Случайные истории

ИЗ МОРСКИХ БАЕК...
О том, как Жужа со старпомом побратался...

Был у меня на "Грузии" приятель (из музыкантов) по прозвищу Жужа.
И была у Жужи манечка - а именно: разговаривал он не иначе как в манере
"а-ля новый русский". Говорил Жужа всегда медленно, лениво, со всеми
этими ...СЫШИШЬ...ТИПА...ОППА и тд. Разве что только пальцы веером не
распускал. Даже самая невинная фраза "Который час?" в Жужином исполнении
звучала как наезд...(Показать легко. Рассказать трудно)))...
Все знают, что капитан на судне - Царь и Бог. Эдакий властелин маленького
мира. ("Грузия" - человек 700 в общей сложности).
Далее за ним по иерархии следуют старпом (чиф) и стармех (дед). Не боги,
конечно, но тоже царских кровей. Очень серьезные дядечки (по положению).
(Замполита, особистов и прочую сволочь в расчет не берем).
Я же был простым и скромным радистом. Кто хоть немного знаком
с корабляцкой жизнью - знают, что надорваться на этой работе ну......
ооочень проблематично. Из четырех часов вахты сама "работа" занимала
минут 15-20, остальное же время я бодался с нашими МИГами в Персидском
заливе, тщетно пытаясь дослужиться до звания генерала ВВС США (благо комп
в радиорубке стоял).
Как и положено радисту, жил я в отдельной каюте (номер 110) с телефоном
(номер 147). Если на судне вам звонят, то принято представляться - типа...
"Радист слушает!" (но только без "ТИПА"))). Меня же начальство сильно не
беспокоило и поэтому я мог представиться кем угодно - от Полковника
Кудасова до Директора вендиспансера. (не то чтобы сильно острил, а так...
от нечего делать...)
Ну и самое главное. ТЕЛЕФОН НА МОСТИКЕ БЫЛ 110...
.....................................
Решил как-то Жужа мне позвонить. В общем, Бес его попутал и набрал он
...номер моей каюты...
Теперь, собственно, сама картина:
Красавец лайнер... бороздит просторы.
На мостике стоят: старпом, какой-то помощник и пара-тройка матросиков.
Момент серьезный и ответственный. Люди как-никак "пароход рулят".
Все чинно-важно.
Звонок...
Старпом снимает трубку и, привычно так, в нее:
- Мостик...Старпом слушает!..
Секундная пауза...
и дальше... Жужино... лениво-отвязанное:
- СЫШИШЬ... БРАТОК........ДА... ТЫ...ТАМ...СОВСЕМ...УЖЕ...ОХУЕЛ...ОТ...
БЕЗДЕЛЬЯ!!!
......

P.S. Именно это с чифом и произошло. Штурманцы рассказывали, он еще долго
в себя придти не мог)))...
А Жужу по голосу он так и не узнал. Не царское это дело с музыкантами
якшаться!

P.P.S. С новым годом!. И дай Бог вам всем удачи!!!

Комсомольское задание

Было это, видимо, в 86 году, я всего год как закончил МАТИ (мальчишка совсем), но уже работал на кафедре, вел лабораторки.
Вызвал меня заведующий и говорит.
- Тебе комсомольское задание.
Я конечно, не сильно обрадовался, начало ничего хорошего не предвещало.
А он продолжает.
- Знаю ты программировать умеешь.
У меня на сердце отлегло. Программирование! Это же мое любимое занятие тогда было. Я собственно этим и жил. Институт для меня арендовал и оплачивал машинное время, я писал программы на фортране, ходил в ВЦ Госкино СССР, считал на ЕС 1032 преимущественно по ночам. Дневное время почти всегда расписано было среди сотрудников Госкино. А ночью - студенты, аспиранты.
Короче – охота пуще неволи - сам по собственной инициативе бегал в машинный зал несколько раз на неделе, а то и по выходным.
На кафедре у нас тоже стала появляться вычислительная техника. Закупили несколько машин ДВК и пару Агатов. В ДВК – накопителями были обычные аудиокассеты, а программы для болгарских Агатов записывали на пятидюймовые флоппи диски, которые мы получали у заведующего лаборатории под расписку и должны были вернуть в случае увольнения, и не в силу секретности информации, а как материальную ценность.
Я писал программы, на Бейсике, которые использовались в учебном процессе. На методичках гордо красовалась моя фамилия и непривычная для кафедры надпись: «Лабораторная работа с применением ЭВМ»
Я как про программирование услышал, сразу отрапортовал
- Я готов.
А заведующий - я так и думал, и продолжает.
- Есть у нас подшефная школа.
Я понял, что рано обрадовался, но не перебиваю, слушаю.
- Школа, сразу тебе скажу - не простая.
Он одну мысль не закончил и сразу перескочил на другую.
- У нас ведь в стране как. Мы ведь не только избранных должны учить, не только тех, кто уже поумнел и готов знания впитывать. У нас для всех обязательное десятилетнее образование и для интеллигенции, и для детей рабочих.
Что-то он издалека заходит - пронеслось у меня в голове.
- Это они сейчас многие не понимают, что без ЭВМ никуда – продолжал Нестеров. А ты сам видишь - программирование, информатика, кибернетика, куда сейчас без кибернетики?
- Сейчас никуда - согласился я.
- Вот - подхватил Нестеров, там рядом с этой нашей подшефной есть специальная английская и в ней для детей все условия - и лучшие учителя, и разные изыски. Но не все успевают в английском, и куда их не на улицу же. Их переводят в нашу подшефную - вводил меня в курс дела Нестеров. Рядом в районе еще школы есть, тоже такие знаешь, для деток способных родителей. И там тоже не всех тянут после восьмого класса. И все эти, так скажем, сложные подростки где-то должны учиться, а не шляться по подворотням. Понимаешь? – спросил меня наконец заведующий.
- Конечно, утвердительно закивал я в ответ.
Вот - говорил Алексей Федорович – скажу тебе честно - учитель информатики там не прижился. Что-то у него со здоровьем кажется пошло не так. И учителя по химии нет. И взять их сейчас неоткуда. А информатика детям необходима.
Короче, школа тут рядом через дорогу, иди тебя сейчас там ждут – девятый класс. Если хотя бы один семестр продержишься, уже засчитаем тебе это как общественную работу за целый год.
- Что же я им преподавать буду?
- Как что, информатику, ведь химия – это не твой профиль.
- И что есть учебник, по которому читать?
- Да какой там учебник...
- Расскажи им, что сам знаешь, введи в курс дела. Я слышал, в других школах язык Бейсик учат, тебе же он знаком.
- Знаком - говорю.
- Вот и замечательно, прямо сейчас и иди, там тебя ждут.
Пришел я в школу – школа как школа. Вполне приличная, вроде.
Я как вошел, меня сразу вычислил и пошел мне на встречу невысокого роста суетливый мужчина с огромной копной курчавых волос.
- Александр Николаевич, поприветствовал он меня – мы вас заждались. Пойдемте я вас в класс отведу – у вас сегодня первый урок информатики.
- Да что вы? - удивляюсь. - Так вот с места в карьер?
- Вы же профессионал, что вам стоит.
Поднимаемся по лестнице - вокруг снует ребятня.
- Макароныч, ты кого нам привел? – интересуются, как я понял, мои потенциальные кибернетики.
Вошли в большой просторный класс. Это было время перемены, а потому дети в классе вели себя раскрепощенно. Часть учеников стояли на подоконнике в полный рост, что-то рассматривали на улице и хлопали ладошками по стеклу. По классу летала мокрая тряпка. В дальнем конце на парте лежала упитанная девочка, и какой-то мальчик ее щекотал двумя руками, прии этом девочка извивалась, визжала и отчаянно брыкалась. Крики девочки тонули в разноголосице перемены.
- Макароныч, ты кого к нам привел? - повторил вопрос какой-то прилежный ученик.
- Это ваш новый преподаватель информатики! - прокричал Макароныч и предательски смылся.
Не буду описывать всех своих мучений. Комсомол бросал молодежь на самые тяжелые участки работы и это не метафора, а сущая правда. Время было не простое. Компьютеров в те времена в школе не было, интереса к языку Бейсик не наблюдалось, обязательное десятилетнее образование и партийная дисциплина свели нас в этой школе на целый семестр и лично я запомнил это испытание на всю жизнь.
Пока я писал на доске операторы изучаемого языка Бейсик в классе происходило разное. Девочки доставали помаду, мазали губки, подводили ресницы. Мальчишки вытаскивали карты. Как только я оборачивался - запрещенные предметы прятались. Особо злостных я выгонял.
Был в классе такой Журкин – мелкий и на редкость шкодливый паршивец. Я все пытался его поймать и никак не мог. Он буквально чувствовал, когда я обернусь и делал какую-нибудь гадость за секунду до этого. Чаще всего он подкидывал чей-нибудь портфель или сумку к потолку. В момент, когда я оборачивался портфель был в воздухе, а Журкин сидел за партой, сложив руки как примерный ученик. Я видел лишь как с потолка падает портфель из него вываливаются учебники, тетради, по полу катится яблоко, разлетаются из пенала карандаши и ручки. Минут пять или десять после этого в классе царило оживление. Ученики ползали под партами, собирали мелкие предметы. Как я ни старался - поймать Журкина я не мог.
И вот прошло лет семь-восемь, я уже 4 года как ассистент, у меня трое детей, вместо проблем с комсомольскими поручениями появились другие. Я иду по родному Тверскому бульвару, и думаю свои горькие думы – надо ехать на конференцию в Тульский Политех и хорошо бы костюм новый купить, в этом уже выступать нельзя. Хочется купить более или менее приличный, а где на такой денег взять - совершенно не ясно?! Жене хотел купить пуховик. Видел в комиссионке импортный пуховик, но денег он стоит каких-то не реальных! Дети буквально моментально из всего вырастают.
И так я глубоко погрузился в свои заботы, не сразу понял, что меня окликает кто-то:
- Алексан Николаич!
Смотрю, лицо знакомое, а где видел его вспомнить не могу.
Парень солидный крепкий. Где ж я его видеть мог.
И тут он мне:
- Не вспоминаете? Журкин моя фамилия.
- Журкин, - говорю - ну надо же, вот так встреча. Вымахал-то как! Как ты? Где? Что?!
Он тоже обрадовался:
– Я нормально. Как вы? Все там же?
- Да, - говорю, - все там же - защитился, преподаю, детей уже трое, забот прибавилось, конечно. Ты-то как? Программистом не стал случайно?
- Какой из меня программист, Алексан Николаич, - застеснялся Журкин, - так мелкий бизнес больше.
- А что за бизнес?
- Даже не знаю, как сказать. Солнцевские, слышали, наверное, вот они сейчас подо мной ходят. Может мой телефон запишите? Мало ли что, если кто вдруг наедет.
- Да нет, спасибо, - сказал я, - кто на меня наедет?!
А про себя подумал: кому придет в голову на меня наезжать?! И вспомнил рассказ Чехова «Толстый и тонкий».

На тему сдачи экзаменов:
В Красноярском институте цветных металлов в начале 70-х годов прошлого века был такой случай. Преподаватель химии заявил на лекции, что у него никто не спишет при сдаче экзамена. Один студент ответил, что спишет. На экзамене этот студент сидел прямо перед преподавателем, правильно написал все химические реакции, получил пять. Преподаватель ему говорит - вот видите, списать не удалось. Студент возразил, сказав, что все-все химические реакции он списал. Как? - воскликнул преподаватель. Студент вытащил из кармана связку одинаковых шестигранных карандашей, на каждой грани которых была написана химическая реакция. А то, что студент менял карандаши, преподаватель не заметил.

Сижу я как-то на лекции по Экономической географии, с похмела
да с недосыпу совсем никакая. Прямо перед носом у лектора ложусь
головой на парту и засыпаю. Тут он спрашивает у аудитории: «
а какой город является самым крупным финансовым центром
в Европе?» – Молчание. – Ну он в Германии находится. – Молчание.
И тут я просыпаюсь, поднимаю голову и говорю «Франкфурт-на-Майне»
(отвечаю, причем, правильно). Лектор похлопал глазами и говорит: «
А после этого утверждают, что обучение во сне безрезультатно…»

Пару лет назад на канале «Рен ТВ» была программа о культурных событиях и
культурной жизни вообще в США. А поскольку анекдоты тоже считаются
достоянием культуры корреспондентка (наша российская) попросила людей на
улице рассказать свой любимый анекдот. Один из мужиков-американцев
сказал (если верить переводу) «женщина за рулём автомобиля – это уже
анекдот».
Услышь я это в России – не удивился бы. Но тут, что-то меня кольнуло.
Зная, что в Штатах женщины водят машины с момента их появления лет 100
назад, и что в Америке уже был миллион автомобилисток-женщин когда
Россией ещё ЦАРЬ Николай правил и до Революции еще несколько лет
оставалось, и что там авто для девушек - как стиральная машина у нас....
Вобщем этот момент мне показался странным, ну как если бы американец
вдруг рассказал на английском анекдот про Василия Иваныча и Петьку…..
Посмотрев программу я узнал, что ночью-или утром, уже не помню, эту
передачу повторяют. Записал передачку на рекордер. Днём поставив очень
громкий звук стал слушать, что же говорит тот американский чувак на
самом деле. Голос переводчика по-русски звучал так громко, что на улице
было слышно – но ничего не поделаешь, мне надо было расслышать
английскую речь.
Результат: дядька на самом деле рассказал очень короткий и неприличный
анекдот где присутствует женщина и некоторые части женского тела.
Пересказывать такой анекдот по ТВ нельзя было категорически и его
заменили банальной для русского уха историей про бабу-дуру в автомобиле.
А вы говорите – подлоги при ТВ-монтаже!

Коллега с утра просматривает "Авито" и начинает дико ржать. Утирая слезы, читает:
- П-продается намоленый и заговоренный чеснок от к-к-коронавируса! Триста рублей зу-зубчик! Пипец, поздравляю граждане с невероятным развитием науки в космическом веке. И да, за упокой образования тоже.. сто грамм следовало бы..
Тихий и добрый мужчина из угла:
- Ну что вы удивляетесь? Я точно также лет семь-восемь назад покупал в церковной лавке молитвенники по пятьдесят рублей, прокручивал пару раз в сухой стиралке, брызгал огуречным рассолом и продавал как "намоленные" по пятьсот. Летели, как горячие пирожки!

Новости, которые звучат как реклама госслужбы в России:

Ленинский районный суд Владивостока постановил изъять в пользу государства 821 объект недвижимости и почти 600 млн рублей, принадлежавших семье бывшего мэра города Владимира Николаева.
в перечень изъятого имущества вошли комплекс санатория «Амурский залив» (3 земельных участка общей площадью 11,4 га и 8 зданий площадью 113 019 кв. м), апарт-отель «Магнум» (322 квартиры, 269 машино-мест и 23 офисных помещения), а также 12 земельных участков (24,7 га), 12 зданий (8 600 кв. м) и 32 нежилых помещения (10 630 кв. м).

С 2004-го по 2008 год Николаев занимал должность мэра Владивостока.

Взятка

Сегодня в электричке ехал милиционер. Или полицейский? Неважно, не суть. Не то что бы толстый, но очень больших размеров майор. Вполне себе располагающей внешности. Был он красноморд, добродушен, и слегка поддат. В ногах у него стоял сумка, точнее пакет, доверху набитый красными крупными яблоками.

И глядя на эти яблоки я почему-то вспомнил, как много лет назад, в точно такую же пору, в небольшой деревеньке где-то между Ярославлем и Костромой, купил самое дорогое в своей жизни яблоко.

Трасса была абсолютно пустой, деревенька - палкой перебросишь, и ничто не предвещало беды, но я всё равно сбросил до восьмидесяти, а когда показался знак "Конец населённого пункта", опять придавил.

Прямо за знаком, в кустах, они и стояли, двое из ларца. Молодые, румяные, весёлые. Один сидел за рулём девятки, другой помахивая радаром грыз яблоко.

- Сто тридцать шесть! Прикинь? - радостно сквозь яблоко прошамкал он коллеге, постучав огрызком по стеклу радара.

- Хорошая тачка. - одобрительно кивнул второй. - Приёмистая!

- Ага! - согласился первый. - Я думал ну сто, ну сто десять. А он как прыгнет!

- Да вы присаживайтесь, товарищ водитель, присаживайтесь! - сказал мне тот что сидел в девятке, и ткнул моими документами, в которые даже не заглянул, на пассажирское сиденье рядом с собой.

Я сел и спросил.

- Сколько?

- Ну, что значит так сразу "сколько"? - обиженно захрустело яблоко с заднего сиденья.

- Полторы. - прервал обличительный монолог коллеги передний.

- Тогда протокол. - вежливо отказался я.

- Тысяча. - сразу согласился передний. - И только исключительно потому что погода хорошая, и вы человек приятный.

- У нас просто бланки кончились. - прожевало сзади яблоко.

- Пятьсот. - сказал я.

- Нет, ну!.. Ну, нет! - возмутился задний. - Сто тридцать шесть под протокол это ведь права!

- Не факт. - сказал я. - Судья даст пятьсот. Государству нужны деньги. На кой черт ему мои права?

- Умный. - сказал передний заднему.

- Москвич. - подтвердил тот.

- Вот за это вас москвичей и не любят. - вздохнули оба.

Я достал заранее приготовленную купюру, расправил, и аккуратно воткнул в ящик для перчаток.

- Угощайтесь! - раздалось сзади.

Я обернулся. Задний протягивал мне большое красное яблоко. Там, сзади, на полу, их стоял целый пакет.

- Берите-берите, не стесняйтесь! Хорошие яблоки. Экологически чистые. В Москве таких нет.

- Оброк с деревни? - я взял яблоко и кивнул на пакет.

- Как вам не стыдно! - возмутился он. - Жители сами несут, в знак благодарности! Мы тут постоим, глядишь вы козу у кого нибудь не собьёте. Или собаку. Или человека ещё, упаси господь.

- Ага. Это если вон там. - сказал я и кивнул в начало деревни, на горку. - Если вон там встать. А тут только трупы считать.

- Неправда! - вдруг серьёзно ответил тот что спереди. - Если бы мы там стояли, вы бы все деревни, где мы там не стоим, сто сорок шли. А так вы в каждую деревню будете въезжать ну пусть не шестьдесят, но аккуратно и на допустимой разумной скорости. Как и положено сознательному водителю. Вы ведь сознательный водитель?

- Не то слово. Более чем. Вы же видите!

- Ну вот! Тогда счастливого пути! - И протянул мне документы. - Яблочко не забудьте. Деньги плачены всё таки.

- Не дорогие яблоки-то у вас? - спросил я удивлённо.

- А что делать? Мы ведь взяток не берём. Зарплата маленькая, вот и приходится крутиться. А цены рынок диктует, не мы. Вы ведь знаете.

- Но мы не жадные. - радостно добавил с заднего сиденья второй. - Вот, возьмите ещё! Бесплатно, бесплатно, не бойтесь!

- Нет, спасибо. - отказался я.

- А что? Сами не съедите, девушку бы угостили.

- Какую девушку?

- Ну, какую? В машине же с вами девушка?

- Собака. - сказал я. - Пёс. Он яблоки не ест.

- Ну, извините! - развёл руками задний. - Колбасу мы сами съели. Час назад.

Яблоко стоимостью пятьсот рублей ещё долго валялось у меня в салоне.

Потом Сёма то ли от скуки, то ли в знак протеста, пока я торчал с удочкой, яблоко загрыз. Он его не съел, а просто покусал и обслюнявил.

- Сёма! - спросил я его. - Ты в курсе, что только что уничтожил стоимость своего месячного рациона?

Сёма некультурно рыгнул, и презрительно фыркнул. Цены на фрукты в окрестностях некрасовского уезда его интересовали меньше всего.


* * *

От воспоминаний меня отвлёк телефон, который зазвонил в кармане у майора. Пыхтя и отдуваясь тот стал его вытаскивать, привстал, неловко повернулся, и пакет, потеряв точку опоры, опрокинулся набок. Крупные красные яблоки покатились по вагону.

Люди, сидящие вокруг, наклонялись, поднимали яблоки, и смеясь передавали обратно. А бабуля, сидевшая рядом с майором, который всё никак не мог сладить со своим телефоном, принимала их и складывала обратно в пакет.

Наконец майору удалось справится с телефоном, он нажал кнопку и сказал в трубку:

- Чёрт!

Видимо на том конце попросили уточнить. Майор принял у бабули пакет, кивнул, снова поставил его в ногах, и объяснил:

- Да взятка у меня, блин, рассыпалась!

Ракетчик

Посвящается моей одногрупнице Изольге, рассказавшей мне эту историю 22
года тому назад.
=====
То, что сессию ей не сдать ни при каком раскладе, Изольга поняла еще в
первый день зачетной недели. Большинство преподавателей без
воодушевления отнеслись к попыткам обаятельной незнакомки заполучить их
автограф в зачетке. Да, семестр пролетел как дивный сон: любовь неземная
- была, чуйская травка - присутствовала, вскрытые вены - две штуки -
наблюдались. До учебы руки не дошли.
Зам. декана был краток. Либо девушка находит способ соскочить в
академотпуск - то есть болеет всю сессию, и через полгода возвращается
на тот же второй курс, либо... Дальше Изольга уже не слушала. Она знала,
что нужно делать. Еще два месяца назад от одного из питерских хипов к
ней попал телефончик некоего Вольдемара Валентиновича - профессора из
психбольницы имени Скворцова-Степанова (в дальнейшем - скворечник). Он
искал подопытных кроликов для испытания нового препарата. Обещалась
очень серьезная оплата - рублей двести за две недели и справка о болезни
на любой срок. Болезнь пациент мог выбрать сам - от воспаления легких до
проникающего ранения.
Так вот и оказалась Изольга в скворечнике. Первым делом с нее взяли
подписку о неразглашении, переодели во все больничное и запустили в
палату к двум немолодым пациенткам. Засекречен эксперимент был
основательно - о том, что Изольга не простая дурочка, а жертва советской
науки, знали только избранные. Испытывалось, видимо, какое-то
психотропное средство. Девочке задавали вопросы, записывали ответы,
потом кололи и через десять минут снова те же вопросы. Голова после
укола не работала вовсе. Изольга не могла вспомнить таблицу умножения,
зато в подробностях описывала анатомию своего вероломного друга,
каялась, что недостойна быть комсомолкой и признавалась в любви к
Гребенщикову, которого недолюбливала в обычном своем состоянии.
В палате покоя ей тоже не было. Воровали все. Мыло, египетская зубная
паста, увлажняющий крем и прочая исчезли в первый же день. Любимую книгу
"Мастер и Маргарита" она обнаружила под матрасом у соседки, причем на
немногочисленных иллюстрациях всем героям мужского пола были пририсованы
огромные гениталии и черные очки - чтоб не подглядывали. Поэтому с
книгой Изольга больше не расставалась, везде носила ее с собой в
непрозрачном пакете.
Еда в больничной столовой была терпимой, только вот порции были
маленькими, а добавки не полагалось. Впрочем, сердобольные бабушки
раздатчицы накладывали некоторым психам побольше, приговаривая что-то
вроде: "Бедненький, всю ночь свою собачку под кроватями искал." Изольге
же ничего не перепадало, на больную она похожа не была, о каких-то ее
особенных выходках тоже не слыхали. "Алкоголичка" - решили для себя
бабушки и на ее просьбы о добавке задумчиво качали головами.
Так прошла неделя. В очередной раз входя в столовку, Изольга обратила
внимание на сочувствующие взгляды бабушек-старушек. Это был добрый знак.
Вскоре у нее в тарелке оказалась тройная порция поджарки, а раздатчица,
глядя куда-то в сторону, запричитала:"Бедненькая, такая молодая, такая
красивая, а такая больная - все С ПАКЕТИКОМ, С ПАКЕТИКОМ". Всю следующую
неделю Изольга питалась нормально :)
P.S. Первого сентября в нашей группе появилась новая студентка -
изумительно красивая "академщица" Изольга М. Не портили ее даже шрамы на
запястьях. Но порой взгляд ее замирал, фокусируясь в бесконечности и
тогда на все вопросы она отвечала невпопад "Да" или "Нет". И всегда
носила с собой на занятия изуродованный томик Булгакова.

Работаю переводчиком. На днях позвонили мне из фирмы, для которой я
иногда делаю переводы. Приятный вежливый женский голосок начинает
щебетать:
- Вы знаете, у меня есть знакомая - врач-уролог, работает по новейшим
методикам. И вот ей пришли материалы на английском языке, и срочно нужно
их перевести... (Далее идет обсуждение деталей) Да, и еще: она такой
бескорыстный человек, зачастую дает бесплатные консультации людям, с
которыми работает. Может, и вам предоставит такой шанс! Просто позвоните
ей и скажите, что вы сейчас отлили!
Я вхожу в шоковое состояние... Фу, как мог такой интеллигентный голосок
использовать такой грубый фразеологический оборот?! Ай-яй-яй, нету в
этом мире совершенства... Хмм, а вдруг это пароль?
Говорю:
- Ну, может быть, я обойдусь без таких подробностей...
Пауза. Долгая и тяжелая. Чувствуется, что моя собеседница о чем-то
напряженно думает. Затем трубка совсем уже не так приветливо выдает:
- От Лили. Лиля меня зовут!