Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Некто Леша
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Проект со скандальным названием «Желтороссия» сейчас почти забыт. А вот в 1890-е он владел умами всего российского кабинета министров. Это был настоящий дранг нах остен - вероятно потому, что добрую половину кабинета составляли обрусевшие немцы. Не то что перспективы проекта, а сама реальность была радужной – император Кореи полтора года жил в российском посольстве, всеми корейскими финансами управлял средней руки питерский чиновник, и даже корейские воны чеканились в России. С Китаем было ещё проще – небольшой русско-английский отряд с целым букетом других европейских наций штурмом взял Пекин, и никто не собирался его оттуда выгонять. Манчжурия была практически наша, южнее неё огромную территорию арендовали немцы, по реке Янцзы на всём её протяжении курсировали торговые и военные английские суда, а владевшие Индокитаем французы напирали с юга. В общем, надо было торопиться, пока всё не разобрали. В самый разгар этой империалистической лихорадки министр финансов граф Витте подал императору короткую служебную записку.
Записки Витте пользовались в царской семье особенной репутацией. Самой первой из них он мог предотвратить крушение царского поезда - если бы его хоть кто-нибудь тогда послушал. С тех пор его слушали внимательно. Прочитав записку, Николай II свернул российскую деятельность в Корее, перестал кошмарить Китай и направил огромные средства, сопоставимые со всем золотым запасом империи, на освоение Приморского края и на строительство несокрушимой владивостокской крепости.
Как и во всём, что делал злосчастный последний российский император, его решение оказалось половинчатым – не дослушав мудрого графа, он продолжал по мелочи дразнить японцев в Корее и держаться за уже арендованный Порт-Артур, накликав катастрофу 1905-го года. Но Приморье всё-таки осталось нашим, потому что там появилось русское население. А записка Витте заканчивалась так: «Я с трудом представляю себе появление в Российской Империи трёхсот миллионов новых подданных, имеющих иной язык и вероисповедание. Но дело даже не в этом. Присоединение Китая к России со временем неизбежно будет означать присоединение России к Китаю».
Я уж обойдусь без названия города, марать не хочу. В прошлом году на 65-летие Победы обещали всем оставшимся в живых ветеранам нормальное жильё. В том числе и знакомому деду 94 лет. Да вот застопорилось – не приняла комиссия квартал социального жилья у чёрта на куличках, там кстати до сих пор ни воды ни света. В октябре, узнав о происшедшей маленькой задержке, дед надел все ордена, обойдясь без юбилейных медалей, и заявился к Самому Главному Начальнику, заместителю мэра по социалке. Никто не посмел его остановить. Начальник пролепетал, что постарается найти варианты в течение трёх месяцев, и сам обязательно свяжется. «Нет уж, я сам к тебе лично приду, ровно через три месяца, обещаю» - ответил дед и с этим убыл. После его похорон выяснилось, что подвигло деда на тот октябрьский визит – у него тогда нашли рак на последней стадии. Дед успел послужить во фронтовой разведке, врача расколол быстро. Чиновник наверно вздохнул с облегчением – одной проблемой меньше. Но в январе он вдруг уволился. Почему-то я уверен, что дед своё обещание всё-таки выполнил…
Вот ведь блин - одна половина читателей вознегодует, что рассказываю общеизвестный исторический факт, вторая – что откровенную небылицу. А ведь такие истории – самые интересные. Все лавры этого рассказика адресую Льву Гумилёву, которого сейчас с удовольствием читаю.
В первом крестовом походе однажды сошлись в большом сражении рыцарское войско и арабская конница. О дальнейшем летописцы с обеих сторон повествуют с большой застенчивостью, но не поленились указать главную проблему. Гордые рыцари восседали на самых могучих своих жеребцах, изголодавшихся по женскому обществу после долгого похода. А вот арабы сидели на вёртких послушных кобылицах. Сражение как-то сразу не задалось, но лошадки остались довольны...
Вчера перед отъездом из Малайзии домой во Владивосток часа два бегал по супермаркету возле отеля, прикупая гостинцы. Когда заколебался их таскать, купил там же чемодан на колёсиках. Но даже с подарками внутри он оставался полупустым, а времени искать новые уже не было. И тут мой взгляд упал на прилавок с экзотическими фруктами, среди которых лежала обыкновенная картошка – точно такая же, как в России, и даже припылена также. В отличие от невиданных фруктов, при взгляде на картошку я сразу понял, что хорошая, и вспомнил, что дома она совсем кончилось – придётся тащиться в магазин сразу после возвращения. И тут я сообразил – несмотря на восемь тысяч километров, разделяющих столицу Малайзии от моего города с пересадкой в Пекине, тащить эту тропическую картошку домой пешком мне придётся от силы метров двести, и то на колёсиках – всё остальное расстояние она будет ехать и лететь сама. Потому что багаж я отправлю напрямую во Владивосток. В общем, я купил килограмм пять, и до сих пор жалею, что не двадцать – картошка оказалась вкусная и гораздо дешевле, чем у нас.
У охранника на досмотре в аэропорту Куала-Лумпура глаза стали квадратные – он даже полюбопытствовал, в какую страну я везу эту картошку с экватора. А жена восприняла покупку как издевательство – оба предыдущих раза, когда я покупал картошку во владивостокских магазинах, она очень ругалась, что картошка переморожена, и что меня за ней из дома не выгонишь…
Мама моей знакомой полвека назад поехала поступать из глубинки в ростовский университет, в соответствующем очень юном возрасте. Не помню уж зачем она остановилась по пути в Таганроге, как тогда часто водилось почти без денег, но с билетом – в Ростове её встречала родня. Погуляв по пыльному Таганрогу весь день, уже под вечер в местном автобусе она не выдержала и решила всё-таки съесть отложенный ещё дома последний бутерброд с сыром. К её огорчению, сыр оказался слегка заплесневелым – на дворе было лето. Девушка долго с сомнением разглядывала этот вожделенный бутерброд, и наконец стала бережно счищать плесень. Рядом стоял какой-то видный крепкий кавказец за пятьдесят. Он галантно сказал девушке, что хотя заплесневелые сыры входят в число самых дорогих в мире, именно этот есть всё-таки не следует. А ещё он как раз едет в спецмагазин, где сыр свежий и особенный, и что он хочет кусок этого замечательного сыра подарить ей.
Пропустив типа мимо ушей его заманчивое предложение, девушка весело заметила, что это же ж сколько столетий надо выращивать такую породистую плесень, чтобы из неё получилось что-то вкусное. Кавказец расхохотался и заявил, что плесень в дорогих сырах самая обыкновенная, всё дело в сыре и в технологии. Вот тут в её голове и прозвенел первый тревожный звоночек на это откровенное враньё. Но мужчина был в возрасте и выглядел очень положительно. А потом всего за пару остановок произошёл наверно сеанс гипноза – она разглядела его медальный облик, статную значительную фигуру, жаркие глаза, трагические складки у губ, и была просто зачарована его речью. Они разговорились и долго гуляли потом по вечерним улицам вокруг обещанного спецмагазина, о котором она уже почти забыла.
Но глядя в её сияющие глаза, темпераментный кавказец вдруг прокололся – его просто понесло. Он рассказал, что работает секретным авиаконструктором, но толку в этой секретности нет никакой, потому что всё равно его работы всю жизнь не идут в серию и поэтому неизвестны. Услышав это, девушка очнулась, глянула на часы и спросила насчёт обещанного сыра – её поезд скоро отправлялся. Мужчина нырнул в магазинчик, больше похожий на товарный склад, и вернулся оттуда сияющий с небольшим кругом сыра, по виду действительно свежего. Забрав сыр, девушка застенчиво поинтересовалась, женат ли он. «Нэт, нэ женат!» - с ходу растерянно ответил мужчина. Это был провал – вопрос девушки был контрольным выстрелом. Незнакомец выглядел ухоженным, опрятно одетым и вообще победителем женских сердец. Наскоро распрощавшись, она уже в поезде с сыром в зубах принялась повторять приготовленную к поступлению в университет басню «Сыр выпал, и с ним была плутовка такова…». Тут она рассмеялась – стремительно покинутый блатной кавказец действительно походил при расставании на нахохлившегося озадаченного ворона.
Так бы и осталась эта история в тихих семейных анналах, да ещё и не моих, но недавно я случайно увидел одну телепередачу и по свежим следам порылся в гугле. Как осторожно выражаются журналисты, девушка тогда встретила «человека, очень похожего на» Роберто Бартини. Этот человек, разговорившись, мог много ещё чего ей рассказать – что он например итальянский барон, отдавший всё своё состояние в размере десяти миллионов долларов в помощь голодающим советской республики. Как ни странно, и это было чистой правдой. А насчёт своих авиаразработок он поскромничал – из шестидесяти его моделей одна в серию всё-таки пошла. На ней были установлены мировые рекорды скорости, и построены шестьсот бомбардировщиков этой серии под именем ЕР-2, которые с начала войны до её конца бомбили Берлин. Бомбардировщик был этот настолько секретен и выглядел настолько необычно, что при аварийных посадках его время от времени сбивали наши. Сам конструктор тоже выглядел необычно и эффектно – в него часто влюблялись. Как и его самолёты, Бартини тоже сбили наши – перед войной ему влепили сталинскую десятку, которую он отсидел от звонка до звонка. Многое из того, чем мог бы похвастаться этот человек, девушке в то время рассказывать было вообще бессмысленно – другой совершенно секретный конструктор Сергей Королёв считал его своим учителем, и однажды сказал: «Без Бартини не было бы спутника». После отсидки Бартини был отправлен именно в Таганрог, где действительно ездил довольно долго на общественном транспорте. В автобусе он никогда не садился, несмотря на возраст. Окончательно меня добил поиск на тему дорогих итальянских сыров с плесенью. Плесень эта, как выяснилось, самая обыкновенная. Она действительно берётся прямо из воздуха, как и вся тюремная гниль, обрушенная на этого человека - всё дело, оказывается, в самом сыре…
Соседка поселилась исключительно склочная, и фанатка свежего воздуха – ну и пусть дома стиральная машина с сушкой, всё её нижнее бельё должно висеть на дворе в три ряда, пропитываясь озоном. Барахольщица страшная, в Китай минимум два раза в месяц. Её муж достал ещё больше – бля#овитый шибко, новым соседкам проходу не даёт. Когда эта тётка в очередной раз наорала на ребёнка, осмелившегося приблизиться к её выставке достижений китайской промышленности, сосед из третьей квартиры не выдержал – потратился на девичьи трусы размеров на восемь меньше, и повесил их среди теткиного белья. Она сгребла не глядя. На третью ночь всему дому уснуть не удалось…
Смотрел на ночь передачу про американские беспилотные самолёты, уже сейчас рыщущие по всей мексиканской границе в поисках несчастных мигрантов-нелегалов. Ночью приснился сон, больше похожий на пророчество. Грузовой беспилотник при посадке на специальный безлюдный грузовой аэродром врезался в завод. Жертв не было – там работали одни роботы. Последний человек, ещё сохранивший работу на этом аэродроме, растерянно сказал «Упс! » Это был авиадиспетчер…
Никакой моей личной заслуги или участия в этой истории нет – просто решил рассказать сюжет, промелькнувший по редкому ночному телеканалу.
В советское время в каждом приличном и даже неприличном парке непременно красовалась гипсовая девушка с веслом. Местные умельцы старались кто во что горазд, но девушки обычно получались кряжистые, приземистые и довольно безобразные – видимо, нормальные девушки в ту пору в натурщицы не шли. Что мешало этим девушкам держать в руках что-нибудь более трудовое, например кувалду или железнодорожную шпалу, не вспомнит теперь даже самый ярый приверженец Советского Союза, включая самих скульпторов. Хотя в реальной жизни наши девушки всего этого добра натаскались. Это был просто канон – гипсовая девушка в парке обязана была наличествовать, оснащённая семейными трусами, жутким бюстгалтером и злосчастным веслом.
И только вчера я узнал, почему она была так популярна. Статуя девушки с веслом работы Ивана Щадрина в предвоенные годы украшала вход московского Центрального парка культуры и отдыха, пока не погибла от бомбы в 41-м. Сохранились фото. Девушка эта была стройна и прекрасна - даже в наши годы модельного недокорма она смотрится по-современному. Скульптор обошёлся без ужасов советской лёгкой промышленности – эта девушка была обнажена. В тот же год, что и статуя, погибла и натурщица – спортсменка Вера Волошина, 22 лет. Она была в одном отряде с Зоей Космодемьянской, замучена и повешена в один день с ней, но в соседнем селе. Её пытали сильнее, но перед казнью она очнулась и запела «Интернационал». Случись проезжему журналисту оказаться в соседней деревне – вся страна бы знала не Зою Космодемьянскую, а Веру Волошину. За замученную девушку с веслом мстили бы, наверное, ещё крепче…
Всё-таки времена меняются – мясорубки 90-х почти позади. Бизнесмена Бовыча у нас решили завалить красиво, без пальбы. Поймали на том, что он бросал курить, но после каждого обеда на крылечке любимого ресторана всё-таки выкуривал свою очередную последнюю сигарету. Чтобы легче было бросить, перешёл на самые дешевые и противные. Быки-охранники вели себя интеллигентно – прикрывали, но вход в ресторан для всех не блокировали. К Бовычу подвалила девушка в форменной тужурке одной табачной фирмы и предложила обменять его полупустую пачку сигарет на полную. Бовыч офигел, но согласился – больно уж девушка была симпатичная. Он даже попытался с ней познакомиться. Девушка хихикнула и исчезла. Только через полгода кто-то слил – вся пачка сигарет была заряжена то ли цианистым калием, то ли ещё какой-то хренью. Свое спасение Бовыч объяснил просто – до него вдруг дошла надпись на пачке - «КУРЕНИЕ УБИВАЕТ». Ту пачку он выбросил, с тех пор не курит…
Однажды летел с венгром-психологом, который оказался давним поклонником мультсериала «Ну погоди». Он разразился любопытной тирадой: «Особенно хорошо получился волк – он такой живой, обаятельный узнаваемый. Но почему он узнаваем? Явно же не по фильмам о природе – с настоящим волком он не имеет ничего общего. Мы узнаём в нём сорокалетнего холостяка-неудачника – прокуренного, любящего выпить, сохранившего чувство юмора, заброшенного, порядком озабоченного. Вот зачем он гонится за несчастным зайцем! Мультяшное пространство – это просто поле его отношений с юной девушкой. Она видимо связана с ним по работе – деваться некуда. А ему лишь бы затащить её в постель. То полутёмная подсобка, то корпоративчик, то парк культуры и отдыха – ей всегда приходится быть настороже. Но она относится к этому с юмором, возможно ей даже льстит его внимание – ведь он такой обаятельный…»
Я подивился умению профессионального психолога извлечь что-то из пустого места, а потом задумался – заяц-то действительно говорит девичьим голосом Румянцевой...
В нашем городе собрались потрёпанные иномарки из самых различных стран мира. Надписи от предыдущих владельцев поражают разнообразием. Но эту на пикапе в тихом дворике я выделил сразу. Крупно ярко-красными буквами через весь капот было написано:
RАНNNРАВА
Что за Ранпава такая? – задумался я. Алфавит был местами странный – возле одной из N была верхняя галочка, Р перевернуло. «Петрович! » - раздался вопль – «ну нафуя ты трафарет опять положил вверх ногами! Владивосток, улица Уборевича, апрель этого года…
Сегодня на выходе из супермаркета увидел под проливным дождём красивую молодую пару. Девушка правой рукой держала здоровенный зонт над головой высокого парня и немного над своей, левой – большой пакет с покупками. У парня руки были свободны, если не считать сигаретки, которой он беззаботно попыхивал, надёжно прикрываемый от дождя зонтиком. «Вот ведь жлоб! » - внутреннее возмутился я. Но и позавидовал немного тоже – больно уж хороша и безропотна была девушка. Метров через десять начались сплошные лужи до самого дальнего конца парковки, где стояла их машина. Весь этот путь девушка продолжала кротко держать зонт над головой парня и пакет с покупками. Но руки парня теперь тоже оказались заняты грузом килограмм на пятьдесят– отправив недокуренную сигаретку в урну, дальше он нёс свою девушку на руках до самой машины…
Однажды майским утром над Москвой прошёл короткий проливной дождь. О нём я вспомнил часа через четыре, когда всё давно уже высохло – над бульварной толпой колыхался одинокой синий зонтик. Под ним шли, крепко обнявшись, парень и девушка, оба лет 17, и о чём-то увлечённо разговаривали…
Знакомая однажды попала в передрягу – выдала клиенту десять тысяч долларов, а он «забыл» расписаться в платёжке и заявил потом, что никаких денег тогда не получил. Банк принял сторону клиента и потребовал, чтобы девушка немедленно погасила недостачу. Такие бабки ей тогда и не снились – малолетняя мать-одиночка с красным дипломом. Добрая администрация банка пошла навстречу её назойливым рыданиям – выдала девушке кредит на всю эту умопомрачительную сумму, не забыв приплюсовать проценты. Что называется, подержи в руках и отдай в кассу, а расплата потом, лет на десять. На следующий день после полного погашения недостачи к девушке подошёл влюблённый в неё паренёк, сисадмин их конторы, и вручил ей ещё 15 тысяч долларов. Чёрные круги у него под глазами были в тот день ещё ярче обычного. Как он объяснил, с трудным клиентом удалось полюбовно договориться, размахивая Уголовным кодексом и парой снимков. И всё это благодаря новой компьютерной программке, значительно повышающей разрешение снимков камеры видеонаблюдения. На одном из смутных кадров после обработки стало отчётливо видно, как клиент тянет со стойки пачку долларов, а на следующем эта пачка уже кочевала на пути к его карману. Счастье девушки не поддавалось описанию, её репутация в банке была восстановлена. Но долгосрочный кредит она и не подумала вернуть – сказала, что это компенсация за моральный ущерб. Оставшейся у неё на руках суммы хватило вскоре на небольшую двухкомнатную квартиру в старом фонде, с высоченными потолками - судя по этому поразительному факту, случилась эта история в 99-м или 2000-м. Уже спустя годы выяснилось, что чудесная компьютерная программка называлась малоизвестным в ту пору словом фотошоп…
Люблю, когда на Шаморе большая волна. Её тут все любят, это нечастое зрелище. Завидев, обзванивают друзей по мобильникам, чтобы приезжали скорее. Шамора - пляж такой песчаный под Владивостоком, в обычное время спокойный и скучный. Так, побарахтаться в воде и на берег. Но пляж этот смотрит прямо на Японское море. Случись хоть где-нибудь на его просторах особо свирепая метеорологическая заварушка, волны катят сюда. И тогда можно не выбираться из воды часами - встречаешь ли ты бурлящие валы грудью или рассекаешь их в профиль с японским боевым воплем, подскакиваешь перед волной или ныряешь – всё равно накроет, сшибёт и унесёт к берегу нахрен. Но есть и царь-волны, под два метра – такие издалека видно по пенной шапке. При их виде лучше сразу удирать к берегу туда, где по колено. Кайф в том, что дно под ногами плоское, надёжное – сколько бы тебя не швыряло хоть вверх ногами, всегда можно подняться и встать в боевую стойку навстречу новой волне, когда вода схлынет. Вот и лезут люди в воду сотнями, многие с детьми, визжащими от восторга. Если к каждому такому ребёнку прикрепить по взрослому бугаю, знающему море – без проблем, абсолютно безопасно. Но вот не доходит до людей, что прибывает волна широким фронтом, а откатывается обратно в море придонными протоками – речками такими подводными через каждые метров двадцать песчаного пляжа. Вышибает из-под ног и уносит прямо в море такая минутная речка. Всё это фигня полная, если держаться одного и того же места напротив берега. И наоборот.
Мой приятель в прошлом августе резвился там с надувным матрацем, чтобы волна крепче сшибала. Какую-то дурёху неподалёку понесло откатным потоком в море. Он сообразил, что ветер от берега, распушил свой матрац типа паруса и догнал её – Джеймс Бонд не устыдился бы таких кадров. А она хвать его за горло намертво и на дно. Ну, испугалась немножко девушка. Матрац пришлось отпустить в море, полз по дну на карачках - грамотно, перпендикулярно подводной речке, с девицей на шее и рукой на горле. Сам чуть не утоп нафиг от этой спасательной операции. Когда увидел потом статистику по Приморскому краю под конец купального сезона – 198 утопших – вдруг понял, что вполне ведь могло получиться и 200 для ровного счёта, с ним и девушкой вместе…
А я после того случая как-то по-новому оценил подвиг Шаварша Карапетяна, семикратного чемпиона СССР, 17-кратного чемпиона мира. В сентябре 1976 года, совершая пробежку по берегу Ереванского водохранилища, он увидел рухнувший в воду троллейбус и спас из него 20 человек. Вытаскивал он их попарно, и вытащил гораздо больше – далеко не все выжили. Вся вода была покрыта его кровью – разбивая стёкла троллейбуса, он изрезал руки и ноги. Потом он провёл полтора месяца в больнице – заражение крови, жестокая пневмония, нервное истощение. Его олимпийская карьера была на этом закончена. Спустя многие годы он сказал - «у меня не было мысли, что можно десятилетнее чемпионство променять на тот прыжок»…
Дед Филипп был остряк – ещё в начале 90-х мог в одиночку рассмешить до слёз любую нормальную компанию, особенно женскую. Но в этой истории я ему верю. Бывают случаи, когда человек ведёт себя в жизни, как на праздничном застолье, а в этой роли я успел повидать его достаточно. По крайней мере орден Красной Звезды за тот случай у него был настоящий, с наградным свидетельством 41-го года. В том году, если кто не знает, у нас немножко хреново было с победами. Чтобы получить тогда такой орден, надо было учудить что-то уж совсем исключительное. Дед Филипп и учудил – в ноябре 41-го взорвал километровый мост через Дон под носом у противника в разгар немецкого наступления. Пролистав однажды книжку «Застольные беседы фюрера», я уверен, что фюреру нашлось тогда что сказать по этому поводу – немецкое наступление на этом остановилось. Деду было тогда лет тридцать. Я уж не помню, почему мост пришлось взрывать со стороны Ростова-на-Дону, куда уже входили немцы. Наверно, что-то не заладилось со взрывчаткой. В любом случае, спросить больше не у кого. Спасаться ему пришлось вплавь, на баркасе с очень дохлым мотором. Это абсолютно всё, что я знаю о героической части той истории. Но Филипп Акимович рассказывал и другую. Любители парадно-юбилейных повествований, зайдите на этот сайт 9 мая. А завтра 22 июня, и я всё-таки расскажу эту нехитрую дедовскую историю.
Когда он отплыл уже метров на сто, на обрыве показалась первая немецкая мотоколяска. Вдогонку баркасу с дедом прошлась длинная автоматная очередь. Потом автомат замолчал – то ли заглох, то ли немец задумался, а не пригодятся ли ему ещё патроны в свежезахваченном городе. Его напарник в коляске не шевелился. У деда Филиппа с боеприпасами было ещё хуже – в суете забыли выдать оружие. Пока баркас уходил на другую сторону Дона, обеим враждующим сторонам оставалось обмениваться впечатлениями. Дед глянул на рухнувшую громаду моста и показал немцу щедрый русский жест от локтя. Тот загрузился и повторил жест деда, а потом неуверенно поднял средний палец с вопросительным жестом. Дед Филипп понял, что нужен перевод, и медленно расшифровал свою мысль – взмах рукой на обрушенный мост, жест от локтя. Немец просиял, показал широким взмахом на захваченный Ростов, оставшийся позади него, и поднял немецкий средний палец. Тогда дед Филипп энергично постучал по деревянному борту баркаса, потом по своему лбу, потом указал на немца. Тот обиделся и поднял свой автомат. Дед понял, что кранты настают, и отмерил напоследок русским жестом от локтя обе территории поочерёдно – и к югу от Дона, и к северу. Немец понял его мысль – зазвучали одиночные выстрелы.
Уже спустя многие годы спустя я заинтересовался раскладом сил в той войне. И выяснил, что прорыву немцев по тому мосту благоприятствовало всё, кроме разве что маленького препятствия в лице деда Филиппа. Наш южный фронт тогда рухнул, защищать южный берег Дона было уже некому. Наши армии защищали Севастополь и Керчь, и легко могли быть отрезанными. Неизвестно, чем бы кончилась эта война, если бы не взорванный ростовский мост. Но у деда Филиппа всё-таки сработала проводка. Так что он имел все основания показать немцу русский жест от локтя, как впрочем и очень многие другие…
Приятель, тихий улыбчивый приятный человек, очень лёгкий в общении, в 80-е был молодым офицером ГРУ со специализацией на США. Для читателей, далёких от шпионской тематики, поясню, что ГРУ – это Главное разведывательное управление Советской армии, отличавшееся в своей международной деятельности гораздо большими успехами, чем вечные конкуренты из КГБ. Чтобы не светиться, числился приятель при одном штабе на незаметной должности. Под него была выстроена целая параллельная биография.
Служебная необходимость периодически гнала приятеля за рубеж и заставляла застревать там надолго. Но начальство требовало от него добывать с американцев информацию всегда за пределами их родины, на всяких международных выставках. Может, валюту экономили, или считали, что так безопаснее для самого агента. Попасть в США оставалось для него недостижимой мечтой. Понятия не имею, насколько успешно ему работалось – несмотря на откровенность по многим вопросам, этот общительный человек умеет молчать. Своё удостоверение полковника ГРУ он показал мне только в начале 90-х в день, когда его уволили под сокращение. Не думаю, что от обиды – про своих коллег и начальство он по сей день не сказал ни единого худого слова. Просто счёл, что ничего его больше не связывает с организацией, выкинувшей его на улицу в 35 лет в середине успешной карьеры. В тот год он рано поседел. Но это у них в роду, ему идёт. Полковничье звание объяснил тем, что в те годы старшие офицерские звания раздавались в российской армии легко, вместо зарплаты, которую всё равно тут же сжирала инфляция.
Отставной офицер средних лет, ни хрена не умеющий делать, кроме своей бывшей работы – в начале 90-х это была обычная, грустная история. Кончалась она обычно должностью топтуна-охранника. Но отставной офицер военной разведки великолепно знал язык вероятного противника и умел добывать информацию. Он немедленно подал заявку на грантовый конкурс, на обучение в магистратуре США по теме «Информационная безопасность». Никаких подписок о невыезде своей бывшей конторе он никогда не давал. Для офицера ГРУ это было бы просто смешно. В графе «род занятий» честно указал «безработный». В тот год одним из приоритетов американского конкурса была адаптация уволенных российских офицеров молодого возраста, наверно чтобы не пошли в международные террористы. На собеседовании обаял всю комиссию и прошёл по конкурсу тридцать человек на место.
Так бывший полковник ГРУ с американской специализацией впервые попал в США, на целых полтора года. После первого года учёбы у него появилось право на летнюю стажировку. Которая оплачивалась стипендией программы примерно в 2 тысячи долларов в месяц, из средств наивных американских налогоплательщиков. В США таких летних вакансий море – работай пожалуйста всё лето бесплатно или за гроши, пока нормальные сотрудники отдыхают. Но в самых крутых организациях очень строгие входные требования. Без пяти минут магистр одного из лучших американских университетов мог претендовать на любую. По старой памяти ему приглянулась одна вакансия в Вашингтоне. В результате всё лето недавний полковник ГРУ с интересом проработал скромным сотрудником отдела информационной безопасности Пентагона. Бывшие российские коллеги пытались к нему подкатиться всего один раз. Они откровенно пояснили, что вербовка нужна им только для галочки и для прокатиться в Вашингтон. В ответ он процитировал им знаменитый закон Паркинсона в собственной редакции: «Всякое заветное желание исполняется только тогда, когда в нём отпадает всякая необходимость…»
Рассказать реальную историю легко – тужиться не надо выдумывать. Самая длинная займёт три минуты. Не верите – попытайтесь рассказать что-нибудь смешное в полузнакомой компании человек на двадцать и включите секундомер. Однажды я это понял и представил перед собой длинный стол с симпатичными людьми, которых знал когда-то. Иных уж нет, а те далече. И принялся рассказывать вслух, попутно тарабаня по клавишам. Друзья за мысленным столом часто морщились, тогда я стирал и бил заново. Получилось коротко на слух, длинно на бумаге. Я запостил ту историю на вернеровский сайт и признаюсь, с замиранием сердца стал ждать голосовалки. Наутро меня ждал офигенный балл и десяток тёплых писем от совершенно незнакомых мне людей, требующих рассказать что-то ещё. «А легко! » - подумал я и добавил к своему дружескому столу их самих. И так каждый день по три минуты несколько месяцев. Но однажды баллы стали жиже, письма реже, и я понял, что самое интересное уже рассказал, пора бы и заткнуться. Меня бы самого заколебал ежедневный автор. Я грустно помахал рукой своей мысленной компании и снова стал мирным молчаливым читателем. И увидел, как много стало здесь хороших историй, набирающих кислый балл. Ну ладно там мои истории, дело прошлое. Новых бы авторов пожалели, людоеды! Набери я тогда хреновый балл в первый раз, не рассказал бы потом пару сотен историй, которые понравились. А скольких с порога шуганули? Какой-то естественный отбор бронированных графоманов, которым мнение читателя вообще пофиг. Поделился этими мыслями с приятелем, а он ответил: «Ну вот какие же мы нежные! Нулевой балл в дружеской компании означает – половина стола смеётся, половина нет. Нормальная картина …»
У тёти Веры очень молодой, звучный голос – южанка. Сегодня звонил ей в Ростов-на-Дону поздравить с днём рождения. Заметил, что чудный голос её, памятный с детства, стал с годами почти девичьим. 18-летие ей отпраздновать не получилось – оно пришлось на 22 июня 1941 года. Красивая была девушка, судя по старинным фотографиям. Такой и осталась – на всех красивых девушек парней её поколения не хватило. Всю жизнь она одна. Но сохранила живой ум и чувство юмора, со мной по телефону говорила о чём угодно, но только не о своих болячках. Рассказала, что утром ей позвонил по ошибке какой-то парень, разговорился, пытался познакомиться. «А вы знаете, у меня сегодня день рождения» - сказала она – «Да?! Так может отметим?» - «Да пожалуйста! Только знаете, сегодня мне исполнилось 88…»
Не у всех получается слушать ветеранов по редкому ночному телеканалу, поэтому запостю здесь. Рассказывал участник обороны Севастополя про бомбёжку, когда немцы решили добить защитников крепости полуторатонными бомбами - "Гляжу, три штуки отделились, и кажется все прямо на меня. А у меня вдруг мысль дурацкая мелькнула в последний момент, сам поразился - а как же без меня там будут жить в 2000-м году?!"
Парень в аптеке передо мной попросил соску, побольше размером. «Да они все вроде одинаковые» - озадачилась аптекарша – «вам для какого возраста?» Парень весело ответил: «24! Самому себе беру!» В глазах у аптекарши запрыгали недоверчивые чёртики. Парень с виду был нормальной ориентации. Соска ну никак не вязалась с его брутальной мужественной физиономией. «Друг посоветовал!» - пояснил парень – «говорит, проверенный способ. Оказывается, если мужик заснёт с соской во рту, то он её уже до утра не выпустит. Младенческий рефлекс включается. А с соской храпеть невозможно. Пусть жена ржёт сколько угодно, зато хоть выспится!» Мысленно снимаю перед этим парнем шляпу…
Знакомый, застенчивый программист Боря, первые полгода в Сиэтле жил один-одинёшенек и полюбил от такой жизни цветные сны на рассвете. После которых шансов добраться до работы вовремя по обычной дороге у него не было. Но к его программистскому счастью, оставалась дорога льготная. Она была сооружена штатом Вашингтон специально для тех сознательных водителей, которые берут попутчиков. Так они борются с пробками и вообще за спасение планеты Земля. Одиночкам там ездить просто запрещено. Но попутчик в американском понимании – это не какой-то там бедолага, машущий рукой у обочины. Таких подбирать наоборот категорически не рекомендуется. Попутчик – это достойный член пула из твоих соседей, который довезёт тебя в следующий раз сам по расписанному на год вперёд графику. Своих собратьев по пулу Боря заколебал уже в первую неделю. Он остался в своём пуле один. А цветные сны видеть по-прежнему хотелось. В приступе отчаянья Боря раздобыл манекена. Точнее говоря, манекенщицу – миловидную пластиковую девушку из модного магазина. Ему и мужского пола предлагали. Но с девушкой в дороге, как ни крути, всё-таки веселее. А её как раз собирались выбросить из-за поломанной случайно ноги. Взял он её в голом виде, одел как мог. Укутал девушку в платок, посадил на заднее сиденье и стал ездить с ней напару по льготной дороге без всяких графиков. Дорога длинная, иногда он с ней разговаривал о своей горькой жизни и даже как-то к ней привязался. Но в постель не тащил.
Проблема была одна – Боря с ужасом чувствовал, что кольцо вокруг него стремительно сужается. Один из полицейских стал бросать на его пластиковую девушку уж очень внимательные взгляды. Боря прекрасно понимал, что он далеко не единственный хитрый русский программист на этой дороге. В одно из утр у него не выдержали нервы. Боря запаниковал до такой степени, что посадил в свою машину живую попутчицу. Девушка по-русски голосовала на обочине и оказалась действительно русской. Её он усадил на переднее сиденье, а пластиковую подружку за несколько секунд до этого успел затолкать в задний проход, ну или как там называется проход перед задними сиденьями, а сверху набросил платок. В то утро Боря был особенно любезен и занимателен. Он очень боялся, что симпатичная попутчица оглянется и примет его за гнусного извращенца.
Выяснилась, что девушке приходится ездить в эту сторону на работу ежедневно, а кредита на машину ей пока не дают. Боря наконец нашёл пул своей мечты - стал её подвозить. Влюблялся он постепенно, с каждой поездкой. Пластиковую девушку украдкой выкинул после первой же встречи. Но платок зачем-то оставил. Завидев однажды знакомого полицейского, он протянул этот платок девушке и загадочно сказал – «Хочешь прикол? Закутайся и не шевелись! » В первый раз розыгрыш не получился - полицейский видимо просто оторопел от такой наглости, как пересадка манекена на переднее сиденье. Зато второй раз клюнуло. Боря, не выходя из машины по здешнему обычаю, принялся лепетать полицейскому, что неважно, живой пассажир или неживой, если ему надо ехать – что можно например избавить владельца манекена от поездки в ремонтную мастерскую, потому что сам манекен передвигаться не в состоянии. На прямой вопрос, признаёт ли подозреваемый, что под личиной пассажира возит манекена, Боря ограничился идиотским «ну это как посмотреть!» Посмотреть у полицейского получалось как раз не очень – его зад возвышался над ветровым стеклом в рассветном полумраке. Полицейский потребовал открыть окно со стороны пассажира, обошёл машину, иронически оглядел конструкцию в платке и вдруг протянул руку через окно, явно намереваясь схватить девушку за нос. В последний момент она на одном выдохе сказала «Ам!», клацнула зубами и рассмеялась…
На летающий авианосец Вооружённых сил США "Акрон", способный нести 5 истребителей-паразитов по военной терминологии, с 90 человек экипажа и длиной металлического корпуса 240 метров, однажды упали прямые лучи жаркого арканзаского солнца... Звучит как начало бредового фантастического романа, не правда ли? Друзья, мы живём на большой планете с длинной историей. Были на ней и летающие авианосцы - обыкновенные дирижабли, объемом в несколько плавающих авианосцев, вместе взятых. Так вот, жаркие лучи арканзаского солнца упали на летающий авианосец "Акрон" в феврале 1932-го. В этот момент несколько 18-летних курсантов-моряков крепили верёвки с дирижабля к деревянным колышкам. На глазах у многотысячной толпы они вдруг взмыли в воздух на концах своих верёвок. Первый догадался отцепиться с высоты в 5 метров и сломал только руку. Как показало будущее, он был не самым умным из этой компании. Верёвки сильно болтало из-за взлетающего неведомо куда дирижабля. Второй курсант сорвался с 30 метров и погиб. Третий оказался инструктором военного училища по акробатике - когда его сорвало с высоты 50 метров, он отчаянно маневрировал в воздухе и сумел спланировать на какую-то кучу, но всё равно погиб. Последний курсант продержался в воздухе больше часа и единственный остался в живых. Когда толпа репортёров окружила его и спросила, что переживал он во время этого полёта, курсант ответил просто: "сначала я переговорю со своим менеджером". Сразу после этого он нанял самого менеджера, который вскоре продал медиа-империи Херста все дальнейшие интервью курсанта...
Знакомую девочку Таню перевели в новый детский садик. Она стала мало кушать, домой приходила грустная, перепачканная и очень вредная, маму совсем замучила. Однажды я не выдержал и спросил Таню, в чём дело. Первопричина впрочем и так была ясна – папа её свалил подальше, да и раньше дочкой не занимался. А у мамы все силы уходят на работу, стирку, кормёжку и развлечение дочки. Но в ответ на мой вопрос Таню прорвало: «Никто со мной не дружит, и мне никто не нужен! А ещё у нас в группе есть мальчик Вова, он меня вечно роняет! А недавно схватил за уши и поцеловал! А я не хочу с ним целоваться!» Тут она расплакалась. Ну, такое у нас сейчас мальчишеское любопытство в садиках – сами знаете, что в телике с утра до вечера показывают. Что тут было девочке посоветовать? Я постарался её хотя бы утешить и объяснил, что все дети рождаются бессовестными, безжалостными, безмозглыми и очень любопытными, а всё остальное к ним приходит с разной скоростью. Или вообще не приходит. Что в детской группе, как в лесу, попадаются и волки, и хромые зайцы, и лучше не быть ни тем, не другим. Дружить то есть, не оставаться одиночкой. И что вечное канюченье «дай!», к которому она привыкла с мамой, для поиска друзей не подходит – здесь работают только слова «на!» и «давай…»
Педагог из меня хреновый, поэтому я не стал развивать тему дальше, а просто показал ей, как делать несколько штук, памятных с собственного детства. Таня девочка живая, но серьёзная. На следующий вечер взволнованная воспитательница сообщила её маме, что мальчик Вова пытался свалить девочку Таню в огромную лужу. Таня в своём нарядном светлом платьице безупречно провела удар коленкой в пах и в наступившей звенящей тишине, подчёркнутой тихим вовиным воем, светским тоном обратилась к детям: «А я умею делать прикольные бумажные кораблики! Хотите научу?»
На экскурсии к знаменитому сингапурскому колесу обозрения гид сообщил нам, что это колесо построено в лучших восточных традициях – оно вращается по фэньшую, только по часовой стрелке. Вырабатывает городу положительную духовную энергию дзен. Наша большая группа, представлявшая собой целый интернационал, выслушала это сообщение благожелательно. И только какой-то ребёнок рядом со мной тихо буркнул по-русски: «А он с другой стороны посмотреть на колесо не пробовал?»
Петю Овчинникова первая мировая и гражданская обошли стороной – рос он в глухой деревушке на несколько семей. Только семьи в ту пору были большие, так что по нынешним меркам деревня была нешуточная. Мужиков постепенно позабирали, но лес был богатый, земля в огородах тучная, если вкалывать, с голоду не пропадёшь. В восемь лет стал далеко ходить на уток с мелкашкой – всё-таки мужское дело, а больше было некому. Потом отец его вернулся с гражданской, еды стало много, работы ещё больше. Оттого вырос Петя по тем временам крупным и крепким, на беспризорщине потом не пропал. Мне он обмолвился коротко, что с июля 1921 года его деревни нет на свете, и что до сей поры никто там больше не селится – проклятое место. Я знаю только, что была эта деревушка в тамбовских лесах. А уж удушили ли её заодно с лесом отравляющими газами или просто сожгли, спрашивать у деда не стал и гадать не буду. Свой новый дом Петя нашёл в 23-м на Камчатке у сорокалетнего однорукого бывшего красноармейца со скверным характером, тюремного надзирателя – тому нужны были на хозяйстве рабочие руки в буквальном смысле. Камчатка – край изобильный и дикий, под стать тамбовскому лесу. Тут уже не уток, медведей отстреливать можно. Годы общения с отчимом и предыдущая беспризорщина сделали из Пети, по его собственному определению, настоящего кабана, умелого, сильного и безжалостного.
В 28-м году в харьковское училище НКВД поступил по документам с добавленным возрастом и чужой фамилией розовощёкий крепкий зоркоглазый парень из правильной семьи, уверенный в себе и видевший всё в этой жизни. Таких образцовых чекистов чеканили тогда как на фабрике. Даже лица у них были одинаковые, под товарища Кирова. Несколько месяцев спустя он 17-летним парнем без зазрения совести врывался в добротном полушубке нараспашку в чужие хаты, чтобы решить, раскулачивать их или нет. Одну из них решил не раскулачивать. Из-под занавески в этой хате на него испуганно глядела девчонка, которую он встретил потом в звенящем трамвае в самом Харькове. В конце 30-х это была дородная супружеская пара скромного сотрудника отдела снабжения магаданского управления лагерей, бездетная, но одетая в модный тогда коверкот. Когда администрацию управления стали понемногу брать в 38-м, Пётр Трофимович успел взять отпуск за все годы тяжёлой работы и надолго укатил в дом отдыха на юга. Там он играл в шахматы и преферанс с правильными людьми и вернулся в Магадан отдохнувший и с повышением. Руководящих должностей за время его отсутствия освободилось много. Обставив новую просторную квартиру, благополучная пара активно занялась взаимными изменами - с таких должностей в то время не разводились.
Пётр Трофимович оказался на фронте, по его утверждению, чтобы удрать от собственной жены. Но должность выбрал не тыловую. Точку в его полковничьей карьере на генеральской должности поставил в апреле 45-го осколок снаряда, пришедшийся в висок. Друзья пристроили его бессознательное тело в трофейную уцелевшую немецкую клинику, имевшую к тому времени большой опыт, правда на несколько иной высокопоставленной аудитории. Лечили его долго, но вылечили хорошо. Он мог вернуться к прежней работе. Но видимо что-то прочистил в его мозгах немецкий снаряд. На фотографии того времени у него исхудалое лицо, белые кудри с глубокими залысинами и очень осмысленные глаза. Пётр Трофимович уговорил врачей записать ему инвалидность, вышел в отставку, развёлся и женился на симпатичной немке-санитарке из госпиталя. С ней в 97-м он успел отпраздновать золотую свадьбу, уже в ФРГ. Эти полвека он был счастливым немецким пасечником – несчастливые столько не живут.
Я познакомился с ним не в лучшую его пору, уже без пасеки, в 2001-м. Потомки обеспокоились его здоровьем, уговорили продать пасеку и подселили к себе в большой дом в пригороде Мюнхена, поближе к клиникам. День, когда я там появился, тоже был не самым удачным – весь дом испуганно шептался, что дед с утра обижен. Потому что его не везут на дачу. «Какая дача?» - охренел я. «Обыкновенная, русская, на шесть соток» - ответили мне. К обеду поездка наконец срослась, и я из любопытства увязался за дедом. В компании двух его правнучек, которых собирали всё утро чуть ли не по всей Германии для прополки огорода. Немцы народ дисциплинированный, когда есть настоящий вождь. Я не пожалел об этой поездке. В предгорьях Альп среди остроконечных коттеджей, цветов и лужаек действительно оказался деревянный русский домик и огород, засаженный картошкой, укропом, петрушкой и бог весть чем ещё. На мой взгляд, огород был в образцовом порядке. Но работа нашлась всем, включая меня. Сам дед занимался только серьёзными вещами – компостом, навозом и руководящими указаниями, на прополку его сил уже не хватало. "Вот ведь кулак недобитый" - со смешанным чувством подумал я. А он улыбнулся, глядя на сгорбленные спины правнучек: «Пусть поработают на свежем воздухе – хочу, чтобы до моих лет дожили». И мне вдруг стало обидно, что Тухачевский смёл когда-то с лица земли его деревеньку…
В глухом приморском селе издавна была забава – после каждого большого шторма дети бежали к ракушечному утёсу, который подрывали волны, и находили на песке тёмные монеты. Ими было хорошо сшибать солдатиков и рассчитываться как шуточными деньгами в картёжных играх. Когда очередному парню приходила пора идти в армию, он собирал всю детвору и швырял высоко в воздух свои монеты и солдатики, числом до нескольких сотен – кому повезёт. И только Михал Кириллыч свою детскую коллекцию пожалел – больно уж большая получилась. Солдатиков раздал, а монеты оставил. Когда в начале 90-х на селе стало совсем туго с деньгами, съездил во Владивосток и показал одну монету сотруднику местного краеведческого музея. У того глаза на лоб полезли: «Это же восьмой век, ещё до Золотой империи чжурчженей – монета государства Бохай! Вы непременно должны подарить эту монету нашему музею! Правда, мы можем предложить только чисто символическое вознаграждение…»
«И вот тут я просто взял и подарил им эту монету! Без всякого вознаграждения! За информацию!» - с пафосом закончил Михал Кириллыч. Покачиваясь на искусственных волнах бассейна в пригороде Лос-Анджелеса, где он и рассказал мне эту историю за сикспэком пива. Мировая рыночная цена такой монеты оказалась от пятисот долларов. А уходил он из того музея как пришёл, с увесистым рюкзачком за плечами…
Несколько лет назад группа особо продвинутых перцев решила скоротать путь из Владивостока к ливадийским пляжам (местный топоним) на красивых разноцветных глиссерах. Собирались быстро. На глиссер много не возьмёшь, зарядились только деньгами по полной и запасные канистры с горючим прихватили, до Ливадии расстояние всё-таки не глиссерное. Всё лишнее выбросили нафиг, можно было купить на месте.
Горючее у них кончилось возле острова Путятин. Сначала бережно бодали друг друга к берегу, словно добрые дельфины-спасатели, у кого ещё горючка оставалась. Потом гребли ластами уже все хором, в интересных позах. Когда догребли, легче не стало. Местность вокруг была дикая и безлюдная. Толкать перед собой глиссеры к ближайшей бензоколонке они могли хоть до конца отпуска, а оставить их на берегу не решились. "Хоть и нету вокруг ни души, а всё равно - тут же бы ведь спиз#или!" - горячо пояснил мне непосредственный участник. Чувствовалось, что эта фраза была им выстрадана. Послали разведчика. Тот нашёл неподалёку одинокую хату, а при ней хмурого мужика с мотоколяской. Разведчик попросил его сгонять за бензином, посулив немеряных бабок. "Деньги штука хорошая" - ответил мужик - " да только у меня картошка пропадает. Нахрен её в этом году столько уродилось, жалко. Выкопаете всю - бензин ваш. Иначе сами как-нибудь".
Мужик был пожилой, но угрожать ему интуитивно не хотелось. Так три перспективных менеджера вместо дефиле по сверкающим волнам мимо знойных девушек целый день копали картошку в модных плавках. Сначала думали, что это олигарх какой-нибудь замаскированный прикалывается. Но под вечер разговорились - вроде нормальный мужик, по компании соскучился. А когда выкопанную картошку распробовали, поняли мужика с его ультиматумом. Такую картошку собрать было просто необходимо. На следующий вечер у берегов Ливадии показалась маленькая эскадра японских глиссеров, гружёных редкой уже в этих местах русской картошкой...
Знакомый моряк рассказывал. Пару лет назад на отрезке от Индии до Суэца им выделили двух охранников с калашами, как средство от сомалийских пиратов. Охранники дурели со скуки и развлекались стрельбой по пивным банкам. Давали пальнуть и экипажу. Объяснили, что всё равно боекомплект спишут на геройское отражение пиратского нападения. За этим безобразием внимательно наблюдал любимец экипажа, юный бортовой шимпанзе по кличке Абдула. Персонажа «Белого солнца пустыни» он напоминал своей выдержкой и несуетливостью, качества для обезьян редкостные, за что и получил своё прозвище. Стрельба ему очевидно нравилась. Но ближе к Баб-эль-Мандебскому проливу вокруг появились во множестве другие суда, пальба прекратилась. Абдуле стало скучно, он требовал продолжения банкета и тянулся к автомату уже сам. Его решили утешить, надели каску, повесили на грудь автомат и принялись фотографировать, чтобы потом ему же и показать – себя на фотках Абдула узнавал легко. Автомат был на предохранителе, поэтому ничего опасного в такой съёмке не было. Казалось экипажу. Быстрым движением Абдула сдёрнул затвор и нажал на курок. Автомат Калашникова в руках обезьяны, как и любого новобранца – страшное оружие. От ужаса он его не отпустил, пока весь рожок не вылетел в воздух. Отдачей Абдулу бросило на палубу и потащило по ней с тактовой частотой десять выстрелов в секунду. Он превратился в классический реактивный движитель, пока не упёрся спиной в рубку. Далее он продолжал стрельбу в упоре сидя. К чести примата, все пули ушли в небо. Его хотели сильно побить, но к тому времени, когда его наконец поймали, обстановка сильно изменилась. В отличие от экипажа, который мало что успел разглядеть в положении мордой об палубу, с окрестных сомалийских катеров и лодок эта сцена обыденной жизни российского судна просматривалась великолепно. Все они, в основном конечно мирные граждане, удалились на почтительное расстояние, а пара катеров вообще скрылась с горизонта….
Зашёл ко мне сейчас американец Джон К. Я честно ему признался, что написал о нём вчера историю, должна выйти в сегодняшнем выпуске. Но что ещё не поздно отозвать, если он против. Джон с публикацией согласился, но строго поправил, что температура в посёлке Свободный в день его прибытия была всего -46, а вовсе не -47, как я там понавыдумывал. И что это далеко не самая смешная история из тех, что с ним случались в России. Я немножко обиделся и потребовал, чтобы он сам рассказал самую смешную по его мнению историю. Вот она.
В конце 90-х одна симпатичная девушка из глухой тайги добралась до Транссиба где-то в районе Забайкалья с целью подсесть на поезд, идущий во Владивосток. Проводница подошедшего поезда объяснила ей, что свободных мест нет, кроме одного в двухместном люксе. Но что порядочной девушке в это купе лучше не садиться. «А что там не так в этом купе? » - испуганно спросила девушка. «Там грязный иностранец. Страшный такой, огромный, небритый, немытый, сумасшедший наверное». Далее со слов проводницы выходило, что это грязный иностранец во всех смыслах: «Меня в туалет пытался затащить вместе с собой. Потом парня из туалета не выпускал, хотел к нему туда вломиться. Руками размахивает, лопочет чего-то, по-русски ни хрена не понимает. Глаза ещё такие голодные, злобные. Прохода никому возле туалета не давал. Пока я с ним хорошенько не побеседовала. Не надо тебе к нему в купе соваться! »
Но девушке очень надо было ехать. И она пошла всё-таки в купе к этому страшному иностранцу. На его счастье, она говорила по-английски. Иностранец, действительно огромный небритый мужик, вежливо привстал, чуть не вытеснив её этим обратно из купе, поздоровался, жалобно показал на свою щетину, грязную рубашку, и сказал со вздохом: «Sorry! No water! » «Как это нет воды? » - изумилась девушка – «А в туалете? » - «Да был я там! Все краны провертел, все ручки передёргал – нет воды! Я и сам вижу, народ идёт в туалет с полотенцами через плечо, возвращаются оттуда бритые и чистые. Пытался спросить, в чём дело, а меня все пугаются! »
Выяснилось и то, почему у американца глаза такие голодные. Его кредитную карточку вагон-ресторан не принимал. Сибирские полустанки тоже не были уставлены рядами банкоматов. А ехал он аж с Санкт-Петербурга. Мужик немелкий, цены в ресторане кусачие, всю наличность он с аппетитом проел ещё до Байкала. На крупных станциях в поисках банкомата отлучаться боялся – сколько будет стоять поезд, спросить было не у кого.
Через минуту пассажиры с интересом наблюдали, как дверь зловещего купе раскрылась. Отважная девушка повела вдруг присмиревшего иностранца по коридору, и за ними обоими захлопнулась дверь туалета.
Ещё через час страшный иностранец, в миру американский профессор, доктор биологических наук, специалист по проектному менеджменту, герой антарктических полярных экспедиций Джон Маклин Крум был помыт, побрит, одет в свежую рубашку, накормлен, весь сиял и любезно общался с соседями по вагону через переводчицу. В чём была причина его предыдущего безобразного поведения, он объяснять пассажирам не стал. На девушку весь вагон глядел восхищённо, как на великую укротительницу иностранцев. Так Джон Крум встретил свою будущую жену. Странная фраза “Did you press the pimpochka from the down? ” стала их семейным преданием…
Пару лет назад на пустынном перекрёстке возле Покровского парка не разъехались чёрный джип и чёрная волга. Так, поцеловались слегка и замерли. Из джипа неторопливо вылез тип жизнелюбивого вида в цветастой гавайке на необъятном теле, из волги - скучный товарищ в чёрном костюмчике. То, что стороны не пришли к консесусу, мне стало ясно через полчаса по дороге обратно – на этом месте уже стояли четыре чёрные джипа и три чёрные волги. Съехавшаяся публика походила на клонов первоначальных участников ДТП, вела себя очень спокойно. Я лично посочувствовал владельцу джипа – буквально в паре кварталов отсюда находится местное управление ФСБ. Вспомнил я о нём, потому что одинокий милицейский уазик сиял мигалкой на почтительном расстоянии от места происшествия...
Однажды любимую девушку моего давнего приятеля Лёши Стрельцова на пляже укусила медуза. В народном названии этой медузы, "крестовик", тонко подмечен ожидаемый диагноз, если в специальную больницу срочно не доставить. Больница эта находилась от пляжа где-то в 15 километрах. Они с Лёшей вдвоём купались на станции Санаторная, девушка потеряла сознание ещё в воде.
Парочка это была ещё та: он амбициозный нищий аспирант, по уши в квантовой физике, с мужественной пиратской внешностью и в лёгких шрамах по всему телу от увлечения дайвингом в местных водах. Со своим породистым шнобелем, как у слоника, и широко расставленными холодными ясными глазами навыкате, он походил на недобитого корнета Оболенского. Догадываюсь, рыб под водой он гипнотизировал взглядом. Между российской наукой 90-х годов, атлетическим телом и подводным плаванием была неочевидная, но лично для Лёши прямая связь: он хронически сидел без денег и летом питался в основном тем, что сам добывал со дна морского. Про любимую девушку его скажу совсем кратко, потому что видел её только мельком, да и историю эту она провела в бессознательном состоянии - длинноногая красотка на дорогой спортивной тачке. Ну или полуспортивной, я в этих деталях не разбираюсь - знаете, низкая такая к асфальту прилипшая, морда у машины наглая, антикрыло сзади имеется.
Понимаю, что парочка эта сама по себе выглядит как анекдот, но я даже имени-фамилии не изменил. Кому из них больше повезло, что встретились, ещё вопрос – впоследствии он выиграл грант фонда DAAD и увёз её с собой в Германию. Но в день злосчастного укуса от покупки собственной тачки Лёшу отделяла примерно трёхсотлетняя стипендия, а за руль её тачки эта красотка его близко не подпускала. На пляж они приехали, как вы догадываетесь, именно на ней. Но Лёша парень наблюдательный, учёный всё-таки. Пока они вместе разъезжали до этого несчастного случая несколько недель, он пялился не только на её длинные ножки, но и как они на педальки нажимают, как её ручки руль вертят. Поэтому, когда могучий Лёша вырвался с полуголой красоткой на руках из воды, аки Херакл с пойманной из морской пены Афродитой, он не раздумывая побежал к её тачке, зашвырнул бездыханное тело на пассажирское сиденье, в состоянии аффекта сел за руль и втопил газ.
Я действительно верю, что этот парень раньше за руль не садился – у него есть проверенный талант успешно делать первый раз в жизни разные штуки, если они же могут оказаться в его жизни последними. Иначе бы просто не выжил при своём дайвинге с самопальным снаряжением. Однажды у него гарпун на дне застрял, так он решил на поверхности отдышаться. Так и застрял качаясь на леске макушкой наружу, а нож на дне остался. Подёргался, пытаясь достать до воздуха носом, и не дотянулся малость. Говорит, особенно обидно было представить, как его распухший труп головой наружу качается. Ничего, вспомнил йогу, обратно быстренько по леске слазил, обрезал, отрубился, всплыл – именно в этом порядке. Так что управлять в первый раз знакомой спортивной тачкой, когда любимая девушка рядом умирает, для него была фигня проблема.
Ни одна попутка не выжала бы такую скорость – в то время, около 94-го, трасса до Владивостока была вполне проходима в стиле Михаэля Шумахера. Утром погожего воскресного дня возвращаться в город никто не торопился, пустынная трасса манила, как взлётная полоса аэродрома. На подлёте к посту ГАИ возле кладбища на 13 километре (эта комбинация тоже не анекдот) Лёшу остановил, рысью добежав по чёрному тормозному следу, сержант со словами «Ты что, офуел что ли с такой скоростью ездить?! Сдавай права нахрен!» «Да нет у меня прав, первый раз за рулём!!!» - заорал Лёша и выскочил из машины. После чего со словами: «Вот тебя-то мне и нужно, гони давай быстрей в тысячекоечную!» он попытался зашвырнуть гаишника на водительское кресло. Тот обалдел, разглядел знойную девушку в бикини без признаков жизни и залепетал, что на спортивных машинах раньше не ездил. «А я что, ездил??!!» - раздался вопль души над трассой. Гаишник всё-таки не дался, сказал, что пост свой не может оставить. «Слышь, парень» - вдруг улыбнулся он – «ты езжай, у тебя классно получается. А я своих предупрежу, чтобы дальше не задерживали и трассу расчистили…»
В нашем городе одно из любимых событий для моего сына – генеральная репетиция ежегодного военно-морского парада в последнюю пятницу июля. Сегодня, например. Репетиция лучше, чем сам парад - всё один к одному, как на нём, но сидишь на VIP-местах, пафоса меньше, и можно гильзы всякие после стрельбы-пальбы пособирать. Взвод могучих морпехов запомнился своей вальяжной походкой, а-ля гуси на водопое. Ну что тут поделаешь, звёзды – уважительно подумал я. Лбами все кирпичи переколошматили, дрались мама не горюй – нахрена им эта шагистика приснилась. По окончании репетиции ведущий сдержанно поблагодарил в мегафон всех участников и сделал им отдельные мелкие замечания. А потом мы отправились собирать патрончики наперегонки с остальной детворой. Но оказалось, что репетиция закончена ещё не для всех – неподалёку от нас на отшибе плаца вдруг построился тот самый взвод морпехов, и его командир в образной форме высказал всё, что думает об уровне его строевой подготовки. Знаете, я со многими прорабами общался, но таких глубин русского языка я ещё не слышал. Наконец командир сделал драматическую паузу, давая время своей команде осмыслить сказанное. В наступившей зловещей тишине маленькая девочка, тоже собиравшая патрончики, спросила: «Мама, а что сказал дядя? Я ничего не поняла… Кроме слова якорь!» Покрасневшая мама, строго глядя на командира, внятно и чётко выговорила: «Дядя имеет ввиду, что они очень хорошо выступили, но могли это сделать ещё немножечко лучше!» Морпехи срочно построили каменные лица. При взгляде на тёртую физиономию самого весёлого из них, девочка шепнула маме уже совсем тихо: «А мне кажется, дяденька их наругал - вон тот парень уже плачет…»
Этот мужик в конце 90-х настолько жадно жил, что я сомневаюсь, жив ли он до сих пор. Намеренно не стал его гуглить – вдруг помер, а о мёртвых, как известно, либо хорошо, либо ничего. А он заслуживает живого рассказа. Красивый, рослый, талантливый и ироничный, он уже тогда обладал огромным пузом, которое, я думаю, всё-таки свело его в могилу за это время. Он был весьма крупной шишкой на острове Сахалин. Оставлю от него только прямую речь, комментарии здесь излишни.
«Заебали эти японцы. Когда переговоры наши зашли в тупик, я им предложил: а давайте Курилы отдадим айнам. А что, коренное население этих островов, вы их вечно гнобили за волосатость. Вот пусть там и живут, раз вам они не нравятся. Никому не будет обидно …»
«Выебал уже давно всё своё управление, а тут она – замуж, видите ли, недавно вышла. Не даёт, и всё тут. Я ей прямо говорю – хочешь в Америку переводчицей, только через постель. Она поломалась, но согласилась. Прилетели в США. В общем, наутро нас американцы к столу переговоров не дождались…»
А как он рассказывал американцам про пресные озёра, что вдоль кромки побережья Сахалина выстроились, про медведей, сторожащих ход лососей на нерест, про нефтегазовые месторождения – мне самому захотелось туда инвестировать, хотя особо нечего. Сложный человек и законченный мерзавец вероятно, но его предложение по Курилам до сих пор мне почему-то кажется самым правильным…
В нашей школе молоденькой учительнице, сама недавно за партой сидела, доверили как-то провести урок рисования – дополнительно к её фирменным природоведению и биологии. Уже на первом уроке она сообразила, что от этюдов с обшарпанной гипсовой грушей мухи дохнут. Решила оживить урок и предложила желающим вместо груши придумать свою неведомую зверушку и нарисовать её в трёх проекциях, вместе со скелетом и внутренними органами. Желающими оказались мы все до единого. Но дело это оказалось непростое – все три проекции вначале бурно противоречили друг другу. Мы извели кучу стирательных резинок и под конец урока своих тварей представляли досконально, в объёме – моя например мне потом снилась и долго бежала следом, слегка прихрамывая.
Училка легко понаставила нам пятёрок за рисование, но всю кипу чертежей прихватила с собой на следующий урок, биологии. Ну или природоведения, я уже не помню. Там начался разгром. По каждому нашему чудищу поочерёдно она объяснила, на какой примерно минуте и от чего конкретно оно отбросит копыта – кого сердце прихватило, кого удушье, кому-то кости переломало на первом же шаге. Немногим оставшимся в живых представителям нашего безумного зоопарка она подобрала подходящие для них среды обитания – кому болото, кому пампасы. Там все они скончались в конце концов от голодной смерти или сами были сожраны. Но жизнь их была не напрасна - самые живучие получили пятёрки. Нет, может конечно и дичь полная был этот весёлый урок, и Минобр его вряд бы одобрил. Но до сих пор из всей школьной программы я с теплотой вспоминаю именно его. На многие диковинные существа, встреченные потом в жизни, я смотрел с восхищением, пытаясь отгадать, в чём совершенство конструкции, и отчего собственно оно ещё живое бегает по свету. Я даже перестал капать на муравьёв из горящей пластиковой бутылки – что называется, не умеешь строить, не ломай.
Училка та у нас не задержалась, и даже имени-отчества её увы не вспомню – это была всего лишь её студенческая практика. Но зато я помню самое удивительное из созданных нами на том уроке существ – его придумала девочка Света. Она часто видела бабушкину вставную челюсть в стакане воды и легко набросала её в трёх проекциях, а сзади приделала какого-то моллюска, чтобы не париться со скелетом. Принёс ей этот монстрик пятёрку по рисованию и тройку по биологии, сдох по дороге к пище. На следующий день учительница пришла взволнованная с какой-то толстенной книжицей и показала там фотку одного из отрогов доломитовых Альп – весь этот отрог оказался сложен из челюстей вымершего моллюска, аммонита кажется, без всяких признаков скелета. Светина тройка была немедленно исправлена на пятёрку с плюсом – ведь эти вставные челюсти с хвостиком оказались единственным созданным нами жизнеспособным существом. Миллионы лет оно успешно жило-поживало, и видимо даже чего-то кушало. В утешение учительнице Света сказала: «не расстраивайтесь, вы же правильно догадались, что всё-таки вымрет…»
Некоторые голливудские трагические сцены трудно воспринимаются российской аудиторией. Сидим семьёй, каналы переключаем. Но на этой сцене мы не могли пройти мимо, просто обмерли от сочувствия. Парочка заперта в комнате, ключ в чане с какой-то жидкостью. Ясен пень, что кислота – иначе давно бы уже вынули. Герои долго совещаются, наконец парень мужественно закатывает рукав по локоть и вынимает ключ. От руки мало что осталось, зрелище жуткое. Девушка заботливо закутывает ему руку в пиджак, открывает ключом дверь, зовёт его с собой, но парень уже не в силах идти – он воет от боли и остаётся. И тут на заднем плане мелькает умывальник. Пока герои трогательно прощаются, успел состояться следующий диалог:
«У них что, фильм с двойным прочтением? » - возмущаюсь я – «знаки тайные повсюду расставлены? Пусть одни зрители плачут, другие смеются? На хрена руку теперь-то в пиджак кутать? Её же промыть надо срочно! И он тоже хорош – когда ключ вынимал, руку наоборот надо было закутать всем, чем можно, а не заголять до локтя! Да и поддел бы лучше чем-нибудь – вон там швабра вроде валяется! »
Жена мягко возражает: «Значит, в умывальнике нет воды. И швабра тебе померещилась – иначе бы воспользовались. Может, к полу прибита злодеями для издевательства. И руку кутать бессмысленно – всё равно растворится. Надо было просто встать вон на тот приступочек, тазик опрокинуть плавно, ключ бы на дне остался. А кислота стекла бы сама, дырку бы себе где-нибудь в полу проела».
Я мысленно хлопаю себя по лбу. Но тут встревает сын: «А чего её на пол-то выливать? Пары эти едкие. Вон бугай какой здоровый – взял бы этот чан да и слил в умывальник! »
Дедушка: «ты видел, с какой скоростью кислота разъедает? Секунда – и руки нет! Это либо концентрированная серная, либо соляная, а скорее всего их смесь – царская водка. Так что наклоняй тазик, не наклоняй – ключик-то уже тю-тю, растворился! »
Большая историческая публикация Юрия Уфимцева сложилась для меня в прикольнейшую историю.
В одно прекрасное утро тысяча восемьсот шестьдесят по сей день неизвестно какого года вооружённые силы Российской империи перешли государственную границу и начали решительное наступление вглубь китайской территории в районе залива Посьет. Войска в составе конного отряда казаков и роты стрелков, не встречая никакого сопротивления и самого противника, продвинулись километров на десять, захватили стратегически важную переправу через реку Туманган, и основали на этом месте военный пост Савеловка в честь командующего этими войсками полковника Савелова. Там и остались. После чего стали с некоторой тревогой ждать, что будет дальше – всё это странное вторжение было личной инициативой бравого полковника.
Гениальный замысел полковника оправдался – китайские власти этого вторжения попросту не заметили. Стрёмный был райончик, банды разбойников-хунхузов повсюду бродили – в общем, официальным китайским лицам туда лучше было не соваться. Не замечали китайцы этого иностранного воинского контингента на своей территории лет пятнадцать. Зато к полковнику явился маленький корейский народ в составе нескольких десятков семей со своей скотиной. Полковник щедро раздал им китайские земли и взял под свою охрану от хунхузов. Узнав про это, хлынули новые толпы корейских переселенцев. Земли хватило всем. Корейцы перешли в российское подданство. Годы шли, посёлок разрастался и стал бойким центром международной торговли с соседней китайской деревенькой Хуньчунь. Собственно, и сама эта деревенька, ныне процветающий приграничный китайский город, выросла благодаря нашим казакам. Ведь их поставили на границе с чёткой целью – бороться с китайскими хунхузами. Естественно, это было удобнее делать непосредственно на китайской территории. Укрощая бандитов, казаки защищали и русских крестьян, и корейских, и китайских.
Тучи над посёлком Савеловка нависли в 1882 году, когда вновь назначенный заместитель губернатора по пограничным вопросам провинции Дзилинь наконец заметил недостачу изрядного куска китайской территории. Явившийся по его поручению воинский отряд был остановлен казаками, которые показали пограничный столб совместной российско-китайской демаркационной комиссии – исторический столб стоял прямо за околицей посёлка со всеми надлежащими надписями. Изумлённые китайцы отбыли восвояси и долго потом вероятно сидели над картами. По их расчётам выходило, что столб должен был стоять вроде бы не там. Но где конкретно не там, они точно сказать не могли – территорию своей страны в этих краях они представляли себе очень смутно. А померить на месте казаки уже не пускали - по их версии, это была суверенная российская территория. Дзилиньский губернатор пожаловался пекинскому правительству, оно – российскому, на место происшествия прибыла комиссия из Владивостока под началом генерал-майора Барабаша и воззрилась на всё тот же столб. Было принято решение посёлок китайцам не отдавать впредь до выяснения вопроса. Между Пекином и Санкт-Петербургом заскрипели дипломатические перья. Их переписка в течение последующих четырёх лет вылилась в тяжелейший Посьетский дипломатический кризис. Его не назвали Савеловским кризисом наверно только затем, чтобы не вызывать улыбок международной общественности.
Наконец, в 1886 году была назначена новая российско-китайская демаркационная комиссия, которая вымерила, что злосчастный пограничный столб стоит в 22 верстах от устья реки Туманган, а по договору должен был стоять в 13 верстах. Какие силы этот столб передвинули, осталось неизвестным. Может, шутники какие-то, может, он сам как-нибудь. Дырку от его прежнего местоположения так и не нашли. Казаки отступили. Торжествующий зачинщик всего этого четырёхлетнего переполоха, заместитель губернатора провинции Дзилинь, ныне всемирно известный каллиграф и живописец У Дачэн, поставил на месте Савеловки памятный камень, на котором собственноручно выгравировал надпись собственного сочинения: «эта местность отбита в жаркой схватке дракона с тигром». По сей день этот камень является одной из главных достопримечательностей города Хуньчунь.
Но на уточнённой границе казаки поставили всё тот переносной деревянный столб. Владивостокская администрация решила не травмировать китайцев и заказала каменный пограничный знак. Деньги на это были выделены небольшие, получилась маленькая кирпичная пирамидка. Она выглядела ещё более портативной – легко можно разобрать и собрать в новом месте. И тогда нервы у китайцев не выдержали – в двух шагах от нашей пирамидки они поставили свой пограничный столб, выполненный в виде 4-метровой толстенной медной колонны на мощном цоколе – хрен передвинешь...
Этого котяру я сразу заметил. Чёрный, наглый, трусил от меня прочь по снежной обочине, лапы переставлял брезгливо и всё косил глазом налево, как бы успеть перебежать мне дорожку. «Нет уж!» - мысленно возопил я и ускорился вниз под горку. Я не очень суеверен, но день сегодняшний был жутко ответственный. Не хотелось ставить на самом утре большую чёрную кляксу. Увидев мой бросок, кот встревожился и принялся удирать. Но продолжал коситься, где бы удобнее спрыгнуть на тротуар. Я уже почти настиг несчастного кота, когда он всё-таки дёрнул налево прямо под ноги футбольным мячиком. В последний момент он встретился со мной взглядом и видимо испугался, что щщщас улетит обратно в свой сугроб к чёртовой бабушке. Я благополучно миновал кота, сказал себе «Yes!», возликовал и шагов через пять поскользнулся. Мир подпрыгнул и почернел надо мной, стало очень больно в запястье и в заднице, залетали звёздочки. Сразу пропало желание куда-то спешить. Сижу, на глазах слёзы шипят, хотя плакать давно вроде разучился. А сзади какая-то бабулька участливо: «И чего кота шугал? Он же тебя, парень, предупредить хотел!»
Есть в Подмосковье конюшня для своих, рядом чистое поле покататься. Объединила членов этого клуба любовь и жалость ко всякой беспризорной живности. В результате через некоторое время в конюшне обитали, помимо десятка лошадей, не меньшее количество собак, бессчетная орда кошек, несколько кроликов и какие-то полоумные курицы – на котов они научились шипеть. Животные жили дружно и играли вперемежку, но держались всё-таки своих. Однажды прибилась коза и не знала, куда деваться – своих не было. Понаблюдав за её передвижениями, девочка Таня заметила: «Она считает себя то лошадью, то собакой…»
Есть у нас в городе фирма «Муж на час». Ну там, починить что-нибудь, шкаф подвинуть или даже лампочку вкрутить, если потолок высокий. Вызовов от семейных немного, все на нервах. Муж красный от позора прячется, жена полыхает укором. Случаются вызовы и от мужиков, но на них сами мастера идти отказываются - побаиваются. Больше всего вызовов, конечно, от одиноких женщин, но они таят в себе опасность – фирма уже потеряла двух ценных, самых рукастых специалистов. Третьего увела после этого ревнивая жена. Поэтому моя знакомая, оператор этой фирмы, научилась скучающих дам отсекать на корню, по трём нотам. Но бизнес есть бизнес – чтобы не ошибиться и не остаться вообще без клиенток, сначала коварно задаёт уточняющие вопросы. На днях звонок, голос совсем девичий, жалобный – «Я мастера вызывала, а вы прислали толстого! Пришлите мне пожалуйста худого! ». Знакомая за словом в карман не лезет: «Блондина или брюнета? Цвет глаз какой? И что значит худого – поджарого, мускулистого и высокого? » - «Да нет, просто худенького, маленького! » Знакомая озадачилась: «А вы сколько весите? » - «41 кг, а что? » - пролепетала девушка. Случай был ясный, ещё одна охотница. Знакомая собиралась было повесить трубку с отработанной формулировкой: «Наша фирма интим-услугами не занимается! » Но девушка продолжала: «Понимаете, у нас до розетки проём узкий, ваш толстый не смог добраться…»
У приятеля три дочки. Самая маленькая подошла к нему на днях и спросила - "Ты меня любишь больше всех на свете?" Он ответил "Да!" Девочка ворвалась в гостиную с радостным криком: "Папа выбрал меня своей любимой дочкой!"
Нашёл вот на просторах Инета, 1941 год глазами подростка, http://www.avs75.ru/article-135.html:
Городок Дубровка в ста километрах от Брянска. Воскресенье, 22 июня 1941г. Река Сеща. Раннее утро. Друзья-подростки уже на рыбалке. Сперва в воду под коряги за раками. Потом чуть вверх по течению забрасывают удочки. Клёв и сегодня отменный. Ближе к обеду, счастливые от купания, солнца и наловленных раков, пескариков, плотичек, окуньков и слюнявых ершей, мчимся домой.
На веранде дома хмурые взрослые стоят вплотную у висящей на стене тарелки репродуктора. "Тише! Война!", - осадил мальчишек папа. Но им весело и беззаботно. Мы – пионеры и хорошо знаем, что "броня крепка, и танки наши быстры", и что враг вскоре будет разбит на его же территории.
Но папа, видно, думает иначе. Его все уважают, и его мнение высокочтимо: он, единственный с нашей улицы, сражался у озера Хасан, прошёл польскую и финскую кампании, и поэтому его суждения считаются неоспоримыми.
… После речи Молотова взрослые безучастно молчат. Папа же вручает мне деньги и посылает в МОНОПОЛЬКУ (так называли тогда винные лавки) за водкой. К моему возвращению уже забиты, опалены и разделаны пара боровков. Огромная сковорода стоит на двух примусах: всё готово для жарёнки и застолья.
Затаив дыхание, слушаю о чём говорят взрослые – папа с друзьями. Позже не раз поражался предвидениям отца, высказанным им в тот первый военный день. "Нас, мужиков, через день-два мобилизуют. Немцы через пару месяцев будут здесь. Надо прятать добро и готовиться к эвакуации".
Прочёл в одном историческом труде: "В индустриальную эпоху всякая власть, уверовавшая в самодостаточность и непогрешимость собственной вертикали и устранившая от дел общество, теряет сначала эффективность, а вскоре и дееспособность. Но зато приобретает губительный для страны противодар - притягивать к себе ничтожества и держаться за них". Посвящено февральской революции 1917-го...
Я из казачьего рода, одно предание дошло из первых уст по цепочке. Семён Михайлович Будённый в бытность командующим Первой Конной Армией столкнулся однажды с возмутительным проявлением антисемитизма, забыл уже каким. Он собрал командиров и произнёс речь, из которой следовало, что евреи - исключительно умная и талантливая нация, лучшие представители которой великолепно разбираются в марксизме-ленинизме, финансах, науке, искусстве, являются превосходными ораторами и часто умеют читать, что для Конармии было актуально. "В общем, нация - как всякий боец!" - с жаром закончил полководец - "Знай его сильные и слабые стороны, и ставь на место боя соответственно!"
"А какие слабые стороны?" - коварно спросил один из командиров. "На коня не садить, шашку в руки не давать!" - отрезал командарм...
В 1650-х кардинал Мазарини колебался, кого назначить министром финансов Франции, суперинтердантом то есть. Неподкупный, нечеловечески работящий Кольбер имел шансы вытащить королевство из финансовой ж... (трудной ситуации). Зато взяточник Фуке обещал не обидеть кардинала. Министром был назначен, конечно, Фуке. Король дал ему навороваться, конфисковал всё его имущество и следующим министром назначил Кольбера. Сегодняшним государственным деятелям на заметку...
Моей первой школьной учительнице, Людмиле Ильиничне, было за 70. Несколько пап и мам нашего класса приходили на родительские собрания с трепетом, потому что сами у неё учились когда-то. Однажды она сказала со вздохом: "Учишь их, учишь, а через каждые двадцать лет возвращается ушастая копия, и снова как с чистой доски..."
Чёрно-белая фотка, весна 1945-го, Берлин, влюблённая пара. Похоже, оба очень счастливы, что остались живы. Нашедшие друг друга на фронте, они больше не расстанутся. Лица бесстрашные, задорные, но даже не в этом дело – она смотрит на него так, что даже я, случайный зритель, споткнулся, пытаясь подобрать слова на своей клавиатуре, и вместо дальнейших описаний просто приложил сам снимок. Любой фильм о войне украсил бы такой кадр. А они ведь не актёры, у них всё было по-настоящему. Сейчас эта фотка стоит на полке старинного шкафа даже без рамки, как и многие другие по всей стране. «Знакомый случайно мимо прошёл с фотоаппаратом» - улыбалась Софья Ефимовна, красавица с этого фото. Выжившие в той войне имели замечательную привычку обходиться без дублей.
Когда началась война, эта девушка была учительницей в вечерней школе, ей было 22 года. Со своими ученицами и ушла на фронт, одним пулемётным взводом. А её спутник на фото, Глеб Борисович, до войны любил разводить лошадей, перед самой войной успел поучительствовать в школе для малограмотных – ему тогда было 25. После войны они вырастили четверых детей, своих и приёмных. Это была жизнерадостная, общительная пара. Но к сожалению, весёлых историй о той войне ни одному из детей вытянуть из них почему-то так и не удалось…
В отличие от конфликта на острове Даманском, где наши войска обиделись и накрыли китайскую территорию на 20 км вглубь системой ракетного залпового огня "Град", события на казахском озере Жаланашколь ныне почти забыты. Я знаю о их от отца, который в 1969 служил старлеем-пограничником в Алма-Ате. К ним в часть тогда перевели солдатика с границы, который немедленно отказался чистить картошку. "Я за вас кровь проливал!" - заявил он.
По его рассказам, китайцы в августе 69-го численностью до сотни человек перешли границу у этого озера и окопались. Пограничники подъехали на 5 бронетранспортёрах, через матюгальник зачитали по-китайски предложение убраться на свою территорию, были встречены автоматным и противотанковым огнём, разозлились и начисто уничтожили вражескую группировку без всяких систем ракетного огня. Противник бешено отстреливался, но китайская пиротехника и тогда отличалась неважным качеством.
Я специально созвонился сейчас с отцом, чтобы вспомнить детали этой давней истории и само название озера, которое забыл напрочь. Уточнил по Википедии – действительно, был такой конфликт. Мало того, оказалось, что китайская сторона согласилась на переговоры на высшем уровне не после Даманского (март 1969), а сразу после Жаланашколя (август 1969). Видимо, сильное впечатление произвела атака наших БТР-ов на позиции, защищённые противотанковыми средствами. БТР - это ведь не танк и даже не боевая машина пехоты - просто транспортное средство, слегка защищённое от случайных выстрелов.
Если бы китайцы знали, на каких БТР-ах мы тогда одержали победу, они бы вообще капитулировали. Тот солдатик из отцовской части, который кровь проливал, был ранен в задницу обычной автоматной пулей. Стали разбираться, как она смогла прошить бронированный лист. Оказалось, на его месте был лист обычного тонкого железа, правильно покрашенный в стиле хаки. Заводу-изготовителю не повезло – погранвойска тогда относились к системе КГБ. Расследование было проведено на полную катушку и показало, что однажды у этого завода горела премия и годовой план. На 20 БТР-х местами пришлось поставить листовое железо вместо брони – для мирной страны ведь делалось. Кто ж знал.
БТРы эти потом разыскивали по всей стране, как ильфовские 12 стульев. А солдатика месяца через три откомандировали на завод в воспитательных целях вместе с политруком. Солдатик был не оратор. Своё выступление перед заводским коллективом он начал так: «Граждане дорогие, я из-за вас кровь проливал! Даже трудно выговорить, в каком месте…» К этому времени весь завод уже был в курсе, в какое место был ранен солдатик. Из безмолвной толпы послышались звуки, похожие на сдавленные рыдания. Как потом выяснилось, солдатик имел в ввиду название озера – забыл от волнения …
Соседка Тамара Петровна к крысам относится так себе. Без лишнего энтузиазма. Нет, ручных и на экране очень даже спокойно переносит. Но когда это четвероногое внаглую, среди бела дня не спеша пересекает наш двор, и никому до этого нет дела, для Тамары Петровны это испорченный день и вообще закат цивилизации. В этом она, думаю, не так уж и неправа. В любом здоровом человеческом социуме женщины в таких случаях хором невыносимо вопят, а мужики хмуро решают проблему, только чтобы они заткнулись. У нас же всем пофиг, и это страшно. В конце февраля соседка стала свидетельницей апокалиптической картины. По сумеречному убитому пустынному двору не торопясь бежало последнее живое существо - крыса, сверху на неё спикировал дрон и уничтожил. В роли дрона выступила ворона. Тамара Петровна щедро насыпала ей хлебушка. Ворона после этого просто прописалась во дворе: летала низко и бдительно вглядывалась в расщелины, потом возвращалась за хлебом. Крысы по двору бегать перестали. ВООБЩЕ. Ворона тоже как-то подустала со временем. Теперь она важно и неподвижно сидела на дереве, но не забывала прилетать за хавчиком. Однажды Тамара Петровна извела всю булку гостям на какие-то гренки, и вороне ничегошеньки не осталось. Та прилетела, долго и задумчиво рассматривала хозяйку обоими чёрными глазами попеременно, досадливо каркнула и улетела со двора. Не было её долго, часа два. Вернулась, гордо неся в клюве удавленную крысу...
Знакомая решила в Таиланде исполнить давнюю девичью мечту, покататься на слоне. Подбила подругу, чтобы вместе было не так страшно. Им выпал по очереди самец. Бдительные подруги побоялись на него садиться - такой брутальный, настоящий мачо. Специально уговорили пару туристов из Германии, шедших впереди, уступить им слониху. Парни любезно согласились и проводили девушек хищными взглядами в стиле "Дас ист фантастиш!" Сначала всё шло хорошо - слониха шествует, подруги раскачиваются, фотограф в кустах прыгает, ну и парни сзади пялятся. Но на спуске к мутной речке слониха изогнулась в соблазнительную позу. Слон не выдержал и ею немедленно овладел. Подруги обомлели от перекошенной слоновьей физиономии. Сзади и где-то далеко сверху гоготали немцы...