Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Баранкина
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Работаю продавцом косметики и гигиенических товаров. Сейчас заходил покупатель – представительный мужчина с седой «ленинской» бородкой, спросил гель для интимной гигиены женщины, я рекомендовала с экстрактом шалфея. Покупатель слегка смущённо ответил: – Нет-нет, с шалфеем не нужно! У меня от него… борода… в синий цвет окрашивается. Тайна Синей Бороды раскрыта))))
Раннее утро, пустынный переулок. Я спешу на занятия. Впереди бредёт очевидно пьяный гражданин. Когда я с ним поравнялась, он с трудом вымолвил: – Деушка, деушка! Можно вас? – и попытался обнять меня за плечи. Я увернулась и пошла ещё быстрее. – Не восприняла, – по слогам констатировал он, и, неожиданно чётко, прокричал мне вслед: – А сами потом жалуются!...
Однажды на майских праздниках мой муж встретил бывшую одноклассницу, она его пригласила в гости вместе со мной. Приходим, она видит, что я заметно беременна. – Ну что же вы мне раньше не сказали! Хозяюшка – светлая ей память! - как раз недавно тоже обзавелась ребёночком и очень старалась хорошо играть роль мамы. – Салат с майонезом, тебе нельзя. Так, это жареное, это под острым соусом, категорически. Минералка – с газом, он кальций вымывает, убираем. Водку – будешь?
На одном казахстанском предприятии тэбэшник увольняться собрался. Сказал всем своим знакомым, племянникам и т.д., чтоб резюме слали на его место. В Казахстане так делается, и больше нигде ;-) Резюме валом шли, факс перегрелся. Приходит резюме девушки одной, в начале, как положено, личные данные: пол - женский, национальность - казашка, ну, и всё, что положено. Через минуту опять факс, от парня. Резюме по тому же шаблону сделано: пол мужской, национальность - казашка. На хохот прибежал тэбэшник, прочитал, побагровел, кому-то позвонил и орал. Прислали исправленный вариант.
А только без толку всё, у руководства свои племянники есть, из них и выбрали.
Давным-давно, в студенческие годы, жили мы с двоюродной сестрой на квартире у одной старушки. У неё была газовая плита. Поначалу мы удивлялись, куда спички деваются. Купишь, принесёшь, положишь… надо газ зажечь – нету спичек. Я была понаглее и решилась спросить у хозяйки: – Баба Стеша, вы не видели спичек? Я только что положила и что-то не найду. Ответ был прост и суров: – Спички я прибрала; это ж всё деньги. Мы с кузиной похихикали, очень уж это напомнило строку из любимого, знакомого в те годы почти наизусть, романа: «Денежки я приберу, нечего им тут валяться». Ладно, что ж делать, стали носить спички в кармане. В университете между парами я рассказала эту историю одногруппницам, и они наперебой стали делиться собственными впечатлениями от квартирных бабушек. Преподавательница зашла, услышала и говорит: – Вот у меня была бабуля – ваши против неё просто дети! Она и своими, «из кармана», спичками пользоваться запрещала. Причина? Потолок коптится.
Почтенная дама достала из глубин своих запасов магнитофон «Маяк» (а уже начиналась эра CD). – Ведь это превосходная вещь, звук какой! Давай починим вскладчину. Мне сказали, ремонт стоит десять тысяч. Тебе, деточка, это НАМНОГО больше нужно, чем мне; так что с тебя восемь. Еле удалось отвертеться.
Смеситель в ванной, который, как мне было сказано, работал тридцать лет без ремонта и, подвязанный тряпочкой, прекрасно держался, – моего варварского обращения не выдержал. Тряпочка порвалась, смеситель полетел (буквально: мне в лоб). Хозяйка, по доброте, согласилась разделить расходы на новый пополам. – Ах, как всё дорого, как дорого! Смеситель купила; потом в церковь зашла, там так потратилась! Так потратилась! Чуть не полторы тыщи отдала! А что делать, ведь надо! Короче, смеситель стоит четыре тысячи, с тебя половина. В пакете со смесителем лежал чек: смеситель для ванной с лейкой – 2 500. Смешно было, что хозяйка включила в цену не расходы по его установке, а свои необходимые траты в церкви.
Чем мельче вещь, тем больше из-за неё конфликт. Хозяйка возмутилась, что переходничок (включать фены-чайники с «импортной» вилкой в советскую розетку), купленный ею за сорок тенге, искрит и разваливается. Я купила чуть получше: за семьдесят (примерно четырнадцать рублей на ту пору; он и теперь ненамного больше стоит). Чуть позже он исчез (повтор эпизода со спичками; наверное, сдатчицы комнат студенткам считают: что на моей территории используется, то моё). – Я его на дачу увезла, – сказала хозяйка, – он мне там нужнее. Не беда, я купила другой переходничок. Через какое-то время после моего отъезда на другую квартиру встретилась с прежней хозяйкой, и она не преминула меня упрекнуть: – Ты ведь так и увезла ту штуковинку! Я хватилась – нет; пришлось зятя посылать! А ведь она сто рублей стоит!
Раньше коллекционировать такие высказывания было забавно («хорошо, что я не такая»), теперь вспоминать их тревожно: скоро и я такой стану!
У меня плохая память на внешность людей. Лицо я ещё запоминаю, но не могу вспомнить обстоятельств, при которых это лицо запомнила. Потому стараюсь ни с кем не конфликтовать. Иначе могу попасть в такую ситуацию: поздороваюсь с кем-то на вид знакомым, иду дальше и думаю: "Откуда я знаю эту милую женщину? А, я же с ней в поликлинике из-за очереди поссорилась!"
Была и у нас с подружкой квартирная хозяйка со сложным характером: очень капризная и придирчивая. Звали её Ираида. Мы отводили душу, за глаза называя её Иродиада.
Как-то получилось, что мы с соседкой ходили беременные в одно время и родили с разницей в несколько часов: я вечером, она – под утро; и вышло, что моя дочь на один день старше её сына. А ещё у нас фамилии созвучны. Выписалась я из роддома, звоню в детскую поликлинику, чтобы дочь там на учёт поставить (не знала, что роддом после выписки сам передаёт данные о новорождённых в поликлинику). Соседка домой попала раньше, и о её сыне поликлиника уже знала. Регистратор меня выслушала, а потом и говорит: – Погодите, девушка (хе-хе, девушка, подумала я)! Ведь ваш ребёнок у нас уже записан! Только вы мне адрес сказали неправильно: улица Кой-Кого пятнадцать, но квартира не пять, а шесть! И фамилия у вас – не (допустим) Пуговкина, а Луковкина! И дата рождения ребёнка – не шестнадцатое, а семнадцатое. Да и не девочка у вас, а мальчик. Остальное всё правильно.
Пожилая знакомая однажды решила подарить мне своё платье. – Для твоего возраста самое то! По набережной погулять, с парнями познакомиться. Я не знала, как вежливо отвертеться. – Платье шикарное, но… понимаете… не моего фасона. Мне такое как-то не идёт. Она меня подбодрила: – Да кто на тебя смотрит!
Разбирая старые вещи на антресоли, Лиза нашла мамин диплом и очень развеселилась: – Мама, я знала, что ты когда-то училась на экономиста, но не думала, что в зооветеринарном институте! – Время было такое, доченька. Каждый вуз старался открыть экономический факультет. – Да, мамочка… Прикольное у вас было время, – с неясной печалью произнесла Лиза, студентка первого курса факультета информационных технологий педагогического университета.
Случайно услышала, как моя свекровь Анна Михайловна по телефону жалуется на меня подруге: – Знаешь, Симочка, она от беременности совсем ошизела! Я им говорю: назовите внучку Машенькой, это древнее русское имя. А она улыбнулась ещё так и отвечает: согласна, мол, но имя-то – нет, ты представь – еврейское!... И не говори, называют сейчас не пойми как… Да, Серафима Ивановна, таких исконно русских имён, как у нас с тобой, уже и не осталось…
Была у меня коллега, даже почти подруга. Столы наши рядом, и между делом мы с ней делились всякими житейскими радостями-горестями. У неё основной темой была борьба со своей фигурой и сетования на несовершенство оной. Показала она мне свои фотографии с какого-то праздничного обеда. Вышли из ресторана на апрельский снежок, дурачились и фотографировались. Я, со своим неважным зрением, не смогла найти её на фотографии. Она показала фигуру в чёрной длинной, как мне показалось, дублёнке. – Вот я, вполоборота со спины. Ну до чего жирна! – говорила она с мазохистической горечью. – Эти сытые бока, эта крутая холка, полное отсутствие талии, квадратная жопенция – это я, это всё я! Я попыталась утешить подругу: – Вовсе ты не толстая, а вполне пропорциональная! Да и что ты хочешь: дублёнка – она ведь все изгибы сглаживает и килограммов пятнадцать оптически прибавляет. Эх, как я могла не разглядеть, что это никакая не дублёнка, а – элегантное чёрное, длинное и в обтяжечку, платье! Что сказать… Работаем мы по-прежнему вместе, и столы как раньше рядом стоят… но кроме как о рабочих делах, притом с ледяной вежливостью, больше она со мной ни о чём не разговаривает.
Студентками решили мы с девочками вечеринку устроить. Распределили, кто что готовит. Мне, несведущей в кулинарии, поручили, как сказали девочки, самое простое: сварить сгущёнку для торта. Тогда ведь не то что готовой варёной – простой сгущёнки не найти было. Ещё б я только знала, как эту сгущёнку варить. Одна девочка из нашей группы с детства увлекалась выпечкой, она мне дала инструкцию. – Технология проста: поставь на плиту, закипит – убавь нагрев, и больше от тебя ничего не требуется, три часа можешь не подходить. Я всё и сделала точно по технологии. Поставила сгущёнку на плиту. Кот Тима внимательно следил за моими действиями: не перепадёт ли ему чего-нибудь вкусненького. Вскоре слышу – сгущёнка шипит. Видимо, закипела. Я убавила температуру конфорки и ушла заниматься своими делами. Тима улёгся у плиты и остался караулить. Я и думать забыла про эту сгущёнку, как вдруг – слышу, на кухне что-то как бабахнет! Бегом туда. Навстречу мне вылетел шипящий дикобраз, ударился об мои ноги, в два прыжка заскочил на шкаф и плюясь забился там за коробки. Забегаю – мамочки! Вся кухня в липких брызгах, по стене течёт, на плите яростно скворчит покорёженная банка. Позвонила я нашей опытной кондитерше: – Не работает твоя технология! Я всё по инструкции делала, а получился вулкан! Она выслушала мой отчёт и говорит: – Постой, а ты что: банку прямо на плиту поставила? Надо же было сначала в кастрюлю с водой! Ну кто бы знал! Да ладно, ничего ведь страшного не произошло. Опыт я получила, кухню и кота отмыла. А сгущёнку из банки не всю вышибло: там по стеночкам такие вкусные корочки образовались, мы с Тимой их с удовольствием съели. Торты печь я так и не научилась. Но это мне в жизни нисколько не помешало.
Медсестра в кабинете МРТ: – У вас в организме ничего металлического нет? Шутник-пациент: – А как же! Кальций, магний, железо! Даже цинк есть! Медсестра, подумав: – Подождите, я врача позову.
Цитата из ток-шоу о жизни людей, заболевших СПИДом. – Все мы, к сожалению, люди. И врачи – некоторые – тоже люди, поэтому кое-какие стереотипы у нас сохраняются.
Лето. Я, как и все школьные работники, занята на благоустройстве территории школы, то есть цветочки пропалываю. Подошёл мужчина возрастом выше среднего. – Будьте любезны, подскажите: это клиника? – Это школа, клиника рядом, соседние ворота. – Ох, как же мне туда попасть… Ведь я совсем ничего не вижу, на вашу голубую кофточку пришёл, как на маячок. Кофточку разглядел – значит, что-то да видит. И я стала показывать дорогу: – По этой дорожке вернётесь к воротам школы, вот они, совсем рядом, видите? – Увы, не вижу. – Вдоль дорожки красные цветы. – Не вижу их… А, это где женщина в белой юбке идёт? – Да! Дальше по улице налево, метров через пятьдесят ворота клиники, белые, вон они, отлично видны сквозь сетчатый забор. – Ммм… не вижу. Погодите… там, кажется, женщина в сиреневом платье? – Точно! Дальше дорожка и дверь, туда как раз девушка в оранжевом сарафане заходит. – Да-да, я вижу! Спасибо! Всего вам хорошего! И повеселевший мужчина, руководствуясь надёжными ориентирами, отправился к своей цели.
Сияющий день начала лета. Я сижу на набережной, читаю. Здесь сидеть намного приятнее, чем в библиотеке, поэтому книга выпрошена на день и бережно обёрнута в газету, чтоб ненароком не запачкать. Иногда я отрываюсь от книги, перевожу дух и оглядываюсь по сторонам. Сидят на лавочках пожилые люди, проходят молодые женщины с колясками. Время перевалило за середину рабочего дня, и гуляющих на набережной постепенно прибавляется. Появились девушки, поодиночке или с парнями. Да, я бы тоже с кем-нибудь погуляла… Конечно, я не для того здесь сижу; но если представится случай пообщаться с интересным человеком – кто же откажется? Не давая развиться романтическим мыслям, книга вновь затягивает меня. – Извините, девушка, а что вы читаете? Можно на название посмотреть? Я подняла лицо от книги. Стоя перед моей скамейкой, мужчина ожидал ответа. Надо же… на название посмотреть. Видимо, тот эпизод романа «В круге первом» так же врезался в его память, как и в мою. Я осторожно отогнула газетную обёртку, показала обложку книги. Приглядевшись к ней, он изменился в лице, едва ли не прослезился. Заговорил горячо: – Знаете, я ведь тоже хороший! («тоже», отметила я). Хозяйственный! Освободился вот досрочно! Только с женщинами мне не везёт. Знаете, прошёл сейчас по набережной – столько девушек сидит: кто с сигаретой, кто с пивом (тогда ещё не запрещено было). И только одна – с книгой… с такой книгой!... Вы не против? И показал мне полулитровую стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью. – Как я могу быть против, пейте на здоровье, – пробормотала я, в то же время соображая, что до закрытия библиотеки остаётся не так уж много времени, а сдать книгу нужно сегодня, поэтому отправляться необходимо сейчас же. Закрыла книгу, положила её в сумку. Помните, в фильме «Москва слезам не верит» Катя убрала книгу, поняв, что разговор с Гошей интереснее? Мой собеседник, очевидно, истолковал мой жест в том же значении и сделал шаг к скамейке, а я с неё встала. Он сел – извините, присел, – а я шагнула прочь. – Понимаю… Вы испугались, – разочарованно произнёс он. – Что вы! Водка как водка, чего мне бояться! – ответила я, уходя. Шла и думала: при его опыте – какова наивность! Я, говорит, тоже хороший. Тоже! «Историческая фонетика русского языка», бесспорно, сильная книга, но это ведь не значит, что читать её могут только хорошие люди.
Денег маловато, а дети просят мороженое. Ладно, куплю один брикетик, разделят на двоих. Дома муж наблюдает, как я разбираю сумку с покупками. – Мм, хорошее мороженое, люблю такое. О, ты одно купила, что ли? А детям?!
Муж рассказал: «Увидел я в соцсети одногруппницу, послал ей предложение дружбы. Она ответила, что дружить со мной не будет, ей муж не разрешает мужчин в друзья включать. Оказывается, я не один такой».
Сижу в парке; неподалёку, высматривая жертву, дежурят цыганки. Ко мне и другим на скамейках сидящим не подходят: видимо, мы бесперспективные. Мимо, щебеча на смеси казахского с русским, цокает стайка девушек. Пожилая цыганка выбрала одну из них и вперевалку затрусила следом: – Постой, дорогая, пару слов тебе скажу! Девушка, на ходу обернувшись, слегка виновато говорит: – Не надо! Мне нельзя! – Да чего нельзя, стой! – почувствовав слабину, повелительно кричит цыганка. Девушка быстро уходит, не угнаться старушке. Та кричит вслед: – Это важно, куда убегаешь! Девушка остановилась, издали говорит извиняющимся тоном: – Ну, нельзя мне, понимаете? Я в мечеть хожу! Ушла. Досадно пожилой тётушке. Выглядела девчонка совершенно не по хиджабу: простоволосая, безрукавое платьишко до колен – как было догадаться? Цыганка похромала обратно на пост, громко высказывая недовольство. Кстати, почему сама с собой она говорила по-русски? Для нас – зрителей на лавочках? – Ишь, в мечеть она ходит. Смотри-ка! Нельзя ей! Я, может быть, тоже хожу – и что теперь?
В автобусе у меня за спиной звучит интересный диалог. Вернее, половина диалога: девушка говорит по телефону. – Я вот что заметила: у кого маленькие собаки – они все слегка ненормальные. … Ну да, у кого большие – те тоже ненормальные. … А у меня собака средняя, я нормальная. … Согласна, раньше я тоже была не совсем нормальная, потому что она была маленькая.
Вышла из парикмахерской с двухлетним сыном на руках. Он похныкивает, ещё не успокоился после стрижки. Глажу его по стриженой голове, приговариваю: – Красивый! Какой красивый! Проходивший мимо мужчина нервно обернулся, недоумённо оглядел пустой закуток между магазинами и быстро пошёл дальше.
Аптека при медицинском центре. Я: – Дайте презерватив, пожалуйста. Девушка-аптекарь, раздражённо: – Вам зачем? – … для УЗИ. – Для УЗИ нету! – Ну… дайте не для УЗИ. – Так вам же – для УЗИ!
В нашей церкви – в те годы приезжие корейцы основали множество подобных – готовились к Рождеству. Самодеятельный художник нарисовал плакат с новорождённым Иисусом (Христом мы Его не называли, мы Его звали по имени). Получилось очень хорошо: темноглазый малыш жизнерадостно улыбается из яслей. Ходила в нашу церковь в основном студенческая и недавно отучившаяся молодёжь, полная решимости сделать светлым окружающий мир. Вот такой была и моя подруга: молодая, образованная, глубоко усвоившая христианские принципы и идеалы. Русская, живущая в Казахстане, среди людей разных языков и происхождений. Почти интернационалистка, сознающая, однако – Ветхий и Новый Завет прочла многократно и внимательно, – особость еврейского народа. Но а ядро! ядро-то наше исконное, куда его денешь! Смотрит она на этот плакат и ворчливо произносит: – Здесь Иисус какой-то нерусский!
В первом или втором классе нам сказали на урок физкультуры принести лыжи. Я подумала: зачем их нести, когда можно прийти сразу на лыжах? Так ведь быстрее! По телевизору лыжники у-ух как носятся! Надела валенки, сшитую бабушкой дублёночку, ранец, жёлтые глянцевые лыжи. Пошла. Иду, иду… По дороге скользко, по обочине – вязну в рыхлом снегу… тяжеловато, но лыж не снимаю. Это же глупо – тащить лыжи в охапку, когда можно на них примчаться! Навстречу мама одноклассника. Идёт с работы, она была воспитательницей в детском саду. – Ты почему на лыжах? – Так сказали, – пыхчу. – А ты знаешь, лыжница, что уже три часа? – на уроки надо было к часу, вторая смена. Я ужаснулась, но сделала вид, что всё нормально. – Знаю… – и побрела дальше, до школы оставалось уже немного. Учительница, по-моему, даже ругать меня была не в силах. По крайней мере, я ничего такого не помню.
В детской поликлинике приклеен на стене забавный рисунок: брусочек сыра с ручками-ножками и радостной синеглазой рожицей. Мой сын, родителями-консерваторами воспитанный на «Союзмультфильме», спрашивает: – Мама, это кто? – Чудик какой-то… Мимо шла бабушка с мальчиком. Она цыкнула языком и сердито сказала мне: – Какой чудик! Это Спанчбоб! Век живи – век учись…
Сын, пять лет: – Бабушка, я знаю слово на букву «пи»! Сказать?
Папа, в сторону, с весёлой иронией: – Молодец, сынок!..
Мама, то есть я, мысленно: – Буква «пи»? Ещё не хватало… В прошлом году им в садике рассказывали про планеты Солнечной системы, когда они ещё дни недели толком не запомнили; а теперь что – площадь круга?
Бабушка, сдержанно: – Ну-ну… Вот ваше воспитание. Моя свекровь настолько абсолютно не употребляет нехороших слов, что я подозреваю, она их даже не знает. Но, видимо, она догадывается, что на букву «пи» ничего хорошего быть не может. Кроме того, она шокирована тем, что её внуки знают слова «моча» и «беременная».