Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Немолодой
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Алиса делает математику за кухонным столом. Растопыривает пальцы, хмурит лоб... - Ба! Дай мне пальцы взаймы! Бабушка подходит от плиты к ней, растопыривает пальцы рук. Алиса прикладывает к ним свои, сдвигает-раздвигает брови, шевелит губами, вписывает ответ в тетрадь.
Когда бабушка под рукой, счетные палочки Алиса не использует!
*** Коротелька такая, вдогонку к прежним постам о ней: https://www.anekdot.ru/id/1438323/ https://www.anekdot.ru/away/?url=https%3A%2F%2Fwww.anekdot.ru%2Fid%2F1186744%2F https://www.anekdot.ru/away/?url=https%3A%2F%2Fwww.anekdot.ru%2Fid%2F1406532%2F https://www.anekdot.ru/away/?url=https%3A%2F%2Fwww.anekdot.ru%2Fid%2F1393658%2F https://www.anekdot.ru/id/1439424/ *** Много комментов душевных к этим текстам на разных ресурсах. Один из лучших был здесь - на анру: - Немолодой! Что вы делаете! Я уже захотела стать бабушкой, а дети ещё маленькие! *** Две недели не виделись...
- Быстро хватайте ломы, и отправляйтесь подметать плац! - Товарищ сержант! Зачем ломами-то?! Мётлами будет заебись! - Мне не надо заебись! Мне надо, чтобы вы заебались! (Народный фольклор)
После подъема и утренней зарядки, по распорядку дня военнослужащим предоставляется полчаса на утренний туалет. Подразумевается, что солдаты за это время должны успеть умыться, «оправить естественные надобности», заправить и «отбить» коечки, начистить сапоги, подшить свежие подворотнички, если кто не подшил с вечера, выровнять по натянутой леске койки, матрацы, подушки, тумбочки, табуретки. В училище мы все это делали быстро, но спокойно. Без суеты. И еще оставалось время на неторопливый перекур. В Тикси же, в в/ч № 30223, куда я был направлен после отчисления с третьего курса ГВВСКУ, процесс заправки коечек и выравнивания растягивался и затягивался на все тридцать минут. Сержанты, «черпаки» и «деды», голосом, пинками и затрещинами, подгоняли «гусей» и «молодых», чтобы те постоянно бегали из прохода в проход, не расслаблялись и не «тащились». Если вдруг все было выполнено, а время до завтрака еще оставалось, кто-нибудь из «авторитетов» сдвигал с места одну койку, и приказывал все выравнивать по ней. Офицеры это время находились в канцелярии, и в процесс не вмешивались. И вот, посмотрел-посмотрел я на это действо, выровнял и отбил свою коечку, поправил койку соседа, который был в этот день в карауле, и решил, что я, по своему статусу, не должен принимать участия в этой беготне. Я же не гусь и не молодой. Пусть эти, - которые гоняют, - столько послужат, сколько я прослужил. Вышел из узкого прохода на «взлетку» и сел на табурет. Не совсем рядом с авторитетами, но и неподалеку от них. Они покосились на меня, кто-то сказал: - А ты, кадет, чего уселся?! Заправлять коечки не надо? Я ответил: - Я. Заправил. Свою. Койку.
Они промолчали. И вроде бы потеряли ко мне интерес. Через несколько минут ко мне подошел какой-то салага. Детское лицо, форма не ушита по фигуре – явно молодой, или гусь. - Ты чего расселся здесь! – возмутился он. Я спокойно поинтересовался: - А ты кто? Народный контроль? Он покраснел от злости и схватил меня за рукав: - Пошли выйдем, кадет! Я рывком освободился от его захвата: - Пошли. Кто-то из авторитетов, с интересом наблюдавших за нами, сказал ему: - Медведь, потом! Ротный вышел из канцелярии.
Дежурный по роте крикнул: - Рота! Строиться на завтрак! Медведев прошипел мне сквозь зубы: - После завтрака поговорим! Я согласился: - Поговорим.
2. Бой без правил.
«И мы, сплетясь, как пара змей, обнявшись крепче двух друзей Упали разом, и во мгле бой продолжался на земле». (М. Ю. Лермонтов).
После завтрака пошли мы с Медведевым в батальонный туалет – большой такой сарай, - и начали там кулаками махать. Я только разок ему попал слегка по скуле, а он бил, как гвозди заколачивал. Он неплохой боксер-то был. Потом даже первенство полка выиграл в своем весе. Ну, я по нему не попадаю, а его удары то и дело пропускаю. Решил перевести схватку в партер. И тоже неудачно. Лежу на спине, пытаюсь отмахиваться, а он лупит мне по роже. Перевернулся на живот. Из угла рта струйка крови дугой бьет в снег. Медведев молотит меня по затылку, но это уже не больно. Думаю: "Пусть кулаки отбивает".
Тут вбегает якут-дневальный с нашей роты, наклоняется, чтобы заглянуть мне в лицо, спрашивает: - Кадет, ты Гладков? Медведев опустил руки, не понимает, в чем дело. Я тоже не понимаю: - Да, - отвечаю, - Гладков. Якут говорит: - Тебя в канцелярию вызывают.
Медведев вскочил: - Ты что, сука, заложил уже? Я, с трудом шевеля разбитыми губами, отвечаю: - Ты охуел?! Когда бы я успел-то?
Якут убежал, а мы с Медведевым медленно идем за ним. Серега (его Серегой зовут, Медведева-то) причитает: - Ой! что теперь будет, что будет... Ты снегом утрись... А какое там утрись, - угол рта справа рассечен так, что кровь не по подбородку течет, а струёй вперед летит. Я удивляюсь: - А чего ты так переживаешь-то? Ну, подрались, и подрались. Что такого-то? Он возмутился: - Ты сдать меня хочешь? Я две недели назад Сивому морду разбил, так мне ротный сказал, что если еще раз подобное случится, то под трибунал отправит.
«Ага, - говорю, - значит нельзя сказать, что подрались. А что тогда говорить?» Остановились, думаем. «Значит так, - говорю, - нашу роту в полку не любят. Это я уже знаю. Ты выводной, тебя вообще ненавидят. Ты пошел в туалет, а тут двое незнакомых солдат спросили - ты выводной? И начали тебя бить. И тут я зашел. Мне врезали, и я сразу упал. А тебя они тоже повалили, и убежали. Пройдет такое?» Он ответил, что должно пройти.
3. И тут началось…
Дорога к истине заказана не понимающим того, что суть не просто глубже разума, но вне возможностей его. (И. Губерман).
Медведев остался возле дневального, а я зашел в канцелярию и доложил! - Рядовой Гладков по Вашему приказанию прибыл! Командир роты капитан Бородин, не поднимая головы от документов на письменном столе, спросил: - Слушай, Гладков, а где твоя комсомольская учетная карточка? Я говорю: - Так, наверное, она была в том запечатанном пакете документов, с которым мы сюда приехали, и который начальнику штаба отдали. Тут он посмотрел на меня, и изменился в лице. - Гладков! Что случилось? - Товарищ капитан, я пошел в туалет, а там двое солдат Медведева били. Ну и мне досталось... Он не дослушал меня: - Это Медведев снова?! Дневальный! Медведева сюда! Вошел Медведев. Я быстро заговорил: - Это не он, товарищ капитан! Его тоже били… Ну и вместе с Серёгой мы толково изложили мою выдумку. Я упирал на то, что вообще не при делах, - я вошёл, они дерутся, меня сразу ударили, и я упал. Ротный сразу: - Вы их знаете? - Нет! - С какой они роты? - Не знаем! Бородин с сомнением нас слушал.
Дневальный в коридоре крикнул: - Рота! Смирно! В канцелярию зашел начштаба полка Грановский.
Вот тут, как я теперь понимаю, Бородин был в сложном положении. При Грановском он не мог производить дознание. Потому что он либо контролирует положение дел в роте, либо нет. Если мы с Серегой врем, то это ЧП в роте. «Неуставные взаимоотношения», с возможным направлением кого-то в трибунал, и пятном на репутации командира роты. А если поверить нам, то ЧП не в роте, а в полку. И пусть Грановский разбирается. А Бородин исполнит его приказы.
Вот поэтому Бородин и сказал: - Товарищ подполковник! Разрешите доложить? Моих солдат избили неустановленные военнослужащие! А Грановский счел, что Бородин уже во всем разобрался, и докладывает то, что ему достоверно известно.
Грановский нам: - С какой они были роты? - Не знаем, товарищ подполковник! - Почему вы их не задержали? Сколько их было? - Двое. Не задержали, потому что не справились.
Грановский возмущенно: - Что за безобразие! Два солдата караульной роты не могут справиться с двумя?! Бородин, отныне ваши солдаты должны не меньше двух раз в неделю заниматься самбо и боксом в спортзале. А сейчас мы пойдем по казармам искать этих…
4. И продолжилось…
Пошли мы по казармам. Грановский, Бородин, еще кто-то из офицеров роты, может и дежурного по полку Грановский вызвал. Помню, что много было офицеров. Какие тогда у нас были роты самые борзые? Пятая, или шестая? – Не помню. Да и не важно. Одна рота дедов, другая – черпаков. Медведев рассказывал про какую-то, что там офицеры вроде даже не рискуют поодиночке в спальное помещение заходить. Якобы случалось, что в офицеров заточенные миски бросали... Куда там ниндзевские шурикены...
Ну, ходим мы по казармам, а все роты были на работах. Строились перед нами дневальные, каптеры, еще кто-то... Грановский покрикивал на меня и Медведева: "Внимательней смотрите!", а те, на кого мы смотрели, с любопытством и компетентно разглядывали мою рану, оценивая красоту и силу доставшегося мне удара. Посмеивались надо мной. Медведев улыбался им в ответ той стороной лица, которую не видел Грановский. А я улыбаться не мог.
Обошли мы все казармы полка, и меня отправили в санчасть. Хирург моментально двумя стежками зашил рану.
Пару дней пришлось поголодать, потому что рот почти не открывался, а рассиживаться в столовой не позволяли. Две-три ложки успевал проглотить, и уже «Рота! Встать!»
Еще одно испытание пришлось пережить.
В тот же день, перед обедом, Бородин вывел меня перед строем роты, и произнес прочувственную речь о том, какой я молодец, как я смело вступился за товарища, постоял за честь роты, и героически пострадал при этом. Я не знал куда деваться от стыда. Солдаты-то все знали, только помалкивали…
Прошло два месяца, пришли в роту гуси из Владимирской области. Бородин и их сразу построил, и снова меня вывел перед ними. Вот, дескать, герой, по морде получил, за то, что в караульной роте служит. Даже рот ему зашивали… Гуси загрустили, и поплямкали губами, представляя, каково это, - с зашитым ртом…
Эпилог.
Медведев быстро поднялся, в авторитет вошел. Не из-за этой истории, а по личным качествам своим. Физически сильный, с прямым и твердым характером, он не мог не подняться. Ко мне относился спокойно. Без дружеских симпатий, но и без вражды. Он какое-то время еще был выводным. Потом решил, что быть вертухаем западло, и начал забивать на службу. Долго добивался перевода в другую роту, и добился-таки. Дослуживал, если не ошибаюсь, в мехроте дизелистом.
Весной 84, после того, как ротный меня снова очередным гусям в пример ставил, я где-то в полку встретил Медведева. Сказал ему, что опять, как дурак стоял перед строем, и слушал речь о своем «геройстве». Он поржал. А я продолжил: - Может, когда уезжать буду, сказать ротному, как на самом деле было? Серега построжел: - Ты охуел?! Уедешь, а мне еще полгода служить! Даже и не думай!
Из писем знаю, что и осенью 84, и весной 85 гусям приводили в пример рядового Гладкова, который, хоть и получил пиздюлей, но молодец!
Большой двор между несколькими девятиэтажками. Снег в этом году сошел быстро, и жители были неприятно удивлены огромным количеством мусора, покрывавшем раскисшие от талых вод газоны и импровизированное футбольное поле. Конечно же, сразу в управляющую компанию и в муниципалитет посыпались обращения. В них жители извинялись, что так загадили свой двор, и вежливо интересовались – когда он будет убран. Между тем, объединенный десант дворников управляющей компании собирал «подснежники» последовательно во всех дворах многоквартирных домов. Дошла очередь и до этого. Двор был вычищен, и жизнь пошла своим чередом – жители ежедневно мусорят, дворники – убирают. Я мог бы разместить впечатляющие фотографии этого двора до уборки, и вполне обычные – после неё. Но решил этого не делать, чтобы избежать конкретизации. Потому что всё это могло произойти… или не могло произойти… где угодно. А что в этом тексте моя выдумка – догадайтесь сами.
В восьмидесятых работал слесарем на химкомбинате. Бригадиром у меня был казавшийся мне тогда пожилым дядька по фамилии Стельмахович. Он по выходным подрабатывал на рынке рубщиком мяса. А на завод в качестве "тормозка" каждый день приносил два ломтя черного хлеба, отрезанных поперек всей буханки, между которыми был заложен слой, толщиной, как эти ломти хлеба, кусочков сала. Он наливал в пивную кружку крепко заваренный сладкий чай. И так обедал - отламывал кусочек хлеба, клал в рот, следом так же кусочек сала, и прихлебывал чай, косясь взглядом в заводскую многотиражку. От крепкого чая кружка быстро темнела. Раз-два в неделю Стельмахович выносил её из мастерской, зачерпывал фосфогипс, который там и сям был просыпан кучками на полу, плескал в кружку воду, и начисто отмывал. После этого, довольный разглядывал кружку на свет, и прищелкивал языком: "Какая у Саши кружечка! Ну какая же чистая у Саши кружечка!" Однажды в дневном задании у нас было снять люк с вентиляционной трубы, чтобы аппаратчики могли её отмыть от наростов солей фосфорной кислоты. Труба эта диаметром больше метра. Крышка почти такого же диаметра была прижата к люку через резиновую прокладку болтами на 16. Обычное дело - аппаратчики отключают вентиляционные насосы, мы снимаем крышку люка, они залезают вовнутрь и струёй воды из устройств, напоминающих сегодняшние керхеры, смывают внутри трубы все эти белые наросты. Потом мы забалчиваем люк на место, а они снова пускают вентиляторы. Труба под потолком. Под люком - площадка. Поднялись на площадку. Втроем - я, Николин и Стельмахович - снимаем болты. Оставалось два болта сверху и снизу, уже прослабленных, когда я рванул люк на себя, и отлепил его от прокладки. А аппаратчики, как оказалось, забыли выключить вентиляционные насосы. И из-под крышки люка, когда я её отлепил от прокладки, вырвалось облако паров фосфорной кислоты. Я, главное, как раз на вдохе был... Такое ощущение - как будто палкой по лёгким ударило. Миг - и я в двадцати метрах от этой площадки высунулся в открытое окно. Отдышался. Оглядываюсь. Рядом - Николин. А Стельмаховича нет. Спрашиваю: "А где Стельмахович?" Николин тоже оглядывается. Слышим - ключи гремят о болты. В клубах кислотного тумана, так, что на площадке видны только его ноги, Стельмахович снимает два оставшихся болта. Спрашиваю Николина: "Володь! А чем он там дышит?" Николин тоже изумленно смотрит в ту сторону, и отвечает: "А ему чо... Он сало ест!"
Хороший друг-брат рассказал своё, в ответ на мою историю, как я ударил ученика. (https://www.anekdot.ru/id/1504515/) Он практически ровесник тех моих учеников - на три года их старше. И как раз в те годы учился в восьмом классе тоже сельской школы в другом конце Воскресенского района. И они загнобили-извели учительницу биологии, а в 8 классе изучали "Анатомию человека", и эта учительница отказалась от их класса. Эта их учительница продолжала преподавать в других классах, а в восьмом было "окно", ученики сидели в классе, занимались своими делами, потом отправлялись на следующий урок. Директор нашла для них замену. Стала приезжать молоденькая выпускница пединститута. Очень увлеченная и восторженная. Как-то облагораживала кабинет биологии. Этот мой друг рассказывает: "Помню - завела аквариум. А в нём двух каких-то рыбок-не рыбок... Как она объясняла - очень древний переходный вид между рыбами и земноводными... Ну, примерно так вспоминается... А она была несимпатичная внешне. И её тоже начали жестко изводить. Я лично в этом не участвовал. Но и не препятствовал. И она тоже уволилась!" Видимо, педагоги в районе общались между собой, и больше не нашлось желающих преподавать биологию в восьмом классе Хорловской школы. Вторую, третью и четвертую четверти урок анатомии восьмиклассники просиживали, занимаясь своими делами. А в те годы ввели экзамены по выбору. Два экзамена в восьмом классе были обязательны, и два - на выбор. А этот мой друг Слава, как и я в его годы, за лето прочитывал все школьные учебники. Просто - читать нечего, вот и читаю. И "Анатомия человека"ему хорошо зашла. Ну, и теперь он выбрал сдавать Анатомию, поскольку учебник выучил самостоятельно, и это было ему интересно. Один из класса. Обязательные экзамены были Русский и Алгебра, второй необязательный он уже раньше выбрал Литературу. А у его мамы была идея-фикс - дать детям (ему и старшей его сестре) хорошее образование. Как она своё среднее образование получала - отдельная интересная история. И теперь она ему сказала: - Не вздумай сдавать анатомию! О вашем классе наслышаны все биологи района. Хорошую оценку не поставят. Слава пошел к завучу - перепишите мне вместо Анатомии что-то другое. Завуч ответила, что все списки заполнены, может записать его только на Геометрию. Геометрию Слава не знал и не любил - а кто её любит? Но выбора нет. За неделю выучил наизусть учебник вместе с задачами - сдал с отличием. В протоколе экзамена сделали даже какую-то особую запись о нём. Поступил потом в Егорьевский техникум - лучший в СССР - станкостроительный "Комсомолец". Потом - в институт Станкин. Сейчас - главный инженер на заводе.
Это в 17 году мужской компанией были на Ахтубе. И на соседней поляне разбили лагерь брат с сестрой и двое детей этой сестры. Мальчик лет восьми и девочка лет шести. Они зашли к нам познакомиться по-соседски, но не особо мы общались. А в наш последний там вечер, когда мы расслаблено сидели в креслах у мангала, попивали, кто пиво, кто чай, играли в нарды, и слушали, как Коля душевно пел под гитару разные бардовские песни, и песни военных лет, вдруг к нам приходит с полуторалитровкой пива эта сестра с соседней поляны. И дети с ней. Говорит: «Я услышала гитару. и не могла не прийти. Очень люблю, когда поют под гитару»… Никто из нас её приходу не обрадовался. Хорошо так общались своей компанией, и настраивались на завтрашнее прекращение этой идиллии, сворачивание лагеря, уборку поляны… О ней же наше мнение составилось в прежние её появления и было единодушным - круглая дура! Ну и вот она сидит с нами. После каждой Колиной песни трещит что-то своё. Раздражает. А мы все, как на грех, почему-то проявляли тактичность, и никто не решился вежливо попросить её свалить. Очень об этом жалею. А она вдруг говорит: "Николай! Вы очень хорошо поёте! А что-нибудь душевное можете спеть?" Мы - полном недоумении. Спрашиваю: "А душевное, это что?" Она говорит: "А вот я вам покажу, как моя дочка поёт". Показывает видео на телефоне. Квартира, гости, её дочка визгливым голосом не в ноты поёт "Яблоки на снегу..."
В советские годы всех курсантов, отчисленных из военных строительных училищ, посылали дослуживать в в/ч № 30223, в пгт Тикси. И у нас в ГВВСКУ почему-то всегда говорили: «…поедешь НА Тикси…». Когда я В Тикси приехал, сразу переучился. Кстати, пока ехал через всю страну, в разговорах с людьми заметил еще одну особенность – везде говорят «аэропорт БЫково», а у нас в Москве и области – «БыкОво».
Если бы мой мозг годился не только на учебное пособие в Институт нервной деятельности, я бы обязательно объяснил, чем он (комментарий, конечно, а не мозг) великолепен. Точно, остро, смешно. Мне даже лестно, что мои комментарии имеют обычно такой же рейтинг.
Абіогенез, або Первинна зрада (Перевёл с украинского)
- А теперь – делись» - сказал Господь Бог, и щелкнул пальцами над первой протоклеткой, что могла создать всю жизнь во Вселенной. - С кем делиться? – спросила протоклетка, с подозрением взирая на Господа Бога. Овва! – сказал Господь Бог. – Я ещё жизнь не сотворил, а у меня уже таксист с Богуслава получился. Да ни с кем. Сама с собой делись. Сама с собою – это можно, - согласилась протоклетка, напряглась и распалась на две. Вторая тут же врезала первой скалкой по голове. - Где ты лазил, сын курвячий! Триста пятьсот мильярдов лет от образования Вселенной, а оно только до дому себя соизволило принести! Господи Боже, не, ну вот честно, - вы такого гада видели?! - Не, - сказал расслабленно Господь Бог, - у меня гады на пятый день творения запланированы, а сегодня только третий. Где Я мог тех гадов видеть? Короче! Не ссорьтесь, а делитесь. - Не хочу больше делиться – понуро сказала первая протоклетка. – Поделился уже на свою голову. - А то молнией врежу – вкрадчиво сказал Господь Бог. Потому что есть небо и электричество, и всё, что для этого нужно, я сделал ещё вчера. Ну, на счет «три»… Протоклетки напряглись, и снова распались напополам. Две новосотворенные тут же подбежали к мамке, стали смоктать сиську и просить велосипед. Господь благосклонно усмехнулся им с небес. - Не, я не поняла, - спросила вторая протоклетка первую, качая дитя. - А этот, второй, у тебя от кого? - От меня, - мрачно сказала исходная протоклетка. - Да я вижу, что от тебя, я же не слепая. Вылитая ты. А от кого еще? - Ни от кого. Здесь кроме нас никого нет. Деление. - О, мы уже хату и имущество делим? Ты лазишь непонятно где, потом у тебя дети непонятно откуда, и теперь уже делим имущество! - Панбоже, - возопила первая протоклетка к небесам. - А жизнь — это сильно обязательно? Нельзя как-то сделать красивый мир, но без жизни? Только вторая итерация, и уже полный пиздец! Ну я Тебя прошу, ну Боже! Ну что тебе стоит? Бог только вздохнул. - Ты потерпи немного, чувак. Не, - Я уже сам понимаю, что выход не алё. Я же не совсем тупой, я же Бог! А что Я могу сделать? Жизнь — она тяжела. Ну, попробуйте еще раз поделиться. Все протоклетки снова лопнули пополам. - О, так я теперь многодетная! - заверещала вторая протоклетка. - Это я так понимаю, что вопрос по разделу имущества больше не стоит! - Ахуеть, - мрачно сказала первая протоклетка. Две новые клетки теребили его волосы и просили велосипед и плейстейшн. - Мда, - сказал Бог. - Если Я Сам не знал — то, кто мог знать? Слушай, как-нибудь оно сложится. Послезавтра сделаю рыб и гадов, тебе - пиво и футбол. И телевизор. А против гадов-москалей и автоматы. В опщем будет весело. А через четыре миллиарда лет или около того, сделаю из тебя богуславского таксиста. Вот тогда оторвесся на все деньги. Ну все. Я пошел. Извини. У меня дела. Клетки еще раз располовинились, и начали вопросительно лупать митохондриями, почему-то не на Бога, а на первую протоклетку. - Падло ты, а не Бог, - тоскливо сказала в спину Богу первая протоклетка. - Нахуй такую жизнь. Это не жизнь, это мучение.
Господь Бог сделал вид что ничего не услышал, и пошел сотворять травы и деревья. - А, вот ты где! - сказала вторая протоклетка, вылезая из первобытного бульона. - Спрятался. Я тут с дитями пораюсь, а оно с Господом Богом болтает! Типа по дому нема шо делать! - Галочка, не зайобывай, - ответил первый. - И без тебя хуйово. - А шо такое у нас случилось? Спиннинг поломался? Так рыб еще нет... Первая протоклетка понурилась, села на только что створенную твердь земную, и погрузила лицо себе в ладони. Вторая поколебалась, потом села рядом и прижалась к первой. - Ну котику. Ну извини. Гляди шо творится. А детки совсем умные, общая биомасса уже привысила два кома штыри на десять в двенадцатой степени тонн. Каждому надо сраку вытереть и образование дать. - Ибическа сила, - сказала первая протоклетка и заплакала. - Пиздець мне, пропала молодость. Короче, бери все имущество, да шоб я тебя не видел. - Да шо ты ноешь, детки без Бога налепили из себя каких-то динозавров, стадо павианов, и говорят шо один из павианов в Верховную Раду идет депутатом. Ишь куда наша клетка забралась! Я же не за себя на тебя ругаю. Я за малых... Ты спать иди, а я тебе борщика на завтра наделаю. И сварю на утро. Не убегай.
- И я не обижаюсь, - сказала первая протоклетка, подумала и неуклюже чмокнула вторую в щечку. - День был тяжёлый. Шо у бога, шо у меня... - Потерпи немного, четыре миллиарда лет, а потом пойдешь в свой Богуслав, в извозчики, согласно Слову Божьему. - сказала вторая протоклетка и жалостно хлюпнула носом. - Иди таксуй, разводись, пока женщина здесь страдает. - Да куда уж я от тебя уйду, - грустно сказала первая протоклетка, подсела ближе и обняла вторую. - Вам какую рыбу на послезавтра делать? - спросил Господь Бог, раздвинув небеса. - Леща! - сказала вторая. - А еще лучше форель. Потому что она в разные блюда идет. Или тунца. - Судака! - сказала первая протоклетка. - Потому что под пиво он охуенный! И бычка. Или чихоню. Только сушёную. - Ну вот зачем вы снова начинаете? - с ласковым упреком спросил Господь Бог. - Я еще гадов не успел сделать, а тут снова измена. На один день вас покинуть нельзя. Так леща вам или судака? … И так мы с той протоплазмы и живем и себя имеем. … Только, когда пошел себе Бог делать гадов и деревья, а дети уже спали, то первая протоклетка тоже храпела в матрас. И вторая поцеломкала ее тихонько за ушко, и сказала тихо, шоб не разбудить: «Только ты со мной поделился пополам, когда никого не было. Умничка! Вот если бы ты чаще по дому убирал, больше зарабатывал и меньше бухал... Боже, боже, а говорили же тебе, Господи-Боже – на что такая жизнь? Вот и он терпит, да я терплю. И ты, Господи-Боже, терпи». ***
В году 84 или 85, незадолго до начала общегосударственной борьбы с пьянством, дали прочесть "Доклад академика Углова о вреде алкоголизма". Страниц двадцать переписанных от руки. Этот доклад нигде не публиковался, и его распространяли из рук в руки. Прочёл его, ужаснулся, и сказал вслух: - Я больше не пью! Моя девушка, при которой это было произнесено, (собственно, от её мамы я и получил эти листочки), так вот эта моя девушка уточнила: - Как? Совсем?! А на нашей свадьбе тоже не будешь? Я задумался… Собственно, вкус спиртного мне не нравился. Пиво и вино я просто не понимал. Мне нравилось состояние лёгкого опьянения. Вот это рубаи Хайяма довольно точно соответствует моему тогдашнему отношению к алкоголю:
"Когда бываю трезв, не мил мне белый свет, Когда бываю пьян, впадает разум в бред. Лишь состояние меж трезвостью и хмелем Ценю я, - вне его для нас блаженства нет".
Так, зачем, спрашивается, давиться пивом или вином, когда к такому же состоянию можно прийти, используя меньший объём водки? Прежде чем ответить своей милой, взвесил горечь расставания с уже знакомым приятным ощущением легкого хмеля, на другую чашу весов положил перечисленные Угловым беды, приносимые людям алкоголем, добавил сюда же свою ответственность перед грядущими поколениями, сверху на эту же чашу положил необходимость подавать пример людям, которым не случилось прочесть этот доклад, или которые прочли, но оказались менее восприимчивы или менее ответственны, и твёрдо сказал: - Совсем! И на свадьбе тоже!
И, вы знаете, - трезвый, абсолютно абстинентный образ существования, не мешал мне жить и веселиться. Работал на заводе и заочно учился в пединституте. Женился. Ушел с завода работать в школу. Развёлся. Закончил институт. Ещё раз женился. (Свадьба была в селе на Украине. «Да вин не пье. – Як це «не пье»?! – Ото так! Зовсим. - …Зовсим?! Це вин мабуть слабый.») Отпраздновал рождение сына. Ездил «челноком» в Польшу. Ушел из школы работать продавцом в «коммерческий магазин». И всё на трезвую голову!
Так что, можете поверить академику Углову, который всю жизнь не употреблял спиртное, и мне, который делал это (или тут по смыслу «не делал»?) пять лет, что без алкоголя можно и нужно жить полнокровной, насыщенной здоровой жизнью!
А вот уже работая в торговле*, начал постепенно понемножку употреблять спиртное, и, в принципе, тоже ничего…
Ну, за трезвость! __ *От кого-то тогда слышал, что именно работники торговли занимают третье место среди всех профессий по склонности к питию и блуду. А первые места, якобы, занимали комсомольские и партийные функционеры. Но это неправда, считаю. Рабочие, всё-таки, пили больше, чем продавцы. По моим наблюдениям... ___ Текст был написан в 2011 году. Годы юношеского максимализма ушли в ещё более далекое прошлое. Каждый жизненный этап обогащает нас незаменимым опытом. Меня - и те пять лет, которые упомянуты в тексте. Ничто не должно быть слишком.
Это случилось, когда я еще был молодой. Иду по городу, вижу -- стоит мой дядька, ну очень крепко поддатый, держится за заборчик и спит. Я немного расшевелил его и повел домой. Он был тяжелее меня килограмм на двадцать пять и наваливался на меня всем своим весом. Путь был долгий. Временами он просыпался, задумчиво смотрел на меня, узнавал, и говорил: "Прости меня, племянничек, я сегодня немножко в жопу пьяный."
"Про пионеров" ...это редкая жемчужина даже среди лучших зарисовок из реальной жизни, появляющихся на "Анекдот.ру, ..."
-- не может быть, чтобы редкая, поищите потщательней в сотне худших...
"Я ее прочел два раза, смакуя каждую фразу." -- Просмакуйте, как следует, анекдот, который я слышал в школьные годы. Прочитайте не меньше двух раз, с наслаждением представляя происходящее в нем. (Слабых желудком прошу не читать.)
"Заключенные в камере за отсутствием денег играют на глотки из параши. Проигравший тянет из колоды карту и делает соответствующее количество глотков." Валет -- 2, Туз -- 11 и т.п. Очередной неудачник вытянул короля. Приложился к посудине и пьет. Остальные оживленно считают движения его кадыка. -- Один, два, три, четыре... Далее с все нарастающим удивлением... Пять, шесть, семь, восемь... Наконец он облегченно отдуваясь отставил сосуд. -- Тебе, что, понравилось, что ли?.. -- Нет, просто сопля длинная попалась."
После дембеля в середине восьмидесятых года три работал слесарем на Воскресенском химкомбинате в цехе экстракции фосфорной кислоты и учился заочно в пединституте. Мне нравилось на заводе работать. Бригада наша нравилась. Спокойные работящие мужики. Знающие своё дело и свой цех досконально. Когда остановили цех на ежегодный капремонт, нашу бригаду начали выводить во вторую смену. И это не приказом по цеху, а просто старший мастер пришел и сказал, что мол кран занят будет завтра днем с другой бригадой, и вы выходите во вторую смену, тогда кран - ваш. Я такой весь расстроился, потому что, хотя и был идейный рабочий, как Павка Корчагин, но каждый вечер у меня было горячее бурное свидание, а тут, получается, моя девушка будет скучать без меня, пока я работой наслаждаюсь. А ещё хуже, если будет не скучать, а отправится с подружками на танцы. Говорю мастеру, что один день так отработаю, а больше - нет. Потому что у меня очень уважительная причина, про которую не хочу рассказывать. Мне хотелось, чтобы он замену мне нашел. Мы в полуторакубовую бадью, которую нам в экстрактор краном спускали, грузили лопатами фосфогипс. Потом краном же эту полную бадью из экстрактора поднимали, выгружали в КРАЗ, и снова спускали в очередной отсек экстрактора. И именно в процессе спуска-подъема задействованы были все трое. Потому что прямой видимости не было от экстрактора до крановщика мостового крана, и сигналы "вира"-"майна" мы по цепочке передавали. Ну, мастер мне пообещал, что только один раз мы во вторую смену выйдем, а потом - снова в первую, как белые люди. Но мастер обманул. Каждый раз в конце нашей смены он нам объявлял, что завтра - снова во вторую. Я бесился. Про мобильные телефоны тогда мы и слыхом не слыхивали, а стационарного у моей любимой дома не было. Я мог ей только днем на работу позвонить. И, в очередную вторую смену, когда мы последнюю в тот день бадью из экстрактора поднимали, я на самой верхней отметке был - крановщику сигналы подавал. Спускаюсь вниз - бригадир говорит, что прибегал мастер, сказал, что завтра снова во вторую. Я кинулся по цеху искать мастера. Нашел. Говорю, что завтра выйду в первую смену, во вторую - дескать - уже не могу. А у него на меня зуб был. Недели за две перед этим он утром нашел меня в цехе, и сказал, чтобы я шел переодеваться в чистое: «Пойдешь, - говорит, - со мной. Я переезжаю на новую квартиру. Поможешь кое-какую мебель перевезти». Я был тогда абсолютный трезвенник и поэтому выгодный для него грузчик. Любой другой рабочий цеха потребовал бы с него проставиться. Ну, а я ему на это предложение тогда ответил: "Не пойду! Я на химе работаю, а не на тебя лично!" Он так растерялся немного... Говорит: "Да... Ну, ладно..."
А теперь, когда я заявил, что отказываюсь завтра выходить во вторую смену, он так жестко ответил: "Будешь работать, когда скажут! Что это ты - это не хочу, туда не пойду..."
У меня в руке монтажка была. Такой ломик короткий самодельный. Из прутка миллиметров 25-30 толщиной, на одном конце откована лопатка, а другой конец заострен. И в ответ на его слова я врезал монтажкой по железному ограждению возле него. Он не стал ничего больше выяснять и доказывать - убежал очень быстро. На следующий день я вышел в первую смену. Работал с другой бригадой. А вечером Стельмахович с Николиным без меня экстрактор дочистили. Справились как-то. С девушкой той у нас тот период отношений был очень красивый и сердечный. Потом расстались. Через год-полтора ушел с завода работать в школу. С мужиками с цеха, и с мастером этим встречался потом не раз в городе - здоровались и общались всегда вполне приветливо. И тот период работы в ЭФК-3 вспоминаю с удовольствием, как, впрочем, и всё остальное в жизни. Не хочу сказать, что в этой истории кто-то хороший, а кто-то плохой… Мастер плохой? - нет. Он выполнял свои производственные задачи, исходя из имеющихся сил и средств. Что он свои личные проблемы когда-то решал, используя служебное положение - так это и тогда было в порядке вещей, и сейчас не редкость. Я в какой-то момент бросил бригаду - так мужики мне сочувствовали, и отнеслись к этому с полным пониманием. О Стельмаховиче храню добрую память - хороший бригадир был и справедливый честный человек. С Володькой Николиным вот недавно встретились на улице - общались, вспоминали разное, и этот случай вспомнили…
Отнюдь не являясь поклонником Алика, хочу поблагодарить его за приятную и милую историю под №8 из остальных за 30.12.03. ("Дед Мороз"). И, что интересно, мой младший похожий допрос мне устраивал. И я тоже не сознавался. Пусть подольше верит в чудо.
Отец моего друга работал газосварщиком. Мы приходили к нему на работу и через редуктор наполняли обычные воздушные шарики смесью пропана и кислорода. Потом привязывали к этим шарикам кусок газеты, который поджигали. Звук взрыва походил на тот, что бывает слышан при пролете реактивного самолета. Потом мы стали наполнять эти шарики ацетиленом, полученным из карбида, раскрошенного в бутылку с водой. А кислород добывляли из баллонов, которые бригады слесарей по отоплению оставляли возле подъездов.
25 фактов из жизни Дамы.(18.12.03. Основные.) Интересный результат, -- самый низкий средний балл в "основных" (несправедливо, по-моему) и самое большое число оценивших. Браво, Дама!
Мне лет 8-10. Жили мы на Менделеева 13-в, возле Докторовского озера. В доме очень много было моих ровесников. Зимние каникулы. Выхожу во двор. Кучкуемся с пацанами. Кто-то говорит: "Айда на лыжах кататься на Докторском! Все согласны. Я тоже согласен. Но говорю: - Да снег липкий! Пацаны в ответ: - А ты лыжи свечкой натри! Иду домой, вытаскиваю лыжи, палки... И думаю маме на кухню. На плите булькает кастрюля и шипит сковородка. Мама орудует ножом над разделочной доской - шинкует капусту.
- Мам! Дай свечку, лыжи натереть! - Какую ещё свечку?! - Снег липкий. Ребята сказали, - надо лыжи свечкой натереть, чтобы скользили! ... Мама нервно бросила нож на разделочную доску, и пошла в комнату. Вынесла мне какую-то фигню, размером и формой напоминающее винтовочную пулю. - Мама! Мне нужна свечка! Мама уже продолжала крошить капусту: - Это свечка! ... Я ожидал привычный стеариновый или парафиновый предмет длинной цилиндрической формы с нитью по оси... Но, - имеем то, что имеем. Начал натирать лыжи. Эта штука таяла в руках, и издавала специфический запах. Кое-как лыжи натёр, вышел к пацанам. Они покатились, а на мои лыжи снег налипал. Взял их на плечо, и побежал за друзьями. С горы лыжи тоже не катились. Пошёл домой. Даже не всплакнул! #Воскресенск
всем привет хочу пожаловаться сам сижу без прав лишили до 27 01 09 жена еще ни получила курсы заканчивает для практики взяла мой логан прокатиться и о боже хрясть и посажирский порог во внуторь вот так и машину жаль и жену убить нельзя всетаки мать моего детя одни сплошные потрясения в этом жестоком жестоком мире всех с ЕДИНЕНИЕМ
Я весной 84 года демобилизовался, из в/ч №30223, в пгт Тикси. А летом мне ребята написали, что один парнишка - Маларев, кажется, его фамилия - прострелил себе ногу выше колена. Часовым стоял на складах ВВ. Сказал, что двое пришли из тундры, выстрелили в него и убежали в направлении поселка. А он, якобы, стрелял в ответ. Караульная рота была поднята "в ружье". Все, мужчины, которые ходили по двое, были подозрительными. Четверых задержали. Но вскоре из госпиталя позвонил военный дознаватель и предложил всех отпустить, потому что Маларев сознался в самостреле. Осудили, конечно...
Ответьте, пожалуйста, публиковались ли раньше (год -- три года или пять лет назад) истории о детях и животных, если да, то все ли они были смешные, а если были не смешные, то кто вопил в комментариях чтобы счастливые родители не сюсюкали в сайте? Неужели Педофоб и Клим с незапамятных времен не устают тщетно твердить одно и то же? А если они появились здесь не так давно, то как же сайт прежде обходился без их цензуры?
Хотя он не старый - нам по 60. Но нашей дружбе скоро будет полвека. А подобное - согласитесь - мало кто может сказать. У нас общие воспоминания о детстве, юности, зрелости... О друзьях. О наших родителях. О школе, о дальнейшей учебе - моей и его, о работе - моей и его, о семьях - моей и его, о детях - моих и его, и снова о работе... Нас воспитывали родители - мои и его. И одной из черт этого полученного нами воспитания была честность. В том числе и в отношении работы.
Писал уже про его работу. И ещё напишу. И о себе писал и ещё напишу. Моя писанина это не работа.
Истории, жанр которых комментаторы называют "сладкие сопли", имеют обычно самый высокий рейтинг. Что ж, если это вам так нравится – читайте.
В восьмидесятом году, поступив в военное училище, я узнал о существовании блюд, которых никогда раньше видеть и пробовать не приходилось. В курсантской столовой наше меню разнообразили гороховым пюре, перловой и ячневой кашами, вареным салом. Большинство курсантов не ели эти деликатесы, тратя присланные из дома деньги в "Чайной" (на тридцать копеек поллитровая бутылка молока, без стоимости посуды, и булка с повидлом) и продовольственном магазине военторга. Из нашего отделения только Олег Федоров ел все подряд, подкладывая себе из бачка снова и снова то, от чего отказались пятеро его соседей по столу. Нет, он был не из бедной семьи. Отец его был офицер, что в советские годы гарантировало известный достаток. На присягу его родители приезжали на машине. Но Олег был очень экономный. Вечно стрелял сигаретки. Если видел, что кто-то направляется в "Чайную", норовил "сесть на хвоста". Зато в отпуск поехал, везя с собой сэкономленные тридцать рублей. Большинство сослуживцев не понимали такого поведения: "Ты, что, с заработков домой возвращаешься? Фактически, ведь, за наш счет эти деньги накопил!.. " Как-то в столовой, глядя на Олега, запивающего киселем перловку, кто-то из ребят отпустил очередную шутку в его адрес. Все засмеялись. Федоров тоже фыркнул. При этом из носа его свесилась длинная густая зеленая сопля и чуть не опустилась в эмалированную кружку с киселем. Но Олег не растерялся. Шмыгнув носом, он подтянул соплю повыше и поймал ее ртом. ... Вам читать противно, а каково нам было это видеть!? Никого не стошнило, но наша странная антипатия к Федорову ничуть после этого случая не уменьшилась.
"По- немецки цацки- пецки, а по- русски - бутерброд)" - Прекрасная книга "Республика ШКИД", и не менее прекрасный одноименный фильм, памятны мне тоже с детства.(Кроме прочего - в одной недавней интеллектуальной игре была зашифрована фраза, которую именно я разгадал - "У кошки четыре ноги. Позади у неё длинный хвост...")
Алес (капут) - полный капут. Арбайтен! Шнеле!
Цигель, цигель, ай люлю - Помню премьеру этого фильма в единственном тогда нашем Воскресенском кинотеатре. И как я действительно и буквально катался от смеха под сиденьями.
***
Это из книг и фильмов времен моего детства. Мне 60.
