Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Крантец
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Однажды Ильфа и Петрова спросили, приходилось ли им писать под псевдонимом. На что они ответили: - Конечно, Ильф иногда подписывался Петровым, а Петров - Ильфом.
В июне 1941 года известный кинодокументалист Дзига Вертов, получив назначение на фронт военным корреспондентом, пришёл в военкомат. Сотрудник, взяв карточку Вертова, обрадовался и сказал: - Такие большие специалисты для нашей кавалерии очень нужны! - А-а...при чём тут я?- спросил Вертов,который не умел даже ездить верхом. Сотрудник ответил: - Как при чём?- и протянул кинематографисту его учётную карточку. Вертов посмотрел на написанное и улыбнулся. В графе "специальность" вместо "кинорежиссёр" значилось: "КОННЫЙ РЕЖИССЁР".
Как-то Булата Окуджаву спросили, кем бы он хотел быть в дореволюционной России. Тот ответил, что хотел бы иметь небольшое имение, содержать крестьян, разводить собак. Его тут же вызвали в ответственные органы, и молодой оперуполномоченный потребовал ответа: правда ли Булат Шалвович желает быть помещиком? - Да,- ответил Окуджава.- А вы кем бы хотели быть? - Конечно, крепостным,- ответил опер.
Известный итальянский художник эпохи Возрождения Сандро Боттичелли имел довольно скверный характер и порой бывал довольно груб и жесток по отношению к окружающим. Так, однажды его сосед-ткач установил у себя дома сразу восемь ткацких станков. Шум от них стоял невообразимый, и Боттичелли явился требовать, чтобы это безобразие прекратилось, так как он не может работать в такой обстановке, сосредоточиться на созидание. — В своем доме я что хочу, то и делаю, — высокомерно ответил ткач и продолжал работать. Боттичелли затаил обиду. Немного подумав, он нашел остроумный выход. На стене своего дома, бывшей чуть выше, чем стена дома ткача, он с помощью тросов и лебедок установил огромную глыбу камня. Причем положил ее так, что, казалось, — чихни рядом, и она свалится на дом ткача со всеми его станками и многочисленными домочадцами. Испуганный ремесленник примчался к живописцу просить, чтобы тот убрал опасную глыбу. — В своем доме что хочу, то и делаю, — в свою очередь ответствовал Сандро Боттичелли.
В начале шестидесятых годов во МХАТ принимали группу молодых актеров и поименно представляли их всем работающим в театре. А как раз накануне этого события Н. С. Хрущев разгромил и публично разоблачил «антипартийную группу Маленкова—Кагановича—Молотова» в ЦК КПСС. Молотова звали — Вячеслав Михайлович. И вот называют фамилию одного из молодых актеров: — Вячеслав Михайлович Невинный! Мгновенно следует громогласная реплика Ливанова: — Ага! Вячеслав Михайлович — невинный! Ну, а остальные? А Лазарь Моисеевич?
Известный актёр XIX века Пётр Каратыгин как-то, желая сделать комплимент Грибоедову, сказал: "Ах, Александр Сергеевич! Сколько Бог дал Вам талантов: вы поэт, музыкант, были лихой кавалерист и, наконец, отличный лингвист!" Грибоедов улыбнулся, поправил очки и ответил: "Поверь мне, Петруша, у кого много талантов, у того нет ни единого настоящего".
Женщина с сумками переходит улицу в неположенном месте. Визг тормозов, опускается стекло, мужик злобно орёт: - Куда прёшь? Она не е.ёт, она давит! Женщина устало и грустно: - Да как вы е.ёте, лучше уж пусть задавит…
Создавая фреску "Тайная вечеря", Леонардо да Винчи очень долго искал идеальные модели. Однажды, слушая церковный хор, он увидел в одном из юных певчих совершенный образ Христа и, пригласив его в свою мастерскую, сделал с него несколько набросков и этюдов. Прошло три года. "Тайная вечеря" была почти завершена, однако Леонардо так и не нашёл подходящего натурщика для Иуды. Кардинал, отвечающий за роспись собора, торопил художника, требуя, чтобы фреска была закончена как можно скорее. И вот после долгих поисков художник увидел валявшегося в сточной канаве человека- молодого, но преждевременно одряхлевшего, грязного, пьяного и оборванного. Времени на этюды уже не было, и Леонардо приказал своим помощникам доставить его прямо в собор. С большим трудом его притащили туда и поставили на ноги. Человек толком не понимал, что происходит и где он находится, а Леонардо запечатлевал на холсте лицо человека, погрязшего в грехах. Когда он окончил работу, нищий, который к этому времени уже немного пришёл в себя, подошёл к полотну и вскричал: - Я уже видел эту картину раньше! - Когда?- удивился да Винчи. - Три года назад, ещё до того, как я всё потерял. В ту пору, когда я пел в хоре и жизнь моя была полна мечтаний, какой-то художниак написал с меня Христа...
Вспоминает кинодраматург Алексей Каплер: "Вскоре после выхода на экран первой картины Бернеса мы шли с ним по коридору "Ленфильма". Это был перегороженный какой-то несерьезной фанерной стеной коридор с дверями, на каждой из которых прикреплена небольшая табличка с названием картины. А за дверьми маленькие, неуютные комнатки, так не похожие на творческий центр тех знаменитых картин, которые здесь создавались. Мы проходили мимо "Возвращения Максима", мимо "Петра Первого", "Великого гражданина" и "Волочаевских дней". Навстречу то и дело попадались знакомые. - Привет! Как дела? Или: - Как жизнь? - Как здоровье? После каждого такого приветствия мы с Бернесом переглядывались. Дело в том, что не далее как утром этого дня Бернес произнес за завтраком возмущенную речь по поводу привычных бессмыслиц, которыми полна жизнь. Задают такие вот, например, вопросы, но никому и в голову не приходит даже ждать ответа. - Привет, Бернес, как здоровье? - остановил Марка у входа в павильон толстый администратор с огненно-рыжей шевелюрой.-А у меня, знаете, история...-он стал было продолжать, но Бернес перебил его, взяв за пуговицу: - Вы, кажется, интересовались моим здоровьем? - сказал он.- Так вот - мне сделали анализ мочи, и вы себе даже не можете представить, какая она. Это просто неправдоподобно, нет, без шуток, вы себе не можете представить, какая у меня моча... Администратор попытался сделать движение по направлению к павильону, но Марк прочно держал его пуговицу: - Врач сказал, что он никогда в жизни не видел такой мочи. Он даже хотел сделать повторный анализ. Какой-то просто фантастический удельный вес. Цвет, можете себе представить, соломенно-желтый... Администратор понимал, что его разыгрывают, но у Бернеса был абсолютно серьезный вид, говорил он с таким увлечением, что прервать его не было никакой возможности. Попробовал было администратор незаметно высвободиться, но Бернес, не отпуская пуговицу, придвинулся к нему вплотную и, как бы сообщая какую-то тайну, зашептал: - ...Могу вам еще сказать доверительно, моча у меня на редкость прозрачная... Тут администратор с некоторым подозрением вскинул взгляд на Марка - а может быть, тут никакой не розыгрыш, просто Бернес заговаривается? - ...И учтите,- продолжал шептать Марк,- я это говорю только вам, потому что вас интересует мое здоровье. Другому я никогда бы этого не сказал... - Пустите! - вдруг испуганно завизжал администратор.-Пустите меня! Я опаздываю на съемку!.. Он пытался вырваться, но Бернес держал его уже не только за пуговицу - второй рукой он схватил собеседника за плечо и не отпускал. - ...Я вам так благодарен, что вас интересует мое здоровье, это ведь не часто встречается-такой интерес. И я рад, что могу вам сообщить такие хорошие сведения. - Спасите! Товарищи, спасите! - закричал администратор, пытаясь попятиться, с ужасом глядя на Бернеса, который явно сошел с ума.- А вы чего смотрите! - кричал он мне.- Держите же его! - Не понимаю,- сказал я,- почему вы нервничаете? Вы спросили Марка Наумовича о здоровье, и он вам отвечает. Тут рыжий рванулся изо всех сил, оставив в руке Бернеса пуговицу вместе с клочком пиджака, и опрометью бросился бежать."
Когда я был маленький, то спрашивал у бабушки, заставшей Гражданскую Войну: - А кто был хорошим: красные или белые? Она отвечала честно: - И те, и другие были хороши!
Сегодня видел на рынке. Дама, вся из себя очень важная, покупает помидоры в количестве четырех штук. Говорит продавцу: - Только хвостики у них оторвите. - Зачем?? - Нести тяжело.
Рассказывает Иосиф Прут: 21 января 1924 года. Зима. Лютый мороз. Владимир Яковлевич Хенкин и я, будучи в Москве, узнали о печальной вести: умер Ленин. Расстроенные, поднимаемся по Тверской. Навстречу идет директор Малого театра Александр Иванович Сумбатов-Южин. По его спокойному виду мы понимаем, что он не знает о происшедшем. Хенкин бросается к нему со словами: — Александр Иванович! Вы знаете об ужасном событии?! Тот, побледнев, хватается за сердце и бормочет: — А… что такое?! — Ленин умер! Александр Иванович — в ужасе: — Михаил Францевич?! (В его театре служил актер М. Ленин.) — Да какой, к черту, Михаил Францевич?! Владимир Ильич! — кричу я. Сумбатов-Южин облегченно вздыхает: — Господи! Как вы меня напугали!..
Михаил Зощенко умел не только хорошо писать: он ещё был хорошим мастером. Он умел тачать сапоги и шить. Однажды у писателя Юрия Олеши порвались штаны, так Зощенко собственноручно и очень качественно зашил их ему. Дело было в 1950 году, и оба писателя жили бедно. В это время в Ленинград прибыл "генерал от литературы" Фадеев и оказался в обществе этих двух писателей, причём вёл себя высокомерно. Олеше это не понравилось. - Ты думаешь, важное событие в текущем моменте нашей литературы- это то, что ты приехал в Ленинград?- сказал он Фадееву.- Ошибаешься! Важное- это то, что писатель Зощенко починил штаны писателю Олеше.
В 1955 году Сергей Юткевич снял фильм «Отелло» с Сергеем Бондарчуком в главной роли. В те годы устраивали выездные просмотры картин с последующим обсуждением. На один из таких показов группа приехала в Костромскую область, и в каком-то доме культуры в районном центре устроили обсуждение. На просмотр картины собрали жителей окрестных деревень и поселков, фильм показали, а затем включился свет, и началась дискуссия. Мнения были разные, порой интересные и неожиданно глубокие. Но в большинстве своем дилетантские. Среди них порадовало своей оригинальностью суждение одного подвыпившего старичка: — Это что, — сказал он, — картина, конечно, хорошая... Хорошая картина. Но длинно очень. Вот если б ты, мил человек, — старик обратился к Бондарчуку, — если б ты, положим, стерву эту сразу задавил, а не в самом конце, то оно, может, и лучше было бы... А так длинно.
Я на неё смотрел, разинув рот, Я слово вымолвить боялся, Я выглядел как идиот И в предвкушеньи содрогался. Она ж: "Анестезия не берёт, За что мне зуб такой попался?"
История про Чайковского. Как известно, великий композитор был человеком трепетным, легко ранимым. Любил поплакать, сторонился неприятных людей и конфликтных ситуаций, не умел отказывать. Кое-кто этой слабостью характера беззастенчиво пользовался. Некий Корсов, оперный певец, долго приставал к Чайковскому, чтобы тот написал для него специальную вводную арию. Петр Ильич всячески увиливал, но сказать решительное «нет» не хватало духу. Однажды Корсов заявился с нежданным визитом, чтобы «дожать» гения. Слуга, следуя полученному указанию, сказал, что барина нет дома. Ничего, отвечал настырный баритон, я подожду – и прошел прямиком в кабинет. Услышав шаги, хозяин пришел в ужас: сейчас он окажется в невозможном положении - его уличат во лжи! И залез под диван. Корсов уселся на этот самый диван и торчал там до тех пор, пока у него не закончилось терпение. А терпения у этого человека было много. Понятно, что в таких условиях вылезать из-под дивана было совсем уж невозможно, и бедный Чайковский целых 3 (три) часа дышал пылью, боясь пошевелиться. Самое занятное, что арию для Корсова он все-таки написал. Вот что сказал сам Петр Ильич об этом: «Когда же, наконец, Корсов убрался, я как сумасшедший подбежал к письменному столу и тут же, задыхаясь от злобы, написал просимое. Можете себе представить, что это была за ария». Ах, трудно жить на свете человеку с нежной душой!
Император Николай Павлович однажды посетил Пулковскую обсерваторию. Не предупреждённый о посещении великого гостя, её начальник Струве в первую минуту смутился и спрятался за телескоп. - Что с ним? - спросил император у Александра Сергеевича Меншикова. - Вероятно, испугался, Ваше Величество, увидев столько звёзд не на своём месте.
Адмирал Чичагов, после своих неудачных действий при Березине в 1812 году, впал в немилость и, получив значительную пенсию, поселился за границей. Он невзлюбил Россию, о которой, впрочем, и прежде отзывался свысока и довольно строго. П. И. Полетика, встретившись с ним в Париже и выслушав его осуждение всему, что у нас делается, наконец, сказал ему со своей язвительной откровенностью: – Признайтесь, однако ж, что есть в России одна вещь, которая так же хороша, как и в других государствах. – А что, например? – Да хоть бы деньги, которые вы в виде пенсии получаете из России.
Не повторяться в поздравленьях чтоб, Не ради славы, не корысти ради, Я предлагаю выпить за твой гроб, Сработанный из векового дуба, Который мы когда-нибудь посадим!
Как-то, в самом начале своей актерской биографии, русская звезда Анна Самохина поехала на гастроли в Сыктывкар. Поселили ее в какой-то затрапезной гостинице, контингент которой оставлял желать лучшего. В основном это были командированные мужчины исключительно помятого вида. Рано утром предстояло ей лететь на концерт в тайгу, в балки к лесорубам. Поднявшись пораньше, Анна Самохина сделала тщательный макияж, уложила волосы, надела ярко-красный, в белую полоску пиджак. Блузку с белыми кружевами. Туфли на высоченной шпильке. Чулки тоже кружевные. В общем, постаралась хорошо выглядеть, чтобы произвести приятное впечатление. Спускается она на лифте с пятого этажа. На первом этаже двери лифта открываются и прямо перед ней предстает несвежего вида мужик — в помятом костюме и почему-то с двумя подушками под мышками. Увидев женщину необыкновенной красоты, мужик остолбенел, не понимая, где находится. Прямо перед ним, в восемь часов утра, такое видение!!! — Извините, это лифт? — заикаясь, но стараясь быть предельно интеллигентным, вежливо поинтересовался он у Ани.
Оделся как-то Петр 1 в солдатский мундир да и зашел в кабак. Видит: сидит за столом печальный солдат. - Что с тобой, братец? - спрашивает царь - Друг у меня помер, - отвечает солдат. Пожалел его Петр и вопреки обычаю велел целовальнику подать две чарки водки. Выпили царь с солдатом, и захотел солдат отблагодарить своего благодетеля. А денег у него не было, и заложил он у кабатчика, за два штофа водки свой казенный тесак. Петр его и спрашивает: - Что ж ты наделал, дурья голова? А ну как государев смотр, что тогда? - Эка невидаль - царь! Да что его и надуть нельзя? С тем они и распрощались, а наутро царь приехал в тот полк, в котором служил его вчерашний сотрапезник. - Выстроить полк! - приказал Петр. Полк выстроили, и царь тут же признал солдата. А признав, велел ему: "Руби голову соседу слева!" Знал Петр, что рубить-то голову солдату будет нечем. А у пропойцы-солдата тесак был, да только деревянный, сделанный вечером, наспех, из лучины. - Ваше императорское величество! - взмолился солдат, - за что невинная душа пропадет? - Руби, я тебе приказываю! - повторил Петр. - Выполняю царский приказ! - прокричал солдат. - Только молю царя небесного помочь мне. Царь небесный! Ты выше царя земного! Сотвори чудо! Не дай погибнуть невинной душе! Преврати железный тесак в деревянный! И с тем вытащил из ножен лучину. Петр рассмеялся и одарил солдата серебряным рублем.
Зайдя в Москве в общественный туалет на Самотечной площади, актер Сичкин встретил там уборщицу тетю Пашу, которую знал с тех пор, когда та убирала возле гостиницы "Метрополь". "Тетя Паша, - удивленно спросил артист, - а почему вы не работаете у "Метрополя"?" - "Интриги, сыночек, интриги..."
Когда Марягин был в Америке, их с другом привезли на виллу, которая была расположена в живописном месте на берегу океана. Комнаты друзей оказались рядом, на втором этаже. В номерах - французское, вероятно, поддельное, шампанское, одноразовые фужеры, имитирующие хрусталь. На кровати пакетики с презервативами. Выпили, посидели, а затем продюсер, прощаясь до утра, строго-настрого предупредил гостей: - Обязательно запирайте покрепче дверь на ночь, потому что могут неожиданно заявиться проститутки, а платить вам, вероятно, нечем... Разошлись по своим комнатам, Марягин заперся на замок и уснул. Утром, выйдя в коридор, он увидел, что дверь в комнату Демина распахнута. Марягин не на шутку встревожился и заглянул. Демин лежал на роскошной кровати и мирно спал. - Витя! Тебя же предупреждали, что могут войти проститутки. Что ж ты не заперся? - Соврал продюсер, - с сожалением сказал Демин. - Всю ночь держу дверь нараспашку, хоть бы одна заглянула!