Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Леонид Хлыновский
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Встречаются ковбой и индеец. Стоят, смотрят друг на друга, а сказать ничего не могут - языковой барьер. В итоге индеец тычет в ковбоя указательным пальцем, ковбой в ответ тычет двумя пальцами. Индеец складывает руки горкой, ковбой в ответ кистью руки изображает волну. Ну, типа, поговорили и разошлись. Приходит ковбой домой и рассказывает: - Я тут индейца встретил: злобный, воинственный - жуть. Я стою, его не трогаю, а он мне говорит: "Я тебе глаз выколю". Ну я ему в ответ: "А тебе оба выколю!". Он тогда: "А я тебя с горы скину!", а я ему: "А я тебя вообще потоплю!". Ну, он испугался и ушёл. Приходит в вигвам индеец и рассказывает: - - Я тут ковбоя встретил. Глючный они народ. Встал на тропе и смотрит. Ну, я его спрашиваю: "Ты кто?", а он в ответ: "Козёл!". Горный? - спрашиваю. Нет, - говорит, - водоплавающий!
Лекция в заводском цеху: - При коммунизме рабочий день будет длиться не более двух часов! Один из рабочих задаёт вопрос: - Скажите, товарищ лектор, а перерыв на обед будет?
После победного окончания Северной войны Петр I смог больше внимания уделять своему любимому детищу, Санкт-Петербургу. Он хотел, чтобы по примеру старых голландских городов каждая часть построенного им Парадиза заселялась по плану. На Адмиралтейском острове должны были жить корабелы и все, кто по своей работе связан с Адмиралтейством. На Московской стороне - те, кто работает в Конюшенном и Артиллерийском ведомствах, в ведомстве Конторы Партикулярной верфи и гвардейские полки. На Городском острове - мастеровые люди Канцелярии городовых дел, военнослужащие полков Петербургского гарнизона. А берега Невы и других рек предназначались для богатой аристократии, уже тогда любившей жильё "с видом на воду". Васильевский остров, с прорытыми поперёк него каналами, этакий маленький Амстердам, Пётр решил отдать наиболее состоятельному населению города - дворянству и купечеству. Но за 18 лет, прошедших со дня основания, жители Санкт-Петербурга уже успели построить себе дома, обзавестись огородиком и тепличкой. И вовсе не там, где грезилось царю. - Всех из Немецкой слободы надлежит переселить на Васильевский остров, - приказал Пётр. - А коли не захотят? - засомневался Меншиков. - Не захотят, так снесём дома! - коротко ответил царь. Жители Парадиза приуныли. Но им на помощь пришла Нева: одно за другим пять сильных наводнений оставляли после себя разрушения, отнимали силы и средства. Проект "переселения народов" забуксовал, а со смертью Петра и вовсе был забыт.
Пошёл Беня на Привоз купить курицу, вернулся с кувшином воды и рассказывает: - Пришёл я на Привоз, а там торговка своих кур расхваливает: "Уж такие мои куры замечательные - один жир!". Я и подумал: жир, видно, лучше курицы - пойду, куплю жир. Пришёл к мяснику, а он свой товар нахваливает: "Смотри, какой жир - чистое масло!". Я и подумал: видать, масло-то лучше жира - пойду, куплю масло. Захожу в лавку, а лавочник достаёт бутыль и говорит: "Ты посмотри, что за масло! Да оно прозрачно, как вода!". Э, думаю, чем масло покупать, куплю лучше воду...
Мужики, которые каждый год идут весной на рыбалку, зная, что льдина отколется, и их унесёт в Мировой океан, просто надеются, что на этот раз их не спасут.
При дворе личная преданность всегда ценилась выше, чем деловые качества, поэтому на освободившуюся должность министра финансов Николай I назначил не Александра Максимовича Княжевича, умного и амбициозного, наконец, более молодого, а Фёдора Павловича Вронченко, приятного во всех отношениях, но, увы, некомпетентного. Прекрасно зная о злоупотреблениях в министерстве, царь выразил пожелание, чтобы пост товарища министра занял человек честный, о котором никто не смог бы сказать худого слова. И тогда Вронченко предложил кандидатуру Ивана Максимовича Ореуса, тихого и бесконфликтного чиновника министерства. Репутация Ореуса была безупречной - о нём никто вообще ничего не мог сказать. Высокое назначение стало для Ореуса полной неожиданностью. Он пришёл в явное замешательство, не считая себя годным для этой должности. - Помилуйте, Фёдор Павлович, какой из меня товарищ министра?! - растерянно произнёс Ореус. - Такой же, как из меня - министр! - с улыбкой ответил ему Вронченко.
