У нас в в/ч такое было.
С проверкой приехал ажно генерал-полковник, начштаба армии. Я его видел трижды, и всякий раз слышал раньше, чем видел. Ума не приложу, как столько ора помещалось в такой некрупной в сущности тушке.
Третий раз был возле командного пункта, куда я как раз шел на дежурство. Слышно было издалека.
Генерал орал.
Подойдя ближе, я начал понимать смысл происходящего. Перед входом в командный пункт, здоровенный холм с дверью, был маленький плац, а метрах в ста далее — сортир. Видом сортира начальственный взор оскорбился.
У вас тут плац!!! Это священное место! У вас тут разводы проводят! (Ага, щазз) И… И… Сортир!!!
Снести! Перенести! В двадцать четыре часа! В четыре часа! Немедленно!!! С места не сойду, пока не перенесете!!!
Что значит, куда?!!! Я вам показывать должен?!!! Я вам покажу — вот сюда!!! (сияющий генеральский ботинок с размаху опустился на ни в чем не повинную почву. Почва зловеще чавкнула)
Где экскаватор?!!! Почему его нет до сих пор, уже десять минут прошло?!!
Экскаватор из автобата прибыл через пятнадцать минут. Генерал топнул еще пару раз для вразумления, и отошел на три метра. Меланхоличный узбек в кабине взялся за рычаги. Ковш вонзился в землю: раз… Два… На третий на ковше повис обрывок кабеля.
… Истребительный авиаполк ПВО остался без спецсвязи на неделю, пока собирали кабельщиков, имевших допуск по первой форме, и комиссию, обязанную следить за ходом ремонта, чтобы жучков не навставляли. Генерал уехал тем же вечером.
Перенесенным сортиром пользоваться оказалось невозможно, грунтовые воды уже к вечеру заполнили яму под обрез. Срали под кустами.