Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Деникин_А
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Еду в Москву. День неудачный – каждый мент мой. В Липецкой области решили меня доканать. Перед симпатичной деревенькой с красивым историческим названием Конь-колодец, начало первого тогда участка современной скоростной платной автодороги. Всего каких-то 18 километров, но зато минут семь-восемь удовольствия за рулём. Около минуты в очереди в кассу и вот летим по самой настоящей магистрали. Ни хрена не понял! Стоит выродок с самым настоящим радаром и всех облапошенных водителей с гостеприимной улыбочкой приглашает жезлом к, спрятанной за опорой виадука, ментовской машине (читай к кассе). Все возмущены. «Кассир» с американской улыбочкой поясняет толпе, что знака, разрешающего езду со скоростью более 90 км/ч не было поэтому со всех по-быстрому штраф 100 руб. иначе будет хуже. Возвращаюсь к своей машине и собираю всю-всю мелочь. Пятерки, рубли, копейки. Всё в старый полиэтиленовый пакетик, завязываю его сверху, как обычно это делают продавцы в бакалейных отделах, и с гордостью несу в «кассу» ментам. Кладу на колени охреневшему от неожиданности подонку, с погонами капитана, мой пакет с взяткой и громко, не стесняясь, на глазах хохочущих и довольных водителей прошу пересчитать деньги при свидетелях и вернуть мне документы. В замешательстве начинает перебирать все водительские удостоверения, которые нахапал у водителей. Наконец, моё - у меня в руках. Почему руки так трясутся? - спрашиваю. Ухожу к машине. Меня догоняет какой-то водитель и протягивает мой пакет с взяткой и тут совершенно неожиданно для меня: - спасибо Вам. Да у них гораздо больше оснований бояться нас, водителей.
У нас снега нет. Тепло, как в апреле. Машины мчатся. Работа у гаишников спорится. Трасса М-4 На границе перехода одной полосы движения в две дежурит патрульная машина. Гаишник увидел что-то вдали и так рванул через дорогу, чтобы не упустить машину, которая мчалась по противоположной стороне дороги, что чуть не попал под автобус. Водитель надавил на клаксон, а воздушный сигнал у автобусов, как сирена. Мент от страха растянулся на асфальте, протер на коленках свои полицейские штаны. Лежит отдельно от фуражечки с кокардой и от жезла-кормильца. Ладони в ссадинах. Все остановились. Он поднимался и чуть не плакал. Даже его коллега, который сидел "на кассе", вышел из патрульной машины и ржал вместе со всеми.
В середине девяностых купили мы на работе Газель. Пригнали из Москвы. За время пути, машина ни разу не икнула – не чихнула. Прелесть, а не машинка. Дождались субботы и двинули на рыбалку с ночевкой. Нас трое – два руководителя и я. Руководители мои, не откладывая в долгий ящик, начали потихоньку обмывать Газель, едва только выехали со двора. Понемножку, по чуть-чуть. Погода замечательная. Газель новая, надёжная. Настроение отличное. Первой бутылки хватило километров на шестьдесят. И Газели хватило именно на это расстояние. Стрелка температуры, вдруг, поползла к красному сектору – движок перегрелся. Открыли капот. Антифриз куда-то пропал. Куда, никто не знает. Ясно, что рыбалка накрылась. Стали мы думать, как быть. Телефонов мобильных у нас тогда ещё не было. Вы отдыхайте, говорю, а я поехал домой за машиной. Махнул рукой проходящему автобусу и через час был в городе. Водителя нашего старого «Газона» дома не оказалось… Никого не нашёл, короче. Время идет. Мужики там, наверное, переживают, нервничают. Почесал я репу, сел в свою «семёрку» и бегом к ним. Ребята зря время не теряли и к моему приезду успешно приговорили вторую водочку. А за руль кому-то придется сесть. По всей справедливости, кинули монетку. За руль садится Вова. И потащил я потихоньку эту пьяную Газель своими несчастными Жигулями. Трогаться было тяжеловато, а как разогнались, так нормально. На въезде в город пост. Мент смотрит в другую сторону. Из города тянется вереница дачников. Подъезжаю, глядя строго вперёд. Конечно, немножко нервничаю. Мент лениво поворачивается и не обращает на меня никакого внимания. Не обращает внимания и на буксировочный трос, а вот Газель его внезапно заинтересовала – жезлом своим велит пьяному Володе остановиться. Меня это, решительно, не касается и я продолжаю движение. В зеркало вижу, как водитель Вова руль бросил и разводит руками, мол никак не может подчиниться. Возмущенный мент легкой трусцой семенит рядом с ползущей Газелькой. Бежит и палочкой своей постукивает по кабине. Ну, думаю, пора и скорости добавить. Хорошо, что мент неспортивный какой-то оказался – пробежав метров пятьдесят, плюнул на нашу новую Газель и поплёлся обратно, службу нелёгкую нести. Приехали на работу. Спрашиваю Вову: - Ты почему это не подчиняешься требованиям инспектора? Ишь, моду взял – ментов не уважать. - Так ты сам не остановился! - А ты хотел бы, чтобы я остановился? ...
Прогнозы на чемпионат мира по футболу 2018 года в России для россиян становятся все более оптимистическими. Большинство специалистов считают, что сборная России, при нынешнем раскладе, имеет наибольшие шансы на золото. За серебрянные медали основная борьба произойдет между футболистами Казахстана и Армении. Сборным Абхазии и Южной Осетии во всех прогнозах отводят места аутсайдеров.
alexej_d напомнил Супермаркет. Туалет. На сверкающей кафелем стене ряд сияющих белизной писсуаров. К одному из них пристроился молодой человек. Его сынишка, лет около пяти-шести, рассмотрел всё это великолепие, подошёл к свободному писсуару, взялся руками за края, сунул голову внутрь и завыл по-волчьи У-У-У... Папаша, не отрываясь: - Немедленно брось писсуар! Он же грязный. Малыш, не вытаскивая головы, убрал руки с писсуара, отвёл их за спину "ласточкой" и продолжил громче и уверенней: - У-У-У...
Болельщики - народ дружный. На финал Кубка России по футболу в Каспийск собралось с полтыщи болельщиков. Болеть за своих отправились взрослые и дети, мужчины и женщины. Колонну из девяти автобусов сопровождали полицейские машины, меняющие друг друга из региона в регион. Остановки были частые потому, что болельщики пьют много пива не только во время матча, но и перед матчем, и не только перед телевизором. Останавливалась колонна где угодно, только не там, где есть туалеты. Высыпали из автобусов и озираясь, рассредотачивались. Любимая команда на всех одна, а воспитание разное. Одним достаточно отойти метров на десять – двадцать и отвернуться, или присесть. Другие уходят вдаль, превращаясь в точку. Некоторые ищут хоть какое-нибудь строение, чтобы спрятаться понадёжнее. Водители нервничали и собирали коллектив противными гудками клаксонов. Под утро, остановились как-то возле большой стройки. В будущем это комплекс магазинов, или кафе, а сейчас, в сумерках, это идеальный туалет. Пока темно и есть где спрятаться, решил спрятаться капитально. По-большому счёту, днём таких условий может и не быть. Быстренько заскочил в какое-то помещение и забился в самый уголок. Очень скоро, в эту же комнату осторожно, зашла дама с сигаретой. Повернулась лицом к двери, сигарету в зубы и присела, осветив меня белым, простите, задом. Прикинула и немного попятилась. Вытянула шею к двери и стала, глядя в дверной проем, сидя семенить в мою сторону. Женщины почти все парковаться не умеют. Так и эта – сдает задом, а назад не смотрит. И конечно курит. Только мобильника при этом не хватает. Не дожидаясь столкновения, вежливо так говорю: - У нас не курят. Дама оцепенела и издала такой истошный вопль, что часть народа бегом побежала по автобусам, а другая, более смелая поняла, что кто-то попал в беду. Болельщики - народ дружный. Через несколько секунд наш туалет был заполнен смельчаками. У каждого в руках, как фонарь, мобильник. При свете софитов мы с барышней выпрямлялись и приводили себя в порядок, в присутствии десятка полтора свидетелей. Не понятно почему, но всем стало очень весело. Хорошо, что мы с незнакомкой оказались из разных автобусов.
Кусочек детства. Мама приносила с работы книжки всегда интересные. Соседу скучно. Кричит – зовет, а я оторваться не могу. В руках «Это было под Ровно», Медведева. Выхожу к нему с книжкой. Усаживаю рядом, на ступеньки. Самое интересное - говорю – партизаны отправили разведчиков в город. Валерик бросил косой взгляд на книжку: - У нас дома лучше есть. Я начал ему читать вслух. Он терпел, терпел и говорит: - Пойдем ко мне, Я тебе лучше покажу. Приходим. Книг немного, но все в красивых переплётах. Валера выбирает с полки одну - Эрмитаж Быстренько полистал. Раскрыл пошире. На всю страницу - Даная. - Смотри, вот это книга!
Оглядываясь, самой большой удачей в моей жизни считаю то, что ещё в детстве, мне повезло, когда я попал в класс, в котором русский и литературу преподавал старый, как тогда казалось, и мудрый Семён Соломонович, которого все называли просто Соломоном. Его уроки были настолько глубокими и интересными, что его постоянно приглашали с лекциями в различные литературные общества и кружки, в другие школы. Существовавший тогда Дом учителя называли «Дом Соломона». Не помню, какой был класс, когда подошли мы к творчеству Тургенева. К Муму. Соломон, как всегда, начал тему издалека. Когда речь пошла уже о самой повести, он, стараясь, чтобы класс максимально прочувствовал глубину трагедии, поведал, что за многие годы работы, ему приходилось много раз прочитывать на уроках текст и всегда многие, расчувствовавшись, не могли сдержать слёз. Вот это, на мой взгляд, он сделал совершенно напрасно. Когда он закончил читать сам текст Муму, все, действительно были очень расстроены. А у меня хватило наглости на выходку - приподнявшись, так, на парте, начал оглядывать класс и, слегка кивая головой, демонстративно пересчитывать плачущих девочек. - Марш из класса! После уроков ко мне! Такого разъярённого Соломона мы никогда не видели. Когда я зашел к нему в кабинет завуча, он был черней тучи, но спросил уже совершенно спокойно: - Тебе не стыдно? - Семён Соломонович, а для чего вы предупредили нас о необходимости плакать? Соломон посмотрел в глаза, улыбнулся и произнёс: - Как быстро вы выросли.
Конец февраля. Нас трое. Отправляемся на подледный лов. Нас встречают и размещают в пионерлагере на самом берегу лимана. В промёрзшем домике нагревательное устройство - «козёл». «Козёл» - асбоцементная труба, на ногах из арматуры. На трубе сверху намотана спираль из нихрома. Такими «козлами», во все времена, отапливались строительные бытовки. Пожарные инспекторы очень любили обнаруживать «козлов» и вымогать за них взятки. Видимо отсюда и крылатое выражение – «за козла ответишь». Короче, наскоро разобрали вещи, снасти. Решили выпить по чуть-чуть и пока светло, успеть на лёд половить рыбки. У нас с собой была стеклянная банка консервов – перловка с говядиной. Меня посетила светлая мысль – подогреть к нашему возвращению эту кашу. Банка по диаметру с удовольствием вошла в трубу нашего «козла». Лунок на льду было много, и мы через несколько минут начали ловить таранку. Скоро стало темнеть. Мы собрали манатки и вернулись. Когда отпирали замок, меня посетило чувство, что замечательный запах каши разносится слишком рано – консервы ведь никто ещё не открывал. Заходим в комнату и перед нами картина – на стене, напротив раскалённого «козла», вся каша, а с противоположной стороны отстрелянная «гильза» снаряда – пустая стеклянная банка. Заряд приклеился к обоям пятном, диаметром чуть поменьше метра. Кусочки говядины на перловке смотрелись, как картечь на шрапнели. Ужинали стоя. Снимали тёплую кашу дожками со стены и отправляли в рот вслед за водочкой. Жестяная крышка оказалась так же на стене, под слоем ужина.
С юных лет я неплохо понимал значение и роль КПСС в нашем несчастном обществе. Без партбилета о карьерном росте мечтать было бесполезно. Принимали в партию практически два раза – первый раз в кандидаты в члены, а после года испытательного срока в члены действительные. Путь мой в члены был украшен историей, чуть не повернувшей всю мою биографию. Однажды, отправился на работу, взяв с собой билет кандидата в члены КПСС – ожидалось партсобрание. А на следующее утро обнаружил пропажу своего бумажника, в котором находился этот самый важный для меня документ. Коммунист, утративший партбилет теоретически мог остаться в партии. Это если случился, к примеру, пожар, или несчастный был оглушен, ограблен и обязательно при этом трезв. Потерявшему кандидатскую карточку ни о какой партии нечего было и мечтать. Тут уже кранты. Перерыл всё тысячу раз. Жил тогда у тёщи. Точно помнил, что последний раз держал бумажник в руках, когда доставал деньги провожая свою маму на такси. Расклеил объявления о пропаже. Дни шли, а лопатник не появлялся. Оставалась надежда только на тёщин, простите, сортир. Проверить содержимое выгребной ямы сверху не представлялось возможным - диаметр очка не позволял просунуть туда и голову и руку с фонариком одновременно. Дождавшись выходного дня, с утра взял лопату, поплевал на руки и стал копать. Предварительно измерил глубину ямы с дерьмом, был неприятно удивлён громадным количеством содеянного за несколько лет. Но, делать ничего не оставалось, кроме как терпеливо копать, причем новая яма должна быть объёмом никак не меньшим, чем яма с моим партбилетом. Когда яма была готова солнце было в зените. Жара стала невыносимой. Прибил к палке гвоздиками консервную банку из-под горошка и повалил дощатое сооружение люфт - клозета на бок. В такую духоту, на солнцепёке черпать дерьмо, разглядывать его и переливать в новую яму мог только настоящий коммунист. Когда достиг экватора, с каждой ложкой настроение моё стало ухудшаться. Я умом понимал, что бумажник не настолько тяжёл, чтобы утонуть и достичь дна говна. Но это был мой единственный теоретический шанс вступить в Коммунистическую партию. Работа подходила к концу. Всё дерьмо было наполовину в новой яме - наполовину на мне. Желая меня развеселить, жена вынесла мне зеркало. Но даже то, что я в нём увидел, меня не сильно порадовало. Начал засыпать старую яму вырытой землёй, как услышал звук подъехавшего мопеда. Стук в калитку. Весь в дерьме открываю её. Два молодых человека спрашивают меня. Самого бумажника и денег, конечно, нет, но самое главное привезли. За сто рублей получаю свою карточку кандидата, билет в читзал Пушкинки, благодаря которому ребята узнали мой домашний адрес. Вместе с документами появилось и огромное желание убить обоих за то, что они не приехали с утра, а подождали, пока я перелопачу тонну дерьма.
Полонез на Чубайсе. Выезжали на рыбалку, когда небо уже было затянуто тучами. Приехали ещё до дождя. Бетонка, по высокой насыпи вдоль канала, довольно узкая и товарищ прижал машину к самому краю дамбы. Успели достать снасти, по разу выпить. Забросили удочки и тут началось. Ливень загнал нас в машину и нам оставалось только спокойно трапезничать. Утром на небе уже не было ни облачка. Рыбалка как рыбалка. Когда началась жара, собрались домой, но оказалось, что обочина оставалась скользкой. Не просохла. При первой же попытке тронуться с места, задок « Жигулёнка» угрожающе сместился в сторону канала. Всё - говорю. Стоп. Даже не шевелись. Оглянулись - рыбаков нет, но далеко в поле работает трактор. Отправился к нему за помощью. Трактор ярко жёлтого цвета, сновал между оросительными каналами и таскал за собой какое-то железо. Тракторист, лет сорока - шестидесяти, только выяснив, что ему обязательно нальют, моментально отцепил свою технику и пригласил меня в кабину. Я и не подозревал, что гусеничные трактора могут летать. Вытащить машину на бетон было делом одной минуты. Водочку мы выпили вечером, но Михаил в машине всегда возил пепси-кольную бутылочку медицинского спирта. Спирту тракторист был рад необычайно. Не смутило его, то, что спирт из раскалённой на солнце машины был ужасно тёплым, если не горячим. Откладывать выпивку на потом было никак нельзя. Когда Мишка наливал в подставленный стакан, наш спаситель не выдержал и, наклонив другой рукой горлышко бутылочки, сурово сказал: - Не жадничай! Обиженный Миша отдал ему бутылку и предупредил, что спирт чистый . Со словами «за всё хорошее» тракторист втянул в себя почти пол стакана, грызанул луковицу и смачно захрустел. Зрелище, скажу вам, потрясающее. Закурил. Язык развязался. Представился, Генкой. Стал давать различные житейские советы. Мы сделали попытку уехать, но он попросил чуток повременить – сам он, видите ли, никогда не пьёт. Стали его уговаривать оставить на вечер, мол, жара, а ему ещё работать. В ответ Гена поведал, что выпимши на своём «Чубайсе», он кивнул затылком в сторону работающего трактора, может станцевать полонез Огинского. Налил, выпил, загрыз и решительно полез в трактор. Тот под ним взревел и понёсся вниз с дамбы. По полю он летел по траектории, о которой говорят «как бык поссал». Видимо это и был обещанный танец. К сожалению, музыка в голове Гены закончилась быстро. Метров через двести трактор влетел в небольшой канал, повалился набок и заглох. Когда мы подбежали, Гена спокойно лежал в тракторе на боку и спал. Попытались разбудить, но он только дико обматерил нас. Всё-таки было очень жарко.
Это не анекдот, а быль. 3 апреля на заседании совета министров РФ председатель правления ОАО «Сибирская угольная энергетическая компания» В.Рашевский в своем выступлении сообщил, что в настоящее время у нас наблюдается спад, но, как известно, после спада обязательно будет подъём. Для нашей страны принципиально важно это не пропустить.
Внучке пять дет с половиной. Сидит в комнате на полу среди игрушек. Телевизор старается, что-то на спортивном канале показывает. Зять с кухни заглянул посмотреть как дела. Спрашивает: - Тебе на "Карусель" переключить? - Не надо, я бокс смотрю. Сама носом в игрушки. Ну ладно. Наконец зовут на кухню кушать. - Ну и кто победил? - спрашивают её - Негр победил - А с кем он дрался? - С другим негром
Объявление на двери в здание КГБ: «У нас ремонт. Просьба стучать по телефону».
Специфика работы в торговле в СССР требовала наличия знакомств во многих одиозных структурах. Завмагом стройматериалов был мой товарищ Анатолий, который и предложил работать с ним. Он там, в станице, жил и трудился не первый год и оброс многочисленными знакомствами. Его большими друзьями были капитан милиции - начальник ОБХСС местного РОВД и его зам. Заместитель был приятным, невредным парнем. При его работе, часто требовавшей от него традиционных для милиции действий, он был справедливым и уважаемым человеком. Не в пример ему был его шеф. Ну, разве не характеризует человека такая привычка – он практически всегда, с видимым удовольствием соглашался посидеть в компании, выпить. Он громогласно требовал, чтобы всем и ему в том числе, вовремя наливали, но сам никогда не пил, тихонечко выливал содержимое рюмок. Не пил даже самые лучшие коньяки. Выливал и делал вид, что пьянеет. Не часто, но обращались они к нам с пустяковыми просьбами. У меня был автомобиль и от меня максимум, что требовалось – иногда проскочить куда, или перевезти чего. А у Анатолия было увлечение – радиотехника. Он покупал японские магнитофоны. Первое время наслаждался качеством звука. Затем начинал измерять приборами различные параметры, диапазоны звучания, изучал статьи в журнале «Радио». Постигнув наполовину прочитанное, руководствуясь рекомендациями всяких специалистов - дилетантов, начинал что-то перепаивать, менять японские детали на отечественные, видимо более качественные. После усовершенствования ни один из его магнитофонов уже никогда не издавал никаких звуков. Разве что при падении. Ни разу ему не удалось собрать всё содержимое обратно в корпус – оно даже физически туда не влазило. По мере возможности, Толик покупал всё новые и новые штукенции. Однажды, это было в начале восьмидесятых годов, у него появился радиомикрофон. Это то самое подслушивающее устройство, называемое «жучком». Сейчас этих жучков можно приобрести на любом радиорынке сколько угодно, причём самых любых модификаций. А тогда! Анатолий похвастал диковинным приобретением перед деревенскими ментами, те просто обалдели, хотя слышали о чём-то подобном. Лоб начальника ОБХСС наморщился, что говорило не только о крайней озабоченности, но и вообще о теоретической способности мыслить. Решение, кому первому испортить жизнь, возникло у него через пару дней. Как Холмс с Ватсоном, приехал он со своим замом к нам в магазин и таинственным шёпотом поведал о гениальном плане поимки за руку врача – гинеколога райбольницы. Оказывается, по агентурным данным, эта женщина, пользуясь своими профессиональными навыками, делала колхозницам аборты, чем приносила непоправимый урон экономике нашего государства. Вот и решил славный капитан милиции стать на защиту государственных интересов. Проведя определённую работу среди лучших проституток района, он нашёл вполне беременную дивчину, и умело «завербовал» её. При всесоюзной таксе на аборты «четвертак», капитан получил из кассы РОВД купюру, достоинством в пятьдесят рублей и каким-то милицейским способом «пометил» её. Далее, он обязал обрюхаченную сельскими механизаторами подсадную утку уговорить врача сделать ей аборт. По разработанному сценарию, агент на сносях, вооружённая «жучком», должна была дать в руки врачу этот полтинник, как плату за предстоящий аборт, сразу после чего произнести определённую условную фразу. Начало смеркаться и мы отправились на операцию. Мне выпала миссия водителя, Анатолий был главным радиоспециалистом и звукооператором. Оба обэхээсника, заметно возбуждённые, сидели на заднем сидении Жигулей, прикрыв, для конспирации, свои кители тряпьём. Мне было велено заехать на территорию больницы и припарковаться у здания, под окнами гинекологического отделения. На коленях «звукооператора» негромко, на нужной волне, издавал шумы радиоприёмник. Наконец послышались взаимные приветствия пациентки и обречённой на срок акушерки. Добавили громкости. Уговоры длились дольше, чем предполагала милиция. Наконец прозвучала сакраментальная фраза: «Ой, как я Вам благодарна». Моментально, с криком: «Давай понятых», главный стратег вылетел из салона авто и понёсся в здание. Мы с Анатолием остались в машине и дальше просто слушали, как происходило «взятие преступницы с поличными». Всё было задумано очень квалифицированно, но процесс задержания затягивался – полтинник пропал. На глазах изумлённых понятых, был перевёрнут и досконально обыскан весь кабинет. Результат – ноль. Сильно подозреваемую врачиху раздели, как следует осмотрели, а желающие облапали – нет денег. Не могла ничего подсказать и беременная «утка», хотя сама давала деньги и никуда не отлучалась. В состоянии сплошного обыска прошло больше четырёх часов. Денег не было. Пропал казённый полтинник. Совершенно обезумевшие и убитые горем от материальной катастрофы милиционеры вынуждены были извиниться и распроститься с подозреваемой, с персоналом больницы и со своей меченой пятидесятирублёвкой. Последнее, что передало нам шпионское радио, это вопрос беременной проститутки, когда будет аборт и ответ врача: «По этому вопросу обращайтесь в милицию».
Едем в маршрутке. Час пик. Машины ползут друг к другу почти впритык. Правая полоса почти пустая, но дальше с неё будет только правый поворот. Какая-то иномарка пытается влезть, перестроиться в наш ряд. Бесполезно. Наш водитель победно улыбается и не отлипает от машины, которая ползёт перед нашей. Не выдержал водитель справа, дал газу и помчался навстречу нарушению. - Сейчас его там хлопнут - радостно сообщил всем наш водитель - там всегда гаишники дежурят. Многие повытягивали шеи. Случилось непредвиденное - никто, видимо, не дежурил и отчаянный нарушитель успел проскочить на зеленый сигнал прямо по курсу. - Вот сука! - не выдержал наш водитель - лучше бы я его пропустил. Сейчас бы вместе ползли.
В похоронном оркестре заболел тромбон. Барабан привел знакомого студента консерватории и дает последние наставления: - Сёма, я тебя умоляю, тут тебе не симфонический оркестр, спрячь себе эти ноты. Здесь почтеннейшая публика и они чувствуют малейшую фальшь
Вчера в Кремле состоялиль масштабные военные учения. Условный противник сделал попытку захватить сразу все башни Кремля. Условные защитники успешно отразили все попытки врага. За учениями с интересом наблюдал условный Президент.
Эту историю из жизни Пушкина, ещё в моём детстве рассказал на уроке наш учитель русского и литературы. Не исключено, что он сам придумал её для нас. Дело было в Царскосельском лицее. Однажды, на уроке стихосложения. лицеистам было велено сочинить стих о природе. Сосед Пушкина по парте, или там по столу, стал описывать восход солнца. Быстро написал прекрасное, на его взгляд начало: - На Западе встаёт великолепный Царь Природы... Он прекрасно понимал, что солнце встает только на востоке, но тогда не складывался стих. Терять такую красивую строку ему не хотелось, но и дальше никак не сочинялось. Показал Пушкину. Тот почти сразу дописал: - Смущённые народы не знают, что начать - ложиться спать, или вставать.
Tony Cameron напомнил. Рассказывал очень близкий родственник не только очевидец, но и участник. Не только рассказывал, но есть и фотографии. Только случай ужасный, конечно. Советское время. В Гальском районе тогдашней Грузии шло строительство Ингури ГЭС. Горы. В монтаже опор высоковольтной ЛЭП учавствовал наш экипаж МИ-8. Этот вертолёт до сих пор, по праву, считается одним из лучших вертолётов. В труднодоступные места доставляли элементы опор и контейнеры с крепежом. Груз прицеплялся на внешней подвеске и опускался при снижении машины, но мог быть и сброшен экипажем одним нажатием гашетки. Ну это только в крайнем случае. Все элементы крепежа были производства, тогда ещё, Югославии и стоили громадных денег в валюте. Работали уже несколько дней, но привыкнуть к очень сложной местности и к постоянно меняющимся воздушным потокам невозможно. Были всё время настороже, и на мандраже. И не зря. Во время одного из полётов над глубоким ущельем машину резко швырнуло вниз. Поток был настолько сильным, что инженер, сидящий "на гашетке" моментально сделал аварийный сброс. Контейнер полетел в извивающуюся внизу ленту реки, а вертолёт, резко изменивший свой вес, швырнуло в сторону, ударило об скалу и, с кучей камней, он стал скользить по наклонной стене вниз. Далеко, к счастью, не полетел. "Уселись" на на неширокий уступ, из которого росло большое корявое дерево. Как подымали экипаж не важно. Травмы у всех разные, но все живы. До сих пор хранятся, как память, ботинки шурина без каблуков - оторвались во время аварии. Как водится, былы создана правительственная комиссия их авторитетных специалистом и, конечно, представителей КГБ. Склонились к мнению, что была ошибка экипажа, а именно виной послужили действия инженера, неожиданно сбросившего груз. Не верилось никому, что нисходящий поток мог так сильно швырнуть многотонную машину. Для полной убеждённости решили сделать несколько пробных полётов по тому же маршруту. Во время первого полёта вертолёт камнем упал в пропасть. Никто из экипажа и из членов комиссии, находящихся на борту не выжили. Обвинения с уцелевшего экипажа были сняты. Разумеется, в те времена о таких вещах не сообщали.
Раннее Первомайское утро. С вечера собрались на природу большой компанией. Первая моя квартира была коммунальная. Выходим семьёй во двор, укладываем в машину сумки. К нам выходят соседи Гончаровы и сообщают преужасную новость. Ночью на работе в котельной, умер наш пожилой сосед - дядя Миша. Пришедший из котельной мужчина рассказал, что дяде Мише стало плохо под утро. Неотложка не успела. Его увезли в морг. Гончаровы откровенно не хотят, чтобы у нас, самых молододых в доме, праздник был испорчен неприятными хлопотами и настоятельно рекомендуют тихонько уезжать по своим делам – никто кроме них нас не видел и знать мы ничего не могли. С благодарностью оставляем какие–то деньги в общий котёл на похороны и с чувством вины уезжаем. Днём эта смерть периодически то забывалась, то опять нагоняла чувства вины и предательства. Откровенно, не знали как себя вести при встрече с соседями. Наконец приехали. Заезжаем во двор и перед глазами картина - на фоне похоронного венка с траурной лентой «Дорогому Михаилу Ивановичу от соседей», с выражение бесконечной скорби сидит сам «покойник». Оказывается, на дежурстве в котельной, что при гарнизонной бане, мужики по ходу предпраздничной пьянки заговорили о большой и светлой любви. Наш дядя Миша решил проверить – не угасла ли любовь его бабы Веры к нему. Очень он заинтересовался: какая будет её реакция на известие о его смерти. Послали гонца с печальным известием и спокойно продолжили отмечать Первомай. Соседи в первую очередь отправили "молнию" сыну на Урал, а потом буквально извелись, отыскивая по моргам всех больниц труп. Параллельно закупались продукты и два венка - один "от безутешной жены Веры", второй "от соседей". На общей кухне заканчивалась работа. Намечавшиеся на следующий день поминки решили отменить, а всем двором встретить Первомай.
Навалилась на меня хворь, причём сразу во многих разнообразиях. В родной поликлинике два уролога боролись за честь лечить мой организм, параллельно настаивая на различных диагнозах. Один убеждал меня в необходимости лечения аденомы простаты и предлагал всего за четыреста рублей чудо-лекарство его собственного производства. У второго был чудо-сбор от камней в почках, всего за двести рублей, поэтому он настаивал на лечении почек. Поскольку лечение почек было в два раза дешевле, и я принял предложение второго уролога. Он очень обрадовался и моментально достал из портфеля полиэтиленовый пакет с кучкой какого-то мусора растительного происхождения. Там же внутри была бумажка, с перечнем трав и названием ООО, которое эти травы фасовало. Для интереса я зашёл в аптеку, что напротив поликлиники – точно такие пакеты там, непонятно почему, продавались всего по двадцать восемь рублей. Закончилось это всё инфарктом на ногах. Но тут уже совсем другие истории
Супруги Сидоровы поняли, буквально, что материнский капитал можно тратить на образование детей. Теперь они оставляют детей у бабушки, а сами занимаются образованием новых детей.
Однажды, ноябрьским утром, накануне командировки в Баку, просыпаюсь от дивной скрипичной музыки. Слушаю и начинаю понимать, что для бодрого советского утра классика звучит непривычно долго. Ты знаешь – говорю жене – у меня такое светлое чувство, будто нас постигла тяжёлая утрата. Сообщений никаких. До полудня три раза транслировать бессмертное адажио! Об этом даже Чайковский не мог мечтать. В том, что моя первоначальная догадка была верной, я убедился, только когда вышел из здания Бакинского вокзала на площадь. На большой, красивой привокзальной площади Баку всегда красовались два громадных стенда с портретами вождей – Ленина и Брежнева. Выходишь из здания вокзала и прямо на тебя серьёзно смотрит наш любимый (в те времена), дорогой товарищ Леонид Ильич. Впечатляли размеры стенда. Каждая из пяти золотых звёзд Героя была эдак с пол метра высотой. Можно теперь представить размеры всего дорогого лица. По левую руку - Ленин. Это лицо намного меньше, чем лицо верного ленинца. Всего-то метра три высотой, ну и в ширину где-то метров пять. Ленин изображён с известной в прежние времена фотографии – в кепке, загадочно улыбаясь, неизвестно чему, приветствует народ, покачивая правой ладошкой. Сильно украшали эти шедевры живописи привокзальную площадь. И вот выхожу на площадь и вижу - один из уголков стенда с дорогим лицом наискосок пересекла жуткая чёрная полоса. Как у любого нормального человека, траурным шествием пошли по спине мурашки. Поворачиваю голову налево и… мурашки прекращают движение. Ленин исчез. Исчез, по совершенно непонятной причине. Правда исчезло только само лицо в кепке, а стенд-то на месте. Только весь выкрашен плохо перемешанной, помесью зелёной и грязно-серой красок. Пожал я сам себе плечами и поехал на завод. Там у руководства траур. Не работается. Всё из рук валится. Осиротели и наперегонки поразъехались по чайханам скорбить. Главный энергетик завода – Сан Саныч Васильев, хотя и родился в Баку, с детства был русским. Ему скорбить некогда. Все привыкли, что весь завод держится на нём. Я всегда удивлялся поразительной трудоспособности этого человека и удивительному умению, решая массу своих вопросов, постоянно замещать, вечно отсутствующих, директора, трёх его непонятных замов и главного инженера завода. У Сан Саныча всегда находилось время и на простую беседу. Поделился я с ним своим недоумением по факту окраски Ленина и вот что узнал. Его жена работала на железной дороге и была в курсе всех привокзальных событий. Оказывается, узнав о смерти «дорогого», Политбюро Азербайджана вспомнило об этих портретах. Если со свежим покойником было всё просто – нарисовать траурную полоску и готова демонстрация безмерной скорби, то с Лениным задача была непростой. Сложность задачи заключалась в том, что Ленин в тяжёлые минуты траура оставался в головном уборе – в этой кепке. А во-вторых он самым бессовестным образом улыбался, да и ручкой не к месту помахивал. Это что за траур получится, считали Бакинские градоначальники, если каждый натянет на башку кепку и будет загадочно, так, улыбаться. Вот и решили замазать Ленина как попало, лишь бы побыстрей. Ненадолго. Дней на девять. Или на сорок. Там видно будет. Безмерна была скорбь азербайджанского народа, но и несколько своеобразна. Во время траура, объявленного по всей стране, я находясь в Баку, смотрел в кинотеатре фильмы «Гараж» и «Шестой». Во всех кафешках играла музыка. Кроме того, именно в день похорон, на республиканском стадионе я смотрел футбольный матч «Нефтчи» - «Спартак». Не очень верится? Но это очень легко проверить.
Сейчас часто рассказывают - показыват советы по самообороне. Откровенно смешат двухминутные телекурсы обучения хрупких женщин боям без правил. Моя история может послужить советом более реальным. Возвращаюсь из командировки. Автобус пришёл в третьем часу ночи. На вокзале у таксистов требования к пассажирам в несколько раз выше, чем у тех, кто катается по городу в «свободной охоте», поэтому отправляюсь с вокзала пешком ловить машину по дороге. В полутора кварталах на безлюдной улице появляются прохожие. По противоположной стороне идут навстречу три парня. Увидели меня. Двое, через дорогу наискосок, повернули ко мне, а третий ускорил движение и стал заходить сзади. Совершенно напрасно. Состязаться в скорости с такими длинноногими оленями в моём возрасте было смешно. У меня с собой личные документы, какие-то деньги, в руках сумка с рабочими документами и печатью. Да хоть бы и ничего с собой не было, просто так, бесплатно наполучать по башке в мои планы ни как не входило. Закурить у меня было, но как ночью пройти в библиотеку я сразу вспомнить не мог, и быстро сообразил другое- если любым способом не призвать никого в свидетели, то неизвестно, чем все закончится. Нахожу увесистый кусок штукатурки цоколя здания - и запускаю им в окно первого этажа. В тот момент мне нужно было поднять шум и жильцов. Если бы никто не проснулся и не позвонил 02, я мог, хотя бы забросить свою сумку в чужую квартиру через разбитое окно. Меня, по–человечески, все бы поняли и любой скандал, даже с милицией, был бы впоследствии улажен. Видя, что я натворил и услышав оглушительный в ночной тишине хлопок и звон стекла, ночные пешеходы мгновенно изменили свои планы и помчались подальше от этого опасного места. Я остался ждать то ли из чувства долга перед жильцами, то ли из подспудного желания дать побольше фору ночным спринтерам. Подождав с пол минутки, продолжил путь домой. На следующий день, с утра не мог, а после обеда отправился с повинной к пострадавшей стороне, но окно было уже застеклено, и только мелкие кусочки стекла и старой шпатлевки на асфальте напоминали о несостоявшемся происшествии.
