Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
25 июля
Лучшие стишки прошлых лет в этот день Стишки - основной выпуск
Ползли по кухне тараканы, Сверчок за печкой стрекотал, А копипакостник упрямый Желчь со слезами изливал. Себя считает он талантом, Каких ещё не видел свет, Однако - одинок, как атом, И счастья в жизни тоже нет
Олимпийцев снабдили непрочными картонными кроватями:
Олимпийская эротика
Японская экзотика.
Коль картонная кровать
Можно на полу *бать.
На полу иль на рояле,
Где мы только не *бали.
А с кровати той картонной
Можно на пол полететь.
Шевелиться на ней можно,
Но рискованно пердеть.
Дамаску что ещё продать? Асад в российском танке плачет. Омона можно полк прислать Ещё полицию впридачу. Пусть сторожат с дерьмом ракеты, А то начнут летать по свету. Питер Вольф
Вот...не сняться мне кошмары Тихо в комнате пустой. А по маминой подушке, Луч крадется золотой... Может это инопланетянин Захотел задвинуть маме? За@бать и затоптать... На х@я проснулась! Бл@ть!
Не гурманила аргонавтою Акулинушка свет Микулишна За то моллюска, страшенна спрутина, Подтащыла каною безвесельну к берегу.
Ступила Микулишна ногами дорожащыми На землицу сурову, иноземную, А на ней ледники сплошь, да стланники, Ерники сумшарные – криволесье низкорослое.
Люди делами ремесленными занимаются, В одежу мехову кутаются, Голенища хромовы на ходу подтягиват, От Микулишны шарахатся да слова непонятны лопочут.
Взяло тогда отчаянье Акулину Микулишну; Вишь, какой народец неприветливый выискался: Несознательный, бестактный, низкопробишный, На обжигающей снежнице взрощенный.
Подошла Акулина Микулишна К самой крайней хороме На хранцузский лад деланной, Стукнула в карнизу оконную
Кулачищем своим всамделишным, Затряслася коттеджа заморская, Всеми глифами, плинтусами закачалася. Выскочила на крыльца орясина – дубина стоеросовая,
Видать, испужалась такой наглости. Стала Акулина Микулишна оконечностями вертеть, О промблеме своей насущной сказывать. Ей орясина непробиваема отвечает возмущенно, подобным образом:
"Приплыла ты, Акулина Микулишна, Не на той каяке, что надобно. В ту плавучу посудину наш народ Сажают чудных, да всполошенных, Что мешают людям честным, порядочным, Нагружают плавучу посудину брагой, яствами И пускают ее в дивно плаванье, на морску безбрежность любоватися."
Закрутилися тогда руки Микулишны, Аки лопасти чудо-мельницы: "Ах, вы, изверги непонятливы, Звери вы дики, лесны, - неразумные,
Побывать вам хоть раз в ихней шкурине, Так овчину б свою сапожью навсегда в покое оставили, голенищами б не тщеславили".
А орясина гневная машет ей вослед: "На, бери, Акулина Микулишна, Снеди всячешной, веслы прочные, паруса полетные, Якорь, да карту-лоцию
И греби подобру-поздоровушку. Неохота мне с тобой больно связываться, Никакого в тебе понятия, Что напрасное, что запретное".
Поняла его свет Микулишна Целовать щеки бросилась, Да захлопнулась дверь цинична Из морена заморска дерева.
Села в лодку кипированну, Свет Микулишна, яко павушка: "Уж, таперича, не собьюсь с пути, Доплыву до родного бережку!".
Петя Медов скажет каждый, "Парень Петя, хоть куда!" Тока бабы почемуто Не давали нихуя. Пете было так досадна Хоть в костюме, хоть нарядно, Аднахуйственно прохладно. Относилися к нему.
Были нах, у Пети ушки Под зализанной макушкай Нервно пряча их всегда. Тока ночью иногда. Он украдкой доставал их. из под слипшихся волос, и чисал, чисал, чисал... Пшикал дезикам на них, Кроми Лоха был он псих.
Псих канкретный, я ебу. Псих такой, что одному Чуваку с разбегу он. Расхуячил домофон. Все бы ладно, сам такой, Тока бил он галавой... Патому как ему в башню сперма нахуй била страшно... и за эта ат людей атгребал он песдюлей.
Накатив стакан пефка Крыша ехала слехка, Будто после литра вотки Всюду виделись пелотки Жгучей злобой к ним питая Ненавидя всей душой, Пиздил их не разбирая, Вместо чтоб ебать елдой. И однажды Пидарас Палажил на Петю глаз
Караулил каждый вечер, У подъезда "малыша" Будто бы четал газету, Никуда и не спеша. Представляя как он тискал б. В мягких ручках голыша, Замирая, предвкушая, Застывая, чуть дыша.
И саставил уебан В жопу трах - каварный план. Петю Медова на раз Отдолбить в ональный таз, Изменилась штоб паходка, И забыл он про пелотки.
Петя Медов, хоть и лох, Попай чуствовал падвох, Странный дядька во дворе, И газетка на хуе. Подозрительно лежала, И заметно привставала. Каждый раз при нахожденье Жопы Петиной в движенье.
И однажды в час глухой Петя шел к сибе дамой целый день на пляжи в поте зырил, как ибуцца тети вмести с дядями в кустах, фдрук в падъезде - Жопотрах!!! в тимноте к нему песдует, над сабой махая хуем...
Фсе считали Петю лохом, Даже афтар думал так. Оказалось Медов ловок, С ним не справишься за так. "Педарасав ненавижу", Громко он заверещал, "Я тибя сейчас упизжу", Зло, сквозь зубы прошептал.
И любимую кувалду из кармана тащит враз, И по хУю пидарасу, Ебанул он тот же час. Дальше Петя был ужасен в гневе брысгая саплей педараса он раскрасил красно-синею хуйней. Труп с расплющенною шнягой абнаружили с утра па званку саседей нахуй С бадунища мусара.
Думал Медов - "Все, пиздец. Все - посадят на конец, Отпидорят, нах, в тюряге, Буду мыть чужые шняги." Двор сочувствовал бедняге, Даже телки не в попад, Предлагали рот и зад.
Чобы снять таску и грусть, Петя, блять, вашел во фкус. Сухарей сушил карзины И натягивал вагины Только зря он ждал расправы, Фсе ему кричали "брава"
Патаму шта вту суботу был аткрыт сезон ахоты и атстрел дырявых жоп был не то что наказуем, А скорей наоборот.
Петя сщастлив, телки рады. Ведь такого паренька, Отхватить савсем не просто, Хоть из тыщи, хоть из ста... И на этом мы оставим, Петю Медова за тем, Чтоб опять к нему вернуться, Для раскрытья новых тем....