Несмешные истории

В мадридском музее Прадо, в одном из залов, скромно в уголке висит портрет молодого монаха. Удивительно современное лицо.

Лет пять-шесть назад, рассматривая работы Эль Греко я обратил внимание на этот портрет и захотел узнать, кто же этот молодой мужчина. Им оказался ученик Эль Греко, художник, монах-доминиканец тринитарий.

Что это за тринитарий такой?

Стал рыть дальше и оказалось, что это католический нищенствующий монашеский орден, основанный в 1198 году для выкупа христиан из мусульманского плена. Девизом ордена стала фраза Gloria Tibi Trinitas et captivis libertas (Слава Тебе Троица, а пленным — свобода).
Этих монахов народ прозвал "братьями ослов" или "ослиным орденом", поскольку им было запрещено ездить на лошадях (видели, конечно, изображения монаха на осле).

Тринитариям запрещалось вкушать мясо и рыбу и владеть какой-либо собственностью. Выполняя свою основную задачу, за 437 лет орден выкупил из мусульманского плена 30732 (!) невольника. Средства для выкупа тринитарии, главным образом, добывали сбором милостыни. Нередки были случаи, когда тринитарии отдавали себя самих (!) в рабство за освобождение пленников.

И вот самое интересное: в 1580 году они выкупили из алжирского плена Сервантеса, после чего тот вернулся в Испанию и написал "Дон Кихот". Получается, что читая "Дон Кихот" мы обязаны этим монахам-тринитариям.

Вот такая ниточка протянулась от Эль Греко к Сервантесу.

© Геннадий Вольман

В середине девяностых немцы, спонсировавшие тогда мои исследования, однажды пригласили меня на конференцию их стипендиатов. Мероприятие проходило в помещениях административного корпуса одного из московских вузов, приглашения никто предъявлять не требовал, вход был свободным. Народу было, однако, немного: конференция была только для своих. По окончании деловой части всех нас пригласили на фуршет в соседний зал. Пройдя по коридору, мы обнаружили обширное помещение, по центру которого тянулись длинные столы, накрытые ... в общем, молодой московский ученый мог и не знать, что такие разносолы существуют, и уж определенно не мог себе их позволить в середине девяностых. Закуски, десерты, вина, фрукты...

Вокруг столов к нашему приходу уже было оживленно: там стояло много людей, на самой конференции мною не замеченных, преимущественно пожилого возраста. Я подошел, намереваясь наполнить свою тарелку, но люди сгрудились у столов довольно плотно, загораживая доступ. Извинившись, я попробовал протиснуться между ними, но каким-то непостижимым образом это оказалось невозможно: у людей, стоявших у стола, в момент моей попытки протиснуться вдруг случайно растопыривались локти. При этом меня они очень естественным образом не замечали, не оборачивались, не смотрели по сторонам и не общались между собой, будучи поглощены процессом уничтожения яств. Не добившись успеха, я вернулся к группе своих коллег и извинился, что не принес ничего съестного. Общавшийся в этот момент с нами организатор конференции, директор Московского отделения нашего спонсора, прекрасно говоривший по-русски немец, это услышал и сказал:"Подождите немного, сейчас мидовская мафия насытится, уйдет, тогда официанты вынесут еще еды и мы спокойно перекусим." Удивленные, мы попросили разъяснений. Он рассказал, что еще с советских времен в Москве существует неформальное сообщество бывших мидовских работников, искореженный вариант того, что в Британии называют "old boys network". Пенсионеры, бывшие работники низкого уровня в системе МИДа, они через оставшиеся связи получают и обмениваются информацией о том, где и когда в Москве устраиваются дипломатические мероприятия с фуршетом и свободным входом (а такое происходит каждый день). Они приходят на такие мероприятия рассредоточившись, но скоординированно, прямо на фуршет, и по условному сигналу лидера занимают места вокруг столов с едой, как бы невзначай, но натренированно перекрывая доступ остальным - и принимаются за неспешную трапезу. После того, как все они наедятся, они опять же по незаметному другим сигналу освобождают доступ к столам и постепенно покидают помещение (нынешние флэшмобы организуются как раз по такой технологии).

Иностранцы, организующие дипломатические мероприятия, хорошо осведомлены об этом явлении и, чем с ним бороться, предпочитают заготовить больше еды и не сервировать всю еду сразу. Кроме того, зная, что в начале фуршета к закускам подступиться невозможно, иностранцы либо начинают фуршеты с бесед, либо идут к столам с десертами, которые популярностью не пользуются. "Мы этих людей понимаем, пенсии у них крошечные, кушать хочется - мы рассматриваем это как прямую благотворительность. Поверьте, мы можем себе это позволить. В СССР мы имели право вести нашу деятельность только через ваш минвуз, а теперь добились разрешения работать напрямую с учеными - после этого при том же бюджете наши расходы резко сократились. ...В любом сотрудничестве кормить конкретных людей обходится дешевле, чем выпускать из своих рук контроль над расходами: в первом случае видно, когда партнеры наелись," - тогда я подумал, что он пошутил. Теперь я так не думаю.

После выхода в 1962 году фильма "Завтрак у Тиффани" вся Америка была уверена, что в этом году "Оскар" за лучшее исполнение женской роли непременно будет в руках всенародной любимицы Одри Хепбёрн.

А как же иначе! После того, как Одри получила статуэтку в 1954 году за роль в "Римских каникулах", она дважды номинировалась на эту премию за прекрасно сыгранные роли: 1955 год — в фильме «Сабрина», 1960 — в фильме «История монахини». И оба раза её обошли!
Правда, обходили актрисы экстра-класса -- Симона Синьоре и Грейс Келли.

(В это трудно поверить, но я познакомился с Одри Хепбёрн одним из первых в СССР: в 1960 году, во Львове, на вокзале, в кинотеатре, на показе только что купленного Советским Союзом фильма "Римские каникулы". Мне было 13. Но я вышел я из кинотеатра потрясённый, странным образом войдя в проблемы взрослого дяди Грегори Пека, а потому еле удерживал сердце в груди во время финальных кадров картины. Как же я не хотел Одри терять!.. Как же я в неё был не по-детски влюблён... До сих пор -- это мой самый любимый фильм. Наряду с "Большим вальсом", увиденным в том же нежном возрасте, в том же кинотеатре, на львовском вокзале, на пути из Венгрии, где служил мой отец...)

Но и за роль в фильме «Завтрак у Тиффани» Одри "Оскара" не получит... На сей раз её обойдёт Софи Лорен.

Заметим что и в 1968 году Одри премию не получит, её обойдёт великая однофамилица Кэтрин Хепбёрн -- лучшая американская киноактриса ХХ века.

Однако в том 1962 году сам фильм "Завтрак у Тиффани" получил два "Оскара" -- за музыку и за песню (композитор Генри Манчини).

Песня называлась Moon River.
И спела её Одри Хепбёрн.
А какое у неё бесподобное "Нi!" в конце сюжета!..
Фильм уже мало кто помнит, а песня, исполненная драматической актрисой, живёт, и не только среди американцев, войдя в ТОП самых любимых музыкальных композиций ХХ века.