Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Ehrekrieger
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Однажды в общаге подрались два аспиранта. Подчеркиваю – аспиранты. Не первокурсники, не пятикурсники, а именно аспиранты, без пяти минут кандидаты наук, "ученые мужи", тксзть. Причин ссоры не знаю, но известно, что один из них другому накостылял. А потерпевший - не смирился. И решил отомстить. Действовал он хладнокровно и решительно. Пошёл на кухню и поставил там на плиту громадную сковородку. Терпеливо дождался, пока она раскалится докрасна. После чего пошёл к обидчику и со всей дури врезал ему этой раскаленной сковородкой по голове. Того госпитализировали...
Я живу в довольно быдляцком районе, гопников более чем достаточно. Позавчера ночью слышу в подъезде истошный, нечеловечий, утробный рёв. Впчеталение, что кого-то страшно и мучительно убивают, и он в отчаянной борьбе и агонии расстаётся с жизнью. Хватаю молоток, распахиваю дверь... возвращаются домой соседские дети, девочка лет 14 и мальчик лет 10. Смотрят на меня с изумлением. Оказывается, это они между собой так общались. Разговаривали.
Ездил я за дипломом докторским в ВАК на Тверскую в 1997 г. Вхожу, а там – очередь. Ожидающие решили было, что надо сразу на 2 очереди делиться – кандидатская и докторская (это потом оказалось, что всех в одну ставят). Поэтому все друг у друга выясняют, кто за каким дипломом приехал. А мне 37 или 38 было, был я коротко стрижен, в черной куртке-косухе – вопчим, несолидный. Пожилых возмутило, что сравнительно молодой мужик в докторскую очередь лезет, каждый нововпришедший норовил переспросить и уточнить, не ошибся ли я. Так под конец достало, что очередному вопрошающему я и ответил нагло, врастяжку: "А мне братаны сказали, нада эту, как её, докторскую брать, она типа дороже, но круче".
Наступило тяжёлое молчание, и все в ужасе отстали. Тогда это ещё не носило характера эпидемии, бандосы не зарились на степени, покупные диссеры были в новинку... Да, не знал я, насколько пророческой эта дурацкая шутка окажется.
P.S. Выходя, поймал на себе косые взгляды ожидающих своей очереди (видимо, без меня обсудили ситуацию и всех проинформировали), помахал дипломом и громко сказал: "А чооо, ништяяяк, и не дорого".
А вот какую хохму отмочил однажды мой кот. У нас был такой молчаливый уговор (убей, не пойму, как он возник, но точно был). Если Василий сидит в коробке, то брать его на руки – нельзя. Однажды застал я его в углу, где никаких коробок не было, растопырил руки и стал надвигаться, чтобы схватить. Он заозирался, нашел мааааленький спичечный коробок и с размаху накрыл своей здоровенной лапищей (из под нее и коробка не видно) – я, типа, в домике! И улыбается, довольный.
Когда-то, в стародавние времена, ходил я на аспирантские курсы по статистике. И был в нашей группе один неплохой, но очень уж доверчивый парень, по имени Паша.
Вот как-то раз проходили мы один статистический метод, позволяющий исследователю с помощью некоторых ухищрений как бы искусственно увеличить объем слишком маленькой выборки. То есть "вытянуть себя из проблемы", как Мюнхгаузен - ухватившись за свой же собственный парик. Или "за петлю на заднике ботинка", как выражаются англичане. Потому и метод этот назван "bootstrap".
Так вот, на лекции Паша отвлекся, упустил логическую цепочку, начал вертеться и расспрашивать соседей, что это за метод такой, совершенно непонятный. И тут мы ему на голубом глазу заявили, что это – т. наз. "метод Бидструпа", поименованный так в честь знаменитого датского карикатуриста и, соответственно, заключающийся в намеренном доведении ситуации до абсурда, как на Бидструповских карикатурах. Поэтому понять его вообще принципиально невозможно, в том-то и вся соль. Бедняга нам поверил, да так и рассказывал на зачОте...
Рассказала бывшая моя студентка-филолог. Бабулька-преподша шла к ним на лекцию. На первом этаже, где идёт ремонт, навернулась в корыто с бетоном, с трудом выбралась оттуда, сперва побарахтавшись в растворе и пропитавшись им. Но пришла-таки на пару - вся в сером месиве, как зомби. Народ, когда она возникла в проходе, сперва жутко испугался такой статуи командора, а потом ржал так, что она не могла пару нормально вести... Так она ещё начала по ходу пары застывать и превращаться в монумент, еле двигалась, как покоцанный терминатор, и отламывала с себя куски бетона, пока могла, а потом так и задубела...
В одом известном вузе, наицЫвильнейшем во Вселенной и её окрестностях, презанятно поступил один "препод" из молодых-новых. Сам он, увы, что-либо читать вообще не в состоянии (как выразилась одна студентка: "когда он тужится что-то понять в своих записях и воспроизвести на лекции, то кажется, что это он мучительно учится читать. Не читать лекции, а вообще читать.") Устает корифей через 20 минут собственного невразумительного бормотания и студентов отпускает - "лекция закончена". Конечно, тяжело разбирать буквы малограмотному человеку...
Так вот, в конце семестра он вдруг потребовал со всех студентов конспекты своих собственных лекций - якобы проверить, хорошо ли они его наставления записали. А записать этот бред было просто невозможно. А без конспектов - нет допуска к экзамену. Замкнутый круг. И студенты, естественно, накачали кусков с интернета и предъявили в качестве конспекта лекций. А ему того и надо - он это дело собрал, хаотически сложил (видимо, в прорядке поступления распечаток от студентов) и впредь будет читать ЭТО на лекциях вслух - уже в качестве собственного лекционного курса.
Гениальное всегда, говорят, просто.. Хотя я в справедливости этой сентенции всегда что-то сильно сомневался.
На сборах у нас популярна была песня на мотив "Там, где пехота не пройдет", с куплетом:
"Когда вернемся в Ленинград Мы будем долго, долго мыться, А после много, много, много дней подряд, подряд, подряд По всем закусочным лечиться"
В общем, когда вернулись в Ленинград, некоторое время так примерно и действовали.
А была у меня тогда очень симпатичная и столь же легкомысленная подруга, которая, как потом выяснилось, ловко делила свою благосклонность между ещё многими претендентами. И вот как-то звоню я ей домой, а трубку снимает какой-то мужик. И говорит в неё вместо традиционного "алло" или там "да": "дежурный по санузлу!". Я обалдел и тут же "на автомате" громко выпалил: "вторая смена, шестой пост, проверка половой связи!!!"
Оба заржали, как последние идиоты, и повесили трубки с неадекватно хорошим настроением.
Слышал из достоверного источника, как одного старого генерала "подсидели" в штабе, использовав его свойство подписывать подсунутые документы, не вникая. Любящие подчиненные дали ему на подпись заявление от его же имени с просьбой об отставке, "поскольку я, старый..., совсем ... и все бумаги уже, не читая, подписываю, да вот и эту тоже щас подмахну, не глядя". Подписал. Просьбу начальство удовлетворило.
История первая. 1980 г. Дело было так. В студенчестве мы с приятелем нашли одну конно-спортивную школу, где можно было реально поучиться ездить верхом, а не тупо нарезать круги вокруг манежа. Причем школа эта была бесплатной. Но только для деревенских школьников, городских туда пущать было не велено. Платил за это богатый колхоз, он, как говорится, и музыку заказывал. И мы с приятелем там были единственными городскими парнями, занимались нелегально.
И вот как-то приехали туда деятели с ленинградского телевидения - делать репортаж о замечательной сельской школе верховой езды. Тренер хотел нас сперва услать куда от греха подальше, а потом плюнул и велел просто не высовываться, держаться позади всех. Если же вдруг всё-таки спросят, кто такие и откуда – говорить, что местные механизаторы.
И что вы думаете? Именно нас с заднего плана и выцепили. И спросили перед камерой, кто мы такие. И я, запинаясь и переминаясь в ватнике и треухе, объяснял в телевизор, что я – типа местный механизатор. Хорошо, что мало кто эту передачку видел.
История вторая. 1996 г. После вышеизложенного я зарекся вообще что-либо когда-либо рассказывать журналюгам и иже с ними. Однако - человек предполагает…
Накануне защиты докторской диссертации мне устроили психическую атаку "доброжелатели", подосланные моей бывшей заведующей. Несколько засланных казачков "дружески" поочередно уговаривали снять диссертацию с защиты: мол, всё равно – раз начальство против, то никто и не пропустит, шансов, мол, нет. Я, конечно, всех посылал, но настроение с каждой такой беседой портилось неумолимо.
И вот стою я, как сейчас помню, на углу Первой линии и Среднего, жду трамвая. А ко мне подваливают два разбитных пацана с каким-то непонятным ящиком. И спрашивают, хочу ли я получить подарок. Я отвечаю, что от незнакомых людей подарков не принимаю, и вообще прошу идти своей дорогой. Они не отстают, всё предлагают подарок, требуют ответов на какую-то серию вопросов, которая меня, мол, не затруднит.
После нескольких отказов подряд я сорвался и грубо, громко и матерно объяснил им, какие именно они сейчас от меня получат подарки и куда им надо срочно идти. Они киснут от смеха и отходят, говоря: смотрите, мол, себя вечером в программе…э-э-э- как же она называлась? "Телемаркет", кажется. И забирают свой ящик…
История третья. 1998 г. Как-то в древнепервейшем-наицЫвильнейшем учебном заведении вызывает меня начальство и говорит: сейчас, мол, приедут репортеры из телепрограммы "Зеленый телефон". Будешь им рассказывать о состоянии окружающей среды в Питере, давать народу, который звонит по телефону в студию, ответы (в прямом эфире!) о загрязнении городского воздуха.
Я обомлел и говорю, что специализируюсь на водных объектах, и то исключительно загородных, областных. На что был на полном серьёзе дан гениальный совет: отвечать надо так – да, воздух у нас грязный. Как, впрочем, и вода. Но за городом - вода ничего, всё-таки малость почище, чем в городе. Например… и плавно переходить к своему предмету.
К великому счастью, репортёры тогда не приехали - и этим спасли меня от большого позора.
Как-то ещё на заре моей "карьеры" в горном послал меня заведующий кафедрой на собрание. Загоняли туда по списку, специально на выступление ректора. Я, кажется, тогда вообще впервые услышал его пламенную речь. Весьма проникся. Возвращаюсь под большим впечатлением, а заведующий и спрашивает: ну, как, мол, о чём он говорил? Я искренне отвечаю: не понял. Ну как же так – огорчается начальник – совсем, что ли, ничего? Я руками развожу: совсем. За два с половиной часа, говорит? За два с половиной часа, отвечаю. Ну, хоть в самых-то общих чертах?
Я подумал и спрашиваю: ну, вы Апокалипсис читали? Тот, несколько раздраженно: ну, читал, мол, когда-то, и что, при чем здесь это? Ну, как же, – отвечаю – тоже загадочно, непонятно… Одно только ясно, что всем придется плохо.
Заставить кошку сделать что-то против воли очень трудно, если вообще возможно…
Моя Машка ещё котёнком пришла с улицы и села перед нашей дверью: молча поставила перед фактом, что будет тут жить. И зашла, и стала жить. И всё бы хорошо, но очень туго шло приучение к туалету, то и дело бывали досадные сбои. И вот, когда она в очередной раз не там оправилась, я ей как-то сдуру под горячую руку сказал: ну, всё, мол, раз ты плохая такая, так иди обратно жить на улицу, и дверь распахнул. Думал, что проникнется, задумается, исправится. Так она тут же пулей вылетела на лестницу и, горестно завывая, кубарем кинулась вниз!
Пока я схватил куртку, влез в ботинки и бросился за ней, её и след простыл. Ноябрь был, валил мокрый снег. Я три дня окрестности обходил, охрип, пока звал её, все окрестные подъезды обшарил, в подвалы лез. А нашла её случайно соседка: забилась Машка под гаражи и приготовилась там умирать. Застудилась, потом долго болела...
В общем, чувство собственного достоинства у них потрясающее. И если будет нужно, кошка действительно, без преувеличения готова за него погибнуть. Необходимо это учитывать в общении с котами! Я их уважаю гораздо больше, чем собак.
– Ну не дурак ли этот Перельман, а? Ну и лох! Ну конкретный же дебил, придурок законченный! От таких бабок отказался! Эх, мне бы предложили этот миллион! Ну, уж я бы не растерялся! Уж я бы им классно распорядился! Да я уже всёёё продумал! Перво-наперво, значит, купил бы я…
Тут я ему и говорю:
– Так за чем же дело стало? Давай по-быстренькому докажи гипотезу Пуанкаре, и в кассу с рюкзаком!
Он удивился, поперхнулся. Да так возмутился, аж взревел:
В 1997 г. предложили мне перейти работать в Горный институт. К тому времени сформировалась здесь новая кафедра экологии, и мне, гидробиологу-прикладнику, отводилось чтение таких предметов, как общая экология и биологический мониторинг. Действительно, к тому времени у меня был накоплен многолетний опыт практических исследований в области биомониторинга разнообразных техногенных воздействий на водные экосистемы. Соответственно, я мог не только изложить студентам теоретические положения, но и поделиться множеством ярких, наглядных практических примеров. А компетентность преподавателя ещё считалась тогда важным условием. И в кошмаре не могли никому привидеться бойкие, лишённые опыта практической работы и старомодных предрассудков молодые "специалисты" по любому предмету, готовые читать какой угодно лекционный курс – по чужим конспектам, по складам, запинаясь, сидя, любой ценой уклоняясь от ответов на "каверзные" вопросы аудитории.
Но однажды меня попытались привлечь и к сугубо практической деятельности - именно в качестве профессионального гидробиолога. Так сказать, "по узкой специальности". Вскоре после моего прихода подошли какие-то преподаватели - я тогда никого ещё здесь не знал, так что сейчас уже и не вспомню, кто это был. И спрашивают, верно ли, что я – водный эколог. Работа, мол, есть, халтурка как раз по моей профессии… В общем, оказалось – один их приятель утонул на рыбалке в озере. Так надо там понырять, труп найти.
Когда заводишь себе кошку, мировосприятие резко изменяется... Вспомнилось: есть у меня знакомый один, человек, какгрицца, сложной судьбы, суровый и мрачный. Он меня частенько критиковал за излишнее потакание ныне покойному коту Василию, рекомендовал вместо разговоров давать ему пинки, тычки и т. д. А я неизменно отвечал ему: погоди, погоди, вот сам обзаведешься усатым-полосатым, тогда и поглядим...
Сбылось. Обзавелся. C тех пор я его несколько лет не встречал. Но вот пришлось как-то зайти к нему домой. И он предлагает поесть, время как раз обеденное. И смущённо так (что на него совершенно не похоже) добавляет: "ты только того... этого.. не брезгуй особо - Мурзик на столе в хлебнице заснул, так уж мне неохота его будить..."
Несколько лет тому назад один завкафедрой мне рассказывал, как был вызван "на ковёр" к ректору (к "папегу", пользуясь местным арго). В чем-то он нарушил папеговы директивы, стремясь обеспечить благо своей кафедры. А ректор в этом вузе – из хозяйственников, рафинированной интеллигентностью не отличается, и вообще хорошо вписывается в наше очаровательное время, так его. Иду, говорит завкаф, и по пути слова подбираю, чтобы успеть доказать свою правоту, а то он же небось долго и слушать-то не станет… Значит, надо так сформулировать, чтобы было очень кратко, лапидарно, но и убедительно.
Зашел - а папег с ходу: а-а-а-а, б...!!! ах ты, б.., п.., х..., м....!!! Да я тебя…… Тока попробуй ещё...!!!.... б! х! п! с! Идите, разговор окончен.
В середине 80-х довелось мне попасть на научную конференцию в Севастополь. Соседом по гостиничному номеру оказался одессит, хороший и свойский парень. Однако разговаривал он так, как будто бы изображал карикатурного одессита из анекдота, причём сильно переигрывая. Заселились мы, значит, сели, выпили, стали знакомиться. Сосед и говорит: а ты, мол, можешь и не говорить, откуда приехал – и так ясно, что ленинградец.
Ну, раз уж тут пишут не только о забавном... Записал пару лет тому назад.
Захожу я как-то в магазин, а навстречу – двое пацанов лет 13–15. Естественно, жду, что они немного посторонятся и дорогу старшему уступят. Но нет, прут в лобовую. Натолкнувшись на меня, один сильно ударился и, соответственно, отлетел в сторону. И это привело его прямо-таки в лютую злобёнку – оскалился, засопел, прикинул, стоит ли на меня бросаться или нет, решил, что невыгодно и, матерясь, пошёл дальше.
Сделал я недавно замечание (правда, в довольно резкой форме) дворовой мелкой гопоте, которая пыталась снять с дерева мою кормушку и нажраться обгаженных голубями и синичками семечек. Вместо того, чтобы смутиться, пообещали подкараулить меня всей бандой и забить арматурой.
Почти перестали уступать дорогу в дверях студенты, чего раньше никогда не наблюдалось. Теперь же норовят переть напролом, а чувствительно стукнувшись при этом об меня, злятся или искренне недоумевают.
Извините за подробность, если вхожу в институтский туалет, а навстречу из кабинки выходит студент – то не почти всегда, а именно всегда моча его или кал остаются несмытыми. Возвращаю пакостников и велю им ликвидировать свои отходы – не пользоваться же сантехникой в таком виде... Некоторые делают это нехотя, но молча, некорые же – пытаются не только возмущаться, но и угрожать. Таких иногда приходится убеждать доступными их пониманию средствами...
Во-первых, всё это, конечно, просто проявление всеобщего чудовищного обыдления, поразительного по своим масштабам и силе. Не сторонник я коммунистов, но при них гопота хотя бы свое место понимала и вела себя тихо, пробавляясь, разве что, мелким гоп-стопом в подворотнях и хроническим воровством по месту работы. А теперь вся эта плесень наворовалась куда крупнее и почувствовала себя не только людьми, но и прям важнейшими фигурами, куда там вшивым интеллигентишкам.
Во-вторых, это ещё и очередная волна геноцида, новый виток селекции: когда наступил рай демократии, многие талантливые, интеллигентные, грамотные, воспитанные опять в ужасе уехали из страны и детей своих увезли. А "сливки подонков" – остались.
В третьих, касательно именно юных отморозков: увы, это ещё и государственная политика. Мелким целенаправленно внушают, что они – пуп земли уже по определению. Даже если... нет, так: тем более, если они невежественны, наглы и скотоподобны. Перед ними заискивают, их целенаправленно натравливают на старшее поколение "яйцеголовых", помнящих иные времена, склонных и способных к анализу – в общем, больно умных, не подходящих на роль колониальной раб. силы. И потому подлежащих утилизации...
Это я пока ещё в силе. А стариков они при таких тенденциях скоро не просто пихать и оскорблять, а и убивать на улицах начнут. И час этот недалёк.
Техническое мышление организовано предельно конкретно, что во многих ситуациях даёт его обладателю большие преимущества. Однако есть у этой медали, как говорится, и другая сторона. В частности, судя по моим наблюдениям, тонкий юмор – не самая сильная сторона среднего "технаря". Никого не хочу обидеть: разумеется, знаю я и немало исключений, да и у нас, естественников, своих недостатков тоже хватает… Речь сейчас не об этом, а о характерном "техногенном" юморе. В этом отношении весьма показательны пьянки, на которых мне периодически приходилось присутствовать в горном институте.
Выглядит это примерно так. Например, рюмки этак после пятой один пожилой профессор шумно критикует другого за то, что тот уже наверняка утратил потенцию. Это вызывает общее воодушевление и жизнерадостный смех. Затем второй профессор, хохоча, отвечает, что он-то как раз в полном порядке, а потенцию, наоборот, утратил первый. Следует дружный долгий хохот. Минуту спустя, немного отдышавшись, первый ловко парирует: да я-то не утратил, а вот ты – точно уже всё... На сей раз всеобщий гомерический гогот длится минуты три. Наконец, изнемогая, задыхаясь от смеха, вяло отмахиваясь рукой, второй еле выдавливает: не-е-е, это у тебя... ха-ха.. у тебя.. ох-ха-ха-ха.. уже не стоИт... ох, не могу... Тут уж все – просто вповалку, ну и т. д.
Понадобилось недавно заведующему кафедрой что-то срочно сказать мне во время моей лекции. Он пришёл к аудитории, тихо постучался, приоткрыл дверь, дождался, пока я закончу формулировку, и жестом попросил к нему выйти. Я извинился перед студентами, выглянул за дверь, мы кратко переговорили, и я продолжил лекцию. Казалось бы, ну и что? Это же банальность, как может быть иначе?
Да, после Университета и я так же считал. А потом убедился, что иначе быть всё-таки может. Волею судеб оказался я однажды преподом в одном удивительном, громко распиаренном вузе, за гламуром и «шиком» которого прячется унылая пустота потёмкинской деревни. И оказалось, что учение тут – не основной, самоценный процесс, а маскировочное театральное действо, призванное прикрыть более "существенные" дела. Студенты и преподаватели – не главные действующие лица, а статисты, ряженые, второстепенный, бутафорский элемент интерьера...
Вот торжественно ведут по коридорам депутацию вчерашних и нынешних братков, "благодетелей и меценатов". Начальство бесцеремонно распахивает дверь в аудиторию, продолжая громко вещать, вламывается, шумно заводя дорогих (во всех смыслах слова) гостей. Вваливается толпа субъектов с характерной внешностью – без каких-либо "комплексов", не отягощённых излишним интеллектом. На узких лбах – крупными, кривыми печатными буквами начертаны максимум три класса образования...
И тут преподаватель должен мгновенно прервать лекцию (?!), вытянуться в струнку сам, заставить и студентов вскочить по стойке смирно (??!!), промаршировать к заезжим насосам и придурковато отрапортовать им – кто он есть таков, что тут, собственно, делает, кому и какую лекцию читает (???!!!). Человек несведущий такому не поверит, как не поверил бы и я сам. Однако, чистая правда...
Как-то раз такое шумное вторжение произошло и во время моей лекции. Следуя инструкции, я подошёл к драгоценным посетителям и громко выдал: "Лекцию ведёт преподаватель номер... (назвал число, выбитое на бирке - чип-карте, которую каждый из нас обязан был носить на груди)! Специальность - номер такой-то!! Срок контракта - 5 лет!!!"
Заезжие братки остались тогда довольны представлением. Видно, повеяло чем-то родным и знакомым...
В преподской флудилке в "Контакте" рассказывает коллега, Виктор Горбатов:
Сегодня на кандидатском (!) экзамене по истории и философии науки. Разговор идет об абстракциях и идеализациях в научном познании. Аспирант упрямо трактует "идеальное" как "очень хорошее". - Приведите пример научной идеализации. - Не могу... - Ну вспомните, например, что такое "идеальный газ". - Это, наверное, очень хороший газ. Его можно задорого продать.
"Как бы" (из диалогов на экзаменах) … Преподаватель (П): Кстати, а что означает эта приставка – "псевдо…"? Студент (С): Че-е-во-о-о? П: Что значит – "псевдо"? С: Че-е-во-о-о?! П: Я спрашиваю, как Вы понимаете значение слова "псевдо". Ну, если забыли, то вспомните хотя бы слово "псевдоним" - и сразу же догадаетесь. С: Че-е-во-о-о?!! П: Спрашиваю в последний раз: что значит – "псевдо"? С: Это… Ну-у-… Как бы… Ну-у-… Как бы… П: Ну что же, пожалуй, можно выразиться и так – "как бы". С: Че-е-во-о-о?!!!
Несколько лет тому назад сдавала мне одна студентка экзамен, тогда – ещё устный. Надо сказать, что изо всех лекций была она на одной-единственной, да и там сразу же заснула. И проснулась только один раз, случайно, очень ненадолго, когда речь у нас шла о каких-то второстепенных вопросах экологической физиологии. В частности – об образовании псевдофекалий. Есть у некоторых животных (например, у двустворчатых моллюсков) такой экономичный способ избавляться от излишков потреблённой пищи сразу же, ещё до начала её переваривания. Потому и "псевдо", а не просто фекалии (которые, как всем известно, являются отходами, остающимися уже после усвоения пищи). Вот эти самые "псевдофекалии" она случайно и запомнила. Вернее, запомнила-то она только звучание термина, а смысл его тоже остался загадочным. И больше в её памяти, видимо, вообще ничего не отложилось. Возможно, новое непонятное слово заняло всю "оперативку"…
Сами знаете, устный экзамен – это не новомодные тесты, тут матрицу с правильными ответами заранее не добудешь и у соседей не спишешь, так что вся дурь твоя становится сразу же видна. В общем, трудновато ей было с таким скромным багажом знаний выдерживать опрос по всему курсу. Однако, как это нередко бывает в таких случаях, держалась она весьма самоуверенно, даже агрессивно, и на любые вопросы пыталась отвечать, так или иначе оперируя псевдофекалиями. Было это очень смешно и грустно. Жаль, в пересказе получился бы не тот эффект: чтобы полностью прочувствовать и оценить ситуацию, нужны некоторые специальные знания… В общем, закончился наш диалог так:
…………. П.: Ладно, последняя попытка. Может быть, Вы все-таки ну хоть что-нибудь, хоть чуть-чуть, да знаете, а? Ну, скажите хотя бы, как происходит антропогенное эвтрофирование водоёмов? С. (угрюмо молчит) П.: Ладно, упростим вопрос. Почему происходит так называемое "цветение" воды? Чем вызывается массовое развитие сине-зелёных и водорослей, которое мы часто наблюдаем летом, например, у берегов Финского залива, на мелководье? С. (молчит, с ненавистью глядя исподлобья на изверга – "препода") П.: Ну, так какие же вещества поступают в водоем с водосборной территории, заставляя водоросли бурно расти и размножаться? С. (молчит, криво усмехается, глядя в пол) П.: Да ведь те же самые, что используются для ускорения роста высших растений. И входят в состав удобрений, которые Вы применяете у себя на огороде! Какие же биогенные элементы обязательно имеются в составе минеральных удобрений? СуперФОСФата, например? Или аммоФОСки? С. (молчит, передергивает плечами, шумно и нетерпеливо вздыхает, красноречиво закатывает глаза: мол, сколько же можно, долго ли ты, гад, будешь тут ещё надо мной издеваться?) П.: Да ведь Вы сами побывали на крупнейшем предприятии, где изготавливаются минеральные удобрения. На реке Луге. Около города Кингисеппа. Мы туда со всей вашей группой приезжали на экскурсию, помните? Сразу же после первого курса! Ну же! Как это предприятие называется? С. (вызывающе): Ну, типа "Фосфорит", что ли? П.: Ну, наконец! Хоть что-то… Итак, "Фосфорит". "Ф-О-С-Ф-О-Рит"! Видите, даже название его – говорящее. Так что же поступает в воду, вызывая "цветение" фитопланктона? С.: (с явным недоверием): Неужели псевдофекалии?!
"Тупой дебильности сестра, ЦЫвильность в мрачном подземелье" (горноинституццкий фольклор)
Когда я в 1997 г. пришёл работать в горный институт, это был вполне демократичный вуз с симпатичными университетскими традициями. Но потом руководство решило, что "всё должно быть цЫвильно" (с). И тут наш институт неожиданно провозгласил себя лучшим вузом планеты, вопреки нагло игнорирующим его мировым рейтингам.
Одно из разнообразнейших, удивительных проявлений ЦЫвильности и вселенской самолучшести заключалось в том, что через гостеприимно открытый ранее центральный вход запретили ходить простым смертным. Теперь это стало привилегией руководства и наиболее дорогих и многообещающих из гостей. Всех остальных направили через чёрный ход. Ко вратам приставили туповатых охранников, оплачиваемых куда лучше, чем "среднестатистический" препод.
И вот приехал как-то к нам в Петербург московский коллега, профессор, с которым мы были ранее знакомы только по публикациям и скудной переписке. И захотел он зайти ко мне и пообщаться воочию. И наивно сунулся в институт через главный вход, по старой-то памяти. А ехал он из экспедиции, одет был в полевое, с рюкзаком, небритый. Одним словом, являл собой живое воплощение НецЫвильности... В общем, перехватили и заломали его бдительные добры молодцы, чуть помяли и выкинули.
Он таки упёрто сунулся через чёрный ход "для негров", но и там его не впустили, лишь брезгливо дали позвонить мне. Я спустился, пытался уговорить напыщенных охранников, тщетно напирал на его мировое имя и неудобство перед гостем. Но мне популярно объяснили, что имя и известность здесь у всех примерно одинаковые, и нехрен тут, панимашь. В итоге так и пришлось нам беседовать и листать документы и статьи, сидя на ступеньках входа, подложив под зады какие-то папки, а проходящие студенты о нас спотыкались... После этой встречи наше перспективное сотрудничество почему-то и заглохло. Зато всё цЫвильно.
Был у меня в аспирантской молодости случай. Принёс сдавать пару статей в один сборник. А редактор мне и говорит: мол, у нас нельзя в один выпуск две работы сразу, разве что одна из них с соавтором будет. Вот и вставьте соавтора – тогда возьму обе, а так – низзя. Вот прям щас ручкой и впишите. Такие правила, ничего не знаю…
Ну что за чепуха, - думаю. Какой идиот такие правила выдумывает? Хотя… что уж тут особенно дивиться, в первый раз, что ли. Нас вообще толком удивить трудно. Спорить – бесполезно. В общем, плюнул я и решил кого-нибудь вписать, с меня не убудет.
А кого? Вопрос. Делал я всё сам, писал – тоже сам. Кто же это аспиранту помогать будет. Да их все только припахать норовят… Вот разве что кот мой любимый, мудрый и остроумный Василий, соучаствовал, как мог. На столе рабочем лежал, под лампой грелся, пузо давал почесать, бумаги под себя сгребал. Пару раз ручку на пол сбросил лапой ради шутки. Песни мне пел. В общем, помогал посильно. И решил я – по справедливости, пусть он соавтором и будет.
Имя – известно, Василий. Отчество – пусть от моего имени будет. А фамилию ему дадим – Котиков. И вписал. И сразу приняли вторую статью. И она вышла. Соавтор – Котиков В. В. Похихикал я, друзьям показал, они тоже повеселились. Купил Василию чего-то вкусного, отметили с ним. И решил, что и делу на том - конец.
Ан, нет. Первая-то буква моей фамилии по алфавиту - дальше, чем К. А некоторые системы цитирования ориентируются не на первого автора в порядке перечисления, а на первого по алфавиту. И пошли нам на имя В. В. Котикова приходить письма да приглашения на разные конгрессы и симпозиумы. Иногда заодно и меня звали. Далеко не всегда. Я все приглашения честно Василию зачитывал. Особенно, если статью хвалили. Он это дело вежливо выслушивал и равнодушно переворачивался на другой бок. Я же говорю, мудрый был.
Запомнилась одна забавная сценка у книжной полки. Гость видит на ней несколько толстых томов дореволюционного издания с золочёными обрезами, спрашивает хозяина: - Даль? Ответ: - Брэм. Второй гость: - Мужики, вы чего это ваще такое щас сказали?
Как-то, будучи ещё юным аспирантом, выходил я из ЛИТМО с веселой компанией через турникет мимо бдительного вахтера. И один из нас прятал за пазухой трофейный спирт. Но вот беда – на ногах парень стоял нетвердо и в турникете закрутился. Сделал в нём несколько оборотов, с трудом перебирая заплетающимися ножонками, и с грохотом растянулся на полу. Но спирт из-за пазухи не выронил, ручонками держал, к сердцу прижимал – поэтому даже не сгруппировался, когда падал. Так и шмякнулся, как блин, и встать не пытался - боялся нарушить конспирацию. Тут мы его под белы руки подхватили да так и уволокли, провожаемые добрым вахтёрским взглядом... "Нет, ребята, пить вредно".
Был с нами на университетских военных сборах один студент. Ярко выраженный дегенерат. В течение 5 лет учебы был последним по успеваемости, вечно ныл, униженно просил у всех списать, шестерил. А на сборах выяснилось, что он служил в армии и ему положена ефрейторская лычка. И его поставили отделенным. О, как его раздуло! Единственное обращение к своим бойцам у него было "эй, ты!".
А сборы у нас длинные были - 3 месяца. Тем не менее, они всё-таки подошли концу. Наступил вечер предпоследнего дня. Вывели нас на вечернюю прогулку, как положено, с песней. А взводная песня у нас была на известный мотив из "генералов песчаных карьеров" ("В жару и в зной идёт четвертый взвод... и т. д."). И вдруг прозвучал новый припев: "когда получим мы по две звезды, дадим ефрейтору.. (по шее)". И тут Степашка вдруг загрустил, крепко задумался. И назавтра утром, в столовой, из его уст мы услышали робкое: "передайте, ПОЖАЛУЙСТА, хлеб...". Повисла звенящая тишина, да и раскололась всеобщим громовым смехом. Оторжавшись, ребята из его отделения Степашке доступно пояснили, что это ему не поможет - погоди, мол, вот выведут нас за КПП... И он в ужасе побежал к замполиту, растеряв последние остатки понта.
В общем, отцы-командиры отпустили его на волю часа на два раньше нас, и припустил он мелкой трусцой на станцию, чтобы поспеть к ближайшей электричке, провожаемый "теплыми, дружественными взглядами" однокурсников.
Затеял как-то наш декан, горняк-теплофизик, лихо, одним ударом разобраться с физиологией труда, гериатрией, а главное – с прогнозированием и регулированием срока жизни человека.
Для начала он нарисовал на бумажке систему координат. По оси отложил время. По оси ординат – некую условную активность человека, степень его жизнеспособности, что ли, в долях от максимальной для него же величины этого же показателя. Странный показатель этот, ничтоже сумняшеся, назвал он «психофизиологическим потенциалом» (ну, кого волнует, что показатель с таким названием издавна существует в физиологии и медицине, имеет конкретный смысл и означает совсем другое?).
Получилась придуманная кривая: от нуля (момент зачатия, наверно) она взмывала вверх, выполаживалась этак лет с 20 лет до 35 (максимальные значения) и далее начинала постепенно сползать вниз. Утыкаясь в ось абсцисс (тут точное время не задавалось). Если не строить такого графика и не выдумывать таких странных показателей, можно сказать это же простыми словами: человек сперва крепнет, потом постепенно «хужает» и в итоге склеивает ласты. Но не тут-то было, мы мыслим крупными открытиями и банального, общеизвестного наблюдения сделать просто не можем по определению. Названа была эта загогулина Кривой Жизни.
Дальше – больше. Захотелось научиться управлять этой кривой. Идея была такой: если в данный момент времени вычислить соотношение реального и оптимального значения этого показателя, т. наз. «психофизиологического потенциала», то можно приподнять или опустить кривую и увидеть, когда она ткнется в ноль. То есть, предсказать срок оставшейся жизни и момент склеивания ласт. Как мера «психофизиологического потенциала» была предложена... скорость плавания в бассейне. Берёцца шахтёр (не конкретизировалось, добровольно или нет, в экипировке или нет, с буром или без оного) и кидается в бассейн. Засекается, с какой скоростью он поплывет. Эта скорость соотносится с олимпийским рекордом по плаванию для мужчин его возраста. Получается поправочный коэффициент, который задирает (что маловероятно, т. к. чемпиона не обогнать) или, наоборот, прижимает к оси абсцисс кривую «потенциала». И снимаецца с кривой, скока ему жить осталось.
Прошу учесть, что это не злой прикол, а тема защищенной кандидатской диссертации его аспиранта. Когда я оттуда уходил, из всего этого планировалось сделать докторскую для некоего братка и была опубликована серия каких-то статей…
P.S. Когда я спросил с серьёзным лицом, что делать, если шахтер не умеет плавать и сразу потонет, получил ответ типа «погрешности метода» или «не грузите меня тактикой, я стратегией занимаюсь».
P.P.S. Как-то начальник пришел просветленный и сказал мне: вот вы надо мной смеетесь, советуете заниматься лучше своей теплофизикой - а я побывал со своей идеей у врачей. Они все ведут себя как-то одинаково: сперва гогочут, потом, выслушав меня более внимательно, становятся очень серьезными, ласково улыбаются, со всем соглашаются и с почетом провожают до дверей, подтверждая, что ничего такого они никогда ранее не слышали и что это очень необычно. Я ему посоветовал тогда поосторожнее по врачам с такими идеями ходить, он обиделся…
Когда-то на "халтуре". Время обеда, каждый достаёт свою нехитрую снедь. Рядом мужик открывает свёрток, там – кусок хлеба, два яйца, луковица. Гордо оглядываясь, самодовольно произносит:
Как-то раз припёрся ко мне неизвестный студент с уже готовой, престраннейшей "курсовой работой" - сплошной бред листках на десяти. И потребовал её тут же принять. На вопрос мой, кто давал ему задание на эту курсовую, объяснил, что никто. Он сам себе тему придумал и сам же её реализовал. На следующий мой вопрос - почему же он тогда принёс её мне? - брезгливо оглядел меня и тоскливо сказал: "так больше же некому... остальные-то ещё хуже..."
Вспомнил, как во время учебы в университете фотографировались мы для пропуска на военную кафедру. Требовались белая рубаха и галстук, а я и то, и другое забыл. Галстук занял у однокурсника, а вместо рубахи повязал "жабо" - белый платок тупо обернул салфеткой вокруг шеи. Посему галстук на фото просто свисал с шеи - две чёрные тесёмочки на белом фоне.
Вояки очень ржали, но фото приняли - формально требования были соблюдены.
Была у меня в кураторской группе студентка одна, первокурсница. Хорошая такая девчонка, умненькая, красивая очень, незлая – в общем, всё при ней. Но – с некоторыми странностями. Так сказать, богемного склада. В общем, не всегда и не во всём предсказуемая…
Как-то раз подходит она ко мне по личному делу. Хочет поговорить, попросить совета или помощи в решении одной проблемы. А у меня был короткий перерыв между лекциями, хотелось успеть кофе попить. Ну, я и предложил вести разговор по дороге в институтское кафе: так успеем и дело её обсудить, и перекусить.
Встали мы в очередь, беседуем тихонько. Подходит наш черед. Спрашиваю: что, мол, вам брать – кофе или чай?
И тут она поворачивается ко мне. И окидывает вдруг удивительным взглядом, который я помню вот как сейчас. В нём причудливо смешались отрешённость, какая-то странная истома, недоумение и даже заметное раздражение. И отвечает она мне на это медленно так, слегка врастяжку: "Слу-у-ушай, не грузи меня проблемами, а? Выбери сам. Ты – мужик, тебе и решения принимать".
Работали мы как-то с финскими коллегами-экологами на Вуоксе - от истока её, по всей Финляндии и до нашего Лесогорска. Отработали на финской стороне - прелесть что такое: лодку подают минута в минуту, всё что надо - тут же предоставляют, а после съемки немедленно в баньке парят и пивом поят. На нашей же стороне дело не так весело пошло. Лодку нам пограничники дать обещали. Прибываем на заставу в срок - ничего не готово, лодки тоже нет. Наконец пошли они её откуда-то доставать. Возились, возились... в итоге выволакивают, грузят на прицеп и говорят: вы только, ребята, когда на съёмку пойдёте, наших бойцов в эту лодочку не сажайте, пусть они вас на берегу ждут...
Началась съёмка. Отработали мы по всему створу, осталась последняя станция неподалеку от берега. А надо сказать, что дело было в конце ноября. Морозяка тогда стоял крепкий. Вуокса у берегов, где течение потише, тонким льдом покрыта. И вот беру я последнюю пробу. Упираюсь ногой в днище, рву на себя тяжелый пробоотборник – ковш вроде экскаваторного, из нержавейки... И тут гнилое, латаное-перелатанное лодочное дно подо мной разваливается! И кажется, что аж вся Вуокса мгновенно оказывается в нашей лодке - а мы, соотвественно, разом оказываемся в ледяной воде.
Говорят, с берега это смотрелось внушительно, когда мы с громким матом, смачно отплевываясь и изо всех сил разгребая ледяную кашу, плыли к берегу. Это хорошо ещё, что недалеко от берега были, а потом – сразу водка, сухие шмотки и баня.
С тех пор как-то окончательно разлюбил я зимние полевые работы.
Рекомендую коллективную преподскую подборку студенческих высказываний, адрес в Контакте: http://vkontakte.ru/board.php?act=topic&tid=570140&st=20 Оттуда:
Автор - Виктор Горбатов:
- Аргументируйте, почему в тесте вы отметили, что для британской философии XVII-XVIII веков характерен эмпиризм? - А тут я логически рассудил! (гордо) Ведь Британия была тогда ЭМПЕРИЕЙ!
Устный экзамен по математике в МГУ. Абитуриент рассказывает теорему о параллельных: - Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести одну прямую, параллельную данной, если ее проводить ровно... - ???!!!....... ГДЕ ВЫ ЭТО ПРОЧИТАЛИ??????? Абитуриент с умным видом достает книжку и показывает нужное место экзаменатору: "Через любую точку, не лежащую на данной прямой, можно провести РОВНО одну прямую, параллельную данной..."
Автор - Михаил Васильев:
На зачете по политологии. Вопрос. Что такое консенсус? Студентка краснеет и выдает: "Это то, что бывает у женщин после пятидесяти"
Студента цитирует Марина Сопова:
- При работе с вакуумом на голову надо одеть ОЧКО...
Автор - Вера Голубкова:
"Девушка сдавала экзамен по философии и, уже сидя в коридорчике перед аудиторией, сообразила, что ничего не знает про Руссо. Ей стали быстро на всякий случай подсказывать какие-то разрозненные сведения, и вот, когда она уже заходила в аудиторию, кто-то напоследок ей сказал: самое главное, надо помнить - Руссо считал, что человек в сущности своей ДОБР. Как всегда, по Иронии судьбы девушке таки пришлось рассказывать про Руссо, и вот, гордая, она сообщает: "Но самое главное, что Руссо верил в то, что человек в сущности - БОБР"... Комиссия начала давиться, но самообладания не потеряла, и кто-то у нее спросил, в чем же все-таки сходство между человеком и бобром. Девушка не растерялась и сказала: "ну как, и те, и другие селятся вдоль рек, и те, и другие строят хатки..." и т. д. и т. п. Говорят, что, когда она наконец покинула аудиторию, комиссия минут пять просто валялась под стульями..."
Дело было в далёкие годы моего студенчества. После второго курса вывезли нас на летнюю практику. Жили мы в общаге. В коридоре около входа висело довольно большое зеркало. Рядом с ним вывешивались разные полезные объявления, а также, по традициям того времени, шаржи и карикатуры на провинившихся накануне (в стиле "позор пьянице и дебоширу Горбункову").
Но однажды вечером наш студент это зеркало вдруг разбил. Очевидцы утверждали, что отнюдь не случайно уронил, а наоборот – совершенно злонамеренно сорвал со стены и с силой грохнул оземь. Дело было так. Студент этот, вырвавшись на свободу из-под родительской опеки, немедленно сорвался в сильнейший загул. К вечеру он частенько напивался до полного умопомрачения, всячески буянил и чудил. Соответственно, не раз становился героем обидных околозеркальных карикатур.
Той злополучной ночью он, по обыкновению раскачиваясь и горланя песни, возвращался домой в прескверном настроении. Спотыкаясь о ступени крыльца, заплетаясь ногами и кренясь, как подбитый самолёт, с грохотом ввалился в коридор. С трудом выровнялся, опершись о стену. И тут прямо перед своим носом увидел карикатуры. В том числе, разумеется, и в очередной раз уже посвящённые его персоне. Это зрелище его окончательно взбесило, и он стал перемещаться вдоль стены, опираясь на неё руками, поочередно срывая карикатуры и в ярости швыряя их на пол. Дойдя до зеркала и уставившись на него, взревел: "ну, это уж слишком, до чего гнусную рожу мне нарисовали!". Сорвал и этот нехороший шарж и бросил себе под ноги. Брызнули осколки…
Ещё из нашей постоянно обновляемой коллекции студенческих высказываний (группа "Преподы России" в "контакте")
Наталия Руденко
"экзамен по безопасности жизнедеятельности вопрос: классификация средств индивидуальной защиты ответ: противогазы, руспиратуры и ватно-марлевые прокладки " ___ Марьяна Деканова
"среди славянских союзов племем чудесным образом появились "кривляне"
"название государства "Киевская Русь" происходит от имени корабля викингов" ___ Ксения Токтонова
"На последнем семинарском рассматривали тему "Революция1905-1907 гг. в России". Зачетная неделя, поэтому появляются на занятиях и вызываются отвечать самые одаренные. Отвечает молодой человек. Прошу его уточнить события по датам. Он: "Кровавое воскресенье было 9 числа, в честь годовщины победы в ВОВ". ___ Екатерина Романова
"... сочинение писалось по произведению "Война и мир", мелких перлов там было много, но один запомнился на всю жизнь: "... Самым отрицательным персонажем был главнокоммандующий немецко-фашистких войск Наполеон..." ___ Сайяр Утяганов:
Вопрос: "Что колеблется в колебательном контуре?" Ответ (после заминки): "Ну... сам контур и колеблется" Уже на засыпку: "И как колеблется слева направо или сверху вниз?" Ответ (заминка подлиннее) "Ну... смотря как поставить". ___ Игорь Смольянинов:
Спрашиваю у студента, который заваливает экзамен по электричеству. Я: Какой ток течет у тебя дома в розетке ПОСТОЯННЫЙ или ПЕРЕМЕННЫЙ? :) Студент уверенно: Конечно ПОСТОЯННЫЙ!!! Я :(: Почему? Студент: Так он же там ПОСТОЯННО есть!!! ___ Я:" В чем измеряется СИЛА ТОКА?" Студент довольный, уверенно отвечает: "Ну конечно в НЬЮТОНАХ, это же СИЛА!"
Я вот о чём часто думаю. Муська моя явно понимает большинство произносимых мною слов. Стольких совпадений быть просто не может. Доступный ей людской словарный запас - огромен. Она тонко и адекватно реагирует на речь, различает непростые смысловые нюансы, с удовольствием улыбается шуткам. Я же её речь, увы, не понимаю, хоть и очень стараюсь. Могу лишь примерно догадываться о содержании по интонациям. Часто не сразу догадываюсь, чего она от меня хочет, и делаю не то, о чём она просит. Моя тупость её при этом раздражает, и она не находит нужным особо это скрывать - презрительно морщится, тихонько ворчит.
Она явно читает некоторые мои мысли и действует с опережением. Это тоже проверено неоднократно, уже и удивляться перестал... Я таких способностей лишён.
Она умеет врачевать, если захочет. Этого я тоже не умею. И так далее...
Я уж и не говорю о том, что коты ни перед кем не унижаются и никому не хамят, не орут при разговоре, не толкаются с перекошенной рожей при встрече, не пьют и не употребляют наркотиков, не слушают дурацкий барабан в наушниках так, что в пяти метрах без ущерба для мозга находиться невозможно, не интересуются футболом и сериалами, никого не обижают без нужды.
Спрашивается: так кто из нас низшие существа - мы или они?
Рассказ от непосредственного участника событий, достоверность – абсолютная.
Во времена, когда красная икра не шла ещё за деликатес и свободно продавалась на вес, поехали молодые офицеры на Ладогу, на рыбалку, с ночёвкой. Разумеется, взяли с собой водки да вин, закусок разных, в их числе – и красной икорки, завернутой в бумагу. Пока приехали, пока лагерем стали, основательно стемнело. Сели ужинать у костра. Выпивали всласть, закусывали. Дошло дело и до свертка с икрой. Нашли её уже почти на ощупь, открыли, да всю под водку и приговорили. И довольные спать легли.
А на рассвете из палаток выбрались, снасти приготовили, наживку, достали и пакет с мотылём. Развернули – а там вместо мотыля-то икра красная, целёхонькая. А от мотыля – одна бумажка с вечера осталась…
Мне ещё в Древнейше-первейшем профессионально-техническом виват-виват-заведении такая забавная деталь запомнилась. Когда появилось правило использовать на аттестациях компьютерные презентации, аспиранты-ж/лизы сразу ввели манеру украшать края слайдов орнаментом - набившей оскомину местной символикой: разными там гномами, молотками и прочими эмблемами. Дальше - больше. Компенсируя и маскируя дефицит, а часто - и полное отсутствие научного содержания слайдов, аспиранты этого, довольно популярного там сорта стали уделять цЫвильной орнаменталистике всё больше внимания и места. С краешков и углов гномы и молоточки постепенно распространились центростремительно, окружая и вытесняя сжимающуюся "суть" кадров.
При этом гномы стали чередоваться с фотографиями богато отремонтированных коридоров, знамёнами и гербами НаицЫвильнешего, портретами папега, мамега, дочега и их ведущих клевретов (к моменту моего исхода - порой даже и портретом верховного сверхпапега), а также многочисленными и разнообразными пышными девизами, холуйскими виват-виват-лозунгами, здравицами в пошлых виньетках и прочими атрибутами цЫвильности.
Наряду с этим эволюционировал и фон слайдов. Если вначале он был традиционно-монотонным, то со временем в нём стали проступать контуры Древнейшего Профессионального заведения, а затем и тех же самых цЫвильных аксессуаров - сперва размытые, бледные и затушёванные, затем всё более насыщенные, яркие и бесстыдные. Не знаю, как всё это выглядит сейчас, но уже года три назад различить на таких слайдах что-либо относящееся к теме аттестации и самой диссертационной работы было уже почти невозможно. Надо ли добавлять, что шло это всё на "ура".
Замечу ещё, что самое-то противное в описанной мною ситуации заключено в массовости явления, да хуже того, в подмене им естественной нормы. Вот когда я в Герценке преподавал, в основном окружали меня люди вполне адекватные, ну, конечно, с какими-то своими пороками, слабостями и странностями, но чтобы такооое, да ещё массово - ни-ни, вообразить невозможно. А там, в Древнейшем это - уже стандарт.
Знаете, один мой знакомый пересказывал недавно жуткую книгу о российской деревне. Её автор показывал, что в умирающих селеньях, где водка и инбридинг особенно полютовали и подняли долю уродов-олигофренов свыше уровня процентов этак 60, автоматически происходит смена представлений о норме. И люди без патологических изменений становятся яростно гонимыми отщепенцами, париями. Им трудно бывает в такой среде не только потомство оставить, но и просто выжить. Вот и в Древнейше-Цывильнейшем произошло нечто подобное, только генофонд изуродовали не суррогаты спиртного и близкородственные браки, а папег со товарищи своей урочьей селекцией. Кадровой, с позволения сказать, политикой. В итоге на презентации моих аспирантов, где, как вы понимаете, никаких троллей, папегов и виват-призывов не наблюдалось, уже косились, как на крамолу, а вскоре бы при таких-то темпах эволюции и аттестовать, полагаю, не стали.
Меня что искренне поражает, это вот такое новшество последних лет: если уж студент соизволяет милостиво заявицца на экзамен, то уж он уверен, что потрясенный такой милостью препод должен устлать путь его цветами, самого триумфатора осыпать розовыми лепестками, да и вообще проникнуцца оказанной ему, преподу, милостью. И не задавать дурацких бестактных вопросов, а сразу же преподносить законно причитающуюся пятерку.
Мне так один мальчег и сказал довольно вызывающим тоном, развалясь на стуле и шариковски ухмыляясь: а чойта Вы, мол, типа тут меня прям как бы допрашиваете? ("Уж больно вы меня ущемляете, папаша").
Завидев обыденную процедуру мирного экзаменационного собеседования, полгруппы разом устремляется к выходу: ужос, халява не катит, издевательство какое!
Бреду на днях по берегу Финского залива, наслаждаюсь тишиной, слушаю ласковый, мерный плеск волн. Вдруг слышится приглушенный вопль, за ним ещё один, затем – утробный рёв. Иду дальше – какофония нарастает, крепнет и ширится. Вижу – это на пустынном пляже отдыхают два соотечественника. Знакомая картина: пепелище костра, кругом – пустые бутылки, мусор, объедки. Отдыхающие яростно, матерно перекрикиваются, но нельзя понять, то ли ссорятся они, то ли, наоборот, таким манером дружески беседуют. Над волнами с жалобным, горьким плачем реют потревоженные чайки.
Потихоньку приближаюсь. Ага, ну, вот и взыграла удаль молодецкая – собеседники сцепились и покатились по песку. Рёв сменяется гиканьем, кряхтеньем, слышатся сдавленные матюги, натужное сопенье, громкий треск выпускаемых газов… Чайки мечутся, стонут, на всякий случай взлетают повыше.
Прохожу мимо – борцы уже устали, расцепились, обмякли, осоловело пытаются отдышаться. И тут один из них поднимает мутный взор на плачущую чайку, с покривившимся ликом, заплетаясь языком, обращается к сотоварищу с тирадой: – Фу, б…! Ыххх! Ненавижу! Второй удивлённо вопрошает: – Мнэээ? Нууу…Ачоваще? Следует аргументация: – До чего же противно орут!
Училась нами в аспирантуре одна милая барышня, назову её Ирой. Занималась пресноводным зоопланктоном. Подолгу считала его под микроскопом в специальной камере. Проблема в том, что при этом глаз нельзя отрывать от окуляра микроскопа ни на секунду, пока вся проба не будет просмотрена. Иначе тут же собьёшься, сосчитанные водные козявки перемешаются с ещё не считанными, и начинай всё сначала. Так что – ни глазу дать отдохнуть, ни покурить, ни поесть, ни ещё куда сходить, сиди и считай непрерывно. Иногда – по многу часов подряд. Коллеги уж работу закончили, отправились веселиться, или просто по домам пошли, а ты знай сиди и считай, считай, считай… Неполезное это занятие. Способствует развитию неврозов и разных других расстройств, которые у Иры и не замедлили развиться.
Что-либо считать – постепенно стало смыслом и способом её жизни. Она считала трещины на асфальте, встречных прохожих, машины... Как-то раз спустились мы компанией в метро, сели в вагон. Стоим, беседуем. Одна Ира в разговоре не участвует, что-то тихо бормочет, зыркает глазами на соседей… Мы уж понимаем: опять что-то считает. Глядим, сосредоточенно обходит стоящего рядом офицера, внимательно его осматривает, выбирается в тыл. Нагибается, уставившись ему в задницу, и так замирает. Военный давно уж искоса, настороженно следит за её действиями, а тут резко оборачивается и сурово спрашивает, чего ей, собственно, надо. Ира же, не разгибаясь, смущённо отвечает ему: извините, мол, надо мне Ваши пуговицы на шинели сосчитать, я уж почти закончила, а тут, оказывается, их ещё сзади внизу много…
Помнится, ехать с нами в Кавголово кататься на лыжах – наотрез отказалась. Нет, говорит, ребята, это для меня слишком быстро. Я, мол, ёлки считать не успеваю…
Конец у этой истории хороший. Ира защитила свою диссертацию и ёлки считать перестала.
Однажды попал я в больницу, на травматологическое отделение. Палата у нас подобралась весёлая, дружная, но совершенно, как говорится, безбашенная. Со скукой мы боролись, как могли, и были развлечения наши, надо сказать, крайне примитивными, убогими и дикими. Например, одна из дежурных шуток – незаметно прокрасться в сестринскую и по громкой связи вызвать кого-то из соседей на процедуру в клизменную. Или же просто нехорошо обозвать. Вот счастья-то у всех было… В общем, палату нашу, дурную, беспокойную и неистощимую на нелепые выходки, главврач несколько недолюбливал.
И вот привезли к нам новенького – молодого парня, попавшего под трамвай. Пацан оказался везунчиком – его протащило под этакой махиной с добрый десяток метров, а он отделался синяками, царапинами да порванной одеждой. Так что вскоре его, соответственно, и выписали. Однако первое время, пока ещё подозревали скрытые внутренние травмы – вовсю обследовали (времена были ещё советские) и на всякий случай часто держали под капельницей. Да, и ещё нам далее понадобится тот факт, что паренёк этот отличался довольно впечатляющими размерами своего "мужского достоинства".
Теперь – сам ключевой эпизод. Лёжа под очередной капельницей, парень не на шутку захотел по малой нужде. Ну, и стал просить у нас для этого какую-нибудь ёмкость. У одного из болящих нашлась пустая трёхлитровая банка. Парню помогли аккуратно подняться – так, чтобы не вытащить из вены иглу. Тут он, значит, вытащил хозяйство, заправил его в банку и с облегчением начал отливать.
В этот момент резко распахивается дверь – прибывают с обходом главврач и вся его свита. И замирают они на пороге от невиданного зрелища. Лицом к двери стоит со пущенными трусами парень. На физиономии его – самое что ни на есть безразличное, даже туповатое выражение. Правая рука поднята, в её сгиб воткнута игла, через которую в организм вливается содержимое капельницы. Левая же рука, наоборот, опущена и держит здоровенную банку, в которую засунут его неслабых размеров детородный орган – то есть тут жидкость из организма, наоборот, выливается, и вся эта восхитительная система выглядит проточной. И довершают эту чудо-картину несколько великовозрастных недоумков, стоящих вокруг полукольцом, показывающих на всё это безобразие пальцами, пихающихся локтями и глупо ржущих.
Главврач нахмурился, крякнул, помолчал, а потом мрачно заявил сопровождающим: – И ничего удивительного. В этой палате вообще одни мудаки лежат!
Пару лет тому назад, в последний год моего преподавания, разговорился я как-то со студентами. И вдруг один из них меня спрашивает: а застал ли я Отечественную войну? Я думал - дразнят они бедного препода, мне же пока и пятидесяти нет. Ан нет, смотрит парень серьёзно, без улыбки, ждёт ответа. Я ему и отвечаю: мол, первую-то Отечественную уже плохо помню, был тогда крайне молод, а вторую - ту, конечно, очинно даже хорошо запомнил, во всех, какгрицца, мелочах и подробностях. И опять - ни тени улыбки, выслушали, слегка покивали головами. Значит, ничего такого особенного и удивительного для них не прозвучало, всё ясно и банально, ответ принят.
Размышляя над произошедшим, пошёл я в библиотеку. А у входа там - бабуля-вахтёр. И вдруг говорит она мне: "А кудайта ты, милок, собрался? Заворачивай давай! Туда аспирантам низзя!"
Вот так я за какие-то пять минут без малейших усилий превратился из седого ветерана всех отечественных войн в юного аспиранта. Всё относительно.
И ещё одно больничное воспоминание. Немногословный сантехник, уже известный нам укротитель коварного доктора-пункционера, получил в нашей палате прозвище "Матрос". Дело в том, что он выпросил у медсестёр старую грелку, вечерами наполнял её горячей водой и подкладывал на ночь под свой исколотый зад. И вот как-то за полночь проснулись мы от его истошных криков. Совершенно неизбежный мат на этот раз перемежался криками "Тону!" и призывами о помощи. Проснувшись наконец и сам, водопроводчик показал нам лопнувшую грелку, мокрую простыню и рассказал о своём страшном сне. Привиделось ему, что в бурном море погружается он в пучину вод вместе со своей дырявой лодкой. С тех пор иначе, как "Матрос", к нему и не обращались.
Со временем, пообвыкнув в обществе, Матрос потихонечку начал принимать посильное участие в наших беседах. Более того, даже и сам рассказал несколько историй. Одна из них произвела на нас яркое впечатление. Пытаться воспроизвести её от первого лица – немыслимо. Густо замешанная на матерщине, междометиях, мимике и жестикуляции, в письменном изложении она выглядела бы совершенно дикой и бессвязной. Придётся ограничиться сухой фабулой, которую мы в своё время с трудом извлекли из густых непристойных напластований.
Итак, однажды Матрос явился домой, получив за свою работу довольно непривычное, по советским временам, вознаграждение. Благодарный клиент почему-то оделил его литровой бутылкой замечательной Посольской водки, недоступной простым смертным. Предвкушая наслаждение и глотая слюну, Матрос свинтил пробку и взялся наспех сооружать закуску. И тут раздался телефонный звонок. Другой клиент, постоянный и щедрый, да ещё и живущий неподалёку, попросил его срочно зайти к нему по какой-то сантехнической надобности. Посулил хорошее вознаграждение. Тихонько матерясь, Матрос с сожалением отставил вожделенную бутылку и побежал на халтурку. Быстренько отделался, получил мзду и поспешил назад домой. Снова добрался до заветной бутылки Посольской. Приготовил закусь. Налил стакан. С чувством, со смаком, с расстановкой принял его, приготовился привычно морщиться от злобного сивушного запаха – и замер в недоумении. Сивухой-то – не воняет! Да и вкуса мерзкого нет! Прошёл стакан-то так легко, как будто в нём была… ВОДА!!! Ааа!! Да это же и была она – вода!!! Какой облом!
Матрос стал яростно соображать, кто же мог устроить ему такую подлянку. Клиент? Да нет, не похоже, он проверенный, да и живёт по соседству, и ещё не раз обратится… Тогда – кто? И тут его осенило! Жена, падла! Больше некому! Пьянку мужнину она, мягко говоря, не одобряет. Значит, он –за дверь, а жена водку– в раковину, а взамен в бутылку – воды! А теперь, гнида, притворяется спящей, ишь, завалилась на кровать в соседней комнате! Ну, всё! Щас будем карать!
Ураганом ворвавшись в спальню, Матрос яростно стащил жену с кровати на пол и начал избивать ногами, вымещая всё своё горестное разочарование. Для отвода глаз хитрая жена изображала полное непонимание, спросонья верещала, взывала к милиции. Но преступление её было слишком свежим и страшным, никакой пощады ей не полагалось.
И вдруг на очередной минуте экзекуции Матрос почувствовал, что его… хмель забирает! Приостановив воспитательный процесс, он прислушался к своим ощущениям. Никаких сомнений, пьянеет Матрос! И понял он, что не вода была в бутылке, ох, не вода. Ну не знал человек, какая она бывает и как пьётся, водка-то хорошая…
Под конец я всё-таки процитирую Матроса. Ибо этой фразой он добил нас напрочь и, удивлённо озираясь, силился понять, почему это, собственно, все так бурно ржут. Вот что сказал Матрос своей невинно пострадавшей, кряхтящей от побоев супруге, помогая ей подняться с пола и бережно отряхивая:
У меня тут интересный разговор по мобильному телефону состоялся. Мне - звонок. Плачуший пацанский голос: - Па-паааа.... Ыыыы... Меня в милицию забраа-лиии... Нужно срочно денег дать, чтобы отпустии-лиии... - Сынок, пошёл на... - Сам пошёл на...!!! - Аяяй, сынок, отцу - и такие слова.
