Лучшие анекдоты, истории и фразы зарегистрированных пользователей

КАК Я ВЗЯЛА ЗАЛОЖНИКА

Дело было в Москве. В отделение, куда меня перевели из реанимации, пришла заведующая и сказала:

— Вы — паллиативная больная, вам в больнице делать нечего. Потом в режиме монолога она сообщила, что капать меня все равно надо, поэтому мне можно остаться на коммерческой основе. Слово «паллиативная» было неожиданным и новым. Мы с испугу согласились. Заведующая, кстати, оказалась неплохим врачом.

И вот, лежу я в платной палате. Одна беда — кнопка вызова не работает. А передвигалась я тогда с большим трудом. Но смирилась вроде. Пока однажды не была разбужена уборщицей, ибо плавала в теплом и красном — выпал подключичный катетер. Легкая паника не помешала умницам-сестрам успеть меня откачать, проклиная молчащую кнопку. Потому что уборщице, оказывается, далеко бегать пришлось, всех созывая.

А тут еще в палату напротив совсем тяжелого деда положили. Через дверной проем я наблюдала, как он задыхался, стонал и тянул руку в бесполезной кнопке. В общем, надо было бдеть над ним. И тогда я стала требовать ремонта системы вызова. Хотя бы ради деда…

Трижды приходила делегация из проректора по хозчасти, главы фирмы ремонтников и дядьки-рокера в качестве электрика. Дядька был в косухе и бандане с черепами. В общем, наш такой человек. Панели над кроватью он развинчивал и завинчивал, делегация уходила, а к вечеру все опять отрубалось.

Наконец я вызвала их в четвертый раз. Пришел только рокер. Он вяло постучал по панели и опять стал развинчивать. В этот момент у него зазвонил телефон, и смеющийся мужской голос довольно громко пророкотал в мобильнике:

— Короче, изобрази там бурную деятельность, отвинти-развинти, понимаешь, и давай, свободен… По-быстрому там.
Дядька-рокер вяло дакнул.

Не знал он, что со мной так нельзя. Вот именно так нельзя со мной. Палата моя запиралась изнутри на ключ. Закончив, рокер не стал меня обнадеживать миганием лампочки, сказав, что посмотрит позже. Пошел к выходу — дернул за ручку двери и изумился:

— А выйти… это вот как?
— А никак, — говорю. — Теперь вы — мой заложник.
Он сосредоточенно посмотрел на дверь.
— А домой-то мне как?
— Никак, — говорю. — Звоните шефу. Пока сигнализация не заработает, пытаться уйти домой бесполезно.

И начинаю рассказывать ему об ужасном положении лежачего больного с неработающей кнопкой вызова.

— Так меня же семья ждет, — тупо повторил он.
— Так и меня ждет, — говорю. — Очень ждет. Понимаете? И я не хочу тут остаться без работающей кнопки вызова, за которую я к тому же плачу.
— Так ведь он все равно вам ее не починит, — грустно признался мой заложник. — Ему ведь этот ваш хозяйственник-проректор до сих пор деньги не заплатил за систему. Они ведь намертво уперлись оба. Не починят же все равно.
— Значит, вы останетесь со мной, — говорю. — Давайте чай пить. Есть траченная плитка шоколада. Сколько лет вашим детям-то?

В этом месте положено написать: «Незаметно пронеслись четыре часа пятничного вечера». Шеф ремонтников ржал в трубку — не помогло. Орал матом, требовал, чтобы медсестры отперли дверь. Но тут вскрылась еще одна, ранее неведомая изюминка нового ремонта. Замки к дверям, которые в случае чего должны были открываться снаружи медперсоналом, имели внутреннюю блокировку. И, запершись, я могла творить внутри все, что угодно и сколько угодно. Кроме того, медсестры явно были на моей стороне.

— Он вас там не обижает? — спрашивала дежурная сестра через дверь.
— Здесь я обижаю, — отвечала я брутально.

Вскоре стокгольмский синдром вступил в свои права. Дядька-рокер назвался Пашей и стал сам позванивать шефу, колоритно ругаясь и ища моего одобрения. Шеф начал сдавать позиции, стал нудно объяснять, что доступ к системе лишь через хозяйственника-проректора, а тот уже у себя на даче.

— Так я тоже хочу живой на дачу, — говорю. — Пусть возвращается.

Потом мы с Пашей рассказывали друг другу медицинские страшилки. Он с повлажневшими глазами — историю о докторе, не вышедшем в приемную к пациенту, оказавшемуся его родным сыном. В общем, там все умерли…

Дело шло к ночи… Наконец в панели над кроватью раздались щелчки. Потом Пашин шеф попросил меня к телефону. Доложил, что все бы заработало, но ему нужен еще один программист, а тот приедет только завтра. Я была непреклонна. Сказала, что позвонила знакомой съемочной группе, и они как раз завтра приедут и все отснимут, а мы с Пашей их подождем.

Щелчки продолжились. И вот тут мой заложник говорит:
— А я в туалет хочу.
— Бывает, — говорю. — Но я же не со зла, вы понимаете. Никак нельзя сейчас в туалет.

Он еще помолчал и говорит:
— Очень хочу. Я быстро. Я пописать только…
— Нет, — говорю. — Вот там ведерко в углу, а я отвернусь.
Паша встал, помолчал немного и по-детски так:
— Не могу. Я быстро сбегаю, вернусь и сам запрусь. Вы только мне поверьте. Туалет-то дверь в дверь. Я ж не обману.
— Эх, — думаю, — сколько уже сделано, и…
А он стоит — робкий рокер с честными глазами. В черепушках весь…

Выпустила я его. А он и правда вернулся, тут же заперся и отдал ключ мне.

Через полтора часа за дверью раздались знакомые голоса: формально важный голос проректора и устало-ненавидящий — шефа ремонтников. Они предложили протестировать систему. Мой заложник Паша сразу обнаружил хитрость и потребовал переделать. Через полчаса они пришли снова. На этот раз Пашу их работа устроила. И он, показав мне на какие-то микролампочки, сказал, что вот теперь уже все по-настоящему.

Наверное, они обиделись, потому что, спросив, все ли меня устраивает, ушли, даже не забрав с собой Пашу. Тот доел мою шоколадку и, прощаясь, спросил:

— А можно я буду вас навещать?
— Конечно, — говорю. — А вы любите смотреть на капельницы?

И, кстати, он заходил потом, да.

Елена Архангельская

ДОМАШНЕЕ СОЛНЦЕ

"Не важно, как медленно ты продвигаешься, главное, что ты не останавливаешься"
(Брюс Ли)

Я тогда только на днях вернулся из армии, но уже успел купить себе самые модные джинсы «Пирамиды».
Вечером ко мне заскочил друг Валерка (тоже в «Пирамидах») и позвал в видеосалон на какой-то дефицитный фильм, что-то типа - «Смертельный каратист», или «Продажный полицейский наносит ответный удар».
Мой отец, провожая нас на пороге, поинтересовался:

- В кино собрались, в «Спутник»?
- Пф-ф, Папа, кино – это вчерашний день, мы в видеосалон.
- А это что еще за такое?
- Не знаешь? Ну, ты даёшь! Короче, платишь по рублю, заходишь, садишься, там телик огромный - может сантиметров 60 экран. Включают по видику классный американский боевик с переводом и все смотрят. Пойдем с нами, не пожалеешь.
Папа ухмыльнулся и сказал:

- В году пятьдесят втором или третьем, к нам в клуб привезли настоящий телевизор с водной линзой. Так мы тоже толпами ломились, никто ведь телевизора тогда живьем не видел. И тоже по рублю с носа брали, только старыми деньгами. Сидели все, толкались головами, смотрели какие-то новости и также как и вы были в полном восторге.
- Папа, ну ты сравнил: чёрно-белый телик с линзой и американский фильм по видику.
- Не вижу никакой принципиальной разницы.
- Как не видишь? Шутишь, что ли?
- Попомните мое слово, прогресс нельзя остановить, когда-то лет через тридцать-сорок, а может даже и раньше – эти ваши видики будут в каждой квартире, смотри - не хочу.

Мы с Валеркой оценили папину грустную шутку и переглянулись. Ну откуда в каждом доме может взяться видик, если он стоит как «Икарус» вместе со всеми пассажирами?
Закрывая за нами дверь, папа остановился, окликнул нас, и сказал:

- Кстати говоря, я сейчас вспомнил, когда-то твой дедушка Вася, рассказывал, как он с пацанами, году наверное в двенадцатом или тринадцатом, приходил к зажиточному соседу. Полдня они там у него батрачили: навоз выгребали, воду таскали, дрова складывали, еще чего-то по хозяйству суетились, а за это сосед заводил их в прихожую и показывал чудо - минут на пять включал настоящую электрическую лампочку.
Вася после этого ночи не спал, мечтал, что когда-нибудь, через много-много лет и у него в доме появится свое личное домашнее солнце.
Ну, давайте, хлопцы, идите уже. Удачно вам там полюбоваться лампочкой…

Лет 10 назад или чуть более того мне довелось наблюдать любопытную
картину на Рублевском пляже, что находится в зоне Московского региона.
Лето тогда стояло немыслимо жаркое – казалось, что жарче уже и не
бывает: никто ж тогда предположить не мог, что будет твориться в 2010
году. Все пляжи были, естественно, забиты до отказа, и, соответственно,
утопленников насчитывалось по нескольку штук в день на одном только этом
самом Рублевском пляже. Осводовцы беспрерывно разъезжали вдоль береговой
линии на катере и, не щадя горла, орали в рупор, чтоб никто не заплывал
за буйки. Но времена на дворе стояли либеральные, и их никто не слушал.
Не слушал их и тот паренек, который уверенным кролем проплыл мимо буйков
и устремился к самому центру акватории. В этом месте разлив Москвы-реки,
связанный с Рублевским водохранилищем, был очень широк, и этот парень,
явно хороший пловец, мог отвести здесь душу и продемонстрировать всему
пляжу свое мастерство. Ему несколько раз приказывали вернуться к берегу,
но он на призыв осводовцев не реагировал и продолжал красиво плыть в
сторону большого острова, находившегося посреди водохранилища (сейчас
этот остров внаглую застроен чьими-то частными усадьбами).
И тогда осводовцы устремились за ним в погоню, но почему-то не на
катере, который продолжал курсировать вдоль пляжа, – от берега
отделилась обычная весельная лодка под осводовским флагом с тремя
здоровенными мужиками. Поскольку гребли они парню наперерез и в четыре
руки, то догнали его очень быстро. Они что-то сказали пловцу – видимо,
предложили вернуться по-хорошему, но тот продолжал равномерным кролем
уходить в сторону острова.
И тут произошло неожиданное. Третий мужик, что был не на веслах, поднял
со дна лодки запасное весло и хорошенько огрел нарушителя аккурат по
макушке, и тот тут же ушел под воду. Как только его голова вновь
показалась на поверхности акватории, он опять получил не менее увесистый
удар в ту же часть тела и вновь ушел на глубину.
Весь пляж замер в ужасе, некоторые особо нервные женщины стали
повизгивать.
На этот раз паренек не всплывал довольно долго, но это, видимо, ничуть
не волновало спасателей, а мужик с запасным веслом по-прежнему держал
его наготове. Но наконец пловец оказался на поверхности, однако довольно
далеко от лодки осводовцев, и те стали разворачивать свою посудину в его
сторону. Но спасатель с веслом не стал дожидаться конца этого маневра, а
нырнул в воду, а когда вынырнул, оказался возле беглеца и, подтянув его
к себе за руку, принялся буквально душить нарушителя. Но тот, кое-как
отбрыкавшись ногами, опять ушел под воду, но на этот раз по своей
инициативе. Спасатель, потеряв его из виду, вернулся в лодку.
Когда паренек наконец всплыл на поверхность, то быстро устремился к
берегу, видимо осознав всю серьезность намерений осводовцев. Но те все
равно не оставили его в покое и помчались за ним в погоню, а мужик
спасатель, стоя в лодке, опять норовил использовать свое весло как
орудие убийства. Но паренек на этот раз ловко уклонялся, надолго уходя
под воду, и всплывал всегда далеко в стороне от лодки. Но, правда, пару
раз по уху, хотя и вскользь, он все-таки получил.
Наконец пловец благополучно добрался до пляжа, но спасателей было уже не
остановить. Причалив к берегу, они втроем устремились в его сторону.
Паренек перешел на бег, но и это его не спасло – в самом конце песочного
пляжа, у лесополосы, осводовцы его достали, сбили с ног и стали дружно
охаживать ногами, причем так активно, что над ними заклубился песок,
будто началась песчаная буря.
- Мужчины, сделайте же что-нибудь! – закричала какая-то баба, и наконец
с места поднялись два амбала из отдыхающих и неспешно двинулись к месту
экзекуции.
Спасатели тут же прекратили избиение и двинулись к своему домику.
К пареньку подбежала какая-то женщина из соболезнующих и попыталась
оказать ему некую помощь. Но пострадавший, которому на вид было лет 17,
гордо и даже грубовато оттолкнул ее, встал, отряхнулся от песка и
скрылся в зеленых насаждениях.
Важный момент – в этот день никто за буйки больше не заплывал:
впечатление на отдыхающих было произведено глубокое.
Через какое-то время я пошел за пивом к палатке, которая находилась у
входа на пляж. Здесь я, к своему немалому изумлению, увидел того самого
юношу, которого с час назад немилосердно дубасили осводовцы. Он
безмятежно потягивал газировку, стоя в тени палатки.
- Тебе, однако, здорово досталось, - сказал я, подходя к нему и не
обнаруживая на его теле ни ссадин, ни каких-либо следов от ударов.
- Ерунда, - улыбнулся он. – Это все наш командир придумал.
- То есть?..
- Я сам из осводовцев, и нас за каждого утопленника не только премий
лишают, но и штрафуют. За это лето мы в сплошном убытке. Вот командир и
придумал эту акцию устрашения, чтобы отдыхающие вели себя на пляже как
положено.
- Но тебя ведь ногами били!
- Имитация, по песку в основном колотитили, пыль поднимали.
- А весло?..
- Есть у нас такие мастера: надувную резинку сварганили.
Юноша допил газировку, аккуратно положил пустую бутылку в урну и мерным
шагом направился к будке, над которой гордо реял осводовский флаг.

УВЕРЕННЫЙ ПРИЕМ
Как-то сидели мы с моим другом, старым гэбэшником Юрием Тарасовичем и
спорили про современных ментов. Какие лучше: старые советские или данные
нам в ощущение?
Я гнул свою линию:
- Тарасыч, менты - всегда менты, что тогда, что сейчас. Задницу
бесплатно от стула не оторвут, зато за бабки – оторвут кому угодно...
Они потому и жирные такие, что за утреннюю зарядку им никто не заплатит.
И все всегда стараются зашифровать как-то не по-людски, ни слОва в
простоте: однажды я брал интервью у гаишника на аварии, авария
серьезная, но незамысловатая: джип выехал на «встречку» в лоб «жигулю».
Виновнику хоть бы хны, а водителя Жигулей увезла скорая с переломом
ноги.
Все.
И вот что наговорил нам в камеру гаишник:
- Транспортное средство, двигавшееся по данному дорожному покрытию,
нарушило ПДД под управлением непосредственно управлявшего им водителя, и
как следствие - не справившегося с последним...
Тут, как вы видите присутствует второй участник ДТП в лице транспортного
средства, так же имевшего место в данном происшествии...
В результате означенного события, никто из участников не пострадал, за
исключением водителя вот этой данной пострадавшей машины. Он был в
незамедлительном порядке отправлен в соответствующее учреждение для
медицинских целей...
Тарасыч:
- Так то оно так, но раньше были настоящие криминалисты, а не те, кто
скопил деньги, чтоб купить должность, как сейчас...
Ведь ужас современной милиции не в том, что они не хотят работать, а в
том, что уже и не умеют.
Вот тебе простенький пример из практики моего приятеля: году в
девяностом он работал следователем в небольшом провинциальном городке
российской глубинки.
И вот ему подкинули дельце: Поздно вечером жене моряка позвонил муж,
находясь где-то в океане. Тогда ни мобильных, ни спутниковых телефонов
практически не было, и моряки звонили домой через специальную береговую
службу по радиоволнам, а «барышня-телефонистка» уже вызванивала жене по
телефону и подключала ее к радио-разговору с кораблем.
Так вот, позвонил муж, поболтали о том о сем, перешли к делам:
- Маша, теперь послушай меня очень внимательно: Завтра утром к тебе
должен заехать мой друг моторист Славик. Я ему сказал: Куйбышева 10, и
как тебя зовут, короче, думаю не потеряется...
Он привезет от меня большую куклу в коробке, пока спрячь ее до дня
рождения. Оле не показывай, приеду подарю.
Маша, ты ему должна отдать 5 000 баксов. Помнишь, где они лежат?
Жена:
- Ну помню.
Моряк:
- Этот Славик гоняет машины из «бундеса» и обещал мне пригнать
проверенную «бэху» - как для себя, почти новую. Ладно, поцелуй Олю за
меня и не прозевай завтра Славика.

Утром приехал Славик, Вручил огромную заморскую куклу, взял 5 штук
денег, пообедал и благополучно отбыл в «бундес».

Через час в дверь позвонил улыбающийся мужик, вручил большую куклу и
сказал, что он моторист Славик.
Женщина посадила гостя обедать и потихоньку, от соседки вызвала милицию.
Приехавший наряд очень испортил мужику настроение, но быстро выяснилось,
что зовут его Славик и согласно документу он таки самый настоящий
моторист...
Мужик хлопнул дверью и тоже отбыл в «бундес».

А ты знаешь, что бы на это дело сказал современный следователь...?
Во-первых, он бы постарался не принять заявление, обругав жену моряка за
легкомыслие: дескать, вы же добровольно вручили мошеннику деньги, да и
где доказательства, что они вообще у вас были? Не спросили документы –
сами виноваты. Честь по-прежнему имею. Звоните, если что.
И все.
В самом паскудном для ментов случае, если бы потерпевшая все-таки
настаивала, и у нее были бы связи, уголовное дело завели бы, но тут же и
приостановили с честной формулировкой: «В связи невозможностью
установить виновного…»

Так или нет?
Я:
- Так то оно так, но что, Тарасыч, ты хочешь сказать, что тогда - в
девяностом его на полном серьезе искали? Да я и не очень себе
представляю, как этот ветер в поле можно найти...? Ну, отпечатки, то
се...
Тарасыч:
- Поздравляю, из тебя получился бы отличный современный мент, они тоже
«не представляют», потому что им некогда было сидеть на лекциях по
криминалистике, им нужно было зарабатывать деньги для зачета по
криминалистике...

А мой приятель-следователь старого советского образца, не теряя времени
на лишние разговоры, записал в блокнотик показания раззявы-жены и ушел
думать. Обдумал. Выходило, что перехватить телефонный разговор могли
только по радио, но поймать радиосигнал из далекого океана на обычную
китайскую магнитолку никак не получится...
Сходил в местное общество радиолюбителей, посоветовался, переписал там
фамилии подходящих по описанию людей, обошел участковых, работников
ЖЕК-а, поспрашивал: у кого на крышах или балконах натянуты длиннющие
радиоантенны?
Собрал в паспортных столах семьдесят фотографий подозреваемых и показал
их жене моряка. Одним словом, пришлось моему товарищу с самого утра и до
позднего вечера изрядно походить ножками, и это не считая обзвона
десятка игрушечных магазинов, зато к вечеру того же дня, первый
«Славик», уже тщетно пытался уснуть в маленьком местном, но по -
провинциальному уютном СИЗО...

У меня есть знакомая, а у неё есть сестра. Галя. Знакомая нормального
роста, а сестра - маленькая. Ну, совсем маленькая. То есть карлик. Но
они не любят, когда их так называют, а любят, когда нзывают просто
маленькими.
Ей лет под тридцать, и она работает часовым мастером. Очень хороший
мастер. Да и человек неплохой.

А у них, у маленьких, у них своя тусовка. Междугороднего масштаба. Их же
не так уж и много, и они общаются там между собой, переписываются,
дружат, и ездят друг к другу в гости.

И вот как-то Галю пригласили на свадьбу, к друзьям, таким же маленьких.
Ну, она купила подарки, собрала чемодан, и поехала.

Здесь-то мы её проводили, конечно, и на поезд посадили. Там её тоже
встретили. Свадьба закончилась, её обратно на поезд посадили. Ну а мы уж
тут приготовились встречать. Поезд приходит ночью, транзитный, стоит три
минуты.

И вот на обратном-то пути приключилась с ней такая беда.

Она днём когда в поезд-то села, ей попутчики по купе чемодан-то наверх
забросили. Потом все спать легли. А ночью она просыпается, за полчаса до
прибытия, а в купе ни-ко-го. Все сошли.
А чемодан там, наверху, в багажном отсеке.
Что делать?
Будить проводника.
Оделась, побежала. Проводника нету. Вагон спит.
Побежала обратно.
Смотрит - в соседнем купе дверь приоткрыта.
Заглянула - спит мужик на нижней полке.
Она давай его трясти. "Дяденька! Дяденька! Помогите христа ради чемодан
сверху снять!"
Мужик глаза открыл, смотрит на неё ошалело, и говорит "Да сниму я
чемодан! Ты с коленей-то встань! Что ж мы, совсем звери?!"
Когда мужик понял, что никто перед ним на коленях не стоит, прибалдел
ещё больше.

Короче, когда поезд подошел, на перрон (низкая платформа) спустился
огромный, метра под два, мужик в трусах, в одной руке чемодан, подмышкой
наша Галя. Осторожно опустил её на землю, погрозил нам пальцем, и
хриплым сонным голосом говорит:
- С ума сошли, одну её отпускать?
И полез обратно в вагон.

Когда я только начинал работать в Тайланде, меня разыграли следующим
образом: вручили телефон (как обычно на время командировки) и сказали,
что появилась новая услуга - телефонный переводчик. Автонабор соединяет
со службой, говоришь туда чего надо, и отдаешь тайцу, чтоб он прослушал
чего от него требуется. Ну и все, я вышел из офиса и ловлю тачку в аэропорт,
встречать кого-то, остановил машину, ткул кнопку, там: "Але?!" Я говорю:
"Скажи таксисту, чтобы он меня в аэропорт отвез". На том конце провода:
"ЧЕГО????!!!!" Я повторил с раздраженим в голосе (ведь машина стоит,
шофер в непонятках, остановили, куда ехать неясно, звонят куда-то).
В общем, передаю трубку водителю, он вытаращив глаза взял, слушает, потом
с непониманием отдает мне, я опять туда уже с наездом: "Блядь, вы можете
ему объяснить, что мне надо в аэропорт срочно?" А мне в ответ: "С какого
хуя Я ЕГО должен просить ТЕБЯ отвезти куда-то?" и отключился.
Я таксисту показал руками самолет, губами изобразил "УУУУУ", в общем он
понял, и поехали. Тем же вечером я поехал к товарищу в гости, по пути
зашел в забегаловку, благо меню было на английском, но никак не мог
объяснить, что еду надо упаковать с собой, звоню опять переводчику: "Але,
скажите пожалуйста человеку, что я не хочу есть в его заведении, а заказ
забираю с собой, попросите упаковать на вынос". После непродолжительной
паузы слышу с истерикой в голосе: "Слушай, мужик! Отъебись от меня! Я не
умею по-ихнему разговаривать, я военный атташе, только неделю как
назначен-прибыл, придется тебе жрать там, и не звони мне больше".
P.S. На календаре было 01.04.1998г.

В одной замечательной, средней руки конторе, сотрудников на полтыщи, со
строгими корпоративными устоями, и произошла эта история.

Одна молодая сотрудница, потому как была еще на испытательном сроке,
имела добрую привычку приходить на работу за полчаса до официального
начала рабочего дня.

Делала она это исключительно для того, что бы произвести благоприятное
впечатление на руководство. Хотя абсолютно все сотрудники знали, что
делать в это время в конторе совершенно нечего. Так был построен
технологический процесс.

Поэтому полчаса до начала рабочего времени девочка занималась чем
угодно, только не работой. Писала письма подругам. Маялась дурью. А в
основном лазила по интернету.

И вот дальше непонятно. То ли она сама этот текстик где нашла и он ей
безумно запал в душу. То ли пришел по рассылке. Ну, знаете, из серии
"Прочти сам и отправь еще десяти таким же идиотам". Собственно, как этот
текстик к ней попал, значения-то никакого не имеет.

Текстик этот назывался то ли "Ваш генеральный директор – дегенерат", то
ли "Как правильно объебать генерального директора и не попасться" Не
помню. Неважно. Главное, в нем присутствовали вот эти две вещи.
Словосочетание "генеральный директор" и оскорбительная в адрес оного
интонация.
А сам текстик никакой художественной ценности не представлял. И имел
единственную цель. Вызвать безудержный ржачь у таких вот малобюджетных
офис-леди и неуемное желание с кем нибудь этой радостью от прочтения тут
же поделиться. Что наша героиня и решила немедля осуществить.

Вот дальше опять непонятно. То ли она случайно не в ту кнопку попала. То
ли радость была столь неуемна, что требовала максимального выхлопа. А
скорее всего просто девочка была полной и непроходимой дурой. Короче, в
адресной книге корпоративной почты она ткнула ссылку "ВСЕМ"

А, между прочим, напомню, что контора имела строгие корпоративные устои.
Которые красным шрифтом были прописаны на титуле внутрикорпоративного
сайта. С которыми знакомила всех вновьприбывших директор по персоналу
лично. Которая была та еще сука. Впрочем, как и положено директору по
персоналу солидной конторы. Которая сама лично эти правила
формулировала. И сама лично отслеживала исполнение.
Там же, между прочим, был и параграф "Правила пользования внутренней
почтой и рассылками" Где категорически запрещалось пользоваться вот этой
кнопкой "ВСЕМ" окромя экстренных случаев и особых лиц. К числу которых
относились только, само собой, гендиректор, и, как вы догадались,
директор по персоналу.
Которая имела официальный позывной Гебельс. Но это к делу не относится.


Ну и вот, значит. Народу разного ранга, который вальяжно подтягивается к
рабочим местам и запускает свои почтовые ящики, вываливается это добро.
С грифом "Срочно, особой важности, ахтунг, по местам стоять с якоря
сниматься" И народ начинает это дело внимательно и с недоумением
изучать. Как самый важны циркуляр.

Доходит очередь и до директора по персоналу. Открывает она письмо с
заголовком в теме "Это должен знать каждый сотрудник" и читает "Ваш
генеральный директор – дегенерат" Ну или типа этого.
С ней натурально делается плохо. Но недолго.

Она молниеносно находит и выдергивает техдиректора. Глотая воздух тычет
в крамолу. И объясняет, что если Сан Саныч (назовем директора так)
успеет это прочесть, то будет полный ататуй. А техдиректору объяснять-то
ничего не надо. Шрамы на техшкуре не успевают заживать.

Он дает команду администратору письмо немедля отозвать. Что б ни следа.
Что б даже если оно у кого-то в данный момент на мониторе висит. Короче,
все средства хороши вплодь до экологической катастрофы.

А в это время фрау Геббельс тягает к себе ласково нашу
девушку-альтруистку на испытательном сроке. И ласково ей объясняет на
тему ошибки. Только у той от такой ласки волосы подмышками начинают
расти внутрь. И в заключении непродолжительной беседы предлагает молодой
сотруднице для первого раза ограничится принесением публичных извинений.
Ну, имея в виду стандартное: "Приношу свои извинения. Предыдущее
сообщение отправлено Вам ошибочно"

Девица с мокрой жопой убегает исправляться. Озабоченная фрау Геббельс
выдвигается в сторону кабинета Сан Саныча, что б в случае чего
предупредить ситуацию.

А в это самое время Сан Саныч, добрейшей души человек, бездарный
администратор и предприниматель от Бога, придя на рабочее место,
открывает свой почтовый ящик и ему тоже вываливается куча советов "Как
правильно объебать ..." Ну, вы понимаете. И пораженный Сан Саныч начинает
увлеченно сей манускрипт читать. Со все возрастающим интересом.
На третьем абзаце его неожиданно прерывает телефонный звонок. Он на
секунду отрывается от монитора, раздраженно берет трубку, говорит "Мне
сейчас некогда! " и поворачивается обратно. И – о, чудо! Никакого
письма, никакого текста на мониторе нет. Совсем ничего нет. Нет, есть
куча всяких новых писем. Важных и деловых. А этого – нет. Как и не было
никогда.

Но ведь было же? Причем не какое-то левое. А свое, из корпоративной
почты. И он кликает секретарше подать ему техдиректора. Или его шкуру.
Латанную-перелатанную.

И начинается бодание на тему "Куда делось письмо? " "Какое письмо? "
"Такое письмо! " "Не было никакого такого письма! "
И техдиректор, будучи абсолютно уверенным, что все следы письма с
сервера и отовсюду бесследно и навсегда уничтожены, на голубом глазу
доказывает Сан Санычу, что ничего такого не было, потому что не могло
быть никогда.
А с флангов его осторожно прикрывает вовремя подоспевшая фрау Геббельс.
В том смысле, что никто из вверенных ей сотрудников. Такую глупость? Да
никогда! Какую угодно – да! А такую – нет!

"Глупость? – говорит задумчиво Сан Саныч – Не скажи. Там посреди этого
бреда, в третьем абзаце, была одна мысль, которая натолкнула меня на
другую мысль, которая, если правильно ее подумать, могла принести нам
ооооочччень немаленькие деньги. А тут этот звонок. И мысль ушла. И где
теперь взять это дурацкое письмо? " И смотрит тупо в пустой монитор.

"Не было никакого письма! Не могло быть! " в один голос талдычут эти
двое, стоя у Сан Саныча за спиной. Ну, правильно. Назад дороги нет.
Врешь – ври до конца.

И тут на экране начинает мигать красный конвертик. Расстроенный Сан
Саныч задумчиво-машинально тыкает "ентер" И с пометкой "ВСЕМ! " "Особой
важности! ", с визгом "Читать срочно! Ахтунг! Свистать всех наверх! "
выскакивает письмо следующего содержания:

"Уважаемый коллега! Приношу Вам свои искренние извинения. Письмо на тему
"Наш генеральный директор полный мудак" отправлено мною Вам ошибочно.
Мамой клянусь никогда больше не допускать подобной глупости
С уважением Маня Плюшкина"
И ниже полный исходник предыдущего письма.

Ракетчик

ДУШМАН
Перед русским человеком в жарких странах всегда стоит проблема: пить или
не пить? Что страшней: вьетнамская лихорадка, индийская дизентерия,
афганский гепатит или интернациональный цирроз печени, бессмысленный и
беспощадный? Каждый решал эту проблему по-своему, исходя из принципа
наименьшего зла…
В тот вечер инженеры вертолетного полка готовились к очередной санации
внутренних органов. В ближайшей афганской лавочке была закуплена
отвратительная местная водка, дежурный по столу оружейник открывал
консервы и расставлял нурсики. Нурсиками назывались пластмассовые
колпачки от неуправляемых реактивных снарядов - НУРС. По вместимости и
устойчивости на столе они вполне заменяли обычные стаканы, при падении
на пол не разбивались, а, главное, их можно было не мыть. Использованную
посуду просто выбрасывали, а после очередных полетов «на применение»
приносили новую.
Как всегда, «на огонек» заглянул особист.
- Нурсик примешь? - привычно спросил дежурный и потянулся за бутылкой.
- Не-а.
Контрик взял из рук оружейника бутылку, зачем-то понюхал горлышко,
поморщился и поставил на стол.
- Сегодня шифровку получили, - кисло пояснил он, - духи стали в спиртное
китайский яд добавлять. Ни вкуса, ни запаха у него нет, а человек
выпьет, и часа через 3 - 4 жмурится. В страшных мучениях, - подумав,
добавил ученик Железного Феликса. - Так что, я не буду и вам не советую.
Ну, я пошел.
Инженеры переглянулись. С одной стороны, шифровку можно было бы
посчитать очередной уткой партийно-политических органов, направленной на
повышение трезвости офицерских рядов и, соответственно, забыть, но, с
другой, то, что горький пьяница - особист отказался от халявной выпивки,
настораживало.
- Что будем делать-то, мужики - спросил нетерпеливый радист, - может,
выльем ее на хрен?
- Не суетись! Это всегда успеется, - одернул его степенный оружейник, -
надо, чтобы кто-то попробовал!
- Ага, ты, например!
- Дурак ты переученный, как и все радисты! Ни ты, ни я пробовать не
будем. Пить будет Душман!
- Сдурел?!
Душман сидел тут же, прислушиваясь к разговору.
В Афгане в домиках офицерского состава обычно держали собак, а вот у
инженеров жил кот. Откуда он взялся никто не помнил, также доподлинно
было неизвестно, наш ли это, советский кот или афганский засланец, но
маленького ободранного котенка пожалели и через 3 месяца он превратился
в громадного, неестественных размеров кошака. Характер имел угрюмый и
подозрительный, жрал исключительно рыбные консервы, а хозяином считал
инженера по радио, у которого спал в ногах. Любимым местом Душмана были
перила ДОСа, где он целыми днями дремал в тени. Крысы и ящерицы быстро
научились обходить его охотничьи владения стороной, а на людей кот
внимания не обращал. Зато стоило в пределах прямой видимости появиться
какой-нибудь неопытной собаке, как Душман просыпался. Пару минут он
следил за нарушителем, надуваясь злобой, и затем с противным шипением
бросался на врага, норовя зацепить лапой по морде. Мяуканья Душмана не
слышал никто и никогда.
Прикинув кошачью массу, на донышко нурсика налили водку, влили ее в
пасть подопытному и тут же пододвинули банку с любимой рыбой. Душман
пару раз злобно фыркнул, но водку проглотил и принялся закусывать. Через
10 минут вторая пошла у него значительно легче. Побродив по комнате, кот
улегся на свой матрасик и захрапел.
- Значит, и нам можно! Наливай, что ли! - облегченно промолвил оружейник.
***
Утренние сумерки огласились истошным кошачьим воплем. Офицеры вскочили
с коек. «Сработало!!! Кто следующий?! » - с ужасом думал каждый.
Толкаясь в дверях, собутыльники вывалились в коридор. На тумбочке стоял
«титан», из неплотно закрытого крана капала вода. Рядом сидел отравленный и жутко завывал.
Его мучил утренний сушняк.

Подмосковье. Пушкино. Серебрянка.

Сидит на соседнем мостике мужик. Ну, парень. Лет тридцати. Солидно так
сидит. Основательно. Кресло с подлокотниками. Три удочки заброшены.
Причиндалы там всякие разложены. Сидит, пиво потягивает, на поплавки
щурится.

Появляется дед. С удочкой, коробушкой и явным намерением порыбачить.
Добродушный такой. Спрашивает у парня.
- Ну как, сынок? Клюеть?
Парень оборачивается через плечо и вопрос игнорирует.
- Не потесню я тебя, если тут вот с краешку присяду? – не обращая
внимания на недружелюбный прием, улыбаясь спрашивает дед.
Парень оборачивается и говорит:
- Слушай, дед, ну те че, берега мало? Ты же видишь, тут и одному-то
тесно. Не поместимся.

На самом деле мостик этот, с которого парень ловит, он как раз и
расчитан на двоих. Я почему знаю? На прошлой неделе, как раз с этого
мостика, как раз с этим дедом мы и рыбачили. Он вот так же подошел "Не
потЕснишься, сынок? Поместимся? ", я к краю чуть двинулся, он сел на
свою коробушку, и мы часа три с ним душевно половили. Без проблем.
Занятный, кстати, дед оказался.

Дед посмотрел вдоль берега. Других свободных мостиков нет. С берега не
больно-то и половишь. Я уж хотел уступить деду свое, все равно клева
нет, но он вдруг сказал, все так же добродушно:

- Ну, раз не поместимся, сынок, стало быть собирайся и уебывай.
- Чевооооо? Чево это – уебывай? Ты чего, дед?
- Ну, вопче-то, это мой мостик.
- Что значит твой?
- Мой. Я ево делал.
- Ну дак так бы сразу и сказал! Садись, уж как нибудь уберемся.
Парень нехотя сдвинул кресло и стал подбирать свое хозяйство.

Дед не сдвинулся с места. Он выдержал паузу, подождал пока тот обратит
на него внимание и спокойно сказал:
- Нет, сынок. Не поместимся. Сбирайся, говорю, и уебывай. Нам с тобой
теперь ВЕЗДЕ тесно будет.

Ракетчик

СТАЛЬНЫЕ ШАРЫ

В самолете разговорился с соседом у окна.
Худенький, кучерявый, зовут Александр, по профессии скрипач. Сошлись мы на Питере, Александр там родился и вырос, а я прожил пять лет.
Вспоминали гнетущие девяностые и Саша рассказал вот такую историю:

Однажды зимой, поздно вечером ехали мы с папой в трамвае, он меня в «музыкалку» возил, мне тогда лет восемь было. Народу немного, человек пять – десять, на весь вагон.
Вдруг на остановке залетает настоящая бандитская бригада, шесть человек, почему-то я и количество запомнил. Злые, видимо что-то у них там случилось, может от ментов убегали. В любом случае, такие в трамваях не ездят. Все разнокалиберные – от двухметровых, до мелких, но по виду настоящие бойцы. Со сломанными носами и ушами.
В общем, по профессии спортсмены, а по должности бандиты.
Одеты так красиво, что глаз не отвесть: спортивные костюмы, фирменные кроссы, про цепи вообще молчу. Да что там цепи? Каждая их лайковая куртка стоила как весь наш трамвай.
Они громко матерились, что-то обсуждали, а пассажиры вжались в кресла, головами не вертели и усилием мысли притягивали трамвай побыстрее к своей остановке.
Тут, один из братвы ненавязчиво закурил.
Какой-то дедок со своего места, не оглядываясь, проворчал, что-то типа: «В трамвае не курят»
Бандит повернулся к перепуганному народу и громко спросил:

- Кто?! Кто сейчас что-то вякнул?!

В ответ унылая тишина.
Браток продолжил:

- Если кто хочет что-то сказать, то учтите – за слова придется ответить. Готовы подраться? Предъявляйте. Нет? Сидите тихо и уткнитесь в окно.
Естественно – публика совсем притихла и вжала голову в плечи, хорошо что хоть деда не выдали, который возмущался.
И вдруг, мой папа, мой тщедушный интеллигентный папа: сто шестьдесят сантиметров ростом и пятьдесят кило весом, инженер технолог кондитерской фабрики, шепчет мне: «Сашок, сиди тут, держи скрипку»
Мой отчаянный, сорокалетний папа, который никогда в жизни не дрался, встал и, о ужас, пошел на заднюю площадку, где ржали и курили бандюки.
Одну руку он крепко сжал в кулак, и я прекрасно видел, как дрожали его пальцы, я и сам чуть не умер от страха за него.
Папа подошел к ним и громко сказал, стараясь скрыть тремол в голосе:

- В трамвае курить нельзя! Потушите пожалуйста сигареты!

Повисла бесконечная пауза, бригада удивленно изучала моего папу, его сжатый кулачок, и наконец один из них ответил:

- Ну, нельзя, так нельзя, ты сказал, мы тебя услышали.
Не каждый день встретишь человека со стальными шарами.

Окурки тут же полетели в форточку.
Я не усидел на месте, прибежал с футляром и встал за папой. Один бандит погладил меня по голове и сказал:
- Скрипач, ты даже себе не представляешь какой у тебя крутой батя, можешь им гордиться.

Трамвай остановился на перекрестке, бригада распахнула двери и десантировалась на улицу.
Мы с папой поехали дальше и я всю дорогу пытался выяснить, что это у него за такие «стальные шары», и для чего они нужны? А папа глупо улыбался и неумело уходил от темы…

Израильтяне разрабатывают устройство безопасности аэропортов, которое устраняет проблемы нарушения прав личности, связанные со сканированием всего тела в аэропортах.
Это будет стенд, в который вы должны войти и который не будет подвергать вас рентгену, но взорвет любое взрывное устройство, если вы имеете его на себе. Это будет беспроигрышно для всех, ни с кем не надо спорить о расовой дискриминации. Это также позволит устранить затраты на долгий и дорогостоящий судебный процесс. Правосудие будет быстрым. Дело закрыто! Моментальное устройство при помощи щеток и химикатов очистит кабинку, наподобие общественных туалетов.
Вы находитесь в аэропорту, и вы слышите приглушенный взрыв. Вскоре после этого объявление по громкоговорящей системе... "Вниманию ожидающих пассажиров - Теперь у нас есть свободное место на рейс номер 12345..."

Одно из самых сильных потрясений в моей жизни, было знакомство с рядовым
Адижоновым.
Было это в конце восьмидесятых, когда жители кишлаков служили в
Советской Армии. Рядовой Адижонов был одним из них, обычный невысокий
узбек, не говорящий на русском.
По службе мы не пересекались, он служил в роте охраны, а я - аэродромного
обслуживания. В какой-то момент Адижонов стал известен в батальоне своим
собственным пониманием русского языка. То есть, он чистосердечно считал,
что мат - это обычные разговорные слова. Например, он не знал слова
"удивился", его с успехом заменяло "охуел". Вопрос "зачем?" звучал как
"на хуя?" "Врать, обманывать, говорить впустую" - "пиздеть" и так далее.
Например, только Адижонов мог поинтересоваться у дежурного по части:
- Таварыщ прапщик, я наряд прышел, сталовый нэ кушал, на хуя пыздышь?
И все это совершенно обыденно, с честными глазами. Когда вокруг
смеялись, удивленно оглядывался, поправлений не понимал. В батальоне
сначала возмущались, потом махнули рукой.
В тот день был мой последний наряд, завтра я демобилизовался. Не
спалось. В час ночи, я, помдеж по роте вышел покурить. На крылечке стоял
и дымил рядовой Адижонов. Я подошел и хлопнул его по спине:
- Ну че, земеля, завтра домой еду. А тебе тут еще пол-года херачить,
братан. Понимаешь? Да ни хуя ты не понимаешь... .
- Пол-года хуйня,- отозвался вдруг Адижонов.- Полтора прослужили, еще
пол-года как-нибудь протянем. Да, земеля?
Сигарета едва не выпала у меня из пальцев. Я медленно повернулся и
встретил веселый взгляд раскосых глаз.
Адижонов говорил на русском не хуже меня. За полтора года службы об этом
никто не догaдался. так и оставили его, туповатого, в покое. то-то он
над всеми прикалывался. Не знаю, как каким-то там десантникам и
спецназовцам, а Адижонову будет о чем дома порассказать.
А вы говорите - узбек... .

МАТЧ-ПОЙНТ

«Мастерство – это стабильность результата»
(М.М.Жванецкий)

Я всегда при случае останавливаюсь, замираю и с завистью и восхищением наблюдаю за работой настоящих профессионалов. И не важно, кто это: сапожник в своей будке, водитель автобуса или рабочий на заводском конвейере. И чем невозможнее мне самому это повторить, тем интереснее наблюдать.

Вот и в прошлую субботу повезло мне полюбоваться на работу профессионала высочайшего класса.

Дело было в подмосковном ресторане на большой, веселой свадьбе.

Я сразу обратил внимание на ту парочку гостей,
она: маленькая, толстенькая, очкастенькая. Похожа на молоденькую «училку» которая в клетке школьных тигров пытается выглядеть строже чем позволяет ее характер. Он: высоченный блондин в огромном строгом костюме. Уж не знаю, какой у него рост, но судя по тому, что он не поднимая руки, обнимал за плечи свою «училку», видимо не маленький. Да и галстук его был необычно длинный, обычный не достал бы и до ремня.

По нежным взглядам девушки и скрюченной спине гиганта, сразу было видно, что они любят друг друга. Вот видно и все.

Жених шепнул мне, что этот высокий, его лучший друг и одноклассник – Вася. Что Вася профессиональный волейболист, он еще в пятом классе одной пощечиной мог отправить в нокаут любого десятиклассника. А сейчас он чуть ли не в сборной страны и уж во всяком случае, играет в командах мирового класса.

Начались озорные конкурсы, потом танцы, подали горячее, опять конкурсы, торт, потом снова танцы и про Васю я совсем позабыл, но тут девушки затеяли свой главный свадебный конкурс: ловлю маленького плотно-сбитого букета невесты.

Незамужних девушек набралось довольно много, человек двадцать. Они в шутку, но больше в серьез, толкались, стараясь перед решающим броском занять самые выгодные позиции.

Присоединилась к ним и Васина «училка». Вначале она встала впереди всех, даже очки сняла, но с ее «метром сорок», ловить там вообще было нечего, хоть стоя на табуретке. Букет должен пролететь гораздо выше. Тогда она пристроилась позади всей толпы, но быстро поняла, что оттуда даже невесту не видно, не то что букет. В результате малышка приткнулась где-то совсем сбоку, чтобы хоть понаблюдать за происходящим. Признаюсь, мне было даже немножечко ее жаль.

Наконец невеста отвернулась, и раскачивая букет, заорала: «Р-а-а-з!», «Дв-а-а!», «Тр-и-и-и!!!»

В этот момент, как на грех, между невестой и толпой страждущих девушек, проходил Вася, букет летел прямо в него. Вася ойкнул, как-то неловко втянул голову в плечи и закрылся рукой.

Букет отрекошетил куда-то совсем в сторону и… приземлился точно на грудь перепуганной «училке»

Все загалдели, некоторые даже закричали, что была «помеха», бросок не засчитан, надо бы перебросить.

Но тут, во всеобщей суматохе Вася быстро подошел к своей девушке и опустился перед ней на колено, может потому, что так положено, а скорее всего, чтобы, наконец, их лица оказались на одной высоте. В большой растопыренной Васиной руке лежала открытая коробочка.

«Училка» заплакала и тут же, вместе с трофейным букетом и коробочкой полезла на ручки к своему огромному жениху.

Все долго аплодировали и даже кричали им - «Горько!»

Через полчаса, я дождался, когда слегка захмелевший Вася остался на секунду один, подошел и сказал:

- Еще раз от души поздравляю, это было очень красиво. Но, хочется спросить – а что, если бы не получилось? У вас был какой-нибудь запасной план?

Вася окинул меня снисходительным взглядом и весело ответил:

- Что значит – «не получилось»? Хм, не получилось… Вот Вы… Ничего, что на «ты»? Вот ты кто по профессии?

- Я телережиссер.

- Режиссер? Ну, ты ведь там у себя кричишь – «Мотор»?

- Бывает.

- Тогда представь, что ты крикнул – «мо», а «тор» у тебя крикнуть не получилось… Странно, правда? Это ведь совсем простая комбинация, легкий пас. Подавала же обычная невеста, а не бразильянка. Бросок вялый и предсказуемый. Ну, как? Как могло не получится? Это же моя работа, я всю свою жизнь, с шести лет только этим и занимаюсь.

А вот с коробочкой и правда было не просто, туго открывалась, собака, я боялся, что без ногтей вовремя не открою.

Вася привстал на носочки, приложил руку ко лбу, увидел что хотел, наскоро извинился и пошел сквозь толпу к своей «училке»…

Тимоти Декстер — эксцентричный, наивный, необразованный бизнесмен,
сколотивший состояние на сделках, которые вопреки здравому смыслу
сделали его богачом. Родился Декстер 22 января 1747 года в городе
Мадлен, штат Массачусетс. Женившись на богатой вдове стал управлять ее
сбережениями. Во–первых стал скупать обесценившуюся за годы войны за
Независимость "континентальную валюту", которая никому не была нужна.
Однако, неожиданно после войны валюта вновь обрела ценность и принесла
бизнесмену огромный доход. Он покупал дешевые акции и после этого они
начинали расти в цене. Над необразованным выскочкой насмехались и
однажды один торговец в шутку сказал ему, что на островах Вест–Индии не
хватает рукавиц и сковородок. Ничего не зная о жарком климате он повез
товар в тропики. Все вокруг считали его за сумасшедшего. Но к удивлению
рукавицы купили азиатские торговцы, которые перепродали их в Сибирь, а
сковородки пригодились местным производителям патоки в качестве ковшей.
В очередной раз шутники посоветовали ему продавать уголь в Ньюкасл.
Закупив угля он отправил его в Англию, ничего не зная о том, что Ньюкасл
является крупным угледобывающим городом. Кстати выражение "selling coal
to Newcastle" является идиомой и означает "бесполезное занятие". Когда
корабль пришёл в город, оказалось что местные угольщики объявили
забастовку и угля в городе нет. В результате груз он продал с большим
успехом.

Григорий Семеныч, милейшей души человек, мой двоюродный дядя, устроился
работать лифтчиком (от слова лифт) в одну очень блатную организацию,
обслуживающую дома новых крутеликов. Нужно сразу сказать, что особой
внешней красотой дядя мой не отличался. Я бы даже сказал наоборот,
кавалерийский развал косолапых ног, руки до колен, безобразный шрам
через все лицо, заработанный в бурной молодости, косящий взгляд
отвернули от него, как от модели, многих известных кутюрье. Ко всему
прочему был он еще и глух как бубен.
В обязанности дяди входил ночной (дабы не беспокоить элитных жильцов)
обход некоторых домов и профилактический осмотр лифтов.
Три часа ночи. Одноподъездная пятнадцатиэтажка. Две матроны
бальзаковского возраста в соболях и бирюлях прибывают домой из аэропорта
имени Шереметьева. Консьерж запирает входную дверь, доносит чемоданы до
лифта и уходит в свою нору досматривать сон. Приходит лифт.
Двери открываются. В лифте, с большим молотком в руках задумчиво стоит
дядя Гриша. Заметив дам, он улыбается, показывая ряд кривых зубов с
некоторыми пробелами и радостно произносит:
- Добро пожаловать, девушки, вам на какой?
«Девушки», испуганно отпрянув от лифта, подбирают чемоданы, подолы шуб и
попискивая устремляются вверх по лестнице. Дядя Гриша, удивленно пожав
плечами, едет дальше осматривать хозяйство.
Проскочив несколько этажей, барышни решаются вызвать лифт, поскольку
шкандыбать с сумками аж на последний - не в кайф. Приходит лифт.
Открывается дверь.
Внутрях, на коленях, в позе кающегося буддийского монаха стоит Григорий
Семенович (он пытается достать отвертку, завалившуюся в щель между
стенкой и полом). Пространственная ориентация Семеновича оставляет
желать лучшего и соответствует сказочной избушке на курьих ножках,
которая, как известно, к лесу передом, а ко всем остальным задом.
Сомнений не было. Маньяк. Или псих. Попали. Побросав сумки, с дикими
визгами престарелые девицы резво поскакали по лестницам. Как известно,
сон наших людей (особенно когда на лестничных площадках происходит
что-то явно криминальное) непобедим, поэтому неудивительно, что никто
из соседей любопытства не проявил.
Проскочив с пяток этажей, дамы остановились, тяжело дыша, высунув языки
на плечи. Прислушались. Было тихо и страшно. Выше этажом темно.
Но погони вроде не было и лифт не гудел. Дамы осторожно двинулись вверх.
А не гудел лифт по той простой причине, что застрял несколькими этажами
выше. Григорий Семенович вручную раскатал двери. Площадка была на уровне
головы. Старчески кряхтя и бормоча под нос ругательства, попытался
подтянуться. С возрастом такие упражнения даются все тяжелее и тяжелее,
поэтому он очень обрадовался, когда услышал, что кто-то поднимается.
Когда чьи-то ноги приблизились к проему, он цепко ухватился за женский
сапожок и хрипло произнес:
- Граждане, помогите выбраться...

Пишу со слов подруги:
«У моих родственников из Рязани сын учится в 9 классе, в этом году они сдают ЕГЭ (специально не буду писать с заглавных букв – слишклм много чести для этого идиотизма). У ребенка сахарный диабет 1 типа, он на инсулине. В школе подают списки, что необходимо пронести с собой на экзамен. Мальчику необходимы 2 кусочка сахара на случай гипогликемии, потому что сахар скачет, может быть высокий, а может и упасть. Так вот, завуч подал списки в комиссию от министерства образования, пришел ответ: сахар с собой нельзя.

Поехали в эту комиссию (психиатр, дефектолог, логопед и педиатр) со всеми справками и характеристиками на ребенка, 1,5 часа объясняли вот этим самым врачам - что такое гипогликемия и для чего нужен сахар с собой. Комиссия стоит на своем, категорически нельзя проносить ничего, потомучто (внимание!) ребенок будет рассасывать сахар, чмокать и вообще отвлекать других учеников от решения заданий. И вообще - раз у вас сахарный диабет, то сдавайте экзамен в коррекционном классе и учитесь в коррекционной школе (это где глухонемые, например, или дети с умственной задержкой в развитии). Ребенок учиться хорошо в обычной школе, всего одна четверка по русскому языку, без поблажек из-за болезни. Разрешение в результате дали, конечно, но нервы помотали и маме и ребенку из-за двух кусочков сахара.

Министерству образования мой пламенный привет! Что б вам этот сахар поперек горла встал, когда вы будете по утрам чай пить.»

Вот такая трогательная история случилась в одном маленьком городе в
Америке.

Молодая семья въехала в дом, по соседтсву с незастроенным участком.
В один прекрасный день на нем появилась бригада строителей, и стала
строить новый дом.

Строительство очень заинтересовало пятилетнюю девчушку - дочку молодой
семьи, которая стала проводить на стройке много времени, наблюдая за
рабочими.

В конце концов, бригада (все строители, как водится, добрые сердца, но в
грубой оболочке) сделала девчонку "дочерью полка". Они с ней болтали,
сажали ее с собой во время перекуров, когда пили кофе или перекусывали,
и дажа поручали ей выполнять маленькие задания там и сям, чтобы девчушка
чувствовала собственную значимость.

А в конце первой недели бригада даже презентовала ей настоящий конверт с
зарплатой, в котором лежали десять долларов.

Девочка принесла зарплату домой, и ее мама предложила ей открыть счет в
банке и положить туда деньги.

В банке служащий изумленно спросил девочку, как ей удалсь получить
настоящую зарплату в таком возрасте. Девочка гордо ответила:"Я работала
на стройке в стройбригаде всю прошлую неделю, и мы строили дом по
соседству с нами".

"Вот это да!" - воскликнул служащий, "а ты будешь работать там на
следующей неделе?"

Девочка ответила: "Да, сэр, если эти мудаки из Хоум Дипо когда-нибудь
доставят этот долбаный гипсокартон!"

ВИТЯ(часть первая)
Октябрь 1993года, вторая смена. Смеркается рано, и возвращаться домой из школы приходится по темноте. Шесть уроков заканчиваются около 19, в это время город уже погружается в сумрак. Дорога до дома занимает 15 минут через парк. [когда-то] Это был хороший городской парк, но какой-то предприимчивый гражданин решил организовать на его краю свалку. Она потихоньку разрасталась, привлекая на свою территорию бездомных собак. 
Или можно было идти в обход, но тогда дорога заняла бы 30 минут. 
Я ученик 8 класса, Витька Иванов, возвращался домой. Было прохладно от прошедшего только что дождя. На небе висели тяжелые тучи. Хотелось побыстрее попасть домой, матери обещал не опаздывать. Мама сегодня готовила мою любимую картошку с тушенкой. Это был очень сильный стимул. Исходя из этих мыслей, меня терзали сомнения: идти через парк или все-таки по дороге в обход. Если побежать по дороге в обход парка, то при моей скорости бега я успею к обещанному времени. Но тогда я вспотею и, как обычно, забрызгаю грязью штаны сзади. Мать будет ругать, что снова придется стирать мою школьную одежду и полночи сушить ее. Маму расстраивать не хотелось. 
Если же выбрать дорогу через парк, то есть риск столкнуться с хулиганом Колькой и его дружками. Колька уже полгода занимался боксом и заметно раскобанел, всячески показывая свое превосходство в силе над другими. Дружки его из себя ничего не представляли, но их было 4, и как стайка диких шакалов вместе они были опасны. 
Конечно, можно было бы просто пробежать через парк, и сэкономить кучу времени. Но опять же, штаны будут грязными, и мать расстроится......
С такими мыслями я подошел к воротам парка. Нужно было решать.....
Я помедлил мгновение и шагнул в открытые ворота парка. Не то чтобы я отчетливо принял решение, просто как будто кто-то толкнул меня в ворота парка.
В парке было темнее чем на улице, здесь практически не было фонарей. Одинокий фонарь, который подсвечивал выход из парка, был отсюда не виден. Я знал все дорожки этого парка и мог идти с закрытыми глазами. Все лето мы с друзьями бегали тут и купались в фонтане. Здесь я знал всё, парк был как родной, но в то же время в его глубине скрывалась угроза.
Я побежал через парк. Я прислушивался в надежде услышать разговоры Кольки и его дружков. Я думал, если услышу, то обогну их за фонтаном, а там уже и до выхода недалеко. Даже если решат бежать за мной, вряд ли у них получится меня догнать. В школе я бегал наравне с 10 классами и ездил на все соревнования по бегу от школы.
Я бежал и слушал..... дыхание мое было ровное, я умел дышать так, чтобы его не сбивать.....
И тут случилось непредвиденное, я обо что-то споткнулся, и полетел вперед носом. Выпустив дипломат, я выставил руки вперед, чтобы не упасть лицом в грязь..... за спиной я услышал хохот. 
Я поднялся, и обернувшись посмотреть, что же прервало мой бег, увидел ржавшего Кольку и его шакалов. 
Эти негодяи натянули на тропинке толстую рыболовную леску. И так развлекались, наблюдая за падением одиноких прохожих. Мое же падение доставило им огромное удовольствие. Падал я, действительно, эффектно. Пролетел вперед метра 3 и плюхнулся в» самую грязь.
«Уроды», - прошептал я. Но, видимо, сделал это достаточно громко. Шакалы перестали ржать и двинулись ко мне. 
«Я тебе сейчас нос сломаю», - прорычал их вожак. Что же мне так не везет-то. Времени у меня не было, и я резко стартанул с места. Подхватив по дороге свой дипломат, я побежал, что было мочи. Мысли колотились в моей голове. Расчет был такой: резкий рывок, потом в кусты, и через них уже до дома. Было страшно. Сердце стучало как бешеное. Пульс зашкаливал. Голоса преследователей остались позади. Я свернул. Бежал, не разбирая дороги. Какая-то неведомая сила вела меня прочь от моих преследователей.
Остановившись и прислушавшись, я понял: преследователи отстали. Ну что ж, можно выходить на дорожку парка и двигать к дому. Я посмотрел на часы. Было 19.07. Успеваю. И вышел из кустов. В следующий момент я полетел на землю от сильного удара в лицо. Кровь пошла носом. Я не видел, кто это сделал, но понял, что это Колька выследил меня и перехитрил.
Шакалы накинулись на меня и стали пинать. Удары были несильные, но их было много, и не от всех я успевал защищаться дипломатом, который использовал как щит. Один из негодяев пытался сдернуть с меня часы, но в этот момент раздался чей-то крик. "А ну, отойдите от него!" - кричал мужчина. 
Хулиганы бросились врассыпную.......
Я тоже поднялся и побежал..
Я не хотел, чтобы кто-то из соседей, а их тут ходило достаточно, увидел меня побитого. Душили слезы и обида. Болел нос. Наверное, и вправду сломал. Я бежал, не разбирая пути. Ноги несли меня сами куда-то. Я уже забыл и про время, и про картошку с тушенкой. Было не столько больно, сколько обидно, что я не могу дать отпор этим уродам. Когда я смог остановиться, то понял, что выбежал к краю парка, где теперь была помойка. Я встал и посмотрел на часы, их не было. Все-таки сняли. Слезы снова накатились на глаза.....

ПЁС (часть вторая)
Как же тяжело жить одному на свете, когда ты беспородный, бездомный кобель. Все пытаются тебя пнуть или просто прогнать. Неважно идешь ты, лежишь, обязательно найдется тот, кому ты мешаешь. И хорошо, если просто покричат, а то еще и камень кинут или палкой огреют, если не увернешься.
С едой тоже туго. Все помойки оккупированы другими стаями, и прибиться к ним нет никакой возможности. Единственный [выход] - попытаться что-то стащить у других собак или прогнать котов от еды, которую им бабки носят.
Всегда мне было интересно, чем коты лучше собак. И за что их так любят бабки, которые у подъездов сидят, а нас почему-то просто ненавидят. От котов что, пользы больше? Ну что в нем усатом-хвостатом хорошего? Урчит себе и урчит. А я могу и порычать, и хвостом повилять, и облизать, если надо, и защитить могу. [Только] защитник-то из меня сейчас так себе, три дня уже ничего не ел. Но если бы меня как котов кормили, я бы, ух как, защищал!

Вот так шел и размышлял беспородный пес без клички. Клички ему было дать некому, так как никому он был не нужен. Он слонялся по городу от помойке к помойке, от дома к дому, пытаясь найти хоть что-то, что можно съесть. Он ловил крыс. Забирал еду у кошек, если, конечно, рядом не было людей, и таскал объедки из мусорных баков.
С виду он был большой добряк. Красивый окрас с подпалинами, добрые карие глаза, уши, кончики которых немного свисали. И особенная гордость - пушистый хвост. Но репейник, забившийся в шерсти хвоста, скрывал всю его красоту. Наверное, если его отмыть и вычесать, он был бы вполне приятным псом, но шерсть его сбилась в колтуны, и выглядел он не очень. К тому же, его еще доставали квартиранты(БЛОХИ). 

ЭХ, где бы поесть... Может все-таки на помойку, в парк? Там, если прокрасться со стороны улицы, можно что-нибудь урвать, пока местные собаки не учуяли. Хотя если и учуют, то можно рвануть через дорогу, туда они не побегут. А еще хитрее - дать круг по парку, поводить местных по кустам, оторваться от них, и пока они меня ищут, рвануть к куче, и там урвать какой-нибудь хороший кусок. 
Мысли мои и пустой желудок вели меня к намеченной цели. Но не все так было хорошо, как в моих мыслях. Со стороны улицы кучу была присыпана строительным мусором, и достать что-то из-под него, было нереально. Оставался единственный ход - это идти в парк... «Голод не тетка, или как там у людей», - подумал я и потрусил в парк. В парке было темно и тихо. Запах с помойки манил меня все сильнее... По запаху я слышал, там есть, чем поживиться.... Подойдя к ближайшим кустам, я встал и прислушался. Невдалеке от меня бродили местные псы. Мдаааа, не слишком все хорошо. Ну что ж, либо умирать с голоду, либо рисковать. И я рискнул. Я вышел из своего убежища, и тут же на меня уставились 3 пары злых глаз. Местные. 
Я рванул назад, рассчитывая оторваться, но, видимо, мой собачий ангел-хранитель взял в тот день выходной, и все пошло не по плану. 
Я зацепился спутанной шерстью хвоста за сучья куста и встал как вкопанный. Куст держал плотно. В этот же момент меня настигли зубы моих преследователей. Я сопротивлялся как мог и даже больше. Я защищал свою шкуру и свою жизнь. Но силы были на стороне местных. Еще этот куст держал меня. В какой-то момент драки я вырвался из цепких лап куста и смог полноценно обороняться. Но бок, лапа и шея были прокушены. Я терял кровь, и силы мои убывали с каждым мгновением... «Ну вот, наверное, и все», - пронеслась мысль...


ВИКТОР и ПЕС (часть третья)
"Суки! Часы сняли", - подумал я.
И тут от мыслей о потерянных часах меня отвлек шум собачьей драки. Я выглянул из кустов и увидел, как трое собак грызут четвертого. Этот пес, конечно, сопротивлялся, но судя по всему, силы были неравны, и пес достаточно пострадал, так как прихрамывал. Опавшая листва вокруг собак была в крови. Осознание того, что еще немного и пса прикончат, пришло моментально. Не раздумывая ни секунды, я швырнул в собак свой дипломат. Он ударил одну из нападавших собак, и она, заскулив, отскочила. А я, подняв с земли большой камень, выцеливал уже другую. Бросок, точное попадание в голову, визг, и собака уносится в темноту. Оставшиеся две собаки остановились, чтобы понять, что же случилось. Я не стал терять драгоценные доли секунд. Валявшаяся рядом палка уже была в моих руках. И я бежал на собак, поднимая над головой свое оружие.

Куда убежал один из нападавших, я так и не понял, но что-то или кто-то заставил его бежать с поля боя. Еще двое нападавших замерли, озираясь по сторонам. Я тоже поднял свою морду и увидел бегущего к нам мальчика лет 14. В руках у него была палка. И он так громко кричал, что мои оппоненты поджали хвосты. Я не стал долго ждать, а вцепился в горло ближайшему обидчику. И тут же на них обрушился град ударов. Я был слишком слаб, чтобы сильно сжимать челюсти, и поэтому оппонент вырвался и, оглашая ночь воплями, убежал в темноту. За ним мчался его товарищ....

«Да стой ты! не дергайся! Не обижу», - говорил я собаке, осматривая его раны. «Дааа... серьезно они тебя... ну ничего, заживешь.... идти сможешь?» Я перевязал лапу своим носовым платком и отстранился от собаки, наблюдая, как он держится на лапах... стоял он, немного шатаясь. «Худой такой... поди есть хочешь».
«А ты бы не разглагольствовал, а покормил! Вон, я чую, у тебя хлеб с маслом в твоем дипломате есть», - размышлял пес, учуяв запах еды.
«Слушай! У меня же хлеб есть с маслом! Будешь?» - достал я из дипломата бутерброд. Сыр с него я съел сам в школе, а хлеб есть не стал. Я развернул пакет и дал псу еду.
Пес, не раздумывая, взял и стал жевать. Он очень быстро справился с хлебом и смотрел на меня, как бы спрашивая: "есть еще кусочек?"
«Нет, дружище, больше нет ничего», - ответил я на его немой вопрос. «Пойдем со мной. Попробую у матери для тебя что-нибудь выпросить».
Наш диалог прервал шум шагов. Сердце снова ушло в пятки: неужели Колька и его шакалы нашли меня? 
«Собаки вернулись», - мелькнуло в голове у пса, и шерсть на загривке поднялась. Пес зарычал.
«Придержи собаку», - раздался мужской голос. 
Я погладил пса и взял его за холку. Пес прижался к ноге. «Кто бы это мог быть?» - подумал я и в следующий миг увидел мужчину, вышедшего на нас.
- Быстро же ты бегаешь! Еле догнал.
- А за чем вы меня догоняли? - удивился я.
- Это я спугнул хулиганов, которые били тебя. Как ты? Сильно тебя помяли? 
- Да, вроде, нет, - ответил я. - Просто нос разбили и часы сняли.
- Эти? - мужчина протянул мне мои часы.
- Да! - удивился я. - А вы что, их догнали? 
- Нет, - улыбнулся он. - Они их бросили, когда убегали, я поднял. Дай-ка нос посмотрю. Нормально. Не сломан. А с собакой что? 
- Подрали его местные. Он, видимо, на их территорию пришел, - ответил я.
«Ишь ты, все знает, - думал пес. Смекалистый парень. Мне бы такого хозяина. И мужик этот добрый, по глазам видно. А еще от него собакой домашней пахнет, значит хороший».
- А ты, значит, его от собак отбил? Защитил его, значит? Молодец! Достойный мужчины поступок, - похвалил незнакомец. - Тебя, кстати, как звать-то? Меня Сергей. Можно просто, дядя Сережа.
- А меня Витя, - ответил я скромно.
- Ты не Витя, ты Виктор! - сказал Сергей. - Твое имя означает «победитель». И ты сегодня победитель.
«А у меня нет имени», - подумал пес и загрустил. 
- Ладно, дядя Сережа... я пойду... а то уже времени много... мать, скорее всего, волнуется... еще и влетит мне за грязную одежду. 
- Пойдем, провожу тебя. Ты где живешь? - спросил Сергей. 
- Вон, в той пятиэтажке синего цвета. 
- О , так мы соседи, я в соседнем доме живу.
«Я, пожалуй, с вами прогуляюсь, - решил пес. С вами безопасней из парка выходить».
Мы двинули к выходу из парка. Пес бежал за нами, немного прихрамывая на переднюю лапу. Несколько минут шли молча. Я думал, что сказать маме. Она ведь расстроится, увидев меня. 
- Ты почему не стал с хулиганами драться? - спросил Сергей.
- Так их вон сколько, а я один. И еще Колька этот, боксер, вон какой здоровый. Сразу мне навтыкают, - сказал я и поник головой. Было обидно и больно.
- Ты, что же выходит, их боишься? 
- Выходит так.
- А чего боишься? 
- Что нос разобьют, что одежду испачкают, синяков наставят.
- Ну разбили тебе нос, и что дальше? Разбили нос, разбей в ответ! И дерись до тех пор, пока можешь драться. Вон, как твой друг хвостатый! Ты, вон, за собаку на других собак бросился и отбил его у них. А эти собаки страшнее хулиганов. Хулиганы только ударят, а собаки могут и убить. А ты не испугался и победил. Видишь, вон, идет благодарный за тобой, хвостом виляет. Страшно, Витя, не синяки. Страшно, что потом перед собой и людьми стыдно будет за то, что не смог защитить себя и своих близких... Синяки, они пройдут, а вот душевная боль вряд ли.....
За разговорами мы подошли к дому. 
- Я тут живу, - указал я на подъезд и увидел стоящую у подъезда мать. Мама смотрела грозно.
- Спасибо, что проводили, - поблагодарил я Сергея и, повесив нос, пошел к матери. 
- Где ж ты был опять? весь как свин грязный! -заругалась мать.
- Не ругайте его, - вступился Сергей. - Он сегодня поступил как настоящий мужчина, он друга от смерти спас. Вот этого, - указал он на пса.
Мама всплеснула руками.
- Да он же весь в крови! подрали-то его как! - запричитала она и подошла к собаке. 
Пес завилял хвостом и лизнул руку матери.
- Так, быстро оба домой, - сказала мать. Мы переглянулись с собакой.
- Ну, что смотришь! Бери друга и веди домой! Будем лечить его.
«Вот оно счастье собачье-то где! Друга нашел, так вместе с ним еще и дом!» - подумал пес.
- Спасибо вам, что сына проводили, - поблагодарила мать дядю Сережу.
- Не за что. Так каждый мужчина поступил бы, - ответил он и пошел к своему дому.
Полночи мы с мамой мыли собаку. Вычесывали его шерсть и обрабатывали раны. Он съел почти всю приготовленную мамой картошку. И чистый, довольный спал на старом одеяле, которое постелила ему мама.  А я взял свой старый ремень и сделал псу ошейник.  Имя выбрали ему Бим. По-моему, хорошее имя. 
Бим лежал и не мог поверить своему счастью. Ему нравилось все: и дом, и еда, и хозяева. И мысли у него были такие, что за них он готов отдать свою собачью жизнь.
А я все время размышлял над словами дяди Сережи. А ведь и правда, чего бояться-то синяков? Синяки - это нестрашно. И даже сломанный нос - это то же нестрашно. Страшно потом перед собой себя виноватым чувствовать, и от этого уже никуда не деться.
Так прошла неделя. Бим провожал меня и встречал со школы. Мы гуляли вместе по парку. В один из выходных я встретил своих обидчиков. 
- АААА! Бегун! - обрадовались они. - Ну, теперь бежать не куда!
И они начали окружать меня. Я свистнул. Тут же у моих ног вырос Бим и показал свои ровные красивые белые зубы.
- Собаку убери, - зашипел один из шакалов.
Коля держался за спинами своих шестерок.
- Не уберу, - сказал я и посмотрел в глаза Коли.
И как только наши глаза встретились, я понял, что он боится, и никакой он не крутой, а просто трус. 
Я взял Бима за ошейник, и мы двинулись прямо на Колю. Шакалы расступились. Коля стал пятиться и, неловко споткнувшись, сел в грязь. Тут на его глазах навернулись слезы, и он стал умолять не трогать его, что мама его заругает за грязные штаны. Он был так низок и слаб. 
Мы с Бимом прошли мимо него. Я ликовал в душе.
«Вот я и пригодился хозяину», - радовался Бим. 
Мы шли по дорожке, двое верных друзей, которых так случайно, а может и нет, свел случай и городской парк.

Сидит финансовый директор Ростелекома, смотрит свежие показатели. Директор недоволен. Да, отток абонентов идет, падают значения. То ли конкуренты заедают, то ли маркетинг непонятно чем занимается, надо бы взбодрить этих «маркетологов»! Одни только ребята по взысканию задолженности молодцы! Все-таки хорошая была идея продать «висящие» долги коллекторам! Так сказать, пришли деньги, откуда не ждали.
Тем временем, Василий Пупкин достал из почтового ящика конверт от незнакомой фирмы. Фирма хочет получить с Василия 1200 рублей, но Василий не брал у них этих денег. Василий недоволен. Прочитав бумаги, выяснилось, что Ростелеком не забыл про долг, с которым Василий был не согласен. 500 рублей Ростелеком хотел получить за то, что 2 года назад за отключенный телефон, начислялась плата за «сохранение линии». Теперь Василий должен уже 1200 и совершенно другим лицам, так как долг переуступлен. Озадаченный Василий полез в интернет, откуда узнал, что он не одинок в своей беде. Количество Василиев Пупкиных по стране оказалось очень большим. Но что же делать? И тут Василий вспомнил, что уже года 2 как пользуется услугами Ростелекома, потребляя интернет и просматривая телевизор. Интернет и телевидение было настолько неплохим, что Вася подключил к этому же провайдеру и свою маман, проживающую в отдельной квартире. Вася чувствовал, что все в этой ситуации как-то не по-христиански. И долг в 500 рублей «из воздуха», превратившийся в 1200, и о переуступке ему даже письмецо не сочли нужным прислать. Он же, в свою очередь, аккуратно платит 1500 рублей в месяц за обе «точки»… Василий недоумевал, ну за сколько они продали долг коллекторам? За половину цены? За 300 рублей? Он же ежемесячно платит абонентку в 1500! Все свои сомнения Василий вылил в поддержку Ростелекома, где предложил забыть о долге, возникшему на пустом месте, взамен на дальнейшее сотрудничество. Поддержка с радостью согласилась на сотрудничество, но забывать про долг забывать категорически отказывалась, даже если в дальнейшем абоненту будет с ними не по пути.
Василий заплатил все, что требовали коллекторы и пошел с Ростелекомом разными путями. Василия долго пытали в абонотделе о причинах расставания, но вот подходящего пункта «несогласие с подходом руководства компании» в предложенных вариантах ответа не было. Пришлось выбрать «тяжелая финансовая ситуация», раз уж непогрешимость руководства Ростелекома не вызывает у самого Ростелекома ни каких сомнений.
А тем временем, собрав очередную планерку, финансовый директор прилюдно журил отдел маркетинга за плохую «долю рынка» и отток абонентов, досталось и технически боссам за «качество связи», и только ответственные за взыскание задолженности удостоились похвалы. Их вклад в бюджет компани сложно переоценить.

Историю эту поведал знакомый доктор, я только передаю, как умею. Как-то повелось, что любим мы на даче после баньки, под шашлычок-коньячок, байки потравить в хорошей компании. Речь в этот раз зашла про чудесные спасения, рассказал я и свою, прочитать можно здесь: https://www.anekdot.ru/id/951977/
Доктор тоже в долгу не остался, у него таких случаев, понятно, на порядки больше, далее с его слов, но не врач я, поэтому мог чего-нибудь переврать и недопонять, ну и байки от врачей обычно с извечным медицинским цинизмом, с особым их отношением к жизни и к смерти, которое обычного человека иногда коробит, поэтому чутка я это сгладил, в общем - не судите строго.

После окончания ординатуры, начинал я свою врачебную деятельность в 1995 году в областной больнице города Петропавловска (Казахстан). Так уж получилось, что на всю больницу был я единственный нейрохирург, да и по ощущениям, что во всем городе тоже, по скорой с ЧМТ (черепно-мозговыми травмами) везли всех к нам. Работы было больше, чем до дох…, ну если мягко сказать, то очень много. Иногда возникало чувство, что мир за стенами больницы сошел с ума и там идут боевые действия, а я работаю в госпитале почти на передовой. Дали мне тогда комнату недалеко от больницы, молодой, холостой, вот и дергали в любое время.
Очередной поздний зимний вечер, добрел я до ординаторской и решил домой не идти, чаю попить и здесь на кушетке упасть, один хер ночью обязательно поднимут. Так совпало, что и дежурство было, и несколько сложных операции, в общем на ногах уже часов 35 точно. Медсестра предложила согреть кушетку в сестринской, но не до тебя, мысли - быстрее лечь и спать, спать, спать…
Когда разбудили, глядя на часы со стрелками, долго не мог понять сколько прошло времени, если больше 12 часов, то чего же так спать хочется, не-е, видимо всего 20 минут. Морду лица сполоснул, иду, а глаза закрываются, хоть спички вставляй, еще и знобит, аж шатает, отопление что ли отключили? Хорошо хоть свет есть. В то тяжелое время в Казахстане практиковались веерные отключения, иногда в жилом секторе электричество давали лишь на несколько часов в сутки, больницы старались не отключать, но тоже частенько бывало. Короче, уговариваю себя, не всего 20 минут удалось поспать, а целых 20, а домой бы пошел, так и вообще бы могло не получиться. Ладно, кофе хлебну, у анестезиолога кислородиком подышу и нормально будет.
Так, что тут у нас? Парень в милицейской форме, младший сержант лет 23-25, лежит на каталке без сознания, получил по голове стальным прутком или трубой. Походу проломлен череп в районе стыка височной и теменной костей.
- Ладно, что тут думать, везите в операционную, вскрытие покажет.. - последние слова я произнес уже почти в коридоре.
- Э-э, какое-такое вскрытие-открытие?!!! – заорав, ко мне подскочил целый майор милиции – низенький и толстенький казах.
- Мы его вам живого, э-э, привезли-принесли! – ухватив меня за халат орал, брызгая слюной майор.
- Успокойтесь, живой он, трепанацию буду делать, тьфу - череп надо вскрывать, вот я и сказал вскрытие – отпихнулся я от мента.
- А вы кто-что? – почти мгновенно успокоившись, майор с недоверием меня оглядел и начал принюхиваться. Да, сразу было понятно, мой вид вызывал у него глубокие сомнения. Молодой, несолидный, взъерошенный, с красными, слезящимися глазами, небритый, в помятом и не очень чистом халате, в больничных тапочках на босу ногу, которого еще ощутимо потряхивает в ознобе, да еще и зуб передний третьего дня по недоразумению потерял (поскользнулся и ударился о край раковины, губа еще не зажила и заметно шепелявил), хорошо еще запаха перегара не было (хотя медсестра спиртику развести предлагала), а так бы вылитый бомж.
- Ладно пошел я готовиться, время дорого… - рванул по коридору.
- Да вы не беспокойтесь, это нейрохирург наш, хороший доктор… – это уже пожилая санитарка майору, чей недоверчивый, узкоглазо-буравящий взгляд в спину я прямо физически ощущал. Вот еще проблема – не дай Гиппократ, помрет пациентик.

Сделал разрез, осколки убрал, ну хоть тут повезло, кровоизлияния вовнутрь нет, мозг не задет. Насчет повезло поторопился, еще одна операционная сестра тут же зашла, сказала, что в соседней операционной еще одного бедолагу для меня уже готовят. Вот блин, когда же я высплюсь?
Дал команду медсестре замесить протакрил. Это такая двухкомпонентная типа замазка, при отвердевании достаточно твердая и упругая, обладающая хорошей адгезией с костью черепа. Края дырки подровнял, дольше провозился, чем планировал, сестра уже комок в руки сует, на автомате схватил, начал лепешку формировать. Когда примерил, оказалось, что сделал минимум в два раза больше, чем необходимо, переделывать поздно, уже схватываться начала. Ладно, и так сойдет, ну будет одной шишкой больше, на и так не идеальном черепе.
Кожу натянул – шью, а червячок в душе гложет, в центре получилась чуть ли не сантиметр толщиной. Мои профессора-преподаватели за такую халтуру голову с руками оторвали бы, да-да, по самые яйца…
Больного один раз после операции понаблюдал, рекомендации написал, паренек в сознание пришел, ну понятно, сотряс сильный, но слава Гиппократу, вести всех своих прооперированных не заставляли.

Прошло несколько месяцев, о том случае уже и помнить забыл, сколько таких через меня прошло…
Очередной вызов в приемное, огнестрельное ранение головы, опять милиционер, сержант на этот раз, башка и половина лица бинтами обмотана, как 20 портянок намотали, ох уж эти фельдшера со скорой… Опрашиваю другого мента напарника, что, да как. Стреляли метров с 4-5 из Макара (пистолет Макарова, калибр 9 мм.). По касательной? Нет, почти точно в висок. Входное есть, выходного отверстия нет. Хм…, похоже не жилец, там мозги в кашу должны быть, интересно - зачем сюда везли, нам заняться нечем что ли? Ладно, подойду посмотрю. Пульс щупаю, надо же, живой еще… А, он вдруг встрепенулся, встать порывается, Азамата-суку ему, видите ли, срочно замочить надо. Как в анекдоте из серии: Пуля прошила висок, вышла из второго, но мозг не задела…
- Лежи, лежи - вдвоем с напарником еле его удерживаем.
- Замочили уже твоего Азамата, я лично и замочил, когда он в тебя стрелял - говорит ему напарник.
- Верняк замочил? Хочу посмотреть – опять встать порывается.
- У тебя пуля в голове, ЛЕЖИ Я СКАЗАЛ! – снова прикрикнул второй мент. Успокоился наконец, лежит… В полном сознании, речь немного невнятная, это понятно, но на бред не похожа. Только так подумал, начал он нас всех в кузницу звать, срочно ему вдруг наковать, что-то приспичило. И ты иди накуй, и ты доктор тоже иди накуй… Да-а, не перевелись еще богатыри в казахских селеньях. Ладно, готовьте его, и я пошел тоже…

Только я глянул на обритую черепушку, шов собственноручный над шишкой, так сразу его и вспомнил. Как я тебя то сразу не признал? Пуля вошла почти точно в центр моей лепехи, там и застряла. Попади она в череп в любом другом месте, или сделал бы я тогда все правильно – имели бы сейчас хладный труп, а так только сотрясение мозгов и дырка в коже. Вот и думай, переделывать сейчас, как было, или как положено?

Как говорил Марадона, после четвертьфинала с Англией чемпионата мира по футболу 1986 года: «Если это и была рука, то это была рука Бога» (цитата не дословная). Так, что получается? Это не халтура моя была криворукая, а именно такой вот промысел Божий?