"Все инструкции по технике безопасности написаны кровью..."

Народная мудрость.

Я считаю, что с этой фразы должны начинаться ЛЮБЫЕ правила или инструктажи по ТБ, может тогда будет лучше доходить. Особенно это относится к правилам обращения с оружием. Большинство знают: "Владелец оружия должен всегда обращаться с оружием так, как будто оно заряжено и готово к выстрелу.", и что категорически запрещается: "Направлять оружие на человека, даже если оно не заряжено, либо в сторону людей, зданий и сооружений...". Знают, но самоуверенно нарушают, я сам это видел неоднократно.
- А-а-а... Я был уверен, что оно не заряжено! - рыдает очередной охотник над трупом застреленного товарища.
- Ой-ой-ой, оно само выстрелило... - оправдывается следующий долбоебушка... Но сделанного уже никак не развернешь.

В тексте будет несколько историй на эту тему, произошедших лично со мною. Делить на несколько - не вижу смысла, тема то одна, а кому длинно - пусть листает..

В детстве я занимался несколько лет в стрелковом тире. Стрельба из малокалиберной винтовки и весьма успешно, на мой взгляд, в 13 лет получить 1-й взрослый разряд, не дотянув одного очка до КМС, стать чемпионом области среди школьников, считаю более чем.
Поначалу правила обращения с оружием нам вдалбливали чуть ли не на каждом занятии, но тем не менее всё равно находились придурки их нарушавшие.

Нам иногда, в качестве разрядки и для разнообразия давали пострелять из другого оружия, например, из пистолета Марголина под обычный малокалиберный патрон 5,6 мм. на 25 метров. Вот и сейчас, выдали каждому такой ствол, идем с оружейки по коридору группой из 8-ми человек во главе с тренером. Согласно правилам: ствол на предохранителе, магазин отдельно, патроны отдельно, снаряжать можно только на огневом рубеже. А один умник, ну так торопился пострелять, что подотстав, решил набить магазин заранее, вставил в пистолет, потом подумал, что ничего же не случится, если он передернет затвор и поставит обратно на предохранитель.
Что-то произошло с пистолетом, может стопор какой сломался, но он сразу стал стрелять, даже без нажатия на спусковой крючок. Так и дал неожиданную очередь из пяти выстрелов. Повезло, что уже вдолблено было на уровне рефлексов, что оружие нельзя направлять на людей, поэтому тот передергивал затвор, подняв ствол вверх, почти вертикально. Хорошо и что еще удержал в таком положении, хотя и получил между большим и указательным пальцем левой руки, острыми краями резко задвигавшегося затвора, до крови, но все равно не бросил, несмотря на боль и неожиданность. А уж как мы напугались... Пострадала только побелка на высоком потолке, наши нервы и немного наши уши и мораль, когда наш очень интеллигентный тренер, до этого называвший всех на "Вы" и со словом "пожалуйста", вдруг начал, топая ногами, дико орать на этого парнишку, брызгая слюной и практически не используя литературные слова...
Выгнали, конечно.

Следующий случай произошел через несколько лет, когда я уже занимался самостоятельно по индивидуальной программе, приходя в любое время.
Зимние каникулы, я приехал с утра. Переодеваюсь не торопясь, потому что слышу, что в оружейке много народу (человек 12) из младших. Их тренер сам выдает винтовки (СМ-2, если кому интересно). Патроны нет. В тире по-утреннему малолюдно, можно сказать и нет никого, охранник, тренер (не мой) и начальник у себя в кабинете. Народ, получивший оружие, вытягивается, через длинный коридор, в достаточно просторную стрелковую зону.
Дети, оставленные без присмотра, даже не сомневайтесь, начинают "дуреть", выплескивая неуемную энергию и придумывая на ходу невероятные шалости. Сперва пощелкали затворами, а потом один достал, заныканные на предыдущей тренировке патроны. И стали они играть в войнушку. Отламывали пули и стреляли. Сперва в стенку. Свинцовая пуля у малокалиберного патрона, вынимается (сворачивается руками в сторону) достаточно легко. Звук без пули получается негромкий, практически легкий хлопок, в оружейке неслышный, зато из ствола вырывается небольшое острое пламя. Красиво.
Заходит очередной, получивший оружие пацан, видит такое дело, тоже подключается. Отламывает пулю и стараясь не высыпать порох, аккуратно вставляет, закрывает затвор и стреляет в шутку в одного из товарищей.

Я при этом не присутствовал, только когда прибежал вместе с тренером на громкие, истерические вопли, увидел еще подергивающийся труп с аккуратной, маленькой дырочкой во лбу, и второго пацана бьющегося рядом в истерике, в широком круге уже молчаливой толпы остальных.
- Я пулю отломил! Я пулю точно отломил! Вот она! - рыдал мальчишка, повторяя это как заклинание и стараясь не смотреть на мертвого, своего лучшего друга.
Дальнейшая экспертиза показала, что в той винтовке с предыдущей стрельбы застряла в стволе пуля. Видимо бракованный патрон попался, а стрелявший, по неопытности этого не понял, когда последним выстрелом просто якобы не попал в мишень. И чистить поленился.
Директора тира уволили, без права занимать такие должности, получил он условный срок, а вот тренер сел реально. Инструкцию для тренеров переписали, а пацана всё равно уже не вернешь. 12 лет ему было. И для меня жуткая наука, на всю оставшуюся жизнь.

Может поэтому, когда уже в армии на стрельбище на меня стал двигаться ствол заряженного автомата, я без раздумий плюхнулся в пыль, вжимаясь головой в землю, стараясь стать маленьким и незаметным. Сослуживцы надо мной потом ржали и прикалывались, а я ничуть не сомневался, что сделал всё правильно и буду так делать впредь в подобных ситуациях.
Но обо всем по порядку.

Стрельбище. Стреляем из АКС-74, разбившись по отделениям. Один из наших стреляет, а мы стоим сзади метрах в пяти вольной колонной по одному, дожидаясь своей очереди. Автомат у каждого свой и магазин снаряжен, но он в подсумке и присоединять до момента пока не лег на грязную подстилку и без приказа - запрещено. Командует сержант, командир отделения. Со "скворечника" за стрельбой взвода (три стрелковых позиции по одной на отделение), наблюдают офицеры.
По команде на огневой рубеж выходит узбек из молодых. Ложится, вставляет магазин, снимает с предохранителя, передергивает, а по команде "Огонь" выстрелов отчего-то не происходит, при этом видим, что несколько раз судорожно нажимает на спусковой крючок. Может осечка, может патрон не до конца дослал, но он вдруг резко поворачивается налево, приподымаясь и изгибаясь как змея верхней половиной туловища, и двигая ствол на нас и сержанта, также продолжает раз за разом нажимать на спуск:
- Товарлицся сержанта, не стрелят... - сержант отпрыгнул в сторону, я мгновенно упал на землю, а остальные остолбенев, продолжали стоять и словно зачаровано смотреть. Сержант сбоку навалился на узбека, рукой за ствол отводя автомат в сторону и прижимая его к земле. Со скворечника по крутой металлической лестнице уже слетел и скачками бежал к нам командир взвода, красный как рак.
- Д...баев!!! Ишак тебя нюхал!! Завтра мне лично всё сдавать будешь... - на последних словах зашипел, что та кобра, видно от перехватившего горло спазма, сглотнул, махнул обреченно рукой и уже относительно спокойно сержанту, забравшему и разрядившему автомат: - Автомат в руки не давать! В наряд его по роте, пока не разрешу сменить... И чтобы вне тумбочки я его без тряпки не видел... Уф-ф, долбоеба кусок...

Вечером узбек в упоре лежа сдавал зачет по оружию и заодно устав караульной службы:
- Делай раз!
- Часовой лицом неприкосновенный... Э-э, да...
- Что "да", дурачок? - ржут деды. - Сейчас за фанеру прикосновенный будешь... Давай заново....
- Я училь...
- Встать! Смирно! Упор лежа принять! Делай раз...

А сколько нечаянно стреляли при разряжании оружия в караулке... На моей памяти раз семь или восемь. Казалось бы процедура простая: Отсоединил магазин, снял с предохранителя, передернул затвор, нажал на спуск, поставил на предохранитель. И тут умудрялись путать. Сперва передернул очередной долбоеб, а только потом магазин отсоединил - Бабах! Хорошо, что для таких случаев в караулке была установлена перпендикулярно стене, на уровне пояса, толстенная, стальная труба сотка, примерно метр длиной и все манипуляции производились, только помещая конец ствола в нее.

Следующий случай с уже пострадавшим, произошел в Узбекистане, где наш полк обретался в командировке по случаю массовых беспорядков.
Мирные вроде как узбеки, вдруг начали турков-месхетинцев жестко резать и жечь, невзирая на пол и возраст. Маргилан, недалеко от Джамбула. Все уже закончилось, но нас еще там держали. Дневные патрули отменили из-за жуткой жары в начале июня, да и нечего там было уже патрулировать, днем городок просто вымирал, а несколько наших бойцов схватили тепловой удар.

Наша рота обретается в какой-то небольшой школе. Два бойца на воротах, двое в патруле по периметру внутри забора. Один часовой у комнаты без окон, где хранятся боеприпасы. А чем остальных занимать? На улице на солнце - жуткое дело.
На мой взгляд, все проблемы в армии возникают, когда у солдата без контроля появляется незанятое любым, даже самым дубовым делом, время.

И тут. Жарко, душно, скучно... Еще раз очень жарко, и еще раз неимоверно скучно...
А ротные офицеры (пять человек) где-то надыбали видик с кассетами (тогда в новинку) и целыми днями смотрят, то голливудские боевики, то комедии, а то и порнуху, закрывшись в одном из классов, типа штаб, канцелярия роты и их спальня в одном лице.
На службу, вдали от высокого начальства, забили, тоже утомившись от безделья, жары и внятной цели. Раздевшись до трусов, целыми днями валяются на матрасах и пялятся в небольшой телик.
После завтрака, ком. роты приказал, типа чистка оружия. Занимайтесь. Три взвода - три школьных класса. А сколько его можно чистить? Ну, час, другой, а по прошествию трех, уже и самым правильным служакам сержантам надоело кого-то гонять.
Кто первый начал я не видел. Фур-х... Полетела первая протирка, из выданной под это дело старой простыни, порванной на ленты шириной 2-3 сантиметра. И понеслось..., у каждого в карманах по несколько патронов болтается, пусть и с пулей из пластика (бело-молочного цвета), выдаваемых солдатам на массовые беспорядки, но тем не менее.
Технология проста: У патрона отламывается пуля, шомполом в ствол забивается плотно протирка. Почти беззвучный выстрел и кусок тряпочки вылетает из ствола. Сразу раскрывается-распушается, поэтому летит от силы несколько метров, но выглядит прикольно.
Пулю от АКС-74, калибра 5,45 из патрона вытащить не так то просто, но быстро приспособились. Кто дверью зажимает, кто в каркас школьного стула из профильной квадратной трубы вставляет и пламегасителем автомата отламывает... Прям войнушка началась: Пуф-ф, Пуф-ф... Мне сразу поплохело:
- Пацаны..., может... ну его нафиг? - да кто бы меня слушал, я к тому моменту отслужил только год и выше еще два призыва...
Бочком, бочком выскользнул в коридор, идите нахер боевые камрады, я то знаю не понаслышке, чем такие игрища частенько заканчиваются.

И точно, через какое-то время, рев раненого вепря, маты... Хлопки сразу прекратились. Я зашел обратно, один дед скачет, зажав жопу руками, ругается не по-детски, остальные стоят в ахуе... Потом остановился и начал вытаскивать из задницы длинную, окровавленную протирку. Тащит и тащит со стоном, а она все не кончается... В итоге выташил ленту сантиметров 50, если не больше...

А как получилось: Один дед, национальностью грузин, когда у него остался один патрон, решил сделать супер выстрел. Поэтому не стал делить кусок ленты, а целиком ее запихал, очень плотно и сильно утрамбовав шомполом. Просто так стрелять неинтересно уже, а тут товарищ вовремя нагнулся, с увлечением работая шомполом...
При выстреле в упор, с расстояния один сантиметр, плотно утрамбованная тряпка не успела разойтись и потерять скорость, так и вошла, легко пробив натянутое хб и трусы. Шоркнула по ягодице изнутри и в тело - на глубину больше сантиметра, чуть сбоку от естественного отверстия.

Ротный фельдшер, метнулся под роту (в школьный спортзал) и притащил свою сумку. Залил, сильно кровоточившую рану, перекисью и приложил-прижал большой тампон: На, держи сам. Поставил в плечо укол с обезболивающим и еще антибиотик. Дед, со спущенными штанами полулежит на животе на парте, тихонько постанывая и периодически выстреливая порцией матов и угроз в сторону грузина, а остальные совещаются:
- Может так заживет...
- Пусть скажет, что упал задом на угол, лежащей на боку табуретки... - ох, выдумщики...
- Лучше скажет, что полез на яблоню за яблоками (на территории школы было несколько) и упав, напоролся жопой на сучок...
- Всё это херня, пацаны... - это уже фельдшер.
- Любой доктор определит, что это огнестрел. И само не заживет, там в ране частички сгоревшего пороха и наверняка фрагменты ниток с ткани от протирки, хб или трусов. Однозначно чистить надо. И место еще такое. Сфинктер поврежден. Короче, ротному честно сдаваться надо! Пусть машину вызывает и в госпиталь везут...
- Бля...

Парню сделали несколько операций, рана долго гноилась, в итоге комиссовали, а ему тогда уже приказ вышел... Не дослужил несколько месяцев... Грузину дали год дисбата. А роту вместе с офицерами потом долго сношали при каждом удобном случае. Вот такие игрушки...

Может, исходя из такого своего негативного опыта, я очень быстро отказался от охоты. Сперва загорелся, но съездив пару раз, особенно в большой компании и чуть не поседев раньше времени, решил, что мне точно такое не нужно. Когда нехило подпив, "охотнички" начали хвалиться стволами и стрелять по бутылкам, не соблюдая самые элементарные требования техники безопасности. Ставивший бутылки еще не отошел в сторону и пары метров, а кто-то уже палить начинает... А несколько раз я сам рукой отводил или наклонял вниз, ненароком направленный на меня или на других ствол...
- Да он не заряженный... - что тут говорить..., кому объяснять...

Товарищ тоже после одного случая завязал. Поехали они с другом на утку. Неширокая протока, обильно заросшая по берегам камышом, чистой воды немного, метров 20-30. Приехали поздно, уже ночью, покемарили пару часов в машине и на зорьке тихонько заплыли на резиновой лодке в камыш. Толкнули на чистую воду несколько резиновых уток...
- И тут я в манок крякнул... - ржет, кривясь товарищ, которого я навестил в больнице. Из камышей с того берега, такая пальба началась, стволов в пять не меньше. Я в лодке вскочил, ору, руками машу, да где там...
Лодка сдувается, в меня попали и в Витьку, но палить продолжают...
Он получил семнадцать дробин, Витька восемь, зато одну в мошонку... Все дробины зашли неглубоко, но это все равно жутко неприятно.

Как-то прочитал, что небоевые потери ВСУ на Донбассе составляют больше 30% от общего числа потерь, а в некоторых нац.батальонах и все 50%. В принципе не удивлен. При отсутствии должной дисциплины, а-ля казачья вольница, типа Запорожская сечь, да еще под гориловку, очень даже может быть. Для сравнения - небоевые потери армии СССР в Афганистане никогда не превышали 10%. Военный прокурор Украины вообще заявил, что небоевые потери превысили боевые, но начальник Генштаба Муженко его поправил, цитата от LIGA.net.: "Он рассказал, что с начала конфликта и по конец 2017 года в Донбассе боевые потери составили чуть более 2300 военнослужащих, а небоевые — 871." "Причем отметил, что такие случайные потери по сравнению с 2015—2016 годами уменьшились в разы."
Много там, даже в статистике от Генштаба, вдруг оказалось самоубийств. А я не верю, что молодые, здоровые парни, неожиданно так массово самопострелялись. Наверняка львиная доля там несчастных случаев из-за неосторожного обращения с оружием. Но представляют, как самоубийство, чтобы родственникам не платить... Тьфу, черти...

Поэтому, и на основании вышеизложенного, я категорически против свободной продажи огнестрельного оружия. И не надо мне про самооборону. Вооружатся в первую очередь преступные элементы и прочие отмороженные неадекваты. Тут некоторые дебилы на велосипедах умудряются детей насмерть давить, а вы мне про смертельно опасные стволы...
Ну его нафиг, господа...

ВСЁ РАВНО ЕГО НЕ БРОШУ

Лапу медведю Петя пришил сам. Во-первых, могло влететь от родителей за испорченную игрушку, а во-вторых, как сказал его дед Пахом, бывший десантник, мужчина должен уметь все делать сам.
Именно дед научил Петю держать в руках нож, палку и иглу.
- Палку ты всегда найдёшь, а это тебе - и посох, и оружие, и топливо для костра, - приговаривал дед, обучая внука простеньким приёмам самообороны.
Поэтому, когда по советским телеэкранам пронеслись "Боевые искусства Шаолинь" и дворы наполнились детьми, неуклюже крутящими старые черенки от лопат, внук только хмыкнул. После чего показал мастер-класс с первой попавшейся штакетиной, называя её по-иностранному "бо". Петя тут же получил прозвище "Каратэка-Бо" и уважение школьной шпаны. Репутации хватило на целый учебный год.
Через год, в первых числах сентября к нему тут же подвалил переведённый из другой школы хулиган по кличке Буян и назначил драку после уроков. "Приходи один", спокойно ответил Петя.
Буян пришёл не один, а с двумя "друзьями", пацанами с другого района. Увидев их, Петя флегматично развернулся и пошёл обратно.
- Трус! - возмутился Буян вслед.
- Пусть уйдут, - бросил, не оборачиваясь Петя. Поддев ногой брошенный черенок от метлы, толкнул его в воздух и легко поймал рукой.
- Каратека!- крикнул один из дружков Буяна. - А слабо без палки?
- А слабо на ножах? - Петя внезапно развернулся, сделав палкой несколько оборотов вокруг себя.
- Да легко! - Буян достал нож.
- Ну, иди. - Троица двинулась на Петю.- Один иди! Или уйду. - Буян мотнул головой, дружки остановились.
Петя не стал выбивать нож палкой, как того ожидал Буян. Палка внезапно ткнулась острым концом в шею хулигана под кадыком. Буян выронил нож, схватился за горло, захрипел, оседая на грязный асфальт. Отбросив нож палкой, Петя ткнул хулигана в живот, заставив сделать выдох. Буян закашлялся и, тяжело дыша, посмотрел на школьника дикими глазами:
- Ты что? - просипел он. - Так убить можно!
- А ты не лезь! - взмахом палки школьник забросил нож в заросли крапивы.
- Псих! - резюмировал Буян, поднимаясь с корточек.
- Псииих! - радостно завопил один из хулиганов, но тут же осёкся, увидев скучный холодный взгляд Пети. - Пацаны, валим отсюда. Он точно псих!
Школьник пошёл на них, всё быстрее вращая палкой, чувствуя, как закипает кровь. Сердце в груди Пети застучало так громко, что он не выдержал.

И проснулся.
Петя открыл глаза, вспомнил, что нет у него деда-десантника, что не умеет он палкой вращать и что Буян... Да, был Буян. Поймал за школой и отметелил. Ни за что, по ходу жизни.
Сердце продолжало громко биться. Петя поднялся с кровати, спустил босые ноги. Ледяной пол тут же обжёг тонкие пальцы. С подушки что-то скатилось и бесшумно упало на пол, под ноги, согрев плюшевым теплом.
Мишка. Старая игрушка, подобранная среди хлама съезжающих с квартиры соседей. У основания коричневой лапы в темноте ночи отчётливо белели белые нитки - других Петя не нашёл. Глаза игрушки, вырезанные из флакона моющего средства, блеснули в свете заоконных фонарей. На левой лапе - картонный щит с сердцем, в правой - маленький меч.
Петя вспомнил, как придумал прикрыть белые нитки картонным щитом, а для полного образа соорудил меч из карандаша и пары ластиков. Починив игрушку, ребёнок торжественно положил на плечо медведя кухонный нож и провозгласил:
- Нарекаю тебя рыцарем Чудесного леса и своим лучшим другом! - И тут же погрустнел, вспомнив, что других друзей у него нет.
Петя мотнул головой, отгоняя воспоминание о сне, поёжился - из щели в оконной раме сильно дуло. Завернулся в одеяло, прислушался. Нет, тихо, храпа не слышно. Значит, мама ещё не пришла с дежурства. Он по-прежнему один в пустой квартире. Хотелось обратно в сон. В тот мир, где дед-десантник, где мама не пьёт, где все хулиганы района, а, может быть, и целого города, разбегаются при одном имени Каратека. Да какой из Пети Каратека?! Смех один!
Школьник вспомнил, что чувствовал во сне перед тем, как проснулся. Ярость? Откуда у забитого Пети может быть ярость? Да и не понравилось ему это чувство. Побеждать хулиганов понравилось, а ярость - нет.
- Я ведь действительно мог его убить там, в сне! - сказал вслух Петя тонким голоском. - Даже не подумал, что это неправильно. Откуда это во мне? Я не хочу стать таким!
Осторожно поставив ступни на ледяной пол, Петя подобрал игрушку и вернул на подушку. Лег, затем высунул руку из-под одеяла, подтянул игрушку к себе, обхватил обеими руками. Вдвоём - не так страшно. В свете качающихся на осеннем ветру уличных фонарей узор на стене обоев казался огромным зелёным драконом из какой-то злой старой сказки. Чудище раскрывало пасть, страшно пучило глаза, размахивало длинным шипастым хвостом, протягивало к ребёнку мерзкие когтистые лапы.
Петя закрыл глаза, закрылся с головой одеялом, однако чудовище продолжало стоять перед глазами. Какой-то эффект, увиденное отпечатывается на сетчатке, на уроке биологии рассказывали. Странно, что игра воображения, оказывается, тоже может запомниться сетчаткой. Смешное слово "сетчатка", словно в глазу маленькая сеть, которая ловит всё, что увидит человек. Петя улыбнулся и дракон пропал.
Ребёнок покрепче обхватил Мишку и провалился в сон. Руки ослабли, плюшевый медвежонок выскользнул из детских рук, выпал из-под одеяла, но перекатился почему-то не на пол, а на подушку.
Со стены узор переполз на белый потолок, навис на Петей, распростёр перепончатые крылья. Медвежонок встал на задние лапы, поднял голову к потолку.
- Он - мой! - прошелестело сквозняком по комнате.
- Он - свой! - прошептал медвежонок. - А я - его друг!
- Он - мой! - засвистел в щели рамы ветер. - Да будет он моим воином! Да проснётся в нём моя ярость!
- Никогда! - Медвежонок взмахнул лапой с мечом. - Уходи из его снов! - Тень от картонного щита увеличилась, заняв пол-стены и часть потолка. - Уходи навсегда! - Мишка направил меч в сторону узора. Дракон на потолке сжался в одну точку.
- Ты не вечен! - заскрежетали по стеклу ветки, вспугнутые ветром.
- Он хороший! - медвежонок ткнул мечом в потолок. - Он не бросит.
Точка заметалась по потолку и, расширившись светлым кругом по стенам, пропала. Опустив лапы, медвежонок аккуратно лёг на подушку.

- Трус! - возмутился вслед Буян. Петя, сжимая в руках портфель, всё дальше уходил от хулигана с дружками. "Только бы не побежать - догонят!", подумал ребёнок. Сзади раздался топот - Буян бросился в погоню. Звоном металла раскрылся нож в его руке.
- Это что же это делается, люди добрые! - запричитала невесть откуда взявшаяся соседка. - На дитё с ножами бросаются!
- Уйди, Антоновна! - топот за спиной затих - Буян с дружками остановился.
- На кого это ты там ругаешься, мать? - Петя узнал голос участкового Василия. - Так, Буянчик, приехали. Куда?! Куда ж ты от меня денешься, болезный!
Шум топота четырёх пар ног стих через пару секунд.
- Куда там! - усмехнулась Антоновна. - Васька ж марафонец! И не таких до инфаркта микарда загонял.

Сердце в груди билось ровно. Петя спал, а рядом на подушке лежал Мишка. Его лучший друг.

Пушкин, я и Зимняя Лошадка

Не так давно одесское телевидение юбилей справляло. Всех вспомнили, всех поздравили: и самого первого оператора, и выпускающих, и звукорежиссеров. Даже того хмыря, что катушки с кабелями таскает.
Не позвали только тех троих, кто как раз больше всего для его развития сделал: меня, Пушкина и одну заразу.
Ладно, я не обидчивый. Раз они решили наши заслуги неблагодарно замолчать - расскажу сам.
История эта случилась, когда я в четвертый класс пошел.
С первого по третий у нас была единственная учительница. И сидели мы безвылазно в своем классе. А подросли - стали выезжать в свет, вращаться в сферах и мучить других учителей. Это называлось кабинетной системой.
В первый же день четвертого класса я познакомился с людьми, которые постепенно стали для меня одними из самых важных и родных: с учительской семьей Попелюхеров.

Илья Лазаревич вел у нас русский. Роза Моисеевна - его жена - занималась тем же в параллельном классе. А их дочка, Анна Ильинична, ставила мне двойки и тройки сначала за рисование, а потом за черчение.
Они были учителями от бога и замечательными людьми. Мы почти всем классом вечно торчали у них дома, в маленькой квартирке на Жуковского.
Потом они были главными гостями у меня на свадьбе.
А в начале девяностых дети увезли их в Израиль. Им - настоящим интеллигентам, бессребреникам, хлебосолам, не горлохватам - было там очень плохо и тоскливо, и мы интенсивно переписывались до самой их смерти.
Я был двадцатилетним мальчишкой-позером, все старался писать красивые эпистолярии - ни слова в простоте! - а надо было вместо глупых грошовых мудрствований и выпендрежа просто сказать, как благодарен я им за все, как их люблю и как скучаю. Почему-то это казалось стыдным. До тех пор, пока не пришло письмо с вырезанным из местной газетенки крошечным некрологом.
Илья Лазаревич был прекрасным учителем и большой души человеком. Русскому языку у него обучались и самые дремучие двоечники и раздолбаи. Даже одноклассник, практически не учившийся в школе и первый раз загремевший на зону еще малолеткой, со второй ходки писал безукоризненно грамотные письма: такие яркие и хлесткие, что одно даже напечатал журнал “Человек и Закон”.
У всех у нас свои странности. Был свой пунктик и у Лазаревича, как мы его называли: он был пушкинистом.
Что такое пушкинист? Существовала в СССР такая тусовка полусумасшедших фетишистов. Были любители Пушкина, были его ненавистники, были равнодушные, а еще - были пушкинисты.
Так же, как собиравшиеся на Соборке болельщики могли часами спорить, на какой минуте забил гол нападающий Иван Баба во втором периоде матча между сборной шиномонтажного ПТУ№4 и командой второй столовой, так и пушкинисты могли устроить скандал с хватанием за грудки и мордобоем, выясняя, на левой или на правой ноге носил при жизни великий поэт чудом найденный на его квартире полуистлевший вонючий носок.
Пушкинисты были относительно безобидными чудаками, поэтому им не мешали бурлить, собирать тематические марки, сплетни, посмертные, прижизненные и пренатальные маски Пушкина, а временами собираться большими кучами для очередного скандала. И даже сделали несколько журналов, где они и обсуждали восхищенно нюансы пушкинских детсадовских каракулей на полях рукописей и девичью фамилию прабабушки Арины Родионовны.
Первый же урок русского Лазаревич начал эффектно. Он сказал:
- Дети, встаньте и посмотрите в окно.
Когда посреди урока вдруг разрешают встать, это всегда радует. Мы слоновьим стадом с воплями подбежали к окну и уставились в него.
За окном не было ничего нового: все тот же микро-скверик, на месте которого когда-то была Вознесенская церковь.
- Видите, видите? - с трагической мхатовской интонацией страстно начал Илья Лазаревич. - Вот там, прямо перед вами, была когда-то граница порто-франко; Тираспольская застава, через которую в Одессу въехал Пушкин! Вы понимаете, Пууу-ушкин!

Мы переглянулись и захихикали. С нашей точки зрения, въедь Пушкин через что-то другое, а не через этот садик на углу Комсомольской и Дзержинского, в мировой истории мало что изменилось бы.
Лазаревич, который от звучания имени Александра Сергеевича, как уважающий себя пушкинист, впал в священный транс, выудил откуда-то мутную фоточку с полосатой будкой и шлагбаумом, и затряс ей перед нами.
- Вот она! Вы представляете?!
Мы не впечатлились. Фотография была так себе. Еще и подрисованной карандашом. Даже я своей "Сменой - 8М" куда лучше снимал. Но Илья Лазаревич уже ничего не видел. Пылко и страстно, жутко картавя (он всегда начинал картавить, когда волновался), он вываливал на нас гору нудных подробностей пушкиниады: куда поэт отправился, пройдя эту заставу, где он потом пообедал, что сказал ресторатору, куда поехал потом…
В общем, Илья Лазаревич был пушкинистом. А я - мальчишкой, который неплохо для своего возраста читал вслух. Поэтому Лазаревич предложил мне антерпризу в обмен на пятерки. Я не устоял и начал таскаться по всяким злачным местам, декламируя куски пушкинских текстов.
Так я покатился по наклонной, пока кривая дорожка не довела до Дома Ученых: намечались помпезные пушкинские чтения, для которых пушкинисты отловили по городу четверых детей и пригласили телевизионщиков.
Из какой-то занавески выгородили на сцене кулису, толстая тетка - ведущая (я был развитым ребенком, в цирк ходил регулярно, так что тут же вспомнил, что ведущий по-научному называется шпрехшталмейстером) - загнала нас туда и наскоро порепетировала.
Оказалось, только я блесну с сидящей на ветвях русалкой: все остальные, как сговорившись, выбрали для себя разные огрызки из "Евгения Онегина".
Все мы принесли свои куски распечатанными на машинке и сдали их тетке-шпрехшталмейстеру.
Я первым оттарабанил свой текст.
Моя ровесница, мордатенькая девочка с длиннющей гусиной шеей и двумя огромными белыми бантами на жиденьких косичках презрительно фыркнула.
- Ты чего? - спросил я.
- Из тебя чтец, как из попы холодец! - сымпровизировала девчонка и показала язык.
Я понял, что с ней надо держать ухо востро: творческая среда - гадючник известный, это я от дедушки уже знал.
Девчонка дразнила меня дальше - негромко, чтоб не услышала ведущая. Противным скрипучим голосом: будто Анна Каренина из-под поезда.
Здоровый лоб из восьмого класса с пафосом прочел первую главу. Я удивился, как он смог столько вызубрить. Наверно, с первого класса долбил.
Тетка не знала ее тоже и сверялась по распечатке.
Прыщавая семиклассница бойко прочирикала письмо Татьяны и ее страдалки из третьей главы.
Девчонка с косичками перестала шептать мне ехидные дразнилки и продекламировала про удалую кибитку из пятой.
"Евгения Онегина" мы еще не проходили, поэтому слушал я с интересом.
Всю репетицию тетка-ведущая изо всех сил пыталась нас запугать до истерики:
- Помните! Вас будет снимать телевидение! Прямой эфир! Вас увидит весь город! Помните-помните! Вся Одесса! Не забывайте!
Я лениво пропускал ее страшилки мимо ушей: мне ли, самой яркой звезде второго голоса областного хора "Зернышки" из Дворца пионеров, давно избалованной вниманием мировых сми (в лице газеты "Овидиопольский колхозник"), бояться какого-то телевидения!
Прибежали телевизионщики, обставили нас со всех сторон выключенными софитами, поставили на пол микрофон на длинной железной штанге и предупредили, что до эфира осталось десять минут.
К нам за занавеску принесли какой-то хлам и стали наряжать нас в него.
Обе девочки получили нелепые кисейные хвосты. Татьяне еще сунули в руки облезлый веер и предупредили, чтоб она его не вздумала на сцене открывать: расползется.
Восьмиклассник получил трость. Шпрехшталмейстерша сказала, что это - пушкинская. Парень закричал, что никакая она не пушкинская, она чарли-чаплиновская, и он с ней выступать не будет, но ведущая шикнула, и он смирился.
Тут она увидела мои битком набитые карманы, снова завела свою шарманку, - как так можно, тебя же сейчас увидит вся Одесса, - заставила все из них вытряхнуть и сдать ей на хранение.
Я безропотно отдал почти все. Кроме ручки от крана. Это была очень ценная и редкая вещь.
Конечно, тогда в каждом одесском дворе была водоразборная колонка: заходи и пей. Но еще - из всех фасадов домов торчали кончики водопроводных труб с краном на конце. Туда по утрам дворники цепляли свои шланги, чтобы поливать улицы.
Закончив полив, они снимали и уносили с собой ручки (сами крутилки) от кранов, чтобы никто не открыл воду и не бросил потом, забыв закрыть.
Имея свою крутилку, можно было пить в любой момент, гуляя по улице: не требовалось заходить во дворы и разыскивать там колонки. Поэтому ручка от крана очень высоко ценилась.
Ведущая поклялась, что сбережет ее, и я скрепя сердце согласился.
Взамен крутилки я получил шляпу-цилиндр. Тетка нахлобучила его на меня, и цилиндр провалился до плеч. Он был вдвое больше моего размера.
Я осторожно поднял его.
- Ты, главное, ушами не шевели, когда выступать будешь! - обидно заржала моя ровесница. - А то опять провалится!
- Не провалится! - бодро возразила ведущая.
Она сняла с меня цилиндр, смяла какую-то бумагу, запихала туда и надела цилиндр обратно. Теперь он не проваливался. Только крутился на башке, как юла.
- Прекрасно! - одобрила ведущая.
Занавеску убрали, софиты включили и начали елозить ими по сцене вокруг нас по командам оператора.
- Можно! - сказал он наконец корреспондентше.
- Хорошо, - обрадовалась та, - а то пять минут всего осталось. Дети, послушайте меня.
Корреспондентша пошла нас пугать, как до нее ведущая.
Я не слушал. Софиты не столько светили, сколько грели. Я взмок и все тело дико зачесалось.
Чтобы отвлечься, я начал разглядывать зал.
Зрители тоже уставились на меня: старшеклассники им были неинтересны, а вот мы с мордатенькой девчонкой вызывали ажиотаж.
- Смотрите, смотрите! Такие маленькие, а уже пушкинисты!
Зал был битком. Там сидели пушкинисты в разной степени разложения. Заболевшие недавно были еще похожи на нормальных. Другие деградировали настолько, что прилюдно трясли томиками Пушкина. Представляете? Прийти не абы куда, а на пушкинские чтения - и со своим томиком Пушкина! Все равно, что в ресторан со своей поллитрой притащиться!
Все они оживленно беседовали кучками по нескольку человек. Было забавно: все группки вели себя совершенно одинаково. Какое-то время вся кучка пылко и негромко говорила что-то друг другу, потом кто-то из них поднимал указательный палец вверх и взвывал страстно:
- Ну это же Пууу-у-уушкин!
Потом начинался новый круг.
- Это же Пуууу-ушкин! - неслось периодически из разных углов зала с одинаковым подвывом.
Это явно был общепринятый пушкинистский пароль.
Корреспондентша замахала руками, чтобы все замолчали, еще раз напомнила всем про ответственность, и эфир начался.
Сначала она сама со вторым микрофоном на веревке протараторила в камеру про великое событие, потом всучила микрофон шпрехшталмейстерше. Та не так бойко, но все-таки представила нас и предложила начать восьмикласснику. Он шагнул к микрофону.
Я не зря удивлялся, как парень смог запомнить целиком первую главу. Он промямлил про дядю честных правил, но уже вторую строфу произнес тише и неуверенней. К лондонскому денди он уже еле шептал. А погоревав на прощанье о вышедшей из моды латыни - замолчал совсем.
- Просим! - подбодрила его ведущая, аплодируя.
Но парень решительно махнул рукой и смело ушел со сцены.
Чтобы скрыть накладку, оператор быстро крутанул камеру и стал показывать зал.
Пушкинисты расцвели. Дядьки достали расчески и стали прилизывать лысины, а тетки мечтательно закатили глазки к небу. Только пушкинисты последних стадий никак не отреагировали: они так и продолжали сидеть с томиками Пушкина в трясущихся руках, что-то бормоча себе под нос.
Шпрехшталмейстерша подтолкнула к микрофону Татьяну и концерт продолжился.
Ее номер оказался оказался куда короче.
- Я к вам пишу - чего же боле? - возмущенно и зло спросила девочка у какого-то плешивого пушкиниста из первого ряда.
Эффектно, как настоящая актриса, широко повела рукой, с грохотом повалила микрофон на зрителей, разрыдалась и убежала.
Оператору снова пришлось развернуть камеру в зал. Пушкинисты жутко покраснели, но расплылись в блаженстве: справедливость восторжествовала, мир в конце концов заинтересовался ими!
Микрофон поставили на место.
Мордатенькая девочка с победным видом шагнула к нему. Подняла руку, как зовущая на баррикады Родина. Открыла рот. Постояла так. И закрыла рот.
Она забыла свой текст.
Меньше меня дразнить надо было.
Шпрехшталмейстерша за кадром делала страшные глаза. Девочка молчала. Мне стало ее жаль. В конце концов, я сам был тот еще подарочек. Я перестал злиться на девчонку и захотел ей помочь.
Что она читала, я толком не помнил, и тоже задумался. Мы стали молчать вместе.
Я вспомнил первым. Правда, не сначала, но хоть что-то.
- Зима. Лошадка, торжествуя,.. - шепнул я девочке.
- Зима. Лошадка, торжествуя, на дровнях обновляет путь. Ее крестьянин, снег почуя, плетется рысью как-нибудь... - послушно и как-то задумчиво продекламировала она.
- Скотина! Гад! - сообщила всей Одессе.
И тоже убежала.
На сцене я остался один.
Сделал шаг вперед. Открыл рот. И вдруг понял, что заразился от этой девчонки: я тоже внезапно забыл текст. Напрочь.
Нет, никакого страха я не чувствовал. Был совершенно спокоен. Но никак не мог вспомнить не единой строчки. Или хоть о чем вообще собирался читать.
Очень мешало сосредоточиться то, что из-за софитов все тело зудело.
Я постоял еще. Ничего не вспоминалось. Тогда я начал чесаться. Сначала одной рукой. Потом другой. Потом двумя сразу. Как блохастая собачка.
Зуд прошел. Но стихи так и не вспомнились.
Тут меня осенило. Перед выступлением ведущая запихнула в мой огромный цилиндр какие-то бумаги. А вдруг это как раз мой текст?
Я поднял цилиндр. Из-под него упал бумажный комок.
Я поставил цилиндр на сцену и развернул бумагу - хотя уже видел, что это не моя распечатка.
Бумага оказалась газетой "Вечерняя Одесса".
На всякий случай я прочитал заголовки на первой странице. Нет, это был точно не мой текст.
Я разозлился. Не хватало зацепки, любой зацепки - и все вспомнилось бы, все пошло бы как по маслу.
Продолжая задумчиво смотреть в газету, я попытался вспомнить репетицию. Хоть словечко бы - а дальше я уже не пропаду.
Нет, никак.
И вдруг вспомнилось: это было что-то про лес! Какие-то взрытые бразды, какая-то кибитка. Телега, что ли? Воз? Лес и воз...
Тут в голове вспыхнуло. Я вспомнил все. От начала и до последней строчки.
Встал в позу и начал:
- Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
Корреспондентша ахнула и полезла на сцену, волоча за собой микрофон на веревке. Оператор снова крутанул камеру в зал. Сегодня пушкинистам определенно везло.
До конца прямого эфира оставалось время. Его надо было как-то заполнить.
Корреспондентка решила, что с поэзией на сегодня хватит, а вот интервью может телезрителей заинтересовать.
- Как тебя зовут? - сунула она мне микрофон.
- Саша, - мрачно отозвался я: могла бы до передачи поинтересоваться.
- Саша, какое красивое имя! Скажи нам, Саша, вот ты Пушкина... что?
- Что? - переспросил я.
- Ну, ты ведь Пушкина лю... - подмигнула корреспондентка. - Лю-би...
- Не люблю, - честно сказал я.
- Как это? - ужаснулась корреспондентша. - Кого же ты тогда любишь? Ну, вот какое стихотворение тебе нравится?
- “В тропическом лесу купил я дачу”, - так же искренне ответил я.
Журналистка явно его тоже знала, потому что сделала страшные глаза и показала целую пантомиму, как она меня душит.
Камера тут же развернулась в зал. У пушкинистов был счастливый день. За всю историю им не обламывалось столько внимания человечества, как за один сегодняшний вечер.
- Уйди, - прошептала мне корреспондентша, закрывая микрофон - я сама закончу как-то. Убирайся отсюда.
- Я не могу уйти, - сказал я в свой микрофон. - у меня шпрехталмейстерша крутилку забрала.
- Я не шпрехштал... шпрехмах... я заведующая детско-юношеской бибилиотеки! - завизжала оскорбленная ведущая.
На камере продолжала гореть лампочка. Это значило, что мы по-прежнему в прямом эфире.
Корреспондентша вытолкала меня из кадра и всучила ведущей, а сама стала нести в объектив какую-то ахинею.
Несостоявшаяся шпрехшталмейстерша вытащила меня на улицу и сказала, чтобы больше никогда меня не видела.
Крутилку она так и заначила. Это было уже просто подло.
Через день у нас был русский язык. Я хотел заболеть, но не получилось.
Илья Лазаревич был мрачнее тучи.
Он вызвал меня к доске. Достал из портфеля свежую "Вечерку".
- Послушайте, дети. Вот что пишут про нашего героя.
И начал читать.
Газета напечатала репортаж про пушкинские чтения. Не меньше половины было обо мне.
Корреспондент был тот еще хохмач. Наверно, ему понравилось, что я фокуснически вытащил из цилиндра именно "Вечерку". Потому что он меня пожалел.
- Неизгладимое впечатление, - читал Лазаревич, - оставил самый маленький участник чтений: А. Пащенко из 29-ой школы (учитель - И. Л. Попелюхер). Он с настоящим актерским мастерством разыграл целое представление: Александр Сергеевич встает утром с постели, почесываясь и позевывая (вранье, не позевывал я, только чесался!). Вдруг его лицо проясняется: поэт вспомнил о чем-то приятном. Он достает из своего цилиндра свежий ежедневный листок, чтобы прочесть новое стихотворение Некрасова. Так мастерски ученик четвертого класса показал преемственность великих русских поэтов...
Илья Лазаревич продолжил читать. Я подумал, может, все и обойдется - раз я такой актер и мастер.
Заметка кончилась. Илья Лазаревич снял очки и хмуро уставился на меня. Мы молчали.
Вдруг он хлопнул рукой по столу и закричал:
- Это что?! Это что?! Как ты мог так поступить? Ты опозорил нашу школу! Ты навсегда запятнал мое имя! Ты что, считаешь, что Пушкин, - Пушкин! - великий гений, поэт невиданного дарования - и спит в цилиндре?!
Повисла тяжелая пауза. У Ильи Лазаревича гневно раздувались ноздри.
Он был пушкинистом до мозга костей. И я решил применить безотказное заклинание, о котором узнал позавчера.
Поднял указательный палец к потолку, томно закатил глаза и взвыл, как волк на луну.
- Ага, это же Пууууууу-ушкин!

Илья Лазаревич три месяца со мной не разговаривал. Русским со мной это время занималась после уроков его жена - Роза Моисеевна.
Максимум через год на одесском телевидении появилась куча видеомагнитофонов и почти все передачи стали идти не в прямом эфире, а в записи.
Подозреваю, что этот технический прогресс больше всех остальных подтолкнули как раз мы с мордатенькой девчонкой. Без нас бы они еще сто лет прособирались.
Очень странно, что именно нас на юбилей и не позвали.
Конечно, за крутилку им наверняка до сих пор стыдно.
Глупые. Я ведь сто лет как не пацан. Взрослый, солидный, серьезный мужик. Что ж они, и правда думают, что я до сих пор так и хожу без крутилки в кармане? Смешно.
И все равно, я бы на их месте ее вернул. Позвал бы нас с той девчонкой, поговорил бы, и под камеру вернул мне крутилку.
Это было бы красиво.
А мы на пару с той Торжествующей Зимней Лошадкой в благодарность сделали бы все, чтобы их юбилей запомнился всем навсегда.
Мы это здорово умеем. С детства еще. Пушкинская школа.
Кстати, и Александра Сергеича на этом юбилее тоже не помянули. Ни разу.
Зря они так.
Это же Пууу-ушкин!

Александр Панченко

История давняя, примерно того времени, когда гласность еще была, но колбаса и мыло в магазинах уже закончились. Начинался этап борьбы с пьянством и алкоголизмом. Времена уже далекие, так что за абсолютную достоверность не ручаюсь.
Был я в ту пору флагспецом эскадры кораблей в Индийском океане. 3 месяца на берегу, а потом кораблем из Севастополя или Владивостока в зону эскадры и 7-8 месяцев солнца, качки и много соленой водички за бортом. С пресной было хуже – танкерам обеспечения перестали продавать воду, даже в долг в ближних портах, а расплачиваться валюты не было.
Время летело быстро - стрельбы, разведка, учения, иногда сопровождение конвоев в Персидском заливе, бытовуха, одним словом. Немного разнообразили быт рыбалка да волейбольные баталии на верхней палубе, с мячом на леске или прибытие писем с каким-нибудь проходящим танкером. Да, в 1989 году еще писали бумажные письма!
Прибыл на смену очередной БПК, смена произведена, за встречу-расставание выпито, пора домой! С группой офицеров штаба эскадры убываем на корабле, отбарабанившим в зоне эскадры свой срок, во Владивосток. Классно на боевом корабле идти пассажиром. Экипаж трудится, несет вахты, а у офицера штаба эскадры уже наступает подготовка к отпуску – он практически не вовлечен в корабельный распорядок (главное не проспать завтрак-обед-ужин), может спать, читать книги. Одним словом прекрасный морской круиз. Конечно, вылезти на верхнюю палубу боевого корабля и лечь позагорать – это уже будет запредельно, но в остальном – именно круиз. Однако на сей раз наше путешествие сразу же было омрачено телеграммой – корабль задерживают на 5 суток и мы должны совершить заход в индийский порт Бомбей (после 1995 года – Мумбаи), где должна состояться встреча министров обороны и главкомов ВМФ Индии и наших. Конечно, еще никогда заход в иностранный порт не считался наказанием, но заход, приуроченный к встрече министров – это ничего хорошего. В телеграмме было указание – находящимся на борту офицерам штаба эскадры обеспечить качественную подготовку корабля к визиту и организацию встречи. Я уже неоднократно наблюдал, как на флотах происходит встреча Главкома – «зачищается» все, чтобы на глаза не попался какой-нибудь полупьяный матрос, мичман или офицер. Прибытие Главкома для корабельных событие, сопоставимое с прилетом марсиан. А для командования корабля оно давало шанс «засветиться», что могло хорошо сказаться при дальнейшем продвижении по службе (или, наоборот, не сказаться!) Размеренная жизнь корабля была безжалостно перечеркнута. Четверо суток непрерывно корабль красился, подкрашивался и перекрашивался, драились до блеска все медяшки. Экипаж практически не спал. На мою долю выпало не так много. Кроме работы по специальности с корабельным специалистом, я должен был составить маршрут возможного прохождения иностранной делегации, так, чтобы он не проходил мимо спец. кают, секретного вооружения и т.д. На всех ненужных «ответвлениях» должен был стоять матрос, задача которого не пропустить никого, направив по «правильному» маршруту. Матросов тщательно проинструктировали, обучили их иностранному слову «ПЛИЗ» и жесту рукой, показывающему нужное направление движения. К исходу 4-го дня корабль сиял, как котовы яйца, а матросы были в белоснежной форме, в кают-компании были накрыты столы с накрахмаленными скатертями. БПК встал на якорь на рейде. Министр обороны и главком должны были подойти на командирском катере, который отдраили до неестественного блеска. На случай его поломки были задействованы еще 2 катера, не столь «помпезные». Утро, как всегда, высветило массу мелких недоделок, которые тут же устранялись. Командир в пятый раз отрепетировал перед зеркалом свой доклад. Прошла информация – министры обороны обеих стран после возложения венков едут сразу в Министерство обороны, а на корабль прибудут только Главкомы ВМФ. Уже проще, только командир быстро репетирует новый доклад. Показалась кавалькада машин на берегу, в командирский катер погрузились несколько военных и гражданских, катер бодро захлопал винтом и двинулся к кораблю. Через несколько секунд доклад сигнальщика – катер потерял ход! Второй экипаж с резервным катером был спущен на воду за 10 секунд и …. Катер не завелся! Еще 10-15 секунд и катер с другого борта спущен и полетел на выручку. Как оказалось впоследствии, командирский катер, намотал на винт рыбацкую сеть. Главком калач тертый, знает о существовании «адмиральского эффекта» - он сразу проинформировал своего коллегу, что на корабле проводятся учения по спуску катера и т.д. На корабле, все затихает и только по палубе мечется матрос, у которого в руках оказался спасательный круг из спущенного катера. Командир грозно глядит на матроса и рявкает – ты ЧЁ? Матрос лопочет, что не знает, куда деть круг. «Куда-куда? да хоть за борт»! отвечает командир. Катер подходит к борту, экипаж выстроен, командир по стойке смирно, пожирает глазами швартующийся катер. Сзади появляется матрос и докладывает: «товарищ командир, ваше приказание выполнено»! Командир удивленно оглядывается – «какое приказание?». Однако уже ясно какое – из-за кормы корабля выплывает ВЫБРОШЕННЫЙ ЗА БОРТ спасательный круг. Полный абзац! Далее следует доклад командира корабля, поздравление экипажа Главкомом, короткая речь. Вместе с главкомом прибыли представители нашего посольства, они по гражданке. И видимо приспичило одного из них очень серьезно. Он бочком к старпому и спрашивает – где «отлить» можно? По палубе, вниз и налево. И посольский бочком-бочком и далее бегом. Добегает до матроса, и говорит, что старпом разрешил ему забежать в гальюн. Однако матроса обучили, две последние ночи он практически не спал и кроме слова «Плиз» и указания рукой он ничего не в состоянии воспринять. Ни шепота посольского, что он русский и бежит по малой нужде, ни русского языка он уже не понимает. ПЛИЗ, Я СКАЗАЛ! и снова жест рукой в направлении движения. А когда посольский пытается проскочить, матрос передергивает затвор автомата и посольскому уже бежать никуда не надо! Хорошо, что речь Главкома была краткой, а то бы сходил посольский не только по малой нужде! Главком поздравил экипаж, вручил несколько заранее подготовленных грамот и подарков (мне, кстати, в тот заход были вручены часы командирские с поздравлением от Главкома. Часы проходили всего лишь 3 дня. Ясно, хорошего не подарят!) и, не спускаясь в кают-компанию, вся делегация грузится снова в катер и видимо на банкет в министерство обороны. Так что в кают-компании мы хорошо посидели с офицерами корабля и штаба эскадры. На следующий день еще были сходы на берег, моряки, наконец-то отоспались. А через 2 дня мы уже держали курс на Владивосток с заходом во вьетнамский порт Камрань.
Заход в Камрань был организован без всякой помпы – мы просто заходили для пополнения запасов топлива и продуктов. В Камрани базировалась одна из наших эскадр. Флагманским специалистом на ней в тот момент был мой однокашник Володя. В Камрани я побывал впервые. Мы пришвартовались к стенке в пятницу в 17.30. На эскадре короткий день. Кроме дежурной службы на пирсе никого не было. Офицеры штаба эскадры в 17.00 уже убыли на автобусе в свой городок, который был километрах в 3-4 от пирса. Я запросил добро у начальника походного штаба на посещение однокашника. Спросил у дежурной службы, как добраться до военного городка – оказалось, что все просто – нужно идти вон по той дороге, уходящей куда-то в джунгли. Уже через 10 минут я широко шагал по раздолбаной асфальтовой извилистой дорожке, слева и справа густой стеной стояли заросли тропической растительности, действительно, настоящие джунгли. Смеркалось и довольно быстро. Когда уже прошел километра полтора-два, после очередного поворота чуть позади меня вышли 2 вьетнамца с автоматами Калашникова и громко спросили у меня: «куришь?». Я ответил отрицательно и для убедительности покрутил головой. Мой ответ им явно не понравился. Они пошептались меж собой и один из них еще раз на своем птичьем наречии спросил «куришь»? Я впервые пожалел, что не курю. У одного из них была дурацкая привычка передергивать затвор автомата. Я обратил внимание, что «Калаши» у них стоят на предохранителе, однако, щелчок затвора оптимизма не добавляет. Я сделал попытку пропустить их вперед. Однако они остановились и ждали, когда я продолжу движение. Так мы и шли, я, не слишком ускоряясь, а когда слышал очередной щелчок затвора и вовсе останавливался и поворачивался лицом к ним, они, следовавшие метрах в 10-15 позади и яркая луна, освещающая узкую дорожку. Наконец джунгли расступились и мы вышли на открытую площадку, слева я увидел огороженный колючей проволокой военный городок, на КПП дежурили морпехи, которым я был рад, как родным. Вьетнамские вояки, убедившись, что я прошел через КПП, исчезли в джунглях. Морпехи подсказали, где проживает мой однокашник, а заодно сообщили, что в последнее время обстановка чуть накалилась, запрещено добираться самостоятельно и всех штабных возят только на автобусе. Через 10 минут я уже обнимался с Володей и его женой Танюшкой, которую хорошо знал еще по училищу. Володя посмеялся моему рассказу и сообщил, что вьетнамцы спрашивали у меня не закурить, а обнаружив незнакомца (всех “местных» русских они хорошо знают), уточняли, друг ли я им – употребляя русское слово «КОРЕШ», а я им отвечал, что я «не кореш», что им явно не нравилось. На следующий день, дорвавшись до прочной земли, вместо гуляющей палубы, я умудрился поломать себе руку, играя в большой теннис и "герой Персидского залива" вернулся домой в гипсе.
Кстати, повезло, что при игре присутствовал местный эскадренный врач. Когда я пытался достать уходящий мяч, то сделал кувырок с опорой на левую руку. Стало больно, поморщился, а через несколько минут стал еще играть в волейбол. Когда принимал мяч, то видимо так "скукожился, что врач сразу сказал – ну-ка, давай посмотрим, что там у тебя с рукой. Посмотрели, сделали снимок - двойной перелом руки чуть выше кисти. Через час я был уже в гипсе. Пока еще пару дней были в Камрани, пока чуть не неделю шли до Владивостока, прячась от шторма, потом еще день провел во Владике и когда прилетел в Москву, понял, что гипс не позволяет настолько приоткрыть пальцы, чтобы туда входила грудь, по которой я за 8 месяцев ну уж очень успел соскучиться, то сразу принял решение - нафиг гипс! и, не смотря на возражение жены (думаю в ней в тот момент все же говорил медик) разломал весь гипс, утверждая, что хорошее настроение - лучший лекарь. И оказался прав!

Убийства по объявлению

Одним пасмурным днём в газетёнке захолустного города появилось объявление, потрясшее всех. Оно вышло в колонке «знакомства» — будто редактор не смог придумать, где его разместить, и выбрал первую попавшуюся рубрику. Звучало объявление так:

«Если вам надоел сосед, собственная жена или начальник, не выплачивающий зарплату, позвоните по номеру +XXXXXXXXXX, и я с искренним наслаждением избавлю вас от проблемы.
Завсегдатай парков».

Человек, прозванный «Завсегдатаем парков», тревожил город уже три месяца, с тех пор как его первую жертву нашли в центральном сквере. За три месяца маньяк убил шестерых. Жертв находили задушенными, зарезанными, застреленными или забитыми тупым предметом. Орудие всегда отличалось, но места преступлений — парки, скверы, посадки — объединяли череду жестоких смертей. Так и родилось прозвище, раз за разом звучавшее на страницах местных газет.

До появления маньяка городок был так скучен, что серия убийств потрясла его до основания. Как и любой мелкий город, он был обречён нагонять на жителей унылую тоску, подчас граничащую с помешательством. То, что кого-то он довёл до убийств, не удивляло — но всё же пугало. И так унылые улицы погрузились в отчаяние. Детей не пускали гулять, взрослые вовсе перестали развлекаться. Они прятались по домам, держались людных мест и старательно избегали парков. Тенистые аллеи опустели, и даже если маньяк продолжал рыскать по ним в поисках жертв, то никого не находил.

Полиция усиленно искала убийцу, и тот вроде бы залёг на дно, подарив городу затишье, как вдруг в газете появилось это объявление.

Главный редактор только разводил руками. Листок с текстом нашли в конверте без подписи, брошенном на пороге редакции, отпечатков на нём не было. По указанному номеру не отвечали, и только автоответчик старательно записывал каждое сообщение, чтобы передать кому-то неизвестному. Город гудел — встревоженно, испуганно, то возмущаясь нахальством преступника, то называя произошедшее чьей-то злой шуткой. Недоумение нарастало. Все с волнением ждали, что будет дальше.

Газета вышла в субботу. А в понедельник исчезла Карлотта, разносившая по домам письма.

Она пропала во время утренней доставки, когда, посвистывая, развозила почту. Её велосипед нашли в паре шагов от заросшего Утиного парка. Тело не обнаружили. Пока полиция искала хоть каких-то свидетелей, в участок пришла захлёбывающаяся рыданиями Роза Марбл — та самая, которая год назад развелась с мужем из-за того, что он изменил ей с Карлоттой. Слёзы душили женщину, и, сидя напротив дежурного, она сквозь всхлипы шептала, что не хотела этого, не верила, считала шуткой и позвонила на эмоциях. Под конец, перестав уже плакать, Роза дрожащими руками протянула полицейскому телефон. В журнале вызовов висел исходящий на номер из объявления.

Волнение превратилось в ропот. Женщину осуждали все; она прятала глаза, когда под прицелами чужих взглядов шла по улице. Каждый житель города считал нужным подчеркнуть, что сам бы так не поступил. Тем не менее, в среду ночью исчезли уже двое.

Роберт, старый учитель, давно ставший обузой для семьи, ушёл вечером сам. На столе нашли записку, в которой старый приятель назначил ему встречу, а на указанным месте встречи — следы крови, примятую траву и отпечатки двух пар ботинок. Приятель старичка клялся, что не при чем, родня молчала, и только у невестки Роберта странно блестели глаза. Вторым исчезнувшим был Льюис, молодой парень, работавший строителем; коллеги рассказывали, что на днях он крупно поссорился с другом. Льюис пропал по дороге с работы, когда проходил через посадку. Его оторванную руку полиция сняла с дерева и добавила к вещдокам.

Убийства шли по нарастающей. Старые шесть жертв показались детским садом, когда всего к концу недели пропало восемь человек. Улик не хватало. Немногочисленная полиция городка металась от одного места преступления к другому, а горожане сходили с ума. Все обиды — старые и новые — всплывали наружу, и всё чаще телефон в чьих-то дрожащих руках отзывался механическим голосом автоответчика.

В новой субботней газете Завсегдатай поблагодарил горожан и пообещал рассмотреть многочисленные обращения в порядке очереди.

***
В эти дни Стивену, детективу, ответственному за поимку Завсегдатая, пришлось особенно несладко. Начальство вешало на него всех собак, горожане обвиняли в просиживании штанов, купленных на их же деньги. Газеты раз за разом подчеркивали, что преступник не найден, и спрашивали: чем же занимается Стивен? Вся злость притихшего перепуганного города обрушилась на бедолагу, и пока друг с другом горожане старались быть на всякий случай повежливее, хранителя порядка не щадил никто. Но Стивена это, казалось, не трогало.

Взяв по пути стакан с какао у хмурого пекаря, он вошёл в участок. В кабинете ждал подчиненный. Едва поздоровавшись, юноша сунул Стивену бумажку с чьим-то номером.

— Он позвонил.

Стивен подобрался. Его спокойное, добродушное лицо азартно заострилось.

— Когда? — быстро спросил он.

Подчиненный нервно облизнул губы.

— Час назад.

Стивен нахмурился, думая, потом решительно кивнул.

— Звони тому парню, отцу первой жертвы. Надеюсь, ты не ошибся.

Подчиненный кивнул и ушёл. Стивен всмотрелся в лист с номером. Его губы слабо шевелились, повторяя то цифры, то приписанное внизу имя.

Вечером Стивен пришёл к нужному парку. Проверил рацию, выбрал удачный наблюдательный пункт. Оставалось только ждать. Ветер шевелил кроны деревьев, свет фонарей разгонял темноту новолуния. Наконец вдалеке показался одинокий собачник, неторопливо выгуливавший шпица. Полицейский прищурился, напрягая зрение. Спустя минуту за спиной собачника показалась смутная фигура.

— Боевая готовность, — шепнул Стивен в рацию, не сводя с парочки глаз.

Ничего не подозревающий горожанин присел, выпутывая лапку шпица из брошенного на дорожке пакета. Преследователь остановился рядом. От Стивена они были в паре шагов.

— Не подскажете, сколько времени, мистер Уайт? — произнёс преследователь.

Собачник замер. А потом, вскочив, замахнулся на преследователя невесть откуда взявшимся ножом.

— Взять его! — крикнул Стивен, срываясь с места.

Когда подоспели подчиненные, полицейский уже скрутил мистера Уайта на пару со вторым мужчиной. Мистер Уайт вырывался, бешено вращая глазами, а собачонка рядом заходилась отчаянным лаем.

***
Поимка маньяка на месте преступления привела город в состояние эйфории. Все с облегчением сбрасывали с плеч груз привычного уже напряжения, поздравляли друг друга, безбоязненно возобновляли ругань в очередях и ссоры с родными. В доме мистера Уайта нашли газетные вырезки с именами первых шести жертв, а в тайнике — все орудия преступлений. Город ликовал, и добропорядочные граждане требовали для убийцы самого сурового наказания.

Стивен обедал в ресторанчике около полицейского участка, когда к нему подсел старый друг Томас.

— Скажи мне, Стив, как ты это провернул? — живо спросил Томас, опуская на стол свою кружку с пивом. — Никто до сих пор не понимает, что выдало Завсегдатая.

Стивен хмыкнул и отправил в рот кусок ветчины. Он, как всегда, был спокоен и добродушен.

— Он сам себя и выдал. План был рискованный, но, позволь я ему просто залечь на дно, у нас бы и такого шанса не было. — Стивен глотнул пива и, поймав непонимающий взгляд друга, пояснил: — это я оставил объявление в газете.

— То есть как ты? — недоверчиво нахмурился Томас. Сухая ладонь взметнулась вверх в пренебрежительном взмахе. — Не говори глупостей. Жертвы...

— ...Жили всё это время на моей даче, — закончил Стивен. — Уже сегодня они вернутся домой, а завтра полиция расскажет правду и выплатит им награду за сотрудничество.

Томас непонимающе отстранился. Его морщинистое лицо подрагивало от удивления.

— Но ведь кровь, оторванная рука, улики... — пробормотал он.

— Всё бутафория, — пожал плечами Стивен; доев, отодвинул в сторону тарелку. — Нам нужно было вывести преступника на чистую воду. Человек, сделавший себе в пределах городка такое имя, должен был заинтересоваться тем, кто ему подражает. Я и мои ребята составили объявления, подговорили нескольких горожан поучаствовать в ловле, создали видимость похищений — и все поверили. Даже сам Завсегдатай. Пока все звонили в участок, думая, что говорят с маньяком, он один знал, что кто-то ворует его славу.

Томас растерянно следил за Стивеном. Тот допил пиво и подозвал официантку.

— Нам надо было спровоцировать убийцу на какую-нибудь глупость, заставить себя выдать. Поэтому я проверял все звонки, вычислял заказчиков, их жертв, периодически инсцинировал похищения и ждал. Вчера утром позвонил неизвестный и заказал безобидного собачника мистера Уайта, по вечерам выгуливающего питомца в одном и том же парке. После проверки выяснилось, что звонил сам мистер Уайт. Я понял, что он и есть маньяк, желающий встретиться с подражателем, и с помощью парня, который пострадал от его рук первым, подготовил засаду. Вот и всё.

— Что ж, повезло, — хмыкнул Томас, с уважением глядя на друга.

Подошедшая официантка забрала деньги. Стивен уже поднялся, когда Томас внезапно придержал его руку. Глаза старого друга странно блестели.

— Значит, всё это время горожане просили у вас смерти друг для друга, — тихо сказал он. — И... сколько было звонков?

Стивен усмехнулся. Он помнил каждый из "заказов", надиктованных дрожащими, но безжалостными голосами мирных обывателей.

— Пятьдесят семь, — ответил он.

Томас задрожал в ужасе. Его губы беспомощно приоткрылись.

— И... как мы теперь будет жить с этим знанием? — тихо спросил он.

Стивен пожал плечами и осторожно высвободил руку. Накинул пальто. Проверил, не вывернулся ли воротник.

— Как и раньше, Томас, как и раньше, — ответил он с горькой улыбкой и, махнув на прощание, вышел из ресторанчика.

(с) Лайкова Алёна

Недавно я прикупил преотличнейший арбуз, который мы всем семейством с удовольствием умяли. Тут я заметил, что отец тихонько улыбается, видно вспоминает что-то.
- Поделись, - попросил я его.

И он рассказал такую штуку.

"Мудрость Грузчика"

Дело было в середине 60-х. За все Советские университеты и институты не скажу, ибо не знаю, но в МИСИСе было принято, чтобы студенты младших курсов приезжали на 2-3 недели до начала учебного года. Эту дешёвую рабочую силу обычно припахивали, дабы намолоть молока, надоить зерна в закрома Родины, или развернуть какую-нибудь реку вспять. А точнее, чаще всего, студентов посылали "на картошку" в очередной колхоз. Чаще, но отнюдь не всегда.

То есть, в колхоз он и однокурсники тоже ездили, но бывало их ставили на другие работы. Например,
- Кувалды вам в руки, идите рушить вон ту стену. Отсюда и до обеда.
Или
- Вам страна подарила новое общежитие, айда таскать мебеля.

В тот раз, он и ещё с десяток пацанов были посланы на овощебазу в качестве тягловой силы. Был август, а посему нескончаемым потоком, вагон за вагоном, в столицу прибывали астраханские арбузы. Их следовало разгрузить в авральном режиме.

В этой работе были свои, несомненные плюсы. Во-первых, платили неплохую для студентов денюжку. Во-вторых, можно было подхарчиться. А уже арбузов наелись столько, что через пару дней от них воротило. В-третьих, однокурсник Витька наладил мелкий, но приятный арбузный бартерный обмен с пивзаводом, что находился через забор.

Но были и неприятные стороны. Сам арбуз, конечно, вещь не тяжёлая, но их же много. Разгрузить несколько вагонов, это отнюдь не лёгкая задача. За день намаешься так, что мало не покажется. Но главное даже не это. Почему-то студентам для разгрузки не выдали перчаток. Уже в конце первого дня, разгрузив сотни, если не тысячи, арбузов, ладони рук покрылись коркой.

Такой подляны от зелёной ягоды не ожидал никто. Эта проклятая корка отличалась удивительнейшей прочностью. Сначала, естественно, мыли руки простым мылом - не помогло. Потом попробовали хозяйственным, безрезультатно. Драили руки пемзой, тоже практически без толку.

На следующий день положение ухудшилось, ибо перчатки достать не удалось, а на овощебазе их снова не выдали. Слой корки увеличился, а руки уже чесались непрестанно. Один из парней надыбал ацетон. Другой, местный москвич, чей родственник периодически ездил в загранку, притащил импортное мыло. И снова неудача. Ни верное отечественное средство, ни импортная субстанция, несмотря на фирменную наклейку и душистый запах, не избавили страдальцев от мук.

На третий день работать было невмоготу. Даже чудом найденные перчатки уже не спасали положение. Чесотка превратилась в непрерывный зуд. Требовалось что-то срочно предпринять.

Тут отец обратил внимание на одного из местных грузчиков. Тот, хотя и не работал вместе с ними на разгрузке, а был больше в помещении на приёмке, тоже перетаскал немало арбузов. На удивление, его руки были девственно чисты.
- Извините, пожалуйста, а чем вы руки моете после арбузов? - смущённо был задан вопрос.
- Слышь, стюдэнт, на "Московскую" дашь, открою секрет, - пролетарий явно мучился с утра.
Три рубля, сумма немалая для нищего студента, но Танталовы муки становились невыносимыми.
- Смотри, - произнёс работяга, когда заветная купюра перекочевала в карман.

Он взял крупный арбуз и шмякнул его об землю. Зелёная корка аппетитно хрустнула и арбуз раскололся надвое.
- Суй руки в мякоть.

Корка, которую не могли взять никакие средства, моментально сползла.
- Вечно, вас салаг, учить надо, - повеселевшим басом сказал грузчик и закурил беломорину...

- Это были лучшие 3 рубля, что я когда-либо потратил, - окончил рассказ отец.

Таинственная охота
Что для француза собирание улиток для русского же человека Тихая охота - собирание грибов. Древний промысел, полный загадок и Тайн!
Вот помню Было раз как-то Так!
Несколько раз собирались, но, поглядев в окно, решали отложить на следующий раз.
Вот, наконец, в ночь со среды на четверг припустил дождь по пыльным дорогам и желтеющей листве под окном. Поплакал немного над уходящим летом.
В пятницу утром и развернулся во всю небемную ширь голубым платком.
Теперь может быть и можно было. В субботу утром голубое блюдечко неба вытерллсь легкими облаками и накотилось красное яблоко на радость миру. :-)
Далеко за полдень потянулись
школьные дела, заботы: "Спросят - не спросят?" "Как посмотрит девочка из соседнего ряда?" "Что скажут ребята из соседнего двора?"
Пришли домой: "Мам! 4, 5! Дай поесть! Ща в футбол идём!"
- Мойте руки! А в футбол - только ненадолго! Надо еще все уроки сделать сегодня вечером.
- У-уу. - огорчились мы с братом. :(
- А вот это завтра рано утром за грибами на весь день. Только никому не говорить! - тут же обрадовала нас.
А мы то совсем забыли, что три недели уже ловим погоду, чтобы поехать "за грибами". :-)))))
- Ура! - А! - обрадовались мы и тут же зажали рты ладошками - чтобы никто не услышал. О том, что в бетонной коробке слышно всё, особенно что "не надо" все дети знают.
По крайней мере знали в те времена, когда в стране кроме пятиэтажных "хрущёвок" уже были понастроены не менее типовые "девятиэтажки", почти такие же как в фильме "Ирония судьбы или С легким паром!"
Нетерпеливо сдувая горячий суп с ложки съели его весь. Бодро подобрали субботние макароны с кусочками курицы и, выпив по стакану сладкого чая, и быстро обулись, подхватили куртки и выбежали на улицу.
Игра не задалась сразу, как только мы появились с радостно-таинственными лицами и убийственно - твердо заявили: "Мы на часок. Нам ещё уроки делать.
Каждые 5 минут спрашивали у вратаря: "Сколько время ?"
Атаки сменялись контратаками. Оборона трещала, но держалась пока мы не сказали:
- Всё мы пошли!
- Как! Только разыгрались! Да завтра утром сделаете... - уговаривали друзья с трёх дворов.
- Да так, завтра поедем к дяде за город. - сообщили мы после долгих расспросов.
- Зачем! Зачем? - переспрашивали друзья.
- Да, не знаем, может не поедем, - отвечали мы таинственно давя Лыбу. - Ну, мы пошли! В понедельник расскажем!
Так, успокоив друзей, заодно нагнав таинственности, прибежали домой, довольные общей Тайной. Помылись "после улицы" и плюхнулись за стол на кухне - делать уроки: у мамы на кухне всегда вкуснее пахнет! :-)
Для начала мы взяли предметы полегче, но так чтобы самые лёгкие предметы остались в конце. У меня история с "литерой" всегда больше нравились. Хотя правила учить по биологии и русскому и всегда некогда было - не хотелось. Да и мама говорила, что менялись правила, а сейчас Так пишут. Уж как история мои любимая менялась, лучше вообще не говорить.
Да! После Войны в школах преподавали, что лампочка, парашют и телевидение - Наши изобретения, русские!
Вот Димке, моему брату, всегда математика и физика нравились мы его друг другу задачи помогали решать, а вот списывать - даже не думай просить! Свою голову надо иметь!
Долго скрипели перьями чернильных "вечных" ручек. (Шариковыми в школе не разрешали писать).
Потом взяли читать "устные" пока папа "письменные" предметы проверял.
- Папа, а почему ?.. - спросил я.
- Сначала прочитай, Никитушка - потом спрашивай! - улыбнулся папа, глядя из-под роговых очков небесно-голубыми глазами.
Наконец, всё выучено, проверено. Дневники заполненны и подписаны. А как хочется ещё попрыгать! Но надо спать. Завтра рано вставать!
Запахло свежими дрожжами. Мама тесто поставила.
- Мама, беляши! беляши! - обрадовались мы.
- Нет, ребята, в дорогу жирное нельзя - целый день ходить будем. Вот пирожки с рыбой и рисом, с мясом с капустой возьмём компот из абрикосов и чай. Винегрет и овощи в дорогу.
На ужин нам мама пожарила рыбу и мы ели ее с картошкой-пюре. Хотелось побыстрее лечь спать чтобы тут же заснуть и проснуться утром раньше всех. :-)
Хотя и быстро легли в кровати, наскоро почистив зубы и вымыв ноги, всё равно ещё долго глядели на созвездия, особенно на Юге, над Домом и Луну. Гадали не будет ли дождя? Хотя, раз Солнце село за горизонт без туч, значит день будет ясным.
Ещё мечтали, о том, что найдём, кого встретим и ещё много-много маленьких дум и мыслей обдумывали в этот сентябрьский вечер Мечты.
- Ребята! пора подниматься! - будила нас мама по очереди. - Надо успеть на первый автобус!
- А можно Сегодня зубы не чистить? - запросили мы с братом.
- Сегодня. Можно! По-походному! - улыбнулась мама.
- Ура! Чур я первый уши мыть! - обрадовался брат.
- А я просто вытрусь полотенцем. По-походному.
Хозяйка разливала горячую заварку в термос и детские кружки. Дети расхватали свежие пирожки. И хотя есть не хотелось, но в Дорогу, с утра, Надо было. Обязательно.
В другой термос налили холодной компот. Для Такого компота специально искали хорошего продавцы абрикосов который согласился вступить в цене выбрать фрукты получше. Главное был бы улыбчивым, с покладистым характером, чтобы большая семья купила ведро абрикосов.
Папа наточил и смазал перочинный нож с вилкой. Завернул спички в полиэтиленовый пакет и убрал в карман.
- Пап, а костер будет? - обрадовались мы.
- Посмотрим, - улыбнулся папа, вроде холодно не должно быть, так и неча землю палить. Сейчас вот холодно - майки наденьте. Жарко будет - снимите.
- Ну, пап! - огорчился я.
- Одень, Пригодится! - подмигнул отец таинственно.
- Ну, только если пригодится! - согласился я.
Почему-то была такая уверенность, что правда, Точно - Пригодится!
- Так, проездные! - поинтересовался папа у мамы.
- Все сложила, - кивнула она, - Одеваемся!
Мы натянули шерстяные носки, одели брюки, перешитые из "стройотрядовской" формы наших старших брата и сестры. Надели теплые клетчатые рубашки и теплые свитера "с горлом" - связанные бабушкой.
- Ботинки - с правой! - напомнил папа, когда мы по очереди взяли обувь. Конечно, хотелось одеть лёгкие кеды и бегать по полям сломя голову. Но папа Сказал!
Пришел черед одевать ветровки. Их берегли специально для походов. Например, на дачу. Но самое желанное - за грибами.
Посидели на рюкзаках. Потом быстро поднялись захватив корзинки. Стараясь не шуметь, ведь дом ещё спал в раннее воскресное утро.
Лифт, разбуженный ранним вызовом, недовольно задребезжал, поднимаюсь к нам.
- Все зашли? - спросил папа, как всегда когда мы отправлялись куда-то вместе. - Поехали!
Мы вышли из дома одновременно с поднимающимся солнцем: пока мы одевались и спускались с одной стороны дома, первые Солнечные лучи разбавили ночь и красный кусочек Солнца приподнялся над горизонтом.
Приближаяь к остановке мы увидели "хвост" уходящего троллейбуса. Оставалось ждать автобуса, который шёл до вокзала немного вокруг, зато останавливался между автовокзалом и пригородными кассами Железнодорожного вокзала куда нам и надо было попасть.
Запрыгнув в подошедший автобус, папа дал нам 20-копеечную монету, чтобы мы опустили в кассу и радостно отмотали 4 билета которые тут же отдали папе.
- Счастливый! - сказал папа улыбнувшись и тут же спрятал в карман.
- Давай съедим! предложил я по обычаю, удивлённый Как быстро папа считает сумму левой и правой частей билетиков. Хотя в Москве, на примере, счастливым считается билет, когда любыми математическими действиями сложение, вычитание, умножение, возведение в степень, извлечения корня и факториала уравняла значение левой и правой части. В Питере всё тоже самое, но равное любому задуманному числу, даже если это "пи"-3,141592628... или "фи" какая нибудь?
Ну что я тогда знал о Счастье?
Свежевымытый автобус пах чистой резиной и кожей. Раскрытые окна дышали ароматами прохладного утра золотой осени.
После 2 остановок, 3 поворотов и 2 светофоров мы обогнали троллейбус которлму только и оставалась, что весело кивнуть нам рогами. Троллями, говорил папа.
Мимо пролетали дома построеные для жилья в разное время. Но какими разными они были! Широкие высокие другие узкие длинные. Совсем-совсем старые, которые с красивыми ставнями и украшениями под крышей - полотенцами и балясинами перил!
Вдали показалась вокзальные часы. Папа спокойно сверил время на своих карманных часах. Ехать было ещё три остановки. Уже были видны бегущие дымы маневрового паровозика и к запаху падающей листвы и мокрого после мытья асфальта добавилась запахи угля, масла и потёртых тормозных колодок.
На нашей остановке автобус проехал чуть дальше остановки, но на 7 метров ближе к зданию пригородного вокзала. За что мы бурно поблагодарили весёлого водителя, пожелав ему Доброго пути. В ответ получили доброе пожелание, весело подмигнув фарами.
Чудеса продолжались.
Привокзальное радио приветствовало нас сообщением о начале посадки на "нашу" электричку, а из - за дверей выбежал Максим - младший сын дяди Пети и тёти Раи, которые, скорее всего, были где-то рядом.
Семьи дружили еще с институтских времен, когда дружба подруг передалась их мужьям и в свою очередь вылилась своеобразное соревнование без наград а только Престиж - по количеству детей.
Выигрывающая до недавнего времени наша семья немного сдала свои позиции поскольку старший брат Андрей служил в армии, а сестра Тоня поступила в самый известный медицинской институте. Старший сын другой семьи Валера, наоборот, недавно вернулся из армии и, погуляв полтора года, истратив много родительских денег и нервов, наконец женился на скромной девушке Любе.
Вот уже 2 года они жили душа в душу, что беспокоило Старших. То есть согласие есть, а детей не было. потому наверное не на дачу поехали с нами - в лес.
Когда пошли садиться на электричку, Илюшины уже взяли билеты на всех до Железицы - последней станции в 3 зоне, что совсем недалеко от леса полчаса похода между лесными полосами и далее перелесками. Хороший лес был за Домниной, но туда полдня ехать. В первой зоне пригороды, вторую уже всю исходили.
Зашли в ваш, пахнущий деревянными скамьями, поездным железом и резиной уплотнителей.
Часть окон была открыта и мы, младшие, сразу подбежали нюхать свежий воздух. Вагон зажил веселой жизнью большой общей комнаты.
Зелёная гусеница не пахла московской колбасой :-), а выбиралась из пересечений железных дорог, прокрадываясь между другими электричками, пассажирскими и товарными поездами.
Вагоны, пробежавшие тысячи километров самой большой в мире страны и за рубежом, только поменяв колесные пары, везли мазут в цистернах, цемент в специальных бункерах, чтобы насыпать сверху, а высыпать снизу. На одних платформах лежал лес, на других стояли новенькие разноцветные "Лады".
Что такое "тихая охота" для городского человека, мальчика, мужчины? Возможность вырваться из окружения бетонных, кирпичных коробок, из равномерного цикла работа - отдых в неизведанный мир зелёных валов, петляющих тропинок. Возможность ощутить себя хозяином, исследователем, добытчиком и идти вперёд за добычей, где бы не притаилась удача!
Мы махнули семафору и плюхнулись на сиденья разгоняющегося поезда.
Мир за окном все менялся. Домов становилось всё меньше. Город мельчал окраинами, раздаваясь вширь, пропадая между деревьями и врастая в землю.
- Мам! Коровка! - обрадовалась мы в один голос, увидев мерно жующего бычка, привязанного к дереву на полосе отвода железной дороги.
- Не кричите, это бык, - спокойно сказал папа, улыбаясь в усы.
Как он догадался? :-)
Мы утихли не только пораженные замечанием, но и увидев пастушка на лошади. Примерно ростом с нас он гордо сидел в седле, одетый в длинный плащ с накинутым капюшоном в чистых сапогах и с кнутом в руке, охраняя своё сокровище. Как настоящий ковбой!
Хотелось подойти к пастушку поближе с Волшебным Посохом в руке и спросить Дорогу. Может и лошадку даст погладить?
Также пастух смотрел на уносящийся вдаль поезд, мечтая о неизведанных городах.
- Что там? Что там? - стучали колеса на стыках рельс, унося ранних городских пассажиров в осеннюю даль.
Женщины сидели недалеко и обсуждали:
- ...Вот время идёт, а ей всё хуже и хуже. Обследования в больницах, - продолжала, тётя Рая, - она и попросила соседа грибника который ей грибы приносил, травы там, корешки всякие - мухоморов, мол, принеси. Ничего, не помогает, а настойка из мухоморов должна помочь. Решила, значит, лучше уж одним махом всё решить, чтоб не быть в тяжесть. Вот он и принёс мухоморов. Она дочке позвонила, попрощалась, на всякий случай.
Сварила, поела.
И что ты думаешь? Поднялася!
Белки - то, да и лоси их едят...
Благодарные слушательницы сочувственно кивали, радуясь такому обороту дела.
Ребята уткнулись носами в стекло. Набегавшись, разглядывали убранные поля и деревья - где совсем голые, а где слегка ещё зеленые среди буйства жёлтого цвета с красными крапинками.
Перекусили горячим чаем с вареными яйцами и пирожками.
На перроне станции остановившийся поезд ждал начальник станции с флажком в руке.
Никто в то время не торговал на перроне, хотя много ездили по делам и в гости к родне близкой и дальней не только по родству, но и по расстоянию. ведь почти заграничная Прибалтика или весёлая Грузия были частью одной стороны также как Магадан, Крым, Новгород, Улан-удэ, Сахалин, Чеченская республика, Якутия и Дагестан.
В Танцах всех народав всегда есть момент когда парень крутился вокруг девушки. Про балет это другое Было..
А пока наши герои дружно вывалились на подъехавший к вагону перрон разглядывая себя, присматривали детей и вещи.
Совсем рядом манил запахами лес, шелестя листвой выгивались тропинками. Огромное разноцветное пространства жило своей неизведанной жизнью.
Мы казались знали, что ножницы нельзя совать в розетку. А здесь до ближайшей розетки - только на станции. Что же нам таит Лес нам предстояло узнать, причём очень скоро.
До леса надо было ещё дойти. Здесь около полотна железной дороге шла лесополоса, которая отделяла и защищала колхозные поля. Идя дальше непрерывными дорогами до реки мимо полей и перелесков, лесополос и только за оврагом начинался собственно лес.
Мальчики обрадовались воздуху. Насыщенная травами, землей, опавшей листвой нагревающихся деревьев. Кричали "Ау!" "Кукареку!" и слышали, как лес многократно возвращает их звонкие голоса.
- В лесу не кричите, вы другим мешаете, - сказал дядя Петя.
Да, а в городе всегда говорил: "Не кричите, не в лесу!"
Пройдя домик у станции мы увидели настоящие колодец! С деревянным воротом, готовым достать воду с цепью с ведром!
Остановились. Аккуратно сцепили ведро, попеременно вращая ворот. Потом, когда вода набралась, вверх поднимали уже только взрослые.
Выплеснув из ведра немного на землю налили в опустевший термос и кружки.
Вода была холодная но не обжигала а, наоборот, согревала, охоладев зубы. Пахла землей, ягодами, камешками.
Поблагодарив хозяина пошли друг за другом по кратчайшей дороге к лесу через перелесок.
Мы двинулись по Тропе которую сперва наметили Заяц и Волки, ходили лоси, а сейчас тут шли мы.
Обсуждали в полголоса важные дела: женщины говорили о травах и таблетках мужчины рассказывали о работе.
Ну а мы - о школе: Какие предметы трудные? Кто "англичанка"? Кто "физрук"? Не сильно гоняет? Даёт в футбол играть? А "классуха" у них тоже литераторша и диктантами по русскому языку не очень мучает.
Тропинка вывела нас на дорогу которая, повернув по краю поля, привела к бугру за которым начинался лес.
Папа деловито обстругивал палку. Мы тоже искали себе удобную опору. Но ножикп у нас не было!
Три подружки на яру
Закружились в хороводе
И, берёзками застыв,
Зашумели у дороги.
Зачарованные, мы неторопливо приближались к Лесу.
И вот она! Первая грибная удача! Под осинами открылась Красная шляпка, а не Шапка, потому что была с беленькими крапинками!
Мухомор! Такая Находка, особенно в Начале, сулила Большую удачу грибникам.
Мы ринулись, Сломя голову к первому лесному шляпнику.
- Не трогайте его! Пусть стоит! - предупредил папа.
Взрослые степенно заулыбались. :-)))
Мы же разглядывали белые крапинки на огромной шляпки, похожих на червячков или зародышей, А некоторые даже шевелились!
От незнакомца в красном сомбреро пахло чем-то удивительно приятным и свежим. О чём думают Они, Что знают первые жители Земли?
Но думать было некогда - взрослые удалялись навстречу новым чудесам. Как же жалко было расставаться! Почему-то зная, что больше мы его не увидим. Медленно с сожалением отходили. Поняв наше состояние Лесной человечек подмигнул ;-) нам из-под шляпки!
Обалдев, мы молча, оберегая веселую Тайну, потянулись за взрослыми.
- ... Старик ходил по деревне, расспрашивал про холм у реки, - рассказывал дядя Петя, - а потом на том холме появился Дуб. так и растет сих пор!
Мы прошли мимо старого дерева. Погладив толстую кору ощутили глубину веков.
Словно по волшебству открылся лес. Мы разошлись подальше от тропинки, стараясь не терять друг друга из виду.
И вот он! Первый гриб! Милая сыроежка! Как жаль, что в лесу нельзя кричать, а то бы индейцы позавидовали радостному крику Победителя. Очистив, молча положил в папину корзину.
А вот и подберёзовик спрятался у корней русских деревьев.
Вот гриб, вроде сморчок, но "незнакомый гриб - не твой гриб" лучше оставим его на месте.
Идём дальше, разгребая листву палкой и внимательно разглядывая сучки и корешки.
Вдруг! Палка ударила обо что-то! Твердое! Блеснуло и тут же пропало под листвой!
Присев, разгребаю руками начавшую преть листву. Что-то твердое попалось на кончик безымянного пальца. Вдруг мина? Сразу вспомнились истории когда оставались без рук - без ног. В лучшем случае после взрыва мин или гранат, лежащих ещё с войны. Надо аккуратно разгрести листву вокруг.
Жёлтый пластик с рыбой - то ли щукой, то ли горбушей. Осторожно поворачиваю - Нож! Расчищаю щепкой лезвия, еле-еле, сжимаю неподатливое лезвие со всей силы и тяну, тяну... До тех пор, пока вытащил самое большое лезвие, чуть проржавленное сверху, но Острое лезвие!
Вот это находка! Свой нож! Найти! Урааа!
Аккуратно беру в руку и спокойно, стараясь не прыгать к верхушкам деревьев, иду дальше.
Грибы любят где тепло, влажно, темно. Например там, у оврага.
Ага! Вот и подосиновик! Срезаю Своим ножом!
Но взрослые ушли дальше.
Приходилось бросать приглянувшееся место, поглядывая по сторонам в поисках притаившегося гриба.
Вдруг сверкнуло между деревьями большое пространство, наполненное светом, теплом.
- А мы тебя уж заждались! - обрадовался дядя Петя.
В углу поляны были уже расстеляны полиэтиленовые скатерти и на них пьянящими ароматоми манили голодных сборщиков картошка, яйца, нехитрые салатики, пирожки и Беляши!
Всё-таки мама их сделала, а значит папа ходил на рынок, пока мы были в школе. А такие походы были только перед праздниками!
Горячий чай вперемешку с салатами и пирожками, картошкой и сладким компотом. А ещё хлеб с запахом трав и деревьев.
Дети бодро хватали, всё, что лежало близко, торопясь утолить голод. Взрослые ели степенно, кивая каждому кусочку.
Женщины, попробовав как получились свои блюда и оценив других. "О! Очень вкусно!" Поднялись и ушли невидимой тропкой.
- Мам!? - позвал Димка.
- Они по своим делам. - кивнул папа.
... - Собрали они грибов, продолжал Андрей армейские воспоминания, - целый противень! Давай печь. А чтоб вкуснее было, повар добавил лавровый лист. И сержант положил, и Крендель лаврушку бросил. Короче, пока Всё это испеклось, оно было горше горького. Горчица повидлом показалась!
- Ты рот - то закрой, а то муха залетит! - обратился ко мне дядя Петя.
- Да где мухи? - переспросил я и тут же закалялся, выплёвывая насекомое, чем развеселил всех вокруг. Было немного обидно, но весело!
Дамы вернулись. Начали разбирать походный стол, сразу упаковывая посуду.
Папа ножом вырезал небольшое углубление в траве, куда сложили ненужные теперь газеты, в которых лежали припасы и остатки пищи.
Костёр! Вот была радость! Настоящий! Походный! Вот не было, а вот Настоящее пламя поедает газеты и лижет банки из-под консервов.
Люба нервничала, заглядывая под ногти. Смотрела вокруг жалобными глазами, чуть не плача.
Серёжку потеряла. Хорошо если тут, а если раньше, в лесу где-нибудь? Свадебный подарок же!
А мы то уже много раз искали дома и красноармейцев и папины пешки после игры "в чапаевцев".
Берешь серёжку. ПОИСК (см. Главу) начинается со слов: "Брат, найди брата!" Я даже глаза прикрыл. Чуть-чуть повел рукой с камешком влево, пока не почувствовал словно тоненькую ниточку и потянулся в том направлении.
Я даже подумать ничего не успел, когда меня подхватили, начали обнимать и целовать. Они - то раньше меня разглядели где лежит поерянная Драгоценность!
Открыв глаза я любовался, как Папа затаптывал догорающий костер. Дядя Петя лежал на плаще, подложив под голову ладони.
Когда ещё время будет на небо посмотреть, облака пасти? Так вот оно небо Бери и смотри, даже если загорожено чем-нибудь. Всё равно наверху, с птицами и звёздами.
После сытного обеда было очень здорово повалялся в траве на горячий земле, разглядывая жучков и травы сбоку, а не они сверху как обычно. Мечталось о чём то большом, светлом и красивом. Хотелось слушать шелест трав и разговоры муравьев.
Отдохнув вдоволь пошли дальше всё больше забирая вправо, чтобы не возвращаться таким же путём на станцию, но успеть до темноты.
Переходя от дерева к дереву между кустами не заметили, что начинает вечереть.
Решили идти самой короткой дорогой до "железки", чтобы быстрее выйти к станции. Но как-то не так повернули или не там свернули ведь уже началось смеркаться а до дороги было ещё далеко.
Поднялась Луна, почти полная, а с ней и настроение. Мы уже далеко не расходились - темновато было.
О грибах уже не думали - быстрее бы добраться до станции, а там и дома уже.
Но Лес не пускал нас просто так. Деревья вдруг расступились, открыв поляну размером с три футбольных поля. Но это поляна была Рыжей от края до края - забита лисичками, горящими под светлой Луной.
Я первый вывалил собранные грибы, деловито вынул ножик и начал срезать лисички. Даже не стряхивая грязь и подсохшие травинки складывать в корзину.
Что делали другие я не знаю: но тут не то что с ножом до последней электрички, тут даже с косами до утра было не управится!
Наполнив корзину я в нерешительности остановился. Но тут подошёл папа и просто сказал:
- А ну, снимайте майки!
Мы быстро разделись с Димкой, быстро всё поняв. А Максимка тоже начал раздеваться. Пока мы одевались, папа завязал майки снизу. Получились матерчатые сумки с ручками. (Ох, мама потом их отстирывала! :-))
Заполнив лисичками даже такие сумки мы попрощались с полянкой на которой грибов совсем не уменьшилась. Мы понимали что рассказывывать об этом чуде бесполезно - всё равно никто не поверит. Зато теперь мы могли отравить грибы брату в Советскую армию и сестре в институт!
Как ни старались попасть к железной дороги вышли Почему-то к трём подружкам, правда мухомор кто-то разбил пудовыми пинком.
Зачем было обижать такого красавца? Кому он помешал?
Настроение испортилось, но тут раздался гудок электропоезда!
- Это он в Домнино прибыл! успокоил дядя Петя. - Мы всё успеваем!
Но всё-таки стали поторапливаться, быстро шагая по сухой дороге под светом Луны, Хотя сумки наливались тяжестью богатой добычи.
Придя на станцию мы увидели ещё одну семью грибников.
- О! сколько вы грибов набрали! - завистливо удивились они увидев полную мамину корзинку.
- Да что вы, - успокоила их мама обманом, - у нас там штормовка.
"Так им и надо! - думалось мне, - пустые корзинки и муравьев в карманы! Зачем было Мухомора у березок трогать!
Но вслух ничего не сказал. До дома ещё надо было доехать.
Мы залезли в средний вагон поезда, почти единственный пустой в вечернее воскресенье. Те кто хотели первыми сесть на автобус садились в голову поезда, а кому надо было на трамвай занимали места в хвостовых вагонах электрички.
"Длинное, зелёное, стучит и колбасой пахнет." Ходила загадка про электричку от Москвы наш вагон пах грибами, лесными травами и цветами.
Счастливые уставшие и задремывали под мерный перестук колес: "Вот Так! Вот Так! Вот Так!" Глядя на звезды, проносящиеся огни вспоминая пройденные километры, поле лисичек залитое лунным светом и, самая моя главная - тяжесть настоящего перочинного ножика в кармане.
Чтобы не скучать, начали играть в города: ВоронеЖ - ЖеневА - АрхангельсК - Калуга... последние играющие были как всегда папа с дядей Петей - уже в двери троллейбуса.
Усталые но довольные мы попрощались с другими горожанами грибниками расселись в пустом салоне, который тут же начал заполняться запахом лесов, полей - трав и грибов.
"Летайте... КПСС!" мигнула советская реклама то есть конечно это было приглашение летать единственной советской компанией воздушных перевозок - Аэрофлотом, а другой прославлял КПСС - это коммунистическая партия Советского Союза которая единственная здравствовала в то время.
Папа на лестнице подмигнул. Стало сразу смешно и легко.
Волшебство продолжалось. Сумка - майка стала немного меньше, но не легче. Идя по вечернему городу заново привыкали к улицам, гулу машин, асфальту под ногами.
Ободренные близостью дома мы быстро дошли до квартиры и, несмотря на горячее желание сразу плюхнуться в постель, мама погнала нас в ванну.
Окатив друг друга душем и вытираясь мохнатыми полотенцами почувствовали запах жареных грибов. Это были лисички со сметаной! :-)
Желанные после удачной охоты, что хотелось съесть всю сковородку. Но надо было еще оставить поесть папе с мамой.
Папа уже побросал грибы в ванну, где я заметил свой первый в этот день груздочек.
Уже засыпая, сжимал свой главный Трофей - складной ножик с волшебной рыбкой.
С Димкой мы договорившись ничего не говоришь в школе о нашей охоте.
Зато пару недель спустя мы рассказали самым близким друзьям во дворе о том как мы бродили по лесу:
- Подошли к дубу и сказали: "Здравствуй, добрый человек", - а он нам: "Идите на поляну до куста малины. Там Вас уже ждут!"
Ёжики несли нам ли лисички, лисички подарили рыжики. Белки угощали нас орехами, а кабаны несли арбузы. Яблоками одарили нас зайцы, а Мишка принёс мёду. Птички принесли ягод, а Бабка - Ёжка угостила картошка со сметаной. Волчонок подарил ножик!
- Какой-такой ножик? - обалдел друзья.
- Вот этот!
На свет показалась золотая рыбка. Друзьяли нож открывали и пробовали лезвия чуть-чуть побитые, немного со ржавчиной, пахнущий землей травой.
Ни один современный гаджет не сравнится таким ножиком! Это был парад победы и Триумф гораздо лучше чем когда я победил эспандер. Но о том, как я занимался спортом в другой были.
Сушеными грибами радовались и на дальнем гарнизоне и в женском общежитии.
Волшебство рассыпалось брызгами радости и счастья.
Чего и вам желаю! :-)))

Подарок

Детская дружба – величина особая. Именно тогда почти любой малыш строит первые отношения. Друзья. Враги. Умение делиться и отстаивать собственные позиции. Кто-то впервые произносит слово «Люблю» связующее мир.
Общая модель. Естественный ход событий. Однако бывают исключения.
Денис рос общительным мальчиком. Двор-ясли научили его к трем годам неплохо ориентироваться в огромном пространстве. Вне родительской квартиры-опеки существовало множество интересного. Маленький человечек с удовольствием играл с ровесниками, предпочитая подвижные игры в мяч или велосипед. Были и скакалки-классики с девчонками постарше, да еще неуемное желание поучаствовать в общедворовых прятках.
– Подрастешь – обязательно будешь играть, - говорила ему в такие минуты бабушка, но этого все-таки не случилось.
++
Впервые Денис упал через неделю после своего третьего дня рождения. Он ничего не понял, просто мир поехал перед глазами, и почему-то перестали слушаться руки. Малыш еще пытался невольно ухватиться за стойку качели, но странная судорога не позволила этого сделать.
Утром матери пришлось помочь ему одеться и в тот же день его впервые за последний год оставили дома под присмотром бабушки.
Походы в детский сад закончились через неделю, когда Денис не смог даже подняться после второго приступа.
В прошлое уходили любимые игры, а дворовые товарищи уже сторонились мальчишки.
- Ты можешь упасть, - заявила ему как-то пятилетняя девчонка со скакалкой.
- У тебя дергаются руки, - вторили, уже не стесняясь, малолетние футболисты.
После этих слов  ему неожиданно вспомнился пес с перебитой спиной, что жил когда-то давно около первого подъезда и замерз в нынешнем лютом январе возле железных дверей с домофоном.
Да, да уже через какой-то месяц после начала заболевания Денис понял, насколько мир жесток.
Но ему повезло. Многочисленные врачи, рассматривающие анализы и ощупывающие ставшие вдруг малоподвижными руки-ноги сообщили убитой горем матери о церебральном параличе, но частичном…
Сложно назвать везением отвернувшийся от тебя мир. Нет, многое осталось по-прежнему и любовь родителей и необыкновенное внимание, которым окружали  Дениса, но это было не то…
В иных снах он снова был здоров и по-прежнему играл со сверстниками и возвращения к действительности он иной раз не хотелось.
 Особой болью были прятки. Поиграть в них он не мог даже во сне. Бабушка в тех видениях оставалась неизменно моложавой-застывшей на том самом рубеже, когда ему только исполнилось три годика.
 - Подрастай, - обязательно будешь играть, -  придерживала она мальчишку за руку и тот неизменно верил…
 ++
Утро дня рождения почти для каждого человека праздник – Денис исключением не был.
В эту ночь бабушка опять не пустила его к сверстникам, обещая несбыточное, наверное, в тысячный раз.
Он хотел и боялся открыть глаза. Когда накануне мама спросила, чего же он все-таки хочет в подарок он неожиданной ее озадачил.
Мама не отказала. После того давнего падения прошло слишком много времени и Денису сегодня исполнялось уже двенадцать.
Год назад он познал горечь утраты, когда на рубеже восьмидесяти ушла его любимая бабушка. Потеря в этом мире никак повлияли на мир его снов, хотя после похорон он на это надеялся. Тогда Денис стал обдумывать, что же ему изменить в мире реальностей.
   Мир детей был по-прежнему слишком жесток. Поражая одноклассников своими способностями-интеллектом-начитанностью он никак не мог избавиться от чувства собственной неполноценности.
«Косинусом» его в глаза не называли, однако иной раз услышав, он понимал – это  опять сказали о нём.
Буквально неделю назад на уроке биологии он вызвался к доске отвечать и вдруг новыми глазами увидел свое отражение в зеркале, висевшем возле доски. Видение оказалось разительным, и он скомкал блестящий ответ, получив непривычную четверку.
«Настоящий косинус», - ковылял он сейчас на свое место, а перед глазами стояли дергающаяся голова и перекошенные улыбка-взгляд.
В этот же день он понял, что нужно делать – он поделит мир на несколько частей – сны; школа-двор и …
Табурет с подарком по заведенной привычке стоял в головах. Денис повернулся и с трепетом открыл глаза.
Мама обещание исполнила и на мальчишку-подростка сейчас смотрела забавная медвежья голова без глаз. Почти до пола свисали лапы мягкого костюма, в которых зазывалы пытаются завернуть прохожих в  забегаловки или супермаркеты.
Денис понял – с сегодняшнего дня у него начинается новая – третья жизнь.
Раствориться в толпе. Стать невидимым – пускай забавным, но лучше уж так нежели сочувствующие или презрительно-испуганные взгляды окружающих.
Ему пришелся в пору этот поролоновый костюм, обшитый коричневым мехом. С небывалым трепетом Денис надел маску и глянул на себя в зеркало. На него смотрела вполне симпатичная медвежья морда, только с человеческими глазами.
++
Прошло две недели.
- Фы-рь-рь-рь-рь, - разорвал вдруг шум автомобилей неожиданный милицейский свисток. – Товарищ медведь, уйдите сейчас же с проезжей части! – кричал из окошка автомобиля госавтоинспектор.
Ему было некогда. Он ехал на автодорожное. Однако зверь повел себя странно и пританцовывающей походкой не обращая внимания на замечание укрылся за припаркованным около городского фонтана автомобилем. Рейсовый автобус пронесся от него в каких-то сантиметрах.
Нужно было что-то предпринимать и притормозив инспектор полез из машины.
Откуда было ему знать, что сбылась, наконец-то, заветная мечта Дениса. И это он в подаренном костюме играл в прятки.
Бабушка не соврала. Пришло то время, когда новые друзья мальчишки-девчонки совсем его не боялись. Более  того – к странному медведю обосновавшемуся в городском сквере у фонтана, мамаши шли уже через неделю будто в некий клуб.
Это были лучшие летние каникулы в жизни Дениса.
Но…
- Говорю же, уходите с проезжей части! – ухватил инспектор медведя за уши.
- Не-е-ет! – вдруг испуганным детским голосом закричал тот, - Не-е-ет! Только не маску… Не надо…
Но было поздно.
Коричневая голова с прорезями для глаз осталась у инспектора в руках, и он увидел отчаянные детские слезы.
- Отдай! – пытался выхватить маску мальчишка, - Они не должны меня видеть!
Но было поздно и двое игроков в прятки все-таки оказались рядом.
- Медведь, это ты? – искренне удивился паренек лет семи, - А что с твоим лицом?
Дети поняли все, и только инспектор никак не мог сообразить, почему этот странный паренек вдруг побежал прочь прямо через поток машин странно прихрамывая-приседая.
- Фы-рь-рь-рь, - засвистел милиционер еще раз, бросаясь следом и пытаясь жезлом остановить машины. Он не видел, как следом за ним прямо перед скрипящими-останавливающимися автомобилями бежало несколько детей.
- Фы-рь-рь-рь… - свисток
- Сни-и-и… - тормоза
Но… Все закончилось хорошо.
- Отдай! – вырвал из рук инспектора маску медведя паренек лет двенадцати, - Ты чего убежал? – протянул он ее Денису –  тот стоял на краю тротуара и плакал. – Завтра придешь? – заглянула к нему в глаза девчонка в красном платье, - Не плачь медведик…
Тогда Денис повернулся и пошел  вниз по улице к подземному переходу. В руках его болталась уже почти ненужная «маскировка».
- Завтра ждем! – кричали сзади вразнобой, а странно вышагивающая фигурка в костюме медведя лишь махнула не оборачиваясь болтающейся в руке маской с прорезями для глаз…

Михаил Соловьев Мо Хара

рождественское)

Все женщины в нашей галактике делятся на три категории. Первые это те, кто уже побывал на женских тренингах. Ко второй категории принадлежат те, кто не пойдёт туда ни за что на свете. И, наконец, третьи - это женщины которых на подобные тренинги приводит какая-нибудь нелепая случайность.
Именно подобная случайность и произошла с Верой. Если бы она не угощала коллег чаем с тортом, не опоздала бы на их вечернюю развозку. Не пошла бы тогда на автобусную остановку и, проходя мимо кофейни на углу, не увидела, как из подъехавшего красного автомобиля выходит высокая брюнетка с длинными, красиво распущенными волосами.
"Было бы у меня такое авто, — подумала Вера, — я бы тоже всегда ходила зимой без шапки, даже в мороз".
Она посторонилась и уже почти прошла мимо, как вдруг сзади раздался странно знакомый голос:
— Вера... Верка! Шуба!
Услышав своё полузабытое школьное прозвище, Вера вздрогнула и оглянулась.
Брюнетка улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы.
— Ну, привет, Шубина!
— Куропаткина... — ахнула Вера, — Тань, ты что ли?
— Я, — каким-то образом она умудрилась улыбнуться ещё шире, — только я теперь Метельская, от третьего мужа фамилия осталась... Татьяна Метельская, женский коуч, может, слышала?
Вера лишь неуверенно развела руками.
— Вот и траться на рекламу, — Татьяна весело подмигнула и по-свойски взяла её под руку, — пошли!
И уже через минуту, не успев ничего возразить, Вера сидела за столиком, рассказывая про свою жизнь и работу.
Видимо Татьяна была здесь совсем своя, потому что официант не спрашивая тут же принёс им по чашке кофе и пару коктейлей с длинными цветными трубочками.
Татьяна же, не обращая на него внимания, громко и энергично тараторила:
— Да, ты что, прямо так по специальности и трудишься? Молодец! Замужем?
— Была... — вздохнула Вера и поставила чашку с кофе обратно на стол.
— Не продолжай, — взмахом ладони прервала её Татьяна, — это всё в прошлом, как на картине у Васильева, ты мне лучше скажи - ты замуж снова хочешь?
Вера пожала плечами и нерешительно кивнула. Если честно, замуж она хотела. А ещё в декрет.
— Выйдешь! — строго пообещала Татьяна и достав из сумочки аккуратный розовый квадратик, протянула Вере. — Вот, тут рабочий и сотовый, звони, у меня как раз начало в этот четверг в семь. Денег не надо, понравится – заплатишь минималку…
На визитке изящной золотой вязью было выведено: Татьяна Метельская, а ниже крупно - "Искусство быть Женщиной".

А может и не было никакой случайности. Ведь ещё утром Вера проснулась с чувством, что нужно что-то менять. Собственно говоря, с этим самым чувством она и засыпала. Но проснувшись на год старше Вера сразу ощутила, как оно усилилось.
Итак, ей уже тридцать пять лет. Тридцать пять. Этот факт был неоспорим и безжалостен, как весы в кабинете у диетолога. Тридцать пять лет это как ни крути важная жизненная планка. Даже в объявлениях о приёме на работу часто так и пишут - до тридцати пяти.
В активе у Веры была собственная квартира, неплохая работа в крупной тюменской компании и редкие пятничные посиделки с подругами.
В анамнезе оставался скандальный развод с неверным мужем, пара каких-то нелепых случайных связей, не закончившиеся ничем серьёзным и походы на чай к маме по воскресеньям.
Впереди пока ждало одинокое будущее во всей его тревожной неопределённости.
В принципе, терять было нечего и Вера решилась.

Семинар проходил в здании бывшего комбината бытовых услуг, превращённого в офисный центр. Миловидная девушка, встречающая всех на входе, отправляла всех на третий этаж, где в небольшом зале сидели женщины самого разного возраста. Вера быстро окинула всех глазами - знакомых вроде не было.
Видимо все чувствовали себя неловко и сидели молча. Царила такая тишина, что было слышно, как мывшая в коридоре уборщица негромко проворчала:
— Опять натоптали шалашовки...
Все замерли, сделав вид, что ничего не слышали и тут в зал зашла Татьяна.
Выглядела так же эффектно, словно только вышла из парикмахерской. Увидев Веру, она чуть заметно ей подмигнула и широко улыбнувшись произнесла обращаясь уже ко всем:
— Здравствуйте, мои милые, нежные, красивые, очаровательные девочки! Всех вас с наступающим Новым Годом, праздником надежды и веры в лучшее!
Все дружно похлопали.
— Все мы с вами, — продолжила Татьяна, — женщины. Наше предназначение быть родником живой воды, к которому мужчина возвращается снова и снова, чтобы наполняться силами. Наша программа направлена на раскрытие истинной женской природы и на гармонизацию внутреннего и внешнего пространства...
Вера слушала, осторожно оглядываясь по сторонам. К её удивлению, вокруг неё сидели в основном симпатичные, модно одетые женщины.
— Один мой хороший знакомый, из тех, кто видел меня без макияжа, ну, вы понимаете, как-то сознался мне, что мужчина, это, по сути, скоропорт, как фермерское молоко. Он просто ждёт, когда его схватят и выпьют. Да, да, именно выпьют!
Все несмело рассмеялись и Татьяна, одобрительно оглядев зал, пошла между рядами.
— Вот вы, к примеру, — обратилась она к Вериной соседке в толстых очках и длинном вязанном свитере, — скажите нам, только честно, вы готовы с кулаками биться за своё счастье? Или вы думаете всё придёт само собой?
— Я как-то думала само собой, — призналась та и покраснела.
— Цель сейчас у вас стоит жизнь обустроить, а не принцев ждать, — отрезала Татьяна и переведя взгляд на Веру уточнила, — верно? По взгляду было понятно, что у неё самой цели априори ясные и никаких комментариев не требующие. Впрочем, если говорить честно, то возразить Вере особо было нечего и она согласно кивнула.

Занятие закончилось спустя полтора часа.
— Итак, — Татьяна подняла вверх палец, привлекая внимание, — задание на выходные! Пригласить в гости мужчину! Хотя бы просто на обед! Любого! Муж на час, нет, не подойдёт, не запрещается кого-либо из соседей, ещё лучше с кем-то завтра познакомиться.
По залу прошёл лёгкий шум, который Татьяна остановила решительным жестом:
— Понимаете, дорогие мои, нужно начать готовить территорию. Порядок навести, тряпки убрать, меню пересмотреть. Можно что-нибудь всем подходящее, борщ, например, или спагетти. Кстати, в спагетти из твердых сортов пшеницы есть витамин B, необходимый женскому организму. Ну, всё, мои дорогие, до следующего вторника!

В последние годы климат в Тюмени стал заметно мягче и декабрьские холода постояли всего несколько дней. Утром, обнаружив между балконными стеклами ожившую божью коровку, Вера обрадовалась, значит совсем потеплело. Она не любила морозы на Новый Год.
А к вечеру, когда она уже вернулась с работы, вдруг повалил снег. Вера даже засмотрелась в окно, снег всё шёл, не утихая, большими хлопьями, словно в какой-то злой и холодной сказке.
Кого ей пригласить на обед она так и не придумала. В институте у них был айтишник Николай, что время от времени чинил ей компьютер и они иногда ходили вместе обедать. Наверное, она ему нравилась, но пригласить его к себе было как-то неудобно. Задание на выходные стало казаться ей несколько дурацким. Поразмыслив, она решила для начала всё же купить спагетти.
Выйдя из дома она столкнулась с Мишкой Рыбиным, её соседом со второго этажа, что курил у подъезда. Мишка молча кивнул и отвернулся. Отсидев пару лет по молодости и помотавшись по свету, он так и не устроился в жизни, перебиваясь какими-то случайными заработками. На крайний случай, подумалось Вере, можно позвать и Мишку. В сущности, он был безобидный бездельник.
Когда, купив большую пачку спагетти и упаковку помидоров черри она вернулась из "Пятёрочки", возле Мишки уже стояли двое молодых людей в чёрных пуховиках и с одинаковыми книгами в руках. На обложках книг виднелся большой золотой крест. Очевидно, это были какие-то сектанты или проповедники.
— Вообще-то, свидетелем быть в падлу. — объяснял им Мишка, — Это не по понятиям, это значит, ты как в суде, кого-то обличаешь или сдаёшь. Так что лучше говорить очевидец. Так по понятиям, поняли, зяблики?
Молодые люди не прекращая улыбаться дружно закивали.
Тут Рыбин заметил, что она стоит рядом.
— Тебе чего, Верка?
— Ничего, — сказала она и зашла в подъезд.

Проснувшись в субботу поздним утром она сразу подошла к окну. За ночь деревья подросли круглыми снежными шапками, а стоявшие внизу машины превратились в покатые белые холмики. На дворе снова была зима.
Она опустила взгляд. Божья коровка лежала на своём месте, но уже не шевелилась.
Почему-то Вера почувствовала себя обманутой.
— Да, ну тебя! — сказала она божьей коровке, целиком задёрнув штору и ушла на кухню.
Когда спагетти были почти готовы, она обнаружила, что забыла вчера купить хлеб. Решив быстро сбегать в магазин, она оделась и захватив в коридоре мусор, вышла из квартиры.

Двор, снова став белым, был совершенно пуст несмотря на выходные. Только в углу у помойных баков ковырялся одинокий бомж, в короткой куртке-пуховике с капюшоном, что носили лет десять назад. Её бывший называл такие «полупердяйки». Пуховик был ярко-полосатый и казалось, что в углу копошится гигантский цветной жук.
Вера, скрипя снегом под ногами, подошла поближе. Бомж оглянулся и, заметив её, смущённо замер, держа в руке банку с какими-то объедками.
«Надо же, не старый совсем, не грязный и даже вполне себе симпатичный... — машинально отметила Вера, — Может, просто опустился человек, всякое же бывает».
Она опустила мусор в контейнер и не удержавшись, снова оглянулась на бомжа.
Тот стоял молча и терпеливо смотрел на неё, видимо ожидая, когда она уйдёт.
Вере почему-то вспомнилась их овчарка Дора, что так же терпеливо караулила, пока из её чашки насытится нахальный кот Сенька, и только потом подходила к еде сама. Дору она подобрала совсем маленьким щенком, совсем случайно в тот день оказавшись в районе Дома Обороны. И привезла домой на ещё ходившем тогда "двенадцатом" троллейбусе, только через пару месяцев осознав, что у них растёт самая настоящая овчарка.
При их разводе она уехала жить за город, в новую семью, а Сеньку пришлось перевезти к маме, когда Вера летом поехала на курсы переподготовки в Екатеринбург. У мамы Сенька растолстел, обнаглел и ехать обратно к Вере наотрез отказался. А вскоре в Тюмени отменили и троллейбусы.
В магазине она купила ветчины и длинный хрустящий багет. Уже подходя к дому вспомнила про сыр, но решила, обойтись и так. Дома вроде был какой-то старый кусочек, но натереть в спагетти можно и старый.
Во дворе было по-прежнему пусто, лишь бомжик так же тихонько возился у мусорки. Увидев Веру, он снова перестал рыться в отходах и даже осторожно мотнул ей головой, закрыв свою банку и неловко сунув её в карман.
Вера невольно кивнула в ответ и уже прошла мимо несколько шагов, как вдруг неожиданно для самой себя остановилась и развернулась:
— Мужчина, вы спа... вы макароны будете?
Бомж удивлённо посмотрел на Веру, потом чуть подумал и нерешительно кивнул.

«Ну, вот, что ты делаешь? — начала ругать себя Вера, заходя в подъезд и поднимаясь по лестнице, — а если он заразу тебе притащит или вообще нападёт? Может ему просто в тарелке вынести?»
Она искоса оглянулась.
Бомж послушно шёл сзади и попыток нападения пока не предпринимал.
— Да чего это я? — ей стало немножко стыдно, — не собака же, человек...
В прихожей гость снял свой короткий пуховик, тщательно сложил на стоявший у входа пуфик и, оглянувшись, вежливо спросил:
— Скажите, а где руки помыть?
Выйдя из ванной, он внимательно огляделся вокруг, потом так же изучающе посмотрел Вере в глаза, слегка нагнулся и представился:
— Павел...
— Вера, — она махнула рукой в сторону кухни, — проходите...

На кухне бомж Павел аккуратно уселся на табурет, положив руки на колени. Вера невольно тайком принюхалась - помойкой от него, к счастью, не пахло. И, вообще, встреть она его в другом месте, никогда бы и не подумала, что перед ней какой-то бродяга. Она снова украдкой на него взглянула - ну, щетина, да... ну, свитер немодный... ну, сам, конечно, мешковатый и неухоженный, но всё равно не скажешь, что бомжует. Может погорелец?
Нарезав ветчины и хлеб, Вера наложила гостю полную тарелку спагетти с помидорами, сама пока решив обойтись чаем.
«Странно даже, — продолжала размышлять она, глядя как он вполне культурно орудует вилкой, — вроде не алкаш... руки сам вымыл...».
Павел, заметив её взгляд, замер и отложил вилку.
— Ешьте, ешьте, я сейчас ещё сыр поищу, — Вера открыла холодильник, — боюсь только он старый...
— Спасибо большое, и так уже вкусно, — Павел снова принялся за еду.

Сыр и вправду нашёлся в холодильнике, завёрнутый в какой-то древний бумажный пакет. Из тех, что зачем-то хранишь в углу нижней полки и никак не выкинешь. Поколебавшись Вера достала его оттуда на стол, но, развернув, тут же пожалела.
Сыр был не просто старый. Он был уже твёрдый как камень и к тому же весь заплесневел. Просто полностью весь. Скорее всего, тот, на который она думала, она всё же выкинула раньше, а этот огрызок давным-давно сунула передать матери для Сеньки и забыла.
При виде плесени Вера смутилась, а гость напротив оживился и, отломав от сыра небольшой уголок, стал с интересом его разглядывать. Потом повернулся к Вере.
— Скажите, у вас давно этот сыр?
Вера слегка покраснела и почему-то рассердившись на себя за это, ответила строго:
— Не помню, но, если не устраивает, другого нет.
Павел не обиделся, он вообще, казалось, забыл, что он у неё дома. Отодвинув от себя тарелку, он вертел перед глазами зелёный кусочек, приговаривая:
— Хорошо, хорошо, очень интересно...
«Видимо, привык к такому», — подумала Вера и пожала плечами:
— Можете весь забрать...
— Нет, достаточно, — он оторвал полоску бумажного пакета, завернул свой ломтик и тут же торопливо поднялся, — Мне пора, спасибо.
Возле двери он достал из кармана пуховика банку, бережно положил туда бумажный комок с сыром и ничуть не смущаясь взглянул на неё:
— Вера, вы меня простите, но мне срочно нужно идти.
— Конечно, — Вера неопределённо кивнула, подумав, что он скорее всего, не погорелец, а просто с прибабахом.

Назавтра, вернувшись домой от мамы, Вера обнаружила в дверной щели аккуратно свёрнутый листок бумаги. Зайдя к себе, она развернула записку и прочла несколько строк, написанных крупным размашистым почерком.
«Вера, пришлось уехать. Спасибо ещё раз за угощение. Буду после НГ. Павел»
Она перечитала ещё раз и, невольно подойдя к окну, осмотрела двор. В углу никого не было. Тогда она ненадолго задумалась, потом набрала Татьяну и, извинившись, сказала, что больше не придёт.

Когда-то, в более тучные года, Тюмень к новогодним праздникам наряжали лучше. По разнарядке властей фасады и дворы были повсеместно освещены цветными фонарями и гирляндами. Затем Собянина перевели в златоглавую и при следующих губернаторах город стал выглядеть несколько скромнее.
Но всё же традиция была положена и многие активные жильцы вместе с управляющими компаниями сами украшали свои дворы.
Соседний двор, где проходила Вера возвращаясь с работы, как раз и был таким - с развешенной на деревьях цветной мишурой и мигающими над подъездами гирляндами. Проходя там по тротуару, всему в следах от новогодних петард и фейерверков, Вера снова увидела знакомый полосатый пуховик.
Павел сидел, опустив голову на скамейке у крайнего подъезда и казалось дремал. Чуть поколебавшись она подошла поближе, и он, видимо услышав шаги, обернулся. Вера вздрогнула – из-под капюшона на неё смотрел какой-то старый дед, с глубокими морщинами на лице. Смотрел, правда, довольно приветливо.
— Извините, — она растерянно замотала головой, — тут мужчина ходил… в такой же куртке…
Не договорив, она быстро повернулась и зашагала дальше.
— Так это... так, поди, Пашка наш брал, — догнал её в спину голос старика, — у него теперь своего-то зимнего толком нету... он же щас в этом живёт, как его, всё забываю... в Милане, во!
— В Милане… — Вера остановилась. — кто, Павел?
— Ага, — довольно подтвердил дед, — сыр он там ихний спасает. Он же у нас учёный, кандидат по биологии!
Последние слова он произнёс громче и оглянулся по сторонам, словно жалея, что больше никто его не слышит.
Вера определённо ничего не понимала.
— А сюда он только лекции читать приезжает, — продолжал дед, явно радуясь возможности поговорить. — В наш университет.
Всё про плесень эту... и дома уж весь балкон банками своими заставил. А выбрасывать не даёт… а чего ему передать-то? Он же приедет скоро…

Дома Вера подошла к спящей божьей коровке, легонько постучала ей ногтем по стеклу и улыбнулась.

(С)robertyumen

Сказ о древних пешеходах

В детстве мне приходилось много ходить. Не то чтобы я особо любил это занятие, оно вечно возникало как-то попутно. Постоянно надо было куда-то резво шагать вдаль. Может, это генетическое проклятие какое - у меня род по отцу из уральцев. Транспортом их особо не баловали. Если уж пошлют куда-то, то за государственный счет и с билетом в один конец - то в ссылку на поселение, то в зону, то на фронт. А вот пешком отмахать полсотни верст за день - это было нормально. Что на покос, что на болота за клюквой, по грибы, на рыбалку или охоту - чего не коснись, вечно выяснялось, что чем дальше забираешься, тем больше найдешь. А поленишься шагать - так и не добудешь ни хрена.

Город Камышлов, где прошла большая часть моего детства, находится на старинном каторжном тракте. По нему шли вот уж точно специалисты по дальней ходьбе - хоть до Сахалина. Именно в этих местах кандальникам с особо хорошей физической подготовкой приходила иногда здравая идея выдать спринт, весело позвякивая веригами, затеряться в глухих зарослях камышей и погрузиться на дно речное, торча наружу камышовой трубкой. И фиг найдешь такого. В меру сил их ловили, поэтому - Камышлов. Методом естественного отбора оседало в местных глухоманях население, которое поймать трудно.

Ребенком меня восхищали там перины. Они были набиты лебяжьим, гагарьим или гагачьим пухом, толщину имели примерно в метр, и погружаясь в них, очень хотелось прихватить с собой камышину, чтобы не задохнуться в глубинах. Нырнув туда, понимал, что это какое-то чудо - комбинация шубы, печки и скафандра. В перине можно спокойно спать в 50-градусный мороз, но и от жары защищает надежно. И ощущение блаженной невесомости, как в гамаке или в космосе. Оказавшись в перине из пуха гагары, я успевал представить себя Гагариным, прежде чем уснуть моментально. Очевидно, что когда ссылали куда-нибудь, но давали возможность что-то унести с собой, брать надо было перину. С нею не пропадешь и на Северном полюсе.

К концу 1960-х благосостояние этого города возросло настолько, что каждый уважающий себя, добычливый мужик обзавелся мотоциклом "Урал" с коляской. Это стальное чудовище выглядело круто, пахло бензином за версту, а заправляли его не на заправке какой, а из обыкновенной бутылки или банки. Мы, дети, имевшие привычку повсюду чиркать спичками, прятали их в священном ужасе подальше при одном виде этого монстра, понимая, что может и бабахнуть. Рычало и дребезжало это чудище жутко, особенно когда только что с завода - нужно было 10-20 тысяч километров пробега, чтобы все металлические детали мотора притерлись друг с другу. Восхищал сам масштаб задачи - обогни половину планеты по расстоянию, и твой грозный Урал перестанет наконец греметь, сделается тихим и послушным, как покоренный мустанг.

Появление мотоциклов в этих семьях было своего рода революцией - дикие места, куда издревле надобно было шагать полдня, оказались достижимы за полчаса потрясающей тряски по грунтовым дорогам в колдобинах. Экипаж мотоцикла располагался так: за рулем конечно глава семейста, на заднем сиденье, крепко обхватив его и прижавшись, жена, как верная подруга крутейшего байкера, и по сути эти мужики и были ими - я до сих пор удивляюсь, как можно было не ебнуться по таким колдобинам на трехколесном мотоцикле, а у них получалось. В коляске - восторженные дети числом до трех, вокруг нас плясали то окуни, то щуки, то белые грибы - в общем, вся добыча за день. Но мотоцикл - это было ненадолго. Им доезжали туда, где кончалась дорога. А дальше мы шли. Весь день.

И разумеется, мы шли не ради самого процесса ходьбы, а чтобы куда-нибудь добраться. Нечто самое восхитительное ждало нас в конце маршрута, и отнюдь не было нам обещано - тут скорее удача, чем более редкая, тем больше радовались. Но счастье начинало сиять нам и в пути, с малого - скопища белых и груздей начинались с робкой сыроежки, гроздья клюква - с куста малины, метровая щука - с плотвы, кабан - с утки.

Уралец, вооруженный мотоциклом Урал, двустволкой, ножом, удочкой и сетями, представлял собой грозное зрелище. Я думаю, даже медведи обсирались при его виде - во всяком случае, их мы не встретили ни одного, а вот кучи попадались в изобилии.

Я думаю, раздай им по мотоциклу и винтовке к лету 1941, пц бы пришел немецко-фашистким оккупантам еще в Белоруссии. Сами бы добрались до места боевых действий, а не в разбомбленных теплушках.

Сейчас, вспоминая этих людей на фоне нынешних горожан со смартфонами, я понимаю, что уральцы даже ходили иначе. Это был размашистый, лосиный, легкий шаг, со скоростью не менее 5 км/ч, с руками, широко размахиваемыми в такт движению. Как спортивная скандинавская ходьба, но без палок. Плечи расправлены, голова высоко поднята, глаза внимательны, фигуры поджары, жилисты. Любая пересеченная местность пересекается без проблем. Болото - не утопнет, пройдет по каким-то корягам. Речка - перепрыгнет, оперевшись мимоходом на сук какой-нибудь нависающий. А на подгнивший не ступит. Надо сориентироваться с высоты - взмахнет на дерево. Запарился - нырнет, поплавает.

Температура воды при этом не имела особого значения. В жару речка могла прогреться хоть до +30. Ну и хорошо - приятно, вода теплая. Околонуля - тоже неплохо, бодрит. Эти люди привыкли сызмальства нырять из парилки в снег или прорубь. Распутывать заледеневшую леску над прорубью голыми руками. Руки оставались горячими. Отец, закончив однажды такую операцию, заметил однажды, что мне совсем хреново - замерз. Содрал с меня одним движением шесть варежек и перчаток, надетых методом матрешки, энергично растер мне кисти - голыми, горячими руками. Я охренел тогда настолько, что неделю потом ходил в прекрасном тонусе, перестав мерзнуть, разогревшись как печка. До организма дошло, что если не раскочегарится, то ему кранты на таком морозе.

Мне это казалось нормальным, но сейчас я понимаю, что простое передвижение и досуг на дикой уральской природе представляло собой всесторонний комплекс физических упражнений на свежем воздухе, которому бы обзавидовался любой фитнес-центр большого города. Где ты найдешь в городе такое разнообразие коряг, гатей, буреломов, утесов, свежей воды без запаха хлорки? Столько живности, грибов и ягод? Как добудешь столько чистого воздуха с сосновым и кедровым ароматом?

Ну и результат был естественный - это были крепкие люди с прекрасным жизненным тонусом. Они часто смеялись и были счастливы. К жизни без леса отнеслись бы как к каторге. И потом, они же постоянно там что-то добывали! А не платили фитнес-центру. Вот что лучше - мешок клюквы за плечами и сознание, что твои дети обеспечены ею на всю зиму, или показания индикатора, что ты пробежал сегодня положенные 10 километров, или навертел педалями 30 на велотренажере, или даже получил потрясающую скидку с 20 до 17 тысяч рублей в месяц как постоянный клиент фитнес-клуба?

Я сужу просто по лицам и контингенту. Московский фитнес-центр - преимущественно крашеные блондинки довольно стервозного вида, с надутыми губами и грудями, накладными ресницами и ногтями, возраст обычно предбальзаковский, общее ощущение - усталая, разъяренная, отчаявшаяся кошка, драная во все дыры, мотивация - бросят ее, если выйдет из формы. Форма эта иногда великолепна, девушки упорно работают над собой. Но на такую степень ебанутости решаются немногие. Это лучшие, самые волевые, красивые и благополучные. Победители жизни. Но мегаполис состоит в основном из занявших не первое место. Приглядимся к ним. Обычно проблемы в талии и жопе, скрюченная левая рука, а то и обе, шаркающаяся походка с волочащимися ногами, скорость не более пары километров в час, но подолгу застревают и столбиком.

Или замирают на скамейке - можно полгорода объехать за час и найти то же тело на том же месте в той же позе с тем же сердитым или сонным выражением лица. Близорукий взгляд, упершийся в экран, у многих уже очки, у остальных очевидно скоро будут, кто еще не в контактных линзах. Если на экран упадет прямой солнечный свет, ударит дождь, они уже неспособны догадаться переместиться на метр левее или правее, где есть тень и сень. Если какая рука свободна от смартфона, она висит плетью, как у сухоруких. Если рядом парень или девушка, их можно изредка распихать от виртуального сна, чтобы послать в инстаграмм фотку счастливой пары. Если рядом ребенок, он может убежать куда угодно, его нескоро хватятся. Но лучше, конечно, выдать ему смартфон поскорее, чтобы утих и надежно зафиксировался в коляске самостоятельно.

И вот я думаю - каждая земля, помимо обычных посевных культур - пшеницы, картошки, кукурузы и так далее - выращивает еще и очень разное население. Скудная почва Урала выращивала настоящих уральцев - крепких, стойких, жизнерадостных - лесных в общем людей. Мегаполис выращивает полудохлых, подслеповатых и глуховатых. Рахитичных и разжиревших. Раздраженных и равнодушных. Всемогущих и беспомощных. Реально зомби какие-то.

... В этот месте своего ехидного монолога дядя Саша чуть не поперхнулся сигаретой, выхватил смартфон, глянул там на время и отчаянно воскликнул:
- Вот чего я тут распизделся, старый пень?! Началось же уже!!!
Он кликнул на закладку, на экране задвигались какие-то фигурки, вялые, как под микроскопом сперматозоиды из презерватива городского жителя.
- Вот, что я и говорил! Бревна и дупла! Ну и отвалят им сегодня!

Судя по этой фразе, начинался футбольный матч Россия - Бельгия. А дядя Саша сурово продолжал:
- Наторчались в пробках, надышались грязным воздухом, насмотрелись в смарты, и вот пожалуйста - это теперь наши игроки! Других нет! Жопа и голова - вот где две наши главные беды! Именно из них растет все остальное - руки, ноги! Да и не в традициях русского народа бегать - басурманское это занятие. Наше дело - ходить гордо, широко, с достоинством, как стадо баранов какое-то! - горько сказал дядя Саша, комментируя один из эпизодов атаки нашей сборной. Наскоро распрощался и заспешил домой.

А я подумал, насколько насыщена лесными образами речь человека, выросшего на природе. Прямо Паустовский какой или Пришвин дремлет в каждом. Вот попалась фригидная, неуклюжая баба или футболист - на ум сразу приходит бревно. Дырявая защита - дупло. Склероз напал - пень. А уж в раздумьях, что откуда произрастает, в вечной топологии отношений руки-жопа-голова и прочее, чудится какой-то диковинный и запутанный лесной организм. Одна фраза - и полная характеристика игры нашей сборной, и самокритика, и прогноз результата, и анализ причин. В самом деле, в городах мы явно засиделись. Не любит природа кучных малоподвижных сборищ.

Два дебила – это сила, пока смерть не разлучит их!
----
У меня женился хороший друг. Еще на стадии общения с будущей женой у него кипел мозг на любовной почве. Когда же они поженились, кактус вырос в головах у обоих – они все время держались за руки, прилюдно целовались, а расставшись, звонили друг другу каждые полчаса.
И вот вечер. Звонок от них. Срочно приезжай, очень срочно, кроме тебя некому помочь! Ладно, еду. Открывают дверь. Мама дорогая! Оба перепачканы чем-то белым, правые руки сцеплены, а на них надета какая-то бадья из-под краски.
Оказывается, они насмотрелись тик-тока, а там был совет, как сделать сувенир «руки влюбленных». И они сразу поняли, что вот оно! Это их шанс! Нужно развести в бадье силикон, взяться за руки и опустить это рукопожатие в силикон. Когда тот застынет, аккуратно вынуть руки и залить в полученную форму гипс. Получится статуэтка в виде рукопожатия.
То ли рецепт был неправильный, то ли химический процесс пошел не так, но из разведенной ими бурды после ее затвердевания руки не вынимались. От слова совсем. Хуже того, месить это хрючево они решили вместе, для чего на левые руки надели перчатки и месили смесь ими. Перчатки были хб, и после затвердевания смеси и на левой руке у обоих тоже получился гипс. Хорошо, что мой номер был у друга на кнопке быстрого вызова, а то долго бы он этим гипсом его набирал.
Долбить этот волшебный горшок в домашних условиях мы не решились, и я повез болезных в травмпункт, считая, что уж там-то с гипсом и подобными смесями обращаться умеют. Пока я их вез и ругался, эти придурки на заднем сидении целовались и даже, судя по звукам, успели отлюбить друг друга.

Шёл сейчас по улице и видел первую любовь или что-то типа того. Высокий мальчик подростковой внешности лет под 16 лихо мчался на самокате с мелкой девчонкой, которая ему видимо наплела, что ей тоже 16. Парень держался за руль широко расставив руки, а внутри его рук была девочка.
Он так её заблокировал руками, чтобы она не выпала, он был сзади она спереди в пространстве из его рук. Мальчик так положил руки и я думаю он сделал это специально потому что я тоже был маленьким мальчиком он положил свои руки ТАК что эти руки ну как бы соприкоснулись сбоку к её груди.
В этот момент я как раз посмотрел на них и увидел, как эта девочка очень сильно смутилась. Она посмотрела по сторонам словно боясь что её кто-то увидит и повернулась немного по-другому чтобы его руки не находились в таком слишком провокационном положении, а парень в этот момент сделал вид будто он ни при чем.
Эта девочка, которая слишком маленькая для таких обнимашек и этот парень и это лето 2023 года и это "случайное" касание груди и этот полноватый старик проводивший взглядом эту парочку у которой чуть было не возникла первая любовь и это все куда мчалось и все вокруг закружилось старик упал и в его глазах, как в матрице цифровой камеры на мгновение заскринилась сцена молодой парочки на самокате и все продолжало двигаться стрекозы летели, муравьи ползли, машины и скутеры мчались, пух кружился и духота давила и только сердце уже не билось и кровь пульсировала по инерции прокачивая кислород по уже омертвелому организму в свой последний летний круг.

Аз воздам
На фоне последних историй про бандитские девяностые вспомнилось.
Работал некоторое время назад в небольшой конторке - делали всякое металлическое - от экранов на радиаторы до флюгеров. Руководил моим отделом Виталий Николаевич, мужичок уже за шестьдесят, скромный, тихий, с короткой бородкой и в очочках. И жестами, и речью, и внешностью, он напоминал профессора Преображенского с одной поправкой - у него изуродована кисть левой руки, двух пальцев не хватает. Где ему так прилетело никто не спрашивал, а сам он не рассказывал.
И вот однажды в пятницу собрались после работы в курилке. Выпиваем, а фоном на маленьком телевизоре кино показывают. Есть такой перестроечный фильмец “На запасном пути”, может быть, помнит кто-то. Вкратце сюжет такой: бывшего лагерного надзирателя бывший же зэк в присутствии его сына называет подлецом. И с тех пор становится отставному вертухаю неспокойно: бегает он по знакомым, да у каждого интересуется: подлец он на самом деле или нет, типа, правду свою ищет. Лично мне кинцо запомнилось главным образом тем как смачно там Михаил Ульянов солёными огурцами хрустел.
Смотрим вполглаза, и кто-то вдруг говорит: да ладно, не бывает такого. Мол, набор случайностей, натяжек да выдумок.
И вдруг Виталий Николаевич глянул исподлобья и говорит: “Бывает!”
Настолько это было серьёзно произнесено, что все замолчали и уставились на него.
И он рассказал историю. Дальше от первого лица.
“В девяностые годы работал я в маленьком НИИ, которое выпускало измерительные приборы для космических аппаратов. Когда Ельцин пришёл, всё посыпалось, заказов не стало. Директор начал сдавать заводские корпуса разным фирмочкам под офисы да склады, но денег, понятно, сильно много всё это не приносило. Ну и мы с ребятами организовали небольшое предприятие - выпускали видеокассеты. Взяли в аренду технику, подрядили институтскую типографию печатать обложки - и пошло дело. Ну а как деньги подтянулись, вместе с ними пришли и бандюганы. Сначала даже ссор особых не было, да много они и не просили. Приходилось отстёгивать - ну а как? Власти нет, правоохранители тоже известно какие тогда были: когда убьют, тогда и приходите. Но, наконец, увидели бандюки, что дела у нас идут, и начали трясти как грушу. Каждую неделю заходили и денег требовали. Не дашь - принтер разобьют, комп сломают, а то и по физиономии кому съездят. Главарём у них был маленький такой армянчик, не запомнил его особо - всё бегал за спинами своих мордоворотов. А вот те были колоритны. Самый крупный - бугай лет двадцати пяти - назывался Гиря. Это прозвище он получил благодаря маленькой гирьке, которую носил на длинной такой цепи, пристёгнутой к ключевому брелоку. О предназначении сего аксессуара догадаться было несложно, а вскоре я испытал его действие на себе. Как-то ввалились эти ублюдки пьяные, и начали требовать денег. Мой партнёр куда-то уехал, ну они и накинулись на меня. Как я ни убеждал, что денег у меня нет и что денежные вопросы не решаю, всё равно досталось мне от них. Это был 95-й год, как раз вышел фильм “Казино” с Де Ниро. В этом фильме была сцена, где двум шулерам по указке босса разбивают костяшки пальцев молотком. И вот то ли спьяну, то ли от юношеского удальства решил Гиря повторить этот фокус. Распластали они меня на металлическом столе. Один голову держит, другой руку. Закатали до локтя рукав, и давай Гиря своей гирькой по ней метится. Попадал он не сразу, несколько ударов тяжело бухнули по столу, оставив глубокие вмятины. Я ещё потом лет пять с ужасом вскакивал, слыша как за окном с металлическим грохотом грузили мусорные контейнеры. Наконец, гирькой прилетело сначала по предплечью - как итог - две сломанные лучевые кости, а затем и по пальцам. Мизинец сразу отлетел, а безымянный позже отняли в больнице - там от костей одна каша осталась. Когда они ушли, еле добрался до телефона, чтобы скорую набрать - встать не мог на ноги от боли, она словно насквозь пронизывала, мешая двигаться. И не только было больно, но и противно: я кандидат наук, сорокалетний мужик с семьёй, двумя детьми, а тут эти безмозглые оболтусы…
…Снова Гирю я встретил через пятнадцать лет, в 2010-м. Было это в “Золотом Вавилоне” на Проспекте Мира,, возле секции с кроссовками. Смотрю - мужик высокий, удивительно похожий на моего старого знакомца. А с ним мальчишка лет пяти, на маленьком трёхколесном велосипедике. Приглядываюсь к дядьке, смотрю - и он меня узнаёт. Меня тут словно ужалило что-то, вспомнил я все те годы, всё, что переносил от этих сволочей, свою изуродованную руку. Шагнул к ним, но не к отцу обратился, а к мальчишке: “Мальчик, - говорю, - ты знаешь, что твой папа людей мучил и избивал?” И тут же пожалел: ребёнок стоит, глазёнками хлопает, то на меня, то на отца взгляд переводит. Тут меня Гиря под руку хватает и в сторону тащит.
Ты охренел, что ли? - шипит на ухо. - Это ребёнок же! Иди скажи мальцу, что пошутил!
А ты забыл, что делал тогда? - спрашиваю его. Говорю, а сам себя не в своей тарелке чувствую. Действительно, пожилой уже, вроде бы, человек, а вспылил ни с того ни с сего. Прошлое должно оставаться в прошлом, кто старое помянет, тому глаз вон, и всё такое… Уже готов был в самом деле извиниться, сказать мальчишке, что обознался. Но Гиря заговорил, и я передумал. Из него вдруг полилась вся эта гнилая бандитская апологетика. Мол, лохов надо было учить, если бы не я, то другой бы грабил, да у тебя у самого было рыльце в пуху…
Я слушаю, а в голове ураганом проносятся и поборы их, и избиения, и как они однажды ко мне домой ворвались, сломав советскую фанерную дверь, так что беременная жена чуть ребёнка не потеряла от страха. Вспомнил и звуки ударов по металлическому столу, и их красные пьяные рожи, и как рыдала моя мать в больнице у палаты, и как у отца кулаки сжимались в бессильной злобе, когда я рассказывал ему ту историю… Я кидаюсь к ребёнку, сую ему под нос свою изурдованную клешню и говорю: “Вот, смотри! Это твой отец со мной сделал!”
И через секунду оказываюсь на земле. Гиря сбил меня с ног и с минуту, пока не подоспели охранники, месил ногами. Я встал. Смотрю на рожу его красную, а сам смеюсь: вот этого твой сын никогда не забудет. Мальчишка в самом деле рыдает. Уже и мать подбежала - с недоумением смотрит на меня, и с изумлением - на мужа. Видать, не знала его прежде таким.
Но это ещё не конец истории. Через десять лет снова увидел я этого Гирю. Поехал на продуктовый рынок за картошкой к зиме и заметил его среди грузчиков. Еле узнал: ничего в нём не было ни от бугая из девяностых, ни от импозантного мужика средних лет из торгового центра. Худой как щепка, пропитая серая физиономия, под закатанными рукавами пыльной спецовки - высохшие руки в синих нитях вен. Увидел он меня, подошел, и заговорил без предисловий, словно не десять лет прошло между нашими встречами, а минуту назад его от меня в магазине оттащили. “Ну привет тебе! - говорит и ощупывает уставшим, без ненависти взглядом. - Куришь? Выйдём?”
В этом “выйдем” не было ни напряжения, ни вызова. Да и не боялся я теперь вызова от него - хоть и старый уже, а от такого субчика и левой пяткой бы отмахался - в чём там только душа держалась!
Мы закурили. Он некоторое время на меня смотрел и, наконец, заговорил.
Извини за прошлое, - произнёс глухо. - Время такое было. Денег хотелось, девок. Дурак был… При коммунистах не было ничего, и как появилась возможность, все мы кинулись за джинсами этими, видиками и жвачками. А сейчас как вспомнишь все джинсы эти…- махнул он рукой. Секунду промолчал, вздохнул и вдруг на меня остро глянул: - Но и ты тоже…
Что я? - улыбаюсь зло.
Я не про то, что тогда, а про магазин, помнишь?
Помню.
Я тогда в завязке был, думал, дурак, прошлое в прошлом оставить, да, видать, не убежишь. - он криво улыбнулся. -. Сын рос, я слова бранного при нём не говорил, жену пальцем не трогал, работу нормальную нашёл. А с того момента как мы с тобой сцепились, как-то всё поменялось. Сначала огрызался на жену, потом и руки стал распускать. Через два года ушла он от меня. Сына сперва только по праздникам видел, а сейчас и вовсе…
Ну а ты?
Бухаю, - невесело улыбнувшись, развёл он руками. - Да я тебе ничего не предъявляю, не думай. Ты сам как?
Я рассказал вкратце. Мы докурили, и я ушёл, забыв о картошке. Он провожал меня до выхода, и словно ещё сказать что-то хотел, да не сказал”.

Вот такая вот история… Тяжёлое время было, да.

НЕ МОЁ. Прислал институтский товарищ. Публикую с его ведома.

Жестокая правда Иона Дегена – солдата, хирурга, поэта

«Воздух вздрогнул. Выстрел. Дым.
На старых деревьях обрублены сучья.
А я еще жив. А я невредим. Случай?»

Ион Деген

B маленьком городке под Калининградом есть братская могила. В ней похоронены танкисты, погибшие в Восточной Пруссии зимой 1945-го. Среди имен на постаменте – ЛЕЙТЕНАНТ ИОН ДЕГЕН.
Из подбитого танка извлекли обгоревший лейтенантский погон и полевую сумку. Hашли листок со стихами... Останки танкиста погребли, стихи прочитали... и до конца войны, и после нее, из уст в уста передавали страшные строки погибшего, как считали тогда, безымянного автора.
А в 1988 году в «Огоньке» эти восемь строк опубликовал Евгений Евтушенко. Они начинались словами: «Мой товарищ, в смертельной агонии…»
Ольга Берггольц вспоминала, как врач в госпитале прочитал ей эти стихи погибшeгo солдатa . «Они потрясли меня и, думается, оказали даже влияние на мою блокадную лирику », – рассказывала О. Берггольц.

Ho лейтенант Ион Деген не погиб...
Выжил...
Дегена подобрали после боя. 7 пуль и 6 осколков изуродовали лицо, пробили грудь, руки и ноги.

Из интервью Иона Дегена: «Господь... оставил в живых на войне, что было совершенно невозможно, это я вам говорю… как врач. В моей истории болезни... написано: «Травма несовместима с жизнью».
Спустя годы он встретил врача, спасшего ему жизнь.

– ...Спасибо, Василий Дмитрич. – ...За что?
– За то, что вы мне жизнь спасли.
– А что, мы с вами знакомы?
Я рассказал, как он лечил меня, и он вспомнил: «Это ты! Не может быть!.. Выжил?!»
Кощунство, или Жестокая правда войны

Мой товарищ, в смертельной агонии….
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит.

Многие называли эти строки лучшим военным стихотворением: поэты-фронтовики – Александр Межиров, Борис Слуцкий, Михаил Дудин; писатели-фронтовики – Василий Гроссман, Виктор Астафьев. Но находились и те, кто считал это кощунством и воспеванием мародерства.
Правда войны...
«До тебя мне дойти нелегко, а до смерти четыре шага». Разве не это правда войны? Женская верность. Мужская любовь и готовность к смерти ради этой любви. Высокая и красивая правда!
Но «...выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую» – это тоже правда войны. Неприглядная, жесткая, но… правд a !

Так и стихи Дегена. Страшные по своей сути. Такие же страшные, как и сама война. Когда снять валенки с только что погибшего друга – это не кощунство. И вот именно в том, что «это – не кощунство», заключается ужас войны.
Мне приходилось и читать, и слышать от фронтовиков, что способность человека привыкать даже к самому страшному – это счастье. Без этого, как сказал как-то один старик, бывший на фронте командиром батареи, все бы просто с ума посходили…
Да, снимали валенки – босым не повоюешь. Да, радовались, что остались живы... Да, теряли товарищей и продолжали жить дальше... Об этом и писал Ион Деген.

На фронте не сойдешь с ума едва ли,
Не научившись сразу забывать.
Мы из подбитых танков выгребали
Всё, что в могилу можно закопать.
Комбриг уперся подбородком в китель.
Я прятал слезы. Хватит. Перестань.
А вечером учил меня водитель,
Как правильно танцуют падеспань.

История «Мадонны Боттичелли»
Есть у Ионa Дегенa стихи «Мадонна Боттичелли». Есть и рассказ с таким же названием.

В имении, оставленном врагами,

Среди картин, среди старинных рам
С холста в тяжелой золоченой раме
Мадонна тихо улыбалась нам.

«Наступление выдохлось. Нас отвели в тыл. Мы поселились в роскошном имении. В том самом, в котором мы увидели эту картину. Но черта с два танкистам дадут усидеть в имении. Нас поперли. Не немцы – свои. Штаб стрелкового корпуса».
Лейтенант Деген повесил «Мадонну Боттичелли» в офицерской землянке.

...Яснее батальонного парторга
Мадонна рассказала нам о том,
Что милостью окажется раненье,
Что снова нам нырять в огонь атак,
Чтобы младенцам принести спасенье,
Чтоб улыбались женщины вот так.

А потом приехала комиссия из политуправления фронта. И штабной полковник с воплем: «Кто разрешил икону?» полоснул ножом по висевшей в углу «Мадонне Боттичелли».
Армейский капитан, начбой, как пишет Деген, врезал ему по морде. Капитан! Полковнику! Да из политуправления! Да при штабных офицерах! Трибунал? Расстрел?
«... полковник вскочил и выхватил пистолет... ни о какой субординации уже не могло быть и речи… Забрали мы пистолет. Руки скрутили. Связали его... Политотдельцы, слава богу, сообразили, что если озверели офицеры из экипажей, то лучше не иметь с ними дела.
Явился к нам сам член военного совета. Начбой всю вину взвалил на себя. А генерал только укоризненно покачал головой:
– Как же это вы, интеллигентный человек, могли допустить, чтобы картину Боттичелли гноили в этой сырости?
На следующий день прилетели из Москвы реставраторы и «Мадонну» увезли. Вот такая история.

Чтобы завершить рассказ об Ионе Дегене – солдате, скажу, что он был бесстрашным асом-танкистом, награжденным множеством советских и иностранных орденов. И медалью «За отвагу». Еще остались в награду четыре ранения и более двадцати осколков и пуль.
Его дважды представляли к званию Героя Советского Союза. И дважды не дали... То ли строптив не по чину был молоденький лейтенант, то ли биография подкачала...
C ам он позднее шутил: «Танковая промышленность прекрасно обошлась без меня, а я – без Звезды, хотя было бы приятно».

Осколки с той войны

В 1960 году журнал «Хирургия» напечатал статью об уникальной операции. Никому не известный киевский хирург Деген пришил правое предплечье слесарю, чья рука попала в станoк. Позднее Ион Лазаревич вспоминал: «Я возненавидел слово «ампутация». Решил, что стану врачом и буду не ампутировать, а пришивать конечности».
Он закончил медицинский институт, защитил кандидатскую и докторскую. Из интервью Иона Дегена.

«Я тогда работал в детской костной больнице. Боже мой, каким дерьмoм я оперировал … Это потом стали говорить, что я виртуоз... у меня после ранения не работает большой палец правой руки, рабочей, и вот с такой рукой, да еще с такими инструментами, я должен был быть виртуозом. Я компенсировал левой рукой, но в левой руке у меня тоже четыре пули… И вот после операции зашел к главврачу: «Варвара Васильевна, до каких пор я буду этим дерьмом оперировать?» Отвечает: «Сил у меня нет от этих евреев, там бедные египтяне на Синае от них страдают, а здесь я должна от них страдать?» Ну, я ей кое-что сказал, я не очень воспитанный человек…»
Он был блестящим хирургом-ортопедом, доктором медицинских наук, известным в этой области ученым. Работал в обычной больнице рядовым врачом. Что тут скажешь? Mы все знаем, как это тогда было...

Из интервью Иона Дегена:

«Работы мои цитировались во всем мире, меня приглашали в Египет, в Японию, но не выпустили даже в социалистическую Польшу… Когда меня пригласили заведовать кафедрой в Томском институте, я сказал: "Всё, поздно, надоело, уезжаю в Израиль".
Шел 1977 год. Уезжающие были отщепенцами и предателями родины. Во время таможенного досмотра Деген прошел через рамку металлоискателя, и вот она – о радость! – зазвенела. К нему бросилиcь со всех сторон: «Какие ценности вы пытаетесь нелегально вывезти из ССС P ? Снимайте обувь! Говорите! Где?!»
Он усмехнулся и честно сказал, где.. «Один – в плече, два – в спине, под лопаткой». И пояснил: «Осколки, с той войны.»

Груз медалей юбилейных

9 мая 2010 года Израиль отмечал 65-летие победы над фашизмом. Бывшие граждане Советского Союза к этому времени уже не были «отщепенцами», они стали «нашими соотечественниками, живущими за рубежом».
И если раньше у них могли забрать полученные под пулями награды, то теперь Посольство России в Израиле торжественно вручало ветеранам юбилейные медали. Этому событию Ион Деген посвятил стихи. И прочитал их... военному атташе с глазу на глаз.

По-царски нам на сгорбленные плечи
Добавлен груз медалей юбилейных.
........
А было время, радовался грузу
И боль потерь превозмогая горько,
Кричал «Служу Советскому Союзу!»,
Когда винтили орден к гимнастерке.
сейчас всё гладко, как поверхность хляби.
Равны в пределах нынешней морали
И те, кто блядовали в дальнем штабе,
И те, кто в танках заживо сгорали.

Xромой доктор

Однажды в больницу отец-араб привез младенца, грязного с головы до ног. Доктор Деген сам помыл малыша, осмотрел, лечил семь месяцев и вылечил.
Посещая больных в дальних поселках, Деген брал с собой американский пятнадцатизарядный пистолет «Ругер». Однажды на дороге его начал преследовать форд. Oн расказывал:
«Я остановил машину... вышел из автомобиля. С «Ругером»... подошел к форду... За баранкой сидел араб лет двадцати пяти. Увидев «Ругер» в моей руке, он… стал белее мела.
– В этом пистолете пятнадцать патронов. Если я увижу тебя за мной… будешь трупом. Понятно? – и завершил эту речь лучшим образцом из моего танкистского репертуара. Bпечатление было такое, что он всё понял. Я сел в автомобиль и уехал, а он остался стоять ».
В следующую среду в кабинет заскочил знакомый таксист.
– Ну, доктор, наделал ты переполох в арабских селах. Рассказывают, что здесь на «вольво» разъезжает хромой доктор, совершеннейший бандит. Но говорят, что этот хромой доктор... отмывал от говна арабского младенца и вылечил его.

Подарок Всевышнего

Об Ионе Дегене можно расcказывать бесконечно. О Дегене – воине. О Дегене – враче. О Дегене, организовавшем протезирование в Израиле Льву Яшину. О Дегене, по чьей инициативе в Израиле лечились и получили бесплатные протезы 18 советских мальчиков, искалеченных на Афганской войне.
Ион Деген умер 28 апреля 2017 года. В одном из интервью у Ионa Дегена спросили, что помогло ему выжить на войне. Он ответил: «Во время войны я об этом не задумывался. Считал, что случайность, удача. Теперь понимаю, что это подарок Всевышнего».

Есть у моих товарищей танкистов,
Не верящих в святую мощь брони,
Беззвучная молитва атеистов:
– Помилуй, пронеси и сохрани.
Стыдясь друг друга и себя немного,
Пред боем, как и прежде на Руси,
Безбожники покорно просят Бога:
– Помилуй, сохрани и пронеси!

Текст содержит 2372 слова. Автор: Vovanavsegda. И не говорите потом, что вас не предупреждали.
Про спасение на водах 31.
Skeleton in the closet или назад в будущее.
1. Два с лишним года назад довелось побывать в городе моего детства. Малая родина никогда мне не нравилась и я старался с визитами туда не частить, но дела по наследству решаются только лично и вот пришлось вновь туда вернуться. Одним днём все вопросы утрясти не удалось и пришлось заночевать в опустевшей родительской квартире.
Было уже темно, когда в дверь позвонили, что меня удивило, никого с визитом я точно не ожидал. Открыв ночному гостю, я увидел на пороге лысоватого пузатенького мужичка, в отлично сохранившемся советском трико "с коленками" и нелепых "бабушкиных" очках, перемотанных для надёжности изолентой. Пришелец протянул руку: "Не узнаёшь? Это я-Сашка, твой старый сосед и товарищ. Гулял вот с собакой, смотрю в вашей квартире свет горит, я и подумал что это наверняка ты приехал. Пойдём ко мне в гости, выпьем, поговорим, и самое главное-мне надо кое-что тебе показать".
Я не был у Саши дома последние 40 с лишним лет, а создалось ощущение, что отсутствовал только неделю. В обстановке его жилища не изменилось вообще ничего, я словно попал в прошлое, образца СССР 70х. В углу стоял ч/б телевизор, заботливо накрытый тюлем, на стенах висели эстампы, чеканки и выжженые ещё детской рукой хозяина пейзажи, ну и разумеется ковёр с оленями.
Уже ближе к утру, когда над столом повисла особая нетрезвая тишина-такое обычно случается перед дракой, Саша наконец решился и приступил к делу, предварительно попросив: "Вова, только между нами. Я думаю, что меня прокляли и почти уверен, что это сделал ты. Вот сам посуди, мне 55 лет, а у меня нет жены, нет детей, нет друзей и денег. Ты давай перестань надо мной смеяться, сейчас всё покажу и расскажу".
Он ненадолго вышел и вернулся с круглым металлическим цилиндром, в котором я узнал игрушку старых времён и одно из любимых развлечений детства-мыльные пузыри.
Сашка открыл жестянку, достал из неё несколько листочков в клеточку, явно вырваных в своё время из школьной тетради и протянул их мне.
"Опаньки, да ведь это полный список индейцев нашего двора и заполнен он явно моей рукой".
"И тишины бальзам пролился, чтоб залечить ушибы звука".
Я в недоумении смотрел на закадыку: "Ты где это взял? И какое нафиг проклятье? Объясни мне, что происходит, старый ты алкаш?".
Александр почесал лысину и поведал: "Помнишь, когда закончились испытания на звание-настоящего индейца? Ты тогда заявил, что главное для индейцев-это "полная тайна вкладов, т.е. организации", а потом предложил список членов нашего племени положить в водонепроницаемую тару и привязать к стреле. Далее предполагалось найти высокое, отдельно стоящее дерево и запулить стрелой в его вершину, так что-бы нам было видно где находится архив, а все остальные никогда бы не догадались.
Подходящего дерева рядом с домом мы не нашли и тогда решили, что столб линии электропередачи тоже сгодится. Удобней всего было стрелять нашей "военной тайной" с моего балкона, что мы и сделали.
40 лет я каждое утро видел из окна эту памятку и знал, что я настоящий индеец, пока год назад столбы не спилили, заменив на железобетонные. К счастью я упел найти нашу стрелу, пока их не растащили на дрова или не вывезли на мусорный полигон. Потом прочитал привет из прошлого и обнаружил, как ты написал про меня, что: "Сашка: чмо, дурак, балбес, шакал, никогда ему не стать вождём и вообще он не индеец, а загорелый бледнолицый. Не будет ему в жизни счастья, пока мне велик не починит". С тех пор я почти уверен, что все беды в моей жизни из-за тебя и этого проклятья. Давай расколдовывай, а то "маме нажалуюсь".
Я взял в руки наш манускрипт и убедился, что Саня прав, я его там раскатал как бог черепаху. Все люди из списка были распределены с точностью и тщанием, каждому присвоен порядковый номер, индейское прозвище и даны исчерпывающие сведения о личности (на тот момент, в очередной раз, по телевизору показывали "17 мгновений весны" и я видимо под впечатлением от фильма, присвоил всем индейцам воинские звания и краткие характеристики, типа: старший лейтенант "Высокое облако". Характер — нордический, выдержанный. С товарищами по работе поддерживает хорошие отношения ........).
Вот уж воистину, все скелеты в шкафу оживают рано или поздно, обрастая новыми подробностями, о которых никогда б мы не узнали, если бы не случай.
Я покосился на столовое серебро и подумал, что вилкой в бок это наверное больно: "Да не вопрос дружище, где подписать?".
2. Память детства-это навсегда и я вспомнил всё. Было начало лета 1976, когда мы возвращались с просмотра очередного фильма про индейцев, живо обсуждая перепитии незамысловатого сюжета. Кто первым решил, что мы тоже так можем, а Инчу-Чун, Виннету и Чингачгук нам в подмётки не годятся, время не сохранило, возможно даже я. Как бы не было это на самом деле, но утром следующего, дня все во дворе уже щеголяли в "мокасинах", пончо и роучах из "всамоделишних орлиных" (голубиных разумеется) перьев.
От количества свежеиспечённых индейцев рябило в глазах, а от обилия перьев на пустых головах, у бабулек на лавочках началась аллергия. Надо было что-то делать и тогда кто-то ушлый (время не сохранило кто), возможно даже я, предложил устроить что-то типа экзамена на настоящего индейца: "А то понадевали мокасины, а сами может и не индейцы вовсе, а просто загорели, вот и всё".
В предмете все разбирались на уровне экспертов и уже через 10 минут было придумано название для вновь созданного племени и единогласно решено именоваться впредь: отрядом им. Гойко Митича (Гоймики).
Ну не знали мы, невинные на тот момент души, что оказывается можно и так ....... и тем более не могли знать, как это безобразие называется.
Ещё через полчаса был готов список "смертельно-опасных" и суровых испытаний, выбран ВРИО вождя и назначено время для квалификации. Стыдно сознаваться, но креативом грядущие игрища не очень отличались от банального ГТО, выделяясь лишь индейским колоритом и использованием велосипедов, заменявшим "индейцам" лошадей.
Один из весёлых конкурсов, состоял в том, что надо было ехать на велике по прямой а племя кидало в тебя копья. Задача была проста, как промокашка: не свалиться по дороге.
Для соблюдения Т.Б. испытуемого обряжали в фуфайку и валенки, что на тот момент считалось защитой 80го левела и по нашему твёрдому убеждению давало +100 к неуязвимости.
Всё было прекрасно и первые трое, отделалавшись шишками и синяками, благополучно добрались до финиша. А вот четвёртому не подфартило и копьё застряло у него в спине, пробив непробиваемую до того момента телогрейку. Чувак заревел и убежал сдаваться к бабушке, а соревнования пришлось резко свернуть, по причине "плохой погоды" и розыска организаторов мероприятия, родствениками аутсайдера.
На следующий день, получив ремня от родителей, мы резко "поумнели" и учтя предыдущие ошибки, замотали наконечники наших копий тряпками. Дело пошло на лад и вроде как уже ничего фатального не предвиделось, пока не подошла моя очередь сдавать зачёт на индейца.
Набрав немыслимую скорость я мчался к заветному горизонту и копья свистели вокруг меня, как ядра на столетней войне. Три или четыре попали в бочину и всего только одно по башке, вот ещё 20 метров и я сдам экзамен. В сердце моём не было страха и взор мой пылал, как вдруг всё вокруг завертелось и я увидел стремительно приближающийся асфальт. Дальше всё что случилось, известно мне только со слов очевидцев.
Когда я пришёл в себя, то братья по крови рассказали: "Ты мчал как ветер и был страшен в гневе, наш краснокожий воин. Но этот малохольный Сашка, оказался ко всему прочему ещё и косым. Этот недостойный сын осла, умудрился попасть своим контрафактным копьём, прямо в переднее колесо твоего боевого коня. Держись брат-индеец, раны твоего иноходца были смертельны и мы его пристрелили: "Мне очень жаль, Боб, что твоя гнедая сломала ногу...."".
Роняя мужественные слёзы я на негнущихся ногах (валенки, ватные штаны и телогрейка) подошёл к своему павшему скакуну. Вид его был ужасен и сердце моё сжалось в тоске и печали. Подло брошенное кривой рукой копьё, нанесло моему боевому другу раны несовместимые с жизнью: половина спиц переднего колеса отсутствовала, а оно само получило самую огромную и невиданную до сих пор в мире "восьмёрку, шансов которую исправить не было. Вилка загнулась под невообразимым углом, починке не подлежала и велику однозначно были "кранты".
Остаться посреди лета без велосипеда-это как стать инвалидом, 90% общественной жизни будет проходить мимо и ты станешь, как ковбой в прерии без лошади:
"Словно музыкант без слуха, словно шлюха без блохи
Как без носа дегустатор, как военный без значков
Как безрукий мастурбатор, как сортиры без очков...".
Я жаждал мести и "пепел стучал в моё сердце", но к Сашкиному счастью в тот раз догнать мне его не получилось. Ну вы понимаете, пепел-пеплом, а в телогрейке и валенках трудно развить приемлемую скорость, необходимую для поимки неприятеля.
Я обиделся и затаил, но ввиду того что месть моя не свершилась: по причине срочной эмиграции кровного врага, в деревню к бабушке до конца лета, то она превратилась в яд при составлении поимённого списка племени.
3. На следующий день, когда я закончил все свои дела, мы с Сашей встретились и я под его диктовку внёс в новый список всё, что он по его мнению заслуживал и хотел получить от жизни. А что, мне не жалко, если парень верит в то что проклятья можно накладывать и снимать, то я всегда готов помочь. За одним вычеркнули из протокола, тех индейцев кто не дожил (про кого знали) и совсем уже немногим переписали характеристики.
В кладовке у старого холостяка нашлись деревянные рейки и мы легко изготовили пару стрел. Изготовление лука тоже прошло без затей и спустя ещё полчаса, мы прихватив новенький индейский инвентарь, вышли на балкон.
То, что столбы поменяли на железобетонные, нас не смутило, недалеко рос здоровенный тополь и он как мишень вполне нас устраивал. Пришлось правда побегать, стрела хорошо попала и крепко засела в стволе дерева, только раза с десятого.
Закончив дело, которое как оказалось, надо было сделать уже давно, мы обнялись, обменялись номерами телефонов и я уехал, пребывая в полной уверенности, что больше не увижу его никогда.
4. Вернувшись домой, я вкратце пересказал любимой о своих приключениях, в родном нам обоим городе. Жена неожиданно заинтересовалась и попросила подробностей. Потом долго расспрашивала, что Сашка за человек и почему (по моему мнению) он одинок и несчастен?
Ну что я мог на это ответить? Вспомнил только, что рос он без отца и воспитывали его мама с бабушкой. Саша всегда говорил дворовым пацанам, что папка его-космонавт, капитан дальнего плавания или разведчик, который находится на важном государственном задании.
Когда мы с ним встретились в этот раз, то среди прочего он рассказывал мне, что когда подрос и стал знакомиться с девчонками, то дома начались скандалы. Матери и бабуле его избраницы активно не нравились и по их общему мнению были его недостойны. Сашка, не желая расстраивать родных ему людей, на девушек смотреть перестал вообще.
Потом умерла бабушка, а немногим позже заболела мать и он был вынужден за ней ухаживать. Лежачий больной-это непросто и требует полной самоотдачи. Поэтому когда пришло время и он остался один, то оказался настолько одинок и никому не нужен, что стал затворником и с внешним миром общался только по мере крайней необходимости. На тот момент когда мы с ним встретились, друзей и тем более подруг, у него не было в принципе.
5. В начале декабря мне позвонили из дома и сообщили, что вышел из строя газовый котёл, который отвечает за отопление. Я посмотрел прогноз погоды и на всех парах рванул в родные пенаты, т.к. всего через два дня было обещаны морозы за -40 °C.
Поменять газовое оборудование оказалось большой проблемой. Для установки нового котла надо было получить "техусловия" у газовиков, на что они закладывали не меньше двух недель, а потом ждать своей очереди на подключение.
Я крутился как мог, Макиавели мог гордиться и завидовать моим методам и способам решить проблему. Подкуп, цинизм, лесть и угрозы, отчасти помогли мне добится желаемого результата и мой дом согласились подключить по аварийному сценарию, надо было только заручиться поддержкой головной организации, которая по стечению обстоятельств располагалась в городе детства.
На эту блесну я и стал ловить, сев на телефон и начав обзванивать всех знакомых. Мне повезло почти сразу, оказалось что Саша уже два года как работает в газовой компании и в добрых отношениях с руководством. Через минуту я уже был за рулём и мчал в направлении малой родины.
6. Дверь мне открыла симпатичная блонда и на мой вопрос, не ошибся ли я адресом и где Александр, ответила: "Вова, а ты что меня не узнал?".
Не узнал, когда я 5 лет назад, последний раз её видел, то эта мадам выглядела так, как будто пришла с обозом из Магадана. Забитая и измученная жизнеными невзгодами, разжиревшая и унылая, как ослик Иа. Да и не мудрено, быть хронической разведёнкой-это непростой выбор.
Светка была чемпионкой мира по танцам на граблях и побывав 3 раза замужем в жизни разочаровалась окончательно. Все её любови заканчивались с одним финалом: дитё на память и исполнительный лист в пустоту. Она конечно тоже была не подарок, инфантильность этой девицы почти зашкаливала и её стайл по жизни можно вкратце было описать как:
"Лакала молоко из рук.
На скользких поворотах.
Видал я много разных сук,
Но ты блядь это что-то!".
Но один фиг, девку было жалко, думается в хороших и добрых руках, она могла принести счастье почти любому.
Пока я ожидал хозяина дома, то было время осмотреться и порадоваться за него. Дома у Саши появилась новая мебель и тот уют, который могут создать только любящие женские руки.
Скоро появился и он сам, а увидев в моих глазах немой вопрос рассказал: "Спасибо Вовка, что снял проклятие. Не прошло и недели, после нашей последней встречи, как я случайно встретил в нашем дворе Светку. Она всегда мне нравилась, но меня не замечала, а тут сама подошла и заговорила. Ну с той поры у нас и завертелось, почти два года уже живём вместе и почти год как поженились. Что касается твоей просьбы, то вопрос я решил, вот возьми необходимые тебе документы, мне сказали что к вам в город позвонили насчёт тебя и проблем больше не будет".
Я попрощался с счастливыми молодожёнами и собрался домой. Когда уже садился в машину, то ко мне подбежала Света и обняв шепнула: "Спасибо за всё!".
Смысл её слов благодарности я понял только дома, когда рассказывал жене о том как съездил.
Любимая выслушав мой отчёт, засмеялась и объяснила, что собственно произошло в судьбе моего друга: "Помнишь, когда ты последний раз с ним виделся, я распрашивала тебя, что он за человек? А когда убедилась, что парень он в принципе неплохой, просто ему не повезло и не сложилось, то я на следующий день написала в соцсетях всем его однокласницам и тем кто его знает. Среди брошенок и разведёнок, готовых взять твоего товарища под крыло, оказалось 10050 желающих сделать это немедленно. Просто ваша Света оказалась всех расторопней и шанса своего не упустила. Ты мой ненаглядный, не вздумай ничего своему другу об этом сообщать, а у Светки надеюсь своего ума хватит, никогда своему мужу правду о их случайной встрече не рассказывать. Нельзя делиться с дилетантами секретами семейного счастья, это как мы девочки говорим-личное".
Да я в принципе со своей женой согласен, рецепты у счастья бывают разными. Как ты не вертись, а истина проста: "Оптимизм-это двигатель морали".
Владимир.
11.12.2023.

🥰 ВОСПОМИНАНИЯ О БЫЛОЙ ЛЮБВИ 🥰

Это было очень давно.
Я окончила школу и сразу поступила в районное училище, потому что была из очень бедной семьи и хотела как можно скорее получить специальность и пойти работать. К тому же в одном здании с училищем имелась бесплатная общага с бесплатным двухразовым питанием для учащихся, которые в ней проживали.
Что ж, я стала жить в общаге.
Год такой самостоятельной жизни меня научил очень многому.
Утром мы шли на занятия. Вечером у нас начиналась ночная жизнь.
У нас, кстати, были воспитатели, которые строго за нами следили и знали о нас все.
Меня поселили в комнату к девочкам-продавцам. Они были совершенно разными. Но от меня они отличались хотя бы тем, что у них уже были парни, а у меня - нет.
Мы подружились. К нам в гости постоянно приходили парни. Ещё в нашей общаге часто останавливались геофизики. Так что мужского внимания нам хватало. Курящих девочек ребята угощали сигаретами. Пьющих — водкой. А я не пила и не курила, поэтому довольствовалась шоколадками. Бывало, мы все вместе где-нибудь гуляли. Бывало, ребята приглашали нас отметить чьё-то освобождение в кафе. Бывало, устраивали для нас какие-то вечеринки с танцами и песнями под гитару. А когда никто нас не навещал, мы просто играли в карты.

Однажды одна знакомая проститутка предложила мне и ещё двум девочкам составить компанию нескольким ребятам на день рождения. Конечно, мы с радостью согласились. Мы пришли к ней в комнату (она тоже жила в общаге, но в другой). Там нас уже ждали двое парней. Один из них сразу же выбрал себе спутницу на вечер. А другой никак не мог решиться, хотя моя приятельница на него практически вешалась.
Таким составом мы пошли на день рождения.
Я шла сама по себе. Надо сказать, что дело было зимой. Было тёмно и скользко. Я постоянно спотыкалась. А. это увидел и предложил мне свою помощь. Сказал, что я ему понравилась.
На дне рождения мы сразу разделились по парочкам. А. весь вечер не отходил от меня. Мы танцевали с ним медляки под «Дым сигарет с ментолом» Нэнси. При словах: «А я нашёл другую, хоть не люблю, а целую», А. целовал меня в губы. Я поцеловалась с ним первый раз в жизни. До этого я была нецелованная и поэтому постоянно сидела на картах во время игры. Мои подруги офигели, когда увидели, что я с ним целуюсь.
Меня, как обычно, пытались подпаивать водкой. А. мне помогал втихаря выливать её. Сам же пил водку как воду, и, конечно, опьянел. Но всё равно твёрдо держался на ногах.
А. был уже взрослый опытный парень, намного старше меня. У него была идеальная мужская фигура: широкие плечи и узкие бедра. Когда я его обнимала, его торс был у меня под мышками.
Портило его лицо. У него был разросшийся сломанный нос, маленький рот с кривыми губами, брови домиком и карие глаза. Но мне плевать было на его внешность. Не это главное в парне.
Он постоянно говорил мне комплименты и признавался в любви. Так странно: он говорил мне именно то, что я хотела услышать. 
Вечеринка подошла к концу.
Мы вернулись в комнату к той проститутке.
Все разошлись по углам. Я осталась с А. Он стал меня целовать и везде трогать. Я была к этому не готова и, конечно, не давалась. Я была уверена, что он от меня отстанет, и чувствовала себя неловко оттого, что позволила себя целовать и осталась с ним наедине. Но мое сопротивление его возбуждало. И его возбуждало то, что я - «девочка». Он схватил обе мои руки в свою одну и удерживал меня, а другой рукой он раздевал меня. Затем он стал снимать с себя штаны. При этом он постоянно рассказывал, как сильно меня любит и боится потерять, и что, если он не изнасилует меня прямо сейчас, я его брошу. На мое счастье, мои подруги закончили дела со своими кавалерами и вмешались.
Мы вернулись к себе в общагу. Мои подруги радовались, что спасли меня. Я чувствовала себя странно.

На следующий вечер девочки вызвали меня на лестницу. Там был А. Он извинился за вчерашнее поведение. Мы снова стали с ним целоваться и обниматься, как вчера. Потом он пригласил меня в гости к своей подруге. Я согласилась. Я совершенно его не боялась и полностью ему доверяла. Мы зашли в магазин, он купил продукты, мы сели в электричку и поехали. Его подруга жила за городом с родителями, мужем и маленьким ребенком. Мы поиграли и поели.
Было уже поздно. Нас оставили на ночь. Я поняла, что мы будем спать с А. на одной кровати, но рассчитывала, что хотя бы под разными одеялами. Нам дали одно маленькое одеяло. А. опять стал ко мне приставать. Я чувствовала себя дурой, потому что все повторилось. Тогда А. сказал: «Не бойся. Я просто хочу сделать тебе приятно». Я ему опять поверила и расслабилась. Он ласкал меня всю ночь, и не только руками 😝, а я кайфовала.
В ту ночь я узнала и испытала много чего интересного😎.
Утром мы поздно проснулись, и я проспала свои занятия в училище. 
Я была очень счастливая. Смотрела на А., улыбалась как дурочка и смущалась, потому что он тоже смотрел на меня и улыбался.
В училище уже был шухер. Все уже были в курсе, что я уехала вечером с парнем бандитской внешности и не ночевала в общаге. Со мной провели воспитательные беседы. А у меня был безумно счастливый вид. Но я старалась из-за всех сил выглядеть так, как будто всё было как обычно.
Так мы стали встречаться.
Он называл меня «сладенькой девочкой»и «школьницей», покупал мне шоколадки и носил меня на руках.
Периодически он куда-то исчезал и меня это угнетало. Я не понимала, надо ли мне его ждать, или это всё, и он исчез с концами.
Однажды я не выдержала и предложила расстаться. Он сильно расстроился, зашмыгал носом и сказал: «не везёт мне с девчонками». После этого мне стало стыдно за свои сомнения.
Во время его отсутствия вокруг меня всё время кружили парни.
А однажды, когда мы с А. лежали вместе в постели, ко мне зашёл парень, М. С., с которым мы раньше просто дружили. Правда, он познакомил меня со своей семьей и предложил встречаться, но я не относилась к нему серьезно. И мне показалось, он это понял. М.С. был пьяный. Стал признаваться мне в любви, говорить, что до сих пор хочет со мной встречаться. А. предложил мне выбирать. И я, конечно, выбрала А.
А. много рассказывал мне про себя. Он сказал, что его мать - алкоголичка. Он боится знакомить меня со своей матерью, потому что она - вечно пьяная. Что у него есть младшая сестра, которую зовут Ирка, и которую он должен вырастить. И что они от разных отцов. Потом уже, когда я познакомилась с его матерью, узнала, что всё это неправда, и А. - её единственный сын. Я верила всему, что говорил мой парень. Мне было очень больно, когда я узнала, что он меня обманывал.
Мы встречались с ним строго два раза в неделю. Он свистел под моим окном. Я выходила, мы обнимались перед всем училищем и шли гулять под ручку по городу Р. Он засовывал руки в карманы, а я цеплялась за его руку.
В какой-то момент он стал приводить меня к себе домой, соврав, что его сестра Ирка умерла. Я даже познакомилась с его соседкой.
А. жил со своей матерью в однокомнатной квартире.
Когда темнело, мы возвращались. Он всегда покупал водку и сигареты для себя и девочек, а мне - шоколадки.

Моя учёба в училище подошла к концу. Меня мучила неопределённость в отношениях с А. Я не знала, что делать дальше. В конце концов, я не выдержала и предложила пожениться. Он раздраженно парировал: «А ты подумала, где мы будем жить?» Но тут же предложил встретиться в самом конце июня поздно вечером на футбольном стадионе, чтобы познакомить меня со своей матерью. А в следующие выходные он обещал заехать ко мне и познакомиться с моими родителями. Я оставила ему свой адрес.
На стадион я не пришла. И потому что было слишком поздно, и потому, что к тому времени я съехала из общаги.
Но я ждала его у себя. Предупредила маму, брата и сестру, что к нам приедет мой парень. Все его ждали. А он не приехал. Я чувствовала себя опозоренной.
Я написала ему обиженное письмо.
Он приехал на фуре, потому что работал дальнобойщиком. На пассажирском кресле рядом с ним сидела какая-то девушка. Я не спрашивала, что это значит.  Он сказал, что получил моё письмо и поэтому приехал. Что он помнит и знает мой адрес. Я не спросила, когда мы встретимся ещё. Я так была ему рада. Мы друг другу улыбались как пара идиотов. Может быть, надо было пригласить его домой? Но что делала рядом с ним эта девушка? Я вернулась к себе. Моя мама все видела. Она спросила, может, эта девушка - сваха. Я же, если честно, подумала, что он снял её где-то на трассе.

Я сдала экзамены в универ и поступила. После развеселой птушной жизни, я решила учиться дальше. Но продолжала страдать по А. Мама меня уговаривала, объясняла, что надо быть гордой и не бегать за парнем. 
В конце первого года на летних каникулах я уговорила маму сопроводить меня к А. Она меня пыталась переубедить, говорила, что это - стыдно, что девочки не должны были бегать за парнями. А я хотела его увидеть и внести ясность в наши отношения. Ведь он меня не бросил. Просто куда-то исчез.
Мама осталась внизу на лавочке. Я поднялась к А. Мне открыла крупная, высокая, накрашенная женщина. Это была мама моего парня.
Она меня ждала.  Очень хотела со мной поговорить. Она сказала, что А. попал в тюрьму. Сказала, что он сбил человека и его посадили на два года. Потом уже, в письмах, он признался, что это - неправда. Что он с какой-то компанией обчистил чью-то квартиру.
Мы стали переписываться. В своих письмах я вспоминала, как мы занимались с ним сексом, обижалась на него из-за того, что он меня обманывал и пропадал. В настоящем у меня ничего не было, кроме учёбы и воспоминаний о нём. Просила, чтобы он не делал себе никаких уголовных наколок. Он писал мне о своей любви ко мне. В ответ на мои упрёки отвечал, что боготворил меня, извинялся и просил не вспоминать свои обиды. Писал, что ему и так тяжело в тюрьме. Я мечтала съездить к нему на свиданку. Просила его маму взять меня с собой. Но она сказала, что не потянет меня материально.
Моей маме было стыдно, что я переписываюсь с зеком. Она просила почтальоншу, чтобы она передавала письма А. лично ей в руки.
Моя подруга считала, что мне нужно найти такого же парня, как я. Она подогнала мне симпатичного и непорочного мальчика-физтеха. Мы стали встречаться. Мне очень хотелось стабильности и честности в отношениях. Он обещал, что не бросит меня и тут же рассказал обо мне своей маме. Познакомил с братьями и друзьями. Его братья в меня моментально влюбились, а его друзья ему стали нашептывать про меня всякую хрень. Только я никак не могла прийти в себя после отношений с А. Ничего не получалось, как я ни старалась. Я уже обожглась с А. Мне не удавалось раскрыться и довериться новому мальчику. 

К тому моменту А. вернулся из тюрьмы. Без татуировок. Такой же, как и был, только голос изменился. Рассказывал, что в тюрьме омоновцы проводили тренировки и отрабатывали на зеках приёмы, избивали их. Жаловался, что не получилось устроиться на работу. Что берут только охранником в криминальные структуры. А он очень хочет начать честную жизнь.
Мне надо было выбирать. Я выбрала нового мальчика. Мне казалось, так честнее. И по отношению ко мне. И по отношению к новому мальчику. Сейчас я понимаю, что это было нечестно по отношению к А., который по-своему берёг меня и по-своему строил со мной отношения. Надо было дать ему шанс. Ведь он заплатил за свои ошибки слишком дорогую цену. А тогда я была уверена, что он не исправится и сразу после расставания найдет мне замену.
Однако мой мальчик бросил меня беременную буквально через несколько недель. Сказал, что не готов становиться отцом. Предложил сделать аборт. Наверное, если бы я надавила на этого мальчика, то он женился бы на мне. А мне хотелось, чтобы у меня всё было по любви. Поэтому я выпила постинор и избавилась от ребёнка. 

Я заплатила за своё предательство. Но сейчас понимаю, что А. пострадал сильнее.
Потом А. приезжал ко мне с какой-то девушкой. Мама сходила в магазин,  приготовила им селёдку. Был странный момент. Они сидели в зале. Я пошла за едой на кухню, а когда вернулась, обнаружила, что дверца серванта приоткрыта. Потом я проводила их до автобусной остановки. Они предложили сходить с ними на дискотеку. Когда я вернулась, мама отругала меня за то, что я отлучалась на кухню, сказала, что у неё пропало кольцо. Потом, правда, сказала, что кольцо нашлось.
После этого я съездила к его маме, сказала, что ко мне приезжал А. с девушкой. Когда я описала девушку, его мама заметно испугалась.
В другой раз А. мне написал из колонии. Он опять попался на краже. Написал, что у него ВИЧ. 
Я приехала к его маме. В этот же момент пришла беременная девушка со своей мамой. Она рассказала, что беременна от А. Я ответила ему сухим письмом и забыла про него. Я уже давно жила совершенно другой жизнью.
Потом я вышла замуж. И мне сразу же написал А. Я приехала к нему домой попрощаться и попала как раз на день рождения его матери.
А. совершенно не изменился. Он был такой же, как раньше. Он также улыбался, как раньше. Также себя вёл. Всё было как обычно. Как будто не было никакой разлуки. Только на щеке появился некрасивый шрам.
Я сказала ему, что вышла замуж. Он предложил стать моим любовником. Сказал, что та беременная девушка по подсчётам его матери была беременна не от него. А про девушку, с которой приходил к нам, сказал, что это была девушка его подельника. Достал фотоальбом и стал мне показывать её фотки.
У меня была маленькая сумочка, которую я всегда таскала с собой. А. предложил её оставить на кровати. Я так и сделала.
Мы все вместе с гостями ели на кухне. А. оставался с моей сумочкой в комнате.
Потом он проводил меня на автобус. По дороге зашёл в киоск, предложил купить мне сок, но я отказалась. Попросил, чтобы я подождала его снаружи. Когда мы проходили мимо пруда, он от меня немного отстал. Типа, сходил по нужде. Мы пришли на автостанцию. Он посадил меня в автобус, помахал рукой и ушёл. Надо было купить билет. Я открыла сумку и не обнаружила кошелёк. Я вышла из автобуса и пошла к его матери. А. там не было. Я объяснила его матери ситуацию. Она мне стала доказывать, что мой кошелёк украли другие гости. Но только А. один оставался с моей сумкой. Она дала мне деньги на проезд. Я уехала к себе. Но на следующее утро вернулась. Сходила в милицию, написала заявление. Мы зашли к нему. А. открыл дверь. Его допросили. Он во всём признался.

Милиционеры осуждали меня за то, что я решила с ним попрощаться. Но это был последний раз, когда я видела его в своей жизни.
Он, конечно, обещал возместить деньги. Но я понимала, что он врёт.
Написала его матери гневное письмо. Типа, как вы могли воспитать сына-вора и обманщика, который из-за своих привычек стал изгоем в обществе.
Как будто я сама чем-то лучше. Бросила его в трудной жизненной ситуации. Ничем ему не помогла. Только сделала его жизнь хуже. Стыдилась, что у меня был парень, который попал в тюрьму.

https://youtu.be/hBV0G1ZKIQ4?si=mNP_0GKy1GBGTbBj

Пару дней назад на сайте вышла история в которой автор поделился рассказом как он наглую бабку посадил на задницу. История вызвала бурную дискуссию кто прав а кто не прав?
Хочу рассказать чем то похожую историю немного с другим финалом.

Главный автовокзал нашего города, год 1992-93.
На мостике через речку Вонючку стоит толпа зевак и идет увлеченная игра в наперстки.
Публика разнообразная, полная дама лет пятидесяти, в руках сумка с продуктами, мужичек лет за шестьдесят с портфелем и в роговых очках (дальше по тексту дед) пара типов в Адидасах и с пивасом которые поддерживают игроков ну и толпа зевак человек десять пятнадцать.
Кто то проигрывает все и уходит сыпя проклятьями, а кто то выигрывает.
Стаканчики виртуозно крутил ханырик в кепке аэродроме, который всегда картинно радовался когда обыгрывал лоха сокрушался когда якобы проигрывал деду или даме.
- Вот стаканчики, вот шарик по имени Гарик! Кручу верчу обыграть хочу! - тараторил он.

На протяжении долгого времени я видел именно этот состав подсадных, в котором менялся только антураж, то у женщины вместо сумки с продуктами появлялась авоська, то на дедушке шляпу сменяла кепка.
Тем кто как мы часто бывал на вокзале, было понятно что это подсадные но там всегда было полно народа из деревень, так что лохи не переводились.

Мы с товарищем ждали автобус, на котором должны были вернуться девушка друга и сестра и от нечего делать наблюдали за этим кидаловом потягивая Хайникен из баночек. Так же за этим действом наблюдала пара военных, высокий крепкий парень лет тридцати в капитанской форме с дипломатом в руке и коренастый летеха, которые так же попивали пивас только из бутылок.

Конечно тот кто крутил стаканы из пластика с поролоновым шариком был мастер, потому что я ни разу не угадал где был шарик, и за ним было наблюдать одно удовольствие.
У ханырика в руке уже была приличная сумма денег выигранная перед этим у двух мужиков, и этим действом заинтересовалась семейная пара по виду явно из деревни, потому что они с любопытством стали смотреть на то как ханырик крутит стаканчики.
И тут дедушка в очках и шляпе решил сыграть.
Поставил двести рублей (условная сумма не помню) и выиграл!
Публика стала подбадривать его - Давай дед! Обуй его!
Дед ставит все с выигрышем и все выигрывает, так что весь предыдущий выигрыш оказывается у деда.
Пани в Адидасах его хлопают по плечу и хвалят - Дед молодец! Сыграй еще!
- Хлопцы я больше не играю! Пойду сейчас жену обрадую она с вещами там ждет на вокзале!
- Да, дед, повезло тебе - сказал с расстроенным лицом ханырик, хотя нам было понятно что он скинул кассу.
- Женщина с сумкой может вы сыграете?
- Да нет ребята, все деньги на продукты потратила!
И повернувшись к семейной паре с сожалением говорит - Я бы сыграла, да денег нет все потратила, а сегодня я видела как мужик три тыщи выиграл.
Жена постоянно дергала мужа за рукав и приговаривала - Коля пошли, нам еще холодильник покупать! Коля не надо!
Но у Коли глаза были уже как у Рокфора когда он видел сыр, а когда услышал про три тыщи выигранных решился.
- Маня подожди я попробую!
- Коля не надо!
- Да я чуть - чуть, разочек - умолял Коля доставая деньги из кармана.
Тут же одобрительно закивал дед медленно пересчитывая купюры и картинно радуясь удаче.

Первый раз Коля удвоил сумму.
На второй тоже.
Ханырик как то неудачно в третий раз крутанул стаканы что даже мне стало понятно где шарик и мужик тоже заметил потому что он стал приплясывать от нетерпения а руки его задрожали.
Короче мужик очень возбудился решив поставить третий раз, но тут вмешался дед в очках говорит - Я играю! Я дам больше!
И к своему выигрышу стал вытаскивать дополнительные рубли из кошелька.
Ханырик нехотя сказал деду - Мужчина он первый сказал что играет.
- Ну я же больше хочу поставить!
Ханырик задумался, а типы в Адидасах стали наперебой говорить что в принципе кто больше ставит то пусть и играет, или мужик пусть перебьет ставку деда.
- Коля не надо!
Но Колю уже не остановить, он поставил все и показал на крайний правый стакан. Ханырик поднял его с улыбкой но шарика под стаканом не оказалось!

На Колю страшно было смотреть! Он красный как рак стоял и ошарашено не мог понять что произошло и куда исчез шарик?
- Да я щас... да я милицию позову....
- Отдай деньги гад - выла жена.
Толпа загудела с неодобрением.
- Пусть отыграется если хочет денег- дерзко отвечал ханырик.
Двое в Адидасах оттесняя Колю стали разъяснять что ты мужик сам играл сам проиграл и милиция не поможет потому что свидетелей полно...

А дед в очках и шляпе доставая деньги говорит громко- Щас я сыграю! Я точно выиграю!
Ханырик ему кивнул и говорит - Давай дед, ставь!
Но тут к ханырику подошел капитан, оттеснил деда в шляпе и говорит - Давай я сыграю на все! Если выиграю, деньги мужику верну.
Толпа одобрительно зашумела, стали подтягиваться еще любопытные.
Дед в шляпе продолжал настаивать что его очередь, но капитан глянул на него как то недобро и дед увидев что ханырик ему подмигнул, мол все нормально заткнулся и отошел метра на три.
- Ну давай служивый, дерзай! - ответил ханырик.
Жена Коли уже перестала голосить, вытерла слезы и в глазах ее появилась надежда.

Капитан достал из кармана две пачки денег а ханырик в свою очередь всю сумму что выиграл и стал осматривать стоящих что бы предложить подержать кому то из толпы.
- Женщина с сумкой подержите пожалуйста!
- Конечно давайте я подержу - громко ответила она продираясь сквозь толпу.
Но у капитана было другое мнение, он отстранил ее назад и говорит - Нет, пусть Коля подержит или его жена. Согласны?
Толпа одобрительно зашумела, женщина с сумкой поняв что не прокатило, стала немного за спиной жены Коли.
Ханырик поморщился но передал деньги женщине, посмотрев на двоих в Адидасах.
Он успокоился только тогда, когда увидел что эти двое стали у них за спиной..
Тетка вцепилась в деньги с такой силой, что казалось вырвать их можно только с руками.

Ханырик молча без прибауток повертел стаканчики и вопросительно посмотрел на капитана.
- Ну что служивый, где шарик?
Вокруг стояла такая тишина, что казалось даже трамвай перестал грохотать, птицы летать и машины гудеть.

Капитан наступил на средний стаканчик и улыбаясь говорит - Под этим!
- Убери ногу служивый - угрожающе зашипел ханырик.
Капитан так же с улыбкой наклонился и перевернул два крайних стакана не снимая ноги со среднего, под ними шарика не было.
Вся толпа заулюлюкала а Коля заорал одновременно с женой - Он выиграл!!!!
После чего он стал радостно обнимать и целовать жену.

Ханырик резко вскочил, его рука потянулась к карману.
- Ты че ссука тво.....
Больше ничего сказать не успел потому что получил прямой ногой точно в солнышко, после чего привалился к перилам сильно ударившись затылком.
Двое в Адидасах увидев что их собрат лежит рванули на встречу и получив по паре хорошо поставленных ударов по подбородку растянулись плашмя на асфальте.

Женщина бросив сумку молча вцепилась в жену Коли и попыталась вырвать деньги и убежать, но не тут то было! Маня не собиралась отдавать кровные и они не удержавшись на ногах сцепившись намертво повалились на асфальт.
Колина жена падая спиной назад ни на секунду не выпустила деньги хотя и ударилась больно.
На помощь жене поспешил Коля, засадив ногой снизу по лицу женщины, которая пыталась вырвать деньги. Но дама к удивлению Коли выдержала удар и не прекратила попыток вырвать из рук жены деньги и он продолжи дальше увлеченно пинать ногами матерящуюся тетку.

Пока капитан разбирался с Адидасами дедушка в шляпе проворно достал из портфеля обрезок трубы с обмотанной изолентой ручкой и захотел огреть сзади капитана. Он в это время он был повернут к нему спиной, но сам неожиданно получил сзади по голове удар бутылкой от летехи, который все время спокойно стоял в стороне и наблюдал.
Дед охнул, схватился за голову и рухнул на асфальт.
Победа оказалась за Колей и женой, побитая тетка вопила и стоя на четвереньках с расцарапанным лицом и разбитым носом и было видно что ей хорошо досталось.

Капитан удовлетворенно осмотрел результаты своей работы, выбросил обрезок трубы в речку после чего наклонился и поднял средний стаканчик под которым шарика не было тоже. Улыбнувшись как товарищ Сухов он отдал мужику его деньги и часть выигрыша, забрал свои и вторую часть выигрыша, после чего они с летехой не спеша пошли в трубу перехода к железнодорожному вокзалу.
Через пару минут и Коля с женой растворился в тумане, а на асфальте продолжали отдыхать ханырик и двое в Адидасах.
Дед все пытался встать, он смешно вращал глазами и хрипел пытаясь встать на ноги одновременно рукой остановить кровь, но у него ничего не получалось он постоянно заваливался на бок.
Через пару минут мимо прошли пэпээсники, просто молча посмотрели на этот пейзаж и пошли дальше что то обсуждая между собой.
Мы так же пошли встречать девченок почему то радуясь то у что увидели такое захватывающее шоу.)
Да, бутылка не разбилась от удара а голову, никакого звона разбитого стекла а просто глухой шмяк.

И вопрос знатокам?
А что скажите по поводу того как поступили летеха с дедушкой и Коля с теткой когда засадил ей ногой по лицу?)

Всем хорошего дня.

22.05.2024 г.

Появился я на свет вторым ребенком в семье, первой была моя старшая
сестра Ануля. Разница у нас с ней тогда (да и сейчас) составляла
десять с половиной лет. Нормально, мне хватало... Тумаков мне хватало
от сестры!!! :)) Драки по детству у нас были колоссальные - до синяков
и первой крови из носу. Да-да, и такое бывало. Особенно когда я ее
сзади подушкой от дивана припечатывал к столу письменному, за которым
она уроки делала склонившись над тетрадкой. Впечатавшись носом
в тетрадь у сестрички возникало естественное желание тут же отыграться
и она, вырвав у меня подушку пыталась размазать меня по стене.
Но я как обычно летел в другую комнату к маме и начинал жаловаться
что меня "Анька нехорошая" обижает. Анютка ессесно в комнату
к родителям не бежала (так как было ей лет 15 и по возрасту жаловаться
уже не прилично), а отбросив подушку в сторону садилась делать уроки
дальше. Тут "наша разъяренная мамаша" влетала в комнату, хватала
первое что попадалось под руку (ессесно это была та самая подушка)
и совсей дури била "Аньку нехорошую" по башке с криком "Какого фига
ты ребеночка обижаешь?"". Анютка моя, сестричка бедненькая,
в очередной раз впечатавшись носом в тетрадь по алгебре, отодрав
удивленную морду от удивленной тетрадки рисовала в глазах немой
вопрос типа "ЗА ЧТО??". После этого у нее наворачивались слезы...
А я в этот момент стоял за мамкиной спиной с довольной ухмылкой
на лице и показывал ФИГ рыдающей сестре. Знал бы я к тому времени
ФАК - и его бы показал. :)) Вот такой я хулиганистый был.

Вы можете сказать что сестричка бедненькая, Золушка ненаглядная
МОЛЧА страдала от моих издевательств ничего не предпринимая???
Как бы не так!!

Знаете какие минуты в своей детской жизни я менее всего любил???
Оставаться дома один-на-один с сетричкой, когда мы УЖЕ приходили
домой из школы-детсада, а родители ЕЩЁ были на работе. И вот тогда то
у меня коленки начинали дрожать. :(((( Ну рассказывать о своих
тактических поражениях я не буду дабы не позориться, а про один
прикольный случай я расскажу. Слушайте....

Было лето. Я был еще маловат для детсада, сестричка еще была
маловата для разумных поступков, а лето уже наступило. Было мне
тогда полтора годика, а сестричке соответственно 12 лет.
Ма-а-аленькая она тогда ростом была, ма-а-аленькая. И вот как то
раз "наша мамаша" отправила "Анютку-лапочку дочку" прогуляться
с младшим братиком в Аршиновский парк, что находится в 100 метрах
от нашего дома. В общем это парк в перемешку с оврагом, верх-вниз,
слева-направо. Буераки-реки-раки, сосны, лиственницы и прочая
вековая попросль. И вот сестричка, дабы было не скучно гулять
с несмышленым братиком по летнему парку берет с собой свою лучшую
подружку Ирину. И процессия из 2-х великовозрастных дурех, одной
коляски-люльки и находившегося в ней меня (мне 1.5 года) отправляется
в парк. Гуляли без проишествий мы там долго, минут 15. :)) И вот,
когда мне надоело сидеть в коляске я начал требовать пешей прогулки.
Сестричка вытащила меня из коляски и я потопал своими ножками держась
за руки двух подруг. А Ирина, лучшая подруга сестрицы моей толкала
свободной рукой коляску. И тут сестричке моей клюнул жареный петух
в задницу. По ее тогдашнему 12 летнему мнению у нее возникла
гениальная идея: САМОЙ ЗАЛЕЗТЬ В КОЛЯСКУ, РАСКРЫТЬ СВЕРХУ КАПЮШОН
(что бы никто не видел ее) И ПРИКИНУТЬСЯ ГРУДНЫМ ДИТЁМ!!! Есесно,
лучшая подруга Ирина ее не остановила. И даже поддержала!!!
Короче... Сестричка влезает в коляску, сложившись в три погибели
как робот-трансформер, раскрывает капюшон, накрывается одеялом
(не без помощи Ирины) и начинает "агукать". Картина со стороны:
по дороге парка идет ма-а-а-аленькая девочка лет 12-ти, одной рукой
впереди себя толкает грудничковую коляску-люльку, а другой рукой
ведет годовалого ребенка. В общем мирная картина. Извините, но я
слегка отступлюсь: Вы знаете как растут сосны и лиственницы?? Какие
у них корни?? У лиственниц корни поверхностные и тянутся по земле.
Через некоторые приходится с трудом перешагивать - не корни а целые
бревна на дороге!! Ну так вот, продолжение... Идет такая девочка
с занятыми руками (в одной коляска, в другой я шагаю.) Начинается
отлогий спуск.
Коляску уже не надо толкать, ее надо просто придерживать. И тут я,
ваш покорный слуга спотыкаюст о небольшой корешок на земле, есесно
падаю и начинаю плакать. Ирина, великовозрастная дылда есесно
начинает меня поднимать с земли и отряхивать. Но делать все это
одной рукой не возможно и она всего лишь отпускает коляску. Коляска
стоит уперевшись колесом в ма-а-аленький ухаебчик на земле. Ирина меня
отряхивает, а из коляски, проявляя интерес высовывает свой
любопытнейший нос сестричка. Естественно коляска от энергичных
телодвижений пассажирки срывается с этого ма-а-а-асенького ухаебчика
и начинает катиться вниз с горки. Сеструха замолкает и ждет что же
будет дальше. Ну не ждет, а просто тормозит. Ирина, отряхнув меня
и поправив на мне одежду поворачивается к месту бывшей парковке
коляски видит что коляска с уже бешенной скоростью летит вниз!!!
Народ вокруг просто замирает, у всех отваливаются челюсти, молодые
отцы, гуляющие рядом бросаются в догонку за коляской, бабушки-старушки
начинаю орать что то типа "РЕБЕНОК В КОЛЯСКЕ!!!!" и всякое тому
подобное. Короче - ор жуткий!!! Молодые мамаши начинают падать
в обморок представляя картину : " Грудничок вылетает из разбитой
коляски и повисает на дереве." Пи3Dец полный!!!! Но тут, под колесо
коляски попадает один из корней лиственницы, высотой сантиметров 30,
ну прям как хороший бордюр. Колесо стопорится, коляска
переворачивается и последние 7 метров проползает по земле вверх
тормашками на люльке, в которой якобы спит младенец. Отцы семейств,
бежащие наперерез коляски замирают, мамаши хлопаются в обморок,
бабульки теряют вставные челюсти. Кто-то начинает орать
" МЛАДЕНЦА УБИЛИ!!!", кто-то " КАКАЯ ЖЕ НЕХОРОШАЯ МАМАША ДОВЕРИЛА
ТАКОЙ МАЛЕНЬКОЙ ДЕВОЧКЕ ДВУХ(!!) ДЕТЕЙ!!!!!!" и прочее, в том же
духе. Пауза. Народ собирается звонить по 02, 03 и 911. (шутка,
тогда 911 не было). Человеки медленно начинают смыкаться кругом
вокруг истерзанной коляски, кто-то отварачивает лица боясь увидеть
истерзанный труп младенца, кто-то просто убегает от этого ужаса...
Тут коляска начинает шевелится.... Народ замирает... Кто-то
в очередной раз падает в обморок... И тут!!! Сначала одна нога,
потом другая, потом рука и в конец вся оставшаяся часть 12 летней
ДЫЛДЫ вылезает из коляски ... НАРОД В ШОКЕ. Потом отцы семейств
заржали, бабки заорали " СВОЛОЧИ, ЧТО ЗА МОЛОДЕЖЬ РАСТЕТ!?!?!",
мамаши заулыбались, а меня посадили в коляску и мы поехали домой.
Вот такая правдивая история.

Постовой (останавливает машину): Сержант Петров! Прошу документы!
Водитель: Добрый день!
Постовой: Документы ваши! Права!
Водитель: И не говорите. Очень жарко.
Постовой: Права!
Водитель: А?
Постовой: Вы плохо слышате?
Водитель: Гововите громче.
Постовой (орет): Вы нарушили правила! Ваши права!
Водитель: Вы правы, очень жарко. Я весь мокрый. А вы?
Постовой: Вы что, глухой? Какой знак висит? Знак висит какой?
Водитель: Где?
постовой: Вон, наверху!
Водитель: Я вижу, я не глухой!
Постовой: Красное с желтым наверху для чего повешено?
Водитель: Кстати, там что-то висит, надо снять - отвлекает.
постовой: Посередине на желтом фоне, что чернеет такое красное?
Водитель: Громче, очень жарко!
Постовой: Вы глухой?
Водитель: Я плохо вижу.
Постовой: Глухой, да еще и слепой, что ли?
Водитель: Не слышу!
Постовой: Как же вы за руль сели?
Водитель: Спасибо, я не курю. Да вы не волнуйтесь. Вон в машине двое.
Один видит, другой слышит! А я рулю.
Постовой: Черная стрелка направо зачеркнута. Это что значит? Не слышу.
Водитель: Вы что, глухой? Зачеркнута? Наверное, поставили, потом
зачеркнули.
Постовой: Вы в своем уме? Это значит, направо поворачивать нельзя.
Водитель: Кто вам сказал?
Постовой: Я что, по-вашему, идиот?
Водитель: Вы много на себя берете. Куда я, по-вашему, повернул?
Постовой: Повернули направо.
Водитель: Да вы что? Я повернул налево. Вы просто не тем боком стоите.
Постовой: Господи! Где у вас лево?
Водитель: Вот у меня лево. Вот левая рука, вот правая. А у вас?
Постовой: Эта рука никогда не была левой.
Водитель: Не говорите глупостей! Это надо знать. Вот левая! Вот правая!
Неужели вы этого не проходили? А еще регулировщик! Просто вы
не тем боком стоите.
Постовой: Тьфу! Хорошо, вон идет прохожий, спросим у него. У нас еще не
все идиоты. Товарищ! Ответьте: какая рука левая, какая правая?
Прохожий: Первый раз слышу!
Постовой: Не иначе в сумасшедшем доме день открытых дверей. Какая ваша
левая рука, какая правая?
Прохожий: Лично у меня эта рука левая, а это правая. Или с сегодняшнего
дня переименовали?
Водитель: А вы не верили, товарищ сержант. Видите, у нас руки совпадают,
а у вас перепутаны.
Постовой (недоуменно разглядывает свои руки): Ничего не понимаю!
Прохожий: Я могу идти?
Постовой: Идите, идите.
Прохожий: Куда?
Постовой: Идите прямо, никуда не сворачивая, и уйдите отсюда подальше!
Прохожий: Спасибо, что подсказали. А то я два часа иду, не могу понять,
куда! (Уходит)
Водитель: Вам что-то нужно делать с руками. Я никому не скажу, но при
вашей работе могут быть неприятности.
Постовой: И я про вас никому. Езжайте! Да, когда свернете налево, ну
вы-то направо, там проезд запрещен, обрыв. Но вам туда можно!!!

(c) Семен Альтов

Я еще спал после дежурства, когда начался этот шухер. Разбудил меня сам
замбой веселым пинком по спинке кровати:
- Хорош балдеть, вставай одевайся-обувайся, получай сухпай на троих и
спальники. На неделю на Большой Баскан отбываешь во главе с начальником,
и Махмуд денщиком с вами.
- Ну а спальники-то нахер? (как представил сколько вьючить всего на неделю),
да и Радж у меня еще после кастрации не оправился, ведь загубим жеребца,
тьфу, то есть мерина уже (неделей раньше почикали у моего коня яйца
изверги ветеринарные).
- Я тебя щас самого кастрирую, не задавай лишних вопросов, летите
бортом, там наряд поменяете, на их лошадей пересядете. Чтоб через час с
манатками и Махмудом были на площадке вертолетной, а я пока пойду
начальника приводить в божеский вид.
Начальник наш трое суток назад прикрутил майорскую звезду, и пребывал в
коме. Вся служба легла на замбоя, поскольку замполит был в отпуску, а
старшина заставы прапорщик Арбеков как раз и находился на Большом
Баскане старшим разведывательно-поисковой группы, и именно эту группу
должно нам было поменять.
- А чего случилось-то? У них смена только через пять дней!
- Чего чего, да ничего! Наш долбоеб умудрился там жмура на леднике
откопать, гляциолог хуев (старшина имеется ввиду), вот теперь летит
камарилья целая, комендант, да прокуратура с криминалистами, да
разведка-контрразведка. Я и говорю, спальники берите, не будет там места
вам на ПГП, спать придется где придется. Все, хватит вопросы задавать, у
самого вся жопа в мыле, остаюсь здесь с поваром да водителем, хоть сам
на вышку колуном лезь, народу не хватает.
Пока снаряжался да экипировался с Махмудкой, выяснили у дежурного, что
наряд наш обнаружил труп с автоматом, подробностей более не было.
Погрузились в вертолет, причем начальник наш не с первого раза попадал
на ступеньку трапа «восьмерки», а последующие 30 минут полета сидел с
лицом цвета своей фуражки, и изредка делал такие глаза, что я
отодвинулся, дабы не быть облеванным. Комендант и прокурор смотрели на
него с укоризной, но отхлебнуть не предлагали, хотя сами прикладывались
несколько раз.
Место где сесть, нашли метров в пятистах ниже края ледника, интенсивно
таявшего и сползавшего под весенним солнцем. Вертолет улетел, и минут
через сорок показались наши архаровцы верхом. Арбеков доложил, что да
как, ну мы и выдвинулись вверх. Пока карабкались, я слушал диалог
коменданта со старшиной.
- Идем мы значит по языку, смотрю, блестит что-то, подхожу, кружка
торчит наполовину! Никелированная такая, как новая! Ну я спешился, дай
думаю кружечку приберу, хорошая вещь, а потом думаю, а как она сюда
попала?
- Во, прапора сразу видать, сечет о чем надо думать сначала, а о чем
потом! Дальше.
- Дальше, потянул я эту кружечку, а… ее кто-то держит. Подрасковырял
чуть, смотрю рука, черная. Ну думаю наверно помер человек.
- Надо полагать! И как ты догадался?
Арбеков явно сарказма не уловил, и поэтому продолжил ничуть не
смутившись:
- Дак разве у живого может быть такая рука? У меня тещу однажды в
силосной яме завалило, только руки торчали, так там совсем другие руки
были!
- Спасли?
- Куда там. Говорю ж черная рука-то!
- Тещу спасли?
- Спасли, хуль ей будет корове, в силосной-то яме!
- Мы руку-то там и прикопали во льду, а кружка вот она.
И достал из вьючного кармана небольшую, грамм на 150 никелированную
кружечку, с клеймом в виде звезды и иероглифом на донышке. Остановились
перевести дух, высота три с половиной тысячи. Полковник Храмов,
комендант нашего правого фланга, внимательно рассмотрел сосуд, и
обращаясь к прокурору сказал:
- Так оно похоже и есть. В 69-м, они ведь не только у Жаланашколя лезли,
здесь тоже щупали проходы через перевалы. С 74-го года у китайцев кружки
простые, алюминиевые. Больше двадцати лет лежит, и судя по всему
военный.
- Ну так вот, руку мы значит в сторонке закопали, а…
- Стоп, вы что руку отрезали???
- Да нет, что вы трищ полковник, не отрезали, это Миха, виноват, рядовой
Фазлиахмедов нечаянно лопаткой отрубил когда откапывали труп.
- Ай молодца!
- Миха!
- Я, товарищ полковник!
- Ну рассказывай, чего ты еще там отрубил нечаянно?
- Только голову повредил слегка, но лицо на месте! А ноги ему не я
сломал, они уже так и были наоборот.
- В смысле?
- Согнуты в коленях не в ту как у всех сторону.
- Арбеков!
- Я!
- У тебя в ту сторону колени сгибаются?
- Так точно!
- И на том спасибо, эксгуматоры хреновы. Мозги только у тебя не в ту
сторону. Кто трогать просил? Эксперты должны это делать, понял?
- Так точно, виноват.
- Ладно, пошли дальше, хватит курить.
На месте мы обнаружили холм из кусков спрессованного годами снега, рядом
лежала кучка различных предметов: автомат с деревянным прикладом (7.62),
бинокль, планшет (пустой правда, только чистая бумага и карандаши),
тряпки какие-то, подсумок… фляжка в брезентовом чехле. Поодаль, положив
седло прямо на снег, сидел Серега Сурков, он было дело вскочил, когда мы
показались, но сейчас сидел и молчал. Охранять его оставляли все это
дело.
Криминалист с разведчиками начал разгребать «могилу», мы с интересом
разглядывали снаряжение китайского диверсанта(?) двадцатилетней
давности. Я умыкнул себе карандашик немедля. Начальник наш, еле живой от
перелета и подъема, взял фляжку, потряс возле уха.
- Пустая.
Открутил крышку, понюхал, передернулся.
- А пахнет-то спиртягой! Свежей спиртягой!
Вытряхнул на ладонь каплю, лизнул.
- Неразведенный.
Потом медленно, поднял глаза на Суркова, и вдруг охрипшим голосом
спросил почти шепотом:
- Суркоов?
- Сурков сука!
И кинул фляжкой прямо в лобешник Сереге. Тот даже и не увернулся. Сидел
и улыбался. Все естественно повернулись в нашу сторону. Сурок не с
первого раза встал, одел шапку кокардой к уху, и произнес:
- Здоровеньки булы.
И упал.

Через пару часов мы спускали вниз два трупа. Один из них пускал сопли
пузырями и непотребно храпел. Второй уже 21 год капли в рот не брал. Наш
новоиспеченный майор еле полз, так был близок к опохмелке, да какой! Все
заслуги того поиска были перечеркнуты алкогольным ЧП. Комендант был
мрачнее тучи. Арбеков явно прикидывал, где достать вазелина пару
килограммов. Ну а я прощался со своим спальным мешком. Мы с Махмудом
бросили жребий, в чей покойника совать, в чей Суркова. Мне достался
китаец. Сурок таки обоссал Махмудовский мешок (уже в вертолете). Так они
вдвоем и прилетели в отряд. Только один попал на десять суток
гарнизонной губы, а второй в городской морг, ждать представителей с той
стороны.

P.S. Серега умудрился вернуться обратно на заставу, но спирт тот
начальник ему не простил, демобилизовался Сурок 31 декабря около 20.00
после боевого расчета. А китайца свои так и не забрали. Карандашик тот
храню до сих пор.
Аллюр.