Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Теще на день рождения заказали портрет на досках. Сейчас красиво делают. Ей убрали морщинки, складки на шее, добавили пару размеров в декольте. Стало даже казаться, что это не просто портрет на досках, а на горбылях. Так хорошо получилось. Заказали небольшой ресторан. Заботливый зять пнул своего сына, соответственно ее внука - проверить все заранее: «Чтобы, эт самое - велкомдринк, и - бабушка любит цветы». Сын кивнул: «Бать, не ссс...писай в компот, там повар ноги моет». Когда делегация во главе с тещей вошла в ресторан, то на длинном столе стояли налитые стопки, небольшие бутербродики, а во главе стола утопал в цветах бабушкин портрет. Бабушка, мастер спорта по метанию копья, легко подтянула к себе, подняла и поцеловала и внука и зятя.
Приходит ко мне дизайнер, занимающийся оформлением заказов. И лицо у него странное — как у стюардессы, которая идет в кабину пилотов, чтобы сообщить, что в салоне сидит террорист. - Салли, ты не могла бы подойти в мой кабинет? - А что случилось? - Тебе лучше самой посмотреть… - Только не говори, что книгу в типографии хреново напечатали, я этого просто не переживу! - Нет, книгу еще не привозили, но ты подойди... Заинтригованная, иду к дизайнерам. Посреди кабинета стоит женщина средних лет и держит в руках стопку бумаги формата А4. На меня реагирует с какой-то подозрительной радостью. - Девушка, объясните, почему мне здесь не хотят помочь! - А что у вас случилось? - Я хочу напечатать портрет любимого человека на холсте. У него скоро день рождения! У моего мужа день рождения! - То есть вы частное лицо? - Да, я хочу напечатать один портрет своего мужа! Своего мужа, понимаете? - Мы, к сожалению, по таким вопросам с частными лицами не работаем. Да и холст у нас не текстильный, а из специальной бумаги. Вам лучше обратиться в какую-нибудь небольшую частную рекламную фирму. - Но я хочу у вас! - она настаивает, а глазки как-то подозрительно светятся. И тут она показывает, что у нее на бумажках, которыми она усиленно трясет: распечатанные на плохом черно-белом принтере фотографии. Я беру у нее из рук все фото, внимательно разглядываю и возвращаю со вздохом: - Видите ли, даже если бы мы согласились напечатать один портрет по заказу частного лица, у вас все фото очень плохого качества. Пусть муж сфотографируется в салоне. - Но поймите, девушка, я хочу сделать сюрприз к годовщине наших отношений! - Так сделайте, - пожимаю плечами. - А мы ничем помочь не можем. - Я сейчас пойду жаловаться к вашему начальству, что вы мне отказываете! - говорит она зло. - Идите, - соглашаюсь я. - Но больше нас от работы не отвлекайте. Женщина еще некоторое время стоит посреди кабинета, будто бы ищет наиболее сильные аргументы, но ничего, видимо, не придумав, убирается восвояси. - И как это понимать? - чуть ли не хором спрашивают дизайнеры, которые очень внимательно следили за нашим диалогом. - Почему эта странная баба принесла фото ТВОЕГО мужа?!
Почему, почему… Потому что бывают люди-козлы. Еще в марте один такой знакомый попросил мужа дать небольшую юридическую консультацию его сестре, очень просил. Дело было довольно простое — права потребителя — и муж согласился. Он у меня вообще жалостливый персонаж, не может отказать в простых просьбах посторонним людям, за что был неоднократно мной грубо порицаем. В итоге пришла женщина, вела себя вроде бы вежливо и вопросы задавала по делу, но муж остался в убеждении, что с ней что-то не так. Смотрела странно, напряженно, словно у него на лице были написаны одной ей видимые тайные знаки, и не выражала особого интереса к делу, по которому пришла, хотя, по ее словам, для нее это очень важно. Консультация была короткой, от денег муж отказался, и на том бы всему и закончиться, но это было только начало. Я бы сказала, прелюдия.
На следующий день начался конфетно-букетный период. Женщина позвонила моему мужу, попросила встретиться с ней в кафе. Он отказался, сославшись на то, что дал ей достаточно сведений по ее делу, а если ей их мало, то лучше нанять юриста или обратиться в общество защиты прав потребителей. Она извинилась и попрощалась. Вечером нашла его в соцсетях и начала писать что-то типа «как дела?», «что делаешь?», «я думаю о тебе».
Муж осторожно спросил у своего знакомого, почему его сестра так себя ведет. Тот ушел в отказ: мол, понятия не имею, может, ты ей понравился, не бери в голову. А дальше — больше. Мужу посыпались смс-ки из серии «моя любовь все победит, и будем вместе мы всегда», «я думаю о тебе — а значит, и ты думаешь обо мне», «мне снилось наше будущее, мы будем счастливы». Мрак, в общем. Мой благоверный, понятное дело, занес поклонницу в черный список. И она стала караулить его у работы. Иногда подходила с радостным видом и восклицаниями о том, что они же договорились сегодня встретиться в кафе, и отделаться от нее было очень непросто. Иногда просто молча смотрела издалека. Оставляла у него на работе мелкие подарки — ежедневник, конфеты, коньяк с открытками в виде сердечка. Хорошо, что на работе у мужа коллеги люди серьезные, шутить не умеют (каждое мое появление там — моральная травма), а то подняли бы «объект страсти» на смех.
Спустя некоторое время через знакомых знакомых я выяснила, что дама эта психически нездорова (как бы ничего нового, но у нее, как выяснилось, есть и справка, и пенсия по инвалидности). Она преследует всех мужчин, с которыми имеет дело. Например, вызывает сантехника на какую-то небольшую неполадку. Он чинит, берет деньги, уходит. Через день-другой она звонит снова, зовет на другую неполадку, тот приходит — вроде все порядке, а она его встречает при полном параде, с вином и угощением. И так далее. Живет с родителями, которые в уже очень преклонном возрасте. Рассказывает родственникам и знакомым, что у нее появился поклонник, который дарит ей цветы и приглашает на свидания. Потом начинает буквально рыдать и истерить, якобы он ее бросил. И семья вместо того, чтобы как-то пробовать организовать ей лечение, просто ищет для нее «жертв». И вот когда однажды она купила что-то с браком (то ли фен, то ли что-то в этом роде), брат надоумил ее сходить к юристу на консультацию — и посоветовал моего мужа. Договорился о приеме — и вуаля, сестра поглощена «новой любовью», родных не донимает. Кандидатура моего мужа, что характерно, эту семью полностью устраивает, поскольку он человек по характеру мягкий, грубо не пошлет и вреда не причинит (а то пыталась она преследовать одного таксиста, так тот ее чуть не избил, увез в промзону и выкинул из машины, потом с полицией искали). Находчивые суки, да?
Что предпринять в такой ситуации, муж как юрист не представлял совершенно. Подобное преследование ни под какие санкции не подпадает, вдобавок женщина со справкой, даже если она начнет на него кидаться — что с нее взять? У нас и сильно буйных не госпитализируют, пока кого-то не покалечат основательно. Муж звонил этому суке-знакомому, просил убедить сестру оставить преследование, лучше смотреть за ней, врачу показать. Знакомый только пожимал плечами: мол, ничего не могу сделать.
И вот в итоге она заявилась ко мне в контору, точно зная, что здесь работает «разлучница». Объяснив коллегам, что мужа преследует психически больная женщина, я решила действовать сама. Телефон брата «соперницы» у меня был. И я позвонила. - Здравствуй, любимый! - Вы куда звоните? - изумился он. - Тебе, Коленька, - нежно ответила я. - Давай встретимся в кафе. - Вы меня с кем-то спутали? - Я Салли, жена мужа твоей сестры, - объяснила я. - Понял теперь?
И он ведь понял. Он, сука, очень быстро понял, к чему я веду. Например, к тому, что его жена ни за что не поверит, что он не ходил на сторону или хотя бы не пытался, если я начну писать ему нежные смс и прочее. Я-то без справки. А если не поверит, еще что-нибудь придумаю. Главное — начать и углубить. Что далеко ходить за примерами - тут, на Пикабу, были тематические истории. И Коленька, тварь, смекнул, что я очень, очень разозлилась, и сейчас будет ответочка с задействованием всех моих ресурсов, потому что у меня работа такая - накапливать полезные знакомства.
Не считая майских праздников (которые были-таки совсем не праздниками, но это уже другая история), больше двух недель нас с мужем никто не преследует. Привет тебе, Коленька, если ты читаешь Пикабу.
Однажды Пабло Пикассо предложил своему другу русскому писателю Эренбургу написать его портрет. Тот с согласился, но не успел он сесть, как художник сказал, что работу уже закончил. Эренбург крайне удивился тому, как мастер смог создать портрет менее чем за 5 минут, на что Пикассо ответил: "Я знаю тебя 40 лет. И все эти 40 лет я учился писать портреты за 5 минут".
На первый взгляд кажется, что Кругловск это обыкновенный провинциальный российский городок. Расположен он вдалеке от туристических троп и шумных автострад, стоит на берегу небольшой реки Кругловки, которая впадает, правда, в саму матушку-Волгу. Городок тих, чист и уютен, если не обращать внимания на развалины двух церквей, заброшенные стадион с дворцом культуры и вонючий пруд в самом центре. Старожилы рассказывают, что в давние времена на месте этого пруда была главная городская площадь, на которой как-то появился след от лошадиного копыта. След превратился в лужицу, лужица в лужу, лужа с годами - в глубокую яму с водой, а уже яма – в заросший городской пруд, излюбленное место отдыха кругловцев, которые уверены, что их пруд возник на месте метеоритного кратера и его дурно пахнущая вода обладает целебными свойствами. История для нашей страны обычная, да и Кругловск, как уже говорилось, это обычный городок, каких, к счастью, ещё много осталось на территории Российской Федерации. И мало кто знает, не считая местных жителей, конечно, что в заурядном Кругловске есть нечто, ставящее его на один уровень с такими городами, как голландский Хорн, город сыроваров, или швейцарский Ла-Шо-де-Фон, город часовщиков, или немецкий Бамберг, город пивоваров, или даже Санкт-Петербург, город президентов. Да, Кругловск, как это ни удивительно, стоит в одном ряду с этими знаменитыми городами, потому что Кругловск… … потому что Кругловск, и это повод для гордости всех кругловцев, - город мерчендайзеров! Дело в том, что уже несколько веков в Кругловске рождаются, живут и умирают только мерчендайзеры и никто больше. Самый первый мерчендайзер, как утверждают исследователи кругловского мерчендайзинга, появился в городе ещё во времена царствования Павла I, в сентябре или октябре 1798 года. Звали мерчендайзера Сергей и именно его портрет кисти Иоганна Баптиста Лампи-младшего висит на почётном месте в Кругловской художественной галерее. Главный мерчендайзер галереи, Елизавета Сергеевна Круглова, рассказала, что, хоть по инструкции она и обязана несколько раз в день перевешивать картины в зависимости от спроса и смотрибельности, портрет Сергея она не трогает. «Да, начальство поругивает, - улыбнулась Елизавета Сергеевна: - Но я считаю, что картина Лампи-младшего «Портрет мерчендайзера» должна висеть на лучшем месте. Ведь это не только великолепная живопись, это ещё и история нашего города!». Но ведь Сергей не сразу стал мерчендайзером! Кем он был раньше? Откуда пришёл в Кругловск? Почему именно он стал первым из известных теперь на весь мир кругловских мерчендайзеров? И почему именно мерчендайзеров, а не, к примеру, кустарей или зеленщиков? Ответы на эти вопросы есть в кругловском краеведческом музее, расположенном на берегу метеоритного кратера-пруда. Старший мерчендайзер музея, Елена Анатольевна Круглова, знает о зарождении и развитии кругловского мерчендайзинга всё, ведь она защитила докторскую диссертацию по теме «Сергей – путь из варягов в мерчендайзеры». По её словам, Сергей пришёл в Кругловск из финского Зеленграда вместе с рыбным обозом, что являлось в то время самым популярным и доступным способом передвижения российского среднего класса. Да, Сергей, несмотря на русское имя, был финном, хотя финского языка не знал, как, впрочем, и русского. В первые месяцы жизни в Кругловске Сергей не помышлял ни о каком мерчендайзинге. Он осматривался, обустраивался, учил язык, обзаводился нужными знакомствами, что вылилось в его женитьбу на старшей дочери купца Круглова красавице Леночке. Сергей взял за ней хорошее приданое и старинную фамилию, тоже став Кругловым, а вскоре у молодой пары родилась первая дочка Машенька. Сергей обожал свою дочку, часами наблюдал за ней и вскоре заметил одну странность в её поведении – Машенька обожала всё переставлять и перевешивать, передвигать сундуки и комоды, словом, менять местами вещи, годами стоявшие в своих углах. Кругловские лекари не нашли у неё никаких психических отклонений, столичные светила, к которым обеспокоенные родители свозили Машеньку, тоже, а знаменитый немецкий профессор, на приём к которому Кругловым чудом удалось попасть, прописал лечение хинином и оздоровительное дыхание по его методике. Кругловы разочаровались в медицине, смирились с Машенькиной странностью и вернулись в Кругловск. Однажды, зайдя вместе с отцом в лавку, принадлежащую её деду-купцу, Машенька так удачно поменяла местами холстину с пенькой, что покупатели разобрали и то, и другое. Сергей задумался и, придя домой, заперся в своём кабинете. А уже вечером он вслух читал домочадцам и слугам свой знаменитый «Трактат о введении мерчендайзинга в России». Так началось триумфальное шествие кругловского мерчендайзинга сначала по России и Европе, а позднее и по всей планете. В наше время мерчендайзеров из Кругловска можно встретить везде, где процветает торговля. Они работают в магазинах Липецка и Костромы, Кейптауна и Парижа, в автосалонах Токио и на базарчиках Бессарабии, словом, повсюду, где есть продавцы и покупатели. Мерчендайзинг давно стал неотъемлемой частью культуры торговли и магазины самых знаменитых марок считают своим долгом иметь в штате русского мерчендайзера. Выпускники КУМа, Кругловского Университета Мерчендайзинга имени Сергея Круглова, служат в лондонских универмагах «Харродс» и «Селфриджес», в московских ГУМе и ЦУМе, именно они выставляют и переставляют товар в шведской «Икее» и во французском «Ашане». Даже в Амстердаме, в районе «красных фонарей», работают кругловские мерчендайзеры, а работа там считается очень непростой, так как товар в «красных фонарях» живой, часто с истёкшим сроком годности, с амбициями и с большим опытом самостоятельных продаж. Но кругловцы справляются, ведь за их плечами не только пятилетнее обучение в КУМе, но и вся многовековая история кругловского мерчендайзинга. В Кругловске даже дети, когда родители просят их поставить молоко в холодильник, автоматически переставляют прокисшее на уровень глаз, а свежее – на самую нижнюю полку! Видимо, у них это в крови, они появились на свет уже со знанием главного закона русского мерчендайзинга, который гласит: «Продавать надо плохое, хорошее продастся само». Конечно, феномен возникновения мерчендайзинга в старинном русском городе Кругловске и завоевания им всего мира ещё ждёт своего осмысления и своих летописцев. Ну а в самом Кругловске ждут акушеров и воспитателей детских садов, учителей и пожарных, официантов и работников ритуальных служб. Ведь сами кругловцы, кроме как переставлять товар с полки на полку, делать ничего не умеют, поэтому… Россияне! Приезжайте в тихий и славный город Кругловск, на родину мерчендайзеров! Вас ждёт здесь интересная и высокооплачиваемая работа по многим специальностям, размеренная жизнь и великолепный отдых на берегу пруда с целебной водой, который образовался на месте падения метеорита! Или на месте следа от лошадиного копыта… А в следующих очерках о великих городах мира мы расскажем об узбекском городе Карчи, родине всех московских дворников и цыганском городе-поселении Бузеску, где зафиксировано рождение золотозубого ребёнка с бриллиантовым перстнем на пальчике. Чудеса ещё случаются на нашей планете, хотя в них уже давно никто не верит… Илья Криштул
Мой товарищ много лет назад, в юности, женился на интересной творческой девушке- дизайнере. Заглянув как то в дом ее родителей, при разборе вещей он обратил внимание на большую папку и холсты, спрятанные за шкафом. Это оказались студенческие работы молодого дарования. В целом- интересные, но - ничего выдающегося. За исключением одного портрета девочки, который прямо цеплял чем-то глубинным и особенным. Портрет было решено взять с собой в новый дом молодых. Шли годы, товарищ рос во всех смыслах, раскручивался, а молодая супруга помимо работы дизайнером начала рисовать. Муж иногда подсказывал ей сюжеты, но чаще это было самостоятельное творчество. Через 7 лет пара рассталась. Причин было много - это был скорее, затянувшийся роман, чем перспективный брак. Мой товарищ достиг пика в своей карьере и высшего социального положения в обществе, но - пал, сраженный трезубцем венценосного руководителя первого ранга. На его счастье, в период падения он сумел встретить искреннюю и настоящую любовь, что в этом возрасте не так легко. Девушка его поддерживала, помогала, и постепенно дела стабилизировались. Денег, конечно, не хватало - но, как известно - когда любишь, остальное уже не так важно. Через 3 года захотелось свадьбу - красивую и запоминающуюся. Но залезать ради этого в кредит смысла не было, а с финансами все ещё была напряженка. Желание, как известно, порождает космические процессы: в один замечательный день девушка моего товарища нашла за диваном слегка пыльный портрет девочки. Спросила будущего мужа о нем, он честно рассказал. Заинтересовалась, залезла в интернет и была мягко скажем шокирована: приятель, занятый собственными проблемами, не интересовался судьбой бывшей жены, которая за эти годы сделала умопомрачительную карьеру как художник и теперь официально продавалась на мировых аукционах. В итоге было принято решение продать работу, испросив разрешения бывшей. Так как расставались они мирно - разрешение было получено, и работа, как первая среди произведений известного автора, ушла за очень крупную для товарища сумму- порядка 30 000 долларов. В итоге мечта о красивой свадьбе стала былью.
Визитом "любимого руководителя" Ким Чен Ира навеяло старую байку. Во времена его папашки встало под разгрузку в одном из северокорейских портов одно наше судно. Причем сама разгрузка ему не скоро светила: на рейде целая очередь наших же стоит, а корейские "братья" не шибко торопятся "братскую помощь" получить. Перспектива простоя заставила крепко призадуматься комсостав новоприбывшего сухогруза: еще бы - это не "нормальная" заграница, где стоишь, а валюта "капает". Кому пришла в голову блестящая мысль - достоверно не известно, но во время очередного сеанса связи с берегом старпом, уточняя заказ на снабжение свежими продуктами, увенчал список просьбой: прислать портрет "великого вождя товарища Ким Ир Сена". Очень оперативно прибывшие снабженцы доставили несколько разнокалиберных портретов и кучу печатной пропаганды в придачу. Вообще-то, корейцев не должно было удивлять естественное, такое простое и понятное желание советских моряков любоваться ликом "великого", но они-таки сильно впечатлились: судно тут же поставили к причалу, в рекордные сроки разгрузили, а капитан удостоился общения с местным партийным руководством. Финал этой истории случился где-то через год. Побывавшее Бог-знает-где судно опять занесло в тот же северокорейский порт. Поднявшиеся на борт власти, расположились в кают-компании, и тут офицер-погранец, прищурив и без того не круглые глаза, спрашивает, а где, мол, портреты нашего "дорогого и любимого"? (кстати, выбрасывали их в нейтральных водах - на всякий случай). Капитан, и глазом не моргнув, ответил: "Пришлось подарить магаданским пионерам - так просили, так просили..."
Советская власть всегда учила нас любить угнетенные народы. А особенно она учила любить негров. Я и любил их всем сердцем, пока не стал студентом первого курс филологического факультет БГУ. Каждое утро меня будил грохот там-тамов, пение негритянского хора и крики неизвестных мне экзотических птиц - Дэвид на всю мощность врубал свой "Panasonic". - Ты, что офонарел, Дэвид? Шесть часов утра! - Мне не хватает звуков родины, Юрий. В общежитии университета советских студентов подселяли к студентам-иностранцам, в основном выходцам из развивающихся стран Азии и Африки. Считалось, что общаясь в быту, мы будем ненавязчиво прививать им наши социалистические ценности. Так я попал к Дэвиду, и знакомое, столько раз слышанное на политинформациях иностранное слово "апартеид" перестало быть для меня пустым звуком и приобрело черты пугающей реальности. Центральную и большую часть нашей комнаты занимала роскошная тахта Дэвида, с трех сторон ее окружали массивные шкафы, образующие своеобразные отдельные апартаменты. В этих апартаментах и обретался, царил черный человек Дэвид О Хара из Урганды. Я же ютился у самых дверей на оставшемся свободным крохотном пяточке, где с трудом умещалась моя сиротская железная кровать с панцирной сеткой и тумбочка с вещами. Стены украшали портреты многочисленной дэвидовской родни: бабушек и дедушек, дядюшек и тетушек, племянниц и племянников - бывших для меня, впрочем, на одно лицо. Дэвид не был лучшим представителем своей расы - здоровенным атлетом с перекатывающимися под черной лоснящейся кожей буграми мышц. Это было чахлое существо с короткими, рахитичными кривыми ногами, сильно выпирающими ягодицами, впалой грудью и толстенными губами-грибами. Такими, с кольцом в носу, любят изображать дикарей-людоедов наши художники-карикатуристы. Себя Дэвид считал аристократом (он принадлежал к правящей в их стране народности), меня же относил к плебеям. Он принимал горделивую позу: - Мой папа - личный повар Его Превосходительства. Ты будешь сельским учителем, Юрий, а я буду министром культуры и экономики... И зимой и летом в комнате непрерывно работали два калорифера, нагревая воздух до состояния тропического пекла. - Не смей открывать окно, Юрий - у меня насморк. Я только разводил руками. Раз или два в неделю Дэвид приводил проституток. Обычно двух. Одной ему по какой-то причине было мало. Одна из проституток обязательно напивалась и среди ночи начинала лезть ко мне. Я пытался уснуть под буханье барабанов и бессмысленный женский смех. "А эти ребят из ку-клукс-клана не так уж и плохи," - думал я. Естественно, после таких ночей я сидел на занятиях с красными от недосыпания глазами, слабо что соображая. Латинские окончания на доске плавали и пускались в хоровод. Мне хотелось одного - спать. Однажды Дэвид притащил из комиссионки чугунный бюст Ильич весом килограммов эдак на семь. И обойдя в задумчивости комнату, приладил его на хлипкую полочку у изголовья моей кровати. "Он так похож на нашего главного бога," - пояснил он. Мало того, что зловещая тень доброго дедушки по жизни не давала мне дышать свободно, теперь материализовавшись в виде чугунного болванчика, он угрожал самому моему физическому существованию. Каждый вечер, спасая свою голову, я низвергал Ильича на пол, и каждое утро Дэвид воздвигал его обратно на импровизированный постамент. Существование в стране победившего социализм не было для Дэвида сахаром, и все обиды внешнего мир он вымещал на мне: - Я сделал открытие, Юрий. - Какое, Дэвид? - В Союзе существует расизм. Я был в странах капитала, нигде, нигде на меня не показывали пальцем, не называли черномазым, обезьяной, головешкой, нигде не толкали и не щипали в транспорте, не натравливали детей, - говорил Дэвид, гневно раздувая широкие ноздри. - Вы все расисты. Ты, Юрий, расист. Вскоре я обнаружил свою тумбочку выставленной в "блок", на ее месте в комнате красовался новенький холодильник минского завода. - Место только для белого, - сказал Дэвид и, довольный собственной шуткой, похлопал ладонью холодильник по боку. Я помнил о своих бедных родителях (да и на завод, честно говоря, возвращаться не хотелось) и долго терпел столь вопиющее ущемление моих человеческих прав, прав белого человека. Но, в конце концов, мое терпение лопнуло и я восстал. Как-то раз я вернулся из библиотеки совершенно очумелый, с единственным желанием - прилечь. Меня ожидал сюрприз: на моей кровати сидела ряжая голая девка. Чудовищно чмокая и чавкая, она жрала макароны и запивала пивом из импортной жестяной банки. Ее бесстыжие глаза смотрели на меня совершенно равнодушно. - Ты, вообще, кто? - Я Галя. - Ты, Галя, откуда выпала? - Из "Свислочи". "Свислочь" - бар, построенный финнами на берегу одноименной речки и служивший местом интернациональной студенческой тусовки, притягивал самых прожженных дам. - Я ушла от мужа, парень... Дэвид сказал, что я могу пожить у него. - Ты могла бы одеться, Галя? - Я не нашла свою одежду. - Ты, что пришла так? - А то я помню. Это была последняя капля. Я кликнул на помощь из соседней комнаты бывшего сокурсника Иванова, уже полгода как отчисленного за "хвосты" и тихо пропивавшего остатки своего имущества, и мы стали вытаскивать шкафы Дэвида на балкон и швырять их прямо вниз с шестого этажа вместе с его барахлом, его книгами и его клопами. Шкафы падали и раскалывались с жутким грохотом под одобрительные возгласы и крики многочисленных наблюдателей, облепивших окна соседних общежитий. Один. Два. Три... Я хотел было отправить следом и портреты черномазой дэвидовской родни. Но племя смотрело на меня со стен строго и внушительно, и я передумал. В деканате я обрисовал всю серьезность сложившейся ситуации замдекана. Он выслушал меня, внимательно глядя поверх очков, потом неожиданно ловко для своей хромоты выскочил из-за стола и принялся двумя руками трясти мою ладонь: - Ну ты молодец! Молодец! Эти иностранные студенты совсем распоясались. Управы на них нет. Давно бы их надо поставить на место. Они думают, если они платят деньги, то могут творить, что угодно. Замдекана отпустил мою руку и заковылял назад к столу. - Знаешь, в прошлом году мы подселяли к этому Дэвиду пятерых первокурсников - троих пришлось отчислить, одного забрали родители, один сейчас лечит психику... Что делать с тобой, я пока не решил... - тут он на мгновение задумался и добавил с сожалением: - На нашем факультете так мало парней... - Попробуй продержаться еще месяц. Вечером того же дня меня предупредили: вся ургандийская община собралась в нашем общежитии. От них можно было ожидать чего угодно... В холле на нашем этаже было просто черно - человек тридцать, не меньше, все племя. Они громко, возбужденно кричали между собой и размахивали руками. Они пришли мстить белому человеку. Я обречено шел по коридору, провожаемый испуганными взглядами сокурсниц. Я поравнялся с черной, орущей массой и - не замеченный ни кем - прошел мимо. Я зашел в комнату: Дэвид не обратил на меня никакого внимания. Не отрываясь, он смотрел в телевизор. Показывали выпуск последних новостей: в Урганде произошел государственный переворот, Его Превосходительство свергнут и казнен, против его сторонников развернуты массовые репрессии, в столице идет бой. Камера дергалась - любительская съемка - и отрывчато фиксировала внимание: волнами бегущие куда-то толпы темнокожих людей, пожары, трупы на улицах города, боец в камуфляже, яростно строчивший из калашникова через пролом в стене, - кадры из различных горячих точек планеты так удручающе похожи.
После всего произошедшего Дэвид сильно сдал, осунулся. Он даже, казалось, потерял цвет: его кожа из иссиня-черной превратилась в пепельно-серую. Он не слушал музыку, не разговаривал. Часами он молча просиживал на своей тахте, глядя в одну точку, или внимательно слушал по приемнику передачи французского радио, детально освещавшего события в бывшей колонии. От былой гордыни не осталось и следа, это был потерянный, испуганный человек в чужой, враждебной ему стране, которому нужно было возвращаться в свою - еще более враждебную и опасную. Моя злость на Дэвида бесследно исчезла, по-человечески мне стало жаль его. Однажды вечером я взял бутылку водки и подсел к соседу: - Давай выпьем. Дэвид не шелохнулся. Я открыл бутылку, разлил по стаканам, нарезал хлеб. Черная, со светлой ладошкой, рука потянулась к стакану. Мы чокнулись и выпили молча. Да и о чем было говорить? Так же молча мы повторили эту процедуру еще несколько раз и прикончили весь "пузырь". Наутро я уехал домой на каникулы, а когда через неделю вернулся, то Дэвида уже не застал. На следующий учебный год меня поселили с арабом из Ливии. Но это уже совершенно другая история… юрковец yurkovets@tut.by
Когда я узнаю из новостей об очередном перевороте в Урганде, то думаю с тревогой: как там мой Дэвид? Поднялся ли он к вершинам власти в результате политических катаклизмов и получил искомый портфель министра культуры и экономики или, оказавшись в глубокой оппозиции, партизанит где-нибудь в раскинутых джунглях экваториальной Африки.
Ау, Дэвид! Если случайно прочтешь эти строки, черкни пару слов. Ладно? юрковец yurkovets@tut.by
СіМА, НАРЫСУЙ ИМ ЛЕНИНА! «Он знал, что вертится Земля, но у него была семья. » Е. Евтушенко. «Карьера»
Эта история тоже из моего детства, но уже начала 50-х и уже на Крещатике, № 44: нас там поселили в малонаселенной коммуналке по Личному Указанию товарища Сталина. Однако история - тоже про Семена, но уже не близнеца-огольца (№ 9 от 12.07.03), а очень даже взрослого мущщыны.
Но сначала - о соцреализме, главной движущей силе этой скромной истории. Ведь именно он в свое, советское время, был поставлен на вооружение искусства, и, по Духу и Букве официальной идеологии, основным направлением изобразительного искусства стало иконографическое - запечатление Б-жьего Лика ВОВы (Великого Октябрьского Вождя) во всех исторических, всенародных или бытовых ситуациях. Портреты Вождя заполонили стены домов, зданий, сооружений, а 85 тысяч только крупных его истуканов покрыли всю территорию несчастной страны, без них не остались даже места непроходимые и недоступные. Потому, в частности, главной целью советского альпинизма стала доставка бюстов ВОВы на самые высокие вершины планеты Земля, а высшую точку Советского Союза назвали пиком Ленина.
В конце концов, Великий Вождь, Самый Мудрый и Прозорливый, наметивший гениальный путь - как накормить и осчастливить все человечество, сделался кормильцем лишь для крайне небольшой и очень специфической части его - адептов Учения и халтурщиков от искусства. Последние так и называли его в своем кругу - Кормильцем.
Настоящие, уважающие себя Художники, такой работы старательно чурались. Это считалось столь же зазорным, как партийность в среде ученых - признанием профессиональной несостоятельности. Однако жизнь есть жизнь, и Мэтрам приходилось браться за Великий Образ, когда припирали обстоятельства, начальство или супруга.
Обстоятельства - большая нужда подобающего звания, к которому уже полагались нехилые льготы, как-то: 4-е Управление Минздрава, козырные путевки, литерные пайки, загрантурпоездки или даже командировки, квартиры и прочие пряники. Начальству же нужно было постоянно демонстрировать свою все возрастающую преданность Делу и повышать статус Верного Ленинца (в отличие от нас, неверных). Наконец, супруга как распорядитель семейного бюджета. Хотя расхожее обывательское мнение рядовых советских людей считало ее сказочно богатой, на самом деле ей тоже приходилось изрядно крутиться, каждая тысяча рублей (долларов 100 по тем временам) была у нее на счету. И эта, ох уж отнюдь не святая троица - обстоятельства, начальство да супруга - и становилась дьявольским искушением для многих Мэтров, и мне самому пришлось как-то стать свидетелем падения одного из них.
... Талантливый художник еврейской национальности, т.е. еврей Семен Г. обитал в трущобе на чердаке нашего дома моего детства, бедственно переживая последние годы сталинщины. За высокую оценку его творчества на Западе решением общего собрания Союза художников Украины он был позорно изгнан из Союза с клеймом безродного космополита. С полным запретом живописания каких бы то ни было картин - как антисоветских. А тут заполыхало и «дело врачей», Семен уже приготовился к явке с повинной и по этому делу, чтобы не упустить льгот, положенных каждому советскому человеку за чистосердечное признание в антисоветской деятельности.
Была у него и супруга Рахиль, упомянутой национальности, т.е. еврейка, на руках которой, кроме него, было еще и два сына той же национальности,- студент-силикатчик (а в будущем - известный искусствовед) и мой одноклассник из киевской школы № 11, что на Сенном рынке (в будущем - известный скульптор). Эта самая супруга когда-то была альтисткой, но после жуткого ревматизма, приобретенного в шефских поездках с концертами для оленеводов Чукотки да шахтеров Воркуты, о скрипке могла только ностальгически вспоминать.
Так вот эта самая супруга, под угрозой голодомора, уже как инвалид, устроилась надомницей в художественную артель инвалидов, а Мэтр вместо нее тайно расписывал платки в специально отгороженной части чердака, якобы «мастерской жены». Когда кто-то нежданно туда заходил, Семен отскакивал от очередного платка как нашкодивший школьник, и, обтирая руки, смущенно бормотал, дескать, случайно забрел к жене, угодил рукой в краску... Вот...
И тут возникала Рахиль, сохранившая от лучших времен только голос, зычный, как альт, с которым пришлось расстаться, и выступала страстно, как Ульянов в свое время с броневика:
- Нет, вы только посмотрите на этого шлемазла! Как не стыдно лгать людям в глаза! Ты, с твоим талантом расписываешь платки в артели инвалидов! Сема, посмотри как мы живем! Тебе уже вообще не в чем выйти, а мальчики носят ботинки по очереди. И мы просто голодаем. Ты же мужчина, глава семьи, сделай хоть что-нибудь: или расписывай хотя бы пять платков в месяц, а не три, или, нарысуй, Им, наконец, хотя бы одного Ленина!
В конце концов Семен сдался. И нарисовал эпохальное полотно «Ленин в Смольном над спящим матросом». Факт картины инспирировала жена. Содержание и композицию - Жизнь. Натурщиком для матроса послужил старший сын художника, ,- студент-силикатчик (а в будущем - известный искусствовед). По ночам он был вынужден подрабатывать грузчиком, а днем - отсыпатья. Для Ленина натурщик не понадобился, он и так, как Вечно Живой, стоял в каждом глазу любого советского человека.
Сразу после обнародования шедевра наш бедный художник стал богатым. Заслуженным. Народным. Рассчитались с долгами. Сделали ремонт. Союз художников принял его обратно в свои чистые ряды и, в порядке извинения, что ли, помог с мебелью. Купили одежду, еду, посуду. И зажили как люди. Рахиль впервые в жизни побывала в Москве, где вместе с сыновьями и свечкой отстояла многочасовую очередь в Мавзолей. И туда ее подвигли не Высокие Мотивы, по которым народ стоял в Главной Очереди страны, а искренняя признательность Ильичу - как у той непривередливой старушки, причитавшей в храме: «Да будет Господь вознагражден сторицей за все его милости ко мне! »
... Бедный же Семен не выдержал испытания славой - деньги, покупки, президиумы. Заказы на портреты членов Политбюро... Времени не осталось даже на платки - этого, пусть небольшого, но стабильного источника семейного бюджета. В общем, художник вскорости умер. Он и до этого не блистал здоровьем, но пока его угнетали, организм боролся и закалился, выработав еврейский иммунитет от всего, и болезней - тоже. Когда же он вышел из борьбы за существование, то утратил стержень и смысл жизни, благополучия он уже не вынес.
Картина же «Ленин в Смольном над спящим матросом» много лет украшала стены Госсовета ГДР, а после ликвидации вместе с ГДР этого учреждения, ей, как шедевру мирового искусства, простили сюжет и перевесили в Дрезденскую галерею. Впрочем, другие полотна с нашего чердака попали на многие международные выставки и аукционы. Таким образом, восстановилась историческая справедливость, попранная в свое время решением общего собрания Союза художников Украины: Семена облыжно обвинили в преклонении перед Западом! Да ведь не он преклонился перед Западом, а Запад - перед ним!
Жена пережила мужа лет на 30. Старший сын, силикатчик-искусствовед, женился на украинке из Харькова и уехал к жене. Младший стал скульптором, но ему не удалось жениться на украинке из Харькова, он эмигрировал в Израиль и лишь там нашел себе украинку из Харькова, не хуже, чем у брата.
... Эх, доживи Семен до наших дней - он бы порадовал истинных ценителей живописи реалистического направления парой подобных современных картин, написанных - маслом «Путин в Лефортово над спящим Гусинским», и Салом - «Кучма в морге над усопшим Гонгадзе». Думаю, Семен сумел бы передать на их мудрых Ликах ленинскую теплую, добрую и глубокую Заботу о своих гражданах.
Во время правления императора Александра III некий солдат Орешкин напился в царевом кабаке. Начал буянить. Его пытались образумить, указывая на портрет государя императора. На это солдат ответил: a плевал я на вашего государя императора! Его арестовали и завели дело об оскорблении императора. Познакомившись c делом, Александр понял, что история гроша ломаного не стоит, и начертал на папке: дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал.
Трехстворчатый полевой алтарь, описанный гениальным Гашеком в гениальной эпопее о бравом солдате Швейке, по окончании Первой мировой войны не канул в Лету, но был принят на вооружение доблестной Красной, а затем Советской армией.
Советский военно-полевой алтарь представлял из себя трехстворчатый же складень, украшенный самыми разнообразными языческими предметами поклонения. Среди предметов можно было обнаружить "Боевой листок", написанный ротным писарем по неведомо когда заведенному шаблону; Устав гарнизонной и караульной службы, подвешенный на петельке; несколько аляповатых клипов с изображениями дебильного солдата и ракетной установки, и, конечно же, портрет дедушки Ленина. Несомненно, именно благодаря этому портрету алтарь гордо назывался "передвижной ленинской комнатой".
Жарким муромским летом 1987 года учебное подразделение войск связи выехало на боевую подготовку. По тревоге, о которой личный состав был предусмотрительно оповещен за сутки до ее объявления, будущие доблестные связисты разбились на тревожные экипажи и приступили к отработке боевых задач, как то: рытье окопа в полный профиль с автоматом в одной руке и лопатой в другой; бегание по лесу в противогазах с криком "Ура!" и нанесением повреждений разной степени тяжести молодым березкам и собственным лбам; варка каши на костре; разбивка плащ-палаток и прочая, и прочая, и прочая. Ваш покорный слуга в силу присущей ему невезучести пропустил ответственный момент разбивки на экипажи и в результате оказался самостоятельной боевой единицей, не способной ни к рытью окопов, ни к хождению в атаку, ибо все эти мероприятия требуют пристутствия начальства в чине сержанта или хотя бы ефрейтора, а все вышеупомянутые чины уже предавались военным утехам с более удачливыми курсантами.
Поскольку основной закон Советской армии гласил, что солдат, а тем более курсант, не должен праздно шататься по полигону в тот момент, когда там решаются судьбы войны и мира, замполитом роты была немедленно учреждена должность ответственного за полевую ленинскую комнату, на каковую должность я и был назначен. В мои обязанности входило охранять складень и в зародыше пресекать попытки курсантов из других рот украсть его с целью шантажа и понижения общей обороноспособности войск связи.
Сей ответветственный пост требовал от меня максимальной отдачи сил и грандиозного душевного подъема (выражавшегося в устремленном в бесконечность взгляде а-ля Клинт Иствуд и угрожающем автомате АК74 наперевес). Малейшее отступление от священных правил вышеупомянутого устава грозило рытьем окопов и хождением в атаку, чего мнея всячески хотелось избежать.
К сожалению, если день неудачно начался, то нет никаких гарантий того, что он удачно завершится. Поглощенный наблюдением за атакующими вероятного и невероятного противников сослуживцами, а также птичьим пеньем, нежным солнечным светом и дурманящими запахами лесных трав, я вернулся к суровой армейской действительности лишь после сурового возгласа замполита: "З-ев, @#$#$%, а где же ЛЕНИНСКАЯ КОМНАТА?"
Что я мог ответить достойному капитану? Что курсанты все так же рыли окопы и ходили в атаки, что над учебными кострами все так же клубился учебный дымок учебной каши, и небо было такое же голубое, и солнышко светило все так же ярко - а вот ПЕРЕДВИЖНОЙ ленинской комнаты у меня за спиной уже не было. "Наверное, ее ПЕРЕДВИНУЛИ!" - предположил я вслух и в ответ услышал о себе столько лестных фраз, сколько мне впоследствии приходилось слышать только один раз в жизни, да и то после того, как я расстрелял в карауле пулеулавливатель.
Я был поставлен перед жестоким выбором: или найти комнату в густом муромском лесу до заката солнца, после чего бесславно удалиться в наряд по кухне, или прямо из леса отправиться в Ковров на "губу". Конечно же, я предпочел кухню. Весь следующий час был посвящен метаниям по лесу, причем каждый встречный сержант, не говоря уже о ефрейторах, считал своим долгом отправить меня то ли рыть окоп, то ли варить учебную кашу, а узнав об истинной цели моего паломничества, заливался животным хохотом и добавлял пару-другую мазков к уже написанной замполитом картине.
Мир не без добрых людей. Тщательно сложенный военно-полевой алтарь обнаружился в кунге у соседей-телефонистов, решивших приобщиться к древней вере в устав и Доброго Дедушку Ленина. Даже "боевой листок" висел там, где ему и полагалось висеть, а у схематически изображенных на нем чудо-богатырей не были опять-таки схематически пририсованы недостающие анатомические детали. Да и замполит в конце концов оказался не таким уж зверем, и мой нарад по кухне был заменен публичным осмеянием перед строем.
Впрочем, осмеяние - это не по уставу. "Смирно, я сказал!"
Нейтральный Туркменистан страна удивительнейшая, столица -Ашгабат поражает контрастом между великолепием дворцов и монументов Сапармурату Туркменбаши и ужасающей нищетой населения. Но я не политик и не социолог, а так, простой командировочный, поэтому будем восхищаться беспартийной архитектурой. С самом центре столицы, по краям площади Независимости, возвышаются два огромных и красивых дворца, один Дворец Президента, а другой Дворец Сапармурата Туркменбаши. Эти здания можно видеть на туркменских купюрах, на тех, что годом выпуска постарше- Дворец Президента и Президента же портрет, а на тех, что поновее, Дворец Сапармурата Туркменбаши и то же его, Сапармурата, портрет. Когда-то, очень давно, когда страна была порабощена Советским Союзом, и простые туркмены страдали под русским гнетом, а первым секретарем ЦК Местной Компартии был Сапармурат Атаевич Ниязов, на месте этих дворцов находилось несколько десятков кварталов частных домов, причем домов не очень бедных и очень уважаемых в республике людей. Один из домов принадлежал известной туркменской актрисе Майе Аламедовой, единственной туркменской драматической актрисе имевшей звание Народной Артистки СССР, за фильм «Дерево Джамал». Когда началось строительство Президентского дворца, Майя очень радовалась, тому факту, что ее дом оказался строго напротив центрального входа во дворец: - Я буду каждое утро выходить на свой балкон и приветствовать нашего любимого Президента, я буду ему махать рукой- с плохо скрываемой радостью говорила, в газетных интервью, Майя. Интересно, где теперь сама Майя? Кому и чем теперь машет? Ашгабат очень зеленый город, великий Туркменбаши делает все, чтобы простые жители города, в летнее пекло, могли насладиться прохладой в тени раскидистых деревьев. Иностранных дипломатов Туркменбаши тоже любит, не много их в Туркменистане. В самом центре города, за некогда Центральным Универмагом, в тенистом парке, жители столицы всем немногочисленным гостям страны, любят показывать высокий бетонный забор, из тех, что огораживают элитные стройки. В заборе имеются ворота, они днем всегда открыты, за воротами, под сенью деревьев стоят лавки и столики, здесь же колоритнейший усатый мужик жарит умопомрачительно вкусный шашлык, а запить его предлагает отличным армянским коньяком. Заходи, пей и кушай, все очень, очень не дорого. Эта харчевня занимает не больше четверти территории, той, что внутри забора, все остальное просто парк. Внимание, а теперь вопрос Знатокам: «Что это такое? » Минута на раздумье, ну, кто отвечает? Нет, все ответы не верны, кроме одного - это посольство Республики Армения. А усатый мужик за мангалом то ли второй секретарь, то ли вице-консул. По пересекающему весь город Проспекту Сапармурата Туркменбаши, в девичестве Ленина, расположено несколько ультрасовременных зданий из стекла. Красота, да и только! В таких зданиях расположены не только госучреждения, но и общежития столичных вузов. Вот это пример наглядной заботы о людях! Сопровождающие меня лица предложили заглянуть во внутрь этой красоты…………………………. Внутри, я вижу облупленное здание образца 40-50 годов, прошлого века облицованное стеклянными панелями с трех(!) сторон, аккурат таким манером, что бы обшарпанное убожество не резало глаз Великому Президенту, имеющему обыкновение проезжать по проспекту имени себя по дороге с работы и на работу. Но самым поразительным зданием в столице стоит признать Музей Туркменистана, огромный дворец, расположенный у самых гор, на окраине города, именуемой в народе Лас-Вегасом. Вход в музей предваряют скульптурные изваяния ахалтекинских скакунов, предмета реальной гордости, как простых туркмен, так и самого Сапармурата Туркменбаши. За вход в музей, с меня как иностранца, взяли 10 долларов, причем именно долларами, напрочь отказавшись принять местную валюту. Ее принимали только у граждан своей страны, в количестве 800 манат с носа, я же отдал, в пересчете, 200 тысяч(!). Еще столько же мне обошлись услуги экскурсовода - переводчика, пожилой туркменки одетой в яркое национальное платье. То, что мне удалось увидеть и услышать в этом заставило забыть о деньгах. Во-первых, я узнал о том, что все туркмены произошли от Аллаха, напрямую, минуя всяких посредников в лице Дарвина и его обезьян! Во-вторых, все люди на земле, в свою очередь, произошли от древних туркмен. Ну, тем, кому это нравится, могут считать, что они произошли от обезьяны, но это величайшее заблуждение! Вот турки уже признали научный факт своего происхождения от туркмен! Все серьезные строительные подряды во всей стране отданы на откуп туркам, музей тоже они строили. Разумеется, что при таком раскладе согласишься признать себя потомком кого угодно, хоть чукчей или саамов. В-третьих, сам Сапармурат Туркменбаши является самым, что ни на есть прямым потомком того первого туркмена, что получился от Аллаха, разумеется по мужской линии. И это не шутки, эти абсолютно научные факты были доказаны молодыми туркменскими учеными, каковые сразу из аспирантов были произведены в национальные академики. Попутно, эти гениальные ученые доказали еще несколько важных, для всего мира гипотез, например стало доподлинно известно, что колесо и способ добычи огня с помощью кремня так же придумали туркмены. Правда пока разные там Германии и Японии не спешат признать эти абсолютно бесспорные факты, но ничего, время все расставит по своим местам! И неверующие будут посрамлены. Ведь подверг же Президент жестокой критике тех профессоров-ретроградов из Национальной Академии Наук, что не желали признавать и публиковать столь великие открытия своих молодых коллег. Эти ретрограды потом публично покаялись перед Президентом и всем туркменским народом, а потом, абсолютно добровольно, попросились на работу учителями в кишлачные школы, в разные уголки страны. Великий Сапармурат человек очень справедливый и добрый, он, конечно же, разрешил. А еще Туркменбаши победил преступность в стране, ну пока не во всей и не всю, но победил. В первую очередь повезло столице, Президент так и сказал: - Мы полностью искоренили преступность в столице, поэтому нам нет необходимости держать в Ашгабате следственный изолятор. Раз сказал, значит так и есть! Сизо в Ашгабаде закрыли, но, несмотря на распоряжение Президента, преступники пока остались. Это те несчастные люди, которые не смотрят телевизор, с его двумя госпрограммами, и не читают газет, а поэтому не знают, что преступности в Ашгабаде больше нет. Поймает полиция преступника и везет его за 300 км в Мары, там еще не всех преступников поймали и сизо пока еще есть. А вот на допросы возят в столицу, на чем возят? Да на обычных жестяных автозаках. А летом в Туркмении, да на солнышке, 50 это не редкость, поэтому преступников бывает и не довозят, живыми, а те, кто доезжает до следователя, за триста километров пути так осознают, что они не правы, что сразу, как придут в сознание от теплового удара, так сразу пишут чистосердечное признание. Еще одно бесспорное достижение Туркменбаши в области правоохранной деятельности это ликвидация полная ГАИ как класса. Он справедливо рассудил, что там сплошные взяточники и ворюги, поэтому теперь на дорогах стоят солдаты срочной службы, ну и ничего, что солдат не грамотный и читать - писать не умеет, зато честный! А протоколы ныне писать и не надо, запишет солдат № нарушителя и передает в комиссию по разбору, а там представители общественности, представители администрации и судьи - генгеши, это те, что судят не по бумажке бесчеловечной, а по совести и жизненному опыту. И решает комиссия как наказать нерадивого водителя. Штраф с него взять или на сельские поля отправить, помогать крестьянам в сборе урожая. Вот так и живут люди в нейтральном Туркменистане. Начальник от дела
Что то много я тут уделяю времени рассказам про Туркменское житье - бытье, можно подумать, что я туда бездельничать приехал, ан нет! Я туда по делам служебным ездил и конечной целью моего визита в страну Золотого Века был порт Туркменбаши, что при Советах назывался Красноводском. Поэтому свое последнее повествование так и назову Как я не попал в порт Туркменбаши От Ашгабада до Туркменбаши больше 600 км, дорога лежит через пустыню, а сейчас хоть и сентябрь, а на улице за 30 это точно, плюс сухой песчаный ветер. Решили лететь самолетом. Кто решил? Принимающая сторона - коренной ашхабадский азербайджанец Вагиф, которому больше нравится имя Вадим и его друг детства, а так же правая рука и личный водитель, не менее коренной ашхабадец армянин Вазген, в обиходе Вася. Такой вот интернационал. Да, забыл упомянуть, что Вадим помощник прокурора Ашгабада, лицо официальное и очень важное, несмотря на свою молодость. Лететь нам предстояло не с шикарного Международного аэропорта имени Сапармурата Туркменбаши, а со старого, городского, построенного еще при советской власти, лет 50 тому назад, да с тех пор и не ремонтированного. Облупленное и потрескавшееся здание с характерным и ничем неистребимым запахом общественного туалета. Единственным украшением здания служил огромный портрет Сапармурата Туркменбаши. На бетонке аэропорта сиротливо стоял ЯК-40 с логотипом туркменских авиалиний. Рядом спокойно пощипывали пожухлую траву две тощие козы. Процессы посадки и регистрации были объединены и сильно упрощены. Открыли ржавую калитку, условно преграждающую путь на взлетное поле, в проеме встал пожилой русский мужик в донельзя застиранной и линялой форме Аэрофлота, рядом встал строгий туркменский воин - автоматчик, весом не более полусотни кг и ростом с Калашников, с примкнутым штыком. Мужик отрывал посадочные купоны от билетов, а воин старательно изучал паспорт пассажира. Тут надо заметить, что проведенная насколько месяцев назад реформа туркменской письменности, замена кириллицы на латиницу турецкого образца, в мгновение ока превратила и без того не шибко грамотных туркмен в повально безграмотных. Ну, да ладно, очередь не торопясь двигалась, и дошла до меня. Солдатик взял в руки мой загранпаспорт: - Тркменский виза хде?- строго спросил он, тупо глядя в паспорт. - Вот она, после литовской. - Почему виза синий? - Не знаю, такую в вашем посольстве, в Москве поставили. - А кроме Ашгабатский велаят тебе можно хде ездить? В Тркменбаши можно? - Можно, можно - ответил за меня Вадим и сунул солдату в нос свои прокурорские корочки. В это время около самолета начался какой-то шум, мужик в аэрофлотовской форме оглянулся, смачно выматерился и сказал: - Тьфу, мать твою, опять не запускается! Ну, сколько же можно, ему же почти тридцать лет, ну не живут столько самолеты! Сердар, стой и никого пока не пускай, а я пойду, узнаю как дела. И ушел. Солдат по имени Сердар важно повесил автомат на грудь и закрыл калитку. На поле тем временем появился какой-то важный туркмен в новенькой форме и, переваливаясь с ноги на ногу, заковылял к самолету. Это был сам начальник аэропорта, сильно напоминавший артиста Семчева, того, что пиво «Толстяк» рекламирует. Подошел к самолету, посмотрел, вытер толстое лицо платочком и отдал какую-то команду. Минут через двадцать к самолету подъехал жигуль четверка, из которой вышел мулла. Мулла осмотрел самолет и заголосил. Рядом надрывно завыл Вадим: - У-у-у-роды! Нормальные люди, когда ломается самолет, зовут механика, а эти муллу! И с остервенением начал рвать билеты. Никуда мы не полетели, но в порт-то все равно надо. Решили ехать на машине. Вадим повесил на свой Мерседес прокурорские номера(!!) и мы поехали. Дорога отличная, только скучная, однообразная. Каждые 20-30 км однообразие нарушалось постом дорожной регулировки, где худенький солдатик -срочник (нет больше ГАИ в стране! Сапармурат их закрыл, насовсем), изнывая от жары и тяжеленного автомата, медленно записывал в книгу паспортные данные всех проезжавших на автомашинах. Изредка попадались придорожные кишлаки, бедные и пыльные. Поражало одно, на дворе осень, разгар овощей-фруктов, а на дороге ни малейших признаков торговли. Вадим пояснил, оказывается, торговать можно только в свободное от работы время, а сейчас в страду, рабочий день дейханина официально (!) увеличен до 14 часов, значит хочешь торгуй ночью, не хочешь - спи. Проехали километров с двести, неожиданно послышалась музыка, в пустыне! Из-за поворота вынырнуло бескрайнее поле хлопчатника, по которому ползало не менее сотни сборщиков. Дорога оказалась перегорожена армейским грузовиком, за которым стояло не менее пяти пассажирских автобусов и с десяток частных машин, а чуть поодаль, на обочине был виден древний ПАЗик - агитавтобус, украшенный портретами великого Президента. Из сего автобуса и лилась национальная музыка. Здесь же толпилось не менее двух десятков вооруженных автоматами солдат. Мы остановились, к нам подошел солдат и что-то заговорил по-туркменски, Вадима передернуло и он что-то резко ему ответил. Солдат не говоря ни слова перетащил автомат из-за спины на живот и передернул затвор: «Все выхады! » Мы подчинились, дело принимало странный и тревожный оборот, но я не понимал ровным счетом ничего! Вадим достал свое удостоверение и показал его солдату, однако это не возымело на него никакого влияния. Неграмотный, что ли? Вадим опять заговорил по-туркменски, солдат молча кивнул головой в сторону агитавтобуса. Вадим ушел, а мы с Васей продолжали стоять. Через пару минут появился злой до нельзя Вадим, в сопровождении офицера, с абсолютно каменным лицом, судя по погонам, капитана. - согласно распоряжения Президента Республики Туркменистан Сапармурата Туркменбаши все граждане республики должны помочь дейханам в сборе рекордного урожая хлопка! Ставьте свою машину в сторону и идите к бригадиру, он даст вам фартуки. Наберете по сто килограммов и свободны, можете ехать дальше! Нихъя себе поворот сюжета! Теперь понятно, что делают тут и эти легковушки и рейсовые(!) автобусы. Солдаты перекрыли дорогу, и все люди сильно добровольно рванули на сбор хлопка. Вадим взял капитана под руку и что-то зашептал ему на ухо, потом подозвал меня: - Уважаемый капитан Туркменской армии! Этот господин наш гость из России, он едет по важным делам в порт Туркменбаши, пропустите его, пожалуйста! - Ничего, иностранцы тоже должны помогать нам, туркменам, в сборе урожая, особенно русские! Мы и так от них многого натерпелись за семьдесят лет гнета! Сто килограмм это не много, пять-семь часов и все свободны. Вадима опять перекосило, и он еще минут сорок ходит гулять с капитаном. Все это время солдат не спускал с нас с Васей глаз и ствола автомата. Договорились на сто долларов за меня и пятьдесят за Васю, самого Вадима освободили от барщины бесплатно, как-никак государев человек. Я немедленно отдал все требуемые деньги, в такой ситуации и больше отдашь, после чего мы очень быстро развернулись и рванули обратно в столицу. А вообще-то сотка баксов - это четырехмесячная зарплата туркменского служащего средней руки или рабочего на заводе. Ни в какой порт я так и не попал, впервые в своей жизни я не выполнил командировочное задание. Весь вечер мы пили, много и рьяно, а утром я решил покинуть эту «гостеприимную» страну. Вадим, используя свои связи, быстро переоформил мой билет и вот я в аэропорту. В современном, международном имени сами знаете кого. Приятная прохлада, милые дамы на стойке регистрации, таможенный контроль………… В самый последний момент в зале появляется Вася с огромной, тщательно упакованной, коробкой фруктов. Таможенник внимательно изучает билет, мой паспорт, декларацию, а затем требует открыть коробку. - Что там такой есть? Что недозволенный из Тркменистан везешь? - Там все в порядке, так фрукту-мрукты, орешки-мерешки, мой подарок в Россию! - говорит Вадим. - Нет, надо пожалуйста открывать коробка, Я смотреть буду. - Нет, не надо открывать, ты все помнешь и это не долетит до Москвы, - говорит Вадим и сует таможеннику свое удостоверение. - Харашо, - смиренно говорит он и отмечает мою декларацию. Мы прощаемся с Вадимом и я медленно, коробка очень тяжелая, а голова сильно больная, доползаю до СИП -зала. Где с холодным пивом коротаю время до самолета. Объявили посадку, к самолету идем длиннющим коридором, вдруг крик: - Гаспадин из Москвы! Стой пожалста! - Опа, тот самый таможенник бежит. - Что такое? - уважаемый гаспадин, я только что совершил служебное преступление и я немедленно должен его исправить! - ??????!! - Я не досмотрел вашу коробку! А это очень надо сделать, под угрозой экономическая безопасность (!) нашей Родины! - Ты, что обалдел! Ты видел кто меня провожал! - Да, видел, но он там остался, а ты здесь! А до самолет двадцать минут остался! - Ладно, говори, что ты хочешь. - Пять долларов надо! Всего пять долларов за ликвидацию последствий экономической диверсии против страны, круто блин! Чудна, ты страна Туркмения! Ну, я полетел, мой горячий привет Супермурату Туркменбаши. Начальник от дела. З.Ы. Ровно через полгода Вадим перебрался в Москву, он теперь работает в таможне, правоохранительной работой заведует. И оба своих мерина тоже перетащил, через Азербайджан.
Обещание Александра Волкова объявить войну проституции в Ижевске привело к несколько неожиданным последствиям. В пятницу на электронный адрес газеты "День" поступила копия письма, адресованного Президенту УР Волкову от имени "работниц сферы интимных услуг". Ниже текст письма:
Президенту УР А.А. Волкову Копии в Правительство УР, Государственный Совет УР, Прокуратуру УР, средства массовой информации УР.
Уважаемый Александр Александрович! Обращаемся к Вам, как к гаранту удмуртской Конституции, главному должностному лицу в нашем регионе и просто мужчине.
Мы, гражданки России и жительницы Удмуртии, всегда поддерживали Вашу политику, направленную на возрождение экономики республики и восстановление вертикали власти. Глубоко убеждены, что сильный, крепкий стержень, такой, как у Вас, - это то, что нам нужно, особенно в трудный переходный период. Оба раза - и в 2000-м, и теперь в марте 2004-го года - мы отдавали Вам свои голоса на выборах Президента УР и даже агитировали за Вас в рабочее время по мере своих сил и возможностей.
Однако нас очень встревожило Ваше заявление на следующий день после выборов. Вы заявили тогда, что одним из главных направлений Вашей политики на ближайший период станет борьба против телефонов интимных услуг на столбах. Более того, как сообщают средства массовой информации, на том мероприятии мэр В. В. Балакин, заявил, что уже достигнута договоренность с оператором мобильной связи "ТЕЛЕ 2" об отключении от сети телефонов, чьи номера висят на столбах вдоль улиц.
Мы считаем, что такие меры незаконны. Мы исправно оплачиваем услуги связи из своих тяжелым трудом заработанных денег. Оператор мобильной связи - не государственный суд, который может принимать подобные решения. Когда Ваши портреты, Александр Александрович, во время выборной кампании висели на всех магазинах и во всех муниципальных учреждениях, мы же не срывали их. А Ваш политический партнер, депутат Госсовета Михаил Кокорин, и вовсе расклеил свои портреты на тех же столбах, где висят наши телефоны. Конечно, проституция считается в обществе неприличной работой. Но бороться надо не с последствиями, а с корнями явления. Разве бы мы выбрали такую работу, если б в экономике республики все обстояло благополучно. Надеемся, что реализация вашей программы "Стратегия развития Удмуртии (СРУ)" когда-нибудь позволит нам отказаться от этого вида заработка, но пока очень просим Вас войти в наше положение.
В дни празднования 60-летия победы прохожу мимо витрины одного магазина. В ней выставили огромный плакат с портретом Жукова (худ. Корин). Маршал весь в орденах, чуть ли не с ног до головы. А прямо над портретом в витрине надпись: "Ювелирные изделия". Смотрелось очень забавно...
Был в Сан Диего, пошел посмотреть советскую подводную лодку. Вроде как только в этом апреле ее туда поставили, на радость местным детям всех возрастов :-). Радует "оживляж" местных, прости господи, "советологов". Калифорния вообще довольно "русское" место в Штатах, неужели ж не нашли толкового консультанта? Надписи русскими буквами, но все сплошь с орфографическими ошибками "Не перИкрывать вентиль", и т. п. "ХолоднаR вода" и т. п. Показан "быт" моряков. 1) Портреты Брежнева во всех местах, где можно. Кроме, кажется, гальюна. 2) В каюте, кажется, капитана, такой "иконостас" медалей и, кажется, орденов... Ну не как у Леонида Ильича, но похоже. 3) На камбузе - бутылки с современным кетчупом! Еще что-то типа китайских "быстрорастворимых" макарон! И завершают все великолепие бутылки с пивом "Балтика"... Только водки "Smirnoff" и красной икры не хватает... 4) У замполита на кровати - какая-то книга типа "Малой земли", плюс современное издание про Сталина... Физиономия дяди Джо на обложке, видимо за это книга и попала в "экспозицию"... Кажется, два портрета Брежнева на 5 кубометров помещения. 5) Одним из центральных мест экспозиции является гальюн, дверь туда распахнута, и унитаз красиво подсвечен... Надо отдать должное, интерес к отхожему месту русских моряков у американцев неизменно высок и превышает интерес ко всему остальному.
У моих родителей висит на стенке портрет Хемингуэя. С бородой, серьезный такой. Я как-то спросил в возрасте лет семи - "мама, это кто?" На что мне резонно ответили - "Это дядя Хэм". Я, наивный ребенок, уверовал что это действительно мой дядя, и ждал, когда же он приедет в гости. Только через 10 лет, увидев портрет Хемингуэя в одной из книг, я осознал глубину своего заблуждения.
В статье "Оппозицию бьют по лицу, Лукашенко - по портрету" (КГБ Белоруссии раскрыл заговор против президента), пламенно осуждающей нынешний белорусский режим, скорее всего, опечатка:
"По крайней мере, признаки очередной цветной революции наличествуют - драки оппозиции со спецназом, профинансированный Западом заговор местных фрондеров и, конечно, опостылевший всему прогрессивному человечеству в лице Михаила Саакашвили президент".
Судя по содержанию статьи, симпатии автора на стороне кандидата в президенты, "демократа" Александра Козулина, героически затеявшего драку с гэбэшниками, а затем в милиции самоотверженно расколотившего портрет Лукашенки.
Аффтар статьи некто П. Бологов явно выполнял либерастический заказ, но сболтнул то, что было в подсознании, и вместо "страшного диктатора" Лукашенко впендюрил "душечку-демократа" Саакашвили. Или может, не знает географической разницы между Грузией и Белоруссией?
Интересно, использует ли гордый витязь Саакашвили такую оплеуху в российском интернет-издании для объявления войны России?
Эпиграф: - Ой! Товарищ Котов! У нас на кафедре его портрет висит! - На коне? - Нет, пешком. - А мой портрет у вас там случайно не висит? - Ой! А вы кто? - А я тот самый конь в пальто. "Утомленные солнцем"
1. Приближая самый ответственный момент, муж удовлетворенно замечает: - Старый конь борозды не портит. - Конь в пальто?- уточняю я. - Конь в пальто борозды не портит,- окончательно формулирует муж. Тут, конечно, последовал взрыв.
2. По утрам в постель приходит кот. Поздороваться, засвидетельствовать любовь, напомнить о завтраке. При этом он усиленно месит лапами мои волосы и громко урчит, проявляя нетерпение (ну, кошатники в курсе процесса). Муж спросонья: - Что он делает? Я, мгновенье подумав: - Мозги мне компостирует! Муж: - В обоих смыслах.
Откликаясь на призыв “Первомай шагает по планете”. История абсолютно реальная, к счастью благополучно завершившаяся для основного героя и не только для него, если учесть, что на улице шел застойный 1980 год.
Готовимся к первомайской демонстрации. Находимся во дворе любимого предприятия, подготавливаемся к выходу в люди. Погода хорошая, настроение тоже. А че б ему быть плохим если наша компания уже насколько раз заходила в дежурный вагончик для поднятия тонуса (благо до прихода краснодарского комбайнера Миши Горбачева с его антиалкогольным законом еще 5 лет). Не огорчает даже то обстоятельство, что большинству вручены транспаранты, портреты членов политбюро и прочая фигня. Аркадию, моему приятелю, достался портрет (на древке) “борца за мир во всем мире глубокоуважаемого Л. И. Брежнева”, словом крутой экспонат. Со временем, приняв на грудь солидную дозу горячительного, наш главный политбюроносец травит в нашем кругу отдельно стоящей передовой молодежи (человек 5-7) байки. При этом курит цигарку за цигаркой. “Патрет лидера всего прогрессивного человечества” естественно мешает и Аркадий снимает его с плеча, переворачивает его и ставит как лопату на землю, а через некоторое время автоматически (наверное вспомнив о предстоящих весенних сельхозработах) ставит на “лопату” ногу. При этом лик вождя естественно обращен к народу, т.е. всему коллективу. Через некоторое время я замечаю как к нам, с диким лицом и довольно высокой скоростью учитывая комплекцию и возраст, мчится Лазарь Моисеевич, отец Аркадия, тоже работающий у нас. Подбежав к нам он сдавленным голосом вопрошает: “Аркадий! Ты шо делаешь!?”, указывая на ногу. Сынок сначала задумчиво смотрит на отца, затем более задумчиво несколько секунд под ноги и изрекает: “Это ж надо какая х-ня получилась, щас поправим”. Затем не спеша не поднимая экспонат переворачивает вождя лицом к забору и ... обратно ставит на него ногу. После чего начинает весело и невозмутимо дальше излагать очередную историю.
Так еще в те далекие годы начиналась перестройка и крепло диссидентское движение. Правда, главный герой не сильно помнил на следующий день подробности геройства.
Первомаем надуло, вспомнилась юность, блин! После школы пошел я на режимный завод, бо ума поступить в ВУЗ нехватало(потом в армии ч/з нужное отв. вложили - не тока поступил, но и закончил физтех с красным дипломом), но сейчас не об этом. Первомайская демонстрация 1975г. Наш доблестный цех(уж не знаю почему) тащил фэйсы членов политбюро, и вот мне доверили тов. Кунаева(был такой казахский генсек). Ну, кто в курсе знает, как и зачем в то время люди ходили на эти тусовки - как и сейчас в клубы - потуситься, побухать и прочие безобразия понарушать, видать поэтому в руки нам эти портреты и выдавали под ЛИЧНУЮ ответственность, дабы не слиняли до торжественного завершения сего действа, поскольку ету хрень на обратном пути надо сдать (ч/з полгода 7 ноября, а члены ПБ тогда не менялись подолгу). Ну так вот, пропер я этого Кунаева через полгорода, торжественным маршем прошел с ним наперевес перед трибуной с Е. К. Лигачевым(тогда еще не членом ПБ, и делишки свои крутил только в отдельно взятой области, но водка, хоть и с 14.00, была) и, утомленный праздником, солнцем и Кунаевым, поплелся к машине, должной забирать всю демонстрационную мишуру. АПАЗДАЛ! Машинко уехал(ну я еще молодой был, 17 рокив тока стукнуло, не знал, что водилы тоже люди, им тоже праздник нужен, а в гараже уже нолито), че делать - плетусь до заводу, нахрен мне Кунаев дома? Доплелся - никого, все бухают, ну прислонил я портрет возле проходной и потихоньку потопал в сторону дома, и тут(метров на 50 уйти успел)меня вылавливают нач. цеха и парторг и начинают иметь по полной проге, типа какого хера, салобон, куда дел........... , (далее непечатно). Ну мы тоже не пальцем деланы и потому отвечаю в том же ключе, но по молодости не то чтобы не фильтруя базар, а не думая о последствиях(далее прямая речь):" Да зае... меня ваш Кунаев, Б.., полгорода с етим.... обошел, зае...ся уже, К СТЕНКЕ Я ЕГО ПОСТАВИЛ!" Начальники были людьми опытными и мудрыми, и поскольку кроме нас троих этого никто не слышал, погруснев лицами и покачав седыми головами, послали меня... ну, скажем, домой! А этого долбаного Кунаева я потом на каждой демонстрации таскал, как до, так и после армии, вплоть до поступления в ВУЗ, доверяли, блин!