Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Tony Cameron
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Попал мужик на необитаемый остров. Видит – есть и бананы, и рыба в речке; с голоду не умрёшь. Одно плохо – полное одиночество. Прожил он так месяц, два, три. Вдруг в один прекрасный день из лесу вышла ослепительной красоты девушка. У мужика слюни потекли, идёт он на неё, руки расставил. А она – прыг от него! - Хочешь, чтобы я стала твоей? – спрашивает. Мужик кивает. - Тогда заберись на пальму и кричи оттуда, что любишь меня. Мужик сделал, как она просила. А девушка ему: - Мне этого мало. Теперь возьми в рот два банана и тридцать раз подпрыгни. Мужик и это сделал. А девушка опять: - Мне этого мало. Теперь встань вниз головой. Мужик встал и хрипит: - Давай хоть познакомимся. Меня Вася зовут. - А меня – Шизофрения.
Учительница биологии на уроке: - Теперь поговорим об интеллекте и повадках шимпанзе. Эти обезьяны живут в тропиках, используют простые в обращении орудия труда, питаются фруктами, защищают друг друга, а при опасности дают коллективный отпор хищникам. Словом, шимпанзе гораздо умнее среднестатистического человека...
К Михалкову стучится Смерть с косой. Он открывает, прищуривается... - Вот не верю, понимаешь! Где величественная поза? Где инфернальный блеск в глазах? Я заслуживаю лучшую Смерть!
В понедельник нас собралось на Чистопрудном 7 тысяч человек, а ГУВД насчитало 2. Сегодня нас собралось на Болотной 75 тысяч человек, а ГУВД насчитало 25.
Похоже, Чурову тихо дали отставку. И я даже знаю, куда его перевели...
Мой дядя живёт за городом, имеет дом, участок с тремя яблонями и клубникой, а также злую жену. Чаще, впрочем, она имеет его – дядя человек простой, ему от жизни много не надо: посидеть с удочкой три раза в неделю, футбол посмотреть по спутниковой тарелке, немножко поработать для разнообразия – он и доволен. Мудро, не правда ли? Другое дело – жена. Почему на рыбалке был, а ничего не поймал? Почему не куплен новый холодильник? Почему у нас забор деревянный, а у соседа кирпичный и на полметра выше? Почему пахнут ноги?..
Детей им Бог не дал, а без детей у женщин портится характер. Некого учить и ставить в угол. И вот, у них каждый день за обедом один и тот же разговор: - Гриш! Слышишь, что ли? - Ну? - Ты чего после обеда делаешь? - Телевизор смотреть буду. - Гриш, у соседки муж на двух работах работает, а ты балду пинаешь! - Чего это? Работаю как все. - Сутки ты работаешь, а двое – балду пинаешь! - Ну, ёптыть! Чё тебе надо? Холодильник новый купил? Резину летнюю поставил? Потолок покрасил? Отвяжись уже. - Да?! Потолок он покрасил, а крыша подтекает! А крыша подтекает! Телевизор он смотреть собрался, поглядите на него! А я тут готовь, стирай, убирайся… Ни днём ни ночью покоя! Да какой ты мужик? Какой ты после этого мужик?!.. И давай его пилить!..
Дядя не выдерживает, плюётся и уходит на рыбалку. Причём возвращается иногда пьяный. Она за ним ухаживает: «Гриш, может рассольцу? Или кефирчику? Ну как же так можно, Гриш? Я ведь пошутила…» Только ухаживая за ним, она и бывает довольна. Я же говорю, без детей у женщин портится хараткер. Было б с кем нянчиться…
Однажды жена решила, что её одной недостаточно для охраны дома, надобно ещё собаку. Дядя Гриша плюнул, но всё-таки завёл ей огромного кобеля немецкой овчарки – назвали Френкелем. Теперь твоя душенька довольна, донна супруга? Куда там! За очередным обедом такой разговор: - Гриш, а чего это Френкель такой вялый? - В смысле – вялый? - Гавкает мало. Вот у соседей пёс – так это пёс! Всё время, как ни проходишь мимо – «ГГАВ! ГГАВ! РР-АВ-АВ!». Даже ночью. А Френкель только жрёт да дрыхнет. - А ты иди, покритикуй его! Сразу загавкает. - Ч-то? Что ты сказал? Я тебе дело говорю, олух, а ты глумишься. Что ж за жизнь-то такая! Двое кобелей на мою шею, и оба без мозгов… И давай его пилить!..
Спустя несколько месяцев дядя заметил – соседский пёс и вправду всё время гавкает. Гавкает на все лады и чуть ли не каждую минуту. То «ГАВ-ГАВ», то «Р-АВ-АВ», то «Р-Р-Р-АФФ! АФФ!», и ещё по-всякому. Дядя Гриша голову повесил – да, думает, вот это настоящий сторожевой пёс, не то что наш валенок. Только не ясно, что за порода – забор высокий, пса не видать. «Нам бы от него щеночка…», - подумал дядя.
Как-то раз зашёл он к этому соседу – понадобилась бензопила. Сели, поговорили, выпили за знакомство, за бензопилу и за хорошую погоду… Встал дядя Гриша, прислушался – во дворе тишина. - Сосед, а где ж твой пёс? – спросил он. - Какой пёс?.. Аааа… Пойдём, надо батарейки поменять. Дядя Гриша с выпученными глазами прошёл за соседом во двор – там под вишней стояла конура. Сосед достал из конуры магнитолу, вытащил старые батарейки, поставил новые, включил: - ГГАВ! ГГАВ!.. Р-АВ-АВ!.. АФФ! - Дааа!.. – выдавил из себя дядя. - Неплохо, а? – гордо заметил сосед. – Ухожу из дому – включаю магнитолу. И всё – можно быть спокойным. - А конура зачем? - Чтоб не промокла. Как тебе? Ты вот тратишь двести рублей в день псу на харчи, а я – двадцать на батарейки.
Дядя вернулся домой и за обедом рассказал всё жене. Та всплеснула руками и задумалась. - О чём думаешь? – спросил он. - Это, выходит, мы уже восемьдесят тысяч на пса угрохали... Восемьдесят тысяч псу под хвост! Ну ты дурак, Гриша! Ну, дурак!.. - А чё я-то? - Ну какой ещё дурак кроме тебя мог купить тупого, прожорливого пса и целый год этому радоваться? С себя что ли выбирал? Конечно, дурак! Дурак и есть!.. И давай его пилить…
Кризис. В заграничном порту стоят три корабля – французский, итальянский и российский. Моряки сидят без денег, топливо на исходе… Французы: - О-ля-ля, эта рыбалка больше не приносит ни гроша. Мы бросаем эту проклятую работу! Французский флаг опускается, моряки покидают судно. Итальянцы: - Мамма мия, мы совсем разорились с этой рыбой! Нам нужна другая работа! Итальянский флаг опускается, моряки покидают судно. Русские: - Они правы. Пора завязывать с этой грёбаной рыбалкой! Российский флаг опускается. Поднимается флаг с черепом и костями. Судно уходит к берегам Сомали…
Студент приходит на очередную пересдачу. Профессор, устало: - Ну что, молодой человек, на этот раз приготовили? Студент, протягивая зачётку: - Приготовил. Возьмите на последней страничке.
Девушка покупает мобильник и размышляет: - Этот удобный и камера с хорошим разрешением, но он стоит 10 тысяч... (смотрит на другую полку, где модели подешевле) - У этого маленькие кнопки и сложное меню, но он стоит 7 тысяч... (смотрит на полку, где самые дорогие модели) - Ой! Беру! Цветочек на корпусе нарисован!..
Женщина бальзаковского возраста клеится на пляже к красивому парню: - Молодой человек, неужели вы меня не помните? Я вот вас о-очень хорошо помню. - Вы моя бывшая учительница? - Ну что вы! - Воспитательница? - Ну что вы! Посмотрите на мои кудряшки. Не узнаёте? - Бабушка?!?!
- Почему ВАЗ назвал последнюю модель "Калиной"? - Потому что калина - "горькая, порой непереносимая на вкус ягода, которую нельзя употреблять в пищу до первых морозов". (современный справочник садовода)
Чудесная история произошла в 1986-ом году с главным редактором "Науки и жизни" Игорем Лаговским. Игорь Константинович ехал из Ленинграда в Москву на поезде. С ним делил купе интеллигентного вида человек в очках, который всю дорогу читал "Огонёк". Лаговскому захотелось познакомиться с попутчиком, и он обратился к нему с вопросом: - Скажите, что вы такое интересное читаете? Попутчик объяснил, что читает статью про поворот сибирских рек на юг. Он сам из Омска, и поэтому ему интересно. - А скажите, вы только "Огонёк" читаете? Не читаете, например, "Науку и жизнь"? - с надеждой спросил Лаговский. - Читать не читаю, но пользуюсь, - засмеялся попутчик. - Я им подтираюсь - очень мягкая бумага (туалетную бумагу в СССР, как известно, было не достать). - Продолжайте подтираться, - обиделся Лаговский, - и скоро в вашей жопе точно будет больше мозгов, чем в голове!
Зарегистрировался в Твиттере. Решил, что первым, кого я хочу читать, будет @Barack Obama. Через минуту получаю ответ: моим первым читателем хочет быть @ФСБ России.
У Собянина спрашивают: - Вам какой шоколад больше нравится - "Сникерс" или "Бабаевский"? - Конечно, "Бабаевский"! - А почему? - "Сникерс" - батончиком, а "Бабаевский" - плиткой!
Изобретение смс-ок лишило нас такого заслуженного и почтенного средства связи, как телеграф. А ведь без телеграфа мировая история и литература выглядели бы совсем по-другому - несолидно и даже карикатурно. Давайте представим на секунду, что известные герои прошлого вместо телеграмм получали бы смс-ки. Например:
"Жукова разбудила важная смс-ка из Ставки главнокомандующего: "Начинаем наступление не позже 9 вечера. Возражения будут? А то в Ставке вечно все согласны. :) Иосиф". "Вечером усталый император кинул смс-ку министру внутренних дел Хвостову: "Алексей Николаевич, зачем Вы опять пишете, будто Распутин пил и буянил в ресторане?((( Григорий - добрый и хороший человек, он никому не желает зла. Будьте здоровы, хранит Вас Господь. Николай". "Штирлиц получил короткую и ехидную смс-ку от Мюллера: "Ну что, дружище, вы уже запаслись русско-немецким разговорником? Скоро нас всех отправят в Сибирь. По слухам, Берлин будут брать через неделю. Мюллер. (после прочтения удалить)"
Впрочем, для простых смертных, которым не надо заботиться о величии момента, переход на смс-ки стал несомненным благом. И эта история служит отличным тому доказательством.
В 1998-м году в глуши Тюменской области, в маленьком нефтяном посёлке, только что построенном по случаю обнаружения нового нефтеносного пласта, жил геолог, вчершаний студент Петя. Заработать в то время в России было сложно, если ты не киллер, не олигарх и не челнок, и одна из редких возможностей как раз находилась в области геологии нефти и газа. Поэтому Петя, скрепив сердце, оставил в Подмосковье беременную жену, второкурсницу, пообещав ей две вещи: 1) аккуратно высылать каждый месяц деньги и 2) изменять жене только с лучшей девчонкой - правой ручонкой (тем более, что никаких других девчонок в тайге всё равно не предвиделось).
Прошло месяца три, Петя обжился в посёлке и вовсю кормил лютых сибирских комаров. Молодой его жене, тем временем, пришла пора рожать. Письма в Петин посёлок приходили как на фронт, строго по графику - раз в две недели. В своём последнем письме жена сообщала, что вот-вот, буквально на днях, она произведёт на свет первенца. По крайней мере, так утверждали врачи, и она даже легла на сохранение в роддом. В конце письма значилось: "Осталось немножко. Жди телеграммы".
Петя точно сошёл с ума. Он потерял аппетит и сон, он не мог нормально работать: каждую минуту он ждал эту заветную весточку о рождении ребёнка. Прежде всего, он разузнал у сорокалетней почтальонши, тёти Зины, как часто в посёлок доходят телеграммы. Оказалось, что гораздо чаще, чем письма - раз в четыре дня. - А почему ж так медленно?! - воскликнул Петя. - А потому, красавчик, что я тут одна почтальонша на семь посёлков. А каждый посёлок - в сотне километров один от другого. Чтоб объехать три посёлка, как раз нужны сутки. Кроме того, мне положены два выходных в неделю - шо ж я, не человек, что ли? - Тёть Зин, а нельзя как-нибудь каждый день получать? Ну хоть в эту неделю? Я ж с ума сойду! Я за эту телеграмму уже убивать готов! Тётя Зина прищурилась: - Убивать, красавчик, не надо. Ты вот что скажи - ты жене изменить готов? - С кем? - Со мной. Петя остолбенел. - Да ты не пугайся, красавчик. Делов-то. Я возьму себе больничный на пять дней, погощу у тебя, а по вечерам буду ездить в город, проверять почту. Петя отказался наотрез. - Ну, как знаешь, красавчик. Зря ты так со мной. Тётя Зина тоже была красавицей... когда-то.
Прошло два дня. Петя окончательно перестал спать и работать. Вечером на третий день к нему зашла тётя Зина и сообщила: - Там, красавчик, что-то на твоё имя пришло. Не знаю, правда, телеграмма или письмо - с собой не привезла. И в ближайшие три дня не привезу - у меня два выходных и отгул. - Тётя Зина!! Будьте человеком!! Привезите!! - Даром не работаю, красавчик. Плати натурой. Или жди.
Что оставалось Пете? В тот же вечер он лёг в постель с тётей Зиной и не вылезал из этой постели до самого утра. Следующим вечером тётя Зина отправилась в город и привезла Пете... письмо. Письмо начиналось так: "Дорогой Петя! Врачи ошибались. Теперь они говорят, что я рожу не раньше чем через месяц..."
После таких новостей Петя впервые в жизни запил...
Рассказывают, что мэр одного уральского городка перед кризисом проворовался. В хлам, мертвецки. Воровал так, точно он не мэр, а целый губернатор с помощниками. Городской мусор не вывозился месяцами, потому что мусорные деньги превратились в мэрский "Лексус", и по переулкам в ночное время шныряли полуметровые крысы. Из средств, выделенных на очистные сооружения для вонючих местных заводов, тоже выросло что-то сладенькое, и дети продолжали играть во дворах в "вулкан" - это когда пускаешь струйку песка из кулака, а от неё на два метра идёт красивый сизый дым заводского пепла. Страдающий пофигизмом со времён монгольского нашествия местный народ смотрел на это безучастно и лузгал семечки.
То было до кризиса, а потом нагрянул кризис, и стало совсем интересно. Сквозь дыру в бюджете стал виден другой конец Земли. Мэр пошёл по банкам с протянутой рукой и знаменитой мантрой Кисы Воробьянинова "Месье, же не манж па сис жур" и собственной присказкой: "Прошу выдать городу кредит. А то люди начнут волноваться". Толстокожее местное население, действительно, почувствовало, что стало как-то не комильфо. Малый бизнес свернулся в трубочку, рабочие места улетели в тёплые края, а с ними и зарплаты. Даже городское дно, которому падать некуда, и то обеднело - местным бродягам перестали подавать милостыню, и им пришлось отжать крыс и бродячих лис со свалок и мусорок. Наконец, население так огорчилось, что в кулуарах (на рынке и автобусных остановках) стали поговаривать, что неплохо бы мэра того-этого. Турнуть, для начала. Тем более, что как раз приближались выборы.
Мэр накануне выборов решил задействовать весь административный ресурс, имевшийся в распоряжении - прежде всего, городское радио (за расклеивание мэрских листовок стали конкретно бить морды). Но радио означает предвыборную речь. А как в таких условиях записать предвыборную речь? Как воздествовать на сердца и мозги, если говоришь, что будет ещё лучше, ещё веселее, а в это время перед глазами избирателя бежит крыса с жестянкой из-под тушёнки? Без мозгового штурма не обойтись.
Секретарь мэра - как говорят, после пятиминутной затяжки сигаретой - посоветовал добивать избирателя метафорами. Начать издалека - мол, не впервые в матушке-России кризис, не первый раз её могучему народу терпеть вонь от невывезенного мусора, а ухабы на дорогах и мороз, от которого лопаются и не ремонтируются трубы - это вообще святое: благодаря этому, может быть, Гитлер до Москвы не дошёл. Вот здесь наступала очередь метафоры. Метафора была такая: "Кризисы - обыкновение природы. Звери бюрются с ними точно как и мы. Посмотрите, например, на медведей - летом и осенью, когда корма много, они нагуливают жир, создают запасы в собственном теле. А когда наступает зима, они тянутся, тянутся, тянутся на собственных запасах, пока новое тепло не поднимет их из берлоги. И весной они выходят на свет бодрыми, отдохнувшими, голодными до новой жизни!"
Повисла пауза. Мэр пожевал губами и посмотрел на секретаря в упор: - Гоша, суть метафоры я уловил. Но скажи, ты правда рискнул бы разбудить медведя и сказать ему такое в декабре?
Признаюсь честно - я последний раз был на художественной выставке два года назад. Вот такой я моральный урод. Да и в тот раз это было по чистой случайности. Тогда я только начинал работать по специальности, и у меня была назначена встреча с одним из моих первых клиентов в "Шоколаднице" на Садовом Кольце. Встреча намечалась на 10 утра - и я, конечно, пришёл на четверть часа раньше - но клиент взаимной пунктуальностью не ответил. Позвонив, он пожаловался на пробку, и сказал, что доедет никак не раньше половины двенадцатого.
Что поделать? Москва есть Пробка, Пробка есть Москва, се ля ви. Я стал думать, чем себя занять. Оставаться в кафе было невозможно по двум причинам - во-первых, откуда-то тихо, но назойливо неслась противная песенка. Слов не помню, но мотив был примерно такой: "Ты мне не да-ва-ла, ша-ла-ла-ла-ла-ла". У меня же есть правило: не слушать перед переговорами никаких весёлых, тем более дебильных песенок - это ужасно расхолаживает и лишает голос гипнотизма. А, во-вторых, посетителей поутру было мало, и всё внимание троих официантов сосредоточилось на моей персоне. Они вились вокруг меня, как пчёлы вокруг мёда. - Желаете что-нибудь заказать? - Может быть, закажете что-нибудь? - Вы точно не хотите ничего заказать? И ещё глазками: хлоп-хлоп.
В общем, я решил прогуляться. Погода была отличная, пели птички, порхали мини-юбки. Первые пять минут это было радостно, потом это меня смутило. Я почувствовал, что теряю боевой настрой. Захотелось чьих-то объятий и поцелуев, а это полный пинцет для работы. И тут - о, спасение! - на глаза попалась вывеска "Выставка современного искусства". То, что нужно! Полтора часа медитации в окружении гениальных произведений! Конечно же, я побежал в заветную дверь.
Дальнейшее с трудом поддаётся описанию. Но я попробую. Итак, заплатив нужную сумму, я прошёл в первый зал. Там были скульптуры. Номером один шла черепашка без начинки. Во всяком случае, это напоминало черепашку без начинки. Но название гласило "Экстаз любви" и, приглядевшись, я понял, что мне не хватило воображения. Верхняя половина панциря с шишкой - это, было, очевидно, мужское тело. А нижняя часть панциря, значит, женское. Закругления в левых частях панцирей, вероятно, являлись головами. Куда делись руки и ноги, я понять так и не смог. Наверное, эти части тела мешали полёту фантазии скульптора.
Во втором зале притаились ещё более загадочные шедевры. На подносе в центре зала была композиция из асфальтовой крошки. Насыпано было три кучки - две большие и справа поменьше. Композиция называлась "Бренность". Не спорю, я в тот момент подумал о времени. А именно - что потерянные из жизни полтора часа уже не вернёшь. Ещё я подумал кое-что о придумавшем это художнике, но это останется за кадром.
В третьем зале висело уже нечто запредельное. Был год Крысы, и именно сей факт вдохновил на творчество очередного гения. На стене зала висел огромный циферблат часов, по этому циферблату с огромной скоростью носилась огромная часовая стрелка, а к концу часовой стрелки была прикреплена огромная плюшевая крыса. Это беззастенчивое убожество так и называлось: "Год Крысы".
Тут я не выдержал. Вернувшись к билетной кассе, я осуждающе посмотрел на девушку-продавщицу и спросил: - Скажите, вам за всё это не стыдно? Девушка потупила глаза: - Почему стыдно? Вы же за это платите...
Двенадцать лет с небольшим хвостиком назад девушка Марина приехала покорять Москву, нацеливаясь закончить институт иностранных языков и выйти замуж за коммерсанта. Однако вскоре её постигла судьба большинства покорялок. В первый же месяц первокурсники во главе со старостой Вадимом напоили Марину до бесчувственности и сделали её отношение к жизни гораздо проще. Была девушка, стала просто. Просто Марина.
Что хуже, тесное взаимодействие с Вадиком не прошло бесследно. В обычное ежемесячное время, когда корпус женского организма даёт течь, корпус Марины проявил пугающую прочность и течи не дал. Законы женской природы противоречат законам физики – пока течь есть, одинокая женщина держится на плаву; как только течи нет – одинокая женщина начинает тонуть. А поскольку автор пробоины растворился на горизонте, перед Мариной встала суровая дилемма: стать матерью с вытекающими последствиями или устроить operation aborted.
Как верующая, Марина решила, что на аборт не пойдёт. Создатель и так гневается на Россию – каждый год здесь не доползают до свежего воздуха 2 миллиона невинных детей, куда это годится. Гораздо разумнее и гуманнее дать ребёнку вылезти наружу, а там – прикинуться кукушкой и подбросить чадо добрым людям. Дал Бог зайку, лужайка уж где-нибудь да найдётся.
В положенный срок младенец появился на свет – красивый и здоровенький, мужеского полу, с интересной приметой – семью родинками на шее в форме Большой Медведицы. В первый месяц Марина никак не решалась с ним расстаться, но её скромные накопления таяли, таяли, как весенний снег, пока в один прекрасный день она не осталась наедине с пустым холодильником. Комната была оплачена позапрошлым месяцем, и Марина обитала в ней только сердобольностью хозяйки. А ещё Марине приснилась нужда – тощая и бледная ведьма с ржавым лобзиком в руке. Этого сна она уж не выдержала. Не дожидаясь, когда лобзик превратится в ножовку, а затем в бензопилу, Марина упаковала малыша в свежий памперс, закутала его в новую синюю кофточку и пёструю курточку, положила в корзинку и поехала на автобусе на Новорижское шоссе, в коттеджный посёлок, где она одно время давала уроки французского как репетитор.
Марина отправилась в поездку поздним рейсом, поэтому когда она добралась до посёлка, уже густо смеркалось. Сентиментально сморкаясь, она стала перемещаться со своей корзинкой к окраине посёлка, подальше от фонарей и потенциальных свидетелей. Наконец, перед ней вырос дом – нет, не дом – целый дворец на отшибе, стоявший поодаль от остальных коттеджей, почти на самой лесной опушке. В окнах ещё не горел свет – хозяева, вероятно, возвращались домой поздно.
Марина, боязливо оглядываясь, подошла к крыльцу, поставила на него корзинку и сняла с малыша шапочку, чтобы в последний раз на него наглядеться. Младенец, напоенный свежим воздухом, крепко спал и видел… бог его знает, что видят во сне новорождённые дети – видимо, молочные реки. «Вот… вот мы и прощаемся, Илюшенька», - зашептала Марина, борясь с комом в горле, - «Я целый месяц была хорошей матерью, а теперь – прости – деньги кончились. Нет денег – нет лайфа, ничего нет, даже солнце светит тускло. Свидетельства о рождении я тебе не оставлю, откуда ему взяться, я рожала тебя в квартире моей подружки-акушерки – так что наше государство даже не знает о твоём существовании. А если бы и знало, то не нашему государству – чтоб его черти взяли со 100-рублёвым детским пособием! – привлекать меня к ответственности за этот поступок. В общем, я написала на твоей шапочке «Илюшенька», так что твои новые родители будут знать, как тебя звать. Они люди богатые, документы они тебе на коленке нарисуют. А если снесут в детдом – ну, значит, такая судьба. Прощай, дитя!!» Марина достала из кармана фотокамеру, прицелилась и щёлкнула своего Илюшку на память – в синей кофточке, пёстрой курточке и с родинками на шее в форме Большой Медведицы…
Теперь, читатель, мы переносимся в 2011-ый год, месяц февраль и снежные заносы. Я полз на такси домой, со мной полз молодой приятель-психиатр, и мы оба клевали носами – как, впрочем, и таксист. Заметив, как наш рулевой прикрыл веки и приготовился задать храповицкого, я толкнул приятеля в бок: - Миша-а! Миш!.. - У? - Расскажи чего-нибудь из своей практики. Да погромче – видишь, нашего капитана сон заборол. - А ты потом не разболтаешь? - Я? Чтобы я – и разболтал? За кого ты меня принимаешь? Так Миша стал рассказывать мне историю про Марину и её сына с примечательными родинками. Начало вы уже знаете, слушайте дальше…
…Дальше случилось вот что. Младенца Илюшу подобрал вместе с его корзинкой владелец дома – директор одного нашего пищевого холдинга. По совести сказать, корзинку должна была обнаружить домработница, но по случаю воскресенья она взяла выходной, и оставила своего хозяина в затруднительном положении. Солидному человеку, бизнесмену и – чего уж там скрывать – миллионеру, подбросили ребёнка! Он был так этим ошарашен, что пошёл с корзинкой на кухню, достал две бутылки – себе пива и младенцу молока – и уселся напротив малютки в позе роденовского мыслителя.
Тут – благодаря пиву или же вследствие тяжёлого рабочего дня – бизнесмен принял решение, которое определило счастливую судьбу малыша. Вместо того, чтобы набрать 02 или опеку, он позвонил своей матери – посоветоваться. Мать тотчас примчалась к месту событий. Это была неглубокая старушка (по возрасту), добрая, заботливая и уставшая ждать внуков от своего вечно холостого и вечно занятого сына. Увидев малютку, она ахнула и расплакалась. В Большой Медведице на мальчуковой шее суеверная старушка узрела знак свыше. Она приказала заняться усыновлением ребёнка и подать заявление в опеку. Имя мальчику взяли с шапочки – Илюшенька.
Через четыре года бизнесмена не стало – разбился в автокатастрофе – и заботливая старушка стала бабушкой-опекуном. Илюша к этому времени был очаровательным мальчиком, проявляющим таланты в решении головоломок и арифметике. К 2011-му году мальчик вытянулся до метра пятидесяти росту, выиграл несколько математических олимпиад и вдобавок оказался обладателем такой сильной воли, что стал в доме полновластным хозяином. Старушка к этому времени стала глубокой и страдающей маразмом, поэтому Илья совершенно подмял её под себя.
В канун прошлого Рождества Илья решил, что ему нужно взяться за французский язык – парень собрался получать высшее образование в Париже. Хороший язык без хорошего репетитора не заработаешь – и Илья под присмотром старушки (смирно и тихо сидевшей в кресле) устроил смотрины. На собеседование в первый же день пришло больше дюжины педагогов – и среди них оказалась Марина. Можете себе представить, что она почувствовала, увидев знакомую конфигурацию родинок. Она узнала в двенадцатилетнем пареньке, наследнике многомиллионного состояния, того малыша, которого так беспечно подбросила когда-то под дверь. Радости её не было предела и…
…Миша вдруг замолк, прервал рассказ, и уставился в боковое стекло. За стеклом была всё та же картина - наше такси стояло в пробке и не двигалось. - Ну? А кончилось-то чем? – нетерпеливо спросил я. - А кончилось тем, что она на следующий день попала в нашу психбольницу. Чик-чирик, сошла с ума от радости. У неё открылась мания величия в самой забавной форме. В то утро, когда её привезли, она хохотала и кричала «Я миллионерша, а вы лохи позорные!». И ещё просила, чтобы врачи выстроились в шеренгу и целовали ей руку. - Да какое же это сумасшествие? Это звучит очень здраво. - Так ведь дальше стало хуже. Уже через неделю стала звать себя императрицей. Требовала, чтобы её укладывали на носилки и обносили по всем этажам – «осматривать владения». Лекарства и психотерапия совершенно не помогают. Профессор уже третий месяц проводит занятия с аспирантами, показывая её в качестве примера как безнадёжную больную. В девяностых, говорит, таких пациенток пачками привозили – в основном, жён олигархов. Сходили с ума оттого, что не знали, как потратить деньжищи. Теперь она у нас одна такая. - Мда. Жизненно. Водитель такси громко захрапел. Судя по всему, ему снилось нечто вкусное и соблазнительное: с подбородка даже капала слюна – кап, кап, кап…
- Есть ли в жизни логика? - спросили бизнесмена. - Нет, - ответил тот. - С возрастом денег становится больше, а возможностей для их применения - меньше. - Есть ли в жизни логика? - спросили ловеласа. - Нет, - ответил тот. - С возрастом опыта становится больше, а форма - все хуже. - Есть ли в жизни логика? - спросили мудреца. - Нет, - ответил он. - С возрастом ума становится больше, а счастья - меньше. Мораль: живите сегодняшним днем.
У журналиста, по моим наблюдениям, должен быть десяток душ, не меньше. Разве можно трижды перепродать и дважды заложить одну-единственную – это противоречит всем законам капитализма! Не хочу огульно обвинять всю пишущую братию – есть там люди достойные и очень достойные, но чаще встречаются паразиты, а хуже всех молодёжь, желающая прославиться – эти продадут родную маму и ещё будут торговаться, напирая на жалость: «Ну добавьте пять тысяч – это же мама!»
Однажды к будущим врачам Тёме и Ярику заглянул в гости приятель, будущий хищник пера Владислав. Владислав был в меланхолии. Угостившись бутербродами, чаем и конфетами, Владик начал охать на манер раджи из «Золотой Антилопы»: однокурсник, сидящий к северу от него, снял хороший любительский фильм про московские клубы; однокурсник, сидящий к западу, тиснул в «Новую газету» острую статью и прославился; однокурсник, сидящий к востоку, ведёт популярный блог. А у него, Владика, совсем ничего нет. Сидит он на безрыбье и, как библейский Иов, посыпает голову пеплом.
Тёма, всегда неравнодушный к проблемам друзей, озабоченно спросил: - Слушай, мы можем чем-то помочь? - Да, на вас вся моя надежда, - печально ответил Владик. – Седьмой телеканал объявил конкурс – на лучший авторский репортаж. И я готовлю разоблачительный материал про российскую медицину. Может, подскажете, под кого из московских врачей «копать»? Наверняка ведь слышали что-нибудь стоящее, то есть страшное?
Как нутро беременной всё время просит солёненького, так нутро журналиста непрестанно требует жареного – жутких фактов, скандальных откровений, вообще чего-нибудь шокирующего. Черчилль говорил, что журналист ищёт «непричёсанную правду жизни». При Черчилле, может, оно так и было. Теперь журналист ищет правду лохматую, небритую, щербатую и зловонную, правду с подбитым глазом. Правду, при взгляде на которую зритель вскрикивает «О, Господи!» и опрокидывает на себя горячий бульон.
- Компроматик, значит, ищешь? – прищурился Тёма. - Не «компроматик», а неудобную истину, - поправил Влад. – Да ладно вам, парни, колитесь! Вы только наводочку мне дайте, а дальше я сам. Обещаю в репортаже не врать и никого в асфальт не закатывать. Так, чуть-чуть погавкаю.
- Ну, кое-что мы знаем, да, Яр? – Тёма толкнул приятеля локтем. – Каждый по своей части. Я немного могу рассказать про стоматологов. - А я – про хирургов. Старшекурсники и аспиранты много чего интересного рассказывают. - Вот это дело! – обрадовался Владик. Мигом он поднял с пола портфель, достал ручку с блокнотом, а сам портфель отодвинул в сторону. – Начинайте. Я слушаю. - Только обещай, что никто про нас не узнает. Дружба дружбой, а вылетать из универа совсем неохота. - Слово журналиста! Никто не узнает, - пообещал Владик.
Тёма и Ярик исповедовались в чужих грехах где-то минут сорок. Рассказали про хирурга, который в Новый год оперировал навеселе, про анестезиолога, который разбавлял наркоз глюкозой, про стоматолога, который запломбировал два здоровых зуба и содрал с довольного клиента денюжку и про других недостойных эскулапов, запятнавших свои белые халаты несмываемым позором. Назвали даже пару фамилий, отчего Владик засиял, как начищенный рубль – ещё бы, настоящий жареный компромат!
Уходя, Владик долго благодарил, даже обнялся с Тёмой и Яром, даже обещал «как-нибудь» бесплатно покормить ребят в кафе – и был таков.
Где-то на месяц всё затихло. Начался второй семестр, парни потихоньку занимались своими медицинскими и романтическими делами. Вдруг в один прекрасный день – кажется, это был понедельник – Ярика поймал в университетском коридоре Тёма и срочно предложил пойти в компьютерный класс. Яр спросил: - Что случилось? На тебе лица нет. - Увидишь, - загадочно ответил Тёма.
В компьютерном классе Тёма подвёл Ярика к включённому монитору, нацепил ему наушники и открыл Ютьюб. На Ютьюбе был вывешен видеоматериал молодого журналиста Владислава М. – нарезка из страшных медицинских кадров, где кого-то каждую минуту кромсали и пилили. В промежутках же между кромсанием и распилом на экране появлялись фигуры Тёмы и Ярика, снятые на скрытую камеру (правда, с замазанными лицами и скрипучими голосами), рассказывающие зрителям про ужасы московской медицины.
- У него, засранца, скрытая камера была в портфеле, ты понял? - Дааааа…
Сегодня наблюдал в транспорте такую сценку. Едет женщина с детьми - двумя симпатичными мальчишками. Один постарше - лет двенадцати, другому лет пять. Женщина спит, а мальчишки задирают друг друга: старший отпускает шуточки, младший бьет его кулачком в живот и всюду, куда дотягивается. Беззлобно, конечно. Обычные братские разборки. В какой-то момент старший достает из ранца шоколадку. У младшего загораются глаза. - Хочешь шоколадку? - хитро улыбается старший. Тот кивает. - Сосчитаешь до пяти, получишь. Младший морщит лоб - видно, он еще плохо знаком со счетом - и раскрывает ладошку. Потом неуверенно начинает считать, загибая пальцы: - Раз... два... три... че-... четыре... пять! Старший с явным неудовольствием отламывает от шоколадки малю-ю-юсенькую плитку и протягивает брату. Тот надувается: - Это нечестно! - А как честно? - Пополам! - Еще чего! Ты на столько не насчитал. Младший дуется еще больше - видно, он вот-вот расплачется. Старший толкает его локтем: - Ну ладно, плакса. Сосчитаешь до десяти - так и быть, отдам тебе половину. Младший шмыгает носом и раскрывает ладони обеих рук. Первые пять цифр он называет довольно бодро, потом запинается: - Шесть... Ссс... Семь... Повисает пауза. Старший ухмыляется: - Ну что, дальше не знаешь? У младшего просыпается смекалка заядлого игрока в SonyPlaystation: - Да нет. Я просто жду бонуса за пройденные уровни...
Чисто американская история приключилась недавно в тихом пригороде Сиэтла, штат Вашингтон. Семья Браунов владела собственной французской булочной. Такой нехитрый малый бизнес. Рано утречком месили простое и слоёное тесто, а в семь часов получали тёплые хрустящие багеты, круассаны, шарлотки, сырные булки, сладкие пирожки и прочие вкусности. Каждая выпечка при покупке заворачивалась в фирменный пакетик с надписью "Ешь!" В булочной всегда царил крышесносящий запах, дети Браунов страдали ожирением невозможных степеней, но не есть не могли.
Как любые уважающие себя торговцы, Брауны считали каждый праздник профессиональным. Рождество на носу? Делаем скидку 5% и продаём торты с Санта-Клаусом. День отцов? Папам - бесплатный пирожок. День памяти Мартина Лютера Кинга? Шоколадку всем в подарок.
Но вот на день Независимости-2010 миссис Браун, вечно пахнущая плюшками, предложила идею - запечь в булочки счастливые монетки. Кому достанется монетка, тому приз.
Это был последний день Независимости для булочной Браунов. Призы же покупателям выдавал суд - с коммерсантов взыскали не только стоимость трех сломанных зубов, но и тридцатикратный моральный ущерб. Миссис Браун огребла за свою блистательную идею год исправительных работ. Брауны получили 17 исков от общества защиты здоровья - за создание угрозы заражения гепатитом местного населения. Им пришлось продать за долги свой большой дом и переехать в халупу на окраине. Мистер Браун теперь от стыда гуляет только по ночам и вечерам. Одни дети Браунов в выигрыше - теперь они наверняка похудеют.
Рискуя вызвать инфаркт у доктора Малахова и всех фанатов уринотерапии, я всё-таки расскажу вам эту жуткую историю. Произошла она несколько лет назад, когда в России дозволялось распивать пиво в общественных местах.
В одном областном центре решили устроить пивной фестиваль. Мероприятие это сулило всем сплошные выгоды. Пивной компании - реклама, бюджету - копеечка, чиновникам - рублик. Людям - пенистое со скидкой. Но по неопытности власти допустили две ошибки. Как оказалось впоследствии - роковые. Во-первых, фестиваль решили провести на площади, а не в парке. А, во-вторых, на площади стояло всего два биотуалета. Два! Представляете, что такое два биотуалета на пивном фестивале, где собрались десять тысяч человек?
Уже через час после начала фестиваля многие пиволюбы начали озираться в поисках отхожего места. А откуда ему взяться? Это ж площадь! Справа дом, слева дом, посреди памятник. К счастью, в юго-восточном углу площади был как бы скверик. Хиленький, в пять кустов, но всё же пиволюбы заспешили туда. И даже к этим пяти кустам вскоре выстроились огромные очереди!
А поскольку землицы под кустами было совсем мало, и вдобавок это был суглинок, переработанное пиво не хотело никуда впитываться. Оно образовало сначала маленький, а потом и широкий, многоводный ручей, который тёк от скверика метров сто по переулку, веселя мальчишек. Он бурлил, пузырился жёлтыми пузырями, а потом впадал в городской пруд. Необычный этот ручей просуществовал до позднего вечера.
Казалось бы, пожурчал и забыли? Ан нет. Дальше случилась жуть.
Наутро дворники и первые прохожие увидели апокалиптическую картину - весь карась и вся плотва, жившие в пруду, плавали на его пожелтевшей глади брюхом кверху.
А вот эта история рассказана прадедом. Дело было в Липецкой области, году так в 1925-ом, когда мой почтенный предок был совсем зелёным мальчишкой. В семье у прадеда имелись братья и старшая сестра, к которой уже сватались женихи - ей исполнилось шестнадцать лет.
Выдать девицу замуж было целой проблемой - после гражданской войны семья еле сводила концы с концами, а ведь в невесте что главное? В невесте главное - приданое и богатые родители. Без этого нормальный парень жениться не пойдёт. Правда, семейная бедность была тайной даже для соседей: в те годы, перед коллективизацией, о богатстве или бедности семьи нельзя было судить по внешнему виду. Большой достаток тщательно скрывали от чужих глаз. (Если, скажем, у крестьянина появлялась вторая лошадь вместо положенной одной, к нему приезжало в гости ГПУ, и обе лошади передавались государству, а сам крестьянин, как злостный кулак, укатывал в Сибирь. Поэтому все крестьяне прикидывались бедненькими, а зажиточная крестьянская семья от бедной часто отличалась лишь количеством червонцев в сундуке да под матрасом. Но кто же пустит сваху считать кровные червонцы?).
Тем не менее, в родном селе женихов обмануть не получалось. На невесту они облизывались, блинами угощались, но до помолвки дело не доходило. Свахи говорили женихам такое: "Папаша ейный то ли беден, то ли скуп очень. Никаких расходов от них не видать".
Наконец, на горизонте нарисовался жених из соседнего села - видный парень с самыми серьёзными намерениями. В семье решили - упускать такого нельзя, вот только как его удержать до помолвки? Ведь жених наверняка пойдёт с роднёй по знакомым, будет расспрашивать свах: "Что за семья? И богатая ли?"
Тогда папа моего прадеда решил всех обмануть и пошёл на очень забавную уловку, которая с блеском удалась. За месяц до помолвки он регулярно стал выдавать сыну по несколько рублей из своих скудных сбережений и велел идти на базар - покупать поросёнка. После покупки прадед должен был возвращаться с базара домой самой длинной дорогой, чтобы пройти по всем сельским улицам и ещё должен был щипать поросёнка, чтобы тот громко визжал.
Сестра, увидев это, очень удивилась: - Зачем это, папа? Этот поросёнок орёт на всю улицу. - Правильно, дочка. Теперь всё село и все свахи знают, что мы видные богачи - каждые два дня кушаем поросят!
Многие из нас что-то коллекционируют. Я, например, коллекционирую знакомства с необычными людьми. В числе моих знакомцев есть известный нумизмат Куропаткин, способный зарезать человека даже не за кучу денег, а всего за одну маленькую денежку. Однажды это почти случилось.
Живёт Куропаткин в Сочи, но периодически налетает на Первопрестольную и недели на две в ней растворяется. По каким нумизматическим лавкам и шабашам он в это время шныряет, знать не знаю, но возвращается он обычно довольный, с богатым уловом монет. А в тот раз перед возвращением в Сочи он решил остановиться у друга в подмосковном Пушкино. Друг отмечал день варенья - как не заехать, не поздравить с достижением, не узнать, что нового появилось за последний год - радикулит или морщинка?
Праздновать днюху начали в обед. Поначалу всё было очень чинно, гости слушали джаз и радио "Классик". Но потом народ назюзюкался, душа потребовала караоке, жена именинника под "Рюмку водки на столе" сплясала нечто русское и приблизительно народное. (Песня эта не танцевальная, но гости помогали ей криками "гоп-гоп-гоп!") А главное, Куропаткин, который в трезвом виде сама осторожность, полез показывать гостям свою гордость - приобретённый за бешеные тысячи золотой елизаветинский империал.
Империал, надо сказать, гостям не понравился - правда, он был большой и увесистый, но при этом тусклый, серо-зелёный, точно его грызла плесень. К тому же, Куропаткин совал его каждому гостю под нос. В конце концов, все гости его отфутболили, и нумизмат пошёл запивать своё горе на кухню.
В этот момент из школы вернулись двое сорванцов - Данька, хозяйский сын, и приятель его Ярик. Пятиклассники. Папаша Даньки вышел к ним в прихожую: - А ну, школота, марш в кино! Видите, праздник ещё не кончился? Держи вот на билеты, - и папаша сунул Даньке пятьсот рублей.
Тем не менее, школота ушла не сразу - Данька помнил, что на кухне должен быть любимый торт, "Птичье молоко". И, действительно, торт там был. Рядом же с тортом, положив голову на стол, похрапывал Куропаткин. Рука Куропаткина обхватывала коробку с монетами. Данька и Ярик заглянули в эту коробку. Монеты были самые разные - от больших блестящих серебряных рублей до маленьких, но тоже блестящих медных гривенников.
- Ух ты, старинные деньги. Тыща восемьсот девяностый год, - уважительно сказал Данька, повертев в руках серебряный рубль. - А это что?
Среди монет лежала одна большая и страшная, грязно-зелёная, с неровными краями. Данька брезгливо взял её и поскрёб ногтем.
- Не надо, заразишься чем-нибудь, - сказал Ярик. - Он её в канализации нашёл, разве не видно? - Фу, точно. Она не ценная. Возьмём? - Возьмём. А он не рассердится? - Ты что, мы же не насовсем. Сделаем из неё счастливую монетку - и сразу же вернём.
Тут нужно пояснить. Я не знаю, как в других частях России, но в Пушкинском районе Московской области есть поверье: чтобы в кошельке всегда водились деньги, нужно носить в нём талисман - "счастливую монетку". Обычно это гнутые или простреленные посредине пять рублей, но лучше всего, если "счастливая монетка" побывала под поездом.
Поскольку Данька и Ярик желали Куропаткину самого лучшего, они, взяв монету, пошли к городскому вокзалу. Там грязно-зелёный империал был положен на рельсы, а детишки спрятались в ближайших кустах. Вскоре на горизонте показалась электричка "Москва - Сергиев Посад".
- Щас он её в лепёшку! - пообещал Данька.
Когда поезд прогрохотал по рельсам и уехал, Данька и Ярик нашли в камнях прелесть - большой, жёлтый, блестящий блин! Это было настолько красивее прежней монеты, что они вдвоём запрыгали от восторга.
Через полчаса они вернулись домой. На пороге их уже ждал обезумевший и совершенно трезвый Куропаткин. И, надо сказать, встреча с мальчишками далеко превзошла его ожидания! Вой раненого волка, крик сумасшедшего петуха, рёв Годзиллы - всё это бледнеет перед тем звуком, который издал Куропаткин, увидев свой империал!
Приятель мой два раза в неделю ходит в бассейн. Не мастер спорта, ничего такого - просто поддерживает форму. Пару дней назад сообщил мне, что бассейн, видимо, придётся менять. Я интересуюсь - а в чём дело? Он рассказывает: - Месяц назад какой-то хилый пловец подхватил в бассейне инфекцию, и теперь администрация решила перещеголять Онищенку. Со всех потребовали новые медсправки. Потом ввели штраф за пользование чужими полотенцами. Но это ещё цветочки. Буквально вчера приходим мы с подружкой поплавать, а вместе с нами ещё человек двадцать - все, кто на 6 часов записан. Администраторша выстраивает нас в шеренгу и каждому выдаёт по тюбику с клейкой мазью. "Это от грибка ногтей", - говорит. "И попрошу вас намазать ноги сейчас же, в моём присутствии". Мажемся - а что делать. "Кроме того, уведомляю вас, что со следующей недели хлорирование воды усилится в полтора раза". Молчим - а что делать. "Кроме того, с этого дня в нашем бассейне работает инфракрасная сауна, которую я настоятельно рекомендую посещать. Инфракрасные лучи прекрасно борются с болезнетворными бактериями". Тут одна девушка не выдерживает: - Скажите, а купальные противогазы скоро начнут выдавать?
Только что встретил приятеля, Мишу. Замечаю, что он как будто похудел и не в настроении. Интересуюсь, всё ли у него в порядке. Он мрачно отвечает: - Мои дети меня предали. - Да что ты? Постой, а как они могли тебя предать? У тебя же две трёхлетние девочки-близняшки. - Вот они и предали. В прошлые выходные пошли всей семьёй в аквапарк. В какой-то момент жена на пять минут отлучилась, а когда вернулась, одна из дочек и заявляет: "Мама, а почему ты не можешь показать этот фокус?" Жена удивляется: "Какой фокус?" Дочка: "Когда мимо папы проходят вон те молодые тёти, у него трусики раздуваются. А когда проходишь ты, то нет!"
Эта история по-настоящему интересна тем, что произошла она именно в России. Вот не было в мире других похожих случаев. Почему?
Диспозиция такая: есть в Москве девушка, зовут её Альбина, и была она год назад кандидаткой в сборную России по бегу на 400 метров. Точнее, кандидаткой в кандидатки - всё-таки конкуренция на этой дистанции бешеная, а бегала девушка серенько. Тренеры давали Альбине нагрузку и ждали, не раскроется ли - бывает ведь, что спортсменка лет до семнадцати не бежит, а потом словно крылья вырастают. Физические данные у неё были вроде неплохие.
У Альбины был тренер, которого она - важно! - втайне любила, хотя он её вовсю дрючил. Он ей: "Альбина, такая-сякая, опять норматив не выполнила?! 53 секунды - какой это, к Эзопу, бег? Иди в езду с глаз моих!" А она от этих слов тает, аж до коленок горячо. Короче, как всегда у влюблённых - хоть плюй в глаза, всё Божья роса.
И вот настал момент - девушке исполнилось семнадцать лет. Раскрыться она не раскрылась, а голову имела неглупую, и учиться хотела на экономиста, а не в Институте Физкультуры. Тренер подумал-подумал, а потом, со свойственной ему грубоватостью, сказал: "Шабаш, девка. Бегунья из тебя, как из слона балерина. Шла бы ты на бухгалтера, всё пользы больше. А в спорт - ни-ни".
Альбина ревела три дня. Не спорта ей было жалко, а то, что любимый мужик такую гадость в глаза сказал. Убила бы. Но слёзы высохли, и она придумала, как надо поступить. У Альбины оставался ещё самый последний летний старт - на юниорском Кубке Москвы. К этому старту она подготовилась основательно - несколько недель ела запрещённые препараты, а утром соревновательного дня ещё и сделала укольчик. Терять-то всё равно нечего - прощаешься со спортом!
Забег Альбина выиграла. Причём не просто выиграла, а всего секунду уступила рекорду России. Конкурентки остались далеко позади. Тренер после финиша тряс её, обнимал, целовал, а потом весь вечер буквально ползал на коленках, умоляя, чтобы она осталась. Но Альбина была непреклонна - ухожу в экономисты, и точка!
А спустя неделю пришли результаты допинг-теста, и тренер понял, что к чему. Но то ж было через неделю - свои пятнадцать копеек счастья Альбина сполна получила.
В Олимпийском Комитете, когда узнали всю эту историю, говорят, славно посмеялись.