Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
На днях прочитал в интернете о двух замечательных женщинах. Одна работница сберкассы удивила авторшу рассказа тем, что у её окошка по оплате платежей никогда не было очереди – она чётко знала своё дело! И всегда была доброжелательной.
Другая – замечательная сотрудница метро московского. Простая дежурная у эскалатора. Но входя в метро и спускаясь по нему, все постоянные пассажиры ждали встречи с ней. То есть с её доброй улыбкой, добрыми глазами, и, иногда, с добрым словом.
Третий случай рассказал мне в аудиоварианте В Познер. Он, будучи в Америке, потерял паспорт. Рассказ длинный, но резюме короткое. В конце всех перепетий он решил поблагодарить чиновника вручившего ему новый, взамен старого, паспорт. И восхитился оперативностью – никогда не думал, что всего за восемь часов ваша система выполнит все формальности и запросы копий из Москвы и оригиналов из Вашингтона. Предполагал потерять не одну неделю. На что чиновник поднял брови и с недоумением высказался – Поймите, Вы за это и платите налоги.
А теперь о немецкой аптеке. Нет, об Аптеке!
Посетил я своего домашнего врача и с тремя рецептами, а что вы хотите – на пенсии я, перешел дорогу и вошел в аптеку Морен – морковная аптека. В Германии аптеки имеют имена. Эта переводится как морковная. Есть аптеки поблагозвучнее, но эта ближняя. Так как карантин по вирусу, дождался когда Шланге – очередь укоротится и моя продавщица – апотекерин поприветствует меня сквозь недавно установленное стекло и примет рецепты. Попросила отступить на шаг назад. Стою, жду. (Апотекерин жещина, а за соседним столом и стеклом Апотекер, значит мужчина. У немцев запросто – если в конце «ин», значит женщина. Библиотекерин, ФотогрАфин…. Не то что у нас – министр, генерал, заведующий Пупко сказала… И только по тому что «сказала» можно пол определить.) Это я отвлёкся пока наблюдал за апотекаршей. Но вот она зачем-то взяла телефон и извинилась передо мной – мол должна позвонить. И три раза набрала номер, но там не брали трубку. Я спросил не случилось ли что? – Нет, всё хорошо, только неясность с дозировкой.
- Позвоните тогда по моему телефону моему доктору. – Предложил я. Она позвонила по названному мной номеру, но и там был «безетц» - занято. Я предположил, что могу отнести доктору рецепт в переделку, и она со словами сочувствия вернула мне бумажку, а я пошел к светофору и потом, поднявшись на третий этаж, столкнулся со своим врачом. Он как раз провожал очередного пациента из своего кабинета – здесь так принято – встречать и провожать клиентов выходя в коридор. Вручил ему рецепт и объяснил, что аптекарша недоумевает. Он быстренько глянул в свой компьютер и вывел поверх печатной цифры 40, свою рукописную – 20. И я заплясал по лестнице вниз и обратно через дорогу к аптеке. Меня ждали и тут же сделали большие глаза – мол как быстро несмотря на Ваш возраст. Потом, глянула в исправленный рецепт извинилась и, поулыбавшись, попросила подождать, а сама, одев маску вприскочку побежала через дорогу – пока зелёный свет. Десять минут её не было. И вот появилась со счастливой улыбкой, и, проходя мимо, пригласила с собой. - Всё в порядке! Сейчас Вы получите своё лекарство!
Пока я ждал её у пешеходного перехода, приготовил несколько вежливых фраз на немецком. Тут были и «Большая Вам пребольшая благодарность» и « Как быстро Вы бегаете», «Вы чрезвычайно добры», «лучшая из аптекарш мира». «Скажите мне Ваше имя, и я напишу статью в газету о Вас и вашей службе». Она всё выслушала, покивала и мы оба поулыбались, но чувствовалось, что ей хотя и приятно, но не стоило таких восхищений. Для неё, как я понял, это норма жизни – служить людям, пусть и русским, в её семьдесят лет. А имя оно свое не назвала, а потыкала пальцем в рецепт – тут моё имя. Имени не оказалось – набор нечитаемых цифр. Замечательная встреча с замечательным Инкогнито! Человеком с большой буквы.
Так давайте же выпьем стоя за Человеков по ту сторону прилавка. За тех, кто там оказался по призванию!
У немцев эластичный бинт закрепляют не как русские обмотки, подсовывая кончик под край уже оббинтованного, а применяют для этого приспособление. Два сантиметра резинки от трусов и по концам маленькие крючочки из жести. Пока не попользуешься, не поймёшь, почему оно называется «швигермуттер» - тёща. Крючочки иногда прокалывают бинт и начинают царапать тело. Наверное подразумевается, что так же страдают зятья, которым их тёщи досаждают душевно. К моим тёщам, живым и мёртвым, сие не относится.
Наш сосед по деревне Иван Васильевич большой любитель чарки. Работал он на заводе химконцентратов всю жизнь и при первом же медицинском обследовании врач, «вот такой мужик!» посоветовал ему проводить чистку печени. В то время, пятидесятые, еще в телевизоре не было Малышевой чистящей печень таблетками и не было Малахова очищающего всё и вся мочой, и пришлось выводить радионуклиды и прочую хрень, по совету врача, водочкой и, или, другими спиртосодержащими. Вот этот процесс я частенько и наблюдал и даже участвовал в нём по мере сил. Приезжал я на дачу к родителям раз в неделю и, провернув усадебные дела, и не увидев в соседнем огороде ни разу белого платочка Марьиванны, половины Иванвасилича, сунув под полу флакон, шел в гости…. Летняя кухня, сколоченная из толстенных стволов тальника была оборудована у него по спартански – стол из двери и плитка спиральная такой мощности, что предохранителями служили гвозди. Вот и вся мебель. Стульями был диван от Москвича. Мы пили водку или самогон, и я слушал росказни соседа и вместе мы пели «Отца убили злые чехи…» и другие народные. ИванВасилич имел хриплый тембр и поэтому песни были больше похожи на рёв. Курили махорку собственного изготовления, и я тоже хрип. Истории его о том, как он пулемётчиком сидел в засаде на границе с Венгрией и при прорыве бандеровцев ему, уже в пятидесятые, оторвало гранатой пятку, как он ликвидировал на заводе аварию вычерпывая ртуть ведром, как минировал огород и расстреливал деревенских воров…. Рассказчик он, несмотря на хрипы-сипы и прочие помехи, великолепный! Потом я уходил, а в следующий свой визит выслушивал рассказ о том, как и чем закончился вечер спровоцированный мной. Все было стандартно. Не хватало душе русского мужика одной двух поллитр и Иванвасилич загружался в свой Москвич и ехал в Крохалёвку за добавкой. Москвич этот достоин отдельного слова – лет ему было много! Цвет как у цыплёнка. Не мыт с конца осени. Дно проварено лично хозяином «тройкой». В багажнике танковый аккумулятор. Бензин ел любой. Самое чистое место это место водителя. Глушак – труба водопроводная с вваренными перемычками «туда-сюда». И вот уже в ночь едет он в соседнюю деревню и там затаривается, иногда с приключениями в виде недружественных разборок с аборигенами, сна посреди лужи в застрявшем автомобиле…. А чаще благополучно возвратившись в свою деревню и визита к пастушке с её дочкой. Там выпивалось всё привезённое и благодарные мама с дочкой укладывали Ивана, там он назывался именно так и мамой и дочкой, посреди себя. Уснуть они ему не давали и среди ночи он, исполнив долги, рулил домой, там добавлял из заначки, и падал во дворе на лужайку. Тут шла очистка печени. Звуки при этом получались похожие на те что издают немцы произнося название своей столицы – Берлин. К обеду приезжала Марьиванна или сам Иванвасилич продрав очи выпускал уток на лужайку. Водоплавающие очищали конотоп от посторонних печёночно желудочных примесей и весело уходили за ограду. А Иванвасильевич, похмелившись, выслушав комментарии Мариванны, лез под машину приваривать оторваное во вчерашнем вояже, и ждал обеда. И никогда ничем не болел. Разве что головка бо-бо.
В швимбаде, или в просторечии, аквапарке я бываю, благодаря внукам, чаще, чем хотелось бы. Хожу с Михаилом и Марком. Первый уже плавает, а второй плавает с крылышками надувными. Но не отстаёт от старшего. Во всех бассейнах уже чувствует себя как рыба. Единственный запрет на трубу, а в волнах, есть такие искусственные, уже даже хулиганить начал. Я заметил. Сегодня же мне доверили Марка как старшего, ему 5, и, в нагрузку Филиппа. Этому три. А Михаэль в школе сидит. И вот мы уже в бассейне, разделись и посетили туалет. Причём уже вошли в бассейн и даже в первой луже успели намочить плавки, как Филиппок, лопоча что-то, жалобно глядя на меня, начал стягивать с себя одежду. Одежды мало было совсем и, стоило ему только одну резинку оттянуть, как всем окружающим явился «стручок». Тут я понял – туалет? Кивает. Идем в туалет и возвращаемся к Марку в лужу. Вижу, как Филя начинает вибрировать. Замёрз? Командую обоим: «За мной»! Идем в горячую лужу. Это где вода бурлит и градусов в ней под сорок. Филиппок спускается на первую, на вторую ступеньку и вдруг скисает и начинает скулить. Боится глубины! Марк тянет его за руку, тот не удерживает равновесия и плюхается рядом со мной. Но почему-то у него голова оказывается под водой, а попа на поверхности. Надо сказать, что Филя вообще какой-то бочкообразный, коренастый мужичок. Голова как у бычка. Вот и перетягивает она. Выхватываю его из-под воды и он обнимает своего дедушку с такой любовью!! Потом мы катались в водовороте, испытали волны морские, в уличном бассейне поплавали на моей спине. И после каждого бассейна, или даже бассейника, мы спешили в туалет. Так видимо действуют на ребенка стрессы.… Два раза пытались сходить «к обезьянам». Это то отделение, где есть скалы, пальмы, ручьи, бассейны, водопады, пиратские корабли…. Где «живут» змеи, удавы, крокодилы, черепахи… снабженные кнопками в затылочной части головы. Нажмёшь на красную кнопку и изо рта или пасти фонтан!! Везде есть дырочки, из которых периодически и спорадически возникают струи и пузыри…. Этими дырочками тут снабжены камни, и стены и даже палуба пиратского корабля. Вот на этот корабль я забрался и пытался завлечь и мелкого. Крутит головой и не идет даже к брату, в котором души не чает и готов за ним даже в волны нырять… Марк занялся оживлением пушек – нажимает кнопки в казеннике и струёй из жерла поливает сквозь амбразуры всё что видит. Я давлю ногами пробивающиеся сквозь палубу фонтанчики…. Филя с интересом, но настороженно наблюдает за нами издали. Вдруг он делает шаг назад и, видимо, попадает в поле действия сенсора, включающего струю из огромного до неправдоподобности банана в лапе огрроомного обезьяна. Вода бьёт в голову бедного ребёнка и весь швимбад содрогается от дикого рёва! Он вообще не плачет, а орёт, как говорит его любящая мама, но тут он форсировал все свои нехилые связки. Я думаю, что все эти пластмассовые зверюги до сего дня не слышали вопля такой силы. Мигом оба внука были удалены подальше от коварного обезьяна и даже из «обезьянника». Через часок попробовали приблизиться, но только я поднёс к затылку черепахи свой палец, как Филиппа и след простыл. Ну вас к Богу, с вашими водяными зверьми – видимо подумал перепуганный внук. И в дальнейшем не вылазил из тёплой лужи.
ПС. Всё ничего, но вот самое трудное это одевать сразу двух балбесиков в тесноте кабинки. Да и это пустяк, если бы не колготки. Они почему-то липнут к ногам и всегда шиворот-навыворот…. Но у меня не забалУешь! Все ушли одетыми. Хотя и пятками вперёд.
Баня с мятой Банька с парной. Не сауна. Поэтому иногда соглашаюсь посетить и погреться с веником. В этот раз приехали чуть раньше и ждали на улице, пока четверо мужиков заканчивали одеваться. Выходя, один из них, предупредил, что в ковшике они оставили мяту. Заботливые такие. Мы подбросили дровишек и сделали первый заход. Потом приняли по-пиву и по рюмочке согревающего крепостью в 28 процентов. Александр любит именно такой напиток. Посидели, новости посмотрели из Хохляндии. Обсудили и осудили и еще разок по рюмочке высосали под квашенную красную капусту. Оказалась, кстати, не хуже белой! Вид неприятный, а также хрустит. Я подался в парную. Веник ополоснул и из ковша, какой побольше, облил среднюю ступень полка - на верхней-то уже не усидишь. Попробовал рукой доски. Сидеть можно. Глянул на ладонь. Какое-то масло. И уселся. Пяти секунд не прошло, как дошло! Даже припекло! Пятая точка вспыхнула, а причиндалы заполыхали! Только сейчас вспомнились слова выходящих после помывки о какой-то мяте. Масло в ковше наверняка мятное. Спрыгиваю с полка и обнюхиваю ковш. Ментолом разит так, что дыхание перехватило. Это ж они, гады, не мятной травки, а какой-то химии под аналогичным названием принесли и нам подставили. Три раза мыл я свою казенную часть с мылом и раз от раза становилось легче. В заключение посидел в тазике с водой и, приняв на грудь антиаллергена, в этот раз уже из своей бутылки прозрачнейшего, как слеза, самогона, успокоился. Холодок «там» сохранился даже по приезде домой. П.с. Сегодня вернулся из магазина и ощутил в квартире посторонний запах. Мята, блин.
Я с ним познакомился когда ему было под шестьдесят. А мне под сорок. Он оказался нашим соседом. Наш домик далеко за околицей Малого Чика, а через дорогу Иван Васильевич с Марьей Ивановной. Оба они деревенские, хваткие, поэтому сразу взяли быка за рога. То есть завели двух поросят и распахали большой огород. А также уток немного, курей и пару гусок. И всё у них начало в огороде «переть», а в сараюшках и клетушках жиреть, нестись. Марья Ивановна частенько отлучалась в родную Кремлёвку или в город. А Иван Васильевич по хозяйству. Выматерит вслед отъезжающую супругу и благоденствует в одиночестве. Человек он необычный и не врун. Вот несколько историй из его жизни, рассказанные мне за бутылочкой самогона, раскуриванием самосада и между распеванием старинных песен. Голоса у него совсем нет - сиплый, а вот не спеть свою любимую не мог удержаться – Отец мой был природный пахарь, а я работал вместе с ним!!! В конце мы вместе рявкали во всю мочь, да так, что мои родители выглядывали из-за забора – не драка ли там у нас!
Заметил я, что на веранде у него одна шибка заменена на фанерную. – А это, Юра, я соловьев слушаю ночью. У меня в кустах они живут, вот я фанерку-то уберу и наслаждаюсь! А на той неделе слышу, перебил песни мотоцикл. Из деревни ехал и недалеко на дороге остановился. А птахи поют! Потом притихли. Тут треск и слышу-чую лезут в огород через кустарник. Ну, думаю, пробуйте, посмотрим, что выйдет! Проломились они через кусты, а дальше забор. Ну ты знаешь из чего он у меня сделан – это у вас с батей из палочек, а у меня из дрынов. Но эти суки не слабые были и пару дрынов в руку толщиной сумели оторвать, хотя я лентой укреплял. И вот слышу уже они в огороде… Жду. А сам ствол в окно высунул. Выстрел! Ты думаешь, я стрелял? Неа. Это моя мина сработала. Потом расскажу…. А эти два друга ломанулись в дыру и в кусты, ну я им в догон над головами ещё влупил из шестнадцатого. Хруст замер. Потом слышу – заводи и чешем на хер! А мотопёд-то не заводится! Растолкали и укатили. Вот теперь про мину тебе. Вот она под столом. И показывает мне ящичек. Внутри патрон, пружинка, а в крышке гвоздик. Крышку держит колышек. Как мы в детстве воробьёв ситом или тазиком ловили. Только маленько меньше. А к колышку веревочка и в конце огорода её натягиваю. Машка моя приехала утром, а я спал. Она в огород пошла шариться. Оно и пальнуло. Из огорода прямо в сортир побежала. Материлась долго. Хе-хе.
Родился-то он Алексеем Алексеевичем, а мы, точнее я, с подачи старших родственников иначе как Лёней его не называли. Добрейший человек. Немногословный и безусловно покорливый жене. Уважаемый всей моей роднёй. Но с усмешкой. Дело в том, что он здорово закладывал за воротник. Поэтому все истории из его жизни это приключения. Одна из родственниц, живущая, волею судеб, в Египте, интересовалась историей клана. Для передачи потомкам. И я подумал – отчего ж не вспомнить хорошего человека! Истории о его приключениях я слышал с малого детства своего.
1. Возвращался он с работы. (В дальнейшем и всегда читатель должен подразумевать, что с работы он трезвый не ходил). И увидел в арке двух мужиков грабящих девушку. Что делает нормальный мужик в таких случаях? Правильно! Отворачивается и продолжает свой путь усталого. А дядя Лёня заступился и отбил у них несчастную. Обидевшись, они хотели и его ограбить. Получку забрать. Но дядя Лёня взял этих двух и отвёл под руки, они не хотели, в ментовку. Шатаясь втроем. За что его поблагодарили в газете «Вечерний Новосибирск».
2. Улицу Станиславского ремонтировали. Заменяли трубы. Выкопали ров глубиной в пять метров и шириной в пять тоже. Длиной от площади Станиславского до Степной даже. А дяде Лёне после работы нужно зайти было в кафе «Холодок». Он и зашёл. И добавил «для сугрева». Охлаждённой в холодке. А отчего бы и нет? Уже же ж почти дома. Дом-то на другой стороне улицы, напротив «Холодка», и там ждёт его с нетерпением моя тётя Ася. И его законная жена. Перед явкой пред её очи нужно принять для смелости. Видно принял в этот раз прилично и потерял память. То есть забыл про канаву. И пошёл напрямки. Пролез сквозь пролом в дощатом заборе и загремел прямо вниз. Хорошо, что уже несколько дней шёл дождь со снегом и грунт был мягкий и даже жидкий. Не ушибся он. Правда, пришлось плыть местами. Он оказался и тут жентильменом – вывел на поверхность какую-то женщину блуждающую в темноте по этому рву. И вот так, комом грязи, явился жене.
У тёти Аси было припасено для таких случаев…. Внучек Андрюшка когда-то подарил бабушке с дедушкой самодельновыстроганную шпагу с гардой из консервной банки. Вот, только услышав грохот гаражных замков на входной двери, тётя Ася мягко, но быстро встала на ноги. Она у нас йогиня и как раз, ожидая прихода благоверного успокаивалась стоя вверх ногами у стены. Увидев мужа в шляпе и грязи, молча-привычно начала тыкать в него этой самой дарёной внуковой шпагой. Тем самым заставляя того идти вдоль стены, а не по ковровой дорожке. И так сопроводила до ванной. После чего, в спальне, опять приняла позу, но уже лотоса. Забылась и отрешилась. Дело-то житейское, привычное! Выйдя из нирваны решила глянуть что и как? В ванной обнаружила пальто мужа и брюки. Они были залиты тёплой водой и отмокали. Шляпа сверху плавала. Плюнула и, удостоверившись, что сам он уже спит, оставила все как есть. Завтра выходной и пусть сам себе стирает…. Паразит! В кухне обнаружила бутыку водки. Отклеила этикетку. Отклеила другую этикетку, уже с бутылки с крысиной отравой. Крыситную приклеила к водочной, а водочную выбросила. Это чтобы меньше пил, она и лишила его резерва. Обе бутылки поставила за унитаз, где раньше стояла крыситная в компании с другими непитьевыми жидкостями.
Поутру они проснулись. То есть она проснулась без будильника. Поздно. Суббота же. И не обнаружила мужа. И пальто. И шляпы. Брюки висели и с них капало. Опять плюнула!
А дядя Лёня проснулся рано, вспомнил, что сегодня у него неотложные дела в зоне. Он ведь работал там не сталкером, а прорабом в «Пятёрке». В лагере. С зэками. Её, эту «Пятёрку» в «Архипелаге ГУЛАГе» еще Солженицын воспел. Тюрьма-завод на окраине Новосибирска.
Проснувшись и нарядившись во всё не новое, но хорошо вымоченное и отжатое, сел в трамвай и был таков. День проведя на работе и на открытом воздухе, а чо! - только ноябрь же, к вечеру был дома. Как огурчик солёный – то есть мочёный в водке. И ничего ему не было! Чихнул раз десяток, на что получил замечание от жены – мешал просмотру увлекательной передачи «А ну-ка девушки».
А бутылку из под «крысита» тётя Ася обнаружила через неделю пустой. На привычном месте – за унитазом. И не слова упрёка в адрес жены! Ох не прост был наш любимый дядя Лёня!
3. Вечер. Звонок в дверь. Тётя Ася идёт открывать. За дверью муж. Руки заняты – подмышками у него два барана. Мороженой ногой правого давит кнопку и даже не замечает, что дверь уже открыта. Проносит баранов в кухню, а тётя Ася идёт к телевизору в комнату и продолжает штудировать йоговистскую литературу. Она у нас начальница типографии и одна из немногих таких начальниц, кто соглашается печатать запрещённую литературу. К ней обращаются все ушибленные йогами. И даже из Академгородка учёные, вроде бы, люди, подхватив этот вирус, передали его ей. Достигла она некоторых успехов в познании этой религии. Ежедневные занятия дали плоды.
Но нужно и паузу делать иногда в учении. Она идёт в кухню. Проверить что и как. Там за столом сидит наш любимый дядя Лёня и ест из сковороды жареную баранью строганину. На плитке стоит вторая сковорода и в ней тоже жарится мясо. В углу обстроганный баран. Рюмка и солонина присутствуют. А в общем порядок. Только накурено. Открывает форточку и уходит к себе в спальню. Часа через два просыпается и проверяет кухню. Там всё так же строгается и жарится и поедается мясо. Конвейер работает.
А утром Лёньки нет. Ушёл на работу уже. В углу молча стоят уже два бараньих скелета. Остаётся только помыть сковородки. Кстати, посуду и другие мелкие дела по кухне она делает в специальных тапочках. В них я, по совету академика Амосова, вложил стельки из консервной жести и припаял к ним проводки, а проводки подсоединил к водопроводной трубе. Заземляется тётя Ася. И всегда читает академика Амосова. Был такой умник, и я сам читал в «Известиях» его статью о том, что масло сливочное вредно, а мясо тоже, но если жевануть сорок раз, то можно и глотать. Так учил Амосов тётю Асю, а она меня. Годы то были семидесятые, голодные. Впоследствии Амосов полностью сошел с ума и писал совсем противоположные вещи. Но это уже после смерти тёти Аси.
Cегодня Лиза рассказала: Во время чемпионата по футболу на её немецкой фирме с вечера, перед игрой Россия-Германия среди женского коллектива шли околофутбольные разговоры. Разные. Но со скрытой угрозой и надеждой, естественно наших, на победу. Но наши, как всегда продули. Русачки, в утро после игры, опоздали на час. Это разрешается администрацией. И вот, наши с опущенными головами, входят в цех и занимают, молча, свои места. Немки молчат. И так весь день. Наши тётки были готовы порвать соперниц, но те почуяли и повода не дали…. Та же Лиза рассказывает о польско-русском футболе: Сидим, смотрим футбол на своем втором этаже. Весь почти дом заселён поляками. Финал и наши опять в жо…. Во дворе установлен телевизор, и поляки смотрят на улице трансляцию. У них поднимается гвалт. Как же! Выиграли! Но тут с балкона слышен бабий визг и тянущиеся к ним, победителям, руки русских баб с фигурой из среднего пальца… Мата нашего они не поняли, а притихли. На всякий случай. Наши вернулись к столу. Залить горе.
...Долго выбирали, как, впрочем, всегда, место для ночлега. Дело в том, что у нас разные представления о ночлегах. Сане бы лучше в кемпинге. Там вода, душ, туалет…. Мне же интереснее и приключенистее в палатке. К тому же моя палатка на дугах и её можно ставить где угодно (16 евро штука), а у него стоит 150 евро, и её обязательно приколачивать колышками нужно. (Хорошо, что не нужно центральный кол возить с собой или вырубать). Увидел я сверток в горы и махнул напарнику – «за мной»! Было уже четыре часа, а в шесть наваливается полный мрак. Поэтому, по Алексову настоянию, «чтобы не рисковать», он это не любит, за два часа начинаем искать прибежище. По его представлению к моменту полной темноты нужно успеть обосноваться, отужинать и к сумеркам задраиться в палатках. Мои возражения, что вполне достаточно до темноты найти место, а уж с фонариками мы и палатки поставим, и постели расстелем, и поужинаем, не принимаются ни разу! NEIN!!! Поэтому ищем заранее! Два предложенных мной места им отбраковываются – щебень или бетон. На них, ему представляется, холодно спать и колья не вбиваются. Третье – великолепная терраса со старой оливой над ущельем, нам обоим подходит. Вид на окружающие горы с отдельными домиками умиротворяющ. Знали бы прикуп! Невдалеке из скалы пробивается ручеёк. Я туда сбегал пока Саня обосновывался, и принёс четыре полторашки воды. Заварили лапшу и сдобрили её хамоном. Я выпил уодки купленной в Лидле (тут они, Лидлы, тоже есть) и перелитой в пластик из-под самогона. Интернет ловится и говорит, что будет дождь с грозой. Забираемся в мешки и переговариваемся. Я зажигаю свечку в котелке. Становится теплее. Александр мёрзнет в летнем мешке, поэтому насдёвывает на себя всё что возит. А возит не мало. Даже мягкий контейнер для перевозки в самолёте велосипеда у него на багажнике. Здоровье отменное, поэтому три огромных мешка с добром ему не в напряг. Свечки жечь в своей узкой палатке он побаивается. Вдруг прекращается перелаивание горных собак, сидящих за заборами у своих домов. И раздаётся первый удар грома! То есть вначале молния, а спустя двенадцать секунд, землетрясение. Мы дрожим от страха каждый в своей палатке…. Размышляю – по науке под деревом не рекомендуется пережидать грозу, а олива от меня, или я от неё в пяти метрах. Далеко это или близко? Спасёт ли меня изолирующий коврик со спальником от токов растекания! Грохочет уже рядом. Моя палатка укрыта тёмным тентом, в котором я перевожу велосипед на самолёте. В нём два небольших порыва от передней вилки. Через эти дырочки молнии так освещают внутренности палатки, что мне кажется, они просвечивают мой сжавшийся желудок и мочевой пузырь. Срочно опоражниваю последний. Час или два продолжался бой небес с горами. Мы уснули под удаляющийся рокот. И вдруг завыли все! Собаки. И выли долго. Мы опять уснули, не дождавшись окончания вокализа.
«Уаааа! Амаиии! Уааа! Амаиии!...» Слышу я непонятные спросонья звуки. Наконец соображаю – это со стороны саниной палатки …. Выцарапываюсь из спальника, из палатки и, схватив перочинный ножик, бегу к нему. Налобник освещает его палатку и, когда развожу молнию, вижу стоящего раком Саню – «Юааа! Памааахииии!» Постепенно вопль становится разборчивее – «Юрааа, помогииии!». Ну, вот помог. Чем смог. Присутствием. Он успокаивает – «иди к себе, не мёрзни». Укладываюсь. Долго слушаю рассказ друга о приснившемся ужасе. Он вообще любитель снов и их пересказов и толкований, а тут есть о чём поговорить и как-то истолковать наше будущее. Если коротко, то за ним гнались несколько негров (уже ужас, да?), а потом они его поймали и стали стягивать штаны. Тут и заорал! Я успел во время, да и велоштаны прилипающие и на молниях не так легко снимаются. Я видел этот процесс снимания-одевания не один раз в его исполнении. Терпение нужно, а негры спешили…. Рассвет близился.
Ближе к утру, после лая собак, доннера веттера и воя с неграми, грянул ураган. Такой ветрина подул! Мигом выдуло Саню из палатки и вдуло в мою. Тут и перекусили, держась за дуги, чтобы их не сломало. С первыми лучами, почистив зубы у ручья, ринулись на шоссе. Проезжая те, выбранные мной два места, были приятно удивлены – тишь и гладь, в то время как нас на террасе валяло ветром.
П.С. Виной появления негров был сам я. Дело в том, что позапрошлым вечером я в лёгком подпитии, 100 граммов под хорошую закусь, пересказал Сане несколько эпизодов из моей автостоповой одиссеи, а именно как меня чуть собаки вместе с палаткой не съели, и как я дважды избежал смерти от руки дага…
Ещё тридцать лет назад слово «штаны» приводило в смущение чувствительные натуры. Существовали брюки и еще джинсы. К тому времени канули в лету сюртуки, фраки, лапсердаки, пантолоны, лосины, кафтаны, наконец. Но вот уже месяца два как я возлюбил штаны. Из мягкой и тонкой ткани. Без грубых швов и карманов из дерюги как у пендосовских ковбоев. К тому же, попробовав носить джинсы с подтяжками, понял их непрактичность – надевая джинсы утром, всегда обнаруживал одну подтяжную шлею между ног. Обидевшись, приобрёл штаны типа пижамных. На веревочке. Очень удобно! И стал носить.
А вчера случилось страшное! С утра навалило дел, выше макушки. И завершались они посещением сауны. Мы туда по понедельником приноровились ходить. С другом. А до сауны нужно мяса купить, суп сварить, очередной мемуар разместить в интернете и всё, казалось бы. Но позвонил Иосиф – твой аккумулятор к мофе я зарядил, приезжай, забирай. Если говорит старший товарищ, то это нужно выполнить. А до сауны 5 километров. А до Иосифа 4. Прыгаю на электровелосипед и даю полный газ! Туда 14 минут, обратно 14. Да и нельзя же вот так, схватить аккумулятор и бежать. Нужно десять минут отдавать должное. В общем, прилетаю домой и, завершаю дела традиционно и интимно. То есть развязав веревочку штанную. А потом завязав. Но чую, бантика не получилось…. Щуп-щуп, действительно пониже живота узел. Разглядываю в зеркало, каюсь – болен неизлечимо зеркальной болезнью. Точно! Узел пальцам не поддаётся. Хватаю вилку левым глазом, правым на часы – до выхода осталось 4 минуты. Тычу вилкой в узел. Зуб вилкин загибается буквой З. Идти так? Володя развяжет? В предбаннике? Да ну на фиг – представляю Володю развязывающего мой Юриев узел зубами. Я, значит, стою, друг передо мной на коленях грызёт узел. И вдруг входят немцы. У них-то это поощряется, а как Володе дальше жить?
Перед глазами плывёт! Защитю-ка я честь друга! Хватаю кухонный нож. РРазз! И можно дышать. Но больно палец. Я плохо прицелился и чикнул по верхней конечности. Большой палец кровит и болит. Ищу пластырь. На часах моё время! Вываливаю из аптечки всё. На диван. Вот же он! Заклеиваю. Хватаю сумку с мыльными принадлежностями. Прыгаю в седло. Газ! Ещё быстрее!!! А вот и сауна. Во дворе Володина машина. Видит меня и машет одобрительно – ты как всегда пунктлих! Настоящий немец. Да нет! Я русский, но своей пунктуальностью люблю удивлять немцев. Даже ценой крови!