Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Леонид Хлыновский
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Императрица Анна Иоанновна считала дочь Петра I, Елизавету, легкомысленной и распущенной и, тем не менее, опасалась притязаний худородной кузины на престол. За Елизаветой следили. Она при дворе появлялась редко, укрываясь во дворце на окраине столицы с узким кругом приближённых: ближайшей подругой Маврой Шепелёвой, Михаилом Воронцовым, братьями Шуваловыми и возлюбленным - Алексеем Разумовским. Все они были очень молоды, веселы, охочи до всяческих забав и развлечений. А ещё любили театр и ставили пьесы, которые часто сами же и сочиняли. Анне Иоанновне, разумеется, хотелось узнать, чем это занимается цесаревна, и нет ли там какой политики. И случай представился. Ей донесли, что регент придворной капеллы Елизаветы Иван Петров прячет какие-то бумаги. Петрова немедленно арестовали и отправили прямиком в Тайную канцелярию. Нашлись при нём и бумаги, оказавшиеся... пьесой о палестинской царице Диане. Прекрасную и добрую Диану сживала со света злая сварливая свекровь. Авторство принадлежало верной Мавре Шепелёвой, и ни для кого не являлось секретом, кого вывел драматург под именем Диана, а кто - жестокая свекровь. В Тайной канцелярии сразу озаботились, а нет в той пьесе чего предосудительного, например, оскорбления чести Ея императорского величества? В качестве эксперта вызвали архиепископа Феофана Прокоповича, с одной стороны, знатока театрального искусства, а с другой - автора инструкций по ведению пыточного розыска. Прокопович внимательно прочёл пьесу, всё прекрасно понял и благоразумно решил, что никакой крамолы в пьесе нет: добродетель торжествует, а порок наказан. Всё закончилось благополучно и для прекрасной царицы Дианы, и для Петрова, и для Елизаветы. В самом деле, не говорить же архиепископу Феофану, что в злобной и мерзкой свекрови он узнал всемилостивейшую императрицу Анну Иоанновну?!
Мне кажется, что матери двойняшек частенько привирают, когда говорят, что различают своих детей. Мне кажется, их не раз путают до той поры, пока они имя своё не выучат.
В отличие от других монархов, Пётр I держал шутов не только для собственной забавы и увеселения, но и в целях воспитательных, пропагандистских. Пётр ценил в шутах сообразительность и эрудицию. Так, например, царский любимец Ян д'Акоста, превосходно знавший Священное писание, часто беседовал с царём на богословские темы и даже вёл с Петром споры. Лучше шута никто не мог ненавязчиво напомнить подданным о благе государства, о былых победах и достижениях. У того же д'Акосты была редкая привилегия - он должен был получать от царя тысячу рублей всякий раз, когда Пётр Алексеевич забывал провозглашать тост за здоровье "семьи Ивана Михайловича", то есть, русского флота (что, конечно, случалось чрезвычайно редко). А самое главное, шуты говорили правду. Не стесняясь в выражениях, они высмеивали пороки и злоупотребления царских приближённых. Вельможи часто жаловались Петру на бесцеремонное поведение шутов, на что царь обычно отвечал: "Что вы хотите, чтобы я с ними сделал? Ведь они дураки!"
В семье, где религия родителям по барабану, но, следуя моде, они к пятилетнему сынишке для религиозного образования приглашают монашку. После одного из таких её посещений малыш обращается к отцу: - Тётенька сказала, что если я буду себя вести на "хорошо", то попаду в рай. А если я буду себя вести на "отлично", то куда попаду? Отец, потягивая пиво и смотря по телеку футбол: - В райцентр.
Летом 1833 года Пушкин снял для своей семьи дачу Миллера на Чёрной речке. Место в то время модное из-за близости к Каменному и Елагину островам, и, следовательно, недешёвое. Старшей дочке Маше только исполнился год, а Наталья Николаевна вот-вот должна была снова родить. Положение семьи было чрезвычайно стеснённым, Пушкин отчаянно нуждался в деньгах. Не тратясь на экипаж, Александр Сергеевич отправился пешком к своему дальнему родственнику князю Николаю Оболенскому, отставному поручику и страстному игроку, чтобы попросить у него взаймы. Князь был занят - он метал банк. Понтёр был Пушкину не знаком. Оболенский пригласил Пушкина присоединиться к игре, но тот, не имея денег, отказался. Тогда Оболенский предложил играть с ним пополам против понтёра, и тут уж Пушкин отказать не мог, карты всегда были его страстью. Продолжительная игра закончилась выигрышем Оболенского, и выигрышем крупным. Когда проигравший откланялся, Оболенский, отсчитывая полагающиеся Пушкину деньги, с улыбкой произнёс: "А ведь ты и не заметил, что я играл наверное!". Играл "наверное"?! От возмущения у Пушкина кровь бросилась в лицо. Вне себя от гнева, поэт повернулся спиной к карточному шулеру и, не прощаясь, вышел вон.
Учитель информатики спрашивает Вовочку: - Какие структуры данных ты знаешь? Вовочка смотрит на Петрову, та показывает на очередь в магазине за окном. - Очередь. - Молодец, ещё? Петрова показывает стопку учебников. - Стэк. - Ещё? - Дерьмо. - Не дерьмо, а куча. А ты, Петрова, убери подсказку!
