Шарфик
Курорт. Вечер заезда. Ужин в общей столовой. В воздухе носится почти всеобщее желание начать как можно быстрее знакомиться с прицелом на курортные романы. Флирт сдерживается только ожиданием десерта и формального начала танцевального вечера. Дамы демонстрируют лучшие свои наряды. Вся зала блестит хрустальными канделябрами и драгоценными камнями дам: натуральными, искусственными и подделками.
Мужчина. Явно состоятельный, импозантный, ещё достаточно молодой, не смотря на проседь в волосах и, главное, без спутницы. Неожиданно, не дожидаясь десерта, устремляется из-за своего стола. Взгляды окружающих, немой вопрос вслед. Нет. Не к выходу. Видна уже и избранница: вечернее платье с глубоким декольте, формы и пропорции достойные поэта. Длинные каштановые, блестящие волосы уложены с абсолютной тщательностью. Золота относительно мало, чтобы не мешать блеску бриллиантов. Королева. Просто королева. Спутника тоже нет — подруги.
Другая дама, сидящая на два ряда в стороне и явно имевшая виды на того же мужчину идёт красными пятнами. В прекрасных глазах читается: «Хам! Кобель! Не прощу!» Свободные и не очень мужчины оценивающе глядят на королевские стати первой избранницы вечера. Нервно теребят салфетки. Проклинают себя за нерешительность, за потерянную возможность первого выбора.
Тем временем мужчина летит к своей цели, как лев на охоте. Миг и он поднимает изящнейший шарфик, соскользнувший с прелестных плеч и так зорко, удачно и своевременно замеченный истинным кавалером. Ещё миг и он уже стряхивает с него воображаемую пыль, собираясь расправить и галантно вручить даме: «Вы уронили» - начинает он произносить свою первую фразу. Подруги и сама королева ожидают услышать нечто среднее между: «Разрешите рекомендоваться, поручик Ржевский» и «Позвольте представиться, банкир Ивановский, №7 в русском рейтинге Форбс».
Вместо этого мужчина грубо суёт так и не расправленный до конца шарфик даме, словно это половая тряпка, и с удвоенной энергией и скоростью летит к выходу из залы. Теперь уже лицо, шея и плечи королевы покрываются красно-белыми пятнами истинного возмущения, словно ей при всех дали пощёчину. Её конкурентка, за столиком в двух рядах в стороне, недоуменно торжествует. Над залом витает дух непонимания.
В это время в предбаннике столовой импозантный мужчина с брезгливым выражением лица моет руки до локтей. Шарфик насквозь пропах смесью ароматов дорогой парфюмерии, которой пытались маскировать запах дыма разнокалиберных сигарет.