Произошло это лет дцать назад в стенах тогда еще ленинградской
«макаровки». С тех пор и имя города поменялось и многие вузы стали вдруг
академиями, и «макаровка» в том числе, и из тех академий стали выходить
почти сплошь какие-то недоделанные полудурки, к которым случайно
присутствующие здесь бывшие академики, конечно, не относятся…
Командиром одной из рот в ту пору был капитан третьего ранга по фамилии,
ну скажем, Корейкин. Кто учился в те времена, тот поймет, о ком речь. И
был этот кап-три Корейкин, ну полным чудаком, но на букву «м». Сказать,
что его сильно не любили и курсанты собственной роты и все остальные, с
кем сталкивала жизнь, это погрешить против истины - его сильно
ненавидели. Особенно ненавидели его в те дни, когда Корейкин заступал на
суточное дежурство дежурным по училищу. Тут его сволочная натура
проявлялась во всей своей красе. В эти дни из него мощным фонтаном била
бешенная энергия. Эту бы энергию, да на благие дела, может быть и не
случилось перестройки, а жили бы мы все сейчас при коммунизме и варенье
какавой бы запивали, и нежились бы в лучах рукотворного солнца круглый
год и со всех стен с огромных плакатов на нас мудрыми глазами глядел бы
Корейкин, прижав одну руку к груди, а другой указывая путь к светлому
посткоммунистическому будущему.
Ну да отвлекся я. И вот всю свою бешеную энергию в дни своих дежурств он
использовал для того, чтобы жизнь курсантская медом не казалась. Это и
выуживание пылинок пальцем, обернутым белым платком из всяких потаенных
мест, где только сдуру можно удумать эти пылинки искать. Это и засады на
возвращающихся самовольщиков у заветных лазов в заборах, а потом
задорные погони в темноте от неведомо как ушедшей добычи. Это и ночные
проверки соответствия личного состава в кроватях наощупь, от чего даже у
психически здоровых индивидуумов потом начинался энурез. И много чего
интересного он придумывал, свободных страниц в ворде не хватит
перечислить.
В общем, достал всех Корейкин конкретно.
И вот однажды, когда после праведных трудов дежурный по училищу кап-три
Корейкин переводил дух в дежурке, собираясь перед разрешенным по Уставу
ночным отдыхом испить чайку, и на тарелочке были разложены бутерброды,
приготовленные заботливой женой и на тумбочке уже шумел закипающий
электрочайник, раздался телефонный звонок.
- Дежурный по училищу, капитан третьего ранга Корейкин, - представился
Корейкин.
- Але, - прозвучал в трубке очень нежный и мелодичный девичий голосок -
Але, Корейкин, а Вы - мудак!
Корейкин на несколько мгновений впадает в ступор от подобного
контрастного душа. Затем, срываясь на визг, орет в трубку:
- А?! …. Что?! …. Кто это говорит?! …..
Нежный девичий голосок:
- А все говорят….
Короткие гудки…
Vic.