Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: immar
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Жил-был я — обычный человек с Google-аккаунтом. И вот однажды на мою цифровую голову свалился хакер. Но не какой-нибудь там ламер, а прямо профессор кибернетики! Всё делал «по инструкции».
Сначала он аккуратно стащил пароль. Потом добавил новое устройство в список Google, чтобы выглядело солидно: — Вот теперь я — официальный владелец! — подумал он и погладил своё «левое» устройство, как кота.
Затем пошёл покупать на eBay часы. Представил себя Джеймсом Бондом: красивый, в костюме, Rolex на руке. Но eBay ему сказал: — Мужчина, у вас тут чужой аккаунт, вы что, серьёзно? И выкинул его за дверь.
Не растерявшись, наш герой думает: — Ладно, часы — так часы, зато можно подписать его на супер-игру за 200 баксов в месяц! Теперь он не просто хакер, а хакер-геймер. Но и тут фокус сорвался: подписка аннулирована.
Тогда он применил план «Цунами». Тысячи писем полетели на мой Gmail, как снежки зимой. А сам он хитро переправил важные письма в архив. Вот только забыл одну маленькую деталь: я хоть и не пользуюсь архивом, но умею лазить по кнопкам, когда дело пахнет крипто-деньгами.
Кульминация: он уже почти готов, уже фотку мою подгружает, уже с биржей «переписывается»… И даже звонит: — Алло, мы из службы поддержки, пришлите фото с паспортом. А я ему: — Биржи не звонят. Ты кто, Штирлиц?
В этот момент я нахожу архив, меняю пароль и шлёпаю письмо: — Все операции отменить. Меня хакнули!
Хакер смотрит на экран и понимает: всё, миссия провалена. Rolex не куплен, игра не сыграна, крипта не украдена. Зато устройство в Google добавлено, всё «правильно».
Сидит он, наверное, и думает: — Чёрт… ведь я же делал всё по учебнику!
Эта история не плагиат, а сиквел, написанный по просьбе Александра Сергеевича. Это сказка о старухе, рыбаке и золотой рыбке. Жила-была добрая, работящая старуха. Она души не чаяла в своём дедушке: кормила, поила, штопала рубахи, сушила носки на верёвке (чтобы ветер носки не уносил, прищепки прижимала так, что сама потом отцепить не могла).
А дед был человек весёлый, но ленивый: любил сидеть у моря, в носках разного цвета, и громко петь «Ой, мороз, мороз». В хозяйстве он помогал… ну, как сказать… протирал пыль с самовара — правда, только с одной стороны.
Однажды, в самый полдень, пошла старуха к морю бельё полоскать. Сунула корыто в воду — бах! — сеть за что-то зацепилась. Тянет, тянет… а там — золотая рыбка, пузатая, блестит, как крышка нового казана на свадьбе.
Старуха почесала затылок: — Да мне и так неплохо… но у деда фантазии много — пусть он и скажет.
Позвала старика. Дед примчался, запыхавшись, в шапке-ушанке (хотя на дворе июль), очки на лоб, носки всё те же — разные.
— Рыбка, — говорит он, — первое хочу: чтоб у меня был самокат с мотором, да с мигалкой, как у участкового, чтобы я к соседям на чай летал и все думали, что я при исполнении!
— Второе: чтоб у нас чайник сам закипал при слове «закипни»! И, если можно, чтоб он ещё и пел песню «Чай, чай, выручай» во время кипячения.
— И третье… — тут дед хитро прищурился, — …чтоб старуха моя всегда верила, что я у моря рыбу ловлю, а не в карты играю у Федота в бане.
Рыбка захохотала, аж пузыри пошли: — Ну ты, дед, даёшь… Ладно, будет тебе и самокат, и чайник, и алиби.
С тех пор дед гонял по деревне на самокате с мигалкой, чайник у них не просто кипел — он орал, как попугай, а у Федота в бане деду сделали персональное «рыболовное место» — таз с водой и пластмассовая щука для достоверности.
Вся деревня знала, что дед — «морской волк», но подмигивала, потому что с таким чайником и мигалкой его всё равно не переплюнешь.
Давным-давно, когда карты ещё рисовали от руки, Россия решила, что Аляска ей, в принципе, не так уж и нужна. Земля холодная, медведи такие же, как в Сибири, а почта идёт долго. И продали её США всего за несколько миллионов долларов — тогда это казалось приличной суммой.
Но вот в чём фокус: деньги, говорят, шли морем, корабль с ними утонул, и никто толком не знает, дошли ли они вообще до бюджета. Получается, что Аляску отдали, а «чек» не обналичили.
С тех пор прошло полтора века, и теперь в России говорят: — Раз деньги мы так и не получили, значит, это был не договор, а пробная аренда.
И аргументы сильные:
Климата у нас хватает, медведи будут чувствовать себя как дома.
Бензин в Аляске снова будет «своим», и можно будет говорить, что нефть качаем «не за границей».
И главное — вернуть Аляску, чтобы жители могли наконец попробовать нормальный борщ и селёдку под шубой.
Путин упрекает Кобзона:" Иосиф, ты почему, всем рассказал что я женат на России?" Кобзон обижается:" А что в этом похого, Владимир Валдимирович?" Путин:" Как что? Теперь всем понятно что я делаю с Россией каждый день". Кобзон сначала удивляется:" Как каждый день?! А Вы недавно говорили, что только в ручном режиме можете."
Главные парадоксы современного мира: 20 Век: Германия борется за мир, а Россия с пьянством. 21 Век: На Украине голоса избирателей покупают за кило гречки, а в США их "насасывают".
"Молитва зачётная: эпос одного шпаргалконосца" Экзамен. Аудитория напряжена как Wi-Fi в подвале. Профессор ходит между рядами, сверкает очками и сканирует каждого, будто терминатор с дипломом МГУ.
Подходит к студенту, у которого руки под партой, глаза — в потолке, губы что-то бормочут.
— Молодой человек, вы что, со шпаргалкой?! — Нет, профессор… это молитва.
Профессор поджал губы и ушёл дальше. Видимо, решил, что с этим уже не Министерство, а Господь Бог разберётся.
Но история не кончилась... Вечером студент в приступе гордости запостил это в соцсети. Собрал пару лайков, один смайлик от мамы, и уже почти почувствовал себя героем.
И тут — он появился. Великий Комментатор, брат Стёба и племянник Иронии. Написал коротко, по делу:
— Такой тупой, что даже молитву выучить не смог?
Мир застыл. Телефоны замерли. Где-то в академгородке отключилось электричество от стыда.
Студент перечитал комментарий раз 8. Потом медленно положил телефон, взглянул в потолок и прошептал:
Бангкок, зал “Romance Hall” — Вчера здесь завершился самый страстный, но в то же время самый выматывающий турнир года — Чемпионат мира по самым длинным поцелуям.
180 пар из разных стран сразились не за медаль, а за титул «Стальные губы-2025». В начале всё выглядело как массовая романтическая сцена из кино: обнимания, улыбки, нежные взгляды. Но уже через час эмоции сменились сосредоточенной “рабочей сменой”: участники стояли, словно вахтёры у проходной — только губами сцеплены.
Через 5 часов один из участников пытался жестами объяснить, что у него свело ногу, но партнёрша, не отрываясь, шепнула: — Терпи, у нас впереди ещё 45 часов.
К десятому часу пары начали походить на людей, которые внезапно вспомнили, что оставили утюг включённым дома. Глаза стеклянные, губы распухшие, кофе через соломинку, бутерброды в одну руку — и всё это без отрыва от “точки контакта”.
На 20-м часу случился исторический момент: один участник зевнул прямо в поцелуе. По словам очевидцев, звук напомнил, как открывается багажник старого “Запорожца”.
К 30-му часу ведущий радостно объявил: — У нас новый рекорд! Аплодировать начали только зрители. Пары не рискнули — боялись, что губы разойдутся, как старый скотч.
В этом году рекордсменами по поцелуям стала пара из Таиланда — Сомчай и Мали, которые не разжимали губ целых 59 часов 37 минут и 49 секунд подряд.
Автомобиль с балкона. Советская версия В семидесятые, в самом центре Советского Союза, жил-был один удивительный гражданин — товарищ Кондратюк. Человек он был рукастый, инженерной мысли неудержимый и обладал главным качеством истинного советского энтузиаста: если что-то можно собрать в квартире, то он обязательно соберёт. Однажды, глядя на унылый заводской «москвич» у подъезда, Кондратюк решил: — А сделаю-ка я лучше. И соберу его прямо дома, чтобы, так сказать, под рукой! И не просто соберу. А сделаю собственный кузов, с нуля, из металла, который прятал под кроватью, в шкафу, и частично — на балконе, где раньше стояли банки с огурцами. Жена посмотрела на мужа, на листы стали, на чертежи, на болгарку — и пошла варить борщ. Она понимала: если мужчина решил строить автомобиль в квартире, то остановить его может только отключение электроэнергии. Приносил детали по одной. Двигатель, мосты и прочие увесистые узлы он заносил по частям. Соседи интересовались: — Товарищ Кондратюк, вы что, бункер строите? — Нет, — отвечал он, — это у меня задняя подвеска на временном хранении. Самодельный кузов – прямо в комнате. Днём Кондратюк работал на заводе, а по вечерам — на себя. Металл резался, сверлился, шлифовался. И если сам Кондратюк был доволен процессом творения, то соседи были рады только одному — когда всё это наконец-то заканчивалось, потому что далеко не всякому нравится постоянный визг диска дрели, стук молотка и пение шуруповёрта, пробивающегося даже через ковёр «Трое богатырей». — Ой, люди добрые, — говорила соседка с третьего этажа, — пусть этот автомобиль будет хоть двухэтажным, лишь бы он уже его доделал! Машина готова! И… снова разобрана Через полгода в его комнате стоял настоящий автомобиль: блестящий, самодельный, пахнущий бензином, олифой и легким дымком от болгарки. Соседи поздравляли его искренне, как родного: — Ну наконец-то! Молодец, товарищ Кондратюк! Ура! Тишина возвращается в дом! Но затем возник вопрос: как автомобиль из квартиры вынести? Балкон, конечно, был крепкий, но не настолько крепкий. Да и дом был против. Так что машину пришлось полностью разобрать, вынести по частям, а во дворе собрать заново. И вот она — красавица, самодельный шедевр советской инженерии, сверкающая как новый холодильник «Бирюса». А что теперь? Прошли годы. Советский Союз делал всё — от космических ракет до кухонных комбайнов. А сегодня… Кондратюк сидит на лавочке с соседом Петровичем и вздыхает: — Раньше я машину собрал в квартире. Сам, своими руками. А теперь? Где наши роботы? Где наши машины, как у «Мерседеса»? Где наша сельхозтехника? Где наши гвозди, Петрович? — Ну, — отвечает Петрович, — у нас теперь интернет есть. — А машину ты из интернета соберёшь? — Если только виртуальную… Мужчины задумались. Потом Кондратюк вдруг оживился: — Слушай, Петрович… А давай робота соберём? — Где? — В квартире! Петрович хмыкнул: — Ну, это уже по-нашему. Советский человек может всё. Жена, услышав этот разговор, закрыла окно — и пошла варить борщ. Потому что история, как известно, идёт по спирали.
