Премьера спектакля «Гроза» по Островскому. Трагедийный финал, нервы
рвутся. Кульминация спектакля – душераздирающий монолог Катерины и она
бросается с обрыва в омут.
По спектаклю актриса, играющая Катерину, отговаривала финальный монолог
на авансцене, затем подбегала к заднику и с такого помоста метра с
полтора высотой, прыгала вниз на маты, которых зрители, естественно, не
видели. Звуковик включал фанеру всплеска, натуральная такая получалась
«утопия». И там уже по-пластунски, уползала за кулисы, и через пять
минут ее, если помните, находили, и выносили на сцену, уже как бы
мертвую.
И на прогонах актриса все говорила зав. постановочной частью, что маты
жесткие и она не может, как велит режиссер, со всего маху туда в омут-то
сигать, Катерина у Островского померла, а она – актриса, пока не
собирается.
А у этого других матов нет, искал он, искал, нашел поролон – он мягкий:
до пола прогибается. Все не то.
И в день премьеры выпросил он у кого-то батут. Поставил, доложил,
актриса ручками батутик пощупала, хороший, не жесткий, полежала на нем,
все подходит.
Премьера. (ну, где-то понятно уже, что произошло, но для полноты
ощущений даем финальный монолог Катерины по Островскому) Катерина
(одна). Куда теперь? Домой идти? Нет, мне что домой, что в могилу - все
равно. Да, что домой, что в могилу!.. что в могилу! В могиле лучше...
Под деревцом могилушка... как хорошо!.. Солнышко ее греет, дождичком ее
мочит... весной на ней травка вырастет, мягкая такая...
птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут, цветочки расцветут:
желтенькие, красненькие, голубенькие... всякие (задумывается), всякие...
Так тихо, так хорошо! Мне как будто легче! А о жизни и думать не
хочется.
Опять жить? Нет, нет, не надо... нехорошо! И люди мне противны, и дом
мне противен, и стены противны! Не пойду туда! Нет, нет, не пойду...
Придешь к ним, они ходят, говорят, а на что мне это? Ах, темно стало! И
опять поют где-то! Что поют? Не разберешь... Умереть бы теперь... Что
поют? Все равно, что смерть придет, что сама... а жить нельзя! Грех!
Молиться не будут?
Кто любит, тот будет молиться... Руки крест-накрест складывают... в
гробу?
Да, так... я вспомнила. А поймают меня да воротят домой насильно... Ах,
скорей, скорей! (Подходит к берегу. Громко.) Друг мой! Радость моя!
Прощай!
(Прыгает со всего маху вниз) И тут зрители, готовые было уже
разрыдаться, видят Катерину, которая с криками (неожиданно же) «Ай, Ой,
ма.. » раза три появляется над сценой, хаотично размахивая руками, под
звуки булькающей воды.
Никто из зрителей не засмеялся, но никто и не врубился, что за странная
за такая находка режиссера.
Katez