Вот что было рассказано мне моим приятелем Иваном, работающим инженером
в Штатах в маленькой конторе, пишущей софт для микроэлектронной
промышленности... Я знаю Ивана с детских лет, и у меня нет оснований не
верить его словам. Судите сами.
Начальник Ивана Борис Соломонович Чешский очень любит совещания, или,
по-местному, "meetings". Вот и в этот раз утром в понедельник было
собрано "короткое" совещание, на котором предполагалось обсудить
положение дел с программным продуктом "ПУПС", которое (совещание, равно
как и положение), как всегда, обещало затянуться, и обещания свои
так-таки сдержало...
Собрание начинается и идет своим чередом, а Иван сидит весь зеленый,
борясь со сном и пытаясь подавить похмельную икоту. В течение 15 минут у
него это получается вполне хорошо, но на секунду он теряет бдительность
и мгновенно засыпает. И то ли от злоупотребления алкоголем на выходных,
то ли просто от переутомления, но приснился ему следующий кошмар...
Иван в Афганистане в составе российского батальона миротворческих сил
ООН! Он и трое товарищей едут на джипе через горы, между которыми в
низине петляет некое подобие дороги. Небо пасмурно, и поэтому довольно
темно, хотя времени всего около трех часов дня. Может, из-за этих низко
нависших облаков, или по какой другой причине, но на душе тяжело и
беспокойно. Неожиданно джип подрывается на мине и врезается в кусок
скалы, из-за которого выступают человек 20 афганцев, одетых в рванье, но
вооруженных автоматами Калашникова и гранатами, и ведут их к себе в
лагерь. Там, несмотря на самые нехорошие предчувствия, афганцы сажают
пленников вокруг костра и отрывают им по огромному куску мяса от
жарящегося на вертеле барана. Может, от перенесенных волнений или
оттого, что мясо плохо прожарено, и с него капает кровь, его вид
вызывает только тошноту, и жрать его совсем не хочется. Чтобы не обидеть
детей гор, Иван откусывает кусочек и откладывает остальное всторону.
Наблюдающим за его действиями афганцам это приходится явно не по вкусу,
и к нему подскакивает один из них, высохший как палка чумазый мужик с
треугольным лицом, и орет:
- Ю донт лайк аур фуд? Ит! (Тебе не по вкусу наша еда? Ешь!)
Иван вспоминает, что отказ от пищи расценивается на Востоке к страшное
оскорбление, и пытаясь улыбаться, начинает запихивать в себя мясо.
Покончив с едой и помня вычитанный где-то факт, что лучшей наградой
угощающей стороне считается сочная отрыжка (это заменяет наше "спасибо,
было очень вкусно"), Иван уже готовится громко рыгнуть, как
палкообразный вдруг обращается к нему по имени (откуда он знает мое имя?
а, наверное, для них каждый русский - Иван!) голосом Бориса
Соломоновича, выкрикивая слова громко и с нарастающим раздражением.
Пытаясь понять, что он сделал не так, и почему моджахед говорит голосом
его начальника, наш герой, наконец, просыпается, медленно открывает
глаза, обводит бессмысленным взглядом комнату (а где, блядь,
моджахеды?), громко и раскатисто рыгает, и тихо, но так, что слышали все
присутствующие, включая четырех русскоязычных товарищей, бормочет себе
под нос по-русски, чтобы не поняли моджахеды: "Ну вот, чурка нерусская,
теперь скажи, что я правил приличия не знаю!"
P.S. Вышеописанные события произошли год назад, и тогда мой друг
получил от Бориса Соломоновича обвинение в великоросском шовинизме,
антисемитизме, неумении себя вести "в цивилизованном обществе", а также
"последнее китайское предупреждение". Недавно, в результате кадровых
перестановок в компании, Борис Соломонович пошел на повышение, и боссом
Ивана стал человек, имеющий типично моджахедскую внешность и имя Саид
Ель Хуссейн.