На днях возвращаюсь домой и вижу – в нашем дворе дети играют в
песочнице. Рядом курят и беседуют две молодые мамаши.
Давно уж – пожалуй, с самой криминальной революции – стараюсь я без
крайней необходимости не заговаривать с согражданами. Но тут всё-таки не
удержался. Подошёл и говорю им: мол, а знаете ли вы, уважаемые дамы, что
в эту песочницу постоянно мочатся и испражняются многочисленные
гастарбайтеры и местные алкаши, давно уж облюбовавшие наши скамейки?
И обернулись они ко мне с угрюмым, свирепым выражением лиц, враз
заставившим вспомнить Бунина и Библию ("И лицо поколения будет
собачье"…хотя, впрочем, зачем же собачек-то обижать).
И ответили они мне в этой совершенно невыразимой манере, ставшей, увы, в
последние годы нормой (впечатление, будто рот у говорящего набит
какими-то фекальными массами, и он тщетно пытается их пережевать и
выплюнуть, но не выходит, и потому речь его обращается в невнятную,
мяукающую с растяжкой скороговорку).
А ответили они, разумеется, так: "Ну и чо, блин?! Тебе-то чо, блин!?
Это, блин, наши дети! Иди, блин!".
И впрямь, говорю, мне ничо. Вам, наверно, действительно тут в самый раз
будет. Отвернулся да пошёл. И правильно. А нечего было заговаривать,
блин.