Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Лучшие анекдоты, истории и фразы зарегистрированных пользователей
По убыванию: гг., %, S ; По возрастанию: гг., %, S
Вдогонку к историям о папах, мамах, детях и их слезах. Много лет назад я подрабатывал в детской больнице лаборантом. В частности, брал кровь на всевозможные анализы у детишек всех "калибров" - от совсем маленьких недоношенных до девиц лет 17 с половиной, ростом в метр восемьдесят, весом килограммов в 90, с бюстом четвертого размера, смолящих втихую Беломор. Наибольшие неприятности в моральном плане вызывали дети лет 3-4, которые на каждую попытку уколоть их в пальчик выдавали истерические "концерты" минут на 20-30 с визгами, писками, слюнями, соплями, пиханием "злого дяди-кровопийцы" ножками в пах со всей силой, царапанием, попыткой разбить все пробирки на столе, и т.п. Но вот что я заметил. Как приводит к лаборанту ребеночка мама? - Ой, бедненький мой, сейчас тебя немножко уколют, но совсем не будет больно, ты только не бойся (с дрожью в голосе) - это совсем, совсем НЕ БОЛЬНО! Хватает ребенка за конечности, сама чуть не плача от жалости к нему. Результат - в 99% случаев ребенок начинает плакать ЕЩЕ ДО УКОЛА, а укол, ессно, прибавляет ему энтузиазма в этом деле. И как приводит ребенка к лаборанту папа: молча сажает его на стул (если очень маленький - молча держит его на коленках). От ребенка раздается только небольшой "писк" во время самого укола - ну, больно, конечно, но уж не так, чтобы очень. После укола ребенок смотрит на папу: мол, что это было? Папа молчит или ободряюще кивает головой: мол, так нужно, держись. ВСЁ! Никаких истерик, никаких слюней-соплей.
- Ну почему я, товарищ полковник?! - А кто? - искренне удивился начальник штаба,- Начхим был в прошлом году. Да, действительно… Все знают, что в авиационном полку в мирное время два безработных: химик и инженер по радиоэлектронной борьбе. Химик был в прошлом году… - Давай, иди к мобисту, личные дела уже пришли, и потом, чего ты так расстраиваешься, две недели всего! Мобист сидел за столом, обхватив голову руками. Перед ним горой были навалены личные дела офицеров запаса. - Вот! - горько произнес он и открыл наугад картонную папку, - музыкальный критик! Папка полетела на стол. - Артист цирка! У нас своих клоунов мало! Врач ветеринарный. Трейдер! Что это за бл#дь такая - трейдер, скажи ты мне, а?! Я не знал. Каждый год повторялась одна и та же история. По плану мобилизационной работы мы должны были проводить сборы офицеров запаса, приписанных к нашей части. Однако военкоматы с упрямством, которому позавидовало бы стадо матерых ишаков, каждый год облегчали себе задачу, призывая на сборы не тех, кого надо, а тех, кого удалось отловить, кому было лень доставать медицинские справки или скорбных на голову экстремалов, фанатов «Зарницы». Два дня ушло на создание программы учебных сборов, ругань с вещевиками и прочие захватывающие мероприятия, а в понедельник мы с мобистом на КПП встречали автобусы с партизанами. По замыслу командования, тыловики должны были развернуть ППЛС - пункт приема личного состава. Представлял он собой анфиладу палаток, с одной стороны которой должно входить дикое и неотесанное гражданское лицо, а с другой выходить полноценный воин, переодетый, постриженный, со всеми необходимыми прививками, «с Лениным в башке и с наганом в руке», радующий своей формой и содержанием командиров и начальников всех степеней. Тыловики, однако, решили по-своему. Прививок на две недели решили не делать, табельное оружие, даже без патронов, выдавать побоялись, а парикмахер из КБО по понедельникам работать не мог по чисто техническим причинам. Поэтому работа ППЛС ограничилась переодеванием наших партизан в х/б образца 1943 г. Как известно, в армии существует только два размера формы одежды: очень большой и очень маленький, всякие там XL не прижились, поэтому наши воины, надев слежавшиеся пилотки, косоворотки и «кривые штаны» мгновенно превратились в клонов Ивана Чонкина. Лысые, усатые, бородатые партизаны расползлись по гарнизону, пугая своим диким видом мирное население. Продавать водку в те годы в военных городках запрещалось, однако суровые напитки, вроде «Белого крепкого» или «Золотой осени», которую в народе называли «Слезы Мичурина» на прилавках имелись в изобилии. Один мой приятель, помнится, все возмущался: «Д`Артаньян заказал дюжину шампанского! » «Эка невидаль! - попробовал бы он дюжину портвейна заказать, заблевали бы весь Париж…» Через три дня меня вызвал начальник штаба. - Днем иду по гарнизону, а навстречу этот твой, партизан: борода веником, пузо на ремне, а руке сетка с бутылками «партейного». И честь не отдал!!! - А вы бы с ними не связывались, товарищ полковник. А то, например, если бы вы у них вздумали бутылки отнять, еще и побили бы… НШ задумался. - Так. Ну-ка, майор, какого солдата можно назвать хорошим? - Зае#банного, товарищ полковник! - радостно доложил я, вспомнив я курс военной педагогики. - Правильно! Поэтому проведешь с ними тактическое занятие на местности в индивидуальных средствах защиты. Чтоб у них мысль была потом только одна: спать! На следующее утро полусонное и отчаянно зевающее воинство отправилось в поле. Разобрали автоматы. Самые глупые схватили ручные пулеметы, не сообразив, что с ними придется бежать. Начали надевать ОЗК. Рота быстренько превратилась в скопище угрюмых монстров. Я наскоро поставил задачу, указал ориентиры, которых на самом деле было совершенно не видно из-за густого тумана, и скомандовал «Вперед! » - Ура! - дружно хрюкнуло в противогазы воинство и с тяжелым топотом ломанулось в туман. Собирать партизан я решил с другой стороны поля. Рядом какой-то мужик на экскаваторе мирно копал траншею. Внезапно из тумана рядом с ним вынырнула троица в комбинезонах грязно - зеленого цвета с ручными пулеметами. Один из них постучал прикладом в кабину. Экскаваторщик обернулся и обомлел. Стучавший стянул противогаз и с противным иностранным акцентом спросил: - Эй, мьюжикк! Do you speak English? До Москвы далеко? Кадет Биглер www.bigler.ru
Американцы пожирают на скорость хот-доги, французы - лягушек, а мы-то, россияне, чем хуже? Этот резонный вопрос задали себе жители славного Дмитрова на прошлую Масленицу. До тех пор проводы зимы в Дмитрове проходили как-то серенько - напивасятся горожане, сожгут чучелко, глаза в салютик, морда в салатик... Скууучно!
Поэтому на сей раз программу праздника решили украсить играми для взрослых. Не всё же лучшее - детям, правильно? Игр придумали несколько - бой стенка на стенку за снежную крепость, стрельба в тире по нарисованным женщинам и то, о чём я собираюсь рассказать.
Героем этой игры являлся румяный, круглолицый блин. Блины пеклись в павильончике на городской площади. А игра такая - кто больше всех съест блинов, тому денежный приз и лучик восторга. Проигравшие рекорду, наоборот, оплачивают стоимость съеденного, и из этих же денег растёт джек-пот для следующего победителя.
Вечером масленичного воскресенья блинный рекорд равнялся 52 блинам, а джек-пот вырос уже до 22000 рублей, потому что до рекорда не смогли дотянуться аж четыре десятка претендентов. Один за другим люди отходили от павильона - с круглыми, болящими животами и похудевшими кошельками.
Но вот, похоже, к павильону подошёл серьёзный претендент - завуч школы Василий Егорович, настоящий человек-гора, метр девяносто ростом и шириной с бочку. Шёл он под руку с женой, маленькой учительницей физкультуры.
- Ой, Вася, двадцать две тысячи разыгрывают! Попробуй, а? - сказала жена. - Новое пальто мне купишь. А то уже второй год в одном хожу, перед людьми неудобно. - Нет, дорогая, пальто у тебя хорошее. А мне для дела нужен ноутбук, давай лучше... Лицо жены стало страшным. - ... Давай лучше не ссориться. Пальто так пальто, - сдался завуч.
Василий Егорович встал перед тазом с блинами и начал быстро метать их в рот. Тестяные круги один за другим пропадали в его огромном теле. Повар считал вслух: - Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать...
На четвёртом десятке скорость завуча заметно упала. Он стал разглядывать каждый блин перед тем, как съесть. В начале пятого десятка Василий Егорович стал подозрительно тяжко вздыхать и расстегнул куртку. Сорок восьмой блин елся уже по кусочкам, с томительными паузами. Наконец, взяв в руки сорок девятый блин, Василий Егорович поджал губы и издал какое-то нутряное бульканье. - Больше... не... могу... - сдавленно прошептал он. - Ты что, Васенька? Сдурел? У нас денег с собой нет, платить за съеденное нечем! Кушай! - Мммммм... - Василий Егорович поглядел на блин и отвернулся. - Неееееет... Не лезет. Жена побледнела. - Что ты стоишь? - возмутился завуч. - Беги домой за деньгами! - Ой, и правда. Извини, Васенька, - учительница физкультуры развернулась и побежала домой.
Как только жена скрылась в толпе, Василий Егорович коварно улыбнулся, подмигнул публике и разом закинул в рот и сорок девятый блин, и ещё десяток других! - Ваши двадцать две тысячи, - подал ему деньги повар. - Всё-таки куплю ноутбук. А пальто жене - позже, когда научится не спорить с главой семьи! - сказал Василий Егорович, обращаясь к зрителям. - Пойду обрадую её, что за блины можно не платить...
История эта, возможно, имеет прототип, и тот, кто был в ней главным персонажем, возможно читал этот прототип где-то, но...
В нашем маленьком американском курортном городке несколько баров. Бары разные, от небольших до вполне себе приличных, на пару сотен человеко-мест, не считая стоячих.
По вечерам возле них любят дежурить полицейские в машинах, ожидая, когда выйдет из бара явно нетрезвый клиент и ему можно будет впаять по всей строгости закона. Вообще, в маленьких городках Нью-Джерси полиция везде и повсюду, ездит углом вперед и уступом вправо. Двое моих приятелей-русских и один их приятель француз уже попались. (Надо сказать, американцы, хотя и пьют не по-русски, но выпить не дураки; на халяву - в особенности. Ну, назовите мне того, кто на дармовщинку не выпьет.).
В общем, вечером возле такого бара стоял полицейский, и ждал клиента. Из бара вывалилась большая компания, и стала рассаживаться по машинам. Один из этой компании долго не мог попасть ключом в замок, ходил вокруг машины, шатался, пробовал разные двери, потом опять пытался попасть ключом в замок. Полицейский уже понял, кто у нас клиент, и внимание свое сосредоточил на нем. Остальные из компании успели разъехаться. Наконец, мужик таки открыл дверь, ввалился в салон машины, завел двигатель, пристегнулся ремнем и тронулся с места. Полисмен немедленно замигал огнями, заревел сиреной, и клиент встал, покорно ожидая своей участи. Полицейский приказал ему выйти из машины... Быстрый тест на трезвость показал, что мужик совершенно трезв. Он просто был подсадной уткой.
Сегодняшний снегопад напомнил. Во время похожего снегопада 1996 года нас пришло в офис двое - хозяин и я. Он жил в Манхеттене в двух блоках от офиса, а я в Бруклине. Добрался я в основном пешком и немного на сабвее. Тогда хозяин мне и рассказал про своего отца.
Отец тоже имел бизнес, офис которого располагался между 30-м и 40-м этажом какого-то небоскреба. Как-то раз его рабочий день не задался. В здании с утра не было электричества. Восстановить обещали с часу на час, но все что-то не ладилось. Домой идти не хотелось - не улыбалось спускаться пешком по пыльной лестнице в самую жару. Вдруг, к его удивлению, в дверь зашел мужик. Хромой и потный. Это был кандидат, который пришел на интервью. Отец про него и думать забыл за всеми этими неурядицами, а тот всего на 5 минут опоздал. Вошел, представился, извинился за опоздание и внешний вид, и ни слова жалобы. Типа я в вашем распоряжении, задавайте вопросы. Хозяин задавать вопросы не стал, просто сказал - вы приняты.
МАНУАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ Очень долго, можете сразу пропустить.
Первый раз неудачно чихнул я ещё в институте, где-то на старших курсах. Чихнул так, что волна колебаний прошла по позвоночнику и, как много лет спустя стало понятно, сдвинула пятый поясничный позвонок по крестцу вперёд. Боль была приличная, дня три вообще ходить не мог, отлеживался в общаге. На панцирную койку под матрац положили две спинки от кровати, типа «жестко и ровно», под головные ножки кровати - два кирпича для создания уклона, из полотенец сделали две крупные петли - подмышки и к головной спинке кровати. Получилась такая импровизированная вытяжка. Полежал дней несколько, полегчало, снова на занятия и шабашки. В следующий раз так же неудачно чихнул через несколько лет, уже работая участковым педиатром в поликлинике. Чихнул - и ноги подкосились от боли в пояснице. Сначала вроде терпимо было, мог ходить и лежать, сидеть не получалось, а потом уже и лежать не мог, только в ходьбе как бы чуть полегче было. Ночью шёл на кухню, становился коленями на стул, грудью и животом ложился на стол и в таком положении удавалось подремать минут 10-15. Таблетки ел горстями - аспирин, анальгин, димедрол...боль притуплялась ненадолго, а вот голова тупела ощутимо. Начал с завотделением разговаривать про больничный. А ей зачем молодого врача отпускать, который и на приеме двойную норму успевает принимать, и на вызова по два участка ходит. Плюс по две-три смены неотложки в неделю закрывает. Да и недолюбливала она меня. Правда, взаимно. Посмотрит на меня, хмыкнет, мол, само пройдёт, иди работай. Да и я особо выхода не видел - понимал, что в больнице мне физиопроцедуры назначат, поколят что-нибудь в задницу...никакого другого лечения тогда не было...потом какая-нибудь операция на позвоночнике...нехорошее слово инвалидность стало маячить вдалеке на горизонте...
Случайно встретился с добрым своим знакомым, Сашей Алымовым (кто в теме - впоследствии многолетний главный тренер сборной России по кеокушинкай, воспитавший массу всевозможных победителей страны, Европы, Мира; его воспитанник стал победителем открытого чемпионата Японии...едва-ли не первый иностранец за всю историю кеокушинкай, кто понимает), он глянул на мое шкандыбание, хмыкнул и посоветовал подойти к какому-то их спортивному доктору, Косте. Добрел я до этого Кости... Медицинская кушетка. Положили меня на неё на торец, так что живот и грудь - на кушетке, а бёдра вниз под прямым углом висят, крестец кверху торчит вместе с задницей. Подошёл толстый добрый доктор Костя, потрогал спину и слегка всем весом надавил руками на крестец. Щелчок, боль, мой отчаянный мат и довольное хмыканье доктора...и мне говорят, что можно вставать, идти домой и больше не чихать. Встал, пошёл, могу ходить, могу сидеть, могу лежать, спать могу...жить могу!!! Меня эта история зело впечатлила, ну как так - боль, отсутствие методов лечения, боль, инвалидность...а тут въ@#ал слегка по спине кулаком - и все встало на место, и живой, и здоровый. Внешне-то все легко и просто было.
Года три-четыре прошло и расцвела перестройка, дикий капитализм и новые возможности. Приехал к нам в город-миллионник проводить платный обучающий семинар по мануальной терапии мужик из Москвы, фамилии, к стыду своему, не помню, что-то на «В», Воротников, Вадяпин, Веретенников... Очень интересно было, каждый день теория по часу, затем показ практик, на дом он давал задания - руки практиковать. Я шёл вечером на дежурство к себе в детский центр реабилитации, после отбоя и укладки детей объявлял мамочкам тему домашнего задания, «Шея», например. В спортзале, где стояла массажная кушетка, на гимнастической скамейке усаживалось 3-4-5 мамочек-добровольцев, желающих «поправить» шею. Я, читая конспект, что-то осторожно пытался делать на шее первой. У второй, изредка подсматривая в конспект, делал с шеей те же манипуляции. У третьей и всех последующих мамочек шею правил уже без конспекта. Мамочкам - развлечение и здоровые шеи, мне - офигенная практика и уверенные зачеты. К концу обучения на каждую тему собиралось по 7-10 добровольцев, практически все, кто оставался с детьми на ночь. Сдал экзамены, получил корочки, стал работать уже с детьми в центре реабилитации. Основные группы были часто болеющие: постоянные простуды, бронхиты, пневмонии, аллергии и бронхиальные астмы, у них позвоночник всегда перекошен, и, выровняв позвоночник, поставив на место позвонки, зачастую получали видимое улучшение состояния здоровья, особенно работая в зоне 4-5-6 грудных позвонков. И группа детей с ДЦП, у тех мышцы и связки так напряжены и перевиты, что даже простые стандартные манипуляции приводили к значительному расслаблению и увеличению подвижности и амплитуде движений. Конечно же, здесь это не лечение ДЦП, а метод облегчения состояния.
Вскоре после получения мной «корочек» пришла как-то на приём мамочка с ребёнком, мальчиком 9 лет. Постоянные простудные, мгновенно переходящие в обструктивный бронхит. А теперь ставят и бронхиальную астму. Где-то мамочка услышала легенду про доктора, который «может вылечить всё» и приехала из другого города. Смотрит на меня насторожено-недоверчиво, как будто идти ко мне ее кто-то заставил, сама бы она ни в жизнь. Посмотрел я ребёнка, послушал, постучал - ничего необычного... А мамочка симпатичная такая, но недоверие ко мне у неё растёт прямо на глазах...и решил я хоть что-то хорошее для ребёнка сделать, заодно перед мамочкой хвост распустить. «Ща, говорю, мы ему спинку выправим». Кладу ребёнка на кушетку на живот, делаю постизометрическую релаксацию, расслабляющий массаж и тихонько давлю с боков позвоночника между лопатками. Щелчок был не просто громкий или звонкий. Он был - смачный! Терпение мамочки закончилось вмиг - она рванулась вперёд, меня снесло куда-то к стене, ребёнка буквально выдернула с кушетки и убегая что-то очень нехорошее кричала в мой адрес. С тихой грустью я смотрел вслед симпатичной фигурке...
Через пару месяцев прихожу на работу, старшая медсестра заходит ко мне в кабинет и протягивает какой-то свёрток. Коньяк. Качественный. Это в провинции то, в 91-м году, когда непаленая водка была почти запредельным подарком. Кто не жил тогда, все равно не поймёт. Смотрю на старшую - она рассказывает, что приезжала «та чокнутая мамашка ребёнка-астматика, сказала спасибо и что у ребёнка за два месяца ни разу не было одышки и он ни разу не болел». Причина понятна - у ребёнка был сильный блок, «подвывих» пятого грудного позвонка, с соответствующими ущемлениями корешков нервов, обеспечивающих работу легких. Поставил позвонок на место, освободил зажатые корешки, восстановилась нормальная иннервация бронхолегочной системы, дальше организм справился сам, ребёнок перестал болеть.
В это же примерно время захожу как-то в здание центра, на вахте сидит Татьяна, наша бессменная вахтерша. Лет ей 25-28 тогда было, немного полноватая, улыбчивая, очень доброжелательная и обязательная. У неё всегда порядок был. С 15 лет страдает гипертонией, не поддающейся лечению. Постоянные сильные головные боли, ничем не снимающиеся. Школу не смогла закончить, работать не может - «если держу голову прямо, то ещё терпеть можно, привыкла, но стоит наклонить хоть немного - сразу дикая боль», вывели на 3 группу инвалидности, сидит целый день на вахте, детей и родителей встречает-провожает. В журнале ничего писать не может - надо голову наклонять. Я молодой был, сдуру ничего не боялся. «Ага, Танюша, а давай-ка я тебя полечу». Отказать она не смогла и побрела в массажную. Сделал ей стандартные манипуляции, что-то у неё в шее похрустело, в спине потрещало, в пояснице щелкнуло. Соотношение костей черепа поправил, после веревочкой померил - все одинаково стало. Ну, сделал и сделал, и тут же забыл об этом, жизнь в начале 90-х летела как с высокой горы на санках, держись крепче и зубами не щёлкай - язык откусишь, а там уж докуда сможешь докатиться. Через месяц при входе в центр натыкаюсь взглядом на Татьяну и вдруг до меня доходит, что она месяц не попадается мне на глаза и не заходит в кабинет. Ох и нехорошее предчувствие какое... «Таня, привет, как дела?» (Б#яяяя... надо бы про здоровье спросить, но реально боюсь...было бы хорошо, сама бы подошла...)
«Я тогда домой еле дошла, перед глазами все плывет, в разные стороны качает, и шум в голове, как будто я слышу, как кровь по сосудам бурлит. Тошнит и мутит. Сразу легла, смогла уснуть. (Самое любимое мое время - утром, три секунды между сном и «уже проснулась». В это время я почти не чувствую боли). На следующий день начинаю просыпаться, и ловлю и растягиваю эти «три секунды почти без боли». Эти три секунды стараюсь тянуть и тянуть, наверное, наслаждаюсь ими, не знаю, как правильно сказать. Боюсь не то что голову повернуть, глубоко вдохнуть страшно, чтобы ничего не нарушить. И тут до меня доходит, что я точно больше трёх секунд лежу, глаза уже давно открыты, а боль все не приходит. Я так и пролежала не двигаясь и почти не дыша, пока рука не затекла и телефон не иззвонился - на работе меня потеряли, я на полтора часа опоздала, лёжа в кровати не шевелясь. Днем с работы позвонила своему врачу-терапевту, рассказала. Она вечером прибежала ко мне домой, давление сама померила - норма. Раз пять перемеряла - норма. На следующий день перед работой прибежала - давление в норме. Вечером - норма. Четыре дня ко мне так бегала, давление сама меряла, медсестре своей не доверяя. Сейчас в шутку ругается, что теперь надо меня с инвалидности снимать, а как это обосновать - не знает».
Всем, кто сумел дочитать - спасибо и здорового позвоночника.
Собирали со шкетом мебель, остались какие-то запчасти. Долго искали, куда их можно вкрутить, не нашли и плюнули. Про лишние шурупчики и прочие болтики вообще есть много всяких баек. У нас в садике, когда на лето сборные группы формируют, была такая история.
Первый день, у воспитательницы дети из трёх групп. Есть свои, но в большинстве чужие. Вечером всех разобрали, один ребёнок остаётся. Сидит играет в песочнице. Воспитательница на веранде. Начинает волноваться.
- За тобой кто должен прийти?
- Папа!
Ну, папа так папа, сидят дальше. Папы нет. А всё, садик пустой уже, один охранник, и спросить не у кого. Пошла, взяла списки, где телефоны родителей, чтоб позвонить. Спрашивает.
- Тебя как зовут?
- Петя Смирнов!
Она все списки перешерстила. Нет такога ребёнка в списках, хоть ты тресни! И что делать? Был бы понятный ребёнок, забрала б домой, и дело с концом. А тут? А этот главное сидит, играет как ни в чем ни бывало. Обычно, если ребёнка долго не забирают, у него истерика, а воспитатель его утешает. А тут всё наоборот. Ребёнку хоть бы что, а воспитателя уже колбасит не по детски.
- Ну и где твой папа!!!
- На работе.
- И когда он за тобой придёт?
- Он не придёт.
- ПОЧЕМУ???
- Он футбол смотрит. Он когда футбол смотрит, его лучше не трогать.
- Он что, на работе футбол смотрит?
- Ну да, на работе.
- Это что ж такая за работа, что там футбол смотрят?
- Он охранником работает.
- Где?
- В детском саду.
- В КАКОМ???
- Ну, тут... В этом саду. В вашем. Он сказал "Исчезни с глаз, и чтоб до конца футбола я тебя не видел!". Вот я и сижу. А вы почему не уходите? Эх! Вас наверное тоже до конца футбола из дому выгнали...
Котенок Корабельный кот Фрол возвращался на свой сторожевик N. Приподнятое настроение не портил даже поднявшийся ветер, дующий в морду. Сход на берег удался, без мордобоев, полный любви и песен. Ветер усиливался, начинало смеркаться, и Фрол бодро шел по краю тротуара, мурлыкая про себя какую-то мелодию. Проходя мимо шелестящей желтыми листьями высокой березы, он чутким ухом уловил непонятные звуки. Фрол остановился, и задрал голову, внимательно всматриваясь в качающуюся крону дерева. Там, среди дрожащих на ветру листьев, на тонкой ветке, словно зацепившийся целлофановый пакет, сидел крохотный котенок, вцепившийся в нее мертвой хваткой. Он и издавал похожие на мяуканье звуки. Как он туда попал? Может собаки загнали? Фрол оглянулся, поблизости никого не было. Он вздохнул, с легкостью прыгнул на ствол, и как заправский матрос по вантам, начал подниматься вверх. Достигнув нужной высоты, он перевел дух, и осторожно по тонким ветвям подобрался к котенку. Глаза малыша слезились от ветра, он жалобно мяукнул, увидев Фрола - Помоги! - увидел в глазах котенка Фрол. Подобравшись вплотную, Фрол крепко взял котенка зубами за загривок, и медленно развернувшись, стал спускаться вниз. Никогда еще Фролу не приходилось работать спасателем. Котенок становился все тяжелее и тяжелее, и он словно в тумане, едва не теряя сознание, добрался до земли. Опустив котенка на пожухлую траву, он застыл, как бы забыв разжать зубы. Котенок мяукнул, и Фрол, словно очнувшись, разжал онемевшую челюсть, и внимательно посмотрел на него. Возраст - месяца три, расцветка - черными пятнами, как у питона. Порыв ветра поднял его шерсть, обнажив рыжий подшерсток. Что-то знакомое Фрол увидел в спасенном. Быстро темнело. - Ну, бывай, - по-своему сказал Фрол, и зашагал в сторону причала. Через несколько шагов он обернулся. За ним семенил котенок. - Нельзя тебе со мной. На службе я, - рыкнул Фрол. Но котенок не отставал. Так поругиваясь, Фрол подошел к сходне сторожевика, и остановился. Котенок сел рядом. - Ну, ладно... Прикрывая своим огромным телом малого, он неслышно взбежал на борт корабля. Вахтенный, сделав вид, что не заметил гостя, весело усмехнулся. Никем незамеченные они добрались до каюты судового медика ст. лейтенанта Пономаренко. Фрол давно научился открывать ее, подпрыгивая и цепляясь лапой за ручку двери. Когда Пономаренко вернулся в каюту, Фрол сидел на своей циновке и вылизывал найденыша. - Фрол! Ты что, с ума сошел? На хрена ты приволок его на корабль?- медик перешел на фальцет. ЗАКОН ПОДЛОСТИ. Мимо проходил старпом. - Что за крик? - он толкнул приоткрытую дверь каюты. - Пономаренко! Что за зоопарк? - старпом, увидев котов, пришел в ярость. Фрола он терпел, и даже уважал. Но чтобы два кота на его корабле, это слишком. - Этого в кладовку, а этого за борт! Внезапно Фрол вскочил и, приняв боевую стойку, зашипел. Шерсть поднялась дыбом, и он казалось, увеличившись вдвое, стал похож на небольшого, но разъяренного тигра. Старпом опешил, но быстро взял себя в руки. - Смирно! - рявкнул он. Щелкнули каблуки старлея. Плюхнулся на задницу Фрол, по струнке поставив передние лапы. Лишь хвост нервно бил по палубе. Рядом с Фролом, приняв такую же позу, и испуганно смотря на старпома, сел котенок. - Цирк! - процедил сквозь зубы старпом, и резко захлопнув дверь, ушел к себе в каюту.
Всю ночь старпом ворочался, пытаясь уснуть. Стоило ему задремать, и начинался странный сон. Будто команда сторожевика состоит из рыжих и пятнистых котов. Он просыпался в ужасе, выкуривал сигарету, опять ложился, стараясь уснуть. Но в сон снова приходили коты. И опять рука тянулась за сигаретой.
Полгода назад его шестилетняя дочь попала под машину. Врачи ее спасли, но она перестала говорить. Целыми днями она сидела у окна, что-то выводя тонким пальчиком на стекле. Ее ничего не интересовало. Ни игрушки, ни мультики, ни книжки с яркими картинками. Дочка полностью ушла в себя, став похожей на маленькую статую.
Утром в двери каюты корабельного медика Пономаренко раздался негромкий стук. Отдраив ее, он увидел старпома. - Слышишь, старлей. Отдай мне котенка, - услышал медик. Готовый ко всему, но только не к этому, Пономаренко растерялся. Он нагнулся, и, взяв лежащий рядом с Фролом комочек, молча протянул его старпому. Тот осторожно взял его, и, кивнув головой, удалился. Фрол внимательно наблюдал, не двигаясь с места. Сходя с корабля, старпом, бережно придерживая борт шинели отдал честь Флагу, и быстрым шагом направился к себе на квартиру. Он ускорял шаг, будто опасаясь опоздать к чему-то важному. К тому, что не может произойти без него. Открыв своим ключом дверь, и поцеловав в щеку жену, он, не раздеваясь, стремительно вошел в комнату дочки. Та, как обычно сидела у окна и смотрела на улицу. Старпом вытащил из-за пазухи котенка, и остановился возле дочки, держа его на ладонях. - Папочка! - прошептала она, нежно прижав к груди котенка. Старпом смахнул внезапно выступившую слезу. Рядом беззвучно плакала жена.
- Это Фролу, - старпом неловко сунул ст. л-ту Пономаренко две банки говяжьей тушенки. - За что? На хмуром лице старпома мелькнула улыбка.
А Фрол, увидев себя в зеркале, понял, почему котенок показался ему знакомым. У него на морде были такие же, как у Фрола две темные стрелки, идущие от глаз, как бы удлиняя их. И рыжий подшерсток. А рыжих котов, кроме Фрола в этом районе не водилось. Да и кошка тогда была с расцветкой, как у питона... Поржать.Ру
В нашем театре, в столярном цехе, работал мастер по фамилии Мальчик. Яков Михалыч. Выпускник художественного училища по специальности «деревянное зодчество», мастер на все руки, Настоящий Добрый Волшебник. Мог выточить из дерева всё, что угодно, от иголки до башенных часов. Вырезал на заказ рамки, обналичники, иногда портреты, баловался «чеканкой», в общем делал многое за деньги, а театр был типа «для души» (лихие девяностые, мы зарабатывали как могли)))) Декорации мог рисовать и проектировать круглосуточно, с ним любили творить молодые режиссёры. Иногда допускал пьянство на работе, но… на следующее утро этому «огурчику» прощено всё с молчаливого благословения директора. Человек он был спокойный, образованный, знал цену слову. Всех новеньких «пропускали» через него. - Иди в столярку, там встретишь мальчика, он всё сделает. Недоумённые лица встречал человек с седой курчавой головой. Паузу он мог держать вечность. Чем быстрее новенький начинал говорить, тем больше он наживал друзей впоследствии – это закон. Одному «Мальчик Яша», не дождавшись «здрасьте», протянул костлявую деревянную руку из кармана, другого встретил дождь из опилок с криком «Па-а-Ба-а-м-м». Когда его случайно вывели из себя, он с размаху воткнул стамеску в дерево и предложил: «Достанешь – твоя правда. Но я не уверен…». Экстравагантно! Однажды к нам заехал «столичный мэтр». Был он необуздан и хамоват. Он считал это творческой свободой и посылал женщин на репетициях по делу и без. Его представили как именитого, но впоследствии оказалось, что он только помогал кому-то в московском театре вторым режиссёром. Как же, надо учить прАвинциалов искусссссству! … Все ждали работу над декорациями… … Как-то в кабинет директора врывается этот деятель, что-то орёт: - Вы посмотрите! Нет, вы посмотрите, а я на вас посмотрю!... И протягивает… что-то похожее на курительную трубку… только вместо мунштука у неё… член! - Впечатлён, - покрутив этот симбиоз, спокойно ответил директор, - Сеанс вуайеризма закончен? - Я так не мо-гу! Этот ваш... ремесленник! Завтра премьера!! Он издевается!!! Директор позвал Яшу. Тот пришёл, протёр очки, и молча сел, уставившись на директора. - Твоя работа, Михалыч? - Ага. Рука не поднялась подписать - как живой… - Нет, ты объясни нам! – заорал опять псевдотворец, - Вот кто тебя просил! - А вы помните, что вы попросили? - Да! Трубку, твою мать! - Нет. Вы сказали, - тут Мальчик нагнул голову и вытянув руку, басом продекламировал, - «Выточи мне какую-нибудь х&&&ю, чтобы на трубку была похожа». Масквич покраснел и замер. Директор прыснул. - Вы ещё, друг мой, декорации третьего акта не видели… Завтра хотел показать…
У меня есть друг Эдик, мы учились в одном классе. тихий четверочник, немного ботаник. Иногда я даже вступался за него (боксую с первого класса). Пришло время нас забрали в армию. Меня в ПВО, а его каким то боком в спец. наз. ГРУ. Вот мы отслужили по два года, встретились, он все такой же веселый ботаник и как то вроде ни хрена не возмужал. Что, говорю у вас там за спец наз, если таких как ты берут?... он шутит в ответ, мол... Я в армии никому не говорил, что я ботаник и что меня тузили в школе... Прошло уже больше двадцати лет и я могу поведать эту историю... Возвращались мы с Эдиком пешком из гостей. Глубокая ночь. Вдруг на встречу идут трое бандюков. Спутать невозможно, даже если бы они были во фраках. всем лет по тридцать, с шеями и все ростом на голову выше нас. Поравнялись с нами и так вежливо говорят... - Ребята, ничего личного, просто у нас такая работа, нам нужны только деньги, вам сегодня не повезло. Если отдадите по хорошему, то мы вас даже пальцем не тронем... Один стоял передо мной, а Эдик и двое других, за моей спиной. Я понимал, что нужно нападать первым и для неожиданности заговаривал зубы... .. Мужики, деньги у нас конечно есть, но не много и в красном кошелечке... На полу слове я нанес ему левой в печень и правой по бороде... попал хорошо. Обычно от таких ударов человек падает как шкаф, но этот был такой мощный, что только привалился к стене и вот вот начнет отбиваться. Я понимал. что наша война идет уже целых две секунды и не видел, что там делают сзади эти слоны с моим другом. Спиной почувствовал, что сейчас прилетит по затылку удар... Вместо удара на меня сзади навалилась туша и сказала на ухо... А клево мы отбились...? После этого Эдик продолжая висеть на мне придвинулся к моему сопернику и через меня звонко ударил его по ушам, тот упал как мешок с удобрениями. я обернулся и увидел, что остальные двое лежат в неестественных позах, без признаков жизни...(хоть мелом обводи) С удивлением подумал, что на этих двоих, ему потребовалась секунда и секунда, чтоб навалиться на меня и похвастать... Когда мы трусцой бежали в сторону дома, я спросил... - Эдик, а ты их не убил? - Твоего нет, а моих не знаю, а какая разница? Главное мы уничтожили живую силу и технику противника и ментовская разведка..(в смысле менты).. от них не узнает ни о количестве ни о составе нашей группы... Тут Эдик меня потянул за рукав я покорно побежал за ним и спрашиваю... - а почему не прямо, мы что так путаем следы...? - Да нет, просто раз уж мы рядом пробегаем, я хотел тебе показать новую детскую площадку, где мы с племянницей гуляем... там избушки, кощеи...
Я смотрел в полутьме на бабу ягу и резные качели, а сам размышлял.... После такой передряги думать о детской площадке... здорово же они тебя уделали в твоем спец назе...
Было это лет пять назад. Ездили с тестем менять ему права. Место называть не буду. Кто узнает – может взять с полки пирожок. Вот, приехали мы, значит, в соответствующую ГИБДДулину, все разузнали, все оплатили, поднялись на нужный второй этаж, заходим в предбанник и попадаем в атмосферу конкретного нервоза. Народ какой-то к окошку лезет, что-то пытается спросить-объяснить-документы засунуть… те, кто уже на подходе в очереди огрызаются, те, что далеко в очереди кричат не пускать никого, и от всего этого действа образовывается такая толпа, что уже особенно и не видишь, за кем занимал, сам начинаешь напрягаться, высматривать за кем стоишь, да еще мент, пардон, полицай в амбразуре рычит, пытается порядок дистанционно наводить, … короче, все в курсе. Хоть собирайся и уезжай. И вот, посреди этого гвалта приоткрывается дверь и в образовавшуюся щель просачивается такой пышнотелый правоохранитель, лениво обходит эту галдящую толпу и так прицельно ДУ пультом включает телевизор в углу под потолком этого загона. Телевизор ожил и выдал заставку «Кавказской пленницы»… На протяжении всего фильма в зале стояла спокойная тишина, прерываемая только криками полицая в амбразуре. Лица у людей были спокойными и радостными, мужики стояли и улыбались. Кто-то усмехался тихо, кто-то стыдливо и скромненько, кто-то по-детски непосредственно и широко… Все, кто куда-то торопился, чего-то требовал сделать быстро, сейчас и без очереди, тут же нашли время просто постоять и посмотреть, как бамбарбия киргуду… Когда закончились похождения Шурика и народ опять обратил было свое внимание на ментов, пышнотелый проделал свой фокус повторно. И народ с прежним умилением и радостью смотрел уже на похождения СеменСеменыча Горбункова. И не было ни криков, ни склок, ни ругани. Только когда выкрикнули нужную фамилию, отвлеклись от фильма, подошли к оконцу, получили что нужно и спокойно ушли. Как будто в реальность вернулись. Настроение было, кстати, весьма и весьма позитивное. А это, согласитесь, дорогого стоит…
Батя рассказывал случай из практики, когда он в ментуре работал участковым. Выехали на задержание особо опасных, взяли с собой кучу народу. Даже одного кинолога с овчаркой Джеком прихватили. Звонят в дверь, им открывают на стандартное "Соседи снизу". Собака, видимо, почувствовала начало экшна и рванула вперед всех участников операции. Дорогу ей преграждал только тучный участковый Женя с соседнего района. Здоровенная псина пролезла у него между ног и бросилась в квартиру. Однако Женя, от неожиданности, сел на спину Джеку. Так они и въехали в притон. Участковый Женя, размахивая табельным оружием и издавая истошные матерные воли, верхом на бесстрашном Джеке. Батя говорит, что раньше никогда не видел, как рыдают особо опасные. Даже наручники не пригодились.
Какой был класс точно не помню, первый или второй, мы ехали куда-то всем классом на школьном автобусе. Куда ехали не помню тоже, зато хорошо помню, что при посадке прощёлкал клювом, остался без места, и наша классная, Марина Владимировна, посадила меня к себе на колени. Ну, это только так говорится "на колени", на самом деле вы же понимаете, это не совсем колени. Сидели когда нибудь на коленях у пышногрудой двадцатипятилетней блондинки, нет? А я сидел. Сперва не сказать что прям удобно, но потом поёрзаешь, и ничего. Тепло, мягко. Мы сидели неподалёку от водителя, Марина Владимировна периодически оборачивалась назад, и чтоб я не свалился крепко прижимала меня к себе. Ничего так ощущения, знаете ли...
Гм-гм... Простите, отвлёкся. Нахлынули воспоминания. Короче! Едем значит, и водитель наш, дядя Серёжа, выглянув из-за своей загородки, говорит: - Вы чего скучные такие? Хоть бы песню спели! Марине Владимировне эта идея очень понравилась. - Точно! Дети, давайте споём песню! И мы запели.
Если кто-то бывал в деревне и слышал как мычит деревенское стадо, тот примерно может представить вокальные ресурсы нашего хора. Не колхозное, я подчеркиваю, а именно деревенское. Потому что в колхозном стаде там коровы дисциплинированные, и спетые. А в деревенском каждая считает себя солисткой, и все хуячат кто в лес кто по дрова, перекрикивая друг друга. Таким был и наш хор.
Короче, песня не задались. Мы снова какое-то время ехали в тишине, но дядя Серёжа, неугомонный сукин сын, провокатор, снова выглянул в салон и говорит: - Ну раз песен не поёте, тогда анекдоты хоть рассказывайте! А то я усну! - Ой-ой-ой! - сказала Марина Владимировна. - Расскажите скорей дяде Серёже анекдот, а то он заснёт. Знает кто нибудь анекдот? - Я знаю! - сказала Танечка, которая сидела рядом с нами. - Очень хорошо! - сказала Марина Владимировна. - Рассказывай!
И Танечка рассказала детский анекдот про колобка. Никто конечно не смеялся, потому что этот анекдот про колобка все знали. - Ну что? - спросила глупая Марина Владимировна. - Неужели больше никто не знает анекдотов?
Все молчали. Наверное больше анекдотов действительно никто не знал. Нет, я-то конечно знал! Просто я не был до конца уверен в уместности тех анекдотов, которые я знал, для данной аудитории. Дело в том что по ту пору отец мой работал на леспромхозовской лесопилке, и частенько брал меня с собой. В жарко натопленной дежурке вкусно пахло солярой, дымом папирос, и свежепиленым деревом, за большим столом сидели раскрасневшиеся с мороза мужики, они курили, пили крепкий чай, играли в домино, и травили анекдоты. Поначалу они делали скидку на моё присутствие, но я тихонько сидел в уголке, строгал ножиком палочку, и постепенно про меня забывали. Тогда и начиналось самое интересное.
Смысл не каждого анекдота до меня доходил, но видя как веселятся взрослые мужики я запоминал их просто на автомате, в надежде когда нибудь тоже блеснуть в компании. И вот такая возможность представилась. Желание славы в конце концов одолело сомнения, слегка выпроставшись из-под груди Марины Владимировны я протянул руку и сказал:
- Я! Я знаю анекдот! - Ну так рассказывай! - сказала Марина Владимировна. - Попали как-то на остров к людоедам русский, немец, и француз. - начал я громко и четко.
Все навострили уши. Марина Владимировна одобрительно заулыбалась своей восхитительной белоснежной улыбкой, и покрепче прижала меня к животу. А дядя Серёжа выглянул из-за своей водительской перегородки и ободряюще подмигнул. Мол давай, пацан, врежь фольклором по бездорожью!
Ну я и врезал. Уж чего-чего, а рассказывать я всегда умел и любил.
- Попали значит как-то на остров к людоедам русский, немец, и француз. И вождь людоедов им и говорит: - Если кто-то из вас назовёт слово, которое мы не знаем, мы того отпустим. А если знаем, то съедим! Немец думал-думал, думал-думал, и говорит: - Мерседес! Людоеды пошушукались между собой, пошушукались, и говорят: - Мерседес - это такая самодвижущаяся повозка. И съели немца. Француз думал-думал, думал-думал, говорит: - Одеколон! Людоеды пошушукались между собой, пошушукались, и говорят: - Одеколон - это такая сильно и приятно пахнущая вода! И съели француза. Русский подумал-подумал, и говорит: - Партком! Людоеды шушукались-шушукались, шушукались-шушукались, потом приходят к русскому и говорят: - Не знаем такого слова! Отпустим, если скажешь, что оно обозначает! Русский говорит: - Хорошо! Только дайте мне лодку, я выплыву на середину реки, и оттуда крикну. А то боюсь вы меня обманете и съедите. Дали людоеды русскому лодку, выгреб он на середину реки, людоеды все столпились на берегу, ждут. И русский им кричит: - Партком - это такие же пидарасы как и вы! Сперва шушукаются, потом обязательно кого нибудь съедят! И уплыл.
* * * Когда я закончил, в салоне вместо гомерического хохота повисла нехорошая тишина. Дети скорей всего просто ничего не поняли. Зато Марина Владимировна захлопала глазами и начала краснеть. Она краснела от кончиков ушей, всё ниже, ниже, и постепенно мне показалось, что даже её коленки у меня под попой горят от возмущения.
- Это где же ты наслушался таких анекдотов?! - спросила она наконец ничего хорошего не предвещавшим тоном. - В леспромхозе! - честно ответил я.
Как отреагировал на анекдот дядя Серёжа из-за перегородки видно не было, но внезапно все заметили, что автобус идёт накатом, постепенно замедляя ход. В конце концов он выкатился на обочину и встал. Из-за загородки водителя раздался стон. Мы туда заглянули. Дядя Серёжа лежал на руле, и плечи его вздрагивали от рыданий. Потом он взял себя в руки, утёр рукавом глаза, и продолжая изредка всхлипывать сказал:
- Всё, Марина Владимировна! Завтра увольняюсь к чертовой матери! - Это почему это?! - удивлённо спросила Марина Владимировна. - Ухожу на новую работу! - Куда?! - Как куда? - ответил дядя Серёжа, втыкая вторую передачу. - В леспромхоз естественно!
1975-й год, весна. Город Львов. Мы - повидавшие жизнь, октябрята, заканчивали свой первый класс, дело подходило к 9-му мая и учительница сказала:
- Дети, поднимите руки у кого дедушки и бабушки воевали.
Руки подняли почти все.
- Так, хорошо, опустите пожалуйста. А теперь поднимите руки, у кого воевавшие бабушки и дедушки живут не в селе, а во Львове и смогут на День Победы прийти в школу, чтобы рассказать нам о войне?
Рук оказалось поменьше, выбор учительницы пал на Борькиного деда, его и решили позвать.
И вот, наступил тот день. Боря не подкачал, привёл в школу не одного, а сразу двоих своих дедов и даже бабушку в придачу. Перед началом, смущённые вниманием седые старики обступили внука и стали заботливо поправлять ему воротничок и чубчик, а Боря гордо смотрел по сторонам и наслаждался триумфом. Но вот гости сняли плащи и все мы увидели, что у одного из дедов (того, который с палочкой), столько наград, что цвет его пиджака можно было определить только со спины. Да что там говорить, он был Героем Советского Союза. Второй Борькин дед нас немного разочаровал, как, впрочем и бабушка, у них не было ни одной, даже самой маленькой медальки.
Героя – орденоносца посадили на стул у классной доски, а второго деда и бабушку на самую заднюю парту. На детской парте они смотрелись несколько нелепо, но вполне втиснулись. В самом начале, всем троим учительница вручила по букетику гвоздик, мы поаплодировали и стали внимательно слушать главного героя. Дед оказался лётчиком и воевал с 41-го и почти до самой победы, аж пока не списали по ранению. Много лет прошло, но я всё ещё помню какие-то обрывки его рассказа. Как же это было вкусно и с юмором. Одна его фраза чего стоит, я и теперь иногда вспоминаю её к месту и не к месту: «Иду я над морем, погода - дрянь, сплошной туман, но настроение моё отличное, ведь я уверен, что топлива до берега должно хватить. Ну, даже если и не хватит, то совсем чуть-чуть…» При этом, разговаривал он с нами на равных, как со старыми приятелями. Никаких «сверху вниз». И каждый из нас начинал чувствовать, что и сам немножечко становился Героем Советского Союза и был уверен, что если нас сейчас запихнуть в кабину истребителя, то мы, уж как-нибудь справимся, не пропадём.
Класс замер и слушал, слушал и почти не дышал, представляя, что где-то далеко под нами проплывают Кавказские горы в снежных шапках. Но, вот второй дедушка с бабушкой всё портили. Только геройский дед начинал рассказывать о том, как его подбили в глубоком немецком тылу, так тот, второй дед, вдруг принимался сморкаться и громко всхлипывать. Учительница наливала ему воды из графина и успокаивающе гладила по плечу. После паузы герой продолжал, но когда он доходил до ранения или госпиталя, тут уж бабушка с задней парты начинала смешно ойкать и причитать. Мы все переглядывались и старались хихикать незаметно. Уж очень слабенькими и впечатлительными оказались безмедальные бабушка с дедушкой. Ну, да, не всем же быть героями. Некоторым, не то что нечего рассказать, они даже слушать про войну боятся.
Только недавно, спустя годы, я от Борьки узнал, что те, его - «слабенькие и впечатлительные» бабушка с дедушкой с задней парты, были Борины прабабушка и прадедушка. Они просто пришли в школу поддержать и послушать своего сына-фронтовика, а главное, чтобы потом проводить его домой, а то у него в любой момент могли начаться головные боли и пропасть зрение…
- Ты чего такая взвинченная? Что случилось? - Подарила мужу на 23 февраля набор рыболовных блесен. - Ну, все правильно. Он у тебя уже 10 лет каждые выходные на рыбалку уезжает. Чего не так? - Он его в руках вертел, вертел и спрашивает: А что это такое?
Телефон. Все основано на реальных событиях, рассказано очевидцем. История произошла лет 5 назад. Районный отдел милиции в центре провинциального города. Отдрюканные после утренней планерки опера изображают бурную деятельность. Один из них с огромной неохотой, являясь дежурным опером, бредет к своему кабинету, и войдя туда обнаруживает в нем зареванную девушку. Когда она подняла на него глаза, у опера с пятилетним стажем, много видевшего, вдруг забилось сердце как у 15-летнего девственника при виде плаката Памелы Андерсон. В общем, за долю секунды он про себя решил, что какой бы ни была суть преступления, совершенного против данной гражданки, он его раскроет. По любому. Кратко опросив девушку, он выяснил, что при выходе из трамвая у нее вырвал из рук телефон молодой человек и убежал. За ним погнались пара пассажиров трамвая, но быстро отстали. Телефон был подарен мамой на день рождения, и там было очень много дорогих сердцу девушки фото. Преступление было совершено около получаса назад, от остановки трамвая до отдела 10 минут ходу. Приняв и оформив заявление прекрасной гражданки, опер назначил ей повторную встречу в 6 часов вечера в своем кабинете. На часах было 9 утра. Опер пробежал по всем кабинетам, опер собрал кентов и кратко пояснил задачу, пояснив, что для него это вопрос серьезный. Когда дело касается сотрудника, менты работают на совесть. Резко были озадачены внештатные сотрудники из криминальных кругов, были изъяты и просмотрены записи с камер видеонаблюдения окрестных торговых центров. Внешность и примерный маршрут был установлен. После сверки с архивом определилась и личность преступника, ибо его биография уже содержала в себе несколько условных и один реальный срок за подобные преступления. Опергруппа с самым бывалым водителем лунохода помчались на домашний адрес, где и застали злодея в компании собутыльников. Проведя экспресс-допрос, опер узнал, что телефон был обменян на пойло с закусью у продавщицы близлежащего магазина. Через 5 минут телефон был изьят, компания злодеев, один из которых находился, как оказалось, в федеральном розыске за убийство, доставлена в отдел. Краткий осмотр памяти телефона показал отсутствие в записной книге записи "Любимый" и подобных синонимов. На часах было 5 вечера. Опер сбегал до ближайшего цветочного магазина и уселся ждать. Как ни странно, девушка оказалась пунктуальной, и ровно в 6 часов переступила порог его кабинета. Телефон и цветы были торжественно вручены. Свадьба состоялась через полгода.
Далеко не каждому в жизни повезло повстречать настоящего учителя, но кому посчастливилось, тот будет помнить его до своего самого последнего «стакана воды».
Зашли мы с женой в гости к Маше. Маша - довольно успешный художник, за ее полотна в Европе и Америке платят какие-то неприлично огромные деньги. По всему дому на стенах развешано целое состояние – Машины картины. Хожу, любуюсь, смотрю – в красивой раме явно детская работа, на ней мужик в белой рубахе, а на груди у него какое-то зеленое пятно, то ли водоросли, то ли мох, то ли просто абстракция. Короче, странно как-то. Спрашиваю:
- Маша, тоже ты рисовала? - Да. Это наш любимый Петр Семенович - руководитель изостудии во Дворце пионеров. - А чё у него за зеленая хрень? - Мне тогда было лет восемь, эту картину я рисовала на вступительном экзамене. Туда конкурс был как в Академию художеств. Все хотели учиться у Петра Семеновича. Родители за дверью переживают, а мы сидим и рисуем. И не вазочку с яблочком, а сразу живого человека. Жуть. Натурщиком выступил сам учитель, но мы его тогда еще не знали и видели впервые в жизни. Четыре часа уже заканчивались, я ужасно нервничала, торопилась, и вот, как-то неаккуратно потянулась, зацепилась баночкой за мольберт и опа… Зеленое пятно почти на полкартины. Ничего уже исправить было нельзя, тихо сижу и плачу. Жизнь кончена. Через некоторое время Петр Семенович заметил мои слезы, встал со стула, подошел, посмотрел на картину, молча взял баночку с зеленой краской и без всяких эмоций вылил себе на грудь. Потом сел обратно и сказал: Друзья мои, обратите внимание – теперь у меня на рубашке вот такое красивое, зеленое пятно, если время позволяет, то тоже можете его нарисовать…
Маша улыбнулась и стала себе устраивать ладошками ветер в лицо, чтобы тушь не потекла…
Однажды к нам в гости пришел Дальний Родственник. Дальний Родственник был из тех мужчин, которые любую фразу сопровождают многозначительной усмешкой, а с детьми разговаривают так, как будто перед ними очень глупые взрослые.
За столом мой брат потянулся за сахаром, и Дальний Родственник подвинул сахарницу. "Спасибо", - вежливо сказал Мишка. Ему было четыре года, и он как раз осваивал великую силу благодарности.
"Спасибо на хлеб не намажешь, - веско сообщил Дальний Родственник, - и в карман не положишь".
Мишка растерялся и заморгал. А Дальний Родственник многозначительно усмехнулся и продолжил пить чай.
В принципе, я легко могу представить, что происходило в голове моего четырехлетнего брата. Особенно хорошо это стало понятно постфактум, когда Дальний Родственник стал собираться, чтобы уходить, и в кармане пальто обнаружил пачку растаявшего сливочного масла.
У нас препод по физике в инсте отжигает. Приходит к нему студент на очередную пересдачу, как всегда ничего не учил, ну препод ему и говорит: - По билету что-нибудь знаешь? - Не знаю. - Ну, закон Ома напишешь? - Нет. - Блин, что мне с тобой делать? Ну давай рисовать будем. Рисуй поезд (Студент на бумажке начинает рисовать). А где провода сверху? А ну рисуй! Колес чо-то маловато, дорисовывай колеса! Поезд у тебя странный, ни окон, ни дверей. Рисуй окна и двери. А почему в окнах людей не видно? Рисуй, чтобы в окнах были люди! Вот теперь смотри, видишь вот этого человека? ЭТО ТЫ В АРМИЮ ЕДЕШЬ!!!