Лучшие анекдоты, истории и фразы зарегистрированных пользователей

Заяц.

Водитель такси был словоохотлив.
- Домой везти? Не удивляйся - я тебя уже подвозил раз - помню.
Ты, ведь, игрушками торгуешь? Хорошее дело! Сейчас много игрушек всяких.
И красивые, и ходят и разговаривают.
А, вот я тебе про одну игрушку расскажу.

Алешке - моему двоюродному брату - пять лет тогда исполнилось. И он со
двора привел мальчишек к себе на день рождения. Времена простые были.
Кто-то из них сразу пошел в гости, а один забежал домой за подарком.
Просто из своих игрушек что-то выбрать.
Принес плюшевого зайца.
Брат, как его увидел - зайца этого - обнял, прижал к себе, и весь вечер
не расставался с ним. Другие подарки посмотрел, и все, а зайца не
выпускал из рук.
И потом этот заяц был его любимой игрушкой.
Мать ему как-то сказала:
- У тебя и машинки, и солдатики, что ты в этого зайца вцепился?
Брат согласился с ней.
Собрал машинки и другие игрушки в охапку, вынес на улицу и раздал
ребятам. Одного этого зайца оставил.

Подросли когда, он уже, конечно, не играл с ним. Другие интересы
появились. А зайцем завладела его младшая сестра – Иринка.

Мы росли, а заяц старел.
Однажды тетка разбиралась в кладовой. Отнесла на помойку мешок хлама.
А Иринка, возвращаясь домой из техникума, шла мимо помойки и увидела,
что из мешка на нее этот заяц смотрит.
Принесла его домой, отстирала, высушила, и забрала к себе в комнату.
Матери скандал закатила: "Разве можно было так с ним поступить!"

Прошло еще несколько лет.
Приезжаю к ним в гости я со своей двухлетней дочкой.
Ну, уже понятно, да?
Сейчас Ксюхе пять, и она с ним не расстается.
Вот, скажем, куклу ей подарят, день-два поиграет, а потом в куклиной
кофточке уже заяц красуется.
Я думал - распороть его по швам, снять выкройки и нового такого сшить.
Не стал.
Это, ведь, уже не он будет.
Правда, мы его постепенно обшиваем новым плюшем.
Ксении объяснили, что у него будет вырастать новая шерстка. Туловище уже
обшили.
А то, - мало, что плюш вытерся, уже и ткань протираться стала.
Ведь, брату его двадцать лет назад подарили, и он уже не новый был.

И, знаешь, что интересно, - вот приходит она с ним в садик, или на улицу
выходит к ребятам, - все они бросают свои игрушки, и тянутся этого зайца
подержать, или хотя бы потрогать.
Неодушевленный предмет, - значит, души у него нет. Но, что-то есть,
ведь, в нем, как ты думаешь?

Я записал номер телефона этого таксиста, и, через несколько дней,
созвонившись, приехал посмотреть этого зайца.
Ксюша неохотно протянула мне его и ревниво наблюдала, как я его
разглядывал.
Обычная неказистая игрушка советских времен.
На ножки его были натянуты кукольные носочки, а на ушках повязан
аккуратный розовый бантик.

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

"А ты счастлив? В данный конкретный миг - занимаешься ли ты тем, чем хотел бы заняться больше всего на свете?…"
(Ричард Бах.)

История эта случилась с моим старым приятелем Аликом. Он телевизионный продюсер средней руки и уже два десятка лет не вылезает из долгих и нудных командировок, наполненных мокрыми носками, ледяными гостиничными батареями и гастритом привокзальных ресторанов…
Дело было в 2008 году в феврале месяце (Алик помнит это четко, ведь пока он был в той командировке, жена в Москве рожала ему младшую дочь).
Город Междуреченск.
Какой-то закопченный мазутный завод по производству копоти, мазута и металлической стружки разной длины и диаметра.

Вообще, на подобных заводах, лично у меня появляется смутное подозрение, что работяги приходят туда не ради зарплаты, а просто – жизнь их так невероятно скучна и длинна, что до нескорой смерти, им нужно хоть чем-нибудь себя занять…

В поисках зажигалки заглянули в кочегарку, где совковой лопатой ловко шуровал молодой лопоухий кочегар.
Алик прикурил от закрытой дверцы топки и раскричался с кочегаром, который оказался Валерой (из-за сатанинского воя им приходилось кричать, а не разговаривать):
- Тяжелая у тебя работенка, я смотрю! Меня бы и на день тут не хватило!
- Ничего! За три года, вроде, привык! Нормально!
- Валера! А тебя возле этой топки, что держит!? Мне просто интересно! Почему не уедешь отсюда, ты же молодой?! Хуже-то, точно нигде не будет!
- Ничего не держит! Зарплата держит! Я детдомовский, родителей нет! Хоть сегодня собрался бы и уехал куда-нибудь, но меня даже в армию по здоровью не взяли! После детдома общагу дали, так с тех пор здесь!
- Что, большая зарплата!?
- Наоборот! Вообще маленькая! Тысячу восемьсот в месяц! Как с такой уедешь?! Пробовал копить - никак не выходит, на еду еле хватает! Хорошо, хоть спецодежда заводская!
- Валера! Я не расслышал! Какая у тебя зарплата!?
- Тысячу восемьсот рублей в м-е-е-с-яц!!!
- Все равно не понял, а ну напиши пальцем!
И Валера вывел на стене – «1800 р. в мес.»
Алик несколько раз перечитал надпись на аспидной саже и после долгого раздумья зачем-то заорал:
- …А девушка у тебя есть!?
- Нет, откуда?! Девушки нету! Зачем я ей нужен, если даже бутылкой пива угостить не в состоянии! Теперь, вы знаете, такие девушки пошли, их не интересуют звезды с неба, они крутятся только там, где тратят деньги!

Тут, Алика наконец отыскал оператор и они вместе покинули гремящий Ад.
Через три дня Алик опять заглянул в кочегарку, хоть съемки на том предприятии давно закончились.
- Привет Валера!
- О, здравствуйте!
- У меня для тебя маленький подарок на день рождения!
- Так, мой день рождения еще не скоро, аж в сентябре!
- Это не важно! Сегодня у меня в Москве родилась девочка, и в честь этого – тебе подарок. Вот возьми, тут шесть тысяч рублей с копейками. Только зря не трать, а уезжай отсюда, если сможешь!
- Вы серьезно?! За что это мне!? Спасибо! Я никогда не держал таких денег! Дайте бумажку и ручку, запишу ваш номер телефона и, если когда-нибудь смогу, то обязательно отдам!
- Зачем бумажка!? Забей сразу в телефон!
- Так у меня нет телефона!

…Перед самым отъездом из Междуреченска, Алик снова заглянул в кочегарку, чтобы попрощаться, но какой-то незнакомый угрюмый мужик сказал, что Валера исчез, уж неделю на работу не выходит, позвони, мол, в общагу, может они что знают?

И тогда Алик с грустью осознал, что лопоухий Валера просто-напросто ушел в запой от неожиданно свалившегося на него богатства. Ну, да и хрен с ним, пусть, зато человеку будет хоть что в старости вспомнить, он ведь на свою зарплату так никогда не разгонится…

…Прошло года полтора, и вот однажды телефонный счет Алика неожиданно пополнился на целых 7000 руб., а следом раздался звонок:
- Ало! Добрый вечер! Это Валера из Междуреченска. Помните, мы в кочегарке познакомились?
- А, здорОво, пропащая душа! Ты живой?
- Да, у меня все отлично, спасибо. Я тогда, на следующий же день сел на поезд и уехал. Теперь вот живу в Киеве, женился, работаю, скоро папой стану, на машину копим… Давно хотел вам позвонить, но не решался, пока долг не верну…

P.S.

С тех пор, Валера, как штык, регулярно звонит Алику два раза в год: тридцать первого декабря и седьмого февраля - в день рождения дочери…

Эту историю мне рассказали в музее. Каком - скажу позже, иначе будет не интересно:)

В одном небольшом сибирском городе жил парень. Молодой, лет 30, спортивный, идейный и все при нём. Работал на заводе, учился и вел идеологически грамотный образ жизни.
Но была у него одна большая мечта - разумеется голубая, несбыточная - он очень хотел найти свою маму. Папу он уже не рассчитывал найти, чувствовал что его уже нет, а вот маму, маму он найти очень хотел. Но только где же найдешь маму, когда ты сын ВРАГА НАРОДА! Мальчик в 3 года попал в детдом, где ему дали другое имя и фамилию, а старые данные были засекречены и впоследствии уничтожены. Никаких ниточек, связывавших его с семьей, не осталось. Единственное, что он помнил из своей "старой жизни" - это то, что они жили в большом городе, вокруг были высокие здания, а маму звали Люба. И ещё - да, он помнил один момент, который вводил всех, кому он его рассказывал в недоумение, и который уже сам научился списывать на детские фантазии. Он помнил, что в детский сад он ездил с мамой на лифте! Да, именно так - в детский сад на лифте!
Причем ему запомнилось, что они не спускались, а поднимались.
Разумеется, никто никогда о таком детском саде не слышал, да и сам парень уже свыкся с мыслью о том, что прошлого не вернуть.
Шли годы, парень выучился и как говорится, попал в струю - в раннее брежневское время он дорос до главного инженера завода, и поехал на повышение квалификации не просто абы куда, а в столицу.
Был летний день, суббота, на улице было жарко, и парень решил проехаться на речном трамвайчике. Рядом с ним примостился какой-то дедок, очень интеллигентный и разговорчивый. Узнав, что мужчина (а ему было уже за 30) ни разу не был в столице, старичок начал проводить ему обширную экскурсию по местам, которые они проплывали. Вот слева они проплыли бассейн "Москва", а слева нависла серая громадина знаменитого "Дома на Набережной". Старичок, явно знакомый с местным бытом, начал расписывать сладкую жизнь обитателей этого дома, а когда речной трамвайчик почти поравнялся с Кремлем, старичок показал мужчине на кусочек корпуса задней части дома, который возвышался в виде надстройки и сказал: Видите эту надстройку? Это единственный в Советском Союзе детский сад, который находится на крыше. Туда детей на лифте возят!
- Мужчина, что с вами? Сердце? Врача!
.....
Дальше были бесконечные расспросы жильцов, сопряженные с немалым риском (дом только пару лет как перестал плотно охраняться), и чудо все же свершилось - мама Люба, пережившая долгие годы лагерей, нашлась в обычной московской коммуналке.

Магазин «Галантерея» небольшой, расположен в старом жилом доме на первом этаже. Казалось, Богом забытый магазинчик давно уже должен быть съеден мегамаркетами и прочими акулами торговли, ан нет! Давал неплохую выручку. Из близлежащих домов сюда подтягивались хозяйки за шампунями-порошками, молодежь за недорогой косметикой, женщины - купить тапки-колготы-трусики себе да деткам, бабушки – побаловать внучат игрушкой. Семейный такой магазинчик.
Продавщица Надежда, курносая, коротко стриженая девушка, прохаживалась по магазину с телефоном, откуда настойчиво звучала восточная мелодия, призывающая поболтать.
Заведующая Петровна хищным глазом косилась на девушку, мол, только посмей на работе трындеть, уволю!
Магазин был пуст, но, недолго. Вот и первые ласточки, муж с женой, жильцы с третьего этажа. Им под восемьдесят, но кто бы этому поверил? Подтянутые, стройные, веселые. Зимой и летом пара каждое утро выходит на прогулку. В руках удобные палки, на лыжные смахивают, за спиной рюкзачки (там водичка питьевая в баклажке) и вперед, в лесок, что недалече. Скандинавская ходьба называется.
Палки эти, кстати, дороговато стоят. Старики пару месяцев деньги копили, даже квартирантов пустили в одну из комнат, те пожили недолго и съехали. Дед сказал, что больше квартирантов не желает, мол, очень стеснительное это дело.
Зато теперь у них палки и рюкзаки имеются. Старушка, бывшая учительница, аккуратная, худенькая, в кудельках. Продавщицы ее любят. Заставляют краску для волос покупать и даже бегают в обеденный перерыв красить Анну Павловну, та очень радуется, когда седые кудельки приобретают цвет желтого одуванчика. Деда своего Анна Павловна сама бреет, да не лицо, а лысину. Чтоб аккуратно было и сексуально…умора. Это на восьмом десятке!
Продавщицы им шапочки подобрали, костюмы спортивные, недорогие, удобные. Старики из двух пенсий в рассрочку долг отдавали. Денег у них лишних не бывает, какая там учительская пенсия, все знают. Но заначка у стариков имеется, это факт. Лет десять назад старую дачку продали, и денежки припрятали – на похороны, говорят.
Сегодня с утра муж с женой спор затеяли, подойдя к полке с домашними тапочками. Анна Павловна убеждала супруга:
- Серые тапки тебе ни к чему, Андрюша. Цвет крысиный, да еще и без задников…
- Задники мне зачем? Я что, в этих тапках ходить буду?
- Извини, дорогой, но брюки у тебя черные, к ним серый цвет некомильфо…
- Но других-то здесь нет! – возмутился муж.
- О чем шумим, Андрей Иванович? – поспешила к ним Надежда, улыбаясь симпатичной паре.
- Наденька, мне бы тапки приличные…
- Примерьте эти, - достала из коробки импортные, цвета бордо.
- О! – повеселела Анна Павловна. – Это наш любимый цвет! У мужа галстук один-в-один! У меня платье бордо. Берем, Андрюша.
- Аннушка, они, небось, дорогие? Уложимся? – засомневался Андрюша.
Жена глянула на ценник. – Вполне! – выбивай чек, Надюшка!
Надюша чек выбила, взяла деньги. И не сдержалась:
- Анна Павловна, извините меня, неужто домашние тапки под галстук покупаете? Так принято у вас? – искренне недоумевала девушка.
- Что ты, деточка! У нас в шкафчике туфли Андрюши были спрятаны, новые, ненадеванные. А тут нам щенка соседи на денек оставили. Мы пришли с утренней прогулки, а стервец туфель догрызает. И что теперь делать? Вот и выходим из ситуации, тапки покупаем.
- Вместо туфель?- воскликнула Надежда.
- Деточка, так ведь не босиком же мне в гробу лежать? – возмутился мужчина.
- В каком гробу? – совсем растерялась продавщица.
Старики посмотрели друг на друга. Улыбнулись. – В хрустальном! – и отбыли.
Заведующая магазином, немолодая женщина, с завистью смотрела им вслед.
Надежда перехватила ее взгляд. – Что это было, Петровна?
- Это Песня была.
- Шутите, да?
- Завидую. Им ни бедность, ни смерть не страшны, пока они рядом. В любви живут. Нет большего счастья…, - Петровна тяжело вздохнула. - Иди, работай, девочка.
Надюша отошла к прилавку, пожав плечами… тапки-то причем?
Через два месяца старик умер. Хоронили его жена и небольшой коллектив магазина «Галантерея». Хозяин магазина, в прошлом музыкант, был человеком отзывчивым: помог с похоронами, и стоя перед могилой усопшего, на саксофоне сыграл печальную песнь. Душевно играл, все плакали, обнимая вдову. Она стояла тихая, задумчивая, с сухими глазами. После кладбища пришли к Анне Павловне помянуть Андрея Ивановича. Посидели. На прощание хозяйка им сказала:
- Девоньки, вот тут лежит мое «приданное». Когда уйду, обрядите в последний путь. Тут и денежки на нужды похоронные лежат. Распорядитесь, милые.
Говорит тихо, ласково, глаза вот только неживые.
- Не жилец она, - задумчиво сказала Петровна, выходя из квартиры Анны Павловны, - с полгода, может, и протянет.
Сослуживцы молча кивнули.
Анны Павловны не стало через неделю. Прикорнула на диванчике и тихо, во сне ушла.
В пакете с одеждой, предназначенной для последнего путешествия, лежало бордовое платье с серебряной брошью и дамские тапочки цвета бордо.
На небесное свидание к мужу Аннушка шла в его любимом платье, которое он подарил ей лет сорок назад. Видать, больших денег стоило, качество отменное. Сюда бы еще туфельки, да денег у нее хватило лишь на тапки. Бордовые. Супруг в таких же ушел.
Он поджидал свою Аннушку, потому она спешила, торопилась…
Ну и дела! Кто-то с жизнью отчаянно прощается и с тоской умирает, а кто-то с нетерпением на небесное свидание собирается.
Будто в юности, выпрыгнув из окошка в сад, бежит босиком к любимому.
Говорят, что без любви жить нельзя.
А Любить без Жизни, можно?
Об этом не знаю.
Пока…

Не знаю, у кого и спросить, но почему лица, которые всегда были обслугой светского общества (актеры, певцы, парикмахеры, портные, газетчики и прочие), вдруг стали светским обществом?

ЗУБ

У моего знакомого, Фимы, магазин и три дома. Когда-то давно, еще в
Советском Союзе, жил Фима в Минске и работал зубным техником. Жил
относительно неплохо. Конечно, не так хорошо, как сейчас, но там никто
так не жил. Всего в жизни Фима добился сам. Его отец ушел из семьи,
когда мальчик был совсем маленьким. Ютились с мамой в коммуналке. С ними
жил еще и дед. Существовали на мамину бухгалтерскую зарплату и пенсию
деда, который всю жизнь проработал снабженцем, но так ничего и не
скопил. У матери забот хватало, и фактически воспитал Фиму дед. Преданы
были один другому до черезвычайности.

Однажды, когда деду было хорошо за восемьдесят, у него стали сильно
болеть зубы. Фима к тому времени уже жил отдельно, относительно зубов
деда был не в курсе и вообще считал, что в такие годы у всех съемные
протезы. Заглянул деду в рот и очень удивился, обнаружив там множество
крупных желтых зубов. Посадил деда в машину и отвез к себе в
поликлинику. После рентгена и осмотра подбили бабки – двадцать три
собственных зуба, но двенадцать из них перед протезированием нужно
удалить. Хирург сказал, что больше двух зубов в неделю удалять нельзя.
На том и порешили. Фима каждую неделю возил деда на удаление и пока шла
операция тихонько сидел в углу кабинета на всякий случай. На третью или
четвертую неделю хирург достал зеркало и указал деду на один из зубов.
- Сегодня, Яков Аронович, будем удалять только один зуб, вот этот. –
объяснил он, - это очень трудный зуб.
- Я знаю, это очень трудный зуб. – вдруг оживился дед и рассказал
историю, которую Фима никогда не слышал.

В 1941 году дед был в командировке в Москве. Вдруг жутко разболелись
зубы. Дед пошел к частнику. Частник сказал, что нужно удалить два зуба.
Один он удалит немедленно, а второй (тот самый) - очень трудный и его он
удалит завтра. Вырвал зуб и назначил время на завтра. А утром началась
война. Дед хотел бежать на вокзал, но зуб болел так, что все-таки
сначала поехал к врачу. Нашел закрытую дверь. Другого врача искать не
стал и помчался на вокзал. Чудом сел в минский поезд и уже дома узнал,
что утренний поезд, на который он собирался сесть, разбомбили немцы,
было много погибших. А зуб как-то перестал болеть и долго не напоминал о
себе.

В следующий раз этот зуб заболел в 1948 году, когда дед был в
командировке в Ашхабаде. Жуткая боль началась вечером и буквально
сверлила мозг. Дед решил разыскать дежурную аптеку, вышел из гостиницы и
побрел наугад. Очутился среди глинобитных заборов и понял, что
заблудился. Вдруг земля стала уходить у деда из-под ног – началось
Ашхабадское землетрясение. Большинство постояльцев гостиницы погибло.
Дед отделался несколькими синяками. А зуб снова перестал болеть.

После этого зуб беспокоил всего несколько раз и все по пустяковым
поводам. Как-то раз вдруг разболелся в ресторане, и дед так и не решился
даже попробовать очень аппетитную свиную отбивную, которую позволял себе
нечасто. Другой раз – когда ехал в командировку. В поезде попутчики
предложили записать пульку. Дед из-за боли отказался, а сотрудник
проигрался до трусов. Однажды зуб даже пошутил в свойственном ему
мрачноватом стиле. В начале шестидесятых на заводе, где работал дед,
вдруг исчез начальник отдела снабжения. На собрании ИТР парторг сообщил,
что он арестован по крупному валютному делу. В подробности парторг не
входил. После него выступил один из членов парткома, коммунист старой
закалки. Высказался в смысле, что и к остальным снабженцам присмотреться
не мешает. Якова Ароновича упомянул, сволочь, лично. По пути домой в
памяти у деда всплыли тридцатые годы, когда похожая история вылилась ему
в два года ссылки, да и то по большому везению. Дед распереживался.
Пришел домой, собрал «тюремный» чемодан, допил початую бутылку водки и
уснул, не раздеваясь. Ночью проснулся от дикой зубной боли. Посмотрел на
часы – было около четырех. Вдруг в дверь громко постучали. Дед надел
старый ватник, взял чемодан и пошел на выход. Оказалось приехали дикие
родственники из Новоград-Волынска. Телеграмму они дать не догадались, а
дверной звонок не заметили. Потом по зрелому размышлению дед решил, что
случай с отбивной тоже мог быть шуткой, хотя и с намеком.

История произвела на слушателей сильное впечатление. Задумались,
спросили болел ли зуб перед Чернобылем? Дед не помнил. Он был уже в том
возрасте, когда прошлое ближе настоящего. Хирург вздохнул, сказал, что
все-равно нужно удалять и вырвал. Зуб вышел на удивление легко. Фима
забрал зуб и позже распилил. Не обнаружил ничего особенного – зуб как
зуб. А через полгода дед умер. Присел после завтрака на диван отдохнуть.
Фимина мать пошла на кухню мыть посуду. Когда вернулась минут через
пятнадцать, дед сидел на диване в той же позе со спокойным и
умиротворенным лицом, но уже неживой.

После смерти деда Фима решил уезжать в Америку. Перед отъездом
распродавал все, что имел. Нажитое за многие годы превратилось в
несколько билетов до Нью-Йорка, тощую пачечку долларов и несколько
чемоданов с тряпьем и кастрюлями. Единственное настоящее достояние,
квартира, никак не продавалась. Покупатели испарялись один за другим, а
до отъезда оставались буквально дни. Фима свято верил, что все
оставшееся после отъезда точно пропадет, и занервничал. Вдруг маклер
привел человека. Прекрасно одетый, спокойный и уверенный в себе, он
буквально излучал надежность. Поговорили, нашли общих знакомых - все
достойные люди - и практически тут же ударили по рукам. А ночью Фиме
приснился дед. Лицо деда было искажено гримасой страдания, и он то и
дело тер щеку ладонью, как бы страдая от нестерпимой зубной боли. С утра
Фима стал срочно наводить справки о покупателе. Милый человек оказался
матерым квартирным аферистом. Фима мгновенно дал задний ход, а тут и
покупатель нашелся. С тех пор дед ему ни разу не снился.

Abrp722

НОВОГОДНЯЯ АВАРИЯ,

Недавно обсуждали кто в каких авариях побывал. Что сильнее всего запомнилось. Народ своими страшилками напоминал моего инструктора по ПДД в автошколе. Тот был кладезем аварийного эпоса. Гомером автокатастроф. Начинались его сказания по разному но сводились к одной фразе:
-А тут из-за поворота Камаз,груженный кирпичом!
Этот сакральный мститель носился у него из одной истории в другую неумолимым карающим предметом. Азраил , эринии и Малах га-мавет , работали там водилами в трехсменку.
Дальше шли апокалиптические картины результатов встречи очередного нарушителя с этим молотом Тора на колесах. "Было море трупов и живые позавидовали мертвым" Обычно описывалось расстояние от репродуктивных органов до иных частей глупого тела.

Моя же история была не столь кровава. Как то в 90е меня позвали справить Новый год в деревню мусоров. Кабан,генерал Паша (http://vinauto777.livejournal.com/1509.html) (РУБОП) и прочие право и левоохранители скупили себе деревушку в Калужской области. Единственного местного жителя-деда наняли в сторожа и устроили там себе житье-бытье под девизом Жан Жака Руссо-"Вперед-к обезьяне!"
Печки,дрова,колодцы,бани,дизель-генераторы(село без света)-словом "Идиотизм сельской жизни" в чистом виде. Обычно туда мотались отдохнуть от жен , насвинячиться, "на охоту"(то есть так же насвинячиться-но с оружием) -или же на Новый Год (то есть насвинячиться-но с елкой и Снегурочкми на субботнике)

В тот раз мы выехали кавалькадой в 20 машин. Из нементов в толпе были только я, бабы,и директор ресторана ВJ Blues Костя Соловейчик. При повороте на Цветном бульваре Костя ,что бы не отстать от колонны, ломанулся на желтый свет и едва не впилился в выскочивший нетерпеливый БМВ.
Колонна притерлась к обочине. Из БМВ вылезли 5 дагов и тут же устроили хипиш.
Орали они так,будто Костя изнасиловал их родовую ослицу без очереди,не меньше.
Народ подтянулся к месту склоки и попытался договориться.
-Ну,ладно,мужики,чего нервничаете? Машины целы,все живы,Новый Год на носу-давайте разойдемся миром!
-Эээ , слющай , билят русски , я твой мама ебаль! Ти зинаешь кого подрэзаль,пидарас? Э? Я сичас пазваню -чэрэз польчаса здэсь 40 джигитов будэт, мамой килянус! Они твой жоп рвать будут ,пидорас! Понял,э?
-Уважаемый,вы бы словами поосторожней жонглировали,что ли,а то земля то круглая,холодная к тому же,неровен час-простудитесь ...
-ЧИТО?-ЧИТО ТИ СКАЗАЛЬ?!!!ВСЕ,ПИЗДЕС ТИБЕ,СУКА,БИЛЯТ! Я тибе килянус-польчаса-и 40 джигитов здэс тибе пиздес дэлать будут!

Народ переглянулся. С учетом того,что среди присутствующих пятеро имели право круглосуточного вызова группы "Боюсь-боюсь" угрозы дага впечатляли.
-Ну? Кто гоблинов звать будет?
-Давайте я,что ли-откликнулся генерал Паша. Заодно боеготовность проверю. А то они небось уже расслабили там булки без начальственного присмотра.
На свою беду даг оказался человеком слова. Сорок-не сорок,но через полчаса вокруг нас роилось черным-черно его соплеменников. Обстановка накалялась. Даги уже хозяйски осматривали наши машины,некоторые пытались влезть в салон к бабам,словом,вели себя раскованно.

Как назло,кавалерия застряла где-то в холмах. Запахло жареным. Паша глухо матерился,обещая подчиненным анальные кары планетарного масштаба.
Даги,наконец собрались и пошли наводить справедливость. Я со вздохом потянул саперную лопатку из под сиденья. "Вечно с этими мусорами засада-крутилось в голове-как нужны,так хрен дождешься,а как совсем их не надо-так тут как тут. "
Главное,непонятно что делать. При таком раскладе калечить зверей надо всерьез-а мусора появятся с минуты на минуту. Как бы не попасть под раздачу "союзников"
А то знаю я их. Служебный долг проснется ни с того ни с сего-и сиди,родимый.
-Мы все понимаем,но...
А мне их короткое слово "но" длиной в 5 лет в хер не уперлось. С братвой тусить,конечно не сахар,но там хоть все ясно и ни у кого правосознание не взыграет ни к месту.Ладно,сейчас главное выжить. А там будем посмотреть. Пока посижу в машине-в коллективное побоище надо ввязываться чуть погодя. Практика богатая,чо уш.

...Даг только начал переходить от описательной части соития его племени с нашим к предварительным ласкам,как из-за поворота ,кряхтя и поскрипывая, вывалился уставший от жизни Икарус с табличкой "Тамбов" на лобовом стекле.
Ржаво заскрипела калитка и из-за тюков с шмотьем на землю посыпались черепашки-ниндзя. Наконец-то.

Через 3 минуты картина радовала глаз. Недавно чистили дорогу-и трактор оставил метровый отвал снега на обочине. В этом снежном отвале остывало 40 горячих дагестанских голов. Бойцы очень споро и не без художественного вкуса расставили эту икебану из мудаков. В позе испуганного страуса:башка в снегу,жопа наружу, сблоченные наручниками крылья топорщатся над фигурой. Любо-дорого глядеть.
-Солдатик!
-А?
-А воткни вон того вон этому между ног.
-Как?
-Встык.Пусть из-под жопы у переднего торчит.
-А зачем?
-Дык красивше будет!
-Ну раз ты просишь... Так пойдет?
-Не,не так. Обоих раком-но башка заднего у переднего под жопой.
-Так?
-Атлична! А еще одного?
Подошел Паша. Полюбовался. Уплотнил композицию пинком в последноюю жопу.
С удовольствием послушал тоскливый подснежный вой. Повторил. Потом мы фотографировались на фоне. Кто в детстве играл в "слоника"-может себе представить эти кадры.

Группа построилась. Старший ,печатая шаг,подошел к Паше,отдал честь и рапортовал,мол хуе-мое,прибыли по вашему приказанию,очень вам рады и ждем дальнейших указаний.
Паша молча постучал ногтем по циферблату часов.
-Дык ПАЗик сломался,тащщ генерал-майор! Пришлось рейсовый автобус тормозить.
-Гы. А куда пассажиров дели?
-Мешочников?В кювет повыбрасывали. Торопились очень.
-Объявляю благодарность!
-Служу России!
-Но автобус все же верните.
-Есть! А с этими что делать? Наркотики?(рука вынимает из кармана пакет) Или оружие? (другой карман)
-Не надо. Отвезите их в управление,затрюмите в обезьянник. (В РУБОП на Шаболовке клетки стояли у забора. На свежем воздухе(прим.автора)Пусть числа до третьего поостынут. А то горячие больно.
-Ээээ...
-Что?
-Так на Новый Год "чеченцы" дежурят-вы ж их сами за залет поставили...Они ж тово...
После Чечни на зверей спокойно смотреть не могут.
-Ну вот. Будет им развлечение. На ком стресс от командировки снять.
...
Я вот думаю-что группа поддержки сказала 3го января тому дагу,что их позвал?

С Новым Годом! ,наверное.

ЯЩИК ПАНДОРЫ
Расул, здоровый мордатый дагестанец, хоть и был на полгода призывом
помладше нас, но авторитет в казарме имел неоспоримый, да и годами он
старше многих лейтех. Двадцать шесть лет – солидный возраст для солдата.
На радость дедам и на горе салабонам, Расул был старшиной нашей роты.
Уже наверное месяц, старшина ходил за мной напоминая, чтобы я не забыл
взять у моего друга – секретчика свежий пароль. Три слова всего, но
какие это важные слова...
В казарме при входе стояла тумбочка с ящиком Пандоры - старинным черным
телефоном без диска. В обычной жизни, от него не приходилось ждать
ничего хорошего, кроме учебных тревог, внеочередных строевых смотров и
прочих подобных противогазных развлечений, но если знать три волшебных
слова...
Поднимаешь трубку, в ней сидит неизвестный солдат, говоришь ему первое
слово: «гитара», через пару секунд слышишь голос: «Гитара слушает»
- Гитара, дай мне Факел.
- Факел слушает.
- Факел, дай мне скалу.
- Скала слушает.
- скала, дай мне выход в город на номер 4-6-7-4-9-5
А дальше из страшного, черного телефона, не предвещающего ничего
хорошего, ты за тысячи километров слышишь голос родного человека.
Одно плохо, что пароли округов областей и городов меняли каждый месяц,
ну и конечно же если поймают тебя у телефона на горячем – сразу «губа».
Расул был человеком очень женатым («очень» - потому, что дико любил свою
жену) Когда он показывал ее фотку, первая реакция у всех была: «Ни хера
себе! Это что твоя жена!? Че-то она слишком красивая...
Расул улыбался и прятал жену Лену обратно в военный билет.
Вот и начал старшина напоминать мне про три волшебных слова еще за месяц
до дня ее рождения...
Наконец этот день настал. Я вернулся от секретчика со свежайшими
«скалами и факелами» которые маскировали от шпионов город Пятигорск,
получил в подарок кожаный ремень и пошел смотреть на телефонный
аттракцион.
У Расула от волнения дрожали руки, он никак не мог разобрать мои
каракули. Это нас всех очень забавляло. Наконец три волшебных слова
довели его до Пятигорска и...
Беда в том, что военная связь – это связь военная и для нее не
существует понятия «Занято», просто вклиниваешься третьим лишним в чужой
гражданский разговор и говоришь «громко четко и без искажений... » - то
что тебе нужно.
Вот Расул и вклинился.
Не сказав ни слова, он показал нам указательным пальцем т-с-с-с и
надолго завис.
Мы молчали, с ужасом наблюдая как меняется лицо нашего старшины. На нем
отражалась такая пантомима, что и без слов все стало ясно – у жены
происходил с кем-то долгий и мучительно-приятный разговор...
Бедный муж то открывал рот, то кусал руку, то хватался за горло, а по
его бритым щекам веселыми струйками побежали крупные прозрачные
слезинки. Расул не хотел прерывать их разговор, чтобы поточнее узнать на
какой глубине ада находится он сам...
Как назло мимо казармы шел командир бригады, он издалека увидел
дневального выставленного на крыльцо для поднятия шухера, а поскольку
полковник на четырнадцать званий умнее дневального, то без труда
незаметно подобрался сзади через кусты, не позволив солдатику и чихнуть.
Появление в казарме комбрига стало полной неожиданностью, но старшина на
удивление даже не дернулся, а продолжал молча стоять с трубкой, тяжело
дышать и плакать.
Полковник оказался очень благородным человеком, он не говоря ни слова,
подошел к тумбочке и карандашом на огрызке бумажки написал «Трое суток
ареста!»
Расул взял карандаш свободной рукой и дописал: «Есть. Спасибо.»
Комбриг тихонько похлопал старшину по плечу, махнул рукой и стараясь не
топать вышел из казармы.
Я чувствовал себя ужасно гадко. Дернул же меня черт высунуться с этим
паролем...
Но внезапно лицо старшины расплылось в улыбке и он размазывая слезы
заорал в трубку срывающимся голосом: «Анжела Сергеевна здравствуйте! Как
у вас с Ленкой голоса похожи! Не пугайтесь – это я. Расул. Жаль, ну
ничего, поздравьте ее от меня когда вернется и скажите, что я ее очень
люблю. Да у меня все отлично, вот на губу сажусь... »

Занесло меня как-то в некую полугосударственную транспортную контору.
Директор - нормальный мужик, сам из бывших шоферов. Сидим у него в
кабинете. Тут звонок из гаража губернатора, просят прислать человечка. У
них выездное заседание в сельском районе и толпу депутатов и чиновников
нужно туда доставить. Джипов хватает, а водил – маловато. Мол, пришли
кого поопытнее. Директор, не откладывая в долгий ящик, связывается по
громкой с секретаршей:
- Лида, пришли ко мне Тимофееча, ассенизатора нашего.
Секретарша, женщина видимо простая:
- Это того, что говно возит?
Директор:
- Да. Скажи, тут для него работенка есть привычная, только на иномарке.

Прямо сейчас. Задерживаемся с коллегой на работе. Капитально
задерживаемся. Обоих ждут дома. Жена коллеги, мудрая женшина, вместо
того, чтобы ругаться с ним по телефону или слать гневные СМСки,
сфотографировала и прислала натюрморт. Тарелка с мясом и жареной
картошкой, бутылка пива и кружевной лифчик. Он посмотрел, меньше чем за
минуту собрался и исчез. А мне теперь расхлебывать.

Стою в очереди за колбасой и сыром. Продукты всегда беру тут, директор
закупает продукты напрямую, накрутки низкие, поэтому толкучка
практически всегда.
Заходит мой бывший одноклассник, Игорь, и подходит к кассе. Очередь,
почуяв неладное, сплотилась и выставила локти.
Тут надо сказать, что Игорь был самым скромным мальчиком в нашем классе,
да и, пожалуй, во всей школе. Если ему наступали на ногу, он всегда
извинялся.
С тех пор он нисколько не изменился, и если решил пройти без очереди, то
обстоятельства наверняка были экстраординарными.
Извинившись у очереди шесть раз (я считал), Игорь попросил продавщицу:
“Елена Петровна, взвесьте мне пожалуйста палку сухой колбасы”.
Опешившая на мгновение от такой наглости очередь разразилась проклятиями
и пожеланиями, а одна бабулька под шумок успела вполне профессионально
ткнуть пару раз кулачком по почкам, на что Игорь каждый раз говорил
“извините”.
Когда он, очередной раз извинившись, очутился вне досягаемости, очередь
переключилась на продавщицу, требуя жалобную книгу. Самые поднаторевшие
в склоках требовали директора.
“Игорь Васильевич”,- прокричала продавщица: ”вернитесь, вас тут
спрашивают”

1991 год, в стране агония перестройки. Нет уверенности в завтрашнем,
сегодняшнем и вчерашнем дне. Кто помнит, тот помнит.
Г. Львов. Мой друг живет с отцом, матерью, двумя младшими сестрами и
бабушкой мамы.
Бабушке, а вернее прабабушке за девяносто, она плохо слышит, лет десять
не была на улице, еле ходит по квартире до туалета и обратно. Доход
семьи - зарплата родителей врачей и маленькая пенсия. Житуха с каждым
днем все голоднее и напряженнее. И бабушка стала частенько хандрить и
ныть: - Бог не дает мне смерти. Все мои сверстники уже там, детей я
пережила и только порчу жизнь внучке и ее семье...
Вечером вся семья пришла на семейный совет в бабушкину комнату и отец
начал:
- Бабушка, ты нам не только не мешаешь, а даже наоборот. Мы хотели тебя
оставить в покое и не тревожить, но нам не прожить без твоего жизненного
опыта. Бабушка принимай дела, ты с этой минуты будешь у нас казначеем.
Твое слово закон, а то без четкого списка расходов нам ни на что не
хватает. Вот тебе наши две зарплаты, командуй.

И бабка обложилась тетрадками, кошелечками и баночками с мелочью.
Каждый день все члены семьи по утрам вставали к ней в очередь, чтоб
взять денег на карманные расходы.
Бабушка заметно ожила, она умудрилась выкружить 120 руб. на новый
пылесос, тем более, что родителям подняли зарплату на 40 и 60 руб. По
выходным правнуки (если хорошо себя вели всю неделю) получали по рубль
пятьдесят на кино и мороженое.
Через пару лет старушка деловито жалела семью: - как вы будете без меня,
ведь все растрынькаете...

Она умерла счастливой, нужной своей семье, и так и не узнала, что Всех
ее "семейных денег" 400 рублей с копейками... не хватит на один
трамвайный билет который стоил 10 000, да и деньги были уже другие.

НОЧНОЙ КОШМАР

Как-то позвонил мне институтский приятель Игорь.
Слово за слово, стал он жаловаться на судьбу.
В общем-то, у него все слава Богу - жена, дети, но всегда ведь найдется ходячий черпачок с дегтем.
И таким черпачком была некая Анжела – подруга его жены.

Вот коротенький рассказ самого Игоря (коротенький, потому, что без мата):
- Эта самая Анжела - одноклассница жены, такая же бездельница, как и жена, тоже не работает и не хочет.
Ладно, когда они просто болтали часами по телефону – это еще понять можно, но вот уже год, как эта подруженция, торчит у нас дома по расписанию, три раза в неделю, как товарный поезд: понедельник, среда и пятница. У нее видите ли дочка где-то в нашем районе ходит на бальные танцы, так эта сука, три раза в неделю, на пару часов оккупирует мою кухню и пьет мой кофе.
Кофе, конечно же мне не жалко, хотя, как не жалко, для нее все жалко…
В любом случае: в трусах по квартире не походишь, громко не пернешь, в кухню не войдешь, там у них дым коромыслом, сидят, курят, шмотки по интернету рассматривают, мужей обсуждают.
Пытался я с женой поговорить, она меня не поняла, сказала:
- Игорь, я же не сортирую твоих друзей и не спрашиваю – с кем ты ходишь играть в преферанс? Ты что, хочешь, чтобы я тоже уходила из дома и встречалась с подругами в другом месте?
Я этого не хочу, но и Анжелу, вместе с ее дымом, терпеть больше не могу. А что делать? Ума не приложу, мозги кипят, то ли киллера нанять, то ли бальные танцы сжечь…

Мне захотелось помочь старому товарищу, но я не представлял – как. Единственное, что посоветовал, так это поговорить с этой Анжелой с глазу на глаз, объяснить ситуацию, но Игорь перебил меня и сказал (я снова опускаю маты):
- Ты думаешь, я с ней не говорил? Эта Анжела… та еще тварь, послушала, покивала, а потом «слила» все жене. Мы неделю не разговаривали, а эта сука и дальше торчит у нас, да еще и обиженное личико делает, жаба…

...На следующий день, я встретил свою давнюю приятельницу Елену – очень хорошего психолога.
А уже вечером позвонил Игорю:
- Не переживай, я решил твою проблему. Послезавтра к тебе приедет психолог Елена, уж она-то вашу Анжелу в бараний рог скрутит, встреть ее на вокзале.
- Как приедет? Из Москвы в Питер? Встречу, конечно, но во сколько мне это обойдется?
- Не дрейф, Игорек, я пошутил, она едет в Питер по своим делам, а ты ее просто встретишь и отвезешь куда скажет, а пока будете ехать, она тебя научит стратегии и тактике борьбы с Анжелой. Как понял? Прием.
- Хух, ну это совсем другое дело. Я твой должник…

…И вот, с тех пор пролетело два года, я совсем позабыл об этой истории, но вчера опять позвонил Игорь, я сразу припомнил его проблему и спросил:
- Так чем там у тебя дело кончилось? Моя Елена тебе помогла?
- Спрашиваешь, я все сделал в точности по науке, как она велела: поначалу, целую неделю не ворчал, даже иногда заходил на кухню, пил с ними кофе. Жена была счастлива. И вот, как-то утром проснулся и выдаю как по писанному:
- Дорогая, хорошо, что ты меня разбудила, мне приснился жуткий кошмар.
- А что приснилось?
- Приснилось что я занимался сексом с твоей Анжелой.
- С Анжелой? Ничего себе… А, что же тут кошмарного?
- Нет, это как раз было даже ничего, кошмар в том, что Анжела весь мой сон не соглашалась, и я продал нашу дачу и все деньги заплатил ей за секс. Представляешь?
А тут ты, такая, вбегаешь в комнату, застаешь нас в постели и кричишь: - Игорь! Где наша дача!? Ее нет на месте!
Ужас. Тут я и проснулся…

Жена хмыкнула, пожала плечами и ничего не сказала.
С тех пор прошло два года, но Анжелу, я так, почему-то, больше и не видел…

У меня вчера полное азаза было. Есть некоторые умные водилы, которые объезжают пробку по тротуару.
Иду вчера домой, уже подхожу к "Азбуке вкуса". И тут мне в спину очередной чмо бикает. Мне, идущему по тротуару, бикает. Я специально замедлил шаг, но уже подходил к моей тропинке через снег, на которую сворачивал, поэтому не оборачиваясь показал фак и свернул. Сзади хлопнула дверь, мне кто-то орет "Ты че бля, иди сюда бля". Я оборачиваюсь - мужик, лет за сорок, с огромным пузом, в жилетке нараспашку. И тут мне приходит гениальная мысль... пока он там что-то пиздит, я отступаю еще немного на снег, леплю снежок и кидаю в него. Он грозит меня убить и гонится за мной. Я спокойно, в зимних удобных ботинках, кайчу это жирное чмо в туфлях по снегу, да еще дразню на бегу "Не холодно? Вас там в пробке заждались, вон место в хвосте". И так по кругу я добежал до его машины и с криком "АЗАЗА ЗАТРАЛЕЛИ" взял снега в охапку и кинул ему в салон.
Так все еще и хорошо кончилось. Нас обоих окликнули - "Ну это, беннихилл, харош". Я смотрю - там трое ментов стоят. И походу давно уже смотрят. К мужику подходят "Сержантакойский вашидокументики", и судя по улыбке мента, мужик влип. А у меня не спросили, и я домой пошел.
Бывает же в мире справедливость!

Про мужика

Мой партнер однажды ездил по благотворительной части в детский дом в Ивановской области. Год 94-й, полный трындец в этом регионе. Находилась сия обитель зело в жопе, поэтому на обратном пути он заехал в поселок, зашел в местный магазин за минералкой. Пара человек в очереди, встал. И тут парень заходит. Лет 15. Одет бедно донельзя, изможденный, но взгляд... реально, у приходивших к партнеру на работу "афганцев" и "чеченцев" не часто такой встретишь. Стоящие перед партнера двое мужиков отходят, предлагая пацану пройти к кассе. Продавщица спрашивает: "Иван Сергеевич, чего вам?"
Пацан берет хлеба, молока, макарон, платит, благодарит и уходит. Партнер дожидается своей очереди (за ним никого нет), и после покупки спрашивает продавщицу: "Извините, а это кто? Просто вроде пацан молодой, а вы к нему по имени-отчеству.."
"Это не пацан. Это - МУЖИК. Ему 14 лет, 2 года назад отца какой-то блатной алкаш на переходе сбил да так и уехал - не нашли. Мало ли сейчас такого? А у него 2 сестренки ещё в школу не ходят, и брат-младшеклассник. Так он мало того, что учиться успевает в школе - деньги наравне в мужиками зарабатывает, сортиры чистит, за любую работу берется - не то что наши алкаши, мать их... А 3 месяца назад дочку алкашей -соседей из пожара вытащил, не побоялся в огонь полезть.
Так что это не Ванька -школьник, а Иван Сергеевич у нас, вот так!"

P.S. Как рассказывал партнер, так много, как по дороге домой, он в те годы о жизни не думал много лет.

Старая радиолокационная станция П-37 плевать хотела на все мои
усилия. Я, начальник смены радиолокационной группы, лейтенант -
двухгодичник, крутился уже полчаса в приемо-передающей кабине,
безуспешно пытаясь подстроить аппаратуру фильтрации метеопомех. Шесть
оборотов в минуту в течении получаса было плохим испытанием для моего
желудка, недавно съеденный обед настойчиво стучался в стенки пищевода
и просился наружу. Чувствуя что еще чуть-чуть и оскверню несговорчивую
старуху, открыл дверь и кубарем скатился с десятиметровой горки.
В операторском кунге, только что прибывший начальник группы капитан
Блохин мрачно навис над экраном, на котором среди хаоса точек-засветок
от облачности еле заметно блуждала отметка самолета - разведчика
погоды. По громкой связи виртуозно матюкался наземный штурман, сидящий
где-то в катакомбах подземного командного пункта, куда транслировалась
картинка.
- Пи-пи, ты понимаешь , лейтенант, что такое командирские полеты, пи-
пи-пи, ты, пи-пи-пи, знаешь что через час пи-пи-пи сам командующий
будет летать, пи-пи-пи, ты знаешь что такое трибунал, пи-пи, растрел,
пи-пи , кастрация, пи-пи и твоего долбаного начальника, пи-пи-пи туда
же. Что за срань на экране, пи-пи-пи, как я цели проводить буду, пи-
пип твою мать.
Раздетые по пояс солдаты-операторы в нагретом аппаратурой кунге
стеснительно похрюкивали при особо удачных выпадах штурмана. Я
ввалился в кунг в измазанной землей техничке, потирая ушибленный
кобчик и вопросительно посмотрел на командира. Тот отрицательно
покачал головой и, вздохнув, решительно выключил тумблеры
передатчиков:
- Будем вести по опознаванию "свой-чужой", делать нечего. Ты все равно
двухгодичник. Сам уйдешь или выгонят какая разница...
(спр. для чайников: по опознаванию "свой-чужой" локатор видит только
свои самолеты с работающей аппаратурой)
Экран локатора очистился от метеопомех. Бледная точка самолета-
разведчика заметно пожирнела. Сразу же удовлетворенно заткнулся
штурман.
Темнело. Накрапывал мелкий холодный дождь. Промозглый осень ветер
злобно гонялся над аеэродромом за низкими лохматыми облаками.
Низенький щупленький техник по электрооборудованию Седых залез в
заднюю кабину штурмовика-спарки забрать забытый накануне инструмент.
Нестерпимо болела голова после вчерашнего дня рождения. Он тоскливо
посмотрел на до боли знакомую приборную панель... когда-то и он был
летчиком, причем совсем неплохим. Но случился развод с женой, потом
еще какая-то беда со здоровьем, начал попивать, так и оказался в
технарях. Вот и вчера с корешами набрались султыги как жабы ила...
(спр. для чайн.: технический спирт разбавленный дистилированной
водой, который стоит в трехлитровой банке под койкой каждого
приличного авиационного техника). В кабине было тихо и уютно. Седых
и сам не заметил как свернулся клубочком на сиденье и задремал,
натянув на себя какой-то чехол...
Полеты начались с опозданием на час. Сорок мощных машин парами
стремительно взмыли в небо, разрывая ревом турбин мрак украинской ночи
и заложив разворот над спящим городом отправились на полигон,
расположенный в 200 километрах от базы. Задание ночных полетов в
условиях плохой метеообстановки было предельно простым: выйти на
полигон, отбомбиться по целям и вернуться на базу живыми. Один самолет
пилотировал сам командующий дивизией.
Лейтенант Янковский был совсем зеленым пацаном, только после
училища. Это был его третий вылет в составе боевой части. Он
шел "ведомым" в последней паре с комэском, на удалении нескольких
километрах от "ведущего". На экране локатора пара выглядела одной
точкой. Двадцать таких точек растянувшись длинной цепочкой поплыли на
запад.
Через несколько минут полета в самолете Янковского отказало
электропитание. Янковский даже не понял сразу что произошло. Двигатели
работали ровно, самолет летел над плотным верхним слоем облаков,
озаряемый желтой полной луной, приборы не работали, ни один, ни
радиостанция, ни локатор, ничего... Продолжать полет при подобных
обстоятельствах, возможно, не было безумством, но тянуло на серьезный
героический поступок. Юный пилот не был героем, поэтому после
секундных размышлений дернул рычаг катапульты...
Техник Седых проснулся от резкого толчка и треска пиропатронов
катапульты. Удивленным заспанным взглядом он проследил за удаляющейся
в сторону Луны капсулой катапульты. Сел в кресло, протер глаза.
Убедившись, что это не сон и не белая горячка, а суровая реальность,
похолодел. Самолет продолжал спокойно лететь над бескрайней равниной
облаков. Лихорадочно схватился за штурвал, переключил управление на
себя - корабль слушался руля. Седых тоже не был героем, однако, в
отличии от Янковского, парашюта у него не было...
"Отряд не заметил потери бойца", наземный штурман, по-прежнему,
наблюдал на экране картинку с моей дефективной станции с двадцатью
точками, двигавшимися к полигону... Немного успокоившись, Седых,
знавший план полетов и соорентировавшись по звездам, направил машину
на Запад, к полигону, рассчитывая присоедениться к остальным самолетам
и таким образом попытаться вернуться домой живым. Расчеты его
оправдались, вскоре он догнал своего ведущего.
Периодическое применение кулака и такой-то матери к различным хитро-
электросплетениям самолета (а он знал его слабые места) наконец
принесло результаты - появилось электропитание. Седых перевел дух.
Янковский приземлился в глухом лесу живой и невредимый. При
посадке, правда, немного подвернул ногу, но идти было можно. Шума от
падения самолета или какого-нибудь взрыва слышно не было, что весьма
его озадачило. Достав карту местности и прикинув свое местоположение,
заковылял к ближайшему населенному пункту.
Седых прекрасно понимал, что инцидент с самолетом (отказ
электрооборудования точно запишут на него + спание не совсем трезвых
техников в боевых самолетах также не приветствовался командованием)
грозит ему как минимум увольнением в запас, как максимум судом.
Поэтому он решил ничем себя не выдавать, рассчитывая на знаменитое
русское авось. Накаченный по самые помидоры адреналином, Седых
выполнил на полигоне все положенные упражнения, прекрасно поразил цели
(он действительно был когда-то очень хорошим пилотом) и пошел со всеми
на базу. Посадив самолет, загнал его на стоянку, незаметно выскочил в
темь ночи и был таков...
На утро измученный, обуреваемый самыми мрачными мыслями лейтенант
Янковский добрался в часть как раз к началу разбора полетов. Поскольку
он первый раз угробил самолет, то толком не знал как себя вести в
подобных ситуациях. Молча, пряча глаза, никому ничего не докладывая,
занял свое место в классе предполетной подготовки, где уже почти все
собрались и приготовился к самому худшему. Появился командир дивизии.
Кратко оценив полеты как успешные, перешел к индивидуальным оценкам.
Назвал его фамилию. Янковский, побледнев, встал и втянул голову в
плечи.
- Хочется отметить отличную работу лейтенанта Янковского. Хорошая
молодежь идет нам на смену. Оценка отлично. Объявляю благодарность.
Садитесь.
В голове лейтенанта зашумело, ноги подкосились, он, ничего не понимая,
плюхнулся на сиденье. Закончив разбор полетов, командующий встал и уже
на выходе обратился к командиру полка:
- А с техниками у тебя, командир, полный бардак, какого-то хрена
срабатывают катапульты на стоянках, которые потом куда - то загадочно
исчезают. Как разберешся с катапультой, доложишь.
После совещания Янковский побежал на летное поле .Не веря своим
глазам долго ходил вокруг самолета, щупал его руками. Самолет молчал,
надежно храня свою тайну.
Два дня техники полка прочесывали все прилегающие территории в
поисках пропавшей катапульты, которую так и не нашли, списав пропажу
на предприимчивых местных жителей, уперевших ценную вещь...
Янковский после этого случая из жизнерадостного холерика превратился
в задумчивого меланхолика, а вскоре и вовсе перевелся в наземные
штурманы.
В тайну этой историю меня посвятил как-то сам Седых за рюмкой чая в
офицерском кафе, взяв слово не трепаться.
Но ведь прошло уже столько лет и я только вам ... по-секрету...:)
(Все фамилии изуродованы до неузнаваемости)

ТРАМВАЙ

Меня разбудил телефон:

- Здорово, Грубас! Не узнал?
- Пока нет, но, видимо, должен.
- Это Бобик, Бобко, мы с тобой в одном классе учились. Помнишь? Я в Москве проездом, мне Джорж дал твой телефон.
- А, привет, Боб...

(Бобика я не видел с самого выпускного, уже тридцать один год. Особенно неудобно было то, что я давно забыл его имя, хотя, видимо, и он моего не помнил.)

- Грубас, как у тебя со временем? Я до самолета весь день свободен.

Через два часа мы уже сидели в маленьком кафе и заказывали шоколадное мороженое.
К сожалению, лысого потолстевшего Бобика, я узнал гораздо раньше, чем он меня, оказывается, годы и со мной изрядно поработали. Кто бы мог подумать?
Боб оказался могучим германо-итало-французским бизнесменом, да еще и голландским подданным. Женат, трое детей.
На детской теме его и понесло:

- Ну, как? Как их воспитывать? Даешь ему, даешь, все жилы из себя тянешь, а он вдруг заявляет: «Папа, моя «Ауди» уже пятилетняя, все друзья косо смотрят. Сколько еще я буду на ней ездить?»
Ты представляешь? Пацанчику двадцать лет и он воротит нос от пятилетней «Ауди»? Грубас, ну, почему? Почему моя мама с тремя классами образования, да еще и без мужа, сумела меня воспитать, а я своего нет?
Хотя жили мы в такой нищете, что жутко вспомнить. Помню, летом, все каникулы ездил я с мамой на работу, помогал ей там ящики таскать. И не просто ездили на трамвае, а строго чтоб в разных вагонах. Помнишь, были такие, чехословацкие? А если подходил старый, с гармошкой, то мы с мамой в него даже не садились, ждали когда придет с отдельными вагонами.
Залезали и становились: мама в конце первого вагона, а я в начале заднего. Так и смотрели друг на друга через стекло, не отрываясь, как шпионы.
А ехать, между прочим, далеко: от Яновского кладбища и аж до Лычаковского. От Шевченко до Погулянки. А знаешь почему так делали?
- Почему?
- Копейки экономили, вот почему. Туда два раза по три копейки и столько же обратно. А когда, например, к маме в вагон залетали контролеры, то она рукой показывала мне знак компостера. Я быстро клацал два талончика и перебегал на остановке к ней, а она, в это время, делала вид, что копается в своей сумочке и ищет билетики.
Если день был удачный, без контролеров, то мама мне всегда отдавала эти 12 сэкономленных копеек и я был счастлив, не то что этот, «Ауди» у него пятилетняя… И даже разговора нет, чтобы к бабушке в больницу съездить.
Да ну и хрен с ними.
- Боб, а я ведь помню твою матушку, видная женщина. У нее еще, вроде, такие красные сапоги были.
- Точняк, были! Передам от тебя привет и скажу, что ты помнишь ее красные сапоги. Маме будет приятно.
- Как она, жива, здорова?
- Жива, но со здоровьем не особо. На днях был приступ, в больничку забрали. Она рядом со мной давно живет. Я ей квартирку в Амстердаме прикупил, но вот львовскую продавать все не хочет. Село. Ну, да и пусть, раз ей так спокойнее. Надеется, что когда-то еще Львов увидит.
А, кстати, к чему я детство вспомнил? Сейчас приезжал в больницу, мама еще была в реанимации, меня туда не пустили, но зато подвели через стекло на нее посмотреть. Она лежит под капельницей, совсем рядом, несчастная такая. Почувствовала, открыла глаза, повернула голову, меня увидела, заулыбалась, и вдруг, подняла руку и раз, как «покажет компостер», как в детстве в трамвае.
Я заржал на весь коридор, а слезы сами собой…
Врачи смотрят на меня, как на придурка, а я ржу и плачу.
Сука, вот и сейчас…

Рассказ одного паренька

У меня есть сестренка, не такая уж и мелкая, но ума местами
не хватает. И есть кот Васька. И вот она его то и дело вылавливала
и тискала так сильно, что у бедолаги кости трещали. Он было пару
раз ее царапнул, тогда сестренка ему так по башке надавала, что он
о сопротивлении больше не помышлял, только бегством спасался да прятался
где-то. Пытался я с ней на эту тему воспитательную беседу проводить, да
все без толку – больно уж вздорная девчонка.
И вот как-то прихожу я домой, сеструхи дома нет. Смотрю, Васька, будто
безумный, трется о ковер так, что искры летят. Его всего колотит, он
орет, но все равно трется и трется. Ну, думаю, сестра этому несчастному
уже все мозги отшибла.
И вот она приходит, ищет его везде как обычно. А он на этот раз не
прячется, а спокойно в кресле лежит. Ну сестра по привычке хвать его за
шею – и тут же с криком отскочила. Ее током долбануло!!! Попробовала еще
раз – тот же результат. В этот день сестренка обходила Ваську стороной.
А на следующий день кот опять терся об ковер и опять отразил атаку
сестры.
Проделав такой номер шесть-семь раз, Васька навеки обеспечил себе
спокойную жизнь.

У московской знакомой два сына. Близнецы, три с половиной года. Один –
смышленый хорошо развитый парнишка. Другой... тоже не дурачок, но не
говорит. Совсем. Родовая травма. Врачи уверяют, что интеллект сохранен и
речь тоже постепенно наладится, еще брата переговорит, надо только не
опускать руки и продолжать заниматься. Но пока, пытаясь что-то сказать,
мычит, кривит мордаху, тычет пальцами, на посторонний взгляд выглядит
дебил дебилом.

Родители знакомой переехали на новую квартиру и взяли внуков погостить.
Дедушка пошел во двор погулять с тем, который не говорит. На площадке,
как водится, толпа мамаш с отпрысками. И одна тетка, увидев, как мальчик
мычит и кривится, начала громогласно возмущаться: мол, понарожают уродов
по пьяни неизвестно от кого, а нам их потом содержать на наши налоги,
надо таких ублюдков усыплять маленькими, и дальше по нарастающей в том
же духе. Остальные мамаши – кто поддакивает, кто молчит в тряпочку.
Известное дело, как у нас к таким деткам относятся. Дедушка пытался
что-то объяснить, но человек пожилой, интеллигентный, от базарных свар
отвык, он ей слово – она в ответ двадцать, из них десять матом. Малыш,
наслушавшись этих воплей, от страха описался. Дед повел его переодевать.
Тетка, увидев, что поле битвы осталось за ней, торжествующе закричала в
спину:
- Вот-вот, убирайся! И ублюдка своего забирай и не приводи больше, пока
говорить не научится!

Дома дед оставил внука бабушке – ему как раз пора было заниматься – и
вышел во двор со вторым близнецом. Тетка, видя, что дед с внуком
возвращаются, стала орать еще громче, что она такого безобразия рядом со
своим ребенком не потерпит и двор для нормальных детей, а не для немых
дебилов. Пацан, конечно, офигел от такого ласкового приема и на весь
двор звонким детским голосом:
- Деда, а чего тетя на нас плохими словами ругается? Она дура, да? Дай
ей по голове палкой!

Тетка поперхнулась на полуслове. Остальной двор тоже замер в обалдении:
немой заговорил! И в наступившей тишине дедушка подытожил:
- Мы, как видите, в вашем культурном обществе сразу научились
разговаривать. Теперь ваша очередь. Ступайте домой и не возвращайтесь,
пока не отучитесь от хамства.

Решил я деда развлечь и с ан.ру лучшую сегодняшнюю (14 марта) историю ему прочитал, а потом спросил "расскажи что за самое лучшее вино что ты пил?" Он ответил, "Да не помню я, а вот самый лучший ужин и самый лучший чай я запомнил на всю жизнь".
Далее с его слов.
"В конце января 1944ого выписали меня из госпиталя. Ну ты знаешь, я в Свердловске после ранения лежал. Меня естественно на формирование отправляют, но я упросил что бы мне дали родителей навестить, и дали мне пару дней. Они примерно 250 км от Свердловска, около станции Лопатково, в эвакуации жили. Одна сестра на врача в Свердловске училась, а остальные сестры и родители там. Отец кузнецом работал, там мастерская была при колхозе, делали сани и лыжи для фронта. Работа тяжелая, а зарабатывал очень мало, но не жаловались.
Родителей не предупредил что приеду. Да и как предупредить то? Купил подарки на рынке, платки для сестер и матери, отцу шапку. И на поезде доехал, благо от Свердловска поезд шел, что бы день с ними провести.
Приехал и ужаснулся. Халупа, одна комнатушка, потолок головой задеваешь, они там вчетвером. Все ободранные, одежка - заплата на заплате, холодно (дрова экономили). А главное еды то почти совсем нет, лишь несколько картофелин, чуток крупы, и полбуханки хлеба. Карточек же еле-еле хватало на еду. И зачем я эти тряпки вёз, лучше хлеба бы купил.
Говорю, "я же вам как 40% от оклада (больше нельзя тогда было) отсылаю? А они мне, “так что на них купишь, цены знаешь какие. Ты присылаешь около 400 рублей, вот это стоимость буханки хлеба на рынке. Да и всё мы сестре твоей в Свердловск отсылаем, она студентка, ей нужней."
Я вижу отец места не находит. Кузнец, хозяйство всю жизнь вел, а тут даже сына что из госпиталя выписался накормить нечем. Вижу отец собирается, "ты куда?" "Сейчас вернусь." Ну положим вернулся он не сразу, а через час, но счастливый.
Говорит, я к председателю колхоза ходил. Сказал, "как же так, сын-орденоносец приехал, с фронта, с госпиталя. Что я на стол поставлю, чем кормить?" Председатель покряхтел и выписал мне аж 3 кило бураков (сахарная свекла).
Мать как засияла. Суп сварила, ну а хлеба полбуханки у нас было. Господи, какой же вкусный ужин был. А потом чай пили почти всю ночь, бураки вместо сахара, они же сладкие. А главное с семьей вместе, пол-дня и целую ночь, под одной крышей. С мамой, с папой, с сестрёнками. Это же надо какое счастье. Будто и войны нет.
А на утро я уехал. Мать, сказала "ты вернёшься." И я обещал, "вернусь" сказал. И вернулся, обещание сдержал. Правда увидел я их снова лишь уже в конце 1946ого.
Вот сколько с тех пор ужинов я съел, сколько чаев испил, a более вкусного так и не было. А ты говоришь вино..."