Лучшие истории прошлых лет в этот день
Новые истории - основной выпуск

Долго ухаживал за тоненькой и хрупкой, как эльфийская принцесса, девушкой. И вот мои усилия увенчались успехом — она впервые осталась у меня на ночь. Секс был прекрасен, а после него она заснула в моих объятиях и... захрапела. Как умирающий дракон, которому засунули в жопу Эйфелеву башню. Как рожающий тройню тираннозавр. Как восставший из ада Сатана, которого рвёт ржавыми запчастями от трактора Беларусь. Сижу на кухне, пью коньяк. Напротив мой офигевший кот с выпученными глазами.

Мелкая фирмы по изготовлению деталей из металла по чертежам заказчика, имеет небольшой по размерах, но с большими возможностями цех, есть токарный, фрезерный, сверлильный и зубодолбежный станок.
Рабочие-станочники профессионалы своего дела.
Заказы принимаются абсолютно все, есть собственный сайт, есть реклама на радио и в газетах.
Очередной заказчик советуется с токарем:
- Вот чертеж эксцентрикового вала для тестомешалки, за сколько по времени сделаете?
Токарь читает чертеж:
- Да повозиться придется, на смещённых центрах и две посадки под подшипник. Смены три, не меньше.
- Каких три смены, я в Ютубе видел ролик, такой вал изготавливают за двадцать минут...

КЕФИР

Год, примерно, двухтысячный.
На улице минус тридцать и я со своей замёрзшей съёмочной группой с утра носился по глубоким снегам Ивановской области. Наступила ночь, нас привезли обратно в город и выгрузили на пороге маленькой ивановской гостиницы.
В холле, в тусклом, красном свете трёх обогревателей, дремала пожилая женщина в пуховом платке и валенках. Она собрала наши паспорта и выдала ключ с большой деревянной грушей. Из последних сил мы поднялись в номер, бросили на пол свои кофры и только тогда, в относительном тепле, синхронно осознали, что с самого утра совсем ничего не ели.
Спустились на первый этаж к женщине — королеве калориферов:
- Простите, что разбудили, а скажите пожалуйста, у вас ведь в гостинице есть ресторан? Или кафе, может быть?
- Ресторан есть, конечно, но он работает до одиннадцати, а сейчас уж полпервого. Какой вам ресторан среди ночи? Идите спать, нечего бродить.
- Жаль, просто мы уже часов двадцать ничего не ели. А может тут поблизости есть какое-то кафе, которое работает?
- В половину первого? Вы чего?
- Ладно, а где у вас ближайший продуктовый магазин, хоть какой? Молока, хлеба, колбасы купить. Всё равно чего, мы не гордые.
- Ребята, какой вы продуктовый магазин хотите среди ночи?
- Да, нам вообще любой. Обычный, круглосуточный супермаркет. Пусть не рядом, мы дойдём.
- В смысле круглосуточный?
- Ну, который работает 24 часа.
- А вы у нас откуда? Из Москвы же?
- Да.
- И что, в Москве есть магазины, где всю ночь сидят продавцы и с вечера, до самого утра, продают продукты?
- Как бы, да.
- Постойте, постойте, то-есть, вы хотите сказать, что любой москвич, может проснуться в три часа ночи, почесать жопу, вдруг захотеть бутылочку кефира и пойти в супермаркет его покупать не дожидаясь утра? Так, что ли выходит?
- Ну, в принципе, да.
- Ни-хе-ра же се-бе! Вот вы Москвичи уже в конец охерели! За это вас и не любят нигде. А завтра что ещё придумаете, гавнюки? Чтобы вам этот кефир среди ночи прямо домой приносили…?

Война в Хуторовке

(Рассказал Александр Васильевич Курилкин 1935 года рождения)

Вы за мной записываете, чтобы люди прочли. Так я прошу – сделайте посвящение всем детям, которые застали войну. Они голодали, сиротствовали, многие погибли, а другие просто прожили эти годы вместе со всей страной. Этот рассказ или статья пусть им посвящается – я вас прошу!

Как мы остались без коровы перед войной, и как война пришла, я вам в прошлый раз рассказал. Теперь – как мы жили. Сразу скажу, что работал в колхозе с 1943 года. Но тружеником тыла не являюсь, потому что доказать, что с 8 лет работал в кузнице, на току, на полях - не представляется возможным. Я не жалуюсь – мне жаловаться не на что – просто рассказываю о пережитом.

Как женщины и дети трудились в колхозе

Деревня наша Хуторовка была одной из девяти бригад колхоза им. Крупской в Муровлянском районе Рязанской области. В деревне было дворов пятьдесят. Мы обрабатывали порядка 150 га посевных площадей, а весь колхоз – примерно 2000 га черноземных земель. Все тягловые функции выполнялись лошадьми. До войны только-только началось обеспечение колхозов техникой. Отец это понял, оценил, как мы теперь скажем, тенденцию, и пошел тогда учиться на шофера. Но началась война, и вся техника пошла на фронт.
За первый месяц войны на фронт ушли все мужчины. Осталось человек 15 - кто старше 60 лет и инвалиды. Работали в колхозе все. Первые два военных года я не работал, а в 1943 уже приступил к работе в колхозе.
Летом мы все мальчишки работали на току. Молотили круглый год, бывало, что и ночами – при фонарях. Мальчишек назначали – вывозить мякину. Возили её на санях – на току всё соломой застелено-засыпано, потому сани и летом отлично идут. Лопатами в сани набиваем мякину, отвозим-разгружаем за пределами тока… Лугов в наших местах нет, нет и сена. Поэтому овсяная и просяная солома шла на корм лошадям. Ржаная солома жесткая – её брали печи топить. Всю тяжелую работу выполняли женщины.
В нашей деревне была одна жатка и одна лобогрейка. Это такие косилки на конной тяге. На лобогрейке стоит или сидит мужчина, а в войну, да и после войны – женщина, и вилами сбрасывает срезанные стебли с лотка. Работа не из легких, только успевай пот смахивать, потому – лобогрейка. Жатка сбрасывает сама, на ней работать легче. Жатка скашивает рожь или пшеницу. Следом женщины идут со свяслами (свясло – жгут из соломы) и вяжут снопы… Старушки в деревне заранее готовят свяслы обычно из зеленой незрелой ржи, которая помягче. Свяслы у вязальщиц заткнуты за пояс слева. Нарукавники у всех, чтобы руки не колоть стерней. В день собирали примерно по 80-90 снопов каждая. Копна – 56 снопов. Скашиваются зерновые культуры в период молочной спелости, а в копнах зерно дозревает до полной спелости. Потом копны перевозят на ток и складывают в скирды. Скирды у нас складывали до четырех метров высотой. Снопы в скирду кладутся колосьями внутрь.
Ток – место оборудованное для молотьбы. Посевных площадей много. И, чтобы не возить далеко снопы, в каждой деревне оборудуются токи.
При молотьбе на полок молотилки надо быстро подавать снопы. Это работа тяжелая, и сюда подбирались четыре женщины физически сильные. Здесь часто работала моя мама. Работали они попарно – двое подают снопы, двое отдыхают. Потом – меняются. Где зерно выходит из молотилки – ставят ящик. Зерно ссыпается в него. С зерном он весит килограмм 60-65. Ящик этот они носили по двое. Двое понесли полный ящик – следующая пара ставит свой. Те отнесли, ссыпали зерно, вернулись, второй ящик уже наполнился, снова ставят свой. Тоже тяжелая работа, и мою маму сюда тоже часто ставили.
После молотьбы зерно провеивали в ригах. Рига – длинный высокий сарай крытый соломой. Со сквозными воротами. В некоторые риги и полуторка могла заезжать. В ригах провеивали зерно и складывали солому. Провеивание – зерно с мусором сыпется в воздушный поток, который отделяет, относит полову, ость, шелуху, частички соломы… Веялку крутили вручную. Это вроде огромного вентилятора.
Зерно потом отвозили за 10 километров на станцию, сдавали в «Заготзерно». Там оно окончательно доводилось до кондиции – просушивалось.
В 10 лет мы уже пахали поля. В нашей бригаде – семь или девять двухлемешных плугов. В каждый впрягали пару лошадей. Бригадир приезжал – показывал, где пахать. Пройдешь поле… 10-летнему мальчишке поднять стрелку плуга, чтобы переехать на другой участок – не по силам. Зовешь кого-нибудь на помощь. Все лето пахали. Жаркая погода была. Пахали часов с шести до десяти, потом уезжали с лошадьми к речушке, там пережидали жару, и часа в три опять ехали пахать. Это время по часам я теперь называю. А тогда – часов не было ни у кого, смотрели на солнышко.

Работа в кузнице

Мой дед до революции был богатый. Мельница, маслобойка… В 1914 году ему, взамен призванных на войну работников, власти дали двух пленных австрийцев. В 17 году дед умер. Один австриец уехал на родину, а другой остался у нас и женился на сестре моего отца. И когда все ушли на фронт, этот Юзефан – фамилия у него уже наша была – был назначен бригадиром.
В 43-м, как мне восемь исполнилось, он пришел к нам. Говорит матери: «Давай парня – есть для него работа!» Мама говорит: «Забирай!»
Он определил меня в кузню – меха качать, чтобы горно разжигать. Уголь горит – надымишь, бывало. Самому-то дышать нечем. Кузнец был мужчина – вернулся с фронта по ранению. Классный был мастер! Ведь тогда не было ни сварки, ни слесарки, токарки… Все делалось в кузне.
Допустим - обручи к тележным колесам. Листовой металл у него был – привозили, значит. Колеса деревянные к телеге нестандартные. Обруч-шина изготавливался на конкретное колесо. Отрубит полосу нужной длины – обтянет колесо. Шатуны к жаткам нередко ломались. Варил их кузнечной сваркой. Я качаю меха - два куска металла разогреваются в горне докрасна, потом он накладывает один на другой, и молотком стучит. Так металл сваривается. Сегменты отлетали от ножей жатки и лобогрейки – клепал их, точил. Уж не знаю – какой там напильник у него был. Уже после войны привезли ему ручной наждак. А тут - привезут плуг - лемеха отвалились – ремонтирует. Тяжи к телегам… И крепеж делал - болты, гайки ковал, метчиками и лерками нарезал резьбы. Пруток какой-то железный был у него для болтов. А нет прутка подходящего – берет потолще, разогревает в горне, и молотком прогоняет через отверстие нужного диаметра – калибрует. Потом нарезает леркой резьбу. Так же и гайки делал – разогреет кусок металла, пробьет отверстие, нарезает в нем резьбу метчиком. Уникальный кузнец был! Насмотрелся я много на его работу. Давал он мне молоточком постучать для забавы, но моя работа была – качать меха.

Беженцы

В 41 году пришли к нам несколько семей беженцев из Смоленска - тоже вклад внесли в работу колхоза. Расселили их по домам – какие побольше. У нас домик маленький – к нам не подселили.
Некоторые из них так у нас и остались. Их и после войны продолжали звать беженцами. Можно было услышать – Анька-эвакуированная, Машка-эвакуированная… Но большая часть уехали, как только Смоленск освободили.

Зима 41-го и гнилая картошка

Все знают, особенно немцы, что эта зима была очень морозная. Даже колодцы замерзали. Кур держали дома в подпечке. А мы – дети, и бабушка фактически на печке жили. Зимой 41-го начался голод. Конечно, не такой голод, как в Ленинграде. Картошка была. Но хлеб пекли – пшеничной или ржаной муки не больше 50%. Добавляли чаще всего картошку. Помню – два ведра мама намоет картошки, и мы на терке трем. А она потом добавляет натертую картошку в тесто. И до 50-го года мы не пекли «чистый» хлеб. Только с наполнителем каким-то. Я в 50-м году поехал в Воскресенск в ремесленное поступать – с собой в дорогу взял такой же хлеб наполовину с картошкой.
Голодное время 42-го перешло с 41-го. И мы, и вся Россия запомнили с этого года лепешки из гнилого мороженого картофеля. Овощехранилищ, как сейчас, не было. Картошку хранили в погребах. А какая в погреб не помещалась - в ямах. Обычная яма в земле, засыпанная, сверху – шалашик. И семенную картошку тоже до весны засыпали в ямы. Но в необычно сильные морозы этой зимы картошка в ямах сверху померзла. По весне – погнила. Это и у нас в деревне, и сколько я поездил потом шофером по всей России – спрашивал иной раз – везде так. Эту гнилую картошку терли в крахмал и пекли лепешки.

Банды дезертиров

Новостей мы почти не знали – радио нет, газеты не доходят. Но в 42-м году народ как-то вдохновился. Притерпелись. Но тут появились дезертиры, стали безобразничать. Воровали у крестьян овец.
И вот через три дома от нас жил один дедушка – у него было ружьё. И с ним его взрослый сын – он на фронте не был, а был, видимо, в милиции. Помню, мы раз с мальчишками пришли к ним. А этот сын – Николай Иванович – сидел за столом, патрончики на столе стояли, баночка – с маслом, наверное. И он вот так крутил барабан нагана – мне запомнилось. И потом однажды дезертиры на них может даже специально пошли. Началась стрельба. Дезертиры снаружи, - эти из избы отстреливались. Отбились они.
Председателем сельсовета был пришедший с войны раненный офицер – Михаил Михайлович Абрамов. Дезертиры зажгли его двор. И в огонь заложили видимо, небольшие снаряды или минометные мины. Начало взрываться. Народ сбежался тушить – он разгонял, чтобы не побило осколками. Двор сгорел полностью.
Приехал начальник милиции. Двоих арестовал – видно знал, кого, и где находятся. Привел в сельсовет. А до района ехать километров 15-20 на лошади, дело к вечеру. Он их связал, посадил в угол. Он сидел за столом, на столе лампа керосиновая засвечена… А друзья тех дезертиров через окно его застрелили.
После этого пришла группа к нам в деревню – два милиционера, и еще несколько мужчин. И мой дядя к ним присоединился – он только-только пришел с фронта демобилизованный, был ранен в локоть, рука не разгибалась. Ручной пулемет у них был. Подошли к одному дому. Кто-то им сказал, что дезертиры там. Вызвали из дома девушку, что там жила, и её стариков. Они сказали, что дома больше никого нет. Прошили из пулемета соломенную крышу. Там действительно никого не оказалось. Но после этого о дезертирах у нас ничего не было слышно, и всё баловство прекратилось.

Новая корова

В 42 году получилась интересная вещь. Коровы-то у нас не было, как весной 41-го продали. И пришел к нам Василий Ильич – очень хороший старичок. Он нам много помогал. Лапти нам, да и всей деревне плел. Вся деревня в лаптях ходила. Мне двое лаптей сплел. Как пахать начали – где-то на месяц пары лаптей хватало. На пахоте – в лаптях лучше, чем в сапогах. Земля на каблуки не набивается.
И вот он пришел к нашей матери, говорит: «У тебя овцы есть? Есть! Давай трех ягнят – обменяем в соседней деревне на телочку. Через два года – с коровой будете!»
Спасибо, царствие теперь ему небесное! Ушел с ягнятами, вернулся с телочкой маленькой. Тарёнка её звали. Как мы на неё радовались! Он для нас была – как светлое будущее. А растили её – бегали к ней, со своего стола корочки и всякие очистки таскали. Любовались ею, холили, гладили – она, как кошка к нам ластилась. В 43-м огулялась, в 44-м отелилась, и мы – с молоком.

1943 год

В 43-м жизнь стала немножко улучшаться. Мы немножко подросли – стали матери помогать. Подросли – это мне восемь, младшим – шесть и четыре. Много работы было на личном огороде. 50 соток у нас было. Мы там сеяли рожь, просо, коноплю, сажали картошку, пололи огород, все делали.
Еще в 43 году мы увидели «студебеккеры». Две машины в наш колхоз прислали на уборочную – картошку возить.

Учеба и игры

У нас был сарай для хранения зерна. Всю войну он был пустой, и мы там с ребятней собирались – человек 15-20. И эвакуированные тоже. Играли там, озоровали. Сейчас дети в хоккей играют, а мы луночку выкопаем, и какую-нибудь банку консервную палками в эту лунку загоняем.
В школу пошел – дали один карандаш. Ни бумаги, ни тетради, ни книжки. Десять палочек для счета сам нарезал. Тяжелая учеба была. Мать раз где-то бумаги достала, помню. А так – на газетах писали. Торф сырой, топится плохо, - в варежках писали. Потом, когда стали чернилами писать – чернила замерзали в чернильнице. Непроливайки у нас были. Берёшь её в руку, зажмешь в кулаке, чтобы не замерзла, и пишешь.
Очень любил читать. К шестому классу прочел все книжки в школьной библиотеке, и во всей деревне – у кого были в доме книги, все прочитал.

Военнопленные и 44-й год

В 44-м году мимо Хуторовки газопровод копали «Саратов-Москва». Он до сих пор функционирует. Трубы клали 400 или 500 миллиметров. Работали там пленные прибалтийцы.
Уже взрослым я ездил-путешествовал, и побывал с экскурсиями в бывших концлагерях… В Кременчуге мы получали машины – КРАЗы. И там был мемориал - концлагерь, в котором погибли сто тысяч. Немцы не кормили. Не менее страшный - Саласпилс. Дети там погублены, взрослые… Двое воскресенских через него прошли – Тимофей Васильевич Кочуров – я с ним потом работал. И, говорят, что там же был Лев Аронович Дондыш. Они вернулись живыми. Но я видел стволы деревьев в Саласпилсе, снизу на уровне человеческого роста тоньше, чем вверху. Люди от голода грызли стволы деревьев.
А у нас недалеко от Хуторовки в 44-м году сделали лагерь военнопленных для строительства газопровода. Пригнали в него прибалтийцев. Они начали рыть траншеи, варить и укладывать трубы… Но их пускали гулять. Они приходили в деревню – меняли селедку из своих пайков на картошку и другие продукты. Просто просили покушать. Одного, помню, мама угостила пшенкой с тыквой. Он ещё спрашивал – с чем эта каша. Мама ему объясняла, что вот такая тыква у нас растет. Но дядя мой, и другие, кто вернулся с войны, ругали нас, что мы их кормим. Считали, что они не заслуживают жалости.
44 год – я уже большой, мне девять лет. Уже начал снопы возить. Поднять-то сноп я еще не могу. Мы запрягали лошадей, подъезжали к копне. Женщины нам снопы покладут – полторы копны, вроде бы, нам клали. Подвозим к скирду, здесь опять женщины вилами перекидывают на скирд.
А еще навоз вывозили с конного двора. Запрягаешь пару лошадей в большую тачку. На ней закреплен ящик-короб на оси. Ось – ниже центра тяжести. Женщины накладывают навоз – вывозим в поле. Там качнул короб, освободил путы фиксирующие. Короб поворачивается – навоз вывалился. Короб и пустой тяжелый – одному мальчишке не поднять. А то и вдвоем не поднимали. Возвращаемся – он по земле скребет. Такая работа была у мальчишек 9-10 лет.

Табак

Табаку очень много тогда сажали – табак нужен был. Отливали его, когда всходил – бочками возили воду. Только посадят – два раза в день надо поливать. Вырастет – собирали потом, сушили под потолком… Мать листву обирала, потом коренюшки резала, в ступе толкла. Через решето высевала пыль, перемешивала с мятой листвой, и мешка два-три этой махорки сдавала государству. И на станцию ходила – продавала стаканами. Махорку носила туда и семечки. А на Куйбышев санитарные поезда шли. Поезд останавливается, выходит медсестра, спрашивает: «Сколько в мешочке?» - «10 стаканов». Берет мешочек, уносит в вагон, там высыпает и возвращает мешочек и деньги – 100 рублей.

Сорок пятый и другие годы

45,46,47 годы – голод страшный. 46 год неурожайный. Картошка не уродилась. Хлеба тоже мало. Картошки нет – мать лебеду в хлеб подмешивала. Я раз наелся этой лебеды. Меня рвало этой зеленью… А отцу… мать снимала с потолка старые овечьи шкуры, опаливала их, резала мелко, как лапшу – там на коже ещё какие-то жирочки остаются – варила долго-долго в русской печке ему суп. И нам это не давала – только ему, потому что ему далеко ходить на работу. Но картошки все-таки немного было. И она нас спасала. В мундирчиках мать сварит – это второе. А воду, в которой эта картошка сварена – не выливает. Пару картофелин разомнет в ней, сметанки добавит – это супчик… Я до сих пор это люблю и иногда себе делаю.

Про одежду

Всю войну и после войны мы ходили в домотканой одежде. Растили коноплю, косили, трепали, сучили из неё нитки. Заносили в дом станок специальный, устанавливали на всю комнату. И ткали холстину - такая полоса ткани сантиметров 60 шириной. Из этого холста шили одежду. В ней и ходили. Купить готовую одежду было негде и не на что.
Осенью 45-го, помню, мать с отцом съездили в Моршанск, привезли мне обнову – резиновые сапоги. Взяли последнюю пару – оба на правую ногу. Такие, почему-то, остались в магазине, других не оказалось. Носил и радовался.

Без нытья и роптания!

И обязательно скажу – на протяжении всей войны, несмотря на голод, тяжелый труд, невероятно трудную жизнь, роптания у населения не было. Говорили только: «Когда этого фашиста убьют! Когда он там подохнет!» А жаловаться или обижаться на Советскую власть, на жизнь – такого не было. И воровства не было. Мать работала на току круглый год – за все время только раз пшеницы в кармане принесла – нам кашу сварить. Ну, тут не только сознательность, но и контроль. За килограмм зерна можно было получить три года. Сосед наш приехал с войны раненый – назначили бригадиром. Они втроем украли по шесть мешков – получили по семь лет.

Как уехал из деревни

А как я оказался в Воскресенске – кто-то из наших разнюхал про Воскресенское ремесленное училище. И с 1947 года наши ребята начали уезжать сюда. У нас в деревне ни надеть, ни обуть ничего нет. А они приезжают на каникулы в суконной форме, сатиновая рубашка голубенькая, в полуботиночках, рассказывают, как в городе в кино ходят!..
В 50-м году и я решил уехать в Воскресенск. Пришел к председателю колхоза за справкой, что отпускает. А он не дает! Но там оказался прежний председатель – Михаил Михайлович. Он этому говорит: «Твой сын уже закончил там ремесленное. Что же ты – своего отпустил, а этого не отпускаешь?»
Так в 1950 году я поступил в Воскресенское ремесленное училище.
А, как мы туда в лаптях приехали, как учился и работал потом в кислоте, как ушел в армию и служил под Ленинградом и что там узнал про бои и про блокаду, как работал всю жизнь шофёром – потом расскажу.

«Если у вас в детстве не было велосипеда, а теперь у вас Lamborgini, то все равно у вас в детстве не было велосипеда»
Как Хренонимус себе штабик в лесу строил.

У меня в детстве не было штабика ни в лесу, ни во дворе на дереве, ни даже в подвале заброшенного дома. У многих был, а мне не посчастливилось и фраза: «мы вчера в своем штабике %вставить действие%» всегда вызывала чувство легкой зависти к обладателю сего полного чудес уголка мира, который он зовет своим.
Прошла четверть века, а мысль о штабике в лесу все как-то не хотела уходить со сцены и услужливо выскакивала откуда-то из угла, слегка запыленная и потрепанная временем, каждый раз когда я видел в ветвях раскидистого дерева конструкцию за авторством какого-то обезумевшего аиста, состоящую из пяти досок, скрепленных честным словом со скрещенными за спиной пальцами и несущую гордое название «штабик».
Видимо, именно эта мысль и была решающей для меня, когда подыскивая землю для будущего дома, мы остановились на достаточно крупном участке с полем и джунглями, которые по какой-то причине значатся в земельной книге как «лес». Настоящий штабик должен быть хорошо скрыт и известен только причастным.

Супруга пожала плечами и с эстонским спокойствием сказала – «да, конечно, дорогой, только сначала построим нормальный дом, где жить, а потом развлекайся». Вру, конечно, супруга сказала много чего и большая часть сказанного давала основания подозревать скрытые южные корни, но общий смысл сказанного был примерно таков.

Передохнув с годик от строительства я засел за «проект» сруба пятистенка.
Стройуправа удивилась.
Для начала, они спросили, когда была закончена стройка и, услышав, что стройка еще не началась, отказали не дожидаясь положенных 14-ти дней, сославшись на отсутствие детальной планировки участка, плана вырубки, новую луну и отсутствие здравого смысла у подавшего документы. Потолковав часик с архитектором, список документов удалось сократить до детальной планировки участка и плана вырубки. Отсутствие здравого смысла из списка никуда не делось, но оно не являлось поводом для отказа и, судя по глазам архитектора волости и тому, как он расспрашивал меня о планах стройки, у него тоже не было «штабика» в детстве и он мне тайно завидовал.

Следующими в списке были лесник с землемером. Лесник оказался мужиком понимающим и не видящим в моей идее ничего мозговыносящего. Бегло осмотревшись вокруг воткнутой в землю палки, обозначающую предполагаемое место строительства, он подмигнул мне и указав на пару 20ти метровых ив, явно мешающих, изрек гениальную своей простотой и элегантностью мысль: «на днях бурю обещают… в бурю деревья ломаются и падают… а твоей задачей, как хозяина леса, является устранение разрушений…». Поделившись этой мудростью, он отбыл дальше гонять браконьеров, слегка отягощенный бутылкой текилы за столь мудрый совет.
Землемер приехал на следующий день и, глянув на следы битвы с двумя ивами, ехидно осведомился: «неужто до вас буря на пару дней быстрее дошла?». «Шквал налетел…в этих краях это частое явление…».

В стройуправе уже не удивлялись. Осознав тщетность борьбы с человеком, который решил легально построить себе штабик в лесу, они бегло ознакомились с поданными документами и поставили резолюцию: «для общества не опасен, строительство разрешить». Архитектор хитро улыбался и спрашивал, когда приезжать на праздник стропил. Выглядело так, что сдача в эксплуатацию может затянуться как минимум на пару дней.

Через пару дней пришел черед удивляться инженерам, которые закручивали сваи. Идя гуськом по тропинке, они нервно шушукались и прикидывали сколько лилипутиков займет перенос девяти трехметровых свай, гидравлического насоса, генератора и агрегата для вкручивания свай от подъездной дороги. Я, в свою очередь, уже посчитав, сколько лилипутиков займет перенос 90 бревен в одиночку, не понимал, о чем ноют пятеро здоровых мужиков.

Прошло лето, сруб уже стоит под крышей, вставлены окна и двери, протянуто электричество, внутри стоит буржуйка и простая самодельная мебель, воздух пахнет свежеструганной древесиной и сосновой смолой. За пару недель перед первым снегом в гости заехал главный архитектор, прихватив с собой друга-собутыльника лесника. Чтобы принять… в эксплуатацию «малогабаритное строение», которое почему-то хозяин кличет «штабик», а между делом половить рыбку и распить бутылку заморской текилы, которую лесник отказывается пить в одиночку из-за суеверного страха перед гусеницей внутри.

И вот что мне подумалось сидя у костра тем вечером на берегу реки с двумя изрядно захмелевшими представителями местного самоуправления, которые хоть и все еще считают меня немного чокнутым, но это не мешает им опрокидывать стопарики и закусывать лимоном с опаской косясь на одиноко плавающую на дне бутылки гусеницу: не беда, если в детстве у вас не было велосипеда, и вы получили его спустя 25 лет. Потому как лучше поздно, чем никогда, а на Lamborgini пусть мажоры ездят.

История не слишком смешная, но занятная.
Живу с мамой, работаю в логистике. Большинство складов, которые ВНЕЗАПНО оказалось нужным посетить, расположены вокруг первопрестольной.
Вчера, 27.02.18 утро. Собираюсь. Джинсы, свитер, носки, ботинки, пуховик. Плевать на холод, у меня же пуховик?
- Вика, а ты колготки под джинсы одела?
- ...Ты что, мам??!
- Вика, а ты перчатки взяла?
- ... мам, зачем, мне из машины до двери идти одну минуту!
- ... одень два свитера, а под них маечку.
- МАМА!!!
Корпоративная машина, все хорошо, яркое солнышко. Приятное утро.
....
6 часов спустя, последний РЦ.
Выхожу за ворота, машины нет. Ну, фигня вопрос. Кто-нибудь довезет. Не довезет - такси вызову. И даже не холодно.
Звоню в офис, говорят - а вам уже такси вызвали, ждите. Жду. Еще жду. И еще жду. Становится холодно, потом очень холодно. И, главное, не вернешься - пропуск сдан, назад пути нет. Ну, если только постоять в проходной.
Умом я понимаю, что не замерзну, всегда есть возможность объясниться и вернуться, но неудобно как-то, поэтому ЖДУ.
Перезваниваю и понимаю, что заряд на телефоне стремится к нулю - хорошо поговорила с утра.
- А такси отказалось, бла-бла-бла, перезаказывать не будем, т.к. нам сказали, что если вы повернете налево и пройдете ... метров, там будет много такси.
Фигня вопрос, я же в пуховике? Поворачиваю налево, к дороге жизни.
Иду, иду, иду. Становится не очень холодно, а ОЧЕНЬ холодно, ибо ветер. Все равно иду, я же в пуховике?
Да, телефон к тому моменту уже сдох. Ну и что, я же в пуховике?
Дохожу до дороги жизни, и что я вижу? Действительно, мимо меня проносятся фуры, автомобили, и даже иногда такси, но все они явно не горят желанием остановиться.
Через час я добрела до какого-то ТЦ в нескольких км от МКАДа. Ну, мозг уже отказал, просто верила, что впереди - лучше, чем вернуться назад. Руки - белые, как у покойника, лицо - красное, как после бани, волосы дыбом. Везде.
Вот ИСКРЕННЕЕ СПАСИБО девушкам, которые бросили кассу на стажера, завернули меня во что-то (реально не помню) и отпаивали кипящим кофе. Они же и вызвали такси, благо я еще помнила, где живу. :)
Минут через 30, в такси, у меня началась истерика. Я смеялась и плакала, вспоминая утренний разговор с мамой. Мне действительно не помешали бы колготки под джинсами и еще один свитер и даже маечка. :))
Мамы, они такие.
P.S. Огромная благодарность девушкам из Вкусвила.
И да, до этого я зашла еще в два бутика, с просьбой вызвать такси. И меня оттуда практически выгнали.
Люди, будьте добрее друг к другу, особенно в такие морозы.

Запись студентки психфака, присутствовавшей на реальном сеансе психотерапии преподавателя:
"Гражданин К., 35 лет. Пришел с жалобами на острые панические атаки и страх смерти. К концу сеанса осознал, что жизнь намного страшнее. Из истерического состояния перешел в состояние тихой задумчивости."

Мой отец очень долгое время занимался пчеловодством. Особо активно когда вышел на заслуженный отдых. Занятие давало такой хороший доход, что мама не стала дожидаться пенсионного возраста и ушла за почти 5 лет до оного.
Стоит сказать, что у нас на Родине в Кузбассе местным населением считаются шорцы, в принципе по их промыслу и был назван мой родной город - Новокузнецк (ранее Кузнецк и Кузнецкий острог). В средние века шорцы всю Сибирь обеспечивали кузнечной продукцией, так как эти места были богаты на все необходимые компоненты для ее производства. Я немного отвлекся..
Где-то в начале 80-х годов на многие пасеки пришла большая напасть полчища муравьев. Я и сам видел как муравей подходил к летку улья, где ему путь преграждали охранники-пчелы, но муравей вставал в позу скорпиона и брызгал на них своей кислотой. Пчелы падали замертво. Ну и дальше шло по накатанной. Что только не делал отец со своими знакомыми, даже писали в журналы и в министерство сельхоз в Москву. Ответы были стандартные в основном применением химии, что для огорода было вполне терпимо, но для пчел нет. Лет 7-8 в такой борьбе прошли не в пользу людей.
И вот совершенно отчаявшись он как то сидел у ульев и продумывал очередной план действий. Мимо проходил таежный бомж шорец. Абсолютно неграмотный и живущий в земляной избушке в нескольких километрах от нашей пасеки глубоко в тайге. Поговорив с батей и узнав его думу он воскликнул типа:
- До чего же эти русские тупые. Столько лет живут в тайге, а не знают самых простых способов борьбы против муравьев.
- И какой же ты знаешь способ?
- Муравьи не переносят петрушку.

Отец не долго думая срывает петрушку (благо ее было всегда много на грядках) и бросает в близи муравейника. Мураши сразу создали вокруг неё ореол пустоты. Далее он нарвал охапку этой зелени и уложил возле каждого литка ульев. Понаблюдав за ходом действий муравьев он побежал к маме сообщить радостную весть. Через неделю все окрестные пчеловоды приходили к отцу с благодарностями, как говори отец разве, что руки не целовали. У многих кстати много пчелиных семей погибло из-за муравьев.
В этой истории меня смущала всегда одна вещь - петрушка ведь не таежное растение, но скорее всего в тайге растет аналог петрушки.
Кстати говоря интернет-поисковики соглашаются с тем что петрушка одна из самых эффективных способов борьбы с муравьями.
Когда я рассказал эту историю теще. Она мне поведала, как несколько лет назад обратила внимание, на то что у двух грядок клубники муравьи совершенно не беспокоили ягоду. И сейчас она поняла почему - именно на этих посадках клубника чередовалась с петрушкой.
Наверняка эта особенность петрушки знакома многим, а для меня эта история была совершенно неожиданной. Тем более что рассказана она была не так давно.
Привет Горной Шории!

Мы с мужем поженились, когда нашему младшему третьему сыну было три года. Ну, раньше всё как-то руки не доходили. Некогда всё было.
За пару недель до самого, собственно, события средний сын (9 лет) спрашивает:
- Мама, что вы суетитесь с тётей Аней (его крестная), бегаете куда-то целыми днями? Что это вы за платье какое-то карнавальное притащили?
Аня ржёт:
- Толик, это твоя мама мозгами тронулась, замуж выходит.
На что Толик ошарашенно так спрашивает:
- А папа знает?

Роем траншею прямо под окнами университета. Перекур. Бригада рассаживается кто на чем, травят байки и ржут. Я курю, глядя в аудиторию. Там тепло и уютно. Лектор рисует офигенные формулы. Первые ряды старательно их копируют. Красивые студенточки тайком стучат СМС-ки.
В голову лезут мечты о том, как хорошо быть там, вдали от копания земли и грязных кабелей...
Пока не натыкаюсь взглядом на детину с заднего ряда. Который так же мечтательно смотрит на моих гогочущих работяг.

НЕГАРАНТИЙНЫЙ СЛУЧАЙ

На прошлой неделе в моей машине противно затрещал вентилятор. Мелочь, а настроение портит, хорошо, что хоть гарантия еще не закончилась.
Утрамбовал время и отправился в дилерский центр.
По причине скудости фантазии и неширокого кругозора, я по инерции уже десять лет подряд, со всеми своими машинами, езжу в один и тот же автоцентр, но на этот раз решил поэкспериментировать.
В мой-то пилить через всю Москву, а тут новый под самым домом открылся. Большой, красивый и ужасно дилерский.
Припарковался, вхожу.
Кругом красотища, куллеры, кофе, одноразовые стаканчики, сосательные конфетки в вазочках, (не то что в моем старом, где даже стульев не всем хватало) а этот, не сервис, а сказка и главное - недалеко.
У самых дверей меня взяла в оборот улыбчивая Барби и лично проводила к позитивному мастеру Кену в строгом костюме.
Кен очень дружелюбно со мной поздоровался, предложил присесть на кожаный диван и умоляюще сложил ручки на груди, что означало: «Извините, я сейчас же с удовольствием Вами займусь, как только закончу с этим уважаемым господином».
Перед мастером сидел толстый вспотевший дядька с ребенком в коляске и продолжал развивать какую-то свою мысль:
- …Ну, подождите, почему же это не гарантийный случай, разве я виноват, что так случилось? Я что, не так рулем крутил?
Кен:
- По человечески я Вас прекрасно понимаю, но, к сожалению, Ваш случай не гарантийный и рейка стерлась в результате неправильной эксплуатации автомобиля. Может пыльник порвался и грязь попала, может еще что, но поломка серьезная и затягивать с ней опасно. Вы сейчас подойдите ко второму столику, а я вызову туда мастера, который и будет заниматься Вашей машиной, он Вам более подробно растолкует.
Дядька погрустнел и спросил:
- Значит, ремонт только за деньги?
Кен погрустнел еще больше и ответил:
- К сожалению…
Дядька вздохнул, чертыхнулся, поблагодарил мастера и покатил коляску в сторону второго столика.
Кен умоляюще посмотрел на меня и попросил еще секундочку. Потом набрал номер и быстро заговорил в телефон:
- Витя, я к тебе там клиента послал, того что с рулевой рейкой под замену. Да, да. Ну что сказать, случай у него, конечно стопроцентно гарантийный, но ты не спеши сдаваться, там можно еще пободаться… Давай пока, у меня люди.
Мастер наконец спрятал трубку в карман, повернулся ко мне и улыбаясь сказал:
- Здравствуйте еще раз, извините за задержку. Так, что Вы хотели?
- Спасибо, уже ничего…

Я наскоро попрощался с удивленным Кеном и поспешил догонять грустного дядьку с коляской…

Семейная идиллия - я прилег на диван с журналом, жена рядом гладит, двухлетняя дочка устала от беготни со мной по квартире и мирно обсуждает с лошадкой, куда они пойдут кушать травку. Но тут внезапно приходит гениальная идея прыгнуть на папку! Короткий разбег, прыжок..и я с беззвучным стоном загибаюсь на бок, ловя ртом воздух - одна пятка попала точно по.. в болевую точку. Ребенок озадаченно сполз с дивана (че это я не играю??), подошел почти нос к носу и выдал: Ого! Папа как филин! Такие глаза большие!
Тут уже загнулась жена))

СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Мой институтский друг купил под Питером дом с участком.
Дом большой красивый, двухэтажный с чердаком, но очень старый - ремонтом
в нем не пахло лет сорок.
На семейном совете было решено вложить кучу денег, но сделать из дома
огромную шоколадную конфетищу...
Изучили строительные проспекты и пришли к выводу, что крышу должны лично
перекрывать живые финны, каким-то своим нано-технологическим
мегашифером.
Дороговато, но полвека финской гарантии тоже что-то значат, ведь дождь в
Питере – это перманентное состояние неба.
Pараллельно, наняли бригаду попроще: три человека из российской глубинки
- для утепления, обшивания и всякого там, выламывания старых полов,
одним словом - всего кроме крыши.
В назначенный час к дому подъехал огромный грузовик, выгрузил шифер,
инструменты, продукты, бутыли с питьевой водой, биотуалет и двух усатых
финнов.
Мастера осмотрели дом, посчитали, прикинули и объявили моему другу:
«Приезжайте ровно через неделю, крыша будет готова».
Потом быстро посовещались между собой по-фински и с тревогой в голосе
добавили: «На всякий случай, приезжайте через неделю не раньше двух
часов дня, чтобы мы уж точно успели... »
Всю неделю финны если и спускались с крыши, то только чтобы проведать
свой биотуалет. С русской бригадой особого диалога не получилось –
языковой барьер, да и некогда - каждая секунда на учете.
Наконец настал долгожданный день, когда мой друг с семьей, сгорая от
нетерпения, ровно к двум подрулил принимать крышу.
Финны минута в минуту, не только успели сплести 12 рубашек из крапивы
для братцев лебедей, но и убрать за собой каждую щепочку. Вымыли и
пропылесосили весь чердак, где они жили. Мало того: вручили хозяевам
большую коробку конфет и бутылку вина, в честь дня рождения новой крыши.
Мой друг был потрясен качеством и скоростью работы финнов, и в равной
мере – раздолбайством нашей бригады, которой к тому же сегодня не было
(они выпросили себе выходной). Несчастный хозяин ходил вокруг дома,
репетируя матерную речь для завтрашней встречи с бригадой, загибая
пальцы с недоделками. (Лучше всего у этих мужиков получалось находить
проблемы, которые нуждались в незапланированных, но безотлагательных
финансовых вливаниях).
За финнами приехала машина они погрузились и напоследок вручили моему
другу пакет:
- Передайте это вашим гостям и извинитесь за нас, что мешали им
спать...
(в пакете были такие же конфеты и вино)
Хозяин: Каким гостям, чем мешали?
Финны:
- Ну, тем троим, которые отдыхали тут у вас.
Мы ведь просыпались в пять утра, жужжали и стучали молотками до поздней
ночи. Они-то бедняги спали до часа. Но парни мировые, на нас не
обижались, даже водку пить звали. Мы бы и выпили с ними, если бы не
работа.
Иногда мы им тоже помогали, когда к нам на крышу залетал их воланчик или
волейбольный мяч.
Кстати, гости ваши не загорали целыми днями, а даже что-то по хозяйству
Вам тут делали: топорами махали, пилили. В общем, передайте им от нас
привет. Они не давали нам скучать, делали шоу...

Несчастные финны минут на десять потеряли способность шевелиться, даже
усы их повисли, когда хозяин после длинной паузы открыл им страшную
тайну, что те ребята, вовсе ему не друзья, даже не родственники, а такие
же наемные рабочие и «отдыхали» они примерно за ту же зарплату...

МАХНЁМ НЕ ГЛЯДЯ, КАК НА ФРОНТЕ ГОВОРЯТ...
Рассказывают, в начале 70-х во время очередного приезда американской
делегации на переговоры в Москву, Сонненфелд, советник государственного
секретаря Генри Киссинджера, похвалился перед Брежневым дорогими
швейцарскими часами. Это было весьма неосмотрительно. Брежнев, закрыв
свои часы рукой, предложил Сонненфелду поменяться. Тот поначалу было
заколебался, но решил, что у Генерального секретаря ЦК КПСС должны быть
очень дорогие часы. И промахнулся.
Дорогой Леонид Ильич вручил потрясённому до глубины души американскому
дипломату обыкновенные советские часы "Полёт" в стальном анодированном
корпусе.

Мужнино отношение к кризису:
- Сокращение я начал с себя - я сократил себе рабочий день!

Поехали моей сумку покупать... ну купили... прям то что хотела... да еще
на распродажу попали, досталась за совсем смешные деньги... В общем едем
обратно, все довольные: я - что быстро отделались и денег не много
потратили, моя - что "прям то что хотела" ))))
Сидит в машине, перекладывает барахло свое из старой сумки в новую...
ну я ей типо "А как же бедные животные, все дела" (сама даже мясо не ест)
Она мне, со странным диковатым блеском в глазах: "Они умерли не зря".

Привет Всем. На ваш суд еще одна история из роддома:
Был у нас чудесный акушер-гинеколог, назовем его Андрей Василич. Умница,
красивый как бог, добрый, интеллигентный, вежливый и такой выдержанный,
что все диву давались - в самой критической ситуации никогда не
паниковал и все рядом с ним были спокойны - и персонал и роженицы. А
самое главное у него всегда был белоснежный и накрахмаленный халат, без
единой складки. И вот однажды, по скорой поступает женщина в потугах,
естественно ее бегом везут в родильный зал, дело происходит глубокой
ночью, дежурит один Андрей Василич ну и естественно пара акушерок и нас,
человек 10 студентов. Кстати, забыла сказать, когда идут на роды, всегда
мед. персонал переодевается в стерильные халаты - они такие пожеванные,
неглаженные, так как только из стерилизатора. А той ночью, естественно,
Андрею переодеться было некогда - женщина вот-вот родит, он в своем
хрустящем снежном халате, быстро направляется в родзал. Женщина уже на
кресле, ноги раздвинуты. Андрей становится между ног, ее успокаивает,
объясняет, как правильно потужиться, и тут - О Ужас! (обычно женщин
клизмят перед родами - а тут было некогда), роженица вместе с очередной
потугой обдает врача с ног до головы жидким, мерзким дерьмом! Мы в ауте,
думаем - ну-ка, наш интеллигент, как ты это воспримешь, небось сейчас
начнешь материться, выбежишь из-зала в душ, мол сами принимайте роды -
в общем все кривимся (бедная женщина, это я сейчас понимаю, как ей то
было, при 15 свидетелях). Но наш Андрюша лишь повернул голову к
акушерке, она быстро вытерла его лицо и голову мокрой простыней,
смахнула все с его халата, быстро накинула на него поверх этого свой
халат, Андрей безукоризненно принял роды, подбадривая женщину, ни единым
жестом не показав, как ему неприятно, и с достоинством удалился. Мы все
сняли перед ним колпаки, когда через полчаса он появился, чисто отмытый
в свежем, белоснежном, хрустящем халате (оказывается он их 2 носил с
собой). Ну не красавчик ли?

Ирэн

Из воспоминаний Плюшкина

"Этот поезд в огне,
Нам некуда больше спешить..."

Давным-давно я жил в стране, у которой сейчас другое имя, в городе, у
которого сейчас другое имя и учился в институте у которого сейчас другое
имя...

Ленинград. Район Комендантского Аэродрома. Ближайшее метро
"Петроградская". И добираться до него нужно было на автобусе. Номера 127
и 167 - если помню верно. Что такое езда в переполненном автобусе, когда
вместо положенных 52 человек набивается 120, обьяснить невозможно. Те
кто хоть раз попробовал вспоминать не хотят, а не пробовавшие и не
поверят! Метро провести обещали нескоро... Но помимо немыслимой давки,
еще одно омрачало "путешествие" к метро. Железнодорожный переезд "Новая
деревня"! Развивалось железнодорожное движение довольно быстро и
количество электричек увеличивалось. Соответственно и увеличивались
ожидания на переезде."Простой" иногда доходил и до получаса! После
обычной автобусной перебранки, все разговоры сводились к двум темам: "Ну
когда же метро дотянут" и "Построили бы уж здесь эстакаду!"
Причем, если метро казалось делом отдаленного будущего, то почему нельзя
установить эстакаду не понимал никто.
И вот случилось! Нет, не эстакаду установили, а неожиданно некий высокий
чин из Ленсовета решил устроить встречу с, так сказать, электоратом
(хотя таких слов тогда никто и не знал)! После коротенького доклада
минут на 40, как нам всем хорошо жить, и как все для всех, прозвучало:
"А есть ли еще вопросы?" Вопросы были! И был один ГЛАВНЫЙ! Его и
озвучила пожилая усталая женщина: "Очень уж тяжело добираться! Метро -
когда оно будет. Так нельзя ли хоть эстакаду над переездом соорудить?"
Важный чин полистал какие то бумажки и ОТВЕТИЛ!
Ответ его поразил даже директора плодоовощной Приморской овощебазы.
Человека, которого, удивить казалось бы невозможно!
Вот этот ответ: "Да не морочьте голову! Эстакада уже ДВА ГОДА, КАК
ПОСТРОЕНА!"

"Но по данным новой разведки
Мы воевали сами с собой..."

Золотой туфель.

В начале девяностых моего приятеля актера Славу уволили из театра по
сокращению штатов, и кто-то из друзей посоветовал ему рвануть за
границу. Мол, там и бродячие уличные актеры деньги лопатой гребут, а ты
талант - тебе там цены не будет. Ну, Слава и рванул. Иллюзии насчет
«денег лопатой» развеялись очень быстро - в Берлине своих актеров было
не протолкнуться. Не знаю чтобы он делал, если бы не вмешался его
величество случай.
В одной приличной толпе наступили Славе на ногу – нечаянно, но при этом
подошва туфель фабрики «Скороход» дико хрястнула и оторвалась до
половины. Для Славы это была реальная катастрофа! И видимо наступивший
ему на ногу бюргер осознал это полностью.
- Вот веришь-нет, а я эту туфлю с ноги сдернул, смотрю то на нее, то на
бюргера, а сам и сообразить не могу, что же мне с ней делать, как мне в
этой рванине в Россию возвращаться. А бюргер достал «лопатник», раскрыл,
и купюру мне сует, при этом извиняться не перестает. Я как глянул – мать
моя! Пятьдесят марок! Он мне в руку их сунул и бежать, а мне как-то
веселей на душе стало - хоть что-то заработал.
Я еще раз на свой туфелек посмотрел - мозги зашевелились. Эх, думаю,
была не была где наша не пропадала!
После небольшой обработки туфель стал визуально как новый, а в натуре,
если говорить по-русски, подошва держалась на соплях. Что, кстати, Славе
было и нужно. Поначалу трудновато конечно: оно ведь когда не нарочно -
вроде легко, а вот когда хочешь сделать это специально - никак не
получается.
Но часа два спустя Славе на ногу наступили повторно и опять дали денег
за оторванную подошву. В общем, процесс пошел и действо повторялось пока
не собралась кругленькая сумма. Потом было триумфальное возвращение на
родину с заездом в Польшу, где Слава прикупил кой-какого товару для
начала собственного бизнеса.
К следующим плановым поездкам в Германию Слава готовился основательно.
- Я даже взгляд перед зеркалом отточил и мимику, – доверительно поведал
он мне, – вот такой!
Увидев гримасу которую он скорчил, я сейчас жалею, что я не классик и не
смогу передать словами полное выражение его взгляда. Но даже в общих
чертах он был довольно красноречив. В этих глазах читалась безысходная
тоска о невосполнимой потере. Вид был такой, что даже на похоронах особо
близких людей родственники погребаемого кажутся не столь искренними и
расстроенными. Талант был во всем. А еще где-то там вдали за вселенской
тоской об утрате, подернувшей выражение глаз читалась опасность, мол, я
с тебе гад за такой ущерб живым не слезу. Я тебе за свой туфель, горло
перегрызу! Ощущение реализма было такое, что моя рука превозмогая
осознание того, что я-то ни на какой туфель не наступал и вообще Славе
ничего не должен, рефлекторно дернулась в сторону кармана и если бы тот
не пригасил свой взгляд я не знаю сколько бы он заработал на мне.
- А что, обязательно нужно было для этого за «бугор» мотаться, в Москве
тоже народ с деньгами имеется, здесь не пробовал?
- Здесь … - лицо Славы подернулось тоской, а паузы стали принимать
ужасающие размеры – здесь пробовал … два раза пробовал …, самые элитные
места выбирал где весь бомонд тусуется …
- Ну и как? – не выдержав столь пространной речи, перебил его я.
- Че как?!! Говорю же – два раза пробовал и два раза рожу били, за то,
что под ногами путаюсь! Нет уж, если опять прижмет, то только за бугор!

Мой батя - в прошлом геофизик. С той поры, когда он каждый год ходил
"в поле" осталось множество баек, одна из которых, в связи с сегодняшней
историей про презервативы, вспомнилась. (Гы! А вот ничего не напишу. Не
будет людии или амбулы)
"Все геологические партии на Кольском висели в общем-то на одной волне
и различались только по времени выхода в эфир. То есть пока приемник
прогреваешь, слышишь всех. Были кроме нас там еще геохимики, они воду из
ручьев-речек брали и, запечатав, отправляли на анализ. Советские
притирающиеся пробки были не очень-то гермитичными и свои колбы они
предпочитали запечатывать "изделием №2".
Вот, сижу я вечером, радиостанция настроена, жду время и слушаю передачу
этих геохимиков. Слышу в эфире: "А еще пришлите нам 10 000 презервативов
и НОВУЮ ПОВАРИХУ!!!"
По отцовским словам - содрогнулся весь полуостров, потому что это было
время выхода в эфир почти всех партий, коих там было немеряно! Все сразу
полезли интересоваться о судьбе предыдущей поварихе и радоваться их
немалым половым возможностям.
Demon556

Как вам известно, турки - вторая по численности нация после немцев в
Германии, там они уже освоились, имеются целые кварталы, где почти как
в Турции. Но не в этом перец. Третья по численности "нация", если так
можно выразиться, переселенцы из б. СССР, которая практически в ГЕРМАНИИ
говорят на русском.
История эта приключилась, когда я работал там по контракту. Ступив на
немецкую землю, я был поражен тем, что везде слышна русская речь (в
магазинах, метро, кафе и т.д.). Однажды в воскресный, солнечный
августовский день я прогуливался по городку, в котором жил. Навстречу мне
шла семья переселенцев - мать, отец, сын лет 14 и дочурка лет 5, и были
они не местные, так как искали станцию метро. Хотелось бы добавить, что
внешность моя, так сказать, ярко выраженная турецкая (в смысле большой
нос, черноволосый, усатый и т.д.). Иду и слышу - отец говорит сыну: "иди
спроси у турка, может он знает, где находится метро". Сын подбегает ко
мне и спрашивает: "Entschuldigen Sie bitte, sagen Sie mir. Wo befinden
sich..." (Извините пожалуйста, скажите, где находится …). Но так как я
знаю, что они знают русский, говорю им: «Вы прошли одну улицу, вам надо
вернуться, дальше налево и т.д….. Надо было видеть его лицо... Мы прошли
немного и слышу разговор отца с сыном: "Ну, что он сказал?" И сын
выдает: "ПАПА, УЖЕ ТУРКОВ ГОВОРИТЬ ПО-РУССКИ НАУЧИЛИ".

Еще одна зарисовка: (навеяно от №2 за вчера)
Небольшой город в Германии, середина 90-х. В супермаркете очередь -
перед праздниками это обычное дело. Настроение соответственное.
И тут неожиданно одна женщина задевает своей тележкой, тележку другой.
- Ah, entschuldigen Sie mir bitte! (извините меня пожалуйста!)
- Macht doch nichts! (ничего страшного!) Но при этом добавляет по-русски:
"корова!" Ответ звучит самый естественный: "САМА КОРОВА!"
WALD

Продолжая тему выноса с производства...
На самом деле я буду краток. Замороженный жидким азотом спирт, etc. -
это, конечно, высокотехнологично и круто. Однако позволю себе спросить,
а видели ли вы когда-нибудь ВЫСВЕРЛЕННЫЙ ЛОМ? Я видел. Лично. В 1984
году на одном из ГПК (горпищекомбинат) в маленьком городке в Брянской
области. 2 литра любой жидкости влезало без проблем, после чего кончик
лома завинчивался. Изготовлено сие чудо воровской мысли было на местном
же заводе имени Щорса. Что уж и говорить о том, что данный лом был самым
популярным инструментом на ГПК.
Вот вам и работяги.......

Навеяло историей про маленький выкат (это такое место внизу
горнолыжного склона для торможения)...
Есть небольшая такая база (ныне ессно «клуб») в Дмитровском районе,
где ваш покорный слуга осваивал катание на горных лыжах лет эдак 10
назад. Немаловажно добавить, что эта база принадлежит ВМФ и катались
там в основном офицеры с семьями... И, как водится, куражились друг
перед другом они как могли.
Ну так вот... один мужичок, а ему уж тогда под полтинник было, берет
свою жену на руки, и дабы показать и дать ощутить ей всю прелесть
катания на горных лыжах - начинает совместный спуск... Метров через
нeсколько он понимает, что поворачивать с таким грузом на руках
не то чтобы не особенно легко, а просто никак и дальше едет по прямой
(эдакий скоростной спуск). Выкат там, как было сказано выше,
маленький - метров 20... а потом речушка незамерзающая... а скорость
у него в конце спуска была под 70 км/ч это точно. В общем, он-то
остановился, а вот жену в руках удержать не смог и по инерции закинул
ее аккурат на середину Переплюевки...
Последствия можете себе представить сами...

Такая история:
Сотрудник нашей компании, будучи в командировке в Москве, попал
в автомобильную аварию. И, поскольку особенно сильно у него
пострадала морда лица, оказался он через несколько дней в отделении
челюстно-лицевой хирургии 1-ой Городской Клинической больницы
им. Пирогова. Приезжают к нему в больницу его брат и коллега,
которого послали специально, чтобы проведать пострадавшего и взять
на себя какие-то из его дел. Этот, пострадавший, лежит себе в палате
на койке - стра-а-ашный, вокруг глаз багрово-черные гематомы, зубы
через один выбиты, голова перебинтована от уха до уха, подбородок
вообще разорван. А в этом отделении больницы, как видно из его названия,
в основном все больные такие же косорылые. Ну, братишка его и спрашивает
участливо так: "Как сам-то, Игорек? Как спишь?" На что больной, еле
ворочая распухшим языком, отвечает: "Ты что, братан, не видел
в коридоре, какой здесь контингент? С КЕМ ТУТ СПАТЬ?!!"

Это не анекдот, это быль...
Мужчина красиво трахает подругу...старается...
У мужчины вот-вот должен наступить этот прекрасный момент
освобождения, расслабления, наслаждения и восхищения...
И в это мгновение подруга произносит следующие слова:
"Милый, давай сходим в театр, что ли ?"...