души. В гостинице никто не верит нашему рассказу. Все понимают, что чудес не бывает. Кто-то, жутко догадливый, объясняет версию, что пиво гонцы всё- таки принесли и оставили в столовой, в холодильнике. Ну и бог с вами, говорим. Хотите - верьте, хотите – нет. Спал я улыбаясь во сне. С детства любил рисовать. Всю молодую жизнь стенгазеты, Красные Уголки и Ленинские комнаты, как атрибуты советской действительности, были моими. Вот на каждых сборах я ещё кое с кем всегда занимался оформлениями различных стендов в, ставшем нам родным, авиаполку. Наутро, художники отправились во вторую эскадрилью оформлять стенды в Ленкомнате. Как обычно там несколько, свободных от полётов, лётчиков. Всегда с нами замполит полка майор Андреев. Он дает задания, рекомендации и радуется тому, что сам не томится от скуки своей нелёгкой замполитской службы. Неожиданно грустным голосом рассказывает о том, что вчера, в воскресенье, весь день пахал на огороде и мечтал попить пивка с рыбкой. Вечером прямо с огорода помчался на своей «волге» в станицу и успел купить не только пиво, но и две классные таранки. Пока шел из гаража, решил проверить – на все ли замки запер гараж. Нести сумку с пивом поленился и оставив ношу на виду, на проезжей части, а когда вернулся, то к великому удивлению обнаружил пропажу пива. Не веря своим глазам, ещё долго бродил под фонарями. Пиво пропало. Все хором спросили о судьбе таранки. Замполит тяжело вздохнул и махнув рукой простонал: и рыбку украли. А особенно жаль полиэтиленовый пакет – из самой ГДР привез. Лётчики, потрясённые трагедией, выразили мнение, что на такой поступок пилоты не способны. Это явно кто-то из комсостава или из «партизан». Все вопросительно поворачивают головы на нас, художников, как представителей «партизанского» движения. Согласно киваем головами и обещаем поспрашивать своих сослуживцев. Счастью майора не было предела, когда под вечер, совершенно случайно, в ленкомнате был обнаружен ГДРовский пакет с баллоном свежего пива и двумя таранками.
Однажды, ноябрьским утром, накануне командировки в Баку, просыпаюсь от дивной скрипичной музыки. Слушаю и начинаю понимать, что для бодрого советского утра классика звучит непривычно долго. Ты знаешь – говорю жене – у меня такое светлое чувство, будто нас постигла тяжёлая утрата. Сообщений никаких. До полудня три раза транслировать бессмертное адажио! Об этом даже Чайковский не мог мечтать. В том, что моя первоначальная догадка была верной, я убедился, только когда вышел из здания Бакинского вокзала на площадь. На большой, красивой привокзальной площади Баку всегда красовались два громадных стенда с портретами вождей – Ленина и Брежнева. Выходишь из здания вокзала и прямо на тебя серьёзно смотрит наш любимый (в те времена), дорогой товарищ Леонид Ильич. Впечатляли размеры стенда. Каждая из пяти золотых звёзд Героя была эдак с пол метра высотой. Можно теперь представить размеры всего дорогого лица. По левую руку - Ленин. Это лицо намного меньше, чем лицо верного ленинца. Всего-то метра три высотой, ну и в ширину где-то метров пять. Ленин изображён с известной в прежние времена фотографии – в кепке, загадочно улыбаясь, неизвестно чему, приветствует народ, покачивая правой ладошкой. Сильно украшали эти шедевры живописи привокзальную площадь. И вот выхожу на площадь и вижу - один из уголков стенда с дорогим лицом наискосок пересекла жуткая чёрная полоса. Как у любого нормального человека, траурным шествием пошли по спине мурашки. Поворачиваю голову налево и… мурашки прекращают движение. Ленин исчез. Исчез, по совершенно непонятной причине. Правда исчезло только само лицо в кепке, а стенд-то на месте. Только весь выкрашен плохо перемешанной, помесью зелёной и грязно-серой красок. Пожал я сам себе плечами и поехал на завод. Там у руководства траур. Не работается. Всё из рук валится. Осиротели и наперегонки поразъехались по чайханам скорбить. Главный энергетик завода – Сан Саныч Васильев, хотя и родился в Баку, с детства был русским. Ему скорбить некогда. Все привыкли, что весь завод держится на нём. Я всегда удивлялся поразительной трудоспособности этого человека и удивительному умению, решая массу своих вопросов, постоянно замещать, вечно отсутствующих, директора, трёх его непонятных замов и главного инженера завода. У Сан Саныча всегда находилось время и на простую беседу. Поделился я с ним своим недоумением по факту окраски Ленина и вот что узнал. Его жена работала на железной дороге и была в курсе всех привокзальных событий. Оказывается, узнав о смерти «дорогого», Политбюро Азербайджана вспомнило об этих портретах. Если со свежим покойником было всё просто – нарисовать траурную полоску и готова демонстрация безмерной скорби, то с Лениным задача была непростой. Сложность задачи заключалась в том, что Ленин в тяжёлые минуты траура оставался в головном уборе – в этой кепке. А во-вторых он самым бессовестным образом улыбался, да и ручкой не к месту помахивал. Это что за траур получится, считали Бакинские градоначальники, если каждый натянет на башку кепку и будет загадочно, так, улыбаться. Вот и решили замазать Ленина как попало, лишь бы побыстрей. Ненадолго. Дней на девять. Или на сорок. Там видно будет. Безмерна была скорбь азербайджанского народа, но и несколько своеобразна. Во время траура, объявленного по всей стране, я находясь в Баку, смотрел в кинотеатре фильмы «Гараж» и «Шестой». Во всех кафешках играла музыка. Кроме того, именно в день похорон, на республиканском стадионе я смотрел футбольный матч «Нефтчи» - «Спартак». Не очень верится? Но это очень легко проверить.
фкпфрфрфрф4еп4кок вчера напомнил. Может кому и неинтересно. Эта история, когда мне её рассказал мой родственник, учёный физик, была совершенно свежей и ужасно секретной. В СССР очень любили делать секреты из ничего. Итак. Западная Германия, то бишь ФРГ, вдруг решила покупать у нас в СССР каменный уголь. У них самих Рурский уголь очень высокого качества, да и сам бассейн ещё полон. Английский Кардифф качеством не хуже, да и морем им намного дешевле. Нет, захотели нашего Донецкого антрацита. Долго всё как следует проверяли - в чём смысл. Откровенно враждебное государство чуть ли на коленях, просит уголька. Убедились, что подвоха никакого нет. Чудной контракт был заключён. Эшелоны с углём, строго по графику последовали из Донбасса на чужбину. Однажды, как бывает, случился в Донбассе сбой. Тогда аварий у нас в СССР не было и быть не могло. В СМИ только о достижениях говорили. Но, что-то всё-таки затормозизо темпы добычи. График поставки в ФРГ нарушать нельзя ни при каких обстоятельствах. И тогда, в срочном порядке, подобрали точный по качеству уголёк из Кузбасса и туда его, за кордон. Рекламация не заставила долго ждать. Как там выкручивались и отбрехивались внешторговцы не нам знать. Но после этого наши ученые занялись изученим состава Донецкого антрацита куда внимательней и оказалось, что Донецкий уголь имеет довольно большое содержание, весьма редкого в природе, индия, без которого электроника не живёт. Спасибо немцам, что они лучше нас знают наши возможности.
Раннее Первомайское утро. С вечера собрались на природу большой компанией. Первая моя квартира была коммунальная. Выходим семьёй во двор, укладываем в машину сумки. К нам выходят соседи Гончаровы и сообщают преужасную новость. Ночью на работе в котельной, умер наш пожилой сосед - дядя Миша. Пришедший из котельной мужчина рассказал, что дяде Мише стало плохо под утро. Неотложка не успела. Его увезли в морг. Гончаровы откровенно не хотят, чтобы у нас, самых молододых в доме, праздник был испорчен неприятными хлопотами и настоятельно рекомендуют тихонько уезжать по своим делам – никто кроме них нас не видел и знать мы ничего не могли. С благодарностью оставляем какие–то деньги в общий котёл на похороны и с чувством вины уезжаем. Днём эта смерть периодически то забывалась, то опять нагоняла чувства вины и предательства. Откровенно, не знали как себя вести при встрече с соседями. Наконец приехали. Заезжаем во двор и перед глазами картина - на фоне похоронного венка с траурной лентой «Дорогому Михаилу Ивановичу от соседей», с выражение бесконечной скорби сидит сам «покойник». Оказывается, на дежурстве в котельной, что при гарнизонной бане, мужики по ходу предпраздничной пьянки заговорили о большой и светлой любви. Наш дядя Миша решил проверить – не угасла ли любовь его бабы Веры к нему. Очень он заинтересовался: какая будет её реакция на известие о его смерти. Послали гонца с печальным известием и спокойно продолжили отмечать Первомай. Соседи в первую очередь отправили "молнию" сыну на Урал, а потом буквально извелись, отыскивая по моргам всех больниц труп. Параллельно закупались продукты и два венка - один "от безутешной жены Веры", второй "от соседей". На общей кухне заканчивалась работа. Намечавшиеся на следующий день поминки решили отменить, а всем двором встретить Первомай.
Выпало как-то первое апреля на субботу. Собираемся семьями на даче. Все готовились с вечера. Я ещё раньше. На работе у меня была машина с цифрами на номерах 696. Такие же цифры были на гос. номерах Таврии, одной нашей общей подруги. Вот я и снял, заранее, на работе один номерной знак. Съезжаемся, обнимаемся, целуемся. У всех, по первоапрельской традиции, или «спины белые», или машины, прижатые к забору, «поцарапаны». Наконец во дворе сдвинуты столы. Компания большая. Два поколения вместе. Зять моего друга Сергей, без пяти минут мент - на последнем курсе милицейского ВУЗа. Прекрасно понимаю, что зная меня как облупленного никто серьёзно не воспримет ни одного моего слова. Тихонько меняю один из номеров Таврии на свой, делюсь об этом с Сёрёжей. Вот все за накрытым столом. Полилась водочка. Всё как обычно. Хорошо! И вдруг Серёжа, как бы невзначай: – тётя Галя, а почему у вас на машине номера разные? Всеобщий смех. Шутка неплохая, но никто из присутствующих даже не собирается проверить правдивость. Когда смех стих, Серёжа опять – я серьёзно говорю, что передний и задний номера разные. Галина задорно улыбается и говорит, что шутка ей понравилась, но повторять уже не смешно. Ладно - говорит парень – ездить вам. Одна из дам не выдержала и сбегала к машине. Возвращается с улыбкой – всё нормально. Одинаковые. Первое апреля! А Сережа спокойно, отдавливая вилочкой кусочек котлетки, сообщает: - Цифры действительно одинаковые, но буквы-то разные. Та опять к машине. Задержалась. Возвращается с вытаращенными глазами: - Галина, буквы в самом деле разные. Несколько человек рванули на улицу. Я со всеми. Возвращаются в недоумении, подтверждая факт увиденного. Галину шутка начинает раздражать, терпит прикол и сидит как сфинкс, но вымученная улыбка выдаёт сильное беспокойство. Наконец, понимая, что абсолютно все врать не могут, встаёт и шагает к Таврии. Все толпой следом за ней. Задний номер вот он. Обходит машину и застывает, предполагая масштаб трагедии. Все её наперебой жалеют. По чьему-то совету она достаёт техпаспорт, сверяет номера на подлинность и вдруг резко опускает руки: - Дура я дура. - Ну, конечно, конечно! – успокаивают все хором несчастную. А почему? - Да чёрт знает когда - повествует потерпевшая – какой-то мент снял номер. Уже не помню за что. Когда получала в ГАИ, была так рада, что и не проверила. Серёжа, но ведь они Козлы должны были сами проверить что дают? Что мне теперь делать? Серёжа, без пяти минут сам Козёл, солидно продолжает: - Во-первых, по закону, вашу машину нужно перегнать на штрафплощадку.. . Нервный реденький смех. Чувствуется, что всем её жаль. - Серёженька, ты ещё издеваешься? Кто-то советует не париться, а заказать в мастерской новый… - Посмотри, может такой сгодится - я протягиваю ей родной номерной знак. Под гром хохота, Галя берёт эту железяку и наотмашь ею меня по физиономии. За стол пошли в тишине. Восемь лет прошло. Чувствую – не простила.
Эта старая рыбацкая история, наверняка может быть и охотничьей. Приехала компания на рыбалку с ночёвкой. Быстренько «накрыли поляну», выпили, размотали снасти и опять к столу. Спокойно следят за поплавками и выпивать не забывают. Под вечер налетели комары. Водитель достал средство от насекомых, натёр руки, лицо, шею и призвал остальных натереться жидкостью. Один из них отказался, сказав, что лучше водки средства от комаров нет. Когда стемнело, все дружно захрапели. Спали все спокойно, только один всё хлопал себя борясь с комарами. Пожалел, что поленился намазаться как все. Нашёл в темноте аптечку, нащупал пузырёк, намазался и кое-как уснул. С рассветом стали просыпаться и проверять снасти. Последним из автобуса вылез настоящий Фантомас. Все видимые части тела были зелёными, как нижний сигнал светофора. Белыми были только зубы и бельма глаз. Под всеобщий хохот водитель заглянул в аптечку. Точно! Пузырёк с зелёнкой был почти пуст. Когда привезли его домой, в подъезд он заскочил закрыв голову курткой. Видимо, зелёнка была очень хорошего качества - пришлось брать неделю в счёт отпуска.
Учился я в старой школе в центре города. Эту же школу окончила моя мама. 22 июня 1941года был её выпускной бал. Много лет спустя, я узнал, что школа наша была «блатная», но я был в неё определён т. с. по месту жительства. Родители ходили в школу только на родительские собрания, за что я им сейчас очень благодарен. В учёбе не выделялся ни в какую сторону, медалей в итоге не почерпнул, что считаю фактом вполне справедливым. Но заслуживает человек награды или нет, нечасто зависит от соискателя. Здесь куда важней кто родители. Однажды в школе объявили о предстоящей географической олимпиаде. Участникам, занявшим два первых места, была обещана экскурсионная поездка в Москву в дни новогодних каникул. Ещё трём участникам были обещаны ценные подарки. То, что меня допустили к участию, видимо было ошибкой организаторов. Имея текущую троечку, я с большим отрывом в баллах занял первое место и торжественно был объявлен победителем. С нетерпением ждал наступления Нового года, расспрашивал всех о Москве, в которой мечтал побывать. Накануне каникул я задал вопросы о предстоящей поездке у своей учительницы географии, чем ужасно смутил её. Она покраснела, засуетилась и велела на следующий день на большой перемене зайти в учительскую. В шумной учительской, пряча глаза, она протянула мне книжку местного краеведа Вишневского «У синих гор» и сказала, что те, кто поедут в Москву скоро забудут о поездке, а книжка дарится мне на всю жизнь. Путёвками наградили второго и третьего лауреатов. Участникам, занявшим четвёртое и пятое места, вручили по глобусу… Отношение моё к занятиям после этого педагогического позора нисколько не изменилось, но почти по всем предметам мои текущие отметки сами собой стали намного выше. А Москва. Москва никуда не делась.
Старый особняк легко вмещал семь квартир. Внутренний двор с выездом на ширину ворот и калитки. Ворота запирались на ночь на замок обязательно или мной, или другим соседом, который имел «Москвич». Это в зависимости от того, кто приехал домой последним. Калитка тоже запиралась на простой засов. Все соседи имели также ключ от парадного входа, который был заперт всегда. С улицы двор не просматривался. Никто никогда ничего не прятал. Однажды открываю ворота, чтобы заехать во двор. Останавливается прохожий парень. Симпатичный такой армянин. Просит прикурить. Пока нагревается прикуриватель заезжаю во двор. Даю ему прикуриватель и закрываю ворота. Он тоже заходит за мной во двор. Уже прикурил, а уходить не собирается. Забираю свой прикуриватель и прошу его выйти. Предлагает купить импортную автомагнитолу. В те времена они только–только стали появляться у нас в стране. Мне она не нужна. У меня уже есть, хотя и не импортная - «Протон», но поёт. У других и такой нет. Он со двора никак не выгоняется и несёт что-то про западногерманский «Baltek» за полцены. В те годы он стоил баснословных денег. Говорит, а сам двор разглядывает. Начинаю злиться. Руками разворачиваю его и вывожу в калитку. Всё. И забыл. Через пару-тройку дней, в субботу будят меня соседи, мою машину обокрали. Сняли лобовое стекло, выдрали мой драгоценный отечественный магнитофончик, ну и кассет штук этак несколько прихватили. Бегом в нашу русскую народную милицию. Благо туда три квартала. Начинаю повествование. Дежурный прерывает меня и спрашивает, имело ли стекло моё какие-либо особые приметы. Приметы были, говорю – наклейка такая – надпись розовенькими буковками «Polsky Fiat 125», но едва ли похититель не догадается её содрать. Дежурный предлагает зайти в дежурку и опознать таковое. Захожу за барьер и вижу возле стены прислонютое моё лобовое стекло, и никто не содрал наклеечку. Счастливый, начинаю рассказывать о магнитофоне и кассетах. Этого, к сожалению, у них нет. Оказалось, рано утром группа рыбаков отправлялась на рыбалку заводским автобусом. Их очень заинтересовали двое молодых людей, которым повезло в пятом часу утра приобрести где-то ужасный дефицит всех советских времён – жигулёвское лобовое стекло. Остановили автобус поинтересоваться. Один парень не раздумывая, бросил сумку и кинулся наутёк, а второй инстинктивно, боясь разбить стекло, стал аккуратненько так прислонять его к забору. Эта задержка и позволила рыбакам подхватить его под белы руки и привезти вместе со стеклом в отделение. Вот так мне повезло. В девять меня представили подошедшему следователю. Я написал заявление о краже и рассказал о том, как третьего дня долго не мог распроститься с назойливым «продавцом импортных магнитол». Следователь спросил, смогу ли я опознать того продавца. Меня привели к обезьяннику и предоставили моему обозрению весь ночной улов ленинского РОВД. Никого похожего на того армянчонка, к сожалению не было. Отдельно попросили хорошенько рассмотреть худющего белобрысого парня. Его я точно видел впервые. Оказалось, что это был пойманный рыбаками похититель. Звали его Игорь Ручка. Парень был неплохим рассказчиком, ибо на следующий день меня пригласили в милицию на повторное опознание. На этот раз среди четырёх кандидатов я моментально узнал назойливого курильщика. Фамилия этого юноши была Геворкян. Имени - отчества не помню. Вечером ко мне домой пожаловала делегация от армянской диаспоры. От чистого сердца предлагали принять в дар немецкий магнитофон «Baltek», взамен «утерянного» милицией. Я в знак благодарности должен был забрать своё заявление о краже. Мне их предложение не понравилось. Я уверил их, что будет суд, а этот магнитофон я им посоветовал вернуть законному владельцу. Меня назвали дураком и хором покрутили пальцами у виска. На суде всё было подробно выяснено. Инициатором кражи и «разведчиком» был ранее судимый за разбой Геворкян. Ручка - его сосед по двору и подельник по краже, ранее не судим, никуда не убегал и сразу признался и сдал своего боевого командира. Но вот решение суда сильно пошатнуло мою веру в справедливость. Раскаявшемуся и ранее несудимому подельнику белобрысому Игорю Ручке дали шесть лет колонии, а ранее судимому брюнету Геворкяну, как инициатору - два года условно. Ущерб оба должны были выплачивать мне алиментами. Армянская диаспора громко похвалила советский суд, а во дворе суда Геворкян, отпущенный из-под стражи, поведал мне, что магнитофон, от которого я отказался, очень хорошо поёт в машине у судьи. В течение месяца я почтой получил извещение, что гр-н Геворкян признан какой-то комиссией недееспособным и никаких алиментов мне выплачивать не будет. А вот из республики Коми я долгое время получал приветы от Ручки. От трёх до пяти рублей в месяц.
Предыстория. Еду, как-то утром за городом. Стоит на перекрёстке старушка. Чистенько одета, аккуратненькая такая. Очень редко кого подбираю, но тут остановился. Говорит куда ей и спрашивает, сколько будет это стоить. Денег не прошу, и она садится. Добирается в посёлок на почту за пенсией. Спрашивает откуда я родом. Удивлена, что я практически местный. Говорит, что здесь очень редко водители не требуют денег. Сама с Урала, но судьба закинула её сюда давным-давно, да и то через многолетнее заключение. Рассказала бы, но уже приехали. Почта. Достала из сумки гроздь винограда, угостила меня. Пожелали мы друг другу дежурных благ и расстались. Несколько дней я просто мучился, вспоминая бабулю. Не выдержал однажды и поехал в тот посёлок на почту. Прошу вспомнить, проверить, какая старушка получала пенсию в то утро. Не хотят ковыряться, искать. Тут меня осенило – виноградом, говорю, вас она, наверняка угостила. - А! - воскликнула женщина за стойкой. - Так это Елизавета Даниловна с хутора К Маркса. Так я нашёл попутчицу. А теперь, вкратце, история. Жила в одной уральской деревушке девочка Лиза. Работала, как и все в поле. Серпами жали хлеб. Упавшие зёрна тайком отправляли в рот. Очень боялись, но голод был сильнее страха - с 1932 года действовал «знаменитый» Указ «О трёх колосках». Видел учётчик или нет - неважно, но подбежал к Лизе, схватил за волосы, привёз в контору и велел звонить в район. Дали десять лет. Могли и расстрелять. Два года шила телогрейки. Началась война. Ассортимент расширился - в моду вошли шинели. Замечаний не было и стали Лизе доверять работы и за пределами зоны. Однажды отправили её с группой на станцию перегружать продукцию. Работы шли в спешке. Военные и железнодорожники ругались и грозили друг другу неприятностями. Поезд стоял на парах. Какая-то страшная тоска вдруг толкнула Лизу в загруженный вагон. Покинула вагон в новой телогрейке уже на правом берегу Волги. Повезло поменять телогрейку на старое пальто и кусок хлеба. Немцев отогнали уже далеко. Подалась на юг. Документов не было, но до сих пор везло. В Астрахани удалось остановиться работать в больнице. По-настоящему повезло, когда главврач похоронил, как неизвестную, умершую женщину, а Лизу, выздоровевшую, «выписал». И отправилась дальше на юг уже не Елизавета Даниловна, а Лидия Алексеевна. С ребёнком под сердцем. Остановилась на Кубани. Прижилась. Родила сына. Работала в колхозе. Годы полетели. Дояркой Лидия Алексеевна стала передовой. Отмечали её на каждом собрании. Постоянно была на Доске Почёта в районе. А однажды, уже в конце 70-х, её представили к награде. Вручать медаль приехал на собрание первый секретарь райкома. Очень хвалил, как водится, благодарил за доблестный труд и спросил, чего она желает от руководства колхоза или даже района. Пообещал выполнить любую просьбу. Лидия Алексеевна поблагодарила всех, отказалась от всех благ и… на глазах всех селян, руководителей и собственного сына рассказала эту историю и попросила вернуть ей её имя. Можно ли представить, что в нашей измученной стране, человек, переживший такое, мог испытывать самое настоящее счастье.
Весело встречали праздники в советские времена. Духовые оркестры и буфеты были буквально на каждом углу. Люди, нарядные и красивые, в приподнятом настроении шли на демонстрацию. Все трудовые коллективы собирались в определённых местах, где в ожидании старта разминались кто беленькой, кто красненьким. Лица, ответственные за организацию колонн, со скандалами, раздавали флаги, транспаранты, портреты вождей, и выстраивали свои команды в колонны, которые вскоре вливались в общий стройный людской поток. Все шагали по центральной улице города к трибуне, на которой их приветствовали партийные и советские руководители. Однажды, мне пришлось быть ответственным за организацию колонны коллектива нашего завода. Ясным первомайским утром мы с водителем грузовика погрузили на заводе флаги, портреты, транспаранты с актуальными текстами и самое главное – большую, но лёгкую сварную конструкцию на трёх велосипедных колёсах. Это, так сказать, визитная карточка завода. Крупными буквами - название завода и огромный пенопластовый диск – профиль Ленина. Конечно, несколько странно, что завод носил имя совсем другого хорошего человека, но профиль – портрет был почему-то Ленина. Не все инструкции и требования партийных органов были всегда понятны нормальным людям, но выполнялись неукоснительно. Итак, загрузив весь необходимый реквизит, мы отправились к месту сбора. Вот и прибыли. Выхожу из кабины, бросаю взгляд на кузов грузовика, и земля уходит из-под ног. Не вижу в кузове нашего Ленина! Водитель – ногу на колесо и мгновенно оказывается наверху. Стоит с раскрытым ртом – нет тележки с дорогим лицом и названием завода. Забыть никак не могли. Без этой вывески всем работникам завода делать на демонстрации нечего, со всеми отсюда оргвыводами. Моментально выбрасываем из кузова остальные атрибуты демонстрации и мчимся обратно. Нас не везде пропускает милиция – разъезжаться разрешено только после окончания демонстрации. Наконец выехали из центра и мчимся по той же дороге, но в обратном направлении. Ура! На одном из перекрёстков вижу на тротуаре драгоценную коляску с дорогим лицом. Двух колёс уже нет, а три пацана, лет по десять–двенадцать, снимают последнее колесо. Подбегаю к ним. - Прикручивайте на место – кричу – остальные колёса где? Молчат. - Да ваших родителей посадят. Соображаете? Сообразили моментально – побежали в разные стороны. Одного поймал я, ещё одного водитель. Третий остановился, оглянулся и, перейдя на шаг, изменил направление движения. Открывает калитку и моментально выносит со двора два, самых красивых в мире, велосипедных колеса. Это уже немного не те колёса. Те были ровные и вращались строго в одной плоскости, а эти при вращении какую-то ламбаду танцевали. Но это уже было не так важно. Пока прикручивали колёса, моё настроение опять было испорчено. Ленин-то, вождь наш бессмертный, выпрыгнув на ходу из кузова автомобиля, сильно пострадал. Проехав пенопластовой мордой по асфальту, он настолько изменил внешность, что пускать его такого на демонстрацию было просто опасно для собственной жизни. Решение пришло мгновенно. Раскрутив проволоку, которой дорогое пенопластовое лицо было прикручено к конструкции коляски, разворачиваю его на 180 градусов, и теперь он выглядит в сто раз лучше, только смотрит по ходу движения влево. Но ретушь всё равно нужна – места прежних контактов с конструкцией выделяются ржавыми полосами. Выручают пацаны. Через две минуты передо мной большая куча белоснежных палочек мела. Где-то с минуту уходит на макияж, пацаны получают денежное вознаграждение - трояк, и с удовольствием помогают погрузить нашу коляску на машину. Всё это время я не смотрел на часы, но, видимо, ангел-хранитель помог мне. Мы успели. Через несколько минут наш коллектив слился с общей колонной. Впереди, отвернувшись от трибуны, катился, танцующий ламбаду, Ленин.
Объявление на двери в здание КГБ: «У нас ремонт. Просьба стучать по телефону».
Специфика работы в торговле в СССР требовала наличия знакомств во многих одиозных структурах. Завмагом стройматериалов был мой товарищ Анатолий, который и предложил работать с ним. Он там, в станице, жил и трудился не первый год и оброс многочисленными знакомствами. Его большими друзьями были капитан милиции - начальник ОБХСС местного РОВД и его зам. Заместитель был приятным, невредным парнем. При его работе, часто требовавшей от него традиционных для милиции действий, он был справедливым и уважаемым человеком. Не в пример ему был его шеф. Ну, разве не характеризует человека такая привычка – он практически всегда, с видимым удовольствием соглашался посидеть в компании, выпить. Он громогласно требовал, чтобы всем и ему в том числе, вовремя наливали, но сам никогда не пил, тихонечко выливал содержимое рюмок. Не пил даже самые лучшие коньяки. Выливал и делал вид, что пьянеет. Не часто, но обращались они к нам с пустяковыми просьбами. У меня был автомобиль и от меня максимум, что требовалось – иногда проскочить куда, или перевезти чего. А у Анатолия было увлечение – радиотехника. Он покупал японские магнитофоны. Первое время наслаждался качеством звука. Затем начинал измерять приборами различные параметры, диапазоны звучания, изучал статьи в журнале «Радио». Постигнув наполовину прочитанное, руководствуясь рекомендациями всяких специалистов - дилетантов, начинал что-то перепаивать, менять японские детали на отечественные, видимо более качественные. После усовершенствования ни один из его магнитофонов уже никогда не издавал никаких звуков. Разве что при падении. Ни разу ему не удалось собрать всё содержимое обратно в корпус – оно даже физически туда не влазило. По мере возможности, Толик покупал всё новые и новые штукенции. Однажды, это было в начале восьмидесятых годов, у него появился радиомикрофон. Это то самое подслушивающее устройство, называемое «жучком». Сейчас этих жучков можно приобрести на любом радиорынке сколько угодно, причём самых любых модификаций. А тогда! Анатолий похвастал диковинным приобретением перед деревенскими ментами, те просто обалдели, хотя слышали о чём-то подобном. Лоб начальника ОБХСС наморщился, что говорило не только о крайней озабоченности, но и вообще о теоретической способности мыслить. Решение, кому первому испортить жизнь, возникло у него через пару дней. Как Холмс с Ватсоном, приехал он со своим замом к нам в магазин и таинственным шёпотом поведал о гениальном плане поимки за руку врача – гинеколога райбольницы. Оказывается, по агентурным данным, эта женщина, пользуясь своими профессиональными навыками, делала колхозницам аборты, чем приносила непоправимый урон экономике нашего государства. Вот и решил славный капитан милиции стать на защиту государственных интересов. Проведя определённую работу среди лучших проституток района, он нашёл вполне беременную дивчину, и умело «завербовал» её. При всесоюзной таксе на аборты «четвертак», капитан получил из кассы РОВД купюру, достоинством в пятьдесят рублей и каким-то милицейским способом «пометил» её. Далее, он обязал обрюхаченную сельскими механизаторами подсадную утку уговорить врача сделать ей аборт. По разработанному сценарию, агент на сносях, вооружённая «жучком», должна была дать в руки врачу этот полтинник, как плату за предстоящий аборт, сразу после чего произнести определённую условную фразу. Начало смеркаться и мы отправились на операцию. Мне выпала миссия водителя, Анатолий был главным радиоспециалистом и звукооператором. Оба обэхээсника, заметно возбуждённые, сидели на заднем сидении Жигулей, прикрыв, для конспирации, свои кители тряпьём. Мне было велено заехать на территорию больницы и припарковаться у здания, под окнами гинекологического отделения. На коленях «звукооператора» негромко, на нужной волне, издавал шумы радиоприёмник. Наконец послышались взаимные приветствия пациентки и обречённой на срок акушерки. Добавили громкости. Уговоры длились дольше, чем предполагала милиция. Наконец прозвучала сакраментальная фраза: «Ой, как я Вам благодарна». Моментально, с криком: «Давай понятых», главный стратег вылетел из салона авто и понёсся в здание. Мы с Анатолием остались в машине и дальше просто слушали, как происходило «взятие преступницы с поличными». Всё было задумано очень квалифицированно, но процесс задержания затягивался – полтинник пропал. На глазах изумлённых понятых, был перевёрнут и досконально обыскан весь кабинет. Результат – ноль. Сильно подозреваемую врачиху раздели, как следует осмотрели, а желающие облапали – нет денег. Не могла ничего подсказать и беременная «утка», хотя сама давала деньги и никуда не отлучалась. В состоянии сплошного обыска прошло больше четырёх часов. Денег не было. Пропал казённый полтинник. Совершенно обезумевшие и убитые горем от материальной катастрофы милиционеры вынуждены были извиниться и распроститься с подозреваемой, с персоналом больницы и со своей меченой пятидесятирублёвкой. Последнее, что передало нам шпионское радио, это вопрос беременной проститутки, когда будет аборт и ответ врача: «По этому вопросу обращайтесь в милицию».
Ко вчерашней моей истории о случае в больнице, хочу сообщить причину неудачи акции. Врача предупредил ваш покорный слуга. Считаю, что сообши я об этом в рассказе - история потеряла бы интригу. Всем багодаген.
К одному из первых моих чётких воспоминаний относится случай, произошедший в далёком 1953 году. Вся наша родня жила в одном большом дедовском доме постройки 18 века. Тётушка моя работала учительницей вечерней школы. Возвращалась с работы, очень поздно и поздно вставала. Ежедневно я приходил к ней и с нетерпением ждал, когда, наконец, она проснётся. У меня были для неё свежие новости, как мирового масштаба, так и местного. Все новости были ошеломляющими, но иногда случались такие вещи, что от нетерпения сообщить меня просто распирало. Так, смерть соседского кота Васьки для меня была первой смертью, с которой пришлось столкнуться. Это было настолько новое и непонятное явление, что всем взрослым, в то утро приходилось объяснять мне, что такое смерть. В этот день, я еле дождался пробуждения тёти и сразу же сообщил: - Доброе утро. Васька умер! К моему великому сожалению, новость эта не потрясла её так же сильно как меня. К тому же, она поправила меня, что хотя Ваську и жалко, но правильно говорить не умер, а сдох - мол, не велика была персона. Через пару дней следующая смерть. На этот раз я её буквально шокировал: - Доброе утро. Сталин сдох! Какая была реакция!
Fantom13 напомнил. Стала пропадать на заводе продукция, что сильно било по карманам рабочих. Ни о каких камерах наблюдения тогда и речи быть не могло, но высокий забор, с "шевелюрой" из колючей проволоки служил верой и правдой. Работал завод круглосуточно, в три смены. По всякому тасовали и проверяли состав охраны. Бесполезно. И вот, однажды, далеко за полночь, патрулирующие по городу менты, проезжая увидели стоящий у стен завода мотоцикл с коляской и мужика, дёргающегося на какую-то верёвке. Сильно заинтересовало их это явление и решили они ему помочь. Тому деваться было некуда и он пояснил, что если верёвку потянуть сильнее, то и раскроется секрет его ночной забавы. Велели ему тянуть, но верёвка не поддавалась. Стали тянуть сообща. И тут на с крыши на них полетел мешок. Еле успели расступиться. Упав, мешок вонзился в асфальт и порвался. В мешке слетел с ним с крыши внушительных размеров электродвигатель. Вор в изумлении смотрел на него и лепетал, что первый раз его видит. Оказалось, что под конец второй смены, кто-то из рабочих заметил, как один кадр потащил по лестнице на крышу двухэтажного цеха два полных мешка. Когда тот с крыши слез, очевидец туда забрался наверх и увидел на краю крыши эти мешки, с которых свисали на улицу привязанные, совершенно незаметные ночью, верёвки. Оставалось с улицы только сдёрнуть их. Этот рабочий сдавать его не стал, но продукцию вытряхнул, а в один из мешков закатил находившийся там старый ржавый электродвигатель, который черти когда заменили на вытяжной вентиляции.
К истории ladyLondon от 24.09. В 1996 году слетал мой друг в Англию на чемпионат Европы по футболу. Не сам, а женой Ириной. Когда возвращались, я был в Москве и встретил их в аэропорту. Пока ехали в центр Ира тарахтела о необычайной стране - Англии. Её просто распирало от гордости, что она БЫЛА ТАМ! Остановились зайти в какой-то гастроном. Идём по магазину. Бедная Ира идёт и мучается, что никто не знает, что она в Англии была. Увидев отдел продажи чая, Ира вдруг поворачивается к прилавку и так важно-лениво: - девочки, Я как из Лондона приехала, так нигде не могу чая хорошего попить. Может у вас есть какой-нибудь не очень плохой? Девочки эти моментально предложили ей какую-то коробку за несколько тысяч. - Андрюша, по-моему именно такой чай мы часто пили в Англии. Возьми коробочку. Тот только глянул на цену и на весь магазин: - А ну, шагом марш отсюда! Миллионерша хренова. Под дружный хохот присутствовавших мы пошли на выход.
Эту историю из жизни Пушкина, ещё в моём детстве рассказал на уроке наш учитель русского и литературы. Не исключено, что он сам придумал её для нас. Дело было в Царскосельском лицее. Однажды, на уроке стихосложения. лицеистам было велено сочинить стих о природе. Сосед Пушкина по парте, или там по столу, стал описывать восход солнца. Быстро написал прекрасное, на его взгляд начало: - На Западе встаёт великолепный Царь Природы... Он прекрасно понимал, что солнце встает только на востоке, но тогда не складывался стих. Терять такую красивую строку ему не хотелось, но и дальше никак не сочинялось. Показал Пушкину. Тот почти сразу дописал: - Смущённые народы не знают, что начать - ложиться спать, или вставать.
alexej_d напомнил Супермаркет. Туалет. На сверкающей кафелем стене ряд сияющих белизной писсуаров. К одному из них пристроился молодой человек. Его сынишка, лет около пяти-шести, рассмотрел всё это великолепие, подошёл к свободному писсуару, взялся руками за края, сунул голову внутрь и завыл по-волчьи У-У-У... Папаша, не отрываясь: - Немедленно брось писсуар! Он же грязный. Малыш, не вытаскивая головы, убрал руки с писсуара, отвёл их за спину "ласточкой" и продолжил громче и уверенней: - У-У-У...
Было это в те времена, когда "Москвич" автомобилем называли. Дабы собрать на футбол побольше зрителей и увеличить сборы, стали на стадионе сразу после матча разыгрывать лотереи. Все билеты, на все места являлись лотерейными. После каждого матча на зелёный газон вытаскивали большой барабан-лототрон, выносили и расставляли предметы розыгрыша и выкатывали главный приз - "Москвич - 2140". Барабан, наполненный бумажными листочками, крутили, дети доставали их и тут же оглашались места на которые выпадал выигрыш. Счастливые победители тут же спускались с трибун и, предъявив билет, получали выигрыш. Последним разыгрывался Москвич. Всё просто, открыто и честно. Единственное и главное условие - авто необходимо было получить в течении пятнадцати минут после тиража. В середине 80-х абсолютно всё было в стране дефицитом и этим условием исключалась возможность продажи выигрышного билета. Это новшество привело к тому, что билеты на футбол попали в разряд дефицита. В день продажи с утра в кассы выстраивались длюннющие очереди. Около сорока тысяч билетов распродавали в течении нескольких часов. Брали помногу, потому, что реально выигрывали телевизоры, ковры, холодильники и т. д. и пр. На полупустых трибунах народ сидел отдельными кучками с пачками билетов. Итак стоим, однажды, в очереди с другом и рассуждаем, сколько билетов брать. C ума сходить не собираемся. Лично мне и одного бы хватило. Не знаю ни одного случая, чтобы халява счастье принесла. Сошлись на двадцати на двоих. В общую кучу. Только подошла очередь, как подлетает какой-то мужик и просит пропустить его купить один единственный билет НА ФУТБОЛ. Возмущённая очередь орёт. Я мужика вроде не пускаю, но беру один билет лишний и в стороне продаю ему. Ну вот футбол. Мест свободных сколько угодно. Наконец тираж. Всё, что разыгрываеся уходит на другие трибуны. И вот, на поле рядом с барабаном остается только машина. Зачитывают. Трибуна наша. Наш сектор. Ряд наш. Держим веером билеты. Номер среди наших. Листаем, проверяем, но нужного билета нет. Вовочка мой просто осатанел. Итак всё ясно, но он, потрясая пустыми бумажками объясняет, что этот падла на нашем Москвиче уедет. Крутим головами, а мужика этого нигде поблизости не видим. Видимо болеет с другой трибуны. Диктор по стадиону просит главного победителя срочно подойти к тиражной комиссии. Народ не расходится. Всем интересно, кто счастливчик. Время идёт, но никто не идёт за "Москвичом". Меня все это ужасно веселит, а обезумевший, от внезапно свалившегося горя, Вовочка схватился за сердце и "на автомате" повторяет, что этот пидор и у него машину отнял, и сам не берет. Всё. Объявили, что время вышло и автомобиль "Москвич 2140" остался невостребованным. Через день в местной газете в разделе проишествий повилась заметка, в которой описали случай в трамвае. Один мужчина ехал на футбол. Подсел на трамвай на одну остановку. Зашла контролёр. У мужика билета на проезд не оказалось. Принципиальная тётка подняла хай. На остановке двери не открыли и вызвали милицию. Мужика вместо футбола отвезли в околоток. Там по телевизору вместе с ментами посмотрел конец футбола и тираж. Проверили билет, дружно охренели, но помочь уже не было времени.
Главный тренер "Челси" Карло Анчелотти в автобиографии рассказал о выполнении защитником Юрием Жирковым ритуала посвящения, когда новичок поёт в присутствии всех членов команды.
"Как полузащитник Жирков обладает многими талантами. Единственное – он не умеет петь. Для того чтобы присоединиться к этой команде, недостаточно просто подписать контракт. Есть ещё одно, более сложное испытание, когда никто не проявляет к вам сострадания или жалости. Игрок должен пройти священный ритуал — спеть караоке. Жирков прошёл его во время нашего североамериканского турне в Лос-Анджелесе. После этого его дразнили несколько дней.
Он встал на стул и начал петь. Я никогда не слышал ничего хуже этого. Это была катастрофа, он не попал ни в одну ноту. От смеха игроки едва не подавились едой, а он продолжал петь как тонущая кошка, как застрявшая в дыре свинья. Это длилось целых две минуты. Игроки не пожалели Жиркова — не остановили эту какофонию. Петр Чех хотел надеть свой шлем, чтобы спасти свой слух от его пения. Жирков до сих пор не оправился от этой психологической травмы", — написал Анчелотти.
Сейчас часто рассказывают - показыват советы по самообороне. Откровенно смешат двухминутные телекурсы обучения хрупких женщин боям без правил. Моя история может послужить советом более реальным. Возвращаюсь из командировки. Автобус пришёл в третьем часу ночи. На вокзале у таксистов требования к пассажирам в несколько раз выше, чем у тех, кто катается по городу в «свободной охоте», поэтому отправляюсь с вокзала пешком ловить машину по дороге. В полутора кварталах на безлюдной улице появляются прохожие. По противоположной стороне идут навстречу три парня. Увидели меня. Двое, через дорогу наискосок, повернули ко мне, а третий ускорил движение и стал заходить сзади. Совершенно напрасно. Состязаться в скорости с такими длинноногими оленями в моём возрасте было смешно. У меня с собой личные документы, какие-то деньги, в руках сумка с рабочими документами и печатью. Да хоть бы и ничего с собой не было, просто так, бесплатно наполучать по башке в мои планы ни как не входило. Закурить у меня было, но как ночью пройти в библиотеку я сразу вспомнить не мог, и быстро сообразил другое- если любым способом не призвать никого в свидетели, то неизвестно, чем все закончится. Нахожу увесистый кусок штукатурки цоколя здания - и запускаю им в окно первого этажа. В тот момент мне нужно было поднять шум и жильцов. Если бы никто не проснулся и не позвонил 02, я мог, хотя бы забросить свою сумку в чужую квартиру через разбитое окно. Меня, по–человечески, все бы поняли и любой скандал, даже с милицией, был бы впоследствии улажен. Видя, что я натворил и услышав оглушительный в ночной тишине хлопок и звон стекла, ночные пешеходы мгновенно изменили свои планы и помчались подальше от этого опасного места. Я остался ждать то ли из чувства долга перед жильцами, то ли из подспудного желания дать побольше фору ночным спринтерам. Подождав с пол минутки, продолжил путь домой. На следующий день, с утра не мог, а после обеда отправился с повинной к пострадавшей стороне, но окно было уже застеклено, и только мелкие кусочки стекла и старой шпатлевки на асфальте напоминали о несостоявшемся происшествии.
Tony Cameron напомнил. Рассказывал очень близкий родственник не только очевидец, но и участник. Не только рассказывал, но есть и фотографии. Только случай ужасный, конечно. Советское время. В Гальском районе тогдашней Грузии шло строительство Ингури ГЭС. Горы. В монтаже опор высоковольтной ЛЭП учавствовал наш экипаж МИ-8. Этот вертолёт до сих пор, по праву, считается одним из лучших вертолётов. В труднодоступные места доставляли элементы опор и контейнеры с крепежом. Груз прицеплялся на внешней подвеске и опускался при снижении машины, но мог быть и сброшен экипажем одним нажатием гашетки. Ну это только в крайнем случае. Все элементы крепежа были производства, тогда ещё, Югославии и стоили громадных денег в валюте. Работали уже несколько дней, но привыкнуть к очень сложной местности и к постоянно меняющимся воздушным потокам невозможно. Были всё время настороже, и на мандраже. И не зря. Во время одного из полётов над глубоким ущельем машину резко швырнуло вниз. Поток был настолько сильным, что инженер, сидящий "на гашетке" моментально сделал аварийный сброс. Контейнер полетел в извивающуюся внизу ленту реки, а вертолёт, резко изменивший свой вес, швырнуло в сторону, ударило об скалу и, с кучей камней, он стал скользить по наклонной стене вниз. Далеко, к счастью, не полетел. "Уселись" на на неширокий уступ, из которого росло большое корявое дерево. Как подымали экипаж не важно. Травмы у всех разные, но все живы. До сих пор хранятся, как память, ботинки шурина без каблуков - оторвались во время аварии. Как водится, былы создана правительственная комиссия их авторитетных специалистом и, конечно, представителей КГБ. Склонились к мнению, что была ошибка экипажа, а именно виной послужили действия инженера, неожиданно сбросившего груз. Не верилось никому, что нисходящий поток мог так сильно швырнуть многотонную машину. Для полной убеждённости решили сделать несколько пробных полётов по тому же маршруту. Во время первого полёта вертолёт камнем упал в пропасть. Никто из экипажа и из членов комиссии, находящихся на борту не выжили. Обвинения с уцелевшего экипажа были сняты. Разумеется, в те времена о таких вещах не сообщали.
Полонез на Чубайсе. Выезжали на рыбалку, когда небо уже было затянуто тучами. Приехали ещё до дождя. Бетонка, по высокой насыпи вдоль канала, довольно узкая и товарищ прижал машину к самому краю дамбы. Успели достать снасти, по разу выпить. Забросили удочки и тут началось. Ливень загнал нас в машину и нам оставалось только спокойно трапезничать. Утром на небе уже не было ни облачка. Рыбалка как рыбалка. Когда началась жара, собрались домой, но оказалось, что обочина оставалась скользкой. Не просохла. При первой же попытке тронуться с места, задок « Жигулёнка» угрожающе сместился в сторону канала. Всё - говорю. Стоп. Даже не шевелись. Оглянулись - рыбаков нет, но далеко в поле работает трактор. Отправился к нему за помощью. Трактор ярко жёлтого цвета, сновал между оросительными каналами и таскал за собой какое-то железо. Тракторист, лет сорока - шестидесяти, только выяснив, что ему обязательно нальют, моментально отцепил свою технику и пригласил меня в кабину. Я и не подозревал, что гусеничные трактора могут летать. Вытащить машину на бетон было делом одной минуты. Водочку мы выпили вечером, но Михаил в машине всегда возил пепси-кольную бутылочку медицинского спирта. Спирту тракторист был рад необычайно. Не смутило его, то, что спирт из раскалённой на солнце машины был ужасно тёплым, если не горячим. Откладывать выпивку на потом было никак нельзя. Когда Мишка наливал в подставленный стакан, наш спаситель не выдержал и, наклонив другой рукой горлышко бутылочки, сурово сказал: - Не жадничай! Обиженный Миша отдал ему бутылку и предупредил, что спирт чистый . Со словами «за всё хорошее» тракторист втянул в себя почти пол стакана, грызанул луковицу и смачно захрустел. Зрелище, скажу вам, потрясающее. Закурил. Язык развязался. Представился, Генкой. Стал давать различные житейские советы. Мы сделали попытку уехать, но он попросил чуток повременить – сам он, видите ли, никогда не пьёт. Стали его уговаривать оставить на вечер, мол, жара, а ему ещё работать. В ответ Гена поведал, что выпимши на своём «Чубайсе», он кивнул затылком в сторону работающего трактора, может станцевать полонез Огинского. Налил, выпил, загрыз и решительно полез в трактор. Тот под ним взревел и понёсся вниз с дамбы. По полю он летел по траектории, о которой говорят «как бык поссал». Видимо это и был обещанный танец. К сожалению, музыка в голове Гены закончилась быстро. Метров через двести трактор влетел в небольшой канал, повалился набок и заглох. Когда мы подбежали, Гена спокойно лежал в тракторе на боку и спал. Попытались разбудить, но он только дико обматерил нас. Всё-таки было очень жарко.
В магазине стройматериалов довелось, на днях, увидеть картинку. Возле громадного рулона линолеума стоят два работника в зелёных халатах и совершенно ничего не делают, что совершенно недопустимо в недоразвитом капиталистическом обществе. Это заметил молодой человек очень внушительных размеров, в рубашке фирменного цвета магазина. Видимо менеджер. Налетел. Показательно громко поинтересовался причиной простоя. Те ответили, что ждут погрузчик, чтобы перевезти линолеум. Давно сами бы подняли и перетащили - учит их грозный менеджер - может погрузчик этот сломался и никогда не придёт. Больно тяжёлый - отвечают те. Грозный менеджер, явно привыкший демонстрировать силушку и срывать аплодисменты, поплевал на громадные ладони, сказал то ли подчинённым, то ли всем присутствующим в зале, простите в магазине: - Учитесь, как надо. Присел на корточки, обхватил с одного края рулон, и стал выпрямляться. Его ноги подняли задницу, насколько позволила длина рук. Рулон не шелохнулся. Руки как забетонированные. Подёргав задом в разных плоскостях, богатырь выпрямился и назидательно сказал: - Вот так! Только надо человек шесть.
Такие замечательные осенние дни. Больше похоже на сентябрь-октябрь. Четыре выходных. Отправились с друзьями в горы, в Гузерипль. Бывали там не раз. На самой вершине горы Монах родник с чистейшей водой. Правда, восхождение не самое простое. Полкилометра довольно крутого подъёма когда-то одолевали за три часа, а сейчас посмотрим. Машиной доехали до каких-то строений. Раньше тут никто не проживал. Но в последние годы пошла мода «приватизации» земель. Местные чиновники, наперегонки с бандюками федерального уровня, лихорадочно столбят под дачи гектары лесов. Местные строители пообещали полную сохранность машины. Пока беседовали с мужиками, нам заглядывал в глаза и дружелюбно помахивал лохматым хвостом, симпатичный пёсик. А уж когда его угостили конфетой, он всем своим видом дал понять, что он друг навеки и вызвался сопровождать нас. Путь ему был явно знаком. Он легко убегал вперёд, поджидал нас. Иногда не ленился и бежал назад, к отстающим. Когда останавливались перевести дух, наш лохматый проводник почти не отдыхал. Было интересно – когда ему надоест покорять вершину. Оказалось, что он честно шёл с нами до конца. Предположили, что пёс намерен принять участие в ужине с шашлыками. Последние метры сильно растянули нашу компанию. Только чудовищная жажда тянула к роднику и заставляла переставлять налитые чугуном ноги. Лидером, как и ожидалось, оказался пёс, причём без видимых признаков усталости. Победитель справедливо получает всё. Забежав на вершину, эта псина стала торопливо лакать долгожданную влагу, а родника там, ну… лужица с миску размером. Желание животного утолить жажду вполне понятно. Но, похлебав водицы, эта подлая псина, на наших глазах повернулась вполоборота к родничку и с удовольствием справила туда малую, простите, нужду. Под наши вопли, пёс отбежал в сторону, оценил ситуацию и не дожидаясь смерти, помчался прочь. Когда на следующий день мы спустились к машине, собаки не было. Спросили рабочего. Тот покрутил головой туда-сюда – а хрен его знает, только что тут крутился.
На воинские сборы в нашу армию призывали много всякого околоавиационного люда. С некоторыми приходилось «служить» вместе по нескольку раз и многие «запасные бойцы» друг друга хорошо знали. Знакомство с одним - сослуживцем имело, много лет спустя, забавное продолжение. Итак, однажды, начальник каких то очередных сборов, стал выяснять, кто из «партизан» на что способен. Этот опрос проводился в плане определения возможности оказания материальной или технической помощи авиаполку. Один из «партизан» - Женька Ершов, сообщил, что у него, электросварщика, есть крупные связи чуть ли не в министерстве чёрной металлургии и если его отпустят со сборов на недельку домой, то он организует пару вагончиков стальных труб прямо в адрес авиаполка. Причём по цене необогащённой руды. Это сладкое слово халява! Ершова не только отпускают домой, но и сами отправляют его «оказией» на полковом автобусе. Появился он через месяц и не моргнув глазом объяснил, что то ли у министра был понос, то ли у его первого зама золотуха, но, к сожалению, ничего не получилось. Ну что поделать? На нет и суда нет. Лет, эдак через двадцать в стране наступила пора вседозволенности, когда одни жулики ринулись в Чубайсы, Мавроди, Абрамовичи и во всякие, прочие олигархи, другие, масштабом поменьше, стали потомственными астрологами и целителями. И вот, однажды, в местной газете, среди различного рекламного хлама, вижу знакомое лицо. Моментально вспоминаю кто на фотографии – сварщик Ершов. Читаю текст – оказывается, Ершов Евгений Иванович (бывший «Главный по трубам» при министерстве чёрной металлургии), является потомственным целителем. Судя по рекламе, спектр возможностей вчерашнего электросварщика был настолько широк, что практически все известные человечеству болезни, становились излечимыми. Этот "потомственный" долгое время мелькал в каждом выпуске. Встречаюсь с другом стоматологом. Вовочка, в молодости летал в аэроклубе и мы с ним постоянно "переподготавливались" в Советской армии, и он тоже хорошо знал «Главного по трубам». И вот он мне рассказывает, что, на днях одна из его пациенток поведала о своих способностях, с помощью небесных сил, исцелять людей от любых болезней. Он поинтересовался - почему же она, обладая таким даром, сама себя не излечит от кариеса? Она надулась и с гордостью сообщила, что она ученица САМОГО Евгения Ивановича Ершова и у неё есть Диплом международного образца, выданный ей лично Учителем, и она достигла таких высот, что сама уже не лечит, а преподаёт на курсах исцеления.
Одна китайская мудрость гласит: - Кто знает своё дело - тот работает, кто работать не умеет – тот учит, как надо работать, а кто даже учить не может – тот учит, как надо учить. Ну и, для вящей убедительности, выдаёт самиздатовские "Дипломы международного образца".
Хорошо было налажено планирование при советской власти. Недаром гулял в народе простенький анекдот: В армянское радио поступил вопрос: - Можно ли сделать так, чтобы в пустыне Сахаре вообще не стало песка? - Да. Для этого туда надо отправить на недельку Госплан СССР. А вот другой анекдот, а может и не совсем анекдот, ибо это уже совершенно реальный случай, каких было превеликое множество. В основе экономического планирования существовало железное правило: для составления различных разнарядок, все заявки принимались министерствами и ведомствами за год вперед до второго сентября. Горы макулатуры отправлялись в Первопрестольную. Специально обученные чиновники разбирались и планировали что и как могли. То, что получилось, утверждали у своих министров, после чего эти разнарядки автоматически, приобретали статус Закона, причём закона более незыблемого, чем Закон всемирного тяготения. При строительстве одного дома, для увеличения мощности котельной нужны были два агрегата. Название у них – водяные водоподогреватели. Напланировали нам получать их через год в городе Воронеже. Стройка у меня двигалась быстрей намеченных сроков, что было в советские времена непривычно, и создавало массу неудобств снабженцам. Наш снабженец от меня отвернулся и перестал со мной не только разговаривать, но даже водку пить. Стал я звонить на завод - изготовитель в город Воронеж – бесполезно. По телефону потыкали меня носом в разнарядку и всё. В нашем министерстве вспомнили, что где то на свете есть город Волгоград, где тоже, оказывается, их изготавливали. Посоветовали попробовать договориться с городом Волгоградом. Волгоградцы поставкой порадовать не могли, но подсказали, что эти агрегаты изготавливают так же в городе Краснодаре на ремонтно-механическом заводе и волгоградские теплотехники сами возят их из этого Краснодара. Видимо в нашем министерстве прочные знания в географии СССР ограничивались МКАДом. Сел на трамвай и отправился по городу Краснодару на РМЗ. Оказалось, что там эти подогреватели действительно изготавливают и это основная их продукция. Вот, только продать никак не могут, потому, что у них очень напряжённый план поставок в волгоградскую область. Посоветовали связаться с волгоградскими тепловиками - может там поназаказывали лишнего. Вот если они откажутся от парочки штук в мою пользу, тогда, через наши министерства, вопрос можно будет решить. Сам я эти агрегаты никогда в глаза не видел и попросил разрешения пройти в цех, посмотреть, что это такое – водоподогреватель. Когда увидел, что по всей территории их валяется великое множество, у меня затеплилась надежда. Выбрав, из общего коллектива, рабочего с самым красным носом, я спросил, можно ли, чисто теоретически, заполучить парочку таких агрегатов. Он ответил, что это очень непросто. Для этого я должен иметь за забором грузовик и водки столько, сколько нужно изделий. Позвонил своему директору и через час грузовик привёз мне две бутылки спирта. Эти самые изделия весили килограмм по двести. По этой причине, в переправке через забор и погрузке принимал участие, наверное, весь коллектив завода. Работа спорилась. Минут через десять мой красноносый друг, обрадовавшись, что у меня для него не водка, а замечательный спирт, дал команду, и мне моментально приволокли и погрузили третий подогреватель. В запас. Все рабочие, дружно стали объяснять мне, что в трудные времена, я всегда смогу поменять эту вещь на бутылку водки. Я чувствовал себя героем до тех пор, пока не пришло время сдачи дома в эксплуатацию. Документов на приход ни в бухгалтерии ни в снабжении, почему-то не было. И тут забыли все, что я – герой и стали требовать от меня документы об оплате и накладные. Вот тут и помог мне третий подогреватель. Монтажная организация, за него перестала требовать какие-то дурацкие бумажки и вопрос отпал. Снабженец снова стал моим другом. А через полгода воронежский механический завод, в категоричной форме, стал требовать оплаты и самовывоза заказанных, полтора года назад, водяных водоподогревателей, в количестве двух штук, согласно разнарядке №, от… Снабженец снова перестал меня узнавать.
