Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
В знак поддержки украинцев, латвийские власти решили снести памятник советским воинам освободителям. Есть ощущение, что они понимают, что нынешние украинцы не имеют отношения к воинам-освободителям, а предки нынешних украинцев воевали на какой-то другой стороне, иначе латвийцы как-то подло поступают по отношению к союзнику. И на Украине никто не возмущается сносу и осквернению памятников своим предкам. Удивляет другое - большинство людей на Украине говорили по-русски, большинство является потомками воинов победителей фашистских тварей. Сейчас же бодренько так отказываются от своих предков, меняя язык, вместе с фашистскими прихвостнями сносят памятники своим предкам, накалывают на свои тела символы старых врагов. Это какая-то иезуитская логика.
Байден запросил у конгресса 33 лярда для Украины. Конгрессмены решили не мелочиться, и дать 40. Узнав о том, какая масса халявного бабла на них летит, Коломойский поперхнулся шампанским, а Зеленский занюхал две дорожки вместо одной. Но потом выяснилось, что всё бабло пилят ещё в штатах, а Украине достаются только долги. Снова предынфарктное состояние. Как-то немилосердно америкосы относятся к своей челяди. Они же и окочурится могут от перепада эмоций! Беречь надо...
Про министерскую проверку в школе узнали ещё за месяц. Документацию, территорию, классы все привели в образцовое состояние. Сегодня пришло время заняться внешним видом учеников. Завуч пошла с утра по классам, девчонки выглядят хорошо, а вот пацанов не мешало бы подстричь. Причём чем младше, тем срочнее. Рядом есть парикмахерская, завуч заключает моментальный договор. И защелкали ножницы, зажужжали машинки, только успевай. - Как вас подстричь, молодой человек? - Под канадку. - Мне спортивную. - Полубокс хочу. - А меня под карандаш. - Как это под карандаш? - Ну учительница сказала, у кого нет денег с собой сегодня, можно под карандаш подстричься...
Народ! Пока мы дружно пялимся в телевизор с 21.00 и далее, пока не надоест, замечательное учреждение культуры Театр "Комедия" из Нижнего Новгорода проводит литературно-драматический конкурс "Низкий жанр" для выявления новых авторов и новых пьес.
То, что они начхали на собственные правила по поводу времени создания оригинальной пьесы — это не вопрос. Об этом сказано п. 3.2. в "Положении международного драматургического конкурса новых комедий «Низкий жанр»" То, что в финал пробились пьесы, которые кто-то и где-то уже ставил и поэтому есть режиссерские разработки и даже видео на Ютубе — так история не об этом.
У пьесы-вероятной победительницы на 18-й секунде мат проскакивает, хоть и запиканный! Вот вы пошли бы в театр, где в пьесе Чехова актеры выражаются таким низким слогом? Я бы лично не пошел и детей бы не повел.
Вот такой занавес творится в областном учреждении культуры, работающем, кстати, на деньги областного бюджета.
Ссылки прикладываю. https://comedy.nnov.ru/nizkij-zhanr-short-list/ https://comedy.nnov.ru/wp-content/uploads/2022/05/Fomina_Petyunina.pdf Видео пьесы:https://youtu.be/PV6akBfS918
P.S. Если кто прочитает все пьесы конкурса - без хорошего настроения не останется.
Спецкор независимого информационного агентства «Fucking Fake’s News» побывал намедни на очередной сходке д’ебутатов ГосДумы, на которой перетирали скорбную проблему об отказе «цывилизованного сообщества» покупать российские углеводороды. И вот, шо он там таки услышал: Д’ебутат фракции ПедРо: — Таки я предлагаю построить по всей России заводы по переработке природных углеводородов в съестные продукты для нищебродов. Т. е. из нефти можно просто делать абсолютно всё: хлеба и булки, крупы и муку, мясо и рыбу и т. д… Д’ебутат фракции «коммуняки папыZю»: — Господа, а если вдруг простолюдины разом все передохнут от такой пищи? А?! Фракция ПедРо: — Да и чёрт с этими нищебродами! Значит так богу будет угодно, потому что такому сильному и великому государству, как наше, слабый народишко не нужен! Выживут самые живучие, и как гриться «меньше народу — больше кислороду». Пахан: — И так начинаем голосовать: кто за переход с хлеба на нефть?!
Надежна Семёновна, семидесяти шести лет, делает бизнес на яйцах. А ведь обычно начинают так: «Надежна Семёновна, семидесяти шести лет, получает одиннадцать тысяч рублей пенсии. На квартплату уходит… и так далее». Но не хочется «обычно». Поэтому я сразу и про яйца и про бизнес. А если кого интересует, какая у Надежды Семёновны пенсия ― то да, одиннадцать тысяч. Надежда Семёновна покупает в магазине пять-шесть десятков неимоверно грязных яиц. Тщательно моет, упаковывает в свежие коробочки и садится возле метро продавать, на принадлежащий только ей деревянный ящик из-под пива. ― Яичко домашнее, утром из-под курочки, только с электрички! ― говорит она с ласковой и немного усталой улыбкой, ― Вкусное, полезное, каждый день потом брать будете. ― Откуда, говорите, яйцо? ― спрашивает какой-нибудь особо дотошный покупатель. ― С Любани, сыночек, откуда ж ещё. Чисто у нас там, природа. Заводов нет, фабрик нет, вообще ничего нет. ― Да уж, экология! ― одобрительно кивает собеседник, протягивая деньги. Живёт Надежда Семёновна возле метро, в пятнадцати минутах неспешной стариковской ходьбы. Любань называет потому, что шестьдесят лет назад познала там таинство плотской любви, стало быть, не забудет, и завтра опять Любань упомянет. Хотя может и не в Любани дело было, поди всё упомни, но уж больно название к тому располагающее. В магазине яйца по семьдесят за десяток, двенадцать рублей коробочка. Продажа по сто сорок. Коробочки иногда остаются на второй круг ― некоторые покупают два-три яйца и несут их домой в прозрачных полиэтиленовых пакетах. В хороший день, как выражается Надежда Семёновна, «выхлоп» получается рублей в триста. За месяц ― вторая пенсия. Но это только когда тепло, зимой-то вообще никак. За место у метро раньше надо было платить парням в спортивных костюмах, затем ментам. Последние лет пять никто денег не требует. ― Я их всех пережила, ― говорит на это Надежда Семёновна. Она не из тех пожилых женщин, что костерят почем зря всё новое. Раздражают её только маркираторы и раздражают до бешенства. Когда-то яйца вообще не маркировали. Первые годы маркировку можно было смыть. Но потом появилась всякая каплеструйная мерзость, а то и лазерная, пропади оно пропадом. Всё больше птицефабрик обзаводились такой дрянью и всё труднее было найти яйца без маркировки. И вот настал день, грустный майский день, когда не нашлось ни одного подходящего яйца. Ни в ближнем магазине, ни в дальнем. Маркировку даже из-под грязи видно, а если ещё вымыть… Надежда Семёновна знала, что такое когда-нибудь случится, но никакого плана у неё не было. Ни А, ни Б. Поэтому она купила пять коробок, вымыла, упаковала и села продавать у метро. Первую коробку взяли не глядя, кто-то из постоянных клиентов. Потом какая-то дама захотела два яйца и стала внимательно выбирать. ― Какие же это домашние, тут вон «Роскур» написано, женщина, вы что? Обманываете, что ли? ― голос дамы становился всё громче, ― Нормально так, сидит тут, торгует. Вокруг Надежды Семёновны собрался народ. ― Покажь все яйца, все покажь! ― потребовал упитанный мужичонка с обиженным лицом, ― Эй, бабуся, руки убери! Во, и тут маркировка, и здесь! Ты чо, бабка, творишь-то? Чо молчишь? Молчит, такая… Не поднимая глаз, Надежда Семёновна произнесла: ― Не всё так однозначно…
Исхудавший Мыкола с гордостью наблюдал, как в американские самолеты грузилось последнее украинское зерно. Позади гремели немецкие вагоны с вывозимым черноземом, а пробегавший мимо латыш вывернул из его шаровар последний колосок. «Клятые москали», - подумал Мыкола.
Власти ДНР обсуждают коварный план Зеленского поставить под ружьё миллион украинцев. Главный вопрос, который так и не смогли решить на совещании: "Куда же мы их всех будем эвакуировать?"
Три месяца Украина не могла ответить России на замену слова "война" на слово "спецоперация". И только вчера решилась заменить слово "плен" на слово "эвакуация".
Вечером, сменившись с вахты, моторист Паша «принял на грудь» положенные граммы. И захотелось ему веселья. Смело покинув командные помещения, он добрался до музыкального салона. Там дискотека, там и потанцевать можно. А при хороших раскладах: и добавить, и закадрить какую-нибудь. Со всеми вытекающими из тебя последствиями. Чего теряться, пока сокаютник на вахте? Но в салоне Паша попал на перерыв. На сцене массовик-рукодельник веселил публику викториной «Кто последним назовёт песню со словом МОРЕ?». Засвечивать себя, конечно, не стоило. Экипажу посещать пассажирские развлечения было запрещено. Но с другой стороны: проиграть моряку в конкурсе про море – тоже, знаете, потеря престижа. Да и песен уже было названо предостаточно. Паузы затягивались, конферансье подбадривал публику. И Паша не ударил в грязь лицом: «Ну… это… паровозы… белоснежные… летят… как журавли…». Захмелевший мозг смог вспомнить только одно правильное слово. Но окружающие песню признали, в хохоте и аплодисментах недостатка не было. И Пашу признали: из-за одного столика приглашающее махнули рукой. Вечер продолжился…
- Алло, это отделение? Докладывает сержант Кустиков. Мы с напарником задержали в лесополосе сексуального маньяка. - Отлично! Тащите извращенца в отделение. - Так он нас не пускает. Что делать? Ой! - ТБДМ! Что делать, что делать... ну, этот... биоматериал собирайте. - Чего собирать? Ой! - Улики собирайте, улики! Да побольше. И только попробуйте их случайно просрать! - Ой-ёй-ёй! - Крепись, Подкустиков!
Расклады сейчас такие: Люди, которые не умеют работать, научились проходить собеседование. Люди, которые умеют работать - не умеют проходить собеседование, и никогда не умели их проходить.
