Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Звоню своему, по голосу чувствую, что не трезв. - Ты где? - Милая, яяя, яяя дома, поздно же уже. - Точно? - Ну да. Ты что, мне не веришь? - Ну-ка, включи телевизор... - Да ладно тебе... - ВКЛЮЧИ, я сказала! Включает. - Ладно. А воду в ванной? Включает. - А теперь попрыгай на своей скрипучей кровати. Да не так громко. Вас там что - стадо? В трубке слышится скрип. - Ладно, ложись спать. Целую, люблю. Ты у меня умничка. Не то, что твои засранцы, которые сейчас где-нибудь крутят! -------------------------------------------------------- Как, оказывается, было на самом деле: Бар, футбол, пиво, человек 30-40. На середину зала выбегает тело: - Мужики, баба звонит! И тишина... Переключает мобильник на громкую связь. Охранник включает и выключает телевизор. Бармен набирает воду в стакан. Трое болельщиков прыгают на диване. Вот как могут понять и проникнуться 40 человек!
Интервьюер: «Как вы думаете, сборная Бразилии 1970 года смогла бы победить сегодняшнюю Аргентину?» Пеле: «Да». Интервьюер: «С каким счетом?» Пеле: «1-0» Интервьюер: «И всё?» Пеле: «Ну, большинство из нас уже старше 75 лет».
Не так давно тут была хорошая история, где автор рассуждал про"начни с себя" и вчерашняя история про дедушку садовода. Выгуливал вчера вечером собакевича,так-как район у нас времён хрущёвской застройки , осталось ещё много полянок, зелени и всяких тропинок, где собственно говоря и гуляют с собаками. На встречу нам шёл приличного вида мужичок с двумя лабрадорами на поводке и в руке у него был довольно большой пакет. Мужичок периодически наклонялся,что-то подбирал и клал в пакет. Когда мы относительно поравнялись-я разглядел, что мужчина просто поднимает мусор, который попадается на его пути.
«Аллах акбар», - возликовали немецкие болельщики, когда сборная Германии на последней минуте чудом забила победный гол. «Иншалла», - грустно воздели руки к небу болельщики шведской команды.
Контора торгует всякими электронными деталюшками типа микросхем, резисторов и им подобными. Один крупный клиент прислал запрос. Девочка-манагер состряпала коммерческое предложение и отослала.
Через 20 минут из кабинета вылетает шеф, с бумажкой в руках, в глазах слезы, сам красный, и к девице: "Тебя твой основной инстинкт когда-нибудь до могилки доведёт. Тебе уже везде члены мерещатся!"
Мы так скромно: "Пётр Георгиевич, не плачьте, обойдется, наверное, может и не доведет. Но собственно, из-за чего кипешь?"
Он: "Да не плачу я, ржу, читайте..", и бумажку нам протягивает. Само КП и ответ клиента на коммерческое так сказать предложение девицы-манагера.
Читаем: "Уважаемый Имярек. В ответ на Ваш запрос предлагаем Вам ЛАЗЕРНЫЕ ДИЛДЫ в количестве 860 шт по цене ..."
Оно и понятно, клавиатура маленькая, пальчики толстенькие, буковки рядом. Вот и опечаталась.
Хорошо клиент с юмором. Переслал КП директору нашему с одним только вопросом - "Самонаводящиеся"?
Как-то раз мой родственник, проведя все выходные на даче, по пути домой навестил нас, а заодно поделился дарами природы. Мешок с тыквой обескуражит любую хозяйку, ведь до появления первого браузера оставалось еще несколько лет, а рецепты из общей тетради, 96л., не давали ответ, что можно приготовить из центнера тыквы, если вы – всего лишь мать семьи, а не повар в солдатской столовой. Так же был привезён полосатый крыжовник, выросший за туалетом (детёныш арбуза), и пакет картошки размером со сливу со смешным названием "дробненькая". Родители, обрадованные неожиданным визитом и не менее неожиданными подарками, его накормили, напоили чаем, остограммили, и прощаясь, вели в прихожей беседы "за жизнь". На стене прихожей безучастно тикали часы с кукушкой, на которой дремал пожилой попугай, отдыхая от истошных диалогов со своим пернатым собратом из многоэтажки напротив и многочисленными бездомными воробьями. Когда кукушка в часах выглянула с дежурным "ку-ку", попугай от испуга подпрыгнул и неуклюже свалился на родственника. Казалась бы, что тут такого? Но давайте взглянем на это глазами моего пожилого родственника - ты сытый, разморенный, позади дальняя дорога, чарка приятно туманит голову и греет кровь, ведешь неспешные разговоры, как вдруг из часов с кукушкой вылетает кукушка и, кукуя, приземляется тебе на голову. И что бы окончательно сломать шаблон, копошится на макушке, на месте уехавшей крыши, цепляясь клювом за одинокие кустики вставших дыбом волос. Этот ошалело-затравленный взгляд «Какого кукуя?!» врезался в память на всю мою жизнь.
Глубокоуважаемые выпускники школ, колледжей и ВУЗов 2019 года! В связи с тем, что в указанном году не предвидится появления новых пенсионеров, то и вакансии для вас освобождаться не будут. Короче, мест - нет, но вы держитесь!
Вчера звонят на городской телефон: "Здравствуйте, мы проводим опрос по поводу пенсионной реформы и повышения пенсионного возраста. У вас есть четыре минуты?" Извинился, сказал, что не могу сейчас говорить. А сам подумал: "На четыре минуты у меня точно матов не хватит. Ну, не филолог я, не филолог..."
- У саудитов выиграли, у египтян выиграли, а уругвайцам проиграли! Как же так, Владимир Владимирович? - Не о чем нам договариваться с Уругваем, Не О Чем!
Годы с 1986 до 1991 вспоминаются мне в первую очередь полным сумбуром в собственных мыслях. Запретное становилось дозволенным настолько быстро, что моя бедная голова в безнадежной попытке успеть за переменами постоянно слегка кружилась, как после бокала шампанского. В этом легком кайфе казалось, что советская власть сгинула, как страшный сон; что впереди ждет прекрасное будущее, которое автоматически принесет новый, на манер западного, порядок; что уже сегодня можно воспользоваться никогда невиданной свободой и что-то от этого поиметь. Стоит только захотеть.
Теперь-то я понимаю, что мне от этой свободы не светило ничего. Не то чтобы меня кто-то не пускал. Скорее всего у меня не было качеств, которые в те годы требовались для успеха. Народ мчался вперед на недоступных мне запредельных скоростях. Незаметному аспиранту молва уже приписывала собственную автоколонну, скромный клерк горисполкома баллотировался в Верховный совет, мой одноклассник, который год назад покинул места заключения, теперь возглавлял строительный трест. А я продолжал работать на той же должности патентоведа в том же академическом институте.
Мой двоюродный брат, который уже несколько лет жил в Америке, звонил мне по крайней мере раз в месяц и буквально уговаривал: «Завязывай ты с этой ерундой! Срочно приезжай, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы!» Жена, которая давно говорила примерно то же самое, теперь обиженно молчала. А я как дитя радовался возможности громко высказывать свое мнение о славных чекистах, голосовать за Новодворскую и открыто отмечать еврейские праздники. И чем хуже становилась материальная жизнь, тем легче и веселее было у меня на душе. Теперь-то я знаю, что в психологии это состояние называется «отрицанием». Служит это «отрицание», главным образом, для защиты от чувств, в которых человек не можешь сам себе признаться. У меня таким чувством был панический страх перед эмиграцией.
В один из дней 1989 года, в институтском коридоре меня остановил председатель профкома. - Пошли на улицу покурим! – предложил он и вытащил из кармана пачку дефицитной «Явы». Председателя профкома Диму, я знал давно. Отношения у нас были товарищескими и доверительными: когда-то мы одновременно встречались с двумя симпатичными близняшками.
- Тут такие дела, - Дима дал прикурить мне и прикурил сам, - три месяца назад Академия выделила целевую «Ладу Семерку» для Терновского. Он начал ее оформлять, но не закончил, потому что уехал в командировку в Штаты. Из Штатов он, падла, не вернулся, и машина, блядь на хуй, зависла. Вчера Академия разрешила продать ее в институте. Если я эту «Ладу» не возьму, другого шанса уже не будет. Защитив диссертацию, Дима перестал вставлять ненормативную лексику после каждого слова. Тем не менее когда волновался, старая привычка брала свое.
- Дирекция вроде не против, - продолжил Дима, - с профкомом проблем не будет, но из-за этой ебаной гласности Академия рекомендовала распределить машину на общем собрании. Собрание как раз сегодня. Давай так: я оглашу вопрос по «Ладе»; ты выйдешь и скажешь, что гуртом такие дела не решают, предложишь создать комиссию. Народ согласится. Выберут комиссию, тебя выберут председателем – все понимают, что своего интереса у тебя нет. Тогда ты снова возьмешь слово, поблагодаришь за доверие, дашь один день на подачу заявлений. В зале поднимется шум. Ты сделаешь паузу и дашь два. Остальное расскажу завтра. Если выгорит, само собой с меня причитается.
Диме я отказать не мог и, недолго думая, согласился. А согласившись, посчитал себя вправе задать вопрос о конкурентах. - Основных – два, - Дима выпустил аккуратное колечко дыма и дал ему растаять в воздухе, - Базилевский и Сахнюк.
Услышав эти имена, я вдруг понял, что Дима уже давно не тот влюбленный в науку юноша, которого я когда-то знал. Передо мной был опытный, закаленный в подковерных баталиях, воин. Уверенно и решительно он вступал в схватку с людьми, одолеть которых мне казалось совершенно невозможным.
Илья Петрович Базилевский был не только замечательным ученым, но и порядочным разгильдяем. В интригах, которые буквально раздирали институт, не участвовал, в мафиозных группировках не состоял. В СССР с такими особенностями характера сделать академическую карьеру было трудно, а конвертировать научные достижения в материальные блага практически невозможно. Однако Илья Петрович заведовал отделом и имел полную линейку научных степеней и званий, включая звание профессора, со всеми вытекающими последствиями. И в этом была почти стопроцентная заслуга его жены Нины Васильевны, дамы большого научного и общественного темперамента. Она успешно руководила своей лабораторией, но кроме того мастерски манипулировала всеми, кто оказывался на ее пути, умело выстраивала отношения с руководством и играла не последнюю скрипку в институтском парткоме. Если бы у нее был герб, на нем бы наверняка красовался девиз: «Цель оправдывает средства». Мужа к политике она не подпускала на пушечный выстрел.
Сахнюка в наш институт отправили в ссылку из обкома партии. Чем-то он там проштрафился. Об этом ходили разные слухи, но наверняка я не знаю, а поэтому не хочу повторять. Наш директор воспользовался случаем и выгнал вконец обнаглевшего зама по общим вопросам со связями в КГБ. Поставил на его место Сахнюка. Тот немедленно начал капитальный ремонт, в котором институт нуждался уже лет десять. Прошел всего год – и ремонт был почти завершен. Сахнюка зауважали, а он сам (опять же по слухам) начал готовиться к возвращению на партийную работу. Среди институтских он выделялся необычными гладкостью и ухоженностью.
- Ну ты даешь, мужик! – ахнул я, - Неужели потянешь против этих зубров? - Почему не потяну? Базилевскому машина для дочки нужна. У него самого есть «Волга». Илья Петрович ее на тестя переписал, но все знают, что ездит на ней сам. У Сахнюка связи, конечно, очень крутые, но он – человек у нас временный, и партия его скоро загнется... Мы выбросили окурки в лужу и разошлись.
Собрание прошло точно по Диминому сценарию. Меня поразило, как верно он предсказал поведение зала. Да, меня выбрали. Да, я поблагодарил народ и великодушно дал лишний день на подачу заявлений. И когда, казалось бы, моя миссия завершилась, я потерял контроль над собой и довел до всеобщего сведения нехитрую мысль, которая мучила меня целый день после разговора с Димой.
- Товарищи сотрудники! - сказал я, - Все дефициты, которые падали на институт, например, те же путевки, мы всегда старались распределять по справедливости, но четких критериев у справедливости, к сожалению, нет. Сейчас в стране время больших перемен. Нравится нам или не нравится, она становится на капиталистические рельсы. Давайте попробуем распределить эту «Семерку» не по справедливости, а по деньгам. Ни для кого не секрет, что машина стоит больше, чем написано на ценнике. Поэтому я предлагаю устроить аукцион. «Семерку» получит тот, кто больше заплатит; а разницу между аукционной и номинальной стоимостью передадим в какой-нибудь детский дом. Можем проголосовать за аукцион прямо сейчас. У меня всё.
Я приготовился услышать одобрение или, на худой конец, добродушный смех, но в зале наступила гробовая тишина. В этой тишине попросил слова заместитель директора по науке. - Да, - сказал он с места, - предложение интересное, но голосовать по нему рано. Нужно его хорошенько обдумать и обязательно посоветоваться с нашим юрисконсультом, насколько такой аукцион законен. Давайте поручим Вере Ефимовне разобраться в этом вопросе и доложить на следующем собрании. Народ дружно проголосовал «за». Я спустился со сцены. Откуда-то из глубины зала раздались жидкие аплодисменты.
На следующий день ближе к полудню дверь в патентном отделе открылась, и туда величественно вплыла Нина Васильевна. Она осмотрела комнату, убедилась, что кроме нас там никого нет, положила на мой стол лист бумаги и заговорила: - Это заявление профессора Базилевского с просьбой выделить автомобиль «ВАЗ-2107» именно ему. Он написал его очень сжато, поэтому я хочу добавить что-то от себя. Мы все понимаем, что хорошее образование должно быть доступно не только в больших городах. Это, можно сказать, прописная истина. Но Илья Петрович один из тех немногих, кто делает в этом направлении нечто реальное. Он основал филиал нашего университета и каждую неделю ездит туда читать лекции. Каждую неделю он трясется в разбитом автобусе полтора часа в каждую сторону. Илья Петрович буквально совершает подвиг, и мне кажется, что коллектив института должен помочь ему совершать этот подвиг хотя бы в минимально комфортных условиях. В конце концов, не ездит же он ради тех копеек, которые платят за совместительство?!
У Нины Васильевны появились на глазах слезы. Я тоже невольно растрогался, хотя прекрасно знал (как, впрочем, и весь институт), что в филиале преподает бывшая аспирантка профессора, которая, как бы это сказать помягче, не только аспирантка и совсем не бывшая. И на автобусе Илья Петрович тоже не ездит – за ним всегда присылают машину прямо к институту. Но вслух я этого говорить не стал. Наоборот, заверил Нину Васильевну, что донесу до комиссии каждое ее слово. - Спасибо! – сказала она и положила не стол одноразовую зажигалку с логотипом «BIC», - Это вам, чтобы ничего не забыли. Илюшин ученик из Парижа привез. Он туда на конференцию ездил. - А Илью Петровича так и не выпускают? - Так и не выпускают. Каждый раз обещают и каждый раз не выпускают. Вы уж хоть с машиной постарайтесь! И еще. Что за странная идея с вашим аукционом? Например, есть у нас в институте сотрудник, не буду называть фамилию, все и так знают. Его дед был купцом первой гильдии, отец – финансовым директором большого завода, и сам он - далеко не промах. Вы предлагаете, чтобы он захапал все, что выделяется на институт? Забудьте и не вспоминайте! А пока приготовьтесь к тому, что вас будут клевать.
Когда Нина Васильевна вышла из комнаты, я посмотрел на часы и обнаружил, что уже начало первого. За окном стоял приятный летний день. Поэтому из нескольких вариантов провести перерыв я выбрал самый любимый – обед в столовой обкома партии. Он включал в себя короткую прогулку, небольшой трюк, без которого невозможно проникнуть в закрытую для рядовых советских тружеников ВИП-столовую, и собственно обед – качественную ресторанную еду по ценам сельской чайной. В завершение - пять минут около прилавка Союзпечати в вестибюле обкома. Иногда там можно было наскочить на журналы «Америка» или «Англия».
В этот раз я ни на что не наскочил, зато услышал за спиной голос: - Привет, Саня! Знакомые в этом здании мне до сих пор не попадались, но все равно я обернулся. На меня с добродушно-хитроватой улыбкой смотрел Сахнюк. - Ты в институт? Тогда нам по пути. Никогда прежде я с Сахнюком не разговаривал, никогда бы не подумал, что он знает меня по имени, я не люблю обращение на «ты», но отшивать его мне не хотелось, да и повода не было. Мы зашагали по направлению к институту. - Куришь? Сахнюк достал из кармана непочатую пачку «Мальборо», открыл. Я чиркнул новой зажигалкой. Прикурили. - Нравятся «Мальборо»? - Конечно. - Забирай, - Сахнюк протянул мне всю пачку. - А ты? - У меня еще есть. Сегодня по две давали. Ты только не думай, что я с намеком. В любом случае машиной распорядится директор. Если мои люди его продавят, будет моя. Если нет, возьму в другом месте. Я по этому поводу сильно не парюсь. А вот твое предложение с аукционом, ты не обижайся, ни к селу, ни к городу. Для дирекции детского дома это чисто левые деньги. Разворуют на следующий день. Ну ладно, бывай! Если нужна помощь, заходи, не стесняйся! И Сахнюк свернул в переулок.
К концу дня позвонил Дима: - Пошли на улицу покурим! На этот раз угощал я. Мальборо. Прикурили от зажигалки «BIC». Дима посмотрел на меня с немым изумлением, но вопросы задавать не стал. - Тут такие дела, - как-то неуверенно начал он, - Я сегодня с Академией говорил. Они поддержали нашу инициативу по созданию комиссии, но требуют, чтобы ее возглавил научный сотрудник, а ты – вспомогательный персонал. В общем тебя нужно переизбрать. А с аукционом ты как в лужу пернул. Я три года в профкоме пахал, у меня лист А2 мелким почерком исписан, у кого я буду одалживать деньги, а ты меня под аукцион подставляешь. Ты когда-нибудь детский дом вообще видел? Ты там был? Иди ты в жопу! Дима повернулся и ушел. А я остался.
Домой я решил идти пешком, чтобы спокойно подвести итоги первых и последних суток моей общественной деятельности. А они были неутешительными. Поссорился с Димой. Ничего плохого не хотел, а получилось хуже некуда. Это раз. Дважды мне дали маленькую, но взятку. И я не отказался. Конечно, Базилевская и Сахнюк вели себя на манер белых торговцев в Африке. За нитку стеклянных бус они рассчитывали получить леопардовую шкуру. Но это их дело, а я должен отвечать за себя сам. Это два. Идея аукциона, которая представлялась мне такой ясной и разумной, никому другому таковой не показалась. Это три. Нравится мне это или не нравится, но в едином строю своих соотечественников я оказался одним из тех, кто никак не может попасть в ногу.
С такими мыслями я вышел на центральную площадь и сразу заметил небольшой автобус с надписями еврейскими буквами. Ничего подобного в нашем городе никогда не случалось. Я остановился, чтобы получше рассмотреть это чудо. А тем временем в двери автобуса появился товарищ, который, казалось, сошел с иллюстраций Натана Альтмана к рассказам Шолом-Алейхема. Мне сразу вспомнились слова «лапсердак», «пейсы», «ермолка». Теоретически я эти предметы знал, но на живом человеке ни разу не видел. А товарищ тем временем подошел ко мне и на вполне понятном русском языке спросил: - У тебя мама еврейка? - И папа тоже, - сразу признался я. - Пошли, я помогу тебе надеть тфилин... Что такое тфилин я знал. У меня хранились тфилин двух моих покойных дедов. Но как их надевать, куда и зачем, я и представить себе не мог. Последний вопрос показался мне наиболее важным. Его я и задал: - Зачем? - Это заповедь Торы. Яснее не стало, но что такое Тора я тоже примерно знал и не стал сопротивляться.
По исполнению заповеди мы вышли из автобуса и, поскольку сыновей мам-евреек на горизонте не наблюдалось, стали разговаривать. Товарищ оказался Хаимом Ривлиным из Бруклина. Родители привезли его в Америку из Минска, когда ему было 5 лет. Теперь ему 26. К нам приехал в свой отпуск, чтобы возвращать советских евреев вроде меня к вере отцов. Уже женат, один ребенок. Работает учителем в еврейской школе для мальчиков. Своего дома пока нет, снимает квартиру, платит за нее ползарплаты. С квартирой не повезло: дорогая и очень шумная. А с машиной повезло: два года назад на благотворительном аукционе купил практически новый Меркюри Гранд Маркиз 1980 года за полторы тысячи. - Стой!, - чуть не закричал я, - Что такое благотворительный аукцион? - Очень просто. Богатому еврею надоела машина. Он пожертвовал ее благотворительной организации. Та устроила аукцион. Я сделал самый большой бид, и машина досталась мне. Я получил машину, бедные – помощь, богатый еврей списал эти деньги с доходов и заплатил меньше налогов. Всем хорошо. У нас это самое обычное дело. Понял?
Не могу сказать, что я понял все. Но главное для себя я понял: где-то в Америке продали на аукционе машину, вырученными деньгами помогли бедным. Все как было у меня в голове! Мой новый приятель сказал, что это обычное дело. Значит, если эти деньги и разворовывают, то в меру. Полчаса назад я переживал, что иду в строю и не могу попасть в ногу. А оказывается, есть другой строй, и, судя по всему, там у меня вполне может получиться. Эта догадка так поразила меня, что я быстро распрощался с Хаимом и доехал домой на такси. Я очень спешил, чтобы не передумать.
Открыв входную дверь, я сразу побежал в гостиную и достал из серванта бутылку «Наполеона». Подобная бутылка хранилась во многих семьях на случай болезни. Нет, ее содержимым не растирались. Она вручалась врачу в качестве благодарности, например, за многочасовую операцию на сердце. - С горя или с радости? - спросила жена с изрядной долей сарказма. Я не ответил. Молча отнес бутылку на кухню, щедро налил в два бокала, выложил на стол сигареты и зажигалку. Жена посмотрела на натюрморт и, понизив градус с сарказма на иронию, задала новый вопрос: - О, я вижу ты сегодня побывал за границей. А мне что-нибудь купил? - Извини, валюты не хватило. И вообще тебе трудно угодить. Лучше покупай сама себе. - Можно спросить на какие шиши? - Мы уезжаем! - Ну, слава Б-гу, – сказала жена, - Наконец-то! Какой же ты у меня дурак! Она разбудила сына, привела на кухню, обняла нас и заплакала.
А через два дня Академия забрала «Семерку» назад. Объяснили, что целевые машины в нецелевые переводить нельзя. Извинились за ошибку. При советской власти такое случалось довольно часто.
P.S. На http://abrp722.livejournal.com в моем Живом Журнале я собрал коллекцию предметов, которые упомянуты в этой истории. Если вы никогда их не видели или забыли и хотите вспомнить, добро пожаловать!
Во время матча Египет-Саудовская Аравия произошло событие, оставшееся совершенно незамеченным. Египетский игрок, забивший автогол в матче с Россией, и вратарь саудовцев обменялись взглядами и едва кивнули друг другу. Так российские разведчики поздравили друг друга с присвоением внеочередных званий и успешным завершением операции «Прорыв».
Два игромана встретились, один другому: - Я вчера на автоматах тридцать штук просадил, жена меня убьёт. - А я вчера пятьдесят поднял! - Как?! - Прошёл мимо.
Подростковый возраст только под старость вспоминается с ностальгией, легкий флёр приближающегося склероза делает этот очень непростой период поэтическим... Ну и какую поэзию вспомним? Давайте поговорим о проблемах с кожей. Нет, я, персонально, прыщей на морде не носил, как большинство моих сверстников, моя ситуация была намного сложнее, хотя и не на виду... Видите ли, я страдал от чирьев, сучьего вымени, карбункулов, фурункулов — несть им числа и названия, особенно на выездах в колхоз, ЛОТОС, стройотряды. Страдала и учёба — чирей на жопе не способствует усваиванию учебного материала, требующего усидчивости. Лёжа, однако же, мысли сразу же улетали в похотливом направлении... Семья медицинская, чем меня только не лечили!! Антибиотики, мази, противостафилококковый иммуноглобулин — нихрена. Перешли на экзотику — аутогемотерапия, сиречь уколы в мою тощую задницу моей же крови, то ещё удовольствие, позвольте заметить! Тайком от мамы-фельдшера сводили к бабке, заговаривать. Не помогло! Бабка пожала плечами: „Еврей. Наверно у своих проси...“ Забегая вперёд — мама догадалась связать это с моей любовью к сладкому, сел на жёсткую диету, каждый день стирал своё бельё, включая постельное — помогло, потихоньку. А также— пивные дрожжи. Так мне один умный дерматолог посоветовал: ⁃ Там масса нужных тебе витаминов. ⁃ А где их взять? ⁃ На пивном заводе «Алдарис» знакомые есть? ⁃ Нет, все медики, никого. ⁃ А! Тогда вот что. Их один раз в день завозят рано утром в угловой магазин, что на Аусекля и Кришьяна Барона, недалеко от цирка и вокзала, знаешь? ⁃ Конечно, знаю, напротив Верманского парка, около трамвайной остановки? ⁃ Там. Только рано утром, их быстро разбирают, — и улыбнулся, таинственно. Сказано — сделано, рано утром, как штык, прибываю в гастроном для лечения. И, как оказывается, не я один. Неведомо мне, пивные дрожжи ценили не только скорбные чирьями — они слыли прекрасным средством от похмелья, особенно при продаже алкоголя с 11 часов, до которых можно просто, не дожить.. Итак, очередь, ждём привоза в отдел «Соки-воды». Не знаю, помните ли вы такую экзотику, как большие стеклянные конусы, в которые заливали сок из трёхлитровых банок? Соки были яблочный, березовый, сливовый, персиковый и, мой любимый, томатный. К нему прилагалась крупная, вечно мокрая соль, с чайной ложкой. Стаканы мылись над фонтанчиком. Не сказал бы, что тщательно — ну, уж как получится. Народ стоит. Две разные очереди. Одна за соками, двигается быстро, вторая — стоит, ждёт. ⁃ Чё ждём? ⁃ Пивные дрожжи. Встал в неё, начал осматриваться — любопытная картина, субтильные юноши, типа меня, и пропойцы, в соотношении 50 на 50, причём, и те, и те со страдальческим выражением лиц... Пропойцы, однако, непростые — спившиеся интеллигенты, центровые алкоголики, полиглоты и умники, обязательный элемент пейзажа начала 80ых. Привезли дрожжи, вылили в пустой стеклянный конус — серая неаппетитная жижа. Заморыши стояли первыми, набирают их в пустые литровые банки и бидончики, уходят... Ах, чтоб тебя! Ёмкости у меня-то и нету, не запасся... Ладно, хоть на месте выпью стакан, наливайте, сколько с меня? Копейка цена. Недорого... Вообще-то за такую дрянь мне приплатить должны, пахнет прокисшим пивом, густая гадость с комками, не, не могу... Очередь пропойц тихо ненавидит мою спину, сглатывая от нетерпения свой перегар и страдая от необъятного похмелья: ⁃ Давай, студент, не тяни, душа просит, уступи стакан, ссука... И в напряженной тишине пропойца с семитскими чертами лица спасает взрывную ситуацию: ⁃ Молодой человек, Вы крупно ошибаетесь, если вам показалось, что вы в дегустационном зале Массандры. Эту дрянь надо пить залпом и запивать хорошо посоленным томатным соком. Не томите мою душу, как гуманист гуманиста прошу — пейте и отваливайте! ⁃ Томатный сок, говоришь? Эх, гулять так гулять — сок 10 копеек. Много соли - и с нами бог. Выпиваю дрожжи и догоняюсь соком. Не успеваю поставить стаканы, как их перехватывают жертвы Бахуса и торопливо передают продавщице: ⁃ Давай, милая, душа горит! Ухожу — чтобы вернуться. Я пошёл на поправку и ходил туда уже больше для профилактики. Познакомился с пропойцами, участвовал в разговорах о Фрейде, Кафке,Ажаре и Стейнбеке. Всё это - ожидая завоза лекарства с пивзавода, рядом с которым я буду работать и учиться долгие 6 лет в Первой городской больнице «Скорой помощи»... «Позвольте,– спросите вы,— где дрожжи и где собаки?!?» И правда, какая история без собак? А витамины, которые они с охотой жрут, содержат — вы угадали — пивные дрожжи, для улучшения качества их шкуры и меха. Точь-в точь как их хозяин — на заре своей милой нелепой молодости...
Интересно, почему десятки тысяч футбольных болельщиков из небогатых Панамы, Коста - Рики, Перу, Колумбии, Марокко, Туниса могут себе позволить гульбосить целый месяц в нашей стране, а я, получив отпускные 14440 рублей, не могу?
США и Россия. Интересно получается. Там во главе самовлюблённый клоун, а всё цветёт и пахнет. Здесь - отдающий всего себя людям, мудрый и опытный политик,а в стране полная жопа.
Посл победы Уругвая 3-0 над Россией, тысячи людей вышли на улицы страны, они прыгали, радовались, скандировали речевки... это был один из самых счастливых дней в Украине.
"Президент России Владимир Путин прагматично относится к волатильности рейтинговых показателей власти ввиду пенсионной реформы, заявил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков." Давно меня так дипломатично не посылали на х.й !
Денег, полученных от повышения пенсионного возраста мужчин хватило на игру со сборной Саудовской Аравии; Денег от повышения пенсионного возраста женщин - на игру со сборной Египта; А на игру со сборной Уругвая не хватило... Может стоило подумать о повышении пенсионного возраста для правительства, депутатов и прочего ЛГБТ-сообщества?
Раньше для того, чтобы человека поставили руководить наукой, надо было иметь ученую степень, да не абы какую. А теперь, чтобы заиметь не абы какую ученую степень, надо, чтобы человека поставили чем-нибудь руководить.
Трамп и Путин встретятся в Вене 15 июля. Путин тонко дал понять, что даже ему не под силу сделать сборную России финалистом чемпионата мира по футболу.
Протоиерей РПЦ Чаплин поведал, что пенсионная реформа — это наказание россиянам за грехи. Я вот думал, что русский народ - народ-богоносец, народ-победитель, ан нет, грешники вы все!
Я – опытный человек. И, поэтому, прежде чем сесть в лифт в нашем доме, одеваю на себя подгузники, беру пятилитровку питьевой воды, сухопай на двое суток и фонарик с запасом батареек.
Алиса смотрела, как по улице Косыгина на Воробьевых Горах едет большая группа мотоциклистов. - Какой пердеж, - подумала Алиса. Она понимала, что это слово должно звучать по-другому, но правильное слово ей на ум не приходило...
Благодаря установлению в стране обещанной диктатуры закона, налоговые декларации чиновников стали одной из форм юмористического жанра. И чем выше чиновник, тем смешнее его юмореска… тьфу ты… декларация.
