Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Tony Cameron
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Старый окулист готовит глазунью. Разбивает на сковороду 4 яйца. Три «глазка» сразу растекаются, только один остаётся целым. Окулист, грустно улыбаясь: - Бывало и хуже, когда я только начинал оперировать…
Мой папаша относится к московской молодёжи, как к тарантулу, найденному в спальне душной южной ночью - брезгливо. Когда он в хорошем настроении, то называет Москву «Новый Амстердам», а когда в плохом, то - «Новый Вавилон». Один раз я застал его за завтрачным столом с газетой в руках, фыркающим: - Вот послушай! 42% московских подростков хотя бы раз пробовали лёгкие наркотики, 25% имели не менее двух гомосексуальных контактов! Ну разве это не Амстердам, разве не Вавилон?!
Бедный папаша, как он устарел… Нельзя же быть в двадцать первом веке таким ретроградом. Сам я, положим, никогда не баловался травкой, а с парнем целовался единожды (и то на спор), так что меня даже нельзя включить в продвинутые 25%, но всё равно, слушая папана, я каждый раз подозреваю, что его душит пупырчатая жаба зависти.
Московские тинейджеры сильно изменились за последние лет семь, и я настаиваю – в лучшую сторону. Они стали зубастыми, расчётливыми, наглыми и сексуальными. Короче: они стали уверенными в себе. То, чего полвека не хватало русскому народу, есть в московском поколении 90-х. И знаете, благодаря чему? Благодаря социальным сетям. У этих парней и девушек выработалась стойкая аллергия на ложь и страшная ненависть к тем, кто лжёт. В соцсетях не нужно скрывать свой возраст, свою внешность, свои интересы. Ты интересен и любим такой, какой есть. «Продавщица? Классно! Покажь фотки. Классно! Давай встречаться». «Грузчик? Классно! Твои фотки? Вау, да ты секси! Давай встречаться».
Ещё поколение 80-х, поколение чатов, было глубоко несчастным и не уверенным в себе: все напропалую лгали. Друг другу – про зарплаты, парни девушкам – про размеры, девушки парням - про возраст и богатых дядь. В порядке вещей было присочинить поездку на Лазурный Берег, а уж признаться красотке в том, что ты, допустим, охранник – это было равнозначно самоубийству. У девушек комплексы были ещё страшнее. Теперь всё наоборот. На парня-охранника вешаются дюжины поклонниц, в том числе с деньгами – только успевай собирать урожай. Как результат – это поколение привыкло жить по правде. Этих девушек и парней не ранят ваши доходы, ваши заморочки, ваша ориентация – это ведь правдивые приметы личности, а всякая личность по-своему прекрасна. Но если вы лжёте или что-то скрываете – вы никто и подлежите побиванию камнями. Лицемерие – единственное страшное преступление в глазах этих ребят.
Эта революция в сознании огромна, и чем больше я о ней думаю, тем яснее вижу, что социальные сети – изобретение, далеко превосходящее атомную бомбу, электричество, автомобиль и даже сам Интернет. Люди, живущие по правде с утра до ночи, неуязвимы для лжи. А если так, если все знают всё, если любые факты можно проверить в блогах и на страничках очевидцев, становится невозможной никакая пропаганда, никакая диктатура. Они неминуемо рухнут под напором социальных сетей и нового сознания, как карточные домики. И, похоже, уже рушатся. Мубарак со своими спецслужбами был очень смешон во время революции, когда пытался перекрыть Интернет – старичку было невдомёк, что социальная сеть и принцип правды давно уже у целого поколения в головах.
Ладно, заболтался я. Перейдём к делу. Московские юноши стали гораздо смелее и самоувереннее, чем их сверстники году в 2000-м, и целый молодёжный тип – «ботан обыкновенный» - полностью вымер. Вы больше не встретите «ботаников» ни на первых курсах вузов, ни в старших классах школ. Все интеллектуальные парни перешли в разряд нарциссов (метросексуалов), фриков, качков и гламуров. И даже такие нежные существа, как музыканты и художники (раньше их называли даже не «ботаниками», а «одуванчиками») теперь могут так за себя постоять, что не все успевают унести ноги.
Во дворе дома, где квартирует сеченовец Тёма, находится небольшое кирпичное здание: раньше там были клуб и парикмахерская, теперь – частная художественная школа. На маленькой заасфальтированной площадке перед школой молодые репины, ван гоги и кандинские в тёплое время года рисуют с натуры (в сквере возвышаются два могучих дуба, которые так и просятся на холст).
Как-то раз, в майскую субботу, Тёма вышел на балкон пить утренний кофе. Во дворе намечалась заварушка: некий бритоголовый поц разместил свой огромный внедорожник прямо на площадке перед школой, где уже расселись художники с мольбертами. Один из ребят подошёл к внедорожнику и требовательно постучал по дверце кулаком. Сначала реакции не последовало, затем медленно поехало вниз боковое стекло:
- Чё надо? - Машину уберите. Это вообще-то территория школы. - А чё, напрягает? - Да, напрягает. Мы, представьте, иногда здесь рисуем. - Смотри, какой борзый, гыыы… А чё, моя тачка портит пейзаж? - Офигенно портит. Мужик поперхнулся и рассвирепел: - Куда я те нахрен её уберу? Перед домом всё занято. Щас моя тёлка выйдет, я уеду, не возникай. Стекло поползло вверх. Парень вернулся к своему мольберту. Но, как только он сел, из внедорожника на полную громкость зазвучала музыка: «Унц-унц-унц-унц». Даже кисти в стаканах – и те завибрировали. Парень снова подошёл к машине и постучал. Боковое стекло осталось неподвижным. Парень постучал сильнее, всем кулаком. Спустя минуту стекло наполовину поехало вниз, из салона высунулась рука с квадратом цветной бумаги и приклеила эту бумагу к дверце. Затем рука скрылась обратно, показав на прощание средний палец.
Тёма быстро сбегал в комнату за биноклем и вернулся на балкон. Настроив резкость, он прочёл на бумажке: «Стоял и буду стоять. Вали отсюда, петушок». Парень вернулся к мольберту и начал о чём-то совещаться с подошедшими к нему друзьями. Через пару минут из подъезда тёминой многоэтажки вышла девушка на высоких каблуках – надо полагать, та самая «тёлка» - и быстро села в машину. Внедорожник дал по газам и скрылся со двора.
Тёма допил уже остывший кофе и подождал минут пять – не случится ли ещё чего-нибудь интересного? Но ничего не произошло. Интересное случилось позже.
Тем же вечером, возвращаясь с прогулки, Тёма заметил на площадке знакомый внедорожник – видимо, бритоголовый поц остался у своей пассии ночевать. Наутро, выйдя на балкон, Тёма не смог сдержать приступа здорового хохота – внедорожник превратился в произведение искусства, достойное Бэнкси. Огромное граффити, покрывавшее даже лобовое и боковые стёкла, изображало красочную сценку из тюремного быта: бывалые зэки проверяли новоприбывшего на прочность кормы. Причём «петушок» имел черты лица, удивительно схожие с владельцем машины!
К лобовому стеклу была прикреплена бумажка: «Рисовали и будем рисовать, чо».
Девушка покупает мобильник и размышляет: - Этот удобный и камера с хорошим разрешением, но он стоит 10 тысяч... (смотрит на другую полку, где модели подешевле) - У этого маленькие кнопки и сложное меню, но он стоит 7 тысяч... (смотрит на полку, где самые дорогие модели) - Ой! Беру! Цветочек на корпусе нарисован!..
Кризис. В заграничном порту стоят три корабля – французский, итальянский и российский. Моряки сидят без денег, топливо на исходе… Французы: - О-ля-ля, эта рыбалка больше не приносит ни гроша. Мы бросаем эту проклятую работу! Французский флаг опускается, моряки покидают судно. Итальянцы: - Мамма мия, мы совсем разорились с этой рыбой! Нам нужна другая работа! Итальянский флаг опускается, моряки покидают судно. Русские: - Они правы. Пора завязывать с этой грёбаной рыбалкой! Российский флаг опускается. Поднимается флаг с черепом и костями. Судно уходит к берегам Сомали…
К Михалкову стучится Смерть с косой. Он открывает, прищуривается... - Вот не верю, понимаешь! Где величественная поза? Где инфернальный блеск в глазах? Я заслуживаю лучшую Смерть!
- Почему ВАЗ назвал последнюю модель "Калиной"? - Потому что калина - "горькая, порой непереносимая на вкус ягода, которую нельзя употреблять в пищу до первых морозов". (современный справочник садовода)
У Собянина спрашивают: - Вам какой шоколад больше нравится - "Сникерс" или "Бабаевский"? - Конечно, "Бабаевский"! - А почему? - "Сникерс" - батончиком, а "Бабаевский" - плиткой!
Мой дядя живёт за городом, имеет дом, участок с тремя яблонями и клубникой, а также злую жену. Чаще, впрочем, она имеет его – дядя человек простой, ему от жизни много не надо: посидеть с удочкой три раза в неделю, футбол посмотреть по спутниковой тарелке, немножко поработать для разнообразия – он и доволен. Мудро, не правда ли? Другое дело – жена. Почему на рыбалке был, а ничего не поймал? Почему не куплен новый холодильник? Почему у нас забор деревянный, а у соседа кирпичный и на полметра выше? Почему пахнут ноги?..
Детей им Бог не дал, а без детей у женщин портится характер. Некого учить и ставить в угол. И вот, у них каждый день за обедом один и тот же разговор: - Гриш! Слышишь, что ли? - Ну? - Ты чего после обеда делаешь? - Телевизор смотреть буду. - Гриш, у соседки муж на двух работах работает, а ты балду пинаешь! - Чего это? Работаю как все. - Сутки ты работаешь, а двое – балду пинаешь! - Ну, ёптыть! Чё тебе надо? Холодильник новый купил? Резину летнюю поставил? Потолок покрасил? Отвяжись уже. - Да?! Потолок он покрасил, а крыша подтекает! А крыша подтекает! Телевизор он смотреть собрался, поглядите на него! А я тут готовь, стирай, убирайся… Ни днём ни ночью покоя! Да какой ты мужик? Какой ты после этого мужик?!.. И давай его пилить!..
Дядя не выдерживает, плюётся и уходит на рыбалку. Причём возвращается иногда пьяный. Она за ним ухаживает: «Гриш, может рассольцу? Или кефирчику? Ну как же так можно, Гриш? Я ведь пошутила…» Только ухаживая за ним, она и бывает довольна. Я же говорю, без детей у женщин портится хараткер. Было б с кем нянчиться…
Однажды жена решила, что её одной недостаточно для охраны дома, надобно ещё собаку. Дядя Гриша плюнул, но всё-таки завёл ей огромного кобеля немецкой овчарки – назвали Френкелем. Теперь твоя душенька довольна, донна супруга? Куда там! За очередным обедом такой разговор: - Гриш, а чего это Френкель такой вялый? - В смысле – вялый? - Гавкает мало. Вот у соседей пёс – так это пёс! Всё время, как ни проходишь мимо – «ГГАВ! ГГАВ! РР-АВ-АВ!». Даже ночью. А Френкель только жрёт да дрыхнет. - А ты иди, покритикуй его! Сразу загавкает. - Ч-то? Что ты сказал? Я тебе дело говорю, олух, а ты глумишься. Что ж за жизнь-то такая! Двое кобелей на мою шею, и оба без мозгов… И давай его пилить!..
Спустя несколько месяцев дядя заметил – соседский пёс и вправду всё время гавкает. Гавкает на все лады и чуть ли не каждую минуту. То «ГАВ-ГАВ», то «Р-АВ-АВ», то «Р-Р-Р-АФФ! АФФ!», и ещё по-всякому. Дядя Гриша голову повесил – да, думает, вот это настоящий сторожевой пёс, не то что наш валенок. Только не ясно, что за порода – забор высокий, пса не видать. «Нам бы от него щеночка…», - подумал дядя.
Как-то раз зашёл он к этому соседу – понадобилась бензопила. Сели, поговорили, выпили за знакомство, за бензопилу и за хорошую погоду… Встал дядя Гриша, прислушался – во дворе тишина. - Сосед, а где ж твой пёс? – спросил он. - Какой пёс?.. Аааа… Пойдём, надо батарейки поменять. Дядя Гриша с выпученными глазами прошёл за соседом во двор – там под вишней стояла конура. Сосед достал из конуры магнитолу, вытащил старые батарейки, поставил новые, включил: - ГГАВ! ГГАВ!.. Р-АВ-АВ!.. АФФ! - Дааа!.. – выдавил из себя дядя. - Неплохо, а? – гордо заметил сосед. – Ухожу из дому – включаю магнитолу. И всё – можно быть спокойным. - А конура зачем? - Чтоб не промокла. Как тебе? Ты вот тратишь двести рублей в день псу на харчи, а я – двадцать на батарейки.
Дядя вернулся домой и за обедом рассказал всё жене. Та всплеснула руками и задумалась. - О чём думаешь? – спросил он. - Это, выходит, мы уже восемьдесят тысяч на пса угрохали... Восемьдесят тысяч псу под хвост! Ну ты дурак, Гриша! Ну, дурак!.. - А чё я-то? - Ну какой ещё дурак кроме тебя мог купить тупого, прожорливого пса и целый год этому радоваться? С себя что ли выбирал? Конечно, дурак! Дурак и есть!.. И давай его пилить…
Только что встретил приятеля, Мишу. Замечаю, что он как будто похудел и не в настроении. Интересуюсь, всё ли у него в порядке. Он мрачно отвечает: - Мои дети меня предали. - Да что ты? Постой, а как они могли тебя предать? У тебя же две трёхлетние девочки-близняшки. - Вот они и предали. В прошлые выходные пошли всей семьёй в аквапарк. В какой-то момент жена на пять минут отлучилась, а когда вернулась, одна из дочек и заявляет: "Мама, а почему ты не можешь показать этот фокус?" Жена удивляется: "Какой фокус?" Дочка: "Когда мимо папы проходят вон те молодые тёти, у него трусики раздуваются. А когда проходишь ты, то нет!"
Чисто американская история приключилась недавно в тихом пригороде Сиэтла, штат Вашингтон. Семья Браунов владела собственной французской булочной. Такой нехитрый малый бизнес. Рано утречком месили простое и слоёное тесто, а в семь часов получали тёплые хрустящие багеты, круассаны, шарлотки, сырные булки, сладкие пирожки и прочие вкусности. Каждая выпечка при покупке заворачивалась в фирменный пакетик с надписью "Ешь!" В булочной всегда царил крышесносящий запах, дети Браунов страдали ожирением невозможных степеней, но не есть не могли.
Как любые уважающие себя торговцы, Брауны считали каждый праздник профессиональным. Рождество на носу? Делаем скидку 5% и продаём торты с Санта-Клаусом. День отцов? Папам - бесплатный пирожок. День памяти Мартина Лютера Кинга? Шоколадку всем в подарок.
Но вот на день Независимости-2010 миссис Браун, вечно пахнущая плюшками, предложила идею - запечь в булочки счастливые монетки. Кому достанется монетка, тому приз.
Это был последний день Независимости для булочной Браунов. Призы же покупателям выдавал суд - с коммерсантов взыскали не только стоимость трех сломанных зубов, но и тридцатикратный моральный ущерб. Миссис Браун огребла за свою блистательную идею год исправительных работ. Брауны получили 17 исков от общества защиты здоровья - за создание угрозы заражения гепатитом местного населения. Им пришлось продать за долги свой большой дом и переехать в халупу на окраине. Мистер Браун теперь от стыда гуляет только по ночам и вечерам. Одни дети Браунов в выигрыше - теперь они наверняка похудеют.
Рискуя вызвать инфаркт у доктора Малахова и всех фанатов уринотерапии, я всё-таки расскажу вам эту жуткую историю. Произошла она несколько лет назад, когда в России дозволялось распивать пиво в общественных местах.
В одном областном центре решили устроить пивной фестиваль. Мероприятие это сулило всем сплошные выгоды. Пивной компании - реклама, бюджету - копеечка, чиновникам - рублик. Людям - пенистое со скидкой. Но по неопытности власти допустили две ошибки. Как оказалось впоследствии - роковые. Во-первых, фестиваль решили провести на площади, а не в парке. А, во-вторых, на площади стояло всего два биотуалета. Два! Представляете, что такое два биотуалета на пивном фестивале, где собрались десять тысяч человек?
Уже через час после начала фестиваля многие пиволюбы начали озираться в поисках отхожего места. А откуда ему взяться? Это ж площадь! Справа дом, слева дом, посреди памятник. К счастью, в юго-восточном углу площади был как бы скверик. Хиленький, в пять кустов, но всё же пиволюбы заспешили туда. И даже к этим пяти кустам вскоре выстроились огромные очереди!
А поскольку землицы под кустами было совсем мало, и вдобавок это был суглинок, переработанное пиво не хотело никуда впитываться. Оно образовало сначала маленький, а потом и широкий, многоводный ручей, который тёк от скверика метров сто по переулку, веселя мальчишек. Он бурлил, пузырился жёлтыми пузырями, а потом впадал в городской пруд. Необычный этот ручей просуществовал до позднего вечера.
Казалось бы, пожурчал и забыли? Ан нет. Дальше случилась жуть.
Наутро дворники и первые прохожие увидели апокалиптическую картину - весь карась и вся плотва, жившие в пруду, плавали на его пожелтевшей глади брюхом кверху.
Зарегистрировался в Твиттере. Решил, что первым, кого я хочу читать, будет @Barack Obama. Через минуту получаю ответ: моим первым читателем хочет быть @ФСБ России.
- Есть ли в жизни логика? - спросили бизнесмена. - Нет, - ответил тот. - С возрастом денег становится больше, а возможностей для их применения - меньше. - Есть ли в жизни логика? - спросили ловеласа. - Нет, - ответил тот. - С возрастом опыта становится больше, а форма - все хуже. - Есть ли в жизни логика? - спросили мудреца. - Нет, - ответил он. - С возрастом ума становится больше, а счастья - меньше. Мораль: живите сегодняшним днем.
У журналиста, по моим наблюдениям, должен быть десяток душ, не меньше. Разве можно трижды перепродать и дважды заложить одну-единственную – это противоречит всем законам капитализма! Не хочу огульно обвинять всю пишущую братию – есть там люди достойные и очень достойные, но чаще встречаются паразиты, а хуже всех молодёжь, желающая прославиться – эти продадут родную маму и ещё будут торговаться, напирая на жалость: «Ну добавьте пять тысяч – это же мама!»
Однажды к будущим врачам Тёме и Ярику заглянул в гости приятель, будущий хищник пера Владислав. Владислав был в меланхолии. Угостившись бутербродами, чаем и конфетами, Владик начал охать на манер раджи из «Золотой Антилопы»: однокурсник, сидящий к северу от него, снял хороший любительский фильм про московские клубы; однокурсник, сидящий к западу, тиснул в «Новую газету» острую статью и прославился; однокурсник, сидящий к востоку, ведёт популярный блог. А у него, Владика, совсем ничего нет. Сидит он на безрыбье и, как библейский Иов, посыпает голову пеплом.
Тёма, всегда неравнодушный к проблемам друзей, озабоченно спросил: - Слушай, мы можем чем-то помочь? - Да, на вас вся моя надежда, - печально ответил Владик. – Седьмой телеканал объявил конкурс – на лучший авторский репортаж. И я готовлю разоблачительный материал про российскую медицину. Может, подскажете, под кого из московских врачей «копать»? Наверняка ведь слышали что-нибудь стоящее, то есть страшное?
Как нутро беременной всё время просит солёненького, так нутро журналиста непрестанно требует жареного – жутких фактов, скандальных откровений, вообще чего-нибудь шокирующего. Черчилль говорил, что журналист ищёт «непричёсанную правду жизни». При Черчилле, может, оно так и было. Теперь журналист ищет правду лохматую, небритую, щербатую и зловонную, правду с подбитым глазом. Правду, при взгляде на которую зритель вскрикивает «О, Господи!» и опрокидывает на себя горячий бульон.
- Компроматик, значит, ищешь? – прищурился Тёма. - Не «компроматик», а неудобную истину, - поправил Влад. – Да ладно вам, парни, колитесь! Вы только наводочку мне дайте, а дальше я сам. Обещаю в репортаже не врать и никого в асфальт не закатывать. Так, чуть-чуть погавкаю.
- Ну, кое-что мы знаем, да, Яр? – Тёма толкнул приятеля локтем. – Каждый по своей части. Я немного могу рассказать про стоматологов. - А я – про хирургов. Старшекурсники и аспиранты много чего интересного рассказывают. - Вот это дело! – обрадовался Владик. Мигом он поднял с пола портфель, достал ручку с блокнотом, а сам портфель отодвинул в сторону. – Начинайте. Я слушаю. - Только обещай, что никто про нас не узнает. Дружба дружбой, а вылетать из универа совсем неохота. - Слово журналиста! Никто не узнает, - пообещал Владик.
Тёма и Ярик исповедовались в чужих грехах где-то минут сорок. Рассказали про хирурга, который в Новый год оперировал навеселе, про анестезиолога, который разбавлял наркоз глюкозой, про стоматолога, который запломбировал два здоровых зуба и содрал с довольного клиента денюжку и про других недостойных эскулапов, запятнавших свои белые халаты несмываемым позором. Назвали даже пару фамилий, отчего Владик засиял, как начищенный рубль – ещё бы, настоящий жареный компромат!
Уходя, Владик долго благодарил, даже обнялся с Тёмой и Яром, даже обещал «как-нибудь» бесплатно покормить ребят в кафе – и был таков.
Где-то на месяц всё затихло. Начался второй семестр, парни потихоньку занимались своими медицинскими и романтическими делами. Вдруг в один прекрасный день – кажется, это был понедельник – Ярика поймал в университетском коридоре Тёма и срочно предложил пойти в компьютерный класс. Яр спросил: - Что случилось? На тебе лица нет. - Увидишь, - загадочно ответил Тёма.
В компьютерном классе Тёма подвёл Ярика к включённому монитору, нацепил ему наушники и открыл Ютьюб. На Ютьюбе был вывешен видеоматериал молодого журналиста Владислава М. – нарезка из страшных медицинских кадров, где кого-то каждую минуту кромсали и пилили. В промежутках же между кромсанием и распилом на экране появлялись фигуры Тёмы и Ярика, снятые на скрытую камеру (правда, с замазанными лицами и скрипучими голосами), рассказывающие зрителям про ужасы московской медицины.
- У него, засранца, скрытая камера была в портфеле, ты понял? - Дааааа…
В школе ввели два новых предмета на выбор: основы религии и сексологию. Все ученики, разумеется, записались на сексологию. Все, кроме Вовочки. У Марь Иванны квадратные глаза: - Как, Вовочка, ты не будешь посещать сексологию?! - Нет, Марь Иванна, я собираюсь её вести!
Рассказывают, что мэр одного уральского городка перед кризисом проворовался. В хлам, мертвецки. Воровал так, точно он не мэр, а целый губернатор с помощниками. Городской мусор не вывозился месяцами, потому что мусорные деньги превратились в мэрский "Лексус", и по переулкам в ночное время шныряли полуметровые крысы. Из средств, выделенных на очистные сооружения для вонючих местных заводов, тоже выросло что-то сладенькое, и дети продолжали играть во дворах в "вулкан" - это когда пускаешь струйку песка из кулака, а от неё на два метра идёт красивый сизый дым заводского пепла. Страдающий пофигизмом со времён монгольского нашествия местный народ смотрел на это безучастно и лузгал семечки.
То было до кризиса, а потом нагрянул кризис, и стало совсем интересно. Сквозь дыру в бюджете стал виден другой конец Земли. Мэр пошёл по банкам с протянутой рукой и знаменитой мантрой Кисы Воробьянинова "Месье, же не манж па сис жур" и собственной присказкой: "Прошу выдать городу кредит. А то люди начнут волноваться". Толстокожее местное население, действительно, почувствовало, что стало как-то не комильфо. Малый бизнес свернулся в трубочку, рабочие места улетели в тёплые края, а с ними и зарплаты. Даже городское дно, которому падать некуда, и то обеднело - местным бродягам перестали подавать милостыню, и им пришлось отжать крыс и бродячих лис со свалок и мусорок. Наконец, население так огорчилось, что в кулуарах (на рынке и автобусных остановках) стали поговаривать, что неплохо бы мэра того-этого. Турнуть, для начала. Тем более, что как раз приближались выборы.
Мэр накануне выборов решил задействовать весь административный ресурс, имевшийся в распоряжении - прежде всего, городское радио (за расклеивание мэрских листовок стали конкретно бить морды). Но радио означает предвыборную речь. А как в таких условиях записать предвыборную речь? Как воздествовать на сердца и мозги, если говоришь, что будет ещё лучше, ещё веселее, а в это время перед глазами избирателя бежит крыса с жестянкой из-под тушёнки? Без мозгового штурма не обойтись.
Секретарь мэра - как говорят, после пятиминутной затяжки сигаретой - посоветовал добивать избирателя метафорами. Начать издалека - мол, не впервые в матушке-России кризис, не первый раз её могучему народу терпеть вонь от невывезенного мусора, а ухабы на дорогах и мороз, от которого лопаются и не ремонтируются трубы - это вообще святое: благодаря этому, может быть, Гитлер до Москвы не дошёл. Вот здесь наступала очередь метафоры. Метафора была такая: "Кризисы - обыкновение природы. Звери бюрются с ними точно как и мы. Посмотрите, например, на медведей - летом и осенью, когда корма много, они нагуливают жир, создают запасы в собственном теле. А когда наступает зима, они тянутся, тянутся, тянутся на собственных запасах, пока новое тепло не поднимет их из берлоги. И весной они выходят на свет бодрыми, отдохнувшими, голодными до новой жизни!"
Повисла пауза. Мэр пожевал губами и посмотрел на секретаря в упор: - Гоша, суть метафоры я уловил. Но скажи, ты правда рискнул бы разбудить медведя и сказать ему такое в декабре?
Австралия – страна, где сумчаты все животные, женщины и большинство мужчин. Поскольку там нечего делать дипломату, считается раем для дипломатов. Каждый уважающий себя студент пишет в МГИМО: «Хочу работать в Австралии». Говорят, что австралийцы любят только английских, американских и немецких эмигрантов, но это не так. Австралийцы с удовольствием приглашают китайцев и вьетнамцев на урановые прииски. Австралийские политики радуются, как дети, когда им удаётся сказать что-нибудь про международные дела. В 1967-м году австралийского премьер-министра Гарольда Холта растерзала акула, когда он купался на пляже близ Мельбурна. Его дряхлая мать прошамкала журналистам: «Я сто раз говорила Гэри, чтобы он не заплывал за буйки».
Ангола: страна, в которой национальный наряд женщины – голая грудь и голая попка, а вокруг талии – тонкий пояс с рюшечками. 10% ангольцев больны СПИДом, 30% - гепатитом, а все прочие – малярией и мандавошками; тем не менее, население Анголы каждые 10 лет удваивается, что ещё раз говорит о пользе женских нарядов. Поскольку в стране мало фонарей, ночью ангольца очень трудно увидеть, зато очень просто учуять – в Анголе никто не моется. Среди мужчин это считается немужественным, а среди женщин – негигиеничным (купание смывает жировой налёт, предохраняющий от всех кожных болячек).
Азербайджан – побратим государства Москва. Он же, по мнению М. С. Горбачёва, «Азербажун» и «Айзербанжан». У Азербайджана Россия втридорога покупает газ, чтобы он не достался европейскому газопроводу «Набукко», который может лишить Родину денежек. Большую часть Азербайджана занимают Кавказские горы, где растёт виноград и проходит газопровод «Набукко», который может лишить Родину денежек. Горы - отличное место для диверсий российских спецслужб, которые будут взрывать газопровод «Набукко», чтобы хитрые европейцы не смогли запустить его в 2014 году и лишить Родину денежек.
Австрия – государство, в котором находится самая большая в мире Вена. В России известна благодаря комиссару Рексу, Фрейду и Моцарту. Австрийцы ненавидят немцев, но ещё больше немцев любят пиво, сосиски и шпеци (водяру). Если за границей Вы услышите пьяную немецкую брань, ни в коем случае не спрашивайте у матерщинника: «вы немец? » Если окажется, что он австриец, за немца Вы получите в глаз.
Абхазия – мандариновая республика, которую признали мы и Никарагуа. В 1991-ом году в Абхазии жили 70% грузин и 20% абхазов, но, поскольку грузины не умеют воевать, абхазы выгнали всех грузин и стали жить по-своему. Грузинам это не нравится, и с каждым новым президентом они пытаются туда вернуться. В грузинском Генштабе пишут планы операции с красивым названием «Пасть орла» или «Клюв дракона», но, поскольку грузины не умеют воевать (см. пункт первый)… Правит Абхазией Сергей Багапш, который интересен тем, что его фамилия не склоняется, о чём совершенно не подозревают российские телевизионщики (правильно говорить: «Сергею Багапш дали на халяву миллиард долларов», «В саду Сергея Багапш растут волосатые мандарины» и т. п.).
Экзамен по криминалистике. Студент Павлинов плывёт, периодически утопая - про баллистику он худо-бедно ответил, но по второму вопросу, о почерковедческой экспертизе, ничего дельного сказать не может. Он путается, краснеет, просит дать подумать. Экзамен принимают заведующий кафедры, суровый профессор Вишневский и душка-доцент Кашечкин. У Вишневского накануне разболелся зуб, и поэтому он зол и ненавидит каждого студента, в особенности тех, кто тянет время и мешает ему пойти к стоматологу. А Павлинов как раз такой.
- Всё ясно! Вы не знаете тему, молодой человек. - Профессор, а можно дополнительный вопрос? Ну пожалуйста. - Хорошо. Степени окоченения трупа! - Вишневский хитро прищуривается, потому что вопрос сложный и не из билетов. - Ммммм... Кхм... - Ну? Я жду! Павлинов весь взмокает и лезет в карман за платком. И тут - о, ужас! - вместе с платком из кармана выпадает пачка презервативов. Прямо на стол. - Презики... - шепчет Павлинов. Надо же что-то сказать. - Ндааа. Где тут думать о трупах, когда гандоны на уме? - ехидно замечает Вишневский. - Я вижу, вы сегодня не к экзамену готовились, Павлинов? - Профессор, извините... Это случайно... - Нет, Павлинов, это неслучайно. Не случайно! Знаете, в чём разница между мной и вами? Я, Павлинов, смог кое-чего добиться в жизни - и это потому, что всегда знал своё дело, не унижался и не ставил себя в смешное положение! Именно этим солидные люди вроде меня отличаются от гандонов вроде вас! - Вишневский стал багровым. - Забирайте свою мерзость и не смейте появляться мне на глаза до пересдачи! Павлинов, всхлипнув, выбежал из аудитории. Кашечкин мотнул головой: - Зачем вы его так? У мальчишки невроз будет. - Ничего-ничего... Следующий!
... Через неделю Вишневский, Кашечкин и ещё один доцент, Рябов, играли на кафедре в покер. Был вечер, все трое слегка напились, и зуб у Вишневского больше не болел, поэтому профессор был в отличном настроении. Однако игра складывалась непросто: проигравший тридцать раздач Рябов был ещё в рубашке, тогда как Кашечкин сидел голый до пояса, а профессор, которому не шла карта, остался в одних трусах. Чтобы никто не узнал про такие вольности, кафедру заперли на ключ изнутри. - Ну что, старый чертяка, ещё проигрыш - и снимай трусы! - хохотнул Рябов. - Жулики. Жулики оба, - махнул рукой Вишневский, - напишу в ректорат, чтоб вас лишили премии. Рябов сдал карты. - Флэш! У меня флэш! В этот раз живу! - крикнул Вишневский. - А вот и нет. Каре на валетах! Поглядите. Вишневский перегнулся через стол, чтобы убедиться - да, у Рябова два валета на руках и ещё два на столе. - Вот говорила мне мама - не играй в азартные игры! - крякнул профессор. - Трусы снимать не буду, хоть зарежьте! - Тогда лезь под стол. - Эххх, ну ладно... Честь есть честь. Вишневский медленно опустился на четвереньки и стал пропихивать своё огромное тело между ящиками стола и левым его основанием. Тело в узкий проём не пролезало. - Давай, чертяка, поднажми! Покажи силушку богатырскую! - подгонял Кашечкин. Вишневский изо всех сил напрягся, жилы на лице вздулись - и здоровая туша протиснулась в проём наполовину. Но тут с профессором случился Винни-Пух. Тело больше не могло пролезть ни назад ни вперёд. Ни на сантиметр. - Ты что, Михалыч, застрял? - испугался Кашечкин. - Всё, коллеги, каюк мне. Так и похороните - со столом, - затрясся от беззвучного смеха Вишневский. - Постой, но как же теперь быть-то... Кашечкин и Рябов попытались оторвать огромную ножку стола, но не тут-то было - стол был дубовый, мощнейший, чуть ли не сталинских времён. - Ну что вы стоите, дурни? Рёбра жмёт! Бегите к завхозу за инструментом. Живо!
Доценты отперли кафедру и бросились разыскивать завхоза. А через две минуты на кафедру совершенно случайно зашёл "гандон" Павлинов, который хотел уточнить время завтрашней пересдачи. Представьте себе радость студента, когда он увидел торчащую из-под стола, такую знакомую задницу человека, который никогда в жизни не попадал в смешное положение!
Стоит ли упоминать, что никакой пересдачи не было? Вишневский в тот же день поставил Павлинову "отлично" - в благодарность за то, что студент пощадил старого профессора и не стал снимать сцену на мобильный телефон.
Признаюсь честно - я последний раз был на художественной выставке два года назад. Вот такой я моральный урод. Да и в тот раз это было по чистой случайности. Тогда я только начинал работать по специальности, и у меня была назначена встреча с одним из моих первых клиентов в "Шоколаднице" на Садовом Кольце. Встреча намечалась на 10 утра - и я, конечно, пришёл на четверть часа раньше - но клиент взаимной пунктуальностью не ответил. Позвонив, он пожаловался на пробку, и сказал, что доедет никак не раньше половины двенадцатого.
Что поделать? Москва есть Пробка, Пробка есть Москва, се ля ви. Я стал думать, чем себя занять. Оставаться в кафе было невозможно по двум причинам - во-первых, откуда-то тихо, но назойливо неслась противная песенка. Слов не помню, но мотив был примерно такой: "Ты мне не да-ва-ла, ша-ла-ла-ла-ла-ла". У меня же есть правило: не слушать перед переговорами никаких весёлых, тем более дебильных песенок - это ужасно расхолаживает и лишает голос гипнотизма. А, во-вторых, посетителей поутру было мало, и всё внимание троих официантов сосредоточилось на моей персоне. Они вились вокруг меня, как пчёлы вокруг мёда. - Желаете что-нибудь заказать? - Может быть, закажете что-нибудь? - Вы точно не хотите ничего заказать? И ещё глазками: хлоп-хлоп.
В общем, я решил прогуляться. Погода была отличная, пели птички, порхали мини-юбки. Первые пять минут это было радостно, потом это меня смутило. Я почувствовал, что теряю боевой настрой. Захотелось чьих-то объятий и поцелуев, а это полный пинцет для работы. И тут - о, спасение! - на глаза попалась вывеска "Выставка современного искусства". То, что нужно! Полтора часа медитации в окружении гениальных произведений! Конечно же, я побежал в заветную дверь.
Дальнейшее с трудом поддаётся описанию. Но я попробую. Итак, заплатив нужную сумму, я прошёл в первый зал. Там были скульптуры. Номером один шла черепашка без начинки. Во всяком случае, это напоминало черепашку без начинки. Но название гласило "Экстаз любви" и, приглядевшись, я понял, что мне не хватило воображения. Верхняя половина панциря с шишкой - это, было, очевидно, мужское тело. А нижняя часть панциря, значит, женское. Закругления в левых частях панцирей, вероятно, являлись головами. Куда делись руки и ноги, я понять так и не смог. Наверное, эти части тела мешали полёту фантазии скульптора.
Во втором зале притаились ещё более загадочные шедевры. На подносе в центре зала была композиция из асфальтовой крошки. Насыпано было три кучки - две большие и справа поменьше. Композиция называлась "Бренность". Не спорю, я в тот момент подумал о времени. А именно - что потерянные из жизни полтора часа уже не вернёшь. Ещё я подумал кое-что о придумавшем это художнике, но это останется за кадром.
В третьем зале висело уже нечто запредельное. Был год Крысы, и именно сей факт вдохновил на творчество очередного гения. На стене зала висел огромный циферблат часов, по этому циферблату с огромной скоростью носилась огромная часовая стрелка, а к концу часовой стрелки была прикреплена огромная плюшевая крыса. Это беззастенчивое убожество так и называлось: "Год Крысы".
Тут я не выдержал. Вернувшись к билетной кассе, я осуждающе посмотрел на девушку-продавщицу и спросил: - Скажите, вам за всё это не стыдно? Девушка потупила глаза: - Почему стыдно? Вы же за это платите...
Аспирант – промежуточная ветвь эволюции. Студент – это нищий австралопитек, владеющий простейшими орудиями (ручкой, бумагой, мобильником), всегда голодный, и его примитивное существование скрашивают лишь угрюмые сексуальные радости (чаще всего – со всеми доступными соплеменницами). Профессор или доцент – уже человек разумный; он не только располагает знаниями об окружающем мире, но и бесперебойно питается, а стадному сексу предпочитает моногамный или бигамный (самка-жена + самка-любовница). Аспирант же – нечто вроде неандертальца. Он обладает необходимыми знаниями, но питается ещё плохо, и поэтому не может взять в пару самку человека разумного (она разумная и хочет кушать за счёт самца, в отличие от самок австралопитека, которым это по барабану). Поэтому неандертальцы-аспиранты постоянно озадачены двумя вопросами мироздания – как по-человечески наесться и по-человечески сыграть в любовь.
Конечно, хороший аспирант может подкормиться, став репетитором у богатородительного лоботряса. Но лишь единицы способны заработать, применив знания на практике – и это отличает блестящих специалистов: Сергея Брина, Марка Цукерберга и Эдика из Сеченовки. Эдик – или Эдисон, как его называли за талант и изобретательность – полтора года подрабатывал в Сеченовке лаборантом и преподом. Теперь он уехал в славный сити оф Мельбурн, и я могу рассказать эту историю, не боясь последствий для главного героя.
В один из тех апрельских дней, когда светит солнце и летят ласточки, а настроение самое жизнерадостное, Эдисон выгуливал на Чистых Прудах свою девушку. Девушка щебетала о чём-то девичьем, и вдруг, обернувшись к Эдисону на тёплом ветру, сказала: - Эдик, ты ведь медик? Подари мне что-нибудь медицинское. - Что, например? Девушка пожала плечами: - Вот мой предыдущий парень был геологом. Летом он ездил на практику в горы, намыл в речке золота и заказал у ювелира золотое кольцо. Представляешь, как романтично? - Нда.
Какому парню понравится сравнение с «бывшим»? Эдисону оно страшно не понравилось. Весь вечер он пытался придумать какой-нибудь медицинский подарок и излазил Интернет вдоль и поперёк. Что может обрадовать девушку больше, чем золотое кольцо? Задачка не из лёгких! Секрет лучшей в мире диеты? Рецепт мази, которую пользовала Клеопатра для сохранения молодости? Эдисон не знал, но он думал и искал, искал и думал…
В результате этих раздумий из лаборатории универа стали пропадать не очень ценные, но очень странные вещества и химикаты: соевое масло, стеарины, эмульсионный воск, ароматические жидкости и тому подобное. А вскоре Эдисон подозрительно разбогател: у него появился новенький айфон, новый итальянский костюм, вместительный кожаный кошелёк… Не прошло и месяца, как Эдисон завёл себе подержанный Лэнд-Крузер.
- Хм-хм… Хорошая у тебя машинка, Эдик, - заметил проректор, паркуя как-то утром скромный Форд-Фокус рядом с тачкой аспиранта. – Наследство, что ли, получил? - Ээээ… Н-нет. Я подрабатываю. Торгую, - ответил Эдисон и почему-то покраснел. - Ааа… Хм-хм… Торгуешь? - Да вот, торгую, - подтвердил Эдисон и покраснел ещё больше. - Ну, тогда понятно, - ответил проректор и тоже почему-то покраснел.
Поднявшись к себе в кабинет, проректор засел за письменный стол и стал задумчиво и сердито хмыкать. В этот момент в дверь постучали. - Не беспокоить! Но дверь всё равно приоткрылась, и в проёме появилась любопытная голова Тёмы. - Что случилось, профессор? Вы ведь просили меня зайти. - Хм-хм… Что случилось! Хотел бы я знать, что случилось. Заходи и прикрой-ка дверь поплотнее. Тёма вошёл и присел напротив проректора. - Вот что, друг. Поручаю тебе ответственное и деликатное дельце… Эдика-лаборанта знаешь? - Конечно. - Разузнай, что с ним происходит. Откуда вдруг такое богатство – Ленд-Крузер, костюм, даже новые ботинки! Ещё этой зимой он в кроссовках ходил. Хм-хм… - Проректор сделал паузу и вдруг перешёл на шёпот: – Он мне только что сказал, что торгует. Если он торгует тем, что я подумал, мы же оба в тюрьму сядем! Ты ведь понимаешь, откуда он берёт материал для своей торговли? - Да… понимаю, - кивнул ошарашенный Тёма. - А мне нельзя в тюрьму. Мне, может, два года до пенсии осталось. Хм-хм… В общем, так - как только узнаешь что-нибудь дельное, сразу ко мне в кабинет. А главное - попробуй добыть доказательства. За всю работу я тебе заплачу.
Тёма вышел из кабинета проректора озадаченный. Три дня у него ушло на расследование. На четвёртый день он вошёл в кабинет проректора с сияющим видом, держа в правой руке маленький пузырёк с розовой жидкостью. На пузырьке был логотип известной парфюмерной фирмы. - Вот, профессор. Это то, чем он торгует. - Духи? - Не просто духи, а духи с феромонами! Эдик – настоящий гений. Он сделал смесь, запах которой действует на мужчин страшнее, чем виагра. Стоит женщине чуть-чуть побрызгаться этими духами – и всё, мужчинам капут. - Так-так. Ничего себе… - Эдик покупает в магазинах духи и кремы этой фирмы, добавляет туда свою смесь, а потом выдаёт себя за менеджера по продажам уникального продукта и торгует по всему району. Очень хорошо зарабатывает! - Потрясающе… Какой умный парень. Хм-хм… А что у тебя с правым ухом, Тёма? С каких пор ты носишь серьгу? Тёма резко покраснел и закашлялся: - Понимаете, профессор, Вы же просили добыть доказательства… А он продаёт духи только женщинам. Так что мне пришлось пойти на жертвы и сыграть не совсем обычного мужчину… - Какой ужас! Бедный мальчик, сколько я тебе должен? - Сущие копейки, профессор. Ухо я и так хотел проколоть, так что это ерунда. Духи я подарю своей девушке. Вы мне должны только за моральные страдания – дело в том, что Эдик успел побрызгать на меня проклятыми духами. Так что, пока я возвращался в вуз, за мной два квартала бежал постовой милиционер и всё предлагал познакомиться…
Многие из нас что-то коллекционируют. Я, например, коллекционирую знакомства с необычными людьми. В числе моих знакомцев есть известный нумизмат Куропаткин, способный зарезать человека даже не за кучу денег, а всего за одну маленькую денежку. Однажды это почти случилось.
Живёт Куропаткин в Сочи, но периодически налетает на Первопрестольную и недели на две в ней растворяется. По каким нумизматическим лавкам и шабашам он в это время шныряет, знать не знаю, но возвращается он обычно довольный, с богатым уловом монет. А в тот раз перед возвращением в Сочи он решил остановиться у друга в подмосковном Пушкино. Друг отмечал день варенья - как не заехать, не поздравить с достижением, не узнать, что нового появилось за последний год - радикулит или морщинка?
Праздновать днюху начали в обед. Поначалу всё было очень чинно, гости слушали джаз и радио "Классик". Но потом народ назюзюкался, душа потребовала караоке, жена именинника под "Рюмку водки на столе" сплясала нечто русское и приблизительно народное. (Песня эта не танцевальная, но гости помогали ей криками "гоп-гоп-гоп!") А главное, Куропаткин, который в трезвом виде сама осторожность, полез показывать гостям свою гордость - приобретённый за бешеные тысячи золотой елизаветинский империал.
Империал, надо сказать, гостям не понравился - правда, он был большой и увесистый, но при этом тусклый, серо-зелёный, точно его грызла плесень. К тому же, Куропаткин совал его каждому гостю под нос. В конце концов, все гости его отфутболили, и нумизмат пошёл запивать своё горе на кухню.
В этот момент из школы вернулись двое сорванцов - Данька, хозяйский сын, и приятель его Ярик. Пятиклассники. Папаша Даньки вышел к ним в прихожую: - А ну, школота, марш в кино! Видите, праздник ещё не кончился? Держи вот на билеты, - и папаша сунул Даньке пятьсот рублей.
Тем не менее, школота ушла не сразу - Данька помнил, что на кухне должен быть любимый торт, "Птичье молоко". И, действительно, торт там был. Рядом же с тортом, положив голову на стол, похрапывал Куропаткин. Рука Куропаткина обхватывала коробку с монетами. Данька и Ярик заглянули в эту коробку. Монеты были самые разные - от больших блестящих серебряных рублей до маленьких, но тоже блестящих медных гривенников.
- Ух ты, старинные деньги. Тыща восемьсот девяностый год, - уважительно сказал Данька, повертев в руках серебряный рубль. - А это что?
Среди монет лежала одна большая и страшная, грязно-зелёная, с неровными краями. Данька брезгливо взял её и поскрёб ногтем.
- Не надо, заразишься чем-нибудь, - сказал Ярик. - Он её в канализации нашёл, разве не видно? - Фу, точно. Она не ценная. Возьмём? - Возьмём. А он не рассердится? - Ты что, мы же не насовсем. Сделаем из неё счастливую монетку - и сразу же вернём.
Тут нужно пояснить. Я не знаю, как в других частях России, но в Пушкинском районе Московской области есть поверье: чтобы в кошельке всегда водились деньги, нужно носить в нём талисман - "счастливую монетку". Обычно это гнутые или простреленные посредине пять рублей, но лучше всего, если "счастливая монетка" побывала под поездом.
Поскольку Данька и Ярик желали Куропаткину самого лучшего, они, взяв монету, пошли к городскому вокзалу. Там грязно-зелёный империал был положен на рельсы, а детишки спрятались в ближайших кустах. Вскоре на горизонте показалась электричка "Москва - Сергиев Посад".
- Щас он её в лепёшку! - пообещал Данька.
Когда поезд прогрохотал по рельсам и уехал, Данька и Ярик нашли в камнях прелесть - большой, жёлтый, блестящий блин! Это было настолько красивее прежней монеты, что они вдвоём запрыгали от восторга.
Через полчаса они вернулись домой. На пороге их уже ждал обезумевший и совершенно трезвый Куропаткин. И, надо сказать, встреча с мальчишками далеко превзошла его ожидания! Вой раненого волка, крик сумасшедшего петуха, рёв Годзиллы - всё это бледнеет перед тем звуком, который издал Куропаткин, увидев свой империал!
Сегодня наблюдал в транспорте такую сценку. Едет женщина с детьми - двумя симпатичными мальчишками. Один постарше - лет двенадцати, другому лет пять. Женщина спит, а мальчишки задирают друг друга: старший отпускает шуточки, младший бьет его кулачком в живот и всюду, куда дотягивается. Беззлобно, конечно. Обычные братские разборки. В какой-то момент старший достает из ранца шоколадку. У младшего загораются глаза. - Хочешь шоколадку? - хитро улыбается старший. Тот кивает. - Сосчитаешь до пяти, получишь. Младший морщит лоб - видно, он еще плохо знаком со счетом - и раскрывает ладошку. Потом неуверенно начинает считать, загибая пальцы: - Раз... два... три... че-... четыре... пять! Старший с явным неудовольствием отламывает от шоколадки малю-ю-юсенькую плитку и протягивает брату. Тот надувается: - Это нечестно! - А как честно? - Пополам! - Еще чего! Ты на столько не насчитал. Младший дуется еще больше - видно, он вот-вот расплачется. Старший толкает его локтем: - Ну ладно, плакса. Сосчитаешь до десяти - так и быть, отдам тебе половину. Младший шмыгает носом и раскрывает ладони обеих рук. Первые пять цифр он называет довольно бодро, потом запинается: - Шесть... Ссс... Семь... Повисает пауза. Старший ухмыляется: - Ну что, дальше не знаешь? У младшего просыпается смекалка заядлого игрока в SonyPlaystation: - Да нет. Я просто жду бонуса за пройденные уровни...
Приятель мой два раза в неделю ходит в бассейн. Не мастер спорта, ничего такого - просто поддерживает форму. Пару дней назад сообщил мне, что бассейн, видимо, придётся менять. Я интересуюсь - а в чём дело? Он рассказывает: - Месяц назад какой-то хилый пловец подхватил в бассейне инфекцию, и теперь администрация решила перещеголять Онищенку. Со всех потребовали новые медсправки. Потом ввели штраф за пользование чужими полотенцами. Но это ещё цветочки. Буквально вчера приходим мы с подружкой поплавать, а вместе с нами ещё человек двадцать - все, кто на 6 часов записан. Администраторша выстраивает нас в шеренгу и каждому выдаёт по тюбику с клейкой мазью. "Это от грибка ногтей", - говорит. "И попрошу вас намазать ноги сейчас же, в моём присутствии". Мажемся - а что делать. "Кроме того, уведомляю вас, что со следующей недели хлорирование воды усилится в полтора раза". Молчим - а что делать. "Кроме того, с этого дня в нашем бассейне работает инфракрасная сауна, которую я настоятельно рекомендую посещать. Инфракрасные лучи прекрасно борются с болезнетворными бактериями". Тут одна девушка не выдерживает: - Скажите, а купальные противогазы скоро начнут выдавать?
Когда муж делает карьеру, а жена делает детей, рано или поздно встаёт проблема. Даже две. Проблема №1 - жена считает, что дети получают мало отцовского воспитания, и проблема №2 - жена считает, что получает мало мужского внимания. При этом, как вы понимаете, главная проблема для женщины - вторая, а первая используется в целях шантажа и давления на жалость.
Жене одного мелкого коммерсанта-оптовика, торгующего молочными продуктами, однажды стало казаться, что в жизни её мужа первое место занимает сметана, второе - ряженка, третье - глазированные сырки, а она с детьми месте на пятнадцатом, между майонезом и йогуртом. Муж ночевал дома не каждый день. А уж если ночевал, то ему снились кошмары про работу. "Ещё полтонны творога..." - шептал он во сне и вздрагивал.
Уйти от мужа... Это трудно, если муж хорошо зарабатывает, а ты умеешь делать только детей и котлеты. К тому же, представьте себе, она любила его. Эх, женская доля!
Так вот, о детях. Жена решила сделать их орудием в борьбе за сохранение семьи. Негуманно, скажете вы? Но в наш век нельзя быть слишком гуманным - можно и без штанов остаться. Придумала она вот какую штуку - взять младшего мальчика, которого зовут Коля, и подослать в прихожую, когда муж в очередной раз вернётся с работы за полночь. Коля должен громко прокричать вот такую фразу: - Мама, мама, там какой-то дядя пришёл!
Поняли, да? Этой фразой мальчик должен был отца напугать и послать ему сигнал - дескать, папаша, мы тебя уже забыли; не пора ли проводить больше времени с семьёй?
Но "папаша" был не идиот и хороший психолог. Услышав крик сына и увидев стоящую наготове жену, он моментально просёк фишку. Присев на корточки, он взял сына за плечи и вкрадчиво спросил: - Коля, ты любишь играть в свою новую приставку? - Да! - Это Я тебе её подарил. А нравится тебе играть с твоим персидским котёнком? - Да! - Это Я тебе его купил. А хочешь, Я подарю тебе путёвку в Париж и ты поедешь в Диснейлэнд? - ДАААА!!! - Так кого ты больше любишь - маму или дядю?
Надеюсь, всем понятно, кого выбрал Коля? Мотайте на ус, дорогие дамы: если уж вам приспичило поговорить с мужем, берите его за грудки и говорите, и неча вмешивать детей! А то в один прекрасный день они уйдут из вашей семьи к дяде, который предложит им Диснейлэнд и новую добрую маму.
- Правда ли, что в Москве есть три дрессированных медведя в цирке на Цветном? - Не совсем. В Москве есть ещё триста дрессированных медведей в Думе на Охотном.
В московском филиале голландской компании была проблема - филиал плохо работал. Сотрудники страдали фигнёй в соцсетях и жили от зарплаты до зарплаты. Голландскому начальству это надоело, и оно нагрянуло в Москву с проверкой. По итогам проверки сделали заключение: - Вы, русский, отличные люди. Но вы не умеете жить двадцать первый век! У вас в голове застрял совок. Поэтому у вас очень низкий производительность труда! Вам нужен современный менеджер.
Через неделю прежний директор, тихий алкоголик М., был уволен, а на его место пришла Лиана Петровна - высоченная, стриженная налысо лесбиянка с командным голосом и повадками поручика Ржевского. Такого директора не видел никто, никогда! Весь офис встал на дыбы.
Первым делом Лиана Петровна перевезла контору из тихого центра на запад Москвы - чтобы окна глядели на небоскрёбы Москва-Сити. - Смотреть на двухэтажные развалюхи нельзя! Это вредно! Вы продаёте товар, Вы общаетесь с клиентами, Вы должны быть всегда нацелены на успех! Поэтому наш символ - небоскрёб! Когда я смотрю на него, мои глаза делаются стальными, я заряжаюсь энергией мегаполиса, я хочу делать деньги! - заявила Лиана Петровна.
На следующий день директриса заметила, как один из работников хихикает, зайдя в Интернет. - Что читаешь, Сидоров?! - делая ударения на каждом слове, спросила она. - Мммм... Ничего, Лиана Петровна.... - Правду говори, правду! - Анекдоты, - упавшим голосом признался Сидоров. - Анекдоты! Прекрасно! Ха-ха! Я люблю анекдоты! С этой минуты ты, Сидоров, рассказывай остальным по анекдоту в полчаса - с выражением, с расстановкой, чтобы было смешно! Ты ведь общаешься с клиентами - ты должен уметь красиво говорить! Лучшей тренировки, чем анекдот, не бывает! Сегодня балагуришь ты, завтра тебя сменит другой. Начинай, я послушаю! - Так точно, Лиана Петровна!..
Через два дня бухгалтер Хромочкина украдкой кушала на рабочем месте торт. Внезапно без стука вошла Лиана Петровна. Хромочкина так и застыла с куском торта, поднесённым ко рту. - Хромочкина! Хватит жрать! У тебя поджелудочная и целлюлита на ляжках шесть кило! - У?.. - пискнула Хромочкина. - А хочешь такое тело?! - спросила директриса, рывком подняв блузку и показав идеальный прокачанный торс. - Ни жиринки, все мышцы видны! Хочешь? - Угу, - пискнула Хромочкина. - Встала и сделала двадцать приседаний! Сейчас же! Или расчёт в зубы. - Ой, мамочки, - пискнула Хромочкина и начала приседать, обливаясь потом. Лиана Петровна досчитала до двадцати, а потом сказала: - Молодец! Теперь возьми торт и снеси его нашему курьеру. Мальчишка и так худосочный, а тут ещё бегает. Ему нужнее! Выпалив эту тираду, директриса круто повернулась на каблуках и вышла.
А ещё спустя день секретарша Попугаева чуть не сошла с ума, подойдя к двери директорского кабинета в обеденный перерыв. Ей послышалось мерное "раз-два", "раз-два", доносящееся оттуда. Заглянув в щёлку, Попугаева увидела картину - директриса, мускулистая и жилистая как бодибилдер, поднимала гантели. Она была раздета до пояса...
Через полгода несколько сотрудников выехали за город, чтобы поздравить Лиану Петровну с днём рождения. Был февраль, воскресенье, ясное и морозное утро. Сидоров, с дорогими часами, помолодевший на десять лет, травил в салоне авто шутки. Хромочкина, с отличной фигурой, рассматривала в зеркальце свою новую причёску. Попугаева писала sms-ку своему новому бойфренду - шикарному парню, которого она закадрила прямо на улице - ещё недавно на такой поступок у неё не хватило бы смелости.
- А где же наш начальник? Никак дрыхнет? - хохотнул Сидоров, безуспешно позвонив в дверь дома. - В такой-то день? Не верю, - возразила Хромочкина. - Да вон она!
На дальнем конце дорожки показалась бегущая Лиана Петровна - в одном спортивном костюме, несмотря на мороз. В руке она держала пакет. - О, хорошие мои! Доброе утро! Спасибо, спасибо. И вас всех тоже поздравляю. Вот, держите - каждому по персику. После тренировки хорошо персики есть. Я, как видите, и в магазин успела забежать. - Как же вы бегаете в такой мороз, Лиана Петровна? - Ха-ха, мороз! Минус двенадцать. Зато щёчки румяные, дышится легко, снежок похрустывает - красота! Сегодня, правда, поблажку себе сделала - не пять, а четыре километра пробежала. Ну, пойдёмте в дом, а то вы уж посинели...
Выходя из дома вечером, Сидоров щёлкнул пальцами: - Эврика! Я всё думал, кого она мне напоминает? А теперь понял - Петра Первого! - Скажешь тоже. - А что? Настоящий русский характер - раз! На голландской закваске - два! Сделала из нас Европу - три! Для полного сходства не хватает только усов. Надо ей сказать, чтоб перестала их выщипывать! - сказал Сидоров и радостно расхохотался.
Разговаривают два друга: - Вчера разошёлся со своей невестой. - А что случилось? - Понимаешь, я решил быть с ней до конца честным. Рассказал, что до неё у меня было три десятка девушек. Она молчала. Потом рассказал, что принимал наркотики. Она молчала. А когда стал рассказывать про пьянки и групповуху, она выпучила глаза… - И ушла? - Нет. Я просто подумал – жизнь так интересна. Зачем мне эта пучеглазая дура?
Эта история по-настоящему интересна тем, что произошла она именно в России. Вот не было в мире других похожих случаев. Почему?
Диспозиция такая: есть в Москве девушка, зовут её Альбина, и была она год назад кандидаткой в сборную России по бегу на 400 метров. Точнее, кандидаткой в кандидатки - всё-таки конкуренция на этой дистанции бешеная, а бегала девушка серенько. Тренеры давали Альбине нагрузку и ждали, не раскроется ли - бывает ведь, что спортсменка лет до семнадцати не бежит, а потом словно крылья вырастают. Физические данные у неё были вроде неплохие.
У Альбины был тренер, которого она - важно! - втайне любила, хотя он её вовсю дрючил. Он ей: "Альбина, такая-сякая, опять норматив не выполнила?! 53 секунды - какой это, к Эзопу, бег? Иди в езду с глаз моих!" А она от этих слов тает, аж до коленок горячо. Короче, как всегда у влюблённых - хоть плюй в глаза, всё Божья роса.
И вот настал момент - девушке исполнилось семнадцать лет. Раскрыться она не раскрылась, а голову имела неглупую, и учиться хотела на экономиста, а не в Институте Физкультуры. Тренер подумал-подумал, а потом, со свойственной ему грубоватостью, сказал: "Шабаш, девка. Бегунья из тебя, как из слона балерина. Шла бы ты на бухгалтера, всё пользы больше. А в спорт - ни-ни".
Альбина ревела три дня. Не спорта ей было жалко, а то, что любимый мужик такую гадость в глаза сказал. Убила бы. Но слёзы высохли, и она придумала, как надо поступить. У Альбины оставался ещё самый последний летний старт - на юниорском Кубке Москвы. К этому старту она подготовилась основательно - несколько недель ела запрещённые препараты, а утром соревновательного дня ещё и сделала укольчик. Терять-то всё равно нечего - прощаешься со спортом!
Забег Альбина выиграла. Причём не просто выиграла, а всего секунду уступила рекорду России. Конкурентки остались далеко позади. Тренер после финиша тряс её, обнимал, целовал, а потом весь вечер буквально ползал на коленках, умоляя, чтобы она осталась. Но Альбина была непреклонна - ухожу в экономисты, и точка!
А спустя неделю пришли результаты допинг-теста, и тренер понял, что к чему. Но то ж было через неделю - свои пятнадцать копеек счастья Альбина сполна получила.
В Олимпийском Комитете, когда узнали всю эту историю, говорят, славно посмеялись.
А вот эта история рассказана прадедом. Дело было в Липецкой области, году так в 1925-ом, когда мой почтенный предок был совсем зелёным мальчишкой. В семье у прадеда имелись братья и старшая сестра, к которой уже сватались женихи - ей исполнилось шестнадцать лет.
Выдать девицу замуж было целой проблемой - после гражданской войны семья еле сводила концы с концами, а ведь в невесте что главное? В невесте главное - приданое и богатые родители. Без этого нормальный парень жениться не пойдёт. Правда, семейная бедность была тайной даже для соседей: в те годы, перед коллективизацией, о богатстве или бедности семьи нельзя было судить по внешнему виду. Большой достаток тщательно скрывали от чужих глаз. (Если, скажем, у крестьянина появлялась вторая лошадь вместо положенной одной, к нему приезжало в гости ГПУ, и обе лошади передавались государству, а сам крестьянин, как злостный кулак, укатывал в Сибирь. Поэтому все крестьяне прикидывались бедненькими, а зажиточная крестьянская семья от бедной часто отличалась лишь количеством червонцев в сундуке да под матрасом. Но кто же пустит сваху считать кровные червонцы?).
Тем не менее, в родном селе женихов обмануть не получалось. На невесту они облизывались, блинами угощались, но до помолвки дело не доходило. Свахи говорили женихам такое: "Папаша ейный то ли беден, то ли скуп очень. Никаких расходов от них не видать".
Наконец, на горизонте нарисовался жених из соседнего села - видный парень с самыми серьёзными намерениями. В семье решили - упускать такого нельзя, вот только как его удержать до помолвки? Ведь жених наверняка пойдёт с роднёй по знакомым, будет расспрашивать свах: "Что за семья? И богатая ли?"
Тогда папа моего прадеда решил всех обмануть и пошёл на очень забавную уловку, которая с блеском удалась. За месяц до помолвки он регулярно стал выдавать сыну по несколько рублей из своих скудных сбережений и велел идти на базар - покупать поросёнка. После покупки прадед должен был возвращаться с базара домой самой длинной дорогой, чтобы пройти по всем сельским улицам и ещё должен был щипать поросёнка, чтобы тот громко визжал.
Сестра, увидев это, очень удивилась: - Зачем это, папа? Этот поросёнок орёт на всю улицу. - Правильно, дочка. Теперь всё село и все свахи знают, что мы видные богачи - каждые два дня кушаем поросят!
Майские праздники - это время, когда в гости к россиянам приходят зелёный змий, адская белочка и иногда даже санитары. Другими словами, народ пьёт почти столько же, сколько на Новый год - и так же мало относительно выпитого закусывает. Сами понимаете, вероятность забавных происшествий в этих условиях резко повышается. Так, в Петербурге буквально два дня назад случилась история, до боли напоминающая сюжет известного фильма...
У Стёпы и Вадима, которые когда-то были одноклассниками, а теперь превратились в успешных бизнесменов средней руки, есть традиция - каждое 8 мая они арендуют речной московский теплоходик и там бухают. В честь праздника. Причём Стёпа, ввиду индивидуальных особенностей организма, очень быстро пьянеет. Речь Стёпы коснеет, взгляд затуманивается, ноги начинают жить собственной жизнью, а главное - после первой рюмки и вплоть до полного отрезвления он не помнит абсолютно ни-че-го. Так разрушительно влияет на его организм алкоголь - отключая не только отдел мозга, отвечающий за координацию, но и отдел памяти.
Случилось так и на сей раз. Стёпа очень прилично выпил за деда и за победу, и уже днём был в состоянии полнейшей невменяемости. А в это время Вадиму неожиданно позвонил ещё один школьный друг - Никита - который давно эмигрировал в США. Никита звонил из Питера, куда он только что прилетел приятно провести время и поглядеть, изменилась ли Россия за годы его отсутствия. Диалог двух друзей звучал примерно так: - Никитос, братишка! Ха-ха-ха! Сколько лет! Ты где? - В Питере я. На недельку, понимаешь, решил выбраться на Родину. - Вот дела! Что ж не предупредил? Мы бы тебя так встретили! - Я хотел позвонить раньше. Да вот только сейчас твой телефон узнал. - Ну да, ну да. Как сам? - Да всё путём. Вот, сына старшего привёз - пусть поглядит на Россию, посмотрит, в каком городе батя родился. - А он что, у нас ни разу не был? - Неа. - Вот дела! А лет твоему старшему сколько? - Восемнадцать. - Едрит-мадрид! Восемнадцать лет! Никитос, как время-то летит, а?! Слушай, это всё-таки подло, что ты нас не предупредил. Ты где остановился? - В "Прибалтийской". А на ночь сегодня арендовал речной теплоходик. Будем девятое мая отмечать. - Ха-ха! Ты на теплоходе будешь?! И мы сейчас со Стёпой на теплоходе... Слушай, Никитос, а ведь это идея! Я сейчас Стёпу растолкаю, и мы выдвинемся к тебе в Питер. На "Сапсане" за три часа домчим и вечером на Неве встретимся. Прыгнем с одного теплоходика на другой! - Отличная идея! - Да я тоже так думаю. Ну, тогда давай. До встречи. Мы уже выезжаем.
Вадим принялся будить Стёпу и вскоре энергичными пинками привёл друга из невменяемого состояния в ходячее. На стёпино мычание "куда мм-ы ед-дем?" Вадим коротко ответил: "На вокзал". Стёпа удовлетворился этим ответом и больше не доставлял Вадиму проблем до самого Петербурга - и в такси до Ленинградского вокзала, и в "Сапсане" до Питера он просто-напросто спал.
Проблема приключилась поздней ночью, уже на Неве, на речном теплоходике. К этому времени Стёпа наконец проспался, продрал глаза и, чувствуя сильную головную боль, решил выйти на палубу проветриться. Через пять минут с палубы раздался жуткий, душераздирающий крик - такой, что у официанта с грохотом упал поднос, а все присутствующие разом протрезвели. Вадим и Никита выбежали наружу и увидели незабываемую картину. Посреди палубы, с белым как мел лицом, с дыбом вставшими волосами и клацающими от страха зубами стоял Стёпа и указывал рукой на реку. - Что, что такое, Стёпа?! - спросил Вадим. - Мост!!! Чёртов Москворецкий мост! Он... двигается!! Вы видите?!
Все воззрились на мост. Мост, действительно, двигался - точнее, раздвигался на две части. - Стёпа, - мягко сказал Вадим, - во-первых, это не Москворецкий мост, а Дворцовый. Во-вторых, это не Москва-река, а Нева, потому что мы в Питере. И, в-третьих, мост двигается, потому что это ночная разводка и ему положено двигаться. - К-как Н-нева? П-почему в Питере? Мы же б-брали теплоход в Москве, с видом на К-кремль... - Ну да. Но мы же вечером поехали в Питер к Никите. Ты разве ничего не помнишь? - Н-ничего.
Долго пришлось объяснять Стёпе, что к чему, пока он поверил, что всё происходящее - не галлюцинация и не шизофрения. Но зато от рюмки коньяка, предложенной ему "для успокоения нервов", он отказался наотрез: - Больше ни капли! Ни в жизни! Начиная с сегодняшнего дня считайте меня трезвенником...
У моей однокурсницы, Наташи Пироговой, живёт в квартире удав. Между прочим, очень милая домашняя скотинка. Неприхотлив в быту, ест редко, под ногами не путается, не гавкает, не мяукает, не мычит - знай себе лежит в вольере. Кличка у удава - Ломброзо. Кличка может показаться кому-то странной, но вы учтите, что Наташа - студентка юридического факультета.
Однажды Ломброзо сыграл важную и, я бы сказал, драматическую роль в студенческом капустнике, где никакой драмы не предполагалось. Капустник был приурочен к Татьяниному дню, а тема его была такая: "От кого в мире больше вреда, от мужчин или женщин?" Сценарий был комедийный, в духе КВНа, и состоял из двух десятков всем известных сюжетов. Заглавной сценкой капустника был, конечно же, библейский сюжет про Адама, Еву, змия и запретный плод.
Отказаться от этой сценки было никак невозможно. Во-первых, она обещала собрать полный зрительный зал - выйти на сцену голыми, правда, запретил проректор, но всё же Адам должен был играть в одних плавках, а Ева - в одной лёгкой тунике (мини-юбочка, занавеска через плечо), без лифчика. Причём Еву согласились играть Марина, самая роскошная блондинка курса, а Адама - Денис, КМС по спортивной гимнастике. Такой эротики в нашем универе ещё не было никогда!
Кроме того, сценарист давно положил глаз на Ломброзо, и с самого первого курса обещал, что "этого удава мы где-нибудь используем". Тут возникла загвоздка. Хозяйка удава, Наташа, очень хотела сыграть Еву, но не прошла кастинг - у неё был второй размер груди, тогда как у Марины - четвёртый. И Наташа засомневалась - а будет ли Ломброзо хорошо играть, разлучённый с хозяйкой? Поначалу удав действительно срывал репетиции и всё норовил куда-то уползти, но потом привык к Марине и Денису, и на генеральном прогоне за день до капустника всё прошло идеально.
И вот, наступил Татьянин день. Пришло время капустника. Зрителей, как и ожидалось, набился полный зал (в том числе присутствовали ректор и несколько деканов). Открывается занавес, лучи прожекторов освещают середину сцены - там два стула, на которых сидят Адам в плавках и Ева в тунике без лифчика. Между стульями стоит большой горшок с деревом, как бы яблоней. В ветвях дерева (о чём не подозревают зрители) прячется Ломброзо с яблоком в зубах.
Сценка начинается. Адам наклоняется к Еве и взасос целует её в губы (бурные аплодисменты в зале). Потом Ева наклоняется к Адаму, целует его и восклицает: "Мы в раю!!" (бурные аплодисменты, хохот, овации в зале). Затем происходит самое интересное: Ева незаметно для зрителей открывает правую ладонь, где у неё спрятан кусок сырой печёнки, и Ломброзо, привлечённый этим запахом, выползает из ветвей - точнее, показывается его голова с яблоком в зубах. Ева произносит пафосные слова и вытаскивает яблоко из пасти удава. И тут происходит катастрофа! По сценарию, Ломброзо должен был взять кусок печёнки с руки Евы (со стороны смотрелось бы так, словно змий целует руку Евы в благодарность за предательство Бога), но то ли удаву не понравилась печёнка, то ли он слишком оголодал и захотел откусить кусок побольше - в общем, Ломброзо широко раскрыл пасть и ухватил то, что оказалось прямо перед его глазами - правую маринину сиську!..
Представление остановили на час. Раненую Еву провожал в медпункт весь зрительный зал. Уже вечером, хорошо подумав, мы поняли причину произошедшего - на репетициях Марина играла в лифчике, а на представлении впервые оказалась без него. И удав, конечно, принял эту сочную, круглую, тёплую, колышущуюся сиську за приманку. Он же не дурак кусать печёнку, когда перед ним такая красота.
P.S.: Кстати, два маленьких шрама остались на марининой груди до сих пор. Я только вчера проверял.
Вчера, переписываясь в соцсети, я узнал совершенно потрясающую историю, произошедшую в одном из наших городов-миллионников. Не скажу, в каком, потому что действующие лица при должностях, но это феерия, ребята. Такого я не слышал давно, и даже не мог бы выдумать.
Главному герою истории - Васе - сейчас 20 лет. Он только что вернулся из армии и считается у девушек всего района прекрасным принцем, потому что бросил курить, накачался и получил разряд по самбо. И вот, вместо того, чтобы окучивать девушек, Вася второй вечер кряду торчит в сети ради переписки со мной, потому что я в Москве, а Вася хочет перебраться из провинции в столицу. Между прочим, я спросил его: - А почему тебе не нравится в славном городе N? Всё-таки мегаполис. Работа, наверное, есть. А в Москве и с жильём будет туго на первых порах, и к ритму жизни не все привыкают. Вася ответил мне стандартным набором про "перспективы", "горизонты" и "настоящую жизнь", а в конце вдруг прибавил: - К тому же за окном этот грёбаный зоопарк... Я удивился: - А что зоопарк? Слоны по утрам трубят? - Да, и слоны!!
Оказалось вот что: Вася с детства очень любил животных. Неудивительно - с зоопарком-то через дорогу. Ввиду этой любви семья держала в квартире собак и кошек, волнистых попугайчиков, хомяков, аквариумных рыбок, постоянно следя за тем, чтобы первые не сожрали вторых, третьих и четвёртых. Когда же Вася стал постарше, его взял в оборот директор зоопарка: видя, что парнишка часами напролёт торчит возле клеток с животными, этот добрый человек стал допускать его до ухода за морскими свинками. После морских свинок Вася перешёл на тушканчиков. После тушканчиков на пони. Потом на оленей. Всё это, разумеется, бесплатно. Наконец, окончив школу, Вася сделал последний и самый блистательный шаг по карьерной лестнице: директор зоопарка разрешил ему целое лето ухаживать за слонами. Тут уже, однако, Вася попросил гонорар. Животных он любит, но питаться травкой решительно не согласен. Директор кивнул: - Да не вопрос! В конце августа заплачу по полной программе!
А надо сказать, что Вася - парень действительно русский. При всех своих достоинствах - исключительной искренности, красоте и щедрости - он имеет один существенный недостаток: всем и каждому верит на слово. Не стал он подписывать с директором трудовой договор (да и знал ли тогда, что это нужно?) Зато работать начал с полной самоотдачей, с семи утра до десяти вечера, без выходных и праздников. А знаете ли Вы, что такое - ухаживать за слонами? Это значит - по нескольку раз в день совковой лопатой выгребать навоз, таскать вёдрами корм, поливать, поить, чистить и т. д. и т. п. Приходя домой, потный, грязный, Вася шатающейся походкой шёл в душ, после чего падал в кровать и моментально засыпал. А на другой день всё повторялось.
И вот, 31 августа, когда этот слоновий ад закончился, Вася пошёл к директору зоопарка. - Чего тебе, мой дорогой? - спросил тот. - Зарплату. Директор зоопарка очень удивился, после чего сделал скорбное лицо и сообщил, что "денег в кассе нет", но они будут к середине сентября. - Хорошо, - ответил Вася. В середине сентября ситуация повторилась. Денег в кассе снова не было, но они обещали появиться в начале октября. В начале октября выяснилось, что деньги переехали на ноябрь. Деньги удалялись от Васи, как горизонт; при этом на директоре бедственное состояние финансов зоопарка как-то не отражалось. В октябре он даже купил себе новый БМВ. (Говорили, впрочем, что у него богатые жена и дочери. Бог его знает, как российским чиновникам удаётся так удачно жениться и расплодиться!)
Поняв, что три месяца он обслуживал слонов совершенно зазря, Вася стал измысливать коварную мстю. И он её измыслил. Дело в том, что директор зоопарка тоже любил животных, но не всех, а пернатых и крякающих. В пруду, где по-хорошему должны были плавать всякие редкие виды, вроде казарок и нырков, он держал собственных южноамериканских уток, которых разводил с самой юности, холил и лелеял. Вот в этот-то пруд Вася ночью, тайком, пользуясь давним знакомством с охраной, запустил нескольких пираний, купленных в зоомагазине.
Наутро директор зоопарка, придя покормить птиц, недосчитался одной уточки: было их 20, а стало 19. Протерев глаза и ещё раз хорошенько сосчитав птиц, директор решил, что утку утащила какая-нибудь бродячая собака, невесть как пробравшаяся на территорию зоопарка. Наказав охране строже следить за порядком, директор удалился к себе. На следующее утро уточек было уже не 19, а 17. Улететь, благодаря обрезанным крыльям, они не могли. Охрана же клялась и божилась, что никаких собак не было. Встревоженный директор приказал проверить замки на всех клетках с тиграми, рысями и медведями, но эта мера не принесла результата - на другой день уток осталось лишь 15...
Продолжалось это ещё три дня. Только когда директор провёл бессонную ночь у пруда, загадка разрешилась. Оставшихся в живых уток эвакуировали, трёх пираний удалось выловить в течение суток на живца. Рыбаки бы справились с этим и быстрее, но проклятые бритвозубые твари всё время обгрызали даже самую толстую леску...
Я всегда говорил, что Россия – это туристический рай. Страна наша, большей частью, состоит из первозданной природы, чистого воздуха и диких зверей. (Кому в последней фразе почудилось нечто двусмысленное, тому пусть будет стыдно). Так вот. Касательно диких зверей. Змея ядовитая у нас – одна. Насекомых ядовитых – ноль. Крокодилов и тарантулов – ноль. Крупных кошек – пятьсот штук, и те на Дальнем Востоке. Практически всё, что у нас водится – маленькое, копытное и пушистое. Сравните с какой-нибудь Африкой, где без ружья и готового завещания вас не пустят на сафари, где по ночам свирепо гогочут гиены, обсуждая на своём гиенском языке, что вкуснее – пигмей или белый человек, где в воздухе кружат мухи цеце и грифы, по суше ползут аспиды и сухопутные пиявки, а с деревьев на доверчивых европейцев прыгают клещи, каждый размером с виноградину.
Из всей среднерусской фауны туристу угрожает один лишь медведь, да и он полгода сосёт лапу в берлоге. А всё маленькое зверьё – это я заявляю с полной ответственностью – радует глаз и доставляет сплошную пользу, как в живом, так и в дохлом виде. О том и мой рассказ.
Летом прошлого года, когда Москву поджаривал и душил на редкость настырный антициклон, один приятель с Мамбы пригласил меня в Вологодскую область. Не знаю, как вам, а мне везёт на интернет-френдов: практически все, с кем я познакомился в Сети, меня кормят, развлекают и приглашают на разные мероприятия (поймите правильно: я никогда на это не напрашиваюсь, но, видимо, таков Закон Халявы – когда ты её не ищешь и не интересуешься ей, она к тебе так и клеится. А вот когда ты бегаешь за ней по пятам и кричишь: «Халява, ну хоть взгляни на меня! Я твой преданный поклонник!» - она и носом в твою сторону не поведёт. Недаром халява – женского рода. Женщина, истинная женщина. Кокетка. Порой даже кокотка).
Простите, отвлёкся. Так вот, он пригласил меня в Вологодскую область. На охотничью базу «Ёлочка». Почему на охотничью базу? А я и сам не знал, почему. Мой единственный охотничий трофей за всю жизнь – портрет Гитлера, который я расстрелял пару лет назад на военной кафедре из мелкашки. Просто так хотелось вырваться из удушенной смогом столицы, что я бы и в Антарктиду поехал. И в конце концов, почему бы не поучиться охоте? Отличная мужская забава.
Кстати скажу два слова по поводу провинциальных дорог. От Вологды до базы ехали мы долго, часа три, и во время поездки сбылась моя мечта. Я давно мечтал побывать в эпицентре маленького землетрясения. Почувствовать, каково это. Должен сказать, что первые пять минут – особенно если вы не догадались плотно покушать - это довольно весело. Вас трясёт, вы подпрыгиваете и изображаете телом элементы шаманского танца. Потом это прискучило, а ещё чуть погодя водитель вдруг мрачно объявил: - В дурное место вы собрались, москвичи. Оттуда обратной дороги нет. - Как нет? Кто вам это сказал? - Подвеска моей машины.
До базы мы, тем не менее, доехали. В первый же вечер приятель поинтересовался, не хочу ли я поохотиться на медведя. На медведя? Я? Я смелый человек, но зачем же лезть на рожон? Я честно, от всей души ему ответил: - Нет, не хочу. Приятель развёл руками и предложил дождаться местную знаменитость, чингачгука вологодского разлива – дядю Матвея. Он, мол, меня уговорит.
Я сел в баре и стал дожидаться чингачгука. Спустя пару часов, когда выпитый кофе уже стал булькать у меня в районе горла, в бар вошёл человек – мордатый, огромный, но довольно добродушной наружности. Зюганова в парике представляете? Именно таков был с виду дядя Матвей, известный в тех краях охотник, медвежатник и тонкий ценитель природы. Судя по тому, как метко он стрелял сигареты и выбирал жертву, у которой можно угоститься табачком, охота была для него детской забавой. Закурив одну сигарету и сунув две про запас в нагрудный карман, он оглядел бар и вдруг наткнулся на незнакомую физиономию. Незнакомой физиономией был я. Дядя Матвей подошёл на расстояние шага и секунд пять меня рассматривал. На мне были модняцкие шорты, ярко-зелёная футболка от Кельвина Кляйна и розовая бандана. - Не куришь! – заключил дядя Матвей. - Не курю. Он протянул мне свою мохнатую лапу и так мы познакомились.
Тем вечером дядя Матвей рассказал мне несколько баек из своей жизни, из которых я вынес две истины: 1) русская смекалка неистребима и 2) любовь к природе без взаимности невозможна. Вот послушайте.
Пятнадцать лет назад, когда на Вологодщине не платил зарплату даже ликероводочный завод, дядя Матвей схватил за хвост птицу удачи. Он тогда работал лесником в вологодском заповеднике, и как-то раз в заповедник наведались французские экологи. Экологам был нужен грамотный в биологии человек, знающий лес, для составления отчётов о состоянии местной фауны. За такую работу французы предложили дяде Матвею 200 долларов в месяц – гонорар для тех лет значительный, а уж для провинции и подавно.
Дядя Матвей рьяно взялся за работу, и в течение трёх лет каждый месяц исправно отправлял экологам подробные, многословные отчёты. Он писал про падёж белок и норок, про вымирание пчёл и расплодившихся ос, про бешеную лису, покусавшую двух кошек, и высыхание ёлок из-за нашествия жука-короеда… В действительности в заповеднике ничего этого не происходило – потому что в здоровом лесу такие вещи вообще происходят не каждый год – зато экологи были в предсказуемом экстазе и просили подробностей. А уж какие конспирологические теории они, верно, выдумывали в своих кабинетах на основе этих данных – это даже трудно вообразить. (К сожалению, через три года сказка закончилась – дядя Матвей в своих отчётах дал лишку и уж совсем заврался, рассказав про гибель популяции выхухолей. В результате на Вологодщину пожаловала целая делегация французов, жаждущих понять, что, наконец, за чертовщина и конец света творятся в отдельно взятом заповеднике).
Однако до этой оплошности дядя Матвей жил, можно сказать, припеваючи. К тому же, как всякий русский, он старался подзаработать - регулярно охотился в лесу на зайцев, которых потом отчасти ел, отчасти продавал. И вот однажды, зимой, в лютый мороз дядя Матвей отправился в лес на лыжах – проверить капканы, поставленные накануне на зайцев. В стужу можно не опасаться, что мясо испортится, но, к сожалению, до тушек могут добраться лисы, совы и волки, поэтому манкировать походом в лес дядя Матвей не мог.
В лес дядя Матвей зашёл очень далеко – километраж он мне не сообщил, но, думаю, вёрст пятнадцать там набежало, поскольку вышел он засветло, а, когда добрался до самого дальнего капкана, дело было уже к обеду. Прежде чем повернуть обратно, дядя Матвей решил, что имеет право на законный перекур, перекус и отдых – тем более что в сумку набралось немало зайцев, и она сильно потяжелела. Решено – сделано. Для пущего удобства дядя Матвей снял лыжи и стал разводить костерок, чтобы поджарить тушёнки и согреться: всё-таки стоял сильный мороз. Но вот незадача – пока дядя Матвей раздувал огонь, пара его лыж начала медленно, но верно уползать от него всё дальше и дальше – поляна была расположена под уклоном. И лыжи ползли, ползли до тех пор, пока не доползли до края обрыва, откуда благополучно и сверзились.
Дядя Матвей обнаружил пропажу, только когда услышал звук падения своих ходильных принадлежностей. Утопая по пояс в снегу, он добрался до обрыва и глянул вниз – лыжи улетели в какую-то пропасть, вдобавок поросшую низкорослым ельником. Для того, чтобы добраться вниз, не свернув себе шею, нужно было быть по крайней мере кошкой, и притом очень гуттаперчевой.
Итак, лыжи пропали. Вы представляете, что такое остаться без лыж в лесу, зимой, в минус двадцать пять, имея под ногами толстую подушку снега и пятнадцать километров от ближайшего жилья? Может быть, это и не так страшно, если у вас на ногах валенки или унты, но у дяди Матвея были на ногах лёгкие лыжные ботинки. А промокшие в минус двадцать пять ноги, помноженные на черепашью скорость вашего передвижения по глубокому снегу, заставляют вспомнить о подвигах Каппеля и Маресьева и их отрезанных из-за гангрены ногах. Тем более что медицинской помощи в заповеднике отродясь не бывало.
Дядя Матвей, тем не менее, не поддался панике. Первым делом он доел тушёнку, потом плотно заправил штаны в ботинки и крепко обвязал шнурками – в надежде, что ноги промокнут и окоченеют не сразу. Надежда не оправдалась – уже после трёхсот метров прогулки по снежным завалам дядя Матвей совершенно выбился из сил, а ноги вымокли и промёрзли до костей.
И вот когда дяде Матвею пригодилось то, что всегда называли русской смекалкой. Вернувшись к затухшему костру, он снова его развёл, достал из сумки двух зайцев и длинный острый нож, и принялся их потрошить. Мясо и потроха полетели в кусты – на радость лисам и совам, а дядя Матвей, тщательно вычистив шкурки, повесил их на просушку над костром, следя, чтобы огонь не подпалил меха. Затем он просушил ноги и ботинки, и через час, когда заячьи шкурки совершенно просохли, снял их и стал аккуратно прошивать. Вскоре получились замечательные меховые носки – тёплые, непромокаемые, с шикарным начёсом. К утру следующего дня дядя Матвей добрался в них до дома – и, хотя идти было «зверски тяжело», сумку с добычей он по пути не бросил.