У каждого из нас, полагаю, были свои «недослыхи». Я, например, отчетливо
слышал у Высоцкого «очень вырос в целом мире гриб-папирус, три-четыре».
И даже как-то себе его представлял. Сестра очень доставала меня этим
грибом.
Но и у нее своего хватало. Так, например, она, посмотрев «кинопанораму»,
в которой Рязанов расхваливал свой БУДУЩИЙ фильм «Ирония судьбы…»
(да-да, были и такие времена!! И тогда тоже жили люди); так вот: она
была уверена, что Женя Лукашин, успокаивая себя, говорил: «Спокойно,
Айболит, спокойно…» (в оригинале - Ипполит). Основания для умозаключений
были, ибо упоминалось, что Лукашин - врач.
Также сестра называла браунинг «браунгом», аджику «анжикой», реку Луару
во Франции - Лаурой, а мальчишескую фразу «струхнул малешко? » (по
нынешнему «на измену сел? ») трактовала как «струхнул в манишку…». Да, и
с пеной у рта доказывала, что сына Тихонова в «Пенькове» звали Максим
Максимович. Тогда как его звали Матвеем (соответственно Матвеевичем), а
Максим Максимович - это тоже Тихонов, но из «мгновений».
Короче, когда она окончательно достала меня с грибом-папирусом, я, вкупе
с другом сочинил для нее
БАЛЛАДУ ОБ АЙБОЛИТЕ.
Вооружившись браунгом, слегка струхнув в манишку,
Позавтракав анжикою, приняв походный вид,
Пошел войной на Францию задиристый парнишка
Максимов сын, Максимушка, а проще - Айболит.
Нежданно и негаданно случилась с ним оказия
Урчит живот и пучится, запора не сулит...
И, пробурчав под нос себе: «Какое безобразие!»,
Анальное отверстие расслабил Айболит.
... Штаны по шву расходятся, округа стала бурою,
Напор анжики прОклятой фонтанами бурлит...
Вдали речушка светлая, зовут ее Лаурою,
Пошел штаны отстирывать наш бедный Айболит...
Штанишки стали чистые, ну прямо как фабричные.
Иголка есть, а ниток - нет. Но дело не стоит;
Щипал, раздвинув ноженьки, власа межъягодичные
И из сырья готового плел нитки Айболит.
Покончив со штанишками, добрался в штаб, до Главного...
Узнав про похождения, суровый замполит
Сказал: «Анжику выпишем. И недруга тщеславного
Рази своим оружием, товарищ Айболит.»
Вот так вот. А вы говорите «скрипка-лиса»…
Генрих Монт