Как-то темной июльской ночью я ехал с рыбалки. И еле успел затормозить,
увидев енота, развалившегося посреди дороги. Енот был толстый,
полосатый, и не испытывал к моей зеленой Камрюхе никакого почтения. Я
посигналил. Енот лениво посмотрел на удивленные Камрюхины фары, и
показал язык. Можно было его объехать, но я имел право на дорогу, а енот
на эту дорогу никакого права не имел. Я вышел из машины и строго сказал:
- Мало того, что ты нарушаешь правила, тебя еще и задавить могут.
- А вот подойди поближе, - прищурился енот, - я тебя так цапану,
замучаешься потом по поликлиникам бегать. Может, я бешеный?
- А вот задавят тебя, - нахмурился я в ответ, - будешь ты не бешеный, а
дохлый. Будешь здесь лежать и вонять, пока какой-нибудь гриф не сожрет
тебя. Иди в кусты.
- А ты кто такой, чтобы мне указывать? - вытянул спину енот, -
имммигрант-ты сраный! - У меня и отец здесь от блох чесался, и дед.
Ладно, не ссы, если обо мне так заботишься - вези меня к себе домой,
я-то все-равно с женой развелся, и ужином меня давно никто не кормил.
Дашь мне молока и булку, только, смотри, чтоб свежую, - я всякую плесень
есть не буду.
- Ну, садись тогда, - открыл я дверь офигевшей Камри, - а кусаться точно
не станешь?
- Да пошел ты, Чейтатель, - провилял мне жопой енот, усаживаясь в
пассажирское кресло.
- Пристегнуться не забудь, чучело полосатое, - почесал я в затылке.
Енот снова показал мне язык.
Доехали мы быстро. Пару раз мне енот намекал, что я еду с превышением, и
что мои привычки пролетать перекрестки на поздний красный, даже ночью,
меня до добра не доведут. Ну, тут уж я его послал, - тоже мне нашелся
блюститель правил.
Приехав домой, я спросил:
- Ну, и где тебя прикажешь высаживать?
Енот презрительно прищурился, вывалился на траву, понюхал воздух, и
фыркнул:
- Вот вроде не тупой ты, Чейтатель, не идиот, а просто ебанутый – ни
одной красивой полосатой бабы у тебя в округе нет, ходят какие-то
облезлые шмары, а мне теперь здесь жить. Ладно, давай молоко с булкой,
чего расселся? - Фыркнул все это, и ушел под куст.
Ну, и что я? Да ничего, и булку дал, и молока. Сожрал мой енот все, и
спасибо не сказал, паразит, - пропал, как и не было его.
А с пару недель назад вдруг приперся мне под дверь, с такой же как он
сам полосатой кралей и тройкой спиногрызов. Язак показать не забыл, и
потребовал молока со свежеми булками. Теперь ему одной булки мало, -
машет хвостом, что дескать, новое семейство кормить надо. Ну, а что ж
делать-то остается? – буду кормить.
Вот только объясните, - почему я, вроде доброе дело сделав, должен этого
охламона с его новой семейкой выхаживать? А что если его прошлая супруга
у меня объявится, - алименты ей тоже мне платить, что ли?