Поправка к "История про "У нас секса нет"" от вчера
Я смотрел ту передачу, называлась она "Телемост СССР-США", проводилась
в канун 8 Марта, имела соответствующую тематику, и из мужчин в
советской аудитории был один Позднер. Передача шла в прямом эфире (!)
Вся передача, как и жизнь тогда, была посвящена соревнованию двух стран
под лозунгом кто кого больнее кусанет, что очень напоминало политбои.
Тот эпизод начался с вопроса американки советским женщинам о положении
женщин-евреек в СССР.
Присутсвовавшая в зале еврейка попросила американцев (и всех остальных
тоже) оставить евреев в покое, справедливо полагаю, что правду лучше не
говорить (потом накажут), а врать не хочется. Американки почувствовали
себя победителями в споре идеологий.
Достойный отпор классовому врагу тут же дала другая участница из Москвы,
спросив американок об их отношении к свободе пропаганды порнографии в
Америке. Пока аудитория по ту сторону океана выясняла внутри себя,
хорошо ли много свободы и должна ли она быть во всем, наши труженницы
чувствовали себя героинями.
Тогда в отместку (или по неосведомленности) одна средних лет дама из
Америки спросила, а как обстоит дело "с этим" в СССР. При этом в вопросе
по-английски шла речь не столько о порнографии отдельно, сколько об
индустрии секса вообще.
Весь телемост обеспечивался синхронным переводом. Будучи довольно
профессиональным по содержанию, он был несколько замедленным по
исполнению, видимо переводчик имел задание сглаживать остроту и накал
темпераментной аудитории.
Поэтому пока переводчик подбирал смягчающие выражения для советской
аудитории, в ней (советской аудитории) нашлась молодая особа, владевшая
английским и понявшая вопрос сразу и в оригинале.
Я полагаю, она была каким-нибудь комсомольским деятелем в каком-то вузе.
Только этим можно объяснить сочетание хорошего образования с отсутствием
мыслительных способностей. В азарте идеологического спора она начисто
забыла все инструкции ответственных товарищей перед прямым эфиром.
Стремясь разбить идейного врага, она сразу, не дожидаясь полного
перевода вопроса, выкрикнула в полный голос фразу, ставшую впоследствии
крылатым символом страны и эпохи. После того, как в Москве перестали
ржать, а в Америке недоуменно смотреть друг на друга, Позднер сам сказал
то, что хотела сказать комсомолка: "Секс у нас есть, у нас нет
пропаганды индустрии секса". Но он уже не мог ничего исправить, прямой
эфир имеет свои законы и классовой победы над коварными империалистами
уже не получилось. Телемосты после этого тихо ушли в небытие.
Как потом точно подметил Виктор Степанович: Хотели как лучше, а
получилось как всегда.