Юмористические истории

Уже больше года худею — минус 46 кг.
Иногда, конечно, позволяю себе вкусняшки, но контролируемо и в пределах калорий.

В последнее время навалилось проблем с разных сторон, так что раскис. Напало непреодолимое желание весь стресс заесть и запить непозволительными вкусностями в неограниченном количестве.

Зашёл в магазин у дома, набрал три большие пачки чипсов — на 1500 калорий, алкоголя. Иду к кассе.
Там продавщица. Мы с ней знакомы, однажды даже неплохо разговорились — на её глазах, можно сказать, уменьшился в полтора раза. В общем, она в курсе моей ситуации и знает мой стандартный набор продуктов: кола без сахара, молоко, нарезка индейки, творог.

Подошёл, поставил продукты на кассу — она смотрит вопросительно, слегка удивлённым взглядом.
— И что это?
Я, опустив глаза, смущённо, едва слышно пробурчал себе под нос:
— Настроение плохое...
Она смотрит на меня, удивленно-осуждающе...
— Паспорт?
Теперь я вопросительно смотрю на неё (паспорта с собой нет, а она точно знает что мне больше 18).
— Без паспорта не продам.
Говорю:
— Ладно, тогда давайте без пива. (Думаю: в пивнухе разливное возьму тогда.)
— А без пива чипсы брать смысла нет, так что давай, иди. Настроения нет у него.

Я и пошёл. Сперва даже не понял, что происходит..

Пришёл домой, собрал сумку, погнал в зал. Побоксировал по груше, потом посидел в бане. Вышел. Хорошо.

Продавщице в подарок что-то куплю — за спасение.

После недельной рыбалки возвращался с Астраханской глухомани в своё Подмосковье через Волгоград. На мне красивая недельная щетина и впереди 1420 км.

И в Волгограде нечаянно воткнулся не в ту полосу. Мне - прямо, а эта полоса - по стрелке налево.
Стоим "на красный".
Справа - машина с открытыми окнами. Водитель - неярко выраженной нерусской этнической принадлежности - то ли немножко казах, то ли кавказец... Но щетина - почти, как у меня. И примерно моих лет...
Опускаю правое стекло, кричу ему:
- Браток! Я не местный! Пропусти, пожалуйста!
Он очень серьезно прижал ладонь к груди, после чего протянул её в мою сторону, и сказал:
- Брат! Сердце надо? - забери сердце!
...
Тут нам загорелся зеленый...
Успел только улыбнуться ему, втиснулся перед ним, мигнул "аварийкой"...
Следующие 900 вёрст несколько раз вспоминал его, и улыбался.
И сейчас улыбаюсь!

Про ноги (детектив)

"И мама, нежная натура,
Сказала тихо - "Что за на ......"
А во дворе гуляла кура
С одной ногой, на костылях..".

(hop za za неизданное)

Начало 70х годов прошлого века. В стране не сказать, что бы голодно, но без удачи или блата добыть кусок мяса было довольно проблематично. Поэтому супы в нашей, да и в большинстве других советских ячеек, как правило, варились из "синей птицы".

Не знаю, как обстояло дело в других семьях, но в нашей все её представители - мама, папа, я и старшая сестра. Как один не любили постную, безвкусную грудку, предпочитая к гарниру или в "борще" сочную и аппетитную куриную ножку.

Однако была проблема. Ведь, как всем известно у курицы, к сожалению, только две лапы. А значит, за семейным обеденным столом частенько случались дрязги, по поводу чья на сегодняшний день очередь увидеть в тарелке лакомый кусок. Которые, как правило, волевым решением заканчивала мама, судя по всему, учитывая косяки членов семьи за последнее время.

Так всё и тянулось. Пока однажды хранительница очага, в очередной раз зачерпнув наваристого борща, не зависла в ступоре, глядя на любимую поварёшку. В которой...... да не может такого быть..... лежала третья куриная нога. На что мать и жена не смогла найти разумного объяснения и непедагогично одними губами прошептала: "Б ... что за х....!!! ". Ну а после тихо вышла из кухни, сообщив домочадцам: "Ребята, что-то мне нехорошо. Пойду прилягу. Вы когда поедите, посуду, вымойте, пожалуйста. ".

Не скажу за остальных, но я сразу понял, в чём дело, оценив достойный любого турнира Poker Face нашего любознательного отца. Который, как мне было на тот момент уже известно, умел и любил решать неразрешимые на первый взгляд противоречия нетривиальными методами. Что, собственно, в очередной раз и подтвердилось через несколько дней. Когда наша мама, добыв из недр холодильника очередную курицу, очень удивилась отсутствию у той одной из нижних конечностей. Ну и, сопоставив факты, долго гоняла по квартире весело ржущего папу.

Был у меня недавно случай: договорился с девушкой о встрече, стрелку "забили" то ли на 7, то ли на 8 вечера. Когда я понял, что не помню, во сколько именно мне нужно ждать её под часами, решил - будь что будет, приду в полвосьмого. Если договаривались на восемь, то ждать всего-то полчаса. А если на семь - надеюсь, она не будет меня бить, по крайней мере, больно и на улице...
Прихожу на оговоренное место - вроде как никого нет. Ну, думаю, или рано пришел, или безнадежно опоздал. И тут из толпы выныривает она, подходит ко мне и говорит:
- Привет, а на сколько мы договаривались встретиться? У меня сегодня такой сумасшедший день, что я забыла, мне приезжать к семи или к восьми!
Оказалось, что она, как и я, решила, что если мы договаривались на семь, то я её полчаса подожду, а если на восемь, то она посидит на скамеечке, книжку почитает...

ЗАЛ НОМЕР 33

Зал №33 выглядел, как и положено залу Британского музея — пыльным, величественным и слегка равнодушным.
За стеклом — мумии, саркофаги, амулеты, куски расколотых статуй, над которыми, вероятно, когда-то плакали.
Посетители шли неспешно: старик с зонтoм, японская студентка с фотоаппаратом, мальчик, который явно искал туалет, а не фараона.

В углу стоял запыленный ящик с надписью: "Неизвестный объект. Египет или Месопотамия. Назначение не установлено."

Он лежал здесь уже десятилетия.
Его доставили из раскопок в 1880-х, перепутали ярлыки, забыли уточнить, из какой страны он.
Кто-то когда-то предположил, что это часть оружия, кто-то — что это пресс-папье.
Однажды студент-интерн поскользнулся рядом с витриной, ухватился за край ящика — и сработал скрытый механизм.

Ящик щёлкнул.
Крышка откинулась.
Внутри лежала аккуратно свернутая салфетка с надписью на английском:
"Вы нашли тайник археолога П. Дж. Фаррелла. Если вы это читаете — значит, я всё-таки выиграл спор с Блэйком."

Салфетку аккуратно положили обратно.
Ящик снова закрыли.
Надпись на табличке не изменили.
Это ведь Британский музей. Тут главное — не трогать историю. Даже если она только что случилась.

Как мы с дедом на медведя ходили⁠⁠
Сижу я, значит, на кухне, чаи хуярю с сахаром вприкуску, а дед мой, Савелий, врывается как ураган из прошлого века. Борода — будто ёжик подзарядился водкой, глаза красные, как у черта после Пасхи. Топором по столу брякает: «Гришка, собирайся! Медведь в лесу корову задрал, пойдем суку ебучию мочить!»

Ну я-то, Григорий Говнорыба, последний лох в роду, сразу вспотел. Дед у меня еще с войны, ему медведь — как соседская собака, только стрельнуть не забыть. Но я-то, бля, последний раз в лесу был только на посрать с зеленых яблок.

Собрались. Ружье дедово — «тулка» времен Екатерины, в патронах - гвозди, да фляга спирта «на согрев». Идем по лесу, мороз под жопу пробирает, снег хрустит, как дедовы мозги после вчерашнего. Дед орёт: «Ты, говнорыба, не ссы! Медведь — он как баба: заорет — ты тоже ори, а потом хуярь!»

Вышли на поляну, а там... Сука, пиздец! Медведь — метр в плечах, морда — как у тещи после ссоры. Стоит, корову жуёт, глаза на нас пялит. Дед шепчет: «Целься в глаз, падла!» А у меня руки трясутся, будто баян на похоронах.

Выстрелил. Промазал. Медведь как заревёт — у меня кишки в сапоги ушли. Дед орет: «Беги, сука, к дереву!» А сам гранату старую из-за пазухи достает — бля, откуда - хуй знает. Кинул. Бабах! Огонь, дым, ветки с елок сыпятся.

Медведь, конечно, не умер — просто озверел. За мной гонится, я бегу, крестики-колечки мельтешат. Залез на сосну, а зверюга снизу рычит, ствол трясет. Дед, как ебаный викинг, подполз сзади и топором медведю в хребет въебал. Тот взвыл, развернулся — и деда лапой по щеке царапнул.

Кровь, мат, снег с дерьмом пополам. В итоге дед все-таки добил гада выстрелом в ухо, но сам сидит, морду ладонью прикрывает: «Гришка, бля, веди меня домой! Я теперь шрамом всем буду хвастать, как медведь меня уебал!»

Доплелись до деревни. Бабка наша, увидев деда, ахнула: «Савелий, ты че, с медведем целовался?» А он, не моргнув: «Нет, это Гришка его в жопу целовал, пока я дело делал!»

С тех пор медведей я уважаю. И деда тоже. Но если он еще раз позовет «на охоту» — я ему в сраку ружье засуну. Нахуй таких приключений.