Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: просто Филя
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Сегодняшний снегопад напомнил. Во время похожего снегопада 1996 года нас пришло в офис двое - хозяин и я. Он жил в Манхеттене в двух блоках от офиса, а я в Бруклине. Добрался я в основном пешком и немного на сабвее. Тогда хозяин мне и рассказал про своего отца.
Отец тоже имел бизнес, офис которого располагался между 30-м и 40-м этажом какого-то небоскреба. Как-то раз его рабочий день не задался. В здании с утра не было электричества. Восстановить обещали с часу на час, но все что-то не ладилось. Домой идти не хотелось - не улыбалось спускаться пешком по пыльной лестнице в самую жару. Вдруг, к его удивлению, в дверь зашел мужик. Хромой и потный. Это был кандидат, который пришел на интервью. Отец про него и думать забыл за всеми этими неурядицами, а тот всего на 5 минут опоздал. Вошел, представился, извинился за опоздание и внешний вид, и ни слова жалобы. Типа я в вашем распоряжении, задавайте вопросы. Хозяин задавать вопросы не стал, просто сказал - вы приняты.
Прислали: Знакомые, работающие в Китае сейчас, только вчера пояснили мне, что оказывается всему Китаю было рекомендовано носить при себе рулон туалетной бумаги, чтобы каждое соприкосновение с поверхностью было безопасным. Нажал кнопку в лифте и выбросил бумажку, взялся за ручку двери и тоже выброси кусочек бумаги. Это самый дешевый и простой способ. Одноразовыми перчатками можно забыться и почесать нос, да и если их выкидывать, то накладно будет. Именно поэтому китайцы скупали туалетную бумагу. Хорошо, что объяснили. Теперь хоть буду знать, что делать с запасами!
Одним из оппонентов на моей докторской защите был профессор Федор Федорович Волькенштейн. Близкие звали его Фефа. ... Однажды, будучи за границей, я купил и прочитал книжку дочери Сталина “Двадцать писем к другу”. Светлана Аллилуева в своей книге, естественно, не раскрыла имя друга. Сказала только, что он — известный физико-химик. Я, как обычно, в Шереметьево струсил. Побоялся протащить книгу через таможню. В Москве рассказал об этом Фефе, пожалел о книге.
— Этому делу легко помочь, — сказал Фефа. Он достал с полки две книжки. — Вот эту книжку дарю тебе. А этот экземпляр она мне подписала. Ведь известный физико-химик — это я.
И Фефа рассказал о дружбе со Светланой Аллилуевой. Светлане хотелось рассказать об отце, о гибели матери, о своей жизни, жизни советской принцессы в золотой клетке. Фефа посоветовал ей написать все это в форме писем к нему. В интимные подробности этой дружбы он не вдавался, а я не спрашивал. Сказал только, что благодаря Светлане он рано выехал за границу, и сразу в США. Правда, не один, а в составе делегации. Было это в пятьдесят четвертом, а может быть, в следующем году. За Фефу Светлана хлопотала перед Хрущевым. Как-никак, а приемный сын самого Толстого! Фефа рассказал, что в Нью-Йорке в отеле “Halloran House” случился скандал. Руководитель делегации, человек с Лубянки, потребовал, чтобы мужчин селили в номера по двое. А дежурный администратор никак с этим не соглашался. Дескать, неудобно, неприлично. В делегации по-английски кроме Фефы никто не говорил. Тогда Фефа сказал на ухо администратору, что прибыла советская делегация сексуальных меньшинств. Администратор был поражен. Но советские гости были в новинку, и их разместили, как требовалось. --------------- Так вот где таятся истоки всеобщей убежденности о нетрадиционной ориентации власть предержащих в России!
..."В 1828 году в Севастополе чумы не было, а карантин был. Для профилактики. В 1829 году чумы всё также не было, но карантин был ужесточен. Каждый, кто хотел выехать из города или въехать в него, должен был просидеть в полной изоляции от 14 до 19 дней. Народ перестал ездить. Возникли перебои со снабжением. На борьбу с эпидемией были выделены деньги из царской казны. В результате чиновники закупали у своих поставщиков за откаты продовольствие по завышенным ценам, а горожанам отдавали самое худшее. Естественно, в продолжении этого праздника были заинтересованы все, кто наживался на эпидемии, в первую очередь чиновники и врачи. Все случаи заболевания любой болезнью объявлялись чумой. "Карантинная контора старается все обыкновенные болезни показать чумными", писал служивший в это время в Севастополе контр-адмирал Сальти. Адмирал Грейг свидетельствовал: «В течение 5 месяцев люди не слышали, чтобы болели и умирали естественной смертью, а кто бы ни заболел в командах или на дому, объявлялись за чуму». Всех заболевших свозили в бараки на Павловский мысок, где они содержались в таких условиях, что быстро умирали. В беднейших районах города применялась дезинфекция хлором. То есть горожан ещё и подтравливали. При этом «дезинфекторы» получали 2,5 рубля в сутки – 75 рублей в месяц при условии ежедневной работы. Карантинные комиссары – по 5 рублей, главврач и инспектор карантина – по 10 рублей в сутки. Начальное жалованье обычного военного врача в то время составляло 171 рубль в год. Для повышения заболеваемости доктора устраивали жителям морские купания в холодной воде. В итоге, в июне 1830 году жители беднейших районов города не выдержали и восстали, гарнизон встал на сторону восставших. Губернатора, его чиновников и врачей толпа растерзала. Восстание быстро подавили, но "эпидемия" в Севастополе по удивительному совпадению сразу прекратилась. "Севастопольская страда. С.Н. Сергеева-Ценского (1875 — 1958) в части 3 главы 7 "Казнокрады".
Позвонил двоюродному брату. Сначала обсудили мировые события. Потом перешли на личные. Спрашивает - как у тебя? Да вот говорю, в постели лежу, с ковидом. Он еще один вопрос - а почему в постели? Я: Ты не расслышал - с ковидом. Нет говорит, расслышал. Выяснилось, он 3 недели назад тоже переболел. Ни на грамм не изменил своего распорядка. Я проникся и пошел гулять (у нас есть где ни с кем не пересекаясь). Брату девяносто три.
Часы изменили мою жизнь. Нет это не были часы на Спасской башне, которые отсчитывают время для всего прогрессивного человечества. Это даже не был лондонский Биг Бен, от которого не поступало ни звука с тех пор, как он вышел из ремонта. Это маленькие часики, которые и время-то показывают неохотно, только когда по ним постучишь. Я заказал их себе на день рождения. Наивный расчет был регулировать свое хождение по лестнице.
Про лестницу надо сказать особо. Тем, у кого седалищные мышцы не ноют от ежедневного десятичасового сидению перед компом, не понять. А вот у нас в офисном здании таких много. И выходим мы, страдальцы, не покурить на улицу, а поразмяться на лестницу. Полно там чинных индусов, обсуждающих то ли Кришну, то ли Раму, на всех диалектах индусского. Несчетно озабоченных китайцев, не отрывающих взглядов от телефонов величиной с том Малой Советской Энциклопедии. А тут встретил симпатичную девушку, но тут же отвел глаза. Она собирала с пола коврик, с которого поднялась. Приветствовать не стал - обвинений в харассменте никто не отменял, а тут обстоятельства отягчающие - она ж при отправлении потребностей. Но для себя успел кое-что заметить и сделать важный вывод. Теперь знаю, где у нас в здании направление на Мекку.
Вот тупо считать этажи, или того хуже - ступеньки - мне и надоело. Опять же от голоса в наушниках отвлекает, того и гляди пропустишь что-то важное, без чего последующее станет непонятным. К тому же забывается, сколько раз уже сегодня отметился на лестнице. Потому и выбрал себе часики с функцией подсчета этажей.
Но, как легко догадаться, часики не удовольствовались скромной ролью счетчика этажей. Поначалу они этим занимались с удовольствием, даже с энтузиазмом. Уже на четвертый день присвоили мне звание вертолета, уведомив меня об этом бодрым сообщением на телефоне. По их мнению, вертолет за четыре дня как раз на такую высоту поднимается. Ну а потом потихоньку распоясались. Стали каждый час призывно вибрировать на запястье - глянешь, а там на экране какой-то унылый клоун в позе роденовского мужика. Намекают - вставай, если еще не до конца заклейменный, пройдись чутка. Я снисходительно подчинялся - ну как дети малые. Они одобряли - клоун после 250 моих шагов забавно прыгал, а часы вибрировали неприкрыто нежно.
Дальше - больше. Стали забрасывать меня посланиями. Вкратце смысл сводился к двум типам сообщений: "Ну ты мужыг! Гордимся тобой! Эка сколько (прошел, взобрался, пробежал, нужное подчеркнуть)!" И второй тип - "Эххх-ма, ххххх-хозяин, а мы то про тебя думали... Вы-ычеркиваем тебя (из вертолетов, снегоходов, бегунков, списка жывых, подходящее зачеркнуть)!" Был еще и третий тип - "Заряди-ка, нас, дружок!" Но со временем чувство незаряженности часов стало таким же естественным и острым, как чувство голода. И я понял, что превращаюсь в киборга.
А однажды они напросились со мной в постель. Нет, вы не подумайте... Типа - а хочешь мы тебе расскажем, как ты спишь? Пока еще 'как', а не 'с кем'. Теперь утром проверяю, сколько снов посмотрел (периоды рем-фазы), сколько минут был в отрубе (глубокий сон), а сколько минут грызла совесть за бесцельно пролёжанные минуты - бодрствовал.
Они ставят мне задачи, строят на меня планы, резвятся по полной. Я мог бы еще поизливать душу, мне ещё есть что написать. Но - бдззз. Идет дождь, выходить на улицу неохота, однако часы будут недовольны. Иду выгуливать часы :(
Прочитал, поразило, решил поделиться. В мире 4200 разных религий. Это означает, что даже самые верующие люди не верят в 99.98% существующих религий. А верят в ту, единственную... Мне бы так. Хотя, впрочем, знаю человека, который отмечает все религиозные праздники, про которые когда либо слышал. Завидная предусмотрительность.
Тут не добавить не убавить, Татарстан строит колонии на спутниках Юпитера! Ввод в эксплуатацию через 25 лет, счетчик пошел! "По его словам (Генерального директора ОЭЗ «Алабуга»), общая сумма инвестиций в эти проекты достигнет 491 трлн рублей, будет создано 40 млн рабочих мест." Проект получил уже финансирование в несколько миллиардов рублей, на эти деньги уже установлен щит напротив оффиса Space-X с надписью "Илон Маск, как насчет спутников Юпитера?" * Для справки - 491 трн рублей это примерно 20 (не 25) годовых бюджетов России, так что должно хватить.
Слышал я, что Федор Михайлович Достоевский наравне со своими гениальными произведениями гордился простым, вроде бы, свершением. Слово он новое в русский язык ввел. Не придумал, а просто употребил к месту. И поехало. Теперь с его легкой руки каждый русский человек знает, что значит «стушеваться».
Но легко Федору Михайловичу – было куда словечко вставить. А вот мой друг не подхватил, а лично придумал прекрасное слово. Я проверил, Гугль о нем ни гу-гу не знает. А как донести это слово до народа? Вот я оценил, посмеялся, и с удовольствием употребляю. А остальной русский язык остается неохваченным. Вот я и подумал – если всплывет эта история в первую десятку, то глядишь дело и сдвинется с мертвой точки.
А теперь по-существу. Как вы штучку, которой телевизор включаете-выключаете называете? Ну да-да, еще громкость и программы меняете? Небось пульт? Сухо, невыразительно, и не по-русски! А если ремоут, то вы вообще за рубежом живете. А мой друг (назовем его АБ, чтобы закрепить за ним проритет) называет ее клапалкой! Каждый раз, когда я говорю дома – жена, а куда клапалка задевалась? А подай-ка мне сюда клапалку! – я улыбаюсь. Попробуйте – понравится!
