Моя школьная учительница в своем стремлении привить нам тягу
к прекрасному никогда не ограничивалась диктантами и лепкой мухоморов
из пластилина. Каждую субботу наш второй "Б" бодро топал в музей
атеистов, планетарий или зоопарк, по дороге собирая, или отрывая
в давке, солдатские пуговицы, которые по своей конвертируемости
в школе не уступали нынешнему баксу. В музее атеистов было тоскливо -
что бога нет, знали все; другое дело - зоопарк.
Так вот, история:
Среди прочих коренных обетателей зоопарка был рыжий, бородатый
орангутанг. Как существо высокоинтеллектуальное, он не мельчишил
и не метался по клетке, как какая-нибудь мартышка, и не клянчил
куски булки у посeтителей. Напротив, он молча сидел посреди вольера.
Скрещенные в позе лотоса ноги говорили о его единении с природой
и философском восприятии ограничения свободы, в то время как скрещенные
на груди волосатые руки подчеркивали гордое и брезгливое отношение
к окружающим. За орангутангом помимо прочих натуралистов пристально
наблюдал невысокий скуластый мужиченка в некогда модной приплюснутой
кепке. Мужиченка выглядел не так эффектно, как орангутанг, но выделялся
из толпы тем, что на его лице не было той беспечной радости, которая
овладевает большинством посетителей зоопарка. Он нервно пожевывал
потухшую беломорину, недобро поигрывая скулами. Уж не знаю, каковы были
причины неприязни мужиченки к данному конкретному орангутангу, или
ко всем обезьянам на свете, но спустя некоторое время он издал
характерный отхаркивающий звук, придав слюне необходимые баллистические
характеристики, и что есть силы плюнул в лицо медитирующему примату.
Реакция орагутанга была незамедлительной: не меняя позы он плюнул
в ответ и, простите за плагиат, тоже попал. Лицо мужиченки исказилось
ссыкливой злостью. Не проявив особой изобретательности в способах
отмщения, мужиченка стал остервенело плевать в несчастную обезьяну,
с каждым плевком подпрыгивая вверх и кивая головой, как футболист,
посылающий мяч в ворота с углового. Орангутанг не сдавался,
благородно отвечая только на прямые попадания, но не дооценил
сплоченности питерского пролетариата. Добропорядочные отцы семейств
и просто алкаши сплотили ряды вокруг зачинщика турнира и принялись
отстаивать честь царя природы.
Наша учительница, резонно желая оградить нас от сцен издевательств
над животными, повела класс в террариум, но на обратном пути взгляду
нашему предстала удручающая картина. Сдавшийся орангутанг сидел все
в той же позе, уже не реагируя на редкие плевки, а скуластый мужиченка
победно стоял напротив. Напряжение исчезло с его лица и он скорее
напоминал южноафриканского охотника, только что завалившего из дробовика
носорога, только вместо пробковой шляпы на его голове красовалась
заплеванная кепка.