Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Мексиканец - наливает себе текилы, выпивает, подбрасывает стакан в воздух, достает пистолет и разносит его вдребезги - у нас в Мексике, типа, стаканы дешевые, незачем один и тот же второй раз использовать.
Сидящий рядом иракец достает стакан, наливает туда вербльюжего пива, кидает в воздух, достает Калашников и разносит его вдребезги - у нас в Ираке, типа, песка много, стекло дешевое, незачем один и тот же стакан второй раз использовать.
Сидящий рядом американский морской пехотинец достает банку Бадвайзера, выпивает, кидает ее в воздух, достает табельную Беретту, стреляет в голову сначала мексиканцу, потом иракцу - у нас, говорит, в Америке столько арабов и мексиканцев, что незачем пить второй раз с одними и теми же.
Женщина у психиатра: - Доктор, меня беспокоит мой сын. Он целыми днями лепит куличи из песка и делает вид, что ест их. - Ничего страшного, это нормальное поведение ребенка. - Да, но оно не нравится ни мне, ни его жене.
- Я слышал, ты на стройке работал? - Ага. - И что ты там далал? - Кирпичи таскал, раствор таскал, керамзит таскал... - А песок таскал? - Нет, уж больно плохо его покупают. Sanek_Inc
Афины 2004. Вольный стиль 50 м. Мужчины. После полуфинального заплыва. Вылезает Попов из бассейна (занявший 9 место и невышедший в финал), к нему подбегает журналистка в слезах: - Саша! Ну как же так! Почему! Может организация игр здесь плохая? Попов, потягиваясь: - Да что вы! Все отлично, солнце, море песок... бассейн бесплатный, вот поплавал чуть-чуть..
В связи с нехваткой средств борьбы с гололедом (песка и др.) в городах России, власти объявили о рефоме по монетизации льгот. Вследствии чего на улицы городов вышли миллионы дряхлых старичков и старушек без исподнего...
- Трагедия. Вчера на соревнованиях по прыжкам в длину прыгнул в длину и не вернулся Остапенко Илья Викторович. Особые приметы – лицо напряженное, весь в песке.
В самый разгар трудового дня, через пыльную и орущую стройку, так и кипящую всякими разными работами, ехала легковушка. Точнее сказать передвигалась, раскачиваясь из стороны в сторону. Если на стройке и есть нечто преднозначенное для езды, то это подходит лишь для тракторно-танково-и_прочих_внедорожно-подобных движущихся средств. Чем же водитель с пассажирами думали въезжая туда, было загадкой для окружающих работников, что они и показывали своим поведением, бросая занятия, и пялясь с неприкрытым любопытством на тачку, которая не смотря на трудности продолжала движение. В машине болтыхались Масяня и Лохматый. У них были выпучины глаза и разинуты рты из которых несся прерывистый крик: "А-А-А-А-А-А-А!" Наконец попав в песок, бедное авто пробуксовав заглохло. В салоне раздались громкие глотки слюны. Затем Лохматый промолвил: - Хуууууу.... По моему, Масяня, нас накололи. - Нда, блин.... Мне этот знак объезда сразу не понравился.
Пустыня, жара, знойный ветер разносит раскаленный песок, палящее солнце убивает все живое. Изможденный человек ползет по бархану и шепчет: "Сгущооонки!"
Вслед за израильскими оружейниками, создавших пули из песка, наши оружейники создали пули из говна, убить ими невозможно, зато деморализует противника полностью...
Пустыня, жара, знойный ветер разносит раскаленный песок, палящее солнце убивает все живое. Изможденный человек ползет по бархану и шепчет: "Сгущооонки!"
Амур чистил снайперскую винтовку. На мускулистых руках под высоко закатанными рукавами пропотевшей линялой рубахи цвета хаки, шевелились жгуты мышц. Уперев приклад винтовки в каблук высокого ботинка, Купидон мерно двигал шомполом. Шшшших. Шшшших.
Святой Валентин с интересом глядел на широченную спину бога любви, мысленно представляя себе, что было бы, если бы в своей работе тот пользовался, например, секирой. Словно почувствовав его взгляд, Амур оглянулся. - Фух, - сказал он, - жарко сегодня. - Февраль вроде, - без особого энтузиазма отозвался Валентин, - откуда жара? Амур заглянул в канал ствола и удовлетворенно сплюнул. - Февраль, - бормотнул он, - февраль... Работы вагон, вот и жара. По всему миру. - Ты чего таким старьем пользуешься? - спросил Святой Валентин, разглядывая добела вытертую сталь старенькой “снайперки”. Амур хмыкнул и сдвинул подальше на затылок черный берет со щитом “Wild Geese”. - А чего? - обиженно сказал он, несколько раз щелкнув затвором. - Тяжеловата, конечно. Зато надежная. Тульский Мосин, семь шестьдесят два. Хоть песка в нее насыпь - работает как часы, и хрупких деталей нет, кроме прицела. А возьми какую-нибудь Си-Эф-Ай Лимитед Эдишн АА - хлопот не оберешься... Валентин поморщился. Он уже успел позабыть, что огнестрельное оружие было для Амура “бзиком”, о винтовках, глушителях и боеприпасах он мог говорить неделями, тем более, что времени у него было хоть отбавляй. - Или вот Штейр Шарфшутцен Гевер семидесятого года... - доносился до него голос Амура. Валентин поспешно прервал увлекшегося бога любви. - Лучше бы ты из лука, как в старину, стрелял. - Из лу-ука... - презрительно протянул Амур. Винтовку он уже оставил в покое, и теперь медленно водил по точильному камню черным лезвием длинного ножа. - Лук, Валя - это прошлый век... нет, даже не век, а тысячелетие. А еще: где мне столько стрел взять? Титановые - давай-ка ты, потаскай с собой? А деревянными только попробуй начать стрелять, сразу чертовы защитники окружающей среды на дыбы встанут. Гринписовцы всякие, международники. Он помолчал, проверяя остроту лезвия на толстом неровном ногте большого пальца. - И потом... Поправки на ветер сильнее надо делать, дальность ниже, точность поражения. Нет. Хватит луков. - А арбалеты? - осведомился святой, вертя в руках открытку-”валентинку”.
- Пробовал, - твердо покачал головой Амур, - не мое. Стрелы еще тяжелее, заряжать дольше. Хотя вот, есть кассетного заряжания... нет, все равно не для меня.
- Знаешь, что? - сказал Валентин. Он порвал открытку на мелкие кусочки, ссыпал их с ладони и стоял, провожая взглядом белые квадратики, уносящиеся по ветру. Амур вопросительно поднял бровь. - Заведи себе самолет и переходи на бомбометания. Кассетные бомбы, шариковые... Вакуумные. Сразу всех и накроешь, никто не уйдет. - Смешно, - скривился бог любви, досылая патрон в патронник, - шутник ты, Валентин, хоть и святой. Нам сегодня весь день в паре работать, не забыл? - Помню, - вздохнул Валентин, машинально тронув дальномер, висящий на поясе, - ну, мое дело маленькое, как у всякого корректировщика. Я только предупреждения рассылаю. Мол, “ты будешь моим Валентином”. Или Валентиной. Только человек это получил, а тут ты - бах! и точка. Постарайся все-таки в голову не стрелять. Рассудочная любовь - она, сам знаешь, добром не кончается, да и вообще - абсурд какой-то. - Привычка с Косова, - проворчал Амур, подгоняя ремень, - ладно, как скажешь. В сердце так в сердце. - И без контрольного, ладно? - Валентин твердо выдержал обиженный взгляд бога, словно у того отняли любимую игрушку. - Не надо контрольного, Амур. Мы не киллеры. - Можно подумать, то, что мы делаем - лучше...
Валентин махнул рукой и отвернулся. Глянул вниз. - А, вот и первый. Ранняя пташка. - Ветер? - деловито спросил Амур, приникая глазницей к окуляру прицела. - Расстояние, угол?