Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
"Мы стоим за дело мира, Мы готовимся к войне. Ты же хочешь, как Шапиро, Оставаться в стороне..." А. Галич
"Ребята, соберетесь на Полюс, вездеход я вам дам". В нем вас и похоронят.
Я – счастливый человек. У меня есть вездеход. Не какой-то "заряженный" УАЗик, для коллективных ковыряний в грязи, у которого основной двигатель – электрическая лебедка, а настоящий вездеход. Проедет везде, где не проедет, там проплывет. Короче, "...там, где пехота не пройдет, и бронепоезд не промчится, там это чудо проползет и ничего с ним не случится". Так думают все. Все, кому посчастливилось увидеть ЭТО на ходу со стороны, кто читал откровения таких же как я счастливых людей, заботливо подобранные на сайте той компании, которая, не щадя сил, производит эти транспортные средства сельскохозяйственной направленности. Но с некоторых пор, захотелось мне поделиться с миром не просто счастьем, а его подробностями. Ну, значит, с самого первого дня, если можно так выразиться – обладания. А предшествовало этому самому обладанию много разных хороших событий. Познакомился я с замечательным человеком – Вадимом Яковлевичем Шапиро. Это он обещал в одной статье всем желающим дать вездеход, прокатиться до Полюса. Уникальный человек. Теперь таких не делают. И как-то сразу стало понятно, что из рук такого человека можно получить только что-нибудь умопомрачительно великолепное или, на худой конец, просто замечательное.
Собственно, так и получилось. Получилось это сокровище мной лично в контейнере, прямо из подмосковного Чехова, по сию пору обретается "Арктиктранс", где, как говаривали в пору моей оборонной юности, "директором товарищ Шапиро". Вынул я его из контейнера, не сразу. Мы договорились, что ключи будут в машине, а все двери кроме водительской – заперты. Так и было. Чего-чего, а договоренности в "Арктиктрансе" умеют соблюдать. Одна беда - на водительской двери была сломана ручка, поэтому открыть ее и попасть внутрь я не смог. Но это только к лучшему. Пришлось включить голову и найти способ попадания внутрь. Попал. Хотел спинку сиденья подрегулировать – не вышло. Сломан механизм регулировки. И это к лучшему – осанка сохранится. Да мелочи, какие. Не графья, починим. Привинтил отдельно лежащие колеса и двинул навстречу собственному счастью. Правда, до счастья километров десять не доехал. Лопнуло новехонькое заднее колесо. Но эта мелочь не могла омрачить счастья моего, тем более, что колес-то у сокровища шесть. Отличная машина. У кого еще две запаски всегда с собой? Отвинтил лопнувшее, переставил на его место среднее и помчался дальше на пяти. Ну, правда, малость надсадился, забрасывая на крышу пострадавшее колесо, весит-то оно чуть меньше Вашего покорного слуги, а крыша не близко. Ну, это сам виноват. Нужно было с детства штангой заниматься. И помчались мы дальше. Не очень быстро, поскольку, по мере того, как скорость приближалась к 50 км/ч, температура ОЖ приближалась к 120 С. Это немного не понравилось, но с другой стороны, я же не гоночный болид покупал. Оно и к лучшему, а то гонять на нем по дорогам опасно, поскольку боковые зеркала установлены таким образом, что видно в них в основном – как вращаются колеса. А зеркала в кабине нет вообще. Типа, конструкцией не предусмотрено. И правильно. Чего там смотреть? Только вперед! Сперва переживал, что не придумано хоть какой-нибудь защиты от грязи. Крылья, там, брызговики всякие... Т. е. все, по чему проехали эти шесть колес, немедленно оказывается на стеклах, площадь которых, к сожалению не безгранична. И вот этот-то факт несколько печальнее вышеизложенных, поскольку влияет не лучшим образом на основную характеристику – безграничную проходимость. Набросал чертежик, спаял из медных труб легкую раму, наклепал жесть и подвесил замечательные "крылья". Стало намного чище. Заодно переделал и зеркала. Повесил на нужном уровне "сферы" от КамАЗа. С перегревом двигателя было хуже. Забегая вперед, скажу, что причину я нашел и устранил только через год "обладания". Думал и дефлекторы для улучшения обдува установить, и печку дополнительную для отвода тепла. А в течение года просто не давил сильно на педаль, да слушал уверения, что где-то у меня пробка в системе охлаждения. Все оказалось проще. И, обусловлено, к сожалению, конструкцией вездехода, которая со временем перестала казаться такой уж идеальной. Средние колеса умело забрасывали грязью радиатор. Совсем. До состояния полного отсутствия. Но, об этом позже. А пока, я решил отремонтировать колесо. Неудобно на пяти кататься. Люди смеются. Разобрал я предмет гордости "Арктиктранса" - "пневматик низкого давления" и обнаружил здоровенную дыру. Проколоть такую можно было, только наехав на мину. Но мин не было, а был факт: камеру протер колесный диск. Обычно, устранив неисправность, я пытаюсь найти причину. Не люблю лишней работы. И я ее нашел. В виде плохо обработанного края диска, а именно здоровенных зазубрин. В ту пору я часто общался с г-ном Шапиро по телефону. Он со мной согласился, признал вину изготовителя, т. е. свою, и прислал новую камеру. Что, без сомнения, лишь добавляет ему очков, как производителю. А я зачистил диск до идеального состояние, заклеил то, что заклеить было почти нельзя, и стал готовиться к покорению бездорожья. Самая высокая вершина Среднего Урала – гора Шунут стала моей целью номер раз. И поехал я в прекрасный летний день на этот самый Шунут. Преодолеть предстояло аж 40 километров, причем особого бездорожья не ожидалось. Грунтовка, лужи, изредка лесовозные колеи. Для "Лопасни" – семечки. И если что и омрачало это чудесный день – так непонятный звук, периодически доносившийся откуда-то из-под ног. Услышь я такой звук в нормальном автомобиле – сразу бы вылез искать. Но этот аппарат изначально зарекомендовал себя, как весьма музыкальный, в силу конструкции цельного алюминиевого кузова, превращая любой звук в квадрафонический. Короче, будешь искать – что бренчит – никуда не уедешь. Снова забегая вперед, скажу, что позднее я научился с легкостью отличать на слух оторванный редуктор от прыгающего по крыше домкрата. Но всему свое время. Итак, ехал я, ехал, и вдруг перестал. Мотор работает, чего-то гремит, а машина ни с места. А вдоль дороги, которая, к счастью, к этому времени еще не утратила этого статуса, сосны с елками стоят. И тишина. А позади половина пути, т. е. 20 километров. Из инструментов – только то, что поставляется с машиной – Тайваньский набор не поймешь чего. Засунул свою неумную голову в пузико этому монстру бездорожья – чувствую передний вал болтается, как цветок в проруби. А машина полноприводная. Передок не отключишь. Ясно, что без буксира никуда. А как тащить, если "граната" на валу вдребезги? Грохот стоять будет такой, что мозги в форточку вылетят. Нужно колеса отсоединить. Сунулся я с ключиком на 13 к тем гайкам, что фланец редуктора к валу крепят – индейская народная изба. Фиг Вам называется. Опять забегу вперед, сообщу, что спустя полтора года мне понадобилось снять передний редуктор. Делать это пришлось вместе с валом, поскольку даже профессиональный инструмент в условиях гаража не позволил даже ослабить ни одну из этих гаечек (напомню, гайки на 13, с пластмассовыми вкладышами против самоотвинчивания). Но и после снятия ничего не отвинтилось. Грани были успешно сорваны (ключом "Метринч", который грани не срывает). Лишь старая добрая "болгарка" сумела разъединить этих "сиамских близнецов". Но понять – кому нужно было так завинчивать эти гайки, и каким ключом это было сделано – мне так и не удалось.. Возвращаемся на дорогу. Выпускаем из описания поход домой, обучение жены правилам буксировки и саму буксировку. Но тот факт, что в трех километрах от дома опять лопается то же самое колесо, опустить никак нельзя. Однако тенденция. Начались переговоры с Вадимом Яковлевичем. Машина-то вроде гарантийная? И, как и следовало ожидать, немедленно поступило предложение – ждать ремонтную бригаду. Т. е. вину признаем, готовы искупить. Одно удовольствие работать с такой командой. Но, как я себе представил это ожидание, эту бригаду – стало мне тошно, и я разобрал вездеход. Что я увидел? Две части "гранаты" или, как ее правильнее обозвать "ШРУС", а между ними куча обломков сепаратора и сиротливые шарики. И еще лужа какой-то жидкой коричневой субстанции, которой, видимо, отводилась роль смазки. Стоит ли говорить, что с этой ролью жидкость не справилась. Спустя сутки машина вновь была на ходу. Замечу, что последний раз руки по локоть в масле у меня были лет 15 назад, когда на подержанных "Жигулях" катался. Но так далеко дело не заходило. Отсюда мораль – не зарекайся. А что с колесами? Надо отдать должное – из "Арктиктранса" мне быстро прислали еще одну камеру, запасной колесный диск и ручку взамен изначально сломанной. Ручку я бы купил и сам, но проблема оказалась в том, что все комплектующие, из которых собирается сей славный вездеход – стекла, ручки, зеркала, светотехника – все такое ископаемое, что уже нигде не продается. Кстати, сломалась ручка открывания капота. Ничего, держу плоскогубцы под рукой. После того, как колесо лопнуло в третий раз, я перебрал все колеса, и надел на все металлические части, самостоятельно изготовленные, пластмассовые чехлы. Вроде прекратилось. А до причины додумался позднее. Колес-то шесть, а поворачивают только два. Значит, на четыре задних в момент поворота действует сила, двигающая покрышку поперек оси движения. И камера трется о диск. У грузовиков, где камера закрыта, прилегает к диску всей поверхностью и накачана до трех атмосфер, это не вызывает проблем. А когда камера свободно болтается, давление максимум 0,5, а к диску прилегает только в одном, самом остром месте, тут эффект другой. Не исключено, что этот эффект усугубляется и неправильной геометрией подвески, что на машине, изготовленной вручную, если можно так говорить об аппарате, собранном ногами и чем-то выше, весьма вероятно. Кстати, при перебортовке обнаружил, что половина дисков собрана с применением болтов на 17, а половина – на 14. Смысл этой дискриминации должен быть понятен лишь тем южным товарищам, которые трудятся у г-на Шапиро. После этого небольшого инцидента (или этих небольших инцидентов) я наслаждался машиной и г-на Шапиро не отвлекал разными глупостями от созидательной деятельности. Не мешал осчастливливать других. Что смущало? На плаву в кузов попадало изрядное количество воды. В "Арктиктрансе" сказали, что через капот в момент вхождения в воду. Оказалось, что чехол рулевой тяги был пропорот отверткой в двух местах, что совсем не удивительно, если учесть, что при сборке использовались архаичные шлицевые болты. Отвертка срывается и тычет в чехол. Поменял. При первой же мойке кузова, отлетела часть краски. Оказалось, что импортная грунтовка, которой так гордится "Арктиктранс", каким-то образом миновала мой кузов. Подкрасил. Средние колеса жутко мешаются. Привода на них нет, единственный их плюс – грузоподъемность и плавность хода. Но в грязи или при перелезании через дерево – это засада. Тащишь за собой два якоря по восемьдесят килограммов каждый, это при том, что сама машина весит чуть больше тонны. По вязкой грязи и не очень глубокому снегу приходится идти на первой передаче. В общем, я так и не сумел найти оправдания их присутствию и позднее избавился от них, вместе с подвеской. Еще раз появилась возможность поблагодарить изготовителя за невероятную адаптивность конструкции. Через месяц вышел из строя ведомый диск сцепления. Вместе с "корзиной". Сам виноват. Ну и что, что в документации не было ничего сказано про регулировку гидравлической части сцепления. Сам бы мог догадаться. А я оплошал. И убил диск за полторы тысячи километров. Такое не удавалось даже моей жене, когда она только училась водить. Зато, мне была предоставлена возможность заполнить пробелы в опыте возни с железом на двадцатиградусном морозе. Что еще интересного было зимой? Треснула приемная труба глушителя ("штаны"), треснула по сварке. А поскольку мотор, а значит и глушитель в салоне, то и выхлоп оказался там же. Заварил. Сгорела брезентовая тряпочка, закрывающая отверстие выхода глушителя на улицу. Заменил на асботкань. Провалилась педаль сцепления. Оказалось, что главный цилиндр изготовлен не из стали, как привыкли в нашей деревне, а по-современному, по-белорусски, из алюминия. "Зеркало" потерлось и жидкость вылилась. Но никаких претензий к изготовителю. Ведь стальной цилиндр очень тяжелый. Машине тяжело его возить. Ну и позаботились о ней¸ использовали "крылатый" металл. С удивлением обнаружил, что рычаг переключения передач как-то слишком жмется к ноге. А когда передачи вовсе перестали переключаться, добравшись до дому на третьей передаче (зимой, из леса, прощай новое сцепление), обнаружил, что над креплением привода рычага к механизму переключения создатель и не очень задумывался. Сделали в трубе продольный пропил, надели на шлицы и затянули хомутиком. Труба мягкая, начала проворачиваться, а потом и вообще приобрела все возможные степени свободы. Сделал четыре пропила, затянул – стало держать. Таким образом, от мелких неисправностей потихоньку удалось избавиться. Даже починил неработавшие с рождения передние поворотники. Оказалось, в силу уже упомянутой артефактности конструкции, лампочки просто вышли из гнезд, ибо им ничего не мешало это сделать. Но самое интересное ждало меня весной. Однажды, приехав на дачу, я обнаружил, что три колеса из шести спущены. Хорошенькое дело – это ведь не велосипед перебортовать. И по глупой своей привычке начал искать причину. Нашел, однако. Замечу, что конструкция колес предполагает, что часть камеры находится снаружи. Так сказать, на свежем воздухе. А это, вообще говоря, не совсем тот режим, который ей – камере – рекомендован. Тем более, что комплектующие свои "Арктиктранс" добывает, как я уже упоминал, у каких-то весьма специальных поставщиков. Не без основания полагаю, что это мировые лидеры в производстве авторезины. В общем, свежий воздух и солнечная радиация уничтожили колеса. Некоторое время мне удавалось их клеить, но лопались все новые язвы. Пришлось снова побеспокоить Вадима Яковлевича. Голос его звучал удивленно, он об этом ничего раньше не слышал. Охотно верю. Ведь на Урале солнечная радиация значительно сильнее, чем в Подмосковье, особенно зимой и в сугробе. И в документации я нашел упоминание о солнечной радиации, а также рекомендации хранить машину в темном месте. Видимо, в шкафу. Но это касается консервации. Хранить же такой здоровенный – 2500 в ширину и 2500 в высоту "сарай" в другом сарае в процессе эксплуатации не каждый может себе позволить. Нужно снова отдать должное директору "Арктиктранса" - через неделю я получил шесть новых камер, несмотря на то, что срок гарантии уже истек. Но поскольку у меня не было твердой уверенности в том, что я каждый год буду получать такой подарок, опять пришлось думать. Я разрезал старые камеры вдоль, и изготовил из них чехлы для открытой части новых камер. Убил кучу зайцев. Во-первых, никакого доступа грязи, острых сучков и солнечной радиации к новой камере. Во-вторых, двойная толщина не позволяет камере выпирать изо всех щелей, как пузо беременной крольчихи, отчего колесо несколько уменьшается в объеме и позволяет поднять давление в шине. В-третьих, двойная толщина и увеличенное давление не дают диску протирать камеру. С тех пор ни одной новой дырки. Блендамед да и только. Образцы съеденных радиацией камер я отправил в Москву по просьбе Шапиро, после чего не слышал от него ни единого слова. До поры. Итак, я избавил машину от лишних колес, и она начала вести себя хорошо. Настолько хорошо, что я даже позволил себе съездить на ней с детьми километров за 20 по старой разбитой лесной дороге. Не автобан, но и не бездорожье полное. Вдруг после одной колдобины раздался страшный грохот. Вскрытие на месте показало, что оборваны два из четырех креплений заднего редуктора, в результате чего, он, получив нагрузку, прежде чем вертеть колеса, начинает вертеться сам, нещадно колотясь обо все, до чего сможет дотянуться. Опускаю сцены попадания меня домой, поскольку это не имеет отношения к позитивному настрою данного эссе. Снова вскрытие. Другой бы заподозрил конструкторский просчет или, Боже упаси, простую глупость. В качестве крепления редуктора к раме используются ... реактивные тяги от "Жигулей", к которым приварено крепление редуктора. Идея понятна – изолировать крутящий момент и вибрацию редуктора от рамы вездехода через резиновые втулки реактивных тяг. А глупость в том, что
- Скажи, если один плюс один будет два, а два плюс два будет четыре, сколько будет четыре плюс четыре? - Это несправедливо. Ты всегда отвечаешь на легкие вопросы, а мне достаются самые тяжелые!
МОНГОЛЬСКОЕ КИНО Было время - все кинозалы Советского Союза были оснащены цитатой из Ленина - золотом по алому: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино». Народу было неведомо авторское окончание сентенции: «…ибо оно одно вполне доходчиво до малограмотного пролетариата и вовсе неграмотного крестьянства». Вторая половина поучения, как оскорбительная для победившего класса-гегемона, была отрезана бережными хранителями ленинизма. А вот для той самой доходчивости. Так кастрируют быков или коней для большей пользы в хозяйственной работе. Не торопитесь завидовать посмертной славе гениев. И польщенный произведенной над ним операцией народ, уважительно ходя в кино, радовался значительности своей кинозрительской роли. А начальники, лидеры, партийные секретари и прочие вожди в масштабах от вселенной до дуршлага, тужась, изготовляли ему духовную пишу. «Ленин в Октябре», «Член правительства», «Партийный билет», «Если завтра война», «Человек с ружьем», «Секретарь райкома», «Подвиг разведчика», «Подпольный обком действует», «Бессмертный гарнизон», «Три танкиста», «Четыре танкиста и собака», «Истребители», «Торпедоносцы»… Партия - тогда еще не «Единая Россия», а просто - Партия, она же Коммунистическая Партия Советского Союза, - заботилась о важнейшем искусстве всерьез. Маститый кинорежиссер имел статус олигарха. Денег отваливали из казенного кошта немерено. Когда Запад увидел Бородинскую битву Бондарчука в «Войне и мире», у Голливуда похолодело в животе: когда-то у Наполеона было меньше солдат. Путь к экрану будущие звезды прогрызали зубами, преодолевая тошноту в нужных постелях и на партийных собраниях. Художественные советы и приемочные комиссии бдели тщательнее контрразведок. Вырезали, выстригали, выбрасывали, запрещали и клали на полки. Режиссер была второй по смертности профессией после шахтеров. Стенокардия называлась режиссерский геморрой. Но фильмов было до фига-а. Отошла сталинская заморозка, вкачали бабло в благо советского народа строителя коммунизма, и стали выпускать сотни фильмов в год. Иностранщина была редкостью; исключением! Хавали родное, и навоз был усеян жемчужинами! Курочка по зернышку клюет, а весь двор в дерьме. И вот это родное стало приедаться. Партийное целомудрие как-то отягощало. Дети в кино рождались от поцелуев. Тело в купальнике приравнивалось к сексуальной сцене, а сексуальная сцена - к антисоветской Диверсии. Кинопограничнйки с овчарками ничего подобного близко к экрану не подпускали. Н- ну, разве что иногда в иностранном кино, чтоб показать растленность их падших нравов… ну, и намекнуть, что мы не чужды широкой терпимости даже в этом… Когда Бриджит Бардо спиной к залу вставала из ванны, ряды очей незрячих пучились от невозможности этой картины! Когда обнаженные плечи Трентиньяна и Анук Эме двигались в такт над одеялом -влюбленные пары в темном зале стеснялись смотреть друг на друга; это было беспрецедентно, степень откровенности сладко шокировала… Своих фильмов было завались, но по части клубнички больше все предлагали вывоз удобрений на поля и выплавку чугуна. И многочисленные внугрисоюзные и международно-социалистические (полумеждународно…) кинофестивали убаюкивали, усыпляли и заставляли грезить в темном зале совсем о другом. Моральная цензура довела воздержанием и намеком потентный народ до того, что ритмичный вход поршня в цилиндр вызывал циничный гогот подростковой аудитории. Да-да, это вам не реклама прокладок, когда вся семья мирно ужинает перед телевизором. …И вот Ташкент, и жара, и плов, и тюбетейки, и речи, и такой азиатско-социалистический международный кинофестиваль. Оу йес! Фильмы в те времена были хорошие, плохие и китайские. Эти просто боролись за надои в кооперативе и говорили голосами будущих аргентинских мыльных опер. Мыло про борьбу с воробьями и гоминдановцами. А также вьетнамские, северокорейские, монгольские, египетские и сирийские. А наши-то гении! - шедевры таджикские, узбекские, туркменские, киргизские и казахские. Надо заметить, что расизм в СССР был скрыт не слишком старательно и носил чаще форму добродушной иронии. Типа: «Этих рок-звезд мы объелись, но вот когда вышла ваша обезьяна в полосатом мешке и стала играть на лопате - вот это было да! » А в жюри сидят московские товарищи вполне правящей национальности и культурной ориентации. Нет-нет, смуглые там в президиумах представляют большинство, но это большинство все больше расположено по периферии плюс один-два в центре, как цветки в клумбе. А руководящее ядро - наши московские товарищи с ленинградским и минско-киевским подкреплением. И смотрят по пять фильмов на дню. Ужас! Как тут не пить? И пьют, и вступают спьяну в дикие связи, пропадают в городе, теряют копии, растрачивают командировочные и икают в президиуме; и все это вместе и называется кинофестиваль. От скуки свело судорогой те маленькие мышцы, которые поддерживают веки над глазами. Глаза бессознательные. Лицо обвисло вниз, как у спаниеля или Героя Советского Союза летчика Анохина под восьмикратной перегрузкой. Показ фильмов сопровождается, естественно, синхронным переводом на русский. По загадочному закону природы: чем хуже и скучнее фильм - тем гаже и дебильнее делается голос переводчика. Интеллигентные люди с высшим университетским образованием вдруг начинают лживо гундеть, бухтеть и жужжать, как трансформатор, который сверлят бормашиной. Каверзная причина в том, что переводчик тоже человек, и если ему что-то сильно не нравится, его эстетическое чувство оскорблено, он презирает свою долю и оплакивает судьбу, и эти вибрации подсознания изменяют голос до непереносимой мерзости. И вот такими голосами они читают перевод фильма. И все понимают, что смотреть и слушать этот ужас - грязная тяжелая работа, и большие деньги членам этой посиделки платят не зря. То есть объем и тяжесть работы мерится степенью накопленного отвращения к ней. Это вообще по-нашему. Короче, в аппаратной очередной монгольский кир-дык. Ала-башлы. Жюри профессионально засыпает с момента наступления темноты. В зале пусто, как на палубе авианосца. А переводчика - нет! Ну, обычный момент, остановили ленту, побежала искать. Что-то долго. Тоже бывает. Оргзадержка. Но в президиуме жюри сидят сегодня особенно серьезные товарищи. Из Министерства культуры. И так далее. Прибегают девочки с тугими фигурками, как любят руководящие товарищи, и шепчут панически. Нет нигде монгольского переводчика. Не то кумысом залился, не то монголку себе нашел в недобрый час, не то барана встретил и принялся рефлекторно его пасти. А только монгольское нашествие на Ташкент терпит фиаско. При Чингиз-хане давно бы сломали такому переводчику хребет. Н- ну… Кидают клич -кто может заменить? В сущности, все монголы братья, причем русским, их в школе учат, пусть режиссер и переводит, где он? И - ах! Монгольская группа еще не приехала. А режиссер вообще летит из Берлина. Перестановки в программе. Это вообще внеконкурсный показ. Заменять фильм? А для другого где переводчик, а где группа, а где кто? … Рабочая суета: мечутся наскипи-даренно и сулят смерть друг другу. Мысленно взорвали Монголию. Свет зажигается и гаснет. Висит клич. Все переводяги братья. Про грудь и амбразуру. И одна тугая девочка с карьерным хотимчиком в честных глазах говорит застенчиво: а давайте Володю Познера попросим… я могу попробовать его найти… Это сегодня старый лысый Познер начальник Телеакадемии и навяз в экране. А тогда молодой волосатый Володя был статный красавец на все случаи жизни. И профессиональная легенда парила над ним, как орел над Наполеоном. Мама у него еврейка, папа француз (или наоборот), дедушка американец, бабушка русская, гражданства французское/американское, советское, швейцарское и еще одно, и говорит он свободно на французском, английском, немецком, испанском, арабском, еврейском, а на всех остальных читает без словаря и объясняется на бытовом уровне. Человек фантастической биографии: жил в Третьем Рейхе, в Алжире, в деголлевской Франции, в Америке, и везде работал на радио и телевидении на местном языке. Папа у него был советский разведчик, а мама левая интернационалистка (или наоборот). Девочки стучат каблучками и стреляют глазками вдоль коридоров и кулуаров, щебеча и придыхая про «Эколь нормаль» и «Стэнфордский университет», возвращение европейских коммунистов на родину пролетариата и редакцию международной пропаганды московского радио. Конец всему! Биография Познера действует на поклонниц, как валерьянка на кошек. И они выскребают снисходительного Познера из сусека, пропитанного веселым запахом местных напитков и женских духов. Монгольский? отчасти! как откуда? я не говорил? - полгода работал в Монголии от Си-би-эс, язык несложный, американцы за него надбавку платили, а китайский еще в Харбине, с родителями жили, близкие языки. И рослое тело волокут на девичьих плечиках вдохновенно и пристраивают за пульт. Пусть блестящий московский журналист и феномен подработает переводом. Тем более эта фигня на одну прокрутку. Отмашка, луч аппарата, и в темноте Познер включает свой обаятельный мужественный радиобаритон. А на экране - бескрайняя монгольская степь, переходящая уже вовсе в бесконечную пустыню Гоби. Стадо овец - как горсть мышей на футбольном поле. Юрта, дымок. Пастух верхом на лошадке, которую в Англии называют пони, только эта лохматая. Лицо пастуха - молодое, вдохновенное, юно-героическое. И с протяжной дикой тоской и заунывной страстью он поет: горловые рулады: - Любовь настигла меня в жаркий день. Она сладка, как чистый ручей. Нет выхода печали моего сердца. Вдалеке таюсь от людей. ARtkad «Это ж надо, - тихо делится в темноте один из руководящих товарищей. - Прямо японские танки… или хуйку…» В общем, ценитель восточного искусства. Пастух поднимает к себе в седло ягненка, рассматривает его, дует в шерсть, целует в милый ягнячий носик и отпускает со словами: - Ах, не тебя бы я хотел так целовать! … - переводит Познер своим приятным баритоном, но с той особенной механической ровностью интонаций, которая свойственна в кино синхронистам, все внимание которых занято переводом смысла, а на эмоции и интонации сил и времени уже нет. Из-за сопки выезжает крошечная далекая фигурка и медленно превращается во встречного всадника. Этот постарше, лицо резче, вид серьезный. Явный степной руководитель. Поравнявшись, они обнимаются, не сходя с седел, и младший говорит радостно: - Как я истосковался, пока тебя ждал! А старший, улыбаясь в морщины, отвечает: - Я считал минуты до нашей встречи! На следующем кадре младший загоняет овец в загон и кричит во все горло: - Вернулся мой дорогой друг! Вернулся мой дорогой друг! Эта горячая дружба немного забавляет не успевших уснуть зрителей. Все-таки эти монголы очень наивны в своем социалистическом оптимизме. Младшие братья, чего взять. Два наших пастуха сидят и пьют чай у костерка. Старший прихлебывает и говорит: - Горяч, как твой поцелуй. Младший отхлебывает и говорит: - И жжет внутри, как твои ласки. ??? У зала исчезает как-то желание спать. Люди медленно осваиваются с услышанным. Фразы в контексте… нетрадиционны. Налицо асинхронизация видового и звукового ряда. Это… собственно… как понимать? И вот наши двое монголов лежат рядом под одеялом. Над ними - мечтательные звезды, отражаются и мерцают в задумчивых глазах. Познер чуть откашливается и переводит: - Я так счастлив, что судьба подарила мне еще одну ночь с тобой. И ответ: - Я знаю, что это нехорошо. Даже преступно. Но ничего не могу с собой поделать… - Иди ко мне, дорогой, иди же скорее… Все. Зал затаил дыхание. Иногда чей-то судорожный вздох и всхлип. Неужели???!!! - Так, - говорит Познер. - Если переводить дальше, я прошу указания. Там текст эротического характера. - Переводи! - сдавленно командуют в темноте из президиума. - Глубже, - с механическим бездушием робота переводит Познер. - Твой нефритовый стержень силен. Утро, солнце, овцы, степь, двое в седлах: - Тебе было хорошо со мной? - Мне еще никогда не было так хорошо. Обвал. Ужас. Сенсация. Не может быть!!! Вот это засадили братья-монголы!!! Извержение вулкана, взрыв фестиваля: полнометражный художественный фильм о гомосексуальной любви двух пастухов, коммуниста и комсомольца, в далеком монгольском скотоводческом колхозе. Всем как по шприцу адреналина засадили. Затаили дыхание, и глаза по чайнику, ушки к макушке сползли и растопырились. Поймите, это были те годы отсутствия секса в СССР, когда в последнем слове на суде огребающий свой срок знаменитый режиссер Параджанов саркастически произнес: «Все может простить Коммунистическая Партия, но половой член в заднем проходе - никогда! » И получил десять лет лагерей. Н-ну, мы не говорим уже, что в Средние века гомосексуалистов сажали на кол. Уважение к меньшинствам тогда было не в моде. Тогда и большинство-то в грош не ставили. Но вообще это все - статья за мужеложество. Что делать? … В президиуме - свист и шип, словно змеи совещаются. И вердикт шепотом: Черт их знает, этих диких пастухов… кто там с козами живет, кто с кем… Товарищи, это первый монгольский полнометражный художественный фильм на нашем фестивале. Надо поддержать. У них тоже отборочная комиссия, партком, международный отдел, братская партия. Значит, так надо, если отправили такой фильм. А на экране: - Эта любовь дает мне счастье и гордость! - заявляет юный пастух старшим членам своей семьи. - Я боюсь, чтобы это не испортило тебе жизнь, - тревожится мать. - Старший товарищ не научит его плохому - сурово возражает отец. Черт. Мы и не знали, что в социалистической Монголии вот так относятся к гомосексуализму. Товарищи, да ведь они в него шагнули прямо из феодализма. А возможно, в развитии сюжета они будут преодолевать свое прошлое? А- а-а! Вот и кульминация -общее собрание прорабатывает наших любовников. Народ волнуется в большой юрте, стол застелен сукном, председатель звонит в колокольчик: - Пусть наши, так сказать, друзья объяснят коллективу свое поведение. Много лет мы боролись за социализм! (Аплодисменты.) Случались и раньше подобные факты, мы их не афишировали… А над головой у председателя, слева и справа, укреплены к походному войлоку полога портреты товарища Сухэ-Батора и маршала Чойболсана, и выражение лиц у них странно принаряженное… Женщина с орденом на груди сжимает в кулаке меховой малахай и выкрикивает: - Эти моральные отщепенцы бросают вызов всем честным труженикам! - И срывает гневную овацию всей этой, так сказать, красной юрты. А старший пастух выходит и говорит: - Я полюбил его всей душой… и всем телом. Вы можете меня судить и расстрелять, но я ничего не смог поделать с собой. Но верьте: я старался учить его всему хорошему! И - представьте себе! - он переламывает настроение этой колхозно-овцеводческой общины, и она ему сочувственно кивает и аплодирует. А младшего встречает смехом и свистом! И он оправдывается: - Я ничего не мог поделать! Сначала я не понимал, чего он от меня хочет. А потом он подчинил меня своей воле… Драма, короче, страшная. Он предал своего старшего любовника и попытался начать чистую жизнь. А тот все приезжал к нему и снова склонял к сожительству. М- да. А потом старший погиб во время грозы и бури, спасая колхозный скот. И хоронили его торжественно всем колхозом. А младший страшно каялся и лил слезы на его могиле. А в конце ехал по степи и пел счастливую песню об их любви, ушедшей навсегда… Народ был просто громом поражен, в смысле кинозрители. Гомосеков все брезгливо ненавидели, а вот эта драма просто заставила расчувствоваться. - Тоже люди, понимаешь… - Тоже любят… - Слушайте, но кто мог ожидать, что монголы залудят такую мощную работу! - А ведь это, ребята, и на Золотого Льва натянуть может… и на Оскара! То есть обсуждение приняло необычно живой характер. А фильм поставили на специальный приз по ходу идущего конкурса. Н у, на первое место все же нельзя: гомосексуальная тема как-никак, однополая любовь, идеологически все же не очень. Но - национальная своеобычность. А вот оригинальность темы, смелость режиссерская, нетривиальная коллизия… и камера-то не такая плохая, и игра актеров, товарищи! - как это все без лишних эмоций, все изнутри показывают, по Станиславскому… Короче - фильм что надо. Высокое фестивальное начальство, которому прохлаждаться некогда, потребовало фильм себе на просмотр. Они первые четыре смотрят: для порядка, - кому призы давать и премии. Смотреть все им некогда. А монгольская группа уже подъехала. И в малом спецзале, в уголку за пультиком, лампочка на черном щупальце пюпитр освещает, монгольский переводчик излагает события: - Здравствуй, Цурэн! Как скот, здоров? - Спасибо за лекарство, Далбон! Те четыре овцематки, что болели, теперь совершенно здоровы. Начальство терпеливо ждет, когда начнется гомосексуальная любовь. Оно проинформировано в деталях и тоже хочет приобщиться к оригинальному монгольскому кино. А разговоры все о поголовье, о методах содержания скота. О повышении рождаемости овцематок и выживаемости ягнят. Привес обсуждают - плановый и сверхплановый! И голосуют за резолюцию всем собранием. Стоп! - говорит секретарь по идеологии Республиканского ЦК, он же куратор фестиваля. - Вы эту производственную драму нам совать бросьте. Мы понимаем ваши сомнения, но, чувствую, вы просто заробели! Свет вспыхивает, фильм останавливается, монгольский переводчик краснеет. Мнется неловко. - Ничего не стесняйтесь! - говорят ему. - Мы все понимаем. Это искусство. Национальные традиции уважаем. Реалистическая форма, социалистическое содержание. Так что - переводите точно! С переводяги пот льет: на таком уровне прессуют! - и переводит: - Может быть, тебе лучше поехать в город? - (говорит сыну-скотоводу ласковая мать.) - Ты сможешь выучиться на учителя или инженера, люди будут тебя уважать. А отец ей возражает сурово: - Сотни лет наш народ выхаживал скот в этой суровой степи. Это наше богатство. Даже на монете скотовод скачет за солнцем! И долг нашего сына - быть там, где трудно. Там, где нужнее родине. Руководящие товарищи раздражаются. У переводчика сконфуженное лицо, но упирается на своем как баран. А любовники под одеялом рассуждают о выхаживании недоношенных ягнят! В зале посмеиваются. - Так, - принимает решение секретарь по идеологии. - Нечего тут глаза нам замазывать. Давай сюда старого переводчика! Бегут за Познером. Познера нигде нет. Долго ищут, приставая ко всем. В конце концов вышибают закрытую дверь и вытаскивают его из комнаты тугих девочек. Познер необыкновенно благодушен, белозубо обаятелен и поддат. Не совсем понимает, куда и зачем тащат. В конце концов пихают его за пульт. С наказом: - Переводи, как тогда! На экране овечье стадо, и болезненно подпрыгивающий в седле пастух поверяет пространству, лаская парнокопытных счастливым взором: - Сначала мне было больно. Я стыдился своего желания. А потом стал хотеть этого ощущения. - Механической гайморитной скороговоркой строчит гундосо Познер классический киносинхрон. Руководящие товарищи замирают. Непроизвольно сглатывают сухим горлом. - Стоп! Сначала поставьте! И Познер гонит эту скотоложескую гомосексуальную эротику. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и де Саде. После чего удивительным и нетипичным фильмом заинтересовались в ЦК Узбекистана. Щекочет тема и обжигает. Эдакая клубничка с монгольским кумысом! Над фильмом засиял ореол стильного. В ЦК пригласили монгольского переводчика и выгнали вон и его. И снова позвали Познера. А он уже прет с креном на автомате без заднего хода: а, завтра забудется. Короче, они пришли к выводу, что из неловкости и конспирации монголы как бы маскируют в СССР свой фильм под скотоводческий, хотя на самом деле он о трагедии феодальной любви, наказуемой социалистическим законом. Работа за гранью риска, безоглядно откровенная и поразительно народная по душевности характеров. И фильму дали «Специальный Приз». С формулировкой: «За нетрадиционное освещение современной проблематики тружеников монгольской степи». Прессе, конечно, все было прекрасно известно про настоящий перевод и про попытки авторов фильма скрывать истинный смысл работы и стесняться его. Поэтому корреспондентка журнала «Искусство кино» постаралась построить вопросы своего интервью как можно тактичнее: - Скажите, пожалуйста, - наклоняла она декольте под нос монгольскому режиссеру, скромному молодому человеку, похожему на Джеки Чана в замшевой куртке и черных очках, - как вы пришли к основной теме вашего смелого фильма? - Эта тема волновала меня всегда, - отвечал он. - У нас вообще весь народ этим занят. Это часть нашей культуры и истории. - А как вы относитесь к женщинам? - Женщина - это друг мужчины, помощник, товарищ в партийной работе. - А какие мужчины вам нравятся? … - Храбрые, сильные, работящие. Настоящий друг не бросит тебя никогда! - А вас когда-нибудь бросали друзья? - расхрабрилась журналистка в легком головокружении от откровенности темы. - Случалось, - режиссер вздохнул. - Вы… сильно переживали? - Конечно. Кто бы это не переживал? - А… если мужчина любит женщину? - В этом фильме меня это не интересовало. Я поставил перед собой задачу раскрыть основную тему. И чувства между мужчиной и женщиной тут могли только помешать, отвлечь от более важных переживаний. Помыслы героев имеют иное направление, понимаете? - Вы верите в любовь? - Разумеется. - Как вы думаете, главный герой утешится после своей трагедии? - Он молодой, ищущий. К нему нашел подход секретарь комсомольской организации. Там уже возникло настоящее взаимопонимание. - Так что можно сказать - настоящее счастье всегда впереди? - Конечно. Как всегда. - А… это чувство не осложняет жизнь героя? - Какое? - Ну… главное? - То есть любовь к основному делу? Конечно осложняет. Да еще как… Но в этом и счастье! Это делает жизнь богаче, наполняет ее смыслом. Журналистка озаглавила свое интервью «Любовь по-монгольски» и по возвращении в Москву сдала в «Искусство кино» сенсационный материал, первым результатом чего явилось вышибание ее с работы с треском, а вторым - модернистские слухи об ее жизни в коммуне тибетских гомосексуалистов. Но. Но. Фильм полгода спустя был представлен на Московский кинофестиваль!! И тусовка ломилась на него, куда там Антониони. И получила свои удои овцематок и ремонт кошар. - Сволочи, - сказали любители кино. - Уроды. Это же надо - переписать весь звук! Светское- то общество, имея доступы к информации, знало достоверно: Москва приказала своим меньшим монгольским братьям превратить прекрасную народную трагедию однополой любви в производственный роман; соцреализм хренов. - Вы знаете, в чем там дело, что они говорили на самом деле? - передавали друг другу со вздохом любители… Мат входил в моду эстетствующих салонов. Познера вызвали в Идеологический отдел ЦК - уже Всесоюзного, и вставили ему фитиля от земли до неба. Познер держался на пытке мужественно. Показывал номер партийного билета и клялся под салютом всех вождей, что переводил с листа, а точнее - просто читал, то, что ему клали на пульт. Знал бы кто? - сдал гадов на месте: но в темноте лиц не видно! При этом он был такой обаятельный и преданный, проверенный интернационально-коммунистический и полезный радиопропаганде на всех языках, а глаза честней сторожевого пса… поднявшаяся в замахе Руководящая Рука погрозила пальцем и отослала выметающим жестом. Плюнули и спустили на тормозах. Но вспоминали долго, и до конца не верили, что гомосексуальной любви не было.
Настя - тёте Яане: - Мамочка, а что такое "пьяный"? - Дочка, видишь - четыре флага: два Советских и два Финляндских? А будь я выпивши, мне бы казалось, что там четыре флага Советских и четыре Финляндских... - Мама, там только один Советский и один Финляндский...
минус двадцать два - не усни, Москва! минус двадцать три - сопли подотри! и в двадцать четыре - нам тепло в квартире! минус двадцать пять - ну а нам наср...ть! минус двадцать шесть - будем больше есть! минус двадцать семь - не еб%&т совсем! минус двадцать восемь - повторить попросим! минус двадцать девять - валенки наденем! даже в минус тридцать - радостные лица! и в тридцать один - мы пломбир едим! минус тридцать два - кругом голова! минус тридцать три - ты ж бл%&ь посмотри! и тридцать четыре - что творится в мире? ну и тридцать пять - заеб&$% бл%&ь! минус тридцать шесть - это уже жесть! минус тридцать семь - не смешно совсем! минус тридцать восемь - мы за это спросим! минус сорок три - сдохли воробьи минус сорок пять - и вороны, бл%&ь минус сорок восемь - по три шубы носим минус пятьдесят - волосы хрустят семьдесят четыре - будто на Таймыре минус девяносто - подыхаем просто девяносто два - спи моя Москва...
Решил банкир (Б) отойти от дел. Открыл вакансию "Управляющий банка" и стал искать подходящую кандидатуру (К). Зарплату указал хорошую - желающих сотни... Начались собеседования. Входит первый кандидат. Б: - Сколько будет два плюс два? К1: - Четыре... Б: - С вами всё ясно, спасибо, до свидания. Следующий! ... входит следующий кандидат. Б: - Сколько будет два плюс два? К2: - Ну, четыре. Б: - Вы нам не подходите. Следующий!!! ... входит очередной кандидат. Б: - Сколько будет два плюс два? К3: - ВОСЕМЬ! Б: - Опаньки! Это уже интересно! Как так? К3: - Ну как: два мне, два тебе, и четыре в банк... В БАНКЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ПОРЯДОК!
- Когда я устраивался в милицию, у нас из семи человек шесть сдали русский на два, один на три и я на четыре. Историю, только я сдал на четыре, остальные на два. Приняли всех. - Математику, я так понимаю, вы тоже сдали все на четыре...
Феодализм У Вас есть две коровы. Ваш хозяин забирает часть молока.
Социализм У вас есть две коровы. Одну вы отдаете соседу.
Тоталитаризм У Вас есть две коровы. Правительство забирает обеих, а Вас призывает в армию.
Диктатура У Вас есть две коровы. Правительство забирает обеих, а Вас расстреливает. На молоко налагается запрет.
Коммунизм У вас есть две коровы. Государство забирает обеих и дает вам немного молока.
Фашизм У вас есть две коровы. Государство забирает обеих и продает вам немного молока.
Бюрократизм У вас есть две коровы. Государство забирает обеих, одну убивает, доит вторую и выбрасывает молоко.
Классический капитализм У вас есть две коровы. Вы продаете одну и покупаете быка. Ваше стадо увеличивается и экономика растет. Вы продаете все и живете остаток жизни на полученную прибыль.
Американский капитализм У вас есть две коровы. Вы продаете одну и заставляете вторую давать молока за четырех коров. Позже вы нанимаете консультанта, чтобы проанализировать, почему корова сдохла.
Французский капитализм У вас есть две коровы. Вы организовывает пикет и устраиваете беспорядки на улицах потому, что хотите три коровы.
Японский капитализм У вас есть две коровы. Вы делаете редизайн так, чтобы они стали меньше в 10 раз и давали молока в 20 раз больше. Затем вы создаете мультипликационное лого с надписью “Коровкемон” и продаете их по всему миру.
Немецкий капитализм У вас есть две коровы. Вы переконструируете их так, что они живут 100 лет, питаются один раз в месяц и доят себя сами.
Итальянский капитализм У вас есть две коровы, но вы не знаете, куда они подевались. Вы решаете перекусить.
Капитализм по Соресу У вас есть две коровы. Вы продаете три коровы дочерней компании в Корее, используя кредит из брюссельского банка, полученный на имя тещи. Затем вы перекупаете уже четырех коров с помощью американского посредника, который оформляет на ваше имя дарственную, чтобы вы не платили налога с пяти коров. Евросубсидии, которые вы получаете за молоко шести коров, вы инвестируете в корейскую дочернюю компанию; в годовом отчете пишете, что у вас восемь коров, а когда в ходе аудиторской проверки выясняется, что в коровах вы ничего не смыслите, разводите руками и божитесь, что не можете понять, почему в вашем стойле пусто!
Русский капитализм У вас есть две коровы. Вы их пересчитываете, и понимаете, что у вас три коровы. Пересчитываете еще, и видите четырех коров. Пересчитываете еще раз – их снова две. Пора открывать вторую бутылку.
Швейцарский капитализм У вас есть 5000 коров. Ни одна из них вам не принадлежит. Вы получаете деньги от собственников потому, что вы за ними приглядываете.
Китайский капитализм У вас есть две коровы и 300 человек, которые их доят. Вы утверждаете, что у вас нет безработицы и высокий уровень производства. Вы арестовываете журналиста, который говорит иначе.
Индийский капитализм У вас есть две коровы. Вы им поклоняетесь.
Британский капитализм У вас есть две коровы. Обе они сумасшедшие!
Иракский капитализм Все думают, что у вас много коров. Вы говорите им, что у вас нет коров, но вам не верят и бомбами превращают вашу страну в развалены. У вас по-прежнему нет коров, зато теперь есть демократия.
Капитализм по-пакистански У вас отродясь не было коров, но вы искренне считаете индийских коров – своими.
Новозеландский капитализм У вас есть две коровы. Та, что слева, довольно сексуальная.
Австралийский капитализм У вас есть две коровы. Дела идут неплохо. Вы закрываете офис и отправляетесь отпраздновать это дело несколькими бокалами пива.
Социализм по-Бобруйски Из жывотных у вас 1000 коров но ани никуя не доюцца, патаму шта эта бабры!
Сюрреализм У вас есть два жирафа. Государство их забирает и требует, чтоб вы брали уроки игры на баяне
- Сколько у нас мушкетов? - Четыре! - Сколько у нас шпаг? - Четыре! - Сколько у нас бутылок "Бургундского"? - Четыре... - Ну и какая сволочь пьёт один за всех?!!!
Недавно в Санкт-Петербурге родился пятимиллионный ребенок - девочка Людмила. Мне сразу же вспомнился рассказ Сергея Довлатова на аналогичную тему. Заранее прошу прощения у поклонников его творчества за то, что привожу текст в сокращенном виде...
КОМПРОМИСС ПЯТЫЙ ("Советская Эстония". Ноябрь. 1975 г.) "ЧЕЛОВЕК РОДИЛСЯ. Ежегодный праздник — День освобождения — широко отмечается в республике. Фабрики и заводы, колхозы и машинно-тракторные станции рапортуют государству о достигнутых высоких показателях. И еще один необычный рубеж преодолен в эти дни. Население эстонской столицы достигло 400 000 человек. В таллиннской больнице №4 у Майи и Григория Кузиных родился долгожданный первенец. Ему-то и суждено было оказаться 400 000-м жителем города. — Спортсменом будет, — улыбается главный врач Михкель Теппе. Счастливый отец неловко прячет грубые мозолистые руки. — Назовем сына Лембитом, — говорит он, — пусть растет богатырем!.. К счастливым родителям обращается известный таллиннский поэт — Борис Штейн: На фабриках, в жерлах забоев, На дальних планетах иных - Четыреста тысяч героев, И первенец твой среди них... Хочется вспомнить слова Гете: "Рождается человек — рождается целый мир!" Не знаю, кем ты станешь, Лембит?! Токарем или шахтером, офицером или ученым. Ясно одно — родился Человек! Человек, обреченный на счастье!.."
Таллинн — город маленький, интимный. Встречаешь на улице знакомого и слышишь: "Привет, а я тебя ищу..." Как будто дело происходит в учрежденческой столовой... Короче, я поразился, узнав, сколько в Таллинне жителей. Было так. Редактор Туронок вызвал меня и говорит: — Есть конструктивная идея. Может получиться эффектный репортаж. Обсудим детали. Только не грубите... — Чего грубить?.. Это бесполезно... — Вы, собственно, уже нагрубили, — помрачнел Туронок, — вы беспрерывно грубите, Довлатов. Вы грубите даже на общих собраниях. Вы не грубите только, когда подолгу отсутствуете... Думаете, я такой уж серый? Одни газеты читаю? Зайдите как-нибудь. Посмотрите, какая у меня библиотека. Есть, между прочим, дореволюционные издания... — Зачем, — спрашиваю, — вызывали? Туронок помолчал. Резко выпрямился, как бы меняя лирическую позицию на деловую. Заговорил уверенно и внятно: — Через неделю — годовщина освобождения Таллинна. Эта дата будет широко отмечаться. На страницах газеты в том числе. Предусмотрены различные аспекты — хозяйственный, культурный, бытовой... Материалы готовят все отделы редакции. Есть задание и для вас. А именно. По данным статистического бюро, в городе около четырехсот тысяч жителей. Цифра эта до некоторой степени условна. Несколько условна и сама черта города. Так вот. Мы посовещались и решили. Четырехсоттысячный житель Таллинна должен родиться в канун юбилея. — Что-то я не совсем понимаю. — Идете в родильный дом. Дожидаетесь первого новорожденного. Записываете параметры. Опрашиваете счастливых родителей. Врача, который принимал роды. Естественно, делаете снимки. Репортаж идет в юбилейный номер. Гонорар (вам, я знаю, это не безразлично) двойной. — С этого бы и начинали. — Меркантилизм — одна из ваших неприятных черт, — сказал Туронок. — Долги, — говорю, — алименты... — Пьете много. — И это бывает. — Короче. Общий смысл таков. Родился счастливый человек. Я бы даже так выразился — человек, обреченный на счастье! Эта глупая фраза так понравилась редактору, что он выкрикнул ее дважды. — Человек, обреченный на счастье! По-моему, неплохо. Может, попробовать в качестве заголовка? "Человек, обреченный на счастье"... Там видно будет, — говорю. — И запомните, — Туронок встал, кончая разговор, — младенец должен быть публикабельным. — То есть? — То есть полноценным. Ничего ущербного, мрачного. Никаких кесаревых сечений. Никаких матерей-одиночек. Полный комплект родителей. Здоровый, социально полноценный мальчик. — Обязательно — мальчик? — Да, мальчик как-то символичнее. — Генрих Францевич, что касается снимков... Учтите, новорожденные бывают так себе... — Выберите лучшего. Подождите, время есть. — Месяца четыре ждать придется. Раньше он вряд ли на человека будет похож. А кому и пятидесяти лет мало... — Слушайте, — рассердился Туронок, — не занимайтесь демагогией! Вам дано задание. Материал должен быть готов к среде. Вы профессиональный журналист... Зачем мы теряем время?.. И правда, думаю, зачем?.. ……………………………
Сел в автобус, поехал на улицу Карла Маркса. В автобусе неожиданно задремал. Через минуту проснулся с головной болью. Пересекая холл родильного дома, мельком увидел себя в зеркале и отвернулся... Навстречу шла женщина в белом халате. — Посторонним сюда нельзя. — А потусторонним, — спрашиваю, — можно? Медсестра замерла в недоумении. Я сунул ей редакционную книжку. Поднялся на второй этаж. На лестничной площадке курили женщины в бесформенных халатах. — Как разыскать главного врача? — Выше, напротив лифта. Напротив лифта — значит, скромный человек. Напротив лифта — шумно, двери хлопают... Захожу. Эстонец лет шестидесяти делает перед раскрытой форточкой гимнастику. Эстонцев я отличаю сразу же и безошибочно. Ничего крикливого, размашистого в облике. Неизменный галстук и складка на брюках. Бедноватая линия подбородка и спокойное выражение глаз. Да и какой русский будет тебе делать гимнастику в одиночестве... Протягиваю удостоверение. — Доктор Михкель Теппе. Садитесь. Чем могу быть полезен? Я изложил суть дела. Доктор не удивился. Вообще, что бы ни затеяла пресса, рядового читателя удивить трудно. Ко всему привыкли... — Думаю, это несложно, — произнес Теппе, — клиника огромная. — Вам сообщают о каждом новорожденном? — Я могу распорядиться. Он снял трубку. Что-то сказал по-эстонски. Затем обратился ко мне: — Интересуетесь, как проходят роды? — Боже упаси! Мне бы записать данные, взглянуть на ребенка и поговорить с отцом. Доктор снова позвонил. Еще раз что-то сказал по-эстонски. — Тут одна рожает. Я позвоню через несколько минут. Надеюсь, все будет хорошо. Здоровая мать... Такая полная блондинка, — отвлекся доктор. ……………………………………..
Зазвонил телефон. — У аппарата, — выговорил Теппе, — отлично. Затем перешел на эстонский. Речь шла о сантиметрах и килограммах. — Ну, вот, — сказал он, — родила из девятой палаты. Четыре двести и пятьдесят восемь сантиметров. Хотите взглянуть? — Это не обязательно. Дети все на одно лицо... — Фамилия матери — Окас. Хилья Окас. Тысяча девятьсот сорок шестой год рождения. Нормировщица с "Пунанэ рэт". Отец — Магабча... — Что значит — Магабча? — Фамилия такая. Он из Эфиопии. В мореходной школе учится. — Черный? — Я бы сказал — шоколадный. — Слушайте, — говорю, — это любопытно. Вырисовывается интернационализм. Дружба народов... Они зарегистрированы? — Разумеется. Он ей каждый день записки пишет. И подписывается: "Твой соевый батончик". — Разрешите мне позвонить? — Сделайте одолжение. Звоню в редакцию. Подходит Туронок. — Слушаю вас... Туронок. — Генрих Францевич, только что родился мальчик. — В чем дело? Кто говорит? — Это Довлатов. Из родильного дома. Вы мне задание дали... — А, помню, помню. — Так вот, родился мальчик. Большой, здоровый... Пятьдесят восемь сантиметров. Вес — четыре двести... Отец — эфиоп. Возникла тягостная пауза. — Не понял, — сказал Туронок. — Эфиоп, — говорю, — родом из Эфиопии... Учится здесь... Марксист, — зачем-то добавил я. — Вы пьяны? — резко спросил Туронок. — Откуда?! Я же на задании. — На задании... Когда вас это останавливало?! Кто в декабре облевал районный партактив?.. — Генрих Францевич, мне неловко подолгу занимать телефон... Только что родился мальчик. Его отец — дружественный нам эфиоп. — Вы хотите сказать — черный? — Шоколадный. — То есть — негр? — Естественно. — Что же тут естественного? — По-вашему, эфиоп не человек? — Довлатов, — исполненным муки голосом произнес Туронок, — Довлатов, я вас уволю... За попытки дискредитировать все самое лучшее... Оставьте в покое своего засранного эфиопа! Дождитесь нормального — вы слышите меня? — нормального человеческого ребенка!.. — Ладно, — говорю, — я ведь только спросил... Раздались частые гудки. Теппе сочувственно поглядел на меня. — Не подходит, — говорю. — У меня сразу же возникли сомнения, но я промолчал. — А, ладно... — Хотите кофе? Он достал из шкафа коричневую банку. Снова раздался звонок. Теппе долго говорил по-эстонски. Видно, речь шла о деле, меня не касающемся. Я дождался конца раз говора и неожиданно спросил: — Можно поспать у вас за ширмой? — Конечно, — не удивился Теппе. — Хотите моим плащом воспользоваться? И так сойдет. Я снял ботинки и улегся. Нужно было сосредоточиться. Иначе контуры действительности безнадежно расплывались. Я вдруг увидел себя издали, растерянным и нелепым. Кто я? Зачем здесь нахожусь? Почему лежу за ширмой в ожидании бог знает чего? И как глупо сложилась жизнь!.. Когда я проснулся, надо мной стоял Теппе. — Извините, потревожил... Только что родила ваша знакомая. "Марина!" - с легким ужасом подумал я. (Все знают, что ужас можно испытывать в едва ощутимой степени.) Затем, отогнав безумную мысль, спросил: — То есть как — знакомая? — Журналистка из молодежной газеты — Румянцева. — А, Лена, жена Бори Штейна. Действительно, ее с мая не видно... — Пять минут назад она родила. — Это любопытно. Редактор будет счастлив. Отец ребенка — известный в Таллинне поэт. Мать — журналистка. Оба — партийные. Штейн напишет балладу по такому случаю... — Очень рад за вас. ............................................
Звоню Малкиэлю. — Приезжай, ребенка сфотографировать в юбилейный номер. У Штейна сын родился. Гонорар, между прочим, двойной... — Ты хочешь об этом ребенке писать? — А что? — А то, что Штейн — еврей. А каждого еврея нужно согласовывать. Ты фантастически наивен, Серж. — Я писал о Каплане и не согласовывал. — Ты еще скажи о Гликмане. Каплан — член бюро обкома. О нем двести раз писали. Ты Каплана со Штейном не равняй... -Я и не равняю. Штейн куда симпатичнее. — Тем хуже для него. — Ясно. Спасибо, что предупредил. Говорю Теппе: — Оказывается, и Штейн не подходит. — У меня были сомнения. — А кто меня, спрашивается, разбудил? — Я разбудил. Но сомнения у меня были. — Что же делать? — Скоро еще одна родит. А может, уже родила. Я сейчас позвоню. — А я выйду, прогуляюсь. ..........................................................
Теппе встретил меня на пороге. — Кузина родила из шестой палаты. Вот данные. Сама эстонка, водитель автокары. Муж — токарь на судостроительном заводе, русский, член КПСС. Ребенок в пределах нормы. — Слава Богу, кажется, подходит. Позвоню на всякий случай. Туронок сказал: — Вот и отлично. Договоритесь, чтобы ребенка назвали Лембитом. — Генрих Францевич, — взмолился я, — кто же назовет своего ребенка Лембитом! Уж очень старомодно. И фольклора... — Пусть назовут. Какая им разница?! Лембит — хорошо, мужественно и символично звучит... В юбилейном номере это будет смотреться. — Вы могли бы назвать своего ребенка — Бовой? Ияи Микулой? — Не занимайтесь демагогией. Вам дано задание. К среде материал должен быть готов. Откажутся назвать Лембитом — посулите им денег. — Сколько? — Рублей двадцать пять. Фотографа я пришлю. Фамилия новорожденного? — Кузин. Шестая палата. — Лембит Кузин. Прекрасно звучит. Действуйте. ........................
Римейк известного детского анекдота с точки зрения предстоящих парламентских выборов в Украине. Диалог на избирательном участке. - Мишенька ! выбирай ! или голосуешь за Юленьку один раз (Юлия Тимошенко- Батькивщина) или за Коленьку четыре раза (Николай Азаров- Партия регионов)? Вы знаете, Марья Ивановна, Юленька - это, конечно, Юленька ..НО ЧЕТЫРЕ РАЗА - ЭТО ЧЕТЫРЕ РАЗА !!!
Вечер. Транспорт уже не ходит. Группа молодых людей останавливает машину: - За штуку до города довезёшь? - Да вы что!? - А за три-четыре? - Садитесь. Когда приходит время расплачиваться, водитель поворачивается к компании: - Ну и где ваши три-четыре? Один: - Три-четыре! Все, хором: - СПА-СИ-БО!
Девушка, 22 года, ищет работу. - А, так вы замужем? Значит, в декрет уйдёте. Вы нам не подходите. Через четыре года: - А, так у вас ребёнок? Значит, на больничный будете часто ходить! Ещё через два года: - У вас ребёнок уже большой, значит, скоро опять в декрет... Ещё через четыре года: - Женщина! У вас двое детей! Какой из вас после этого работник?! Вы же с больничного не вылезете! Ещё через четыре года: - Извините, но нам требуется женщина моложе 35 лет...
- А я после приёма пищи жду четыре часа, прежде чем лечь спать! - Это так по-нашему: вместо того, чтобы не есть за четыре часа до сна - не спать четыре часа после еды...
- Ну, Илья, рассказывай, как ты Змея Горыныча одолел!? - Не поверите, мужики! Отрубил я голову Змею Горынычу, на её месте сразу же две появились. Рубанул две, выросло четыре... Нет, думаю, так дело не пойдёт! И рубанул я ему задницу. Отросло две. Отчекрыжил и эти - выросло четыре. Четыре почикал - выросло восемь... В общем, через полчаса эта скотина сама собой на навоз изошла...
Старый кролик учит жизни молодого: — Мы, сынок, кролики - звери слабые, поэтому всё должны делать быстро, пока нас не съели. Вот, видишь этих четырёх крольчих? — Да, папа… — Вот я их щас, смотри: раз, два, три, четыре! Уфф! Повтори! — Раз... Два... Три... — Нет, сынок, так не годится. Надо быстрей. Попробуй ещё раз! — Раз, два, три, четыре, пять! Ой, пап, извини...
Старый кролик учит жизни молодого: — Мы, сынок, звери слабые, поэтому все должны делать быстро, пока нас не съели. Вот, например, видишь этих четырех крольчих? — Да, папа. — Вот я их щас, смотри: раз, два, три, четыре!.. Уфф… Повтори. — Раз… Два… Три… — Нет, сынок, так не годится. Надо быстрей. Попробуй еще раз! — Раз, два, три, четыре, пять!.. Ой, пап, извини…
- Зарплата сотрудников Госдумы будет увеличена в два раза, а пенсии будут проиндексированы только на четыре процента! - Скажите, а что больше два или четыре? - Конечно четыре больше двух, в два раза! - Получается, что пенсионеры получат в два раза больше!
Недавно сенатор Матвиенко и министр Ливанов выясняли, что такое: «Четыре четырки, две растопырки, седьмой - вертун». Загадку сенатор обнаружила в детском учебнике. Загадку они не отгадали. Ответ - собака. На четырёх лапах у неё по четыре торчащих вперёд пальца, на голове - два растопыренных уха, а сзади - энергично вертящийся хвост. Стыдно не знать классику русского фольклора. Ну, Матвиенко ладно, украинка, а министр…
в костюмчике, в галстуке, с дипломатом в руке стройный видный такой из себя чукча 25 лет в Москве останавливает русского таксиста, и говорит, - Мне в аэропорт?! таксист, - Да, хорошо, садитесь! едут в аэропорт, а чукча презрительно глядя на русского таксиста, начинает говорить - Что вы мол русские о нас чукчах рассказываете анекдоты, что мы типа тугодумы, недоразвитые и тормознутые... русский таксист поглядел на чукчу и говорит, - Верно, так и есть, вы тугодумы, недоразвитые и тормоза! чукча возмущенно - Да я самый лучший студент самого престижного университета России, да я такой умный, что у меня консультируются не только студенты, но и преподаватели... я тяну на золотую медаль, на красный диплом, и плюс со мной заключила многомиллионный контракт американская корпорация, где я после окончания университета, поеду в США подымать там экономику! русский таксист поглядев на чукчу, говорит - Мож ты и умный, но всеравно тугодум! чукча - Докажи! таксист, - Да легко! загадаю тебе очень, ну очень простую загадку, отгодаешь дам сто рублей, не отгодаешь, ты мне сто рублей! чукча, - Да запросто, загадывай! вот русский таксист и говорит, слушай внимательно - Сын моей матери, и сын моего отца, но не я, кто это может быть? чукча начинает думать, а таксист специально медленно ехать в аэропорт... приезжают в аэропорт, чукча нервничая, говорит, - Эх блин, трудная загадка, не могу отгадать! таксист, - Когда у тебя самолёт? чукча - Через два часа! таксист - За стоянку, заплатишь, только отгадай!? чукча - Заплачу! таксист снова - Ну не торопись, отгадывай, все очень просто, сын моей матери и сын моего отца, но не я, кто это может быть??? короче прошло время, объявляют посадку на самолёт, и чукча - Ай, слушай, сдаюсь, такой трудный загадка не могу отгадать, кто это? и таксист - Сын моей матери, и сын моего отца, но не я, это может быть только мой брат! чукча, - Вот блин я дурак, ох я и тугодум, такой простой загадка, а я сука пенек не смог отгадать... твоя взяла, мы чукчи тугодумы и тормоза, вот тебе таксист деньги за дорогу, за стоянку, и за то что проспорил... улетел чукча к себе на родину, и сразу собрал весь народ аула, и говорит - Загадую вам всем простую, ну очень простую загадку, отгадаете всем по сто рублей дам, не отгадаете, все мне по сто, согласны? народ - Та давай, загадывай, если простая... вот чукча и говорит - Сын моей матери, сын моего отца, но не я, кто это может быть? даю три дня! все разошлись и стали думать, отгадывать... через три дня, один из деревни приходит и говорит, - Добавь нам ешо четыре дня, а то загадка трудная, мол за неделю справимся отгадаем... чукча, соглашается, - Ладно, добавлю ешо четыре дня, думайте неделю... прошли и эти четыре дня, все жители принесли мешки денег, побросали у ног студента чукчи университета, и говорят - Ой, не томи, скажи, хто такой, такой трудный загадка, всем аулом не можем отгадать... а чукча, - Эх, вы бараны, это же так просто, это же брат того таксиста!