Несмешные истории

Черчилль прожил с женой Клементиной 57 лет. Он ее любил. Любил очень. Он был трудным человеком; непросто с ним было жить. Он курил сигары в постели и прожигал свою пижаму и простыни. Он выпивал, к сожалению.

Даже пил, можно сказать. Он переживал взлеты и падения, он боролся, падал и поднимался. Он бывал несносен в общении и иногда даже не слышал, что ему говорят – физически не слышал. Слышал только себя.

Он был не очень-то красив и спортом не занимался. Но он любил свою жену безмерно и жить без нее не мог. Хотя и ее иногда не слышал и не слушал.

И Клементина нашла выход: она не стала орать и спорить. Она стала писать мужу сообщения. Письма. В которых с любовью его просила, поправляла, поддерживала или склоняла к тому или другому правильному поступку. И иногда она ставила сердечко в конце своего послания – как мы в сети.

Черчилль читал. И менялся к лучшему. Очень его эти письма-сообщения поддерживали. И таким способом жена избегала скандалов и ссор. Они никогда не ссорились. И он никогда жене не изменял, хотя до свадьбы был любителем девушек и дам.

Он, понимаете, любил ее 57 лет. А потом умер от старости. И Клементина осталась одна. Ей незачем стало жить – она только и говорила, что хочет к своему любимому мужу. Что жить ей незачем и нечем. И вот она стала перебирать его рукописи. И взгляд ее упал на слова, написанные его рукой – она поняла, что они написаны лично для нее.

Это ответ на ее мысли, на ее тоску и боль утраты. Он и с того света поддержал ее и внушил силу жить. Так она восприняла эти слова, которые будто заново прочитала. Это был ответ на ее мысленный вопрос: "что делать и зачем жить дальше?"

Она услышала голос любимого мужа через буквы: «Никогда не сдавайтесь — никогда, никогда, никогда, ни в большом, ни в малом, ни в крупном, ни в мелком, никогда не сдавайтесь, если это не противоречит чести и здравому смыслу. Никогда не поддавайтесь силе, никогда не поддавайтесь очевидно превосходящей мощи вашего противника.» И она не сдалась.

Привела в порядок все его бумаги и издала все его наследие. А потом тихо ушла к нему, выполнив свою работу. К тому, кого так любила. И кто после смерти ответил ей и поддержал. И объяснил, как надо жить дальше...

Все его письма начинались со слов «Моя дорогая, нежная кошечка Клемм...».....

Из жизни Мстислава Ростроповича

Из Москвы меня вышибли 26 мая 1974 года. Все отобрав на таможне. - "Это же мои награды", - сказал я таможеннику, сгребавшему конкурсные медали, значок лауреата Сталинской премии. - "Это, гражданин Ростропович, - отвечал таможенник, - награды не ваши, а государственные". - "Но вот и международные награды, и они не из латуни,из золота. - "А это - ценные металлы, которые вы хотите вывезти заграницу!". Мне оставили только собаку Кузю. А в Англии бедного Кузю сразу схватили и бросили за решетку. В карантин.

На полгода. И мне,самому оставшемуся без гроша, ничего не оставалось, как страдальца навещать и носить ему передачи. Спасли друзья.
Вдруг позвонил дядя Марк, Марк Шагал, и сказал: - "10 сентября открывается моя мозаика в Первом американском банке в Чикаго. Не смог бы ты сыграть на этом открытии Баха?" Ну, я же не мог отказать дяде Марку. Взял аванс, прилетел в Чикаго, зашел в гостиничный номер, услышал телефонный звонок, поднял трубку и услышал женский голос:
- "Слава, может быть, вы меня не вспомните, я вдова Джерри Ворбурга. Он умер два года назад и перед смертью сказал: - "Предложи нашу виолончель Ростроповичу. Если он ее не купит, пусть она навсегда останется в нашей семье". Я знаю, купить ее вы не сможете, но звоню, выполняя последнюю волю мужа".

Я покрылся мурашками от наглости и сказал: - "У вас единственный шанс безукоризненно выполнить волю вашего покойного мужа - немедленно прислать мне эту виолончель". И перед самым началом концерта распахнулась дверь, за ней стоял человек, держа в руках Страдивари "Дюпор". Я взял за горло это сокровище и на подгибающихся ногах отправился играть. В маленьком зале, у камина, я играл Третью сюиту Баха, все плыло у меня перед глазами, в руках моих пела моя виолончель... Моя, потому что у меня был друг, Пауль Сахер, в Швейцарии. Я поехал к нему на другой же день и сказал: - "Ты можешь составить счастье моей жизни?

Он спросил:- "Сколько?" И тут же выписал чек. А оформлена была покупка за один доллар. Так принято, когда продается вещь, не имеющая цены. И даже те деньги, которые я заплатил, - ничто, этот инструмент - достояние человечества. А я на нем играю.
**********************
На фото - Мстислав Ростропович и ньюфаундленд Кузя на трапе самолета. Собаку Ростроповичу подарили в 60-ые годы, восхищенные его выступлением канадцы.

Не так страшен вирус, как людская глупость.
Летние зарисовки.
Стою в маске у банкомата. Дед чуть ли не в плотную с продуктовой тележкой ждёт кого-то и наблюдает, чем я занимаюсь. Вот такой получился с ним короткий диалог:
- Отойдите пожалуйста, вы близко стоите, - прошу его;
- Вам болтают всякую чепуху по телевизору, а вы ведётесь, - отвечает он
- От того что я одел маску и соблюдаю дистанцию, чем я рискую?
- Чем чем, а кто рискует?
Другой случай. В магазине. За мной бабка еле живая плять без маски вплотную ко мне в очереди перед кассой раскладывает на ленту Вискас.
Говорю ей, - Видите полосы наклеили на полу? Специально для вас. Чтобы вы ещё пожили годик, другой.
Она мне, - Да не верь ты в эту херню, сынок, от судьбы не убежишь.
Ещё один случай. Стою около подъезда и разговариваю по телефону. Выходит мужик из аптеки, снимает маску, выбрасывает её и заходит в подъезд. Всё бы ничего, если бы этот мужик не был моим соседом-медиком. Он то должен знать, что подъезд и лифт ещё опаснее аптеки? Но ведь в подъезде без маски не штрафуют, правда? Значит можно.
Закончилось лето. Все знакомые, друзья, друзья друзей съездили в Крым, Сочи и прочие Анапы. Абсолютно все. Может это так случайно совпало? В прошлые годы через одного, а в этом году прям все.
Но всё же есть небольшое исключение. Две семьи не поехали на море. Ну надо же! Какая высокая сознательность! Всё таки не один я такой дурачок.
Ан, нет... Оказывается в одной семье все переболели, кто не успел самоизолироваться, а в другой семье всё лето проплакали: умер папа 61 год, медик, без хронических заболеваний, ничего не смогли сделать, 100% поражение лёгких.Скорее всего и эти полетели бы на море, если бы не заболели.
Спрашиваю приятеля, - А не страшно было лететь самолётом на море?
А он мне, даже не понимая, что я имею в ввиду, - Воздушный - самый безопасный вид транспорта.
- А то что пассажиры, как селёдка в бочке и один туалет на 300 человек?
- Так то да, но...чё там...