Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: васька
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Очень короткий анекдот. Россия продолжает выполнять свои обязательства по поставкам нефти и газа в Европу. И ей, получается, как-то платят. Но купить что-то на эти платежи в той же Европе невозможно из-за санкций. То есть, за газ платят воздухом. Ну да, это же тоже газ, так что, обмен равноценный.
Когда наша учительница в школе говорила, что "в одно ухо влетает, в другое - вылетает", она и подумать не могла, что в 90-ые отгадкой станет Тульский Токарева.
Вспомнилось что-то... В восьмидесятые годы работал я в геофизическом институте инженером–электронщиком. Народ там подобрался самый разный. Многие из тех, кто были уже на солидных должностях, начинали еще в шестидесятые реальными геологами, то есть, помотались по Союзу всласть. А директором был...
Раз мне подружка говорит: «У моей знакомой Тани Бродской папа где-то у вас в институте работает.» Ага, «где-то». Доктор наук Петр Абрамович Бродский «работал» директором нашего института и по совместительству генеральным директор НПО «Промгеофизика», в котором мы являлись головным подразделением. Внешне он был похож на типичного интеллегента с карикатуры – невысокого роста, худощавый, в массивных очках. Ну еврей, конечно. Более культурного и порядочного человека я в жизни не видел. И раз оказался он при всех в очень скользкой ситуации.
Придется начать издалека. У нас в городе есть хлопчато-бумажный комбинат. До Октябрьской Революции это были мануфактуры Саввы Морозова, а после национализации им дали модное в то время имя «Пролетарка». Не знаю, как сейчас, а в восьмидесятые годы это было очень сильное и богатое предприятие со своими детскими садами, профилакториями и новым большим ДК (дворцом культуры). Министерство Геологии в те годы тоже не бедствовало, хотя не могло сравниться по деньгам с Министерством Нефти и Газа. Поэтому на каждый большой праздник наш институт арендовал у «Пролетарки» их дворец культуры на вечер.
Как все это происходило – все рассаживались в главном зале вместимостью человек в 800; сначала была торжественная часть (недолго, на полчасика, этим не злоупотребляли), потом – концерт, с приглашенными артистами или подготовленный своими силами. Иногда вместо этого показывали какой-нибудь фильм. Потом народ шел в буфет, чтобы неформально пообщаться, и оттуда кто потарше – домой, а молодежь – на дискотеку.
Вот тут мы и подходим к главному моменту. Буфетик был маленький, столиков на восемь. Поэтому наиболее сплоченные отделы минут за двадцать до конца концерта высылали вперед «эмиссаров», чтобы они захватили хотя бы пару столиков и несколько стульев. И вот однажды такой эмиссар сдвинул пару столов, поставил вокруг штук восемь стульев и все это охраняет. Начал прибывать народ после концерта. Таня Бродская заходит в буфет, видит знакомых дамочек за одним из столов, берет свободный стул и садится на него. К несчастью, это оказался один из «охраняемых» стульев. Парень видит, что какая-то овца забрала стул, подбегает к ней, заставляет подняться и ставит стул на место.
Через некоторое время в буфет заходит директор института с одним из своих заместителей чтобы по традиции еще раз поздравить всех с праздником и пожелать приятно провести вечер. К нему подбегает дочка и говорит: «Папа, вот он (показывая пальчиком) у меня стул отобрал! » В помещении повисла тишина – всем интересно, как интеллигентнейший и деликатнейший доктор Бродский выйдет из такой непростой ситуации. А Петр Абрамович разрешил эту проблему с блеском – он подошел к парню, который уже набычился в ожидании разноса, и укоризненно сказал: «Молодой человек, Вы поступили с моей дочерью непорядочно и Вам должно быть стыдно! »
Коммунизм (от каждого - по способностям, каждому - по потребностям) не смогли построить потому, что тем, у кого потребности, не удалось убедить остальных, что у них способности к работе.
Тяну кабеля для моторов в разных машинах и понимаю, что фраза "9 метров - слишком короткий, а 15 метров - затрахаешься протягивать" описывает всю нашу жизнь.
Вот говорит мне женщина: - У меня сегодня такой трудный день. - А у меня была такая трудная ночь. Она краснеет, начинает кричать - дурак, дурак! А я просто работаю в ночную смену.
Я думаю, что у всех так было хотя бы один раз в жизни – то дело, которым всю жизнь занимался и которое тебя худо-бедно кормит, становится ненавистным. Начинает казаться, что можно зарабатывать себе на жизнь гораздо более легким и приятным путем. В общем, некоторое время я пробовал продавать окна и двери.
Дали мне как-то один адрес в районе пересечения улиц Steeles и Kennedy, там, где расположен Pacific Mall. Одним словом, чисто китайская территория. Ну китайская, так китайская, я с ними в свое время работал и те, что постарше, как правило, вежливые и здравомыслящие люди. Хотя деньгами не то что не разбрасываются, а просто... да ладно, что там говорить!
В тот раз разговор шел не про окна или двери, а про «порч енкложер» (porch enclosure), то есть про такую штуку из стекла и аллюминия, которая закрывает крыльцо. Кстати, очень неглупая и полезная вещь, особенно, если запирается. Можно и мокрую обувь в дом не тащить, и велосипед или детскую коляску поставить, если размеры крыльца позволяют. А главное, зимой входная дверь открывается не прямо на улицу, позволяя холодному ветру выдувать тепло из дома, а как бы в дополнительную прихожую.
Я когда приезжал к клиенту, всегда старался предварительно оглядеться. Вот и тут прикинул, что крыльцо довольно большое, больше двух метров шириной. И крыша коротковата, то есть, придется ее наращивать, ну и все такое. Потом позвонил. Открыл мне невысокий китаец лет сорока. Я ему объяснил, в чем дело. Он мне говорит: «Да я не в курсе. Наверное, это жена договаривалась»,- и кричит внутрь дома, - «Майк!» Я думаю: «Ну ладно, поговорим с китаянкой»,- хотя и странно мне это, потому что у китайцев обычно решает мужчина. В это время выходит тот самый Майк лет пятнадцати, на голову выше папы и – черный. Китаец ему, мол, позови маму, тут человек пришел. Парнишка, соответственно, вякает куда-то в дом и немного погодя появляется мама лет тридцати пяти. Тоже, естественно, шоколадного цвета. И надо отдать ей должное, хоть и несколько вульгарного вида, но, как говорится, сексапильная.
И вот тут начинается цирк, в котором меня пытаются сделать клоуном. Прежде всего, дамочка разговаривает со мной, упорно глядя в сторону. Потом заявляет, что хочет такую же штучку, как у соседей. Гляжу я на соседний дом и понимаю, что разговор предстоит непростой. Она же, наверное, и цену хочет, как соседи платили. А у них крылечко крохотное и так обложено кирпичом, что пришлось только дверь с фронта поставить и небольшой боковой проем застеклить. Ну, делать нечего, уже приехал, значит надо работать по полной программе.
Говорю: - Я сначала все померить должен и сесть посчитать, сколько это будет стоить. - Меряй, - говорит, - а мне к плите надо. И уходит. Черный сын китайца плетется за ней, а сам китаец как цивилизованый человек остается со мной. Делая замеры, я ему одновременно объясняю про разницу между их крыльцом и соседским примерно в таких выражениях: «У них-то крылечко куцее, а у вас-то совсем другое дело! Тут и велосипед можно поставить и мало ли что еще.» Он на словах со мной соглашается, но сердце-вещун мне твердит, что не он правит бал и командует парадом.
Перепрыгнем минут на пятнадцать вперед. Я сижу за столом, закончив расчеты, рядом со мной – желтый отец черного Майка, а его «половина» действительно крутится у плиты, почти все время слушая меня филейной частью. Чтобы вас не утомлять, скажу коротко. Получилась у меня цена около семи тысяч. Потом, используя разные скидки, я смог ее снизить до пяти с небольшим тысяч, и это для меня был нижний предел. Потом я позвонил директору компании, и он разрешил снизить цену до пяти тысяч ровно. Но афроканадке-то хотелось ТРИ С ПОЛОВИНОЙ! Так мы ни к чему и не пришли.
Когда же она потеряла терпение окончательно, то начала меня гнать со словами: «К нам сейчас гости придут. Пошел отсюда, а то я полицию вызову!» Я ей в раздражении отвечаю: «Уйду, конечно. Только сначала лэптоп упакую и бумаги соберу.» А ведь не обманула, «смуглянка». Действительно, в этот момент заходят гости и она начинает с ними обниматься и целоваться. А китаец тихо сидит в уголке и никакого участия в этом празднике жизни не принимает. И не мудрено. Гости-то - все как один высокие здоровые потомки тех, кто выжил в трюмах кораблей, когда их везли из Африки на Североамериканский Континент.
Посмотрел я на беднягу, подумал: «Да, желтокожий брат наш, а еще китайцев считают мудрой нацией»,- да и пошел себе, протиснувшись мимо этих жертв сегрегации.
То ли время сейчас такое циничное, то ли возраст уже... Слушал тут песню "Когда я на тройке служил ямщиком." И вдруг подумал, что главное в ней - слова в конце:"Налейте, налейте скорей мне вина. Рассказывать больше нет мочи." Мужик сочинил для собутыльников слезливую историю, чтобы выцыганить лишний стакан вина.