Стырено с просторов интернета
Дело было в начале лета. Собрались как-то мы с друзьями и по
совместительству одногруппниками на рыбалку, ну заодно и отметить конец
сессии. Рыбалка вышла на славу, наливай да пей, только и успевали что
закусывать, об удочках и прочей ерунде никто соответственно не
вспоминал. Пока мы так "нескучно" рыбачили, наступил вечер, стемнело.
Развели костер и продолжили, хотя все уже и так были в кондиции. И тут
Илья решил отлучиться на минутку. Ну что же, дело житейское, внимание на
это никто не обратил. Но прошло минут 20, а он так и не вернулся.
Поприкалывавшись на эту тему еще минут пять, народ забеспокоился. Тогда
Петро как староста группы и самый ответственный (трезвый) из всей нашей
компании решил сходить, проверить что там стряслось. Ушел. Ну а дальше
как в анекдоте — пять минут нет, десять нет, минут через пятнадцать я
пошел их искать. Встал на тропу, поймал след и нетвердой походкой побрел
в лес. Проломившись через кусты, увидел следующую картину, маслом. Илья
со спущенными штанами стоит на четырех конечностях в позе раком, а наш
примерный староста присел сзади на корточки и сует Илье палец прямо в
очко. Если сказать, что это был шок, это не опишет даже ничтожной части
тех чувств и мыслей, что проносились в моей голове, пока я выходил из
ступора. Одно точно — протрезвел я мгновенно. А протрезвев, узрел
некоторую неправильность. Во-первых, Илья шипел и матерился чуть ли не
плача, а староста просто матерился, не останавливаясь. В жизни не думал,
что он способен так изъясняться на великом и могучем. Суть его
трехэтажных лингвистических изысков сводилась к следующему: Нехер
нажираться в сиску. Нехер нажравшись идти срать. И нехер посрав вытирать
жопу газетой, ведь каждый урод в нашей группе знает, что в эту газету
были завернуты рыболовные крючки.