Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
23 февраля
Лучшие истории прошлых лет в этот день Новые истории - основной выпуск
На судоремонте в далёком 1997 году, в жарком Лас-Пальмасе трудился я в замечательном зеленом берете. Такой медики в операционную одевают - тогда еще в свободной продаже в аптечной сети не было таких. Свободно пропуская воздух, оберегал он мою буйную голову от палящего солнца, капель корабельного сурика и пыли судовой ржавчины. А когда моряки интересовались его происхождением, я честно пускался в объяснения:
- Да это мне хирург из реанимации отжалел. Я ему печку с камином – еще позапрошлым летом – выкладывал: на берегу, между рейсами, я этим занимаюсь. Печку, правда, теперь перекосило слегка, а камин от дымохода отошел – фундамент плохой завёл: неглубокий. Переделывать после рейса придется. Зато беретов стопку возьму!
Понятно, что пересказывать такой перегруженный подробностями, хотя и страшно правдивый, текст для широкой морской души было утомительно. Вот однажды краем уха я и услыхал, как говорит наш боцман, кивая на мой берет, матросу с соседнего сейнера:
Позвонили ночью маме, сказали, что сын сбил пешехода, надо срочно бабок. А сына спит в соседней комнате (в гости заехал). Мама, не долго думая, соглашается. И назначает время и место. Проходит два часа — зима, морозец, мошенники звонят и уточняют место. Мама обещает вот-вот подъехать. Проходит ещё часок - бандитам холодно, они торопят. Мама соглашается, но деньги она, типа, собирает по родственникам - нужно подождать ещё немного. И вот уже светает, люди спешат на работу, мама пьёт утренний кофе. Звонок: - Где бабки, старая кошёлка?! Мама: - Ребята, звоните завтра, ладно? У меня бессонница, а с вами не скучно... Нецензурная брань, гудки.
Жил-был дядька холостой. До 40 лет в одиночку дожил - не складывалось никак семью создать. Фигура, конечно, подкачала - пивная была фигура, чего скрывать. Прямо, как кружечка. Ехал как-то на работу, сошел с электрички и штурмует снег, выпавший ночью в таком количестве, что трактора вязнут, не то что инновационный комплекс "1 дворник - 1 лопата". И тут прямо на него две тетеньки идут - одна постарше, одна помоложе. Лезть из-за них в сугроб не хотелось, так мужик взял и рявкнул: - С Австралии прискакали, кенгуры? У нас по правой стороне ходят! Кенгура помоложе изображает Чака Норриса и пытается навесить хаму ногой по заднице, но прокручивает ее в снегу и она садится в сугроб, да так смачно. Вторая хохочет: - Ох, Олька, куда ж ты дергаешься? - Забавная ты зверушка-кенгурушка. - умилился дядя и подал руку, чтобы той легче было встать. А она как взяла, так... и не отпустила. Я эту пару знаю. Они уже лет двадцать вместе и до сих пор зовут друг друга Кенгурушка и Бегемотик. Жаль, старшая Мама-Кенга уже не с нами.
Войну мы встретили в Луге, где папа снял на лето дачу. Это 138 километров на юго-запад от Ленинграда, как раз в сторону немцев. Конечно же, войны мы не ожидали. Уехали мы туда в конце мая. 15 июня сестренке Лиле исполнился год, она уже ходила. Мне – семь. Я её водил за ручку. Было воскресенье. Утром мы с мамой отправились на базар. Возвращаемся – на перекрестке перед столбом с репродуктором толпа. Все слушают выступление Молотова.
Буквально через месяц мы эту войну «понюхали». Начались бомбежки, артобстрелы… На улице полно военных… У меня про это есть стихи. Прочту отрывок.
Летом сорок первого решили, Что мы в Луге будем отдыхать. Папа снял там дачу. Мы в ней жили… Если б знать нам, если б только знать… Рёв сирен, бомбёжки, артобстрелы, - Вижу я, как будто наяву. Лилечку пытаюсь неумело Спрятать в щель, отрытую в саду. Как от немцев вырваться успели Ночью под бомбёжкой и стрельбой? Вот вокзал «Варшавский». Неужели Живы мы, приехали домой?
Из Луги в Ленинград мы уехали буквально на последнем поезде.
В Ленинграде мама сразу пошла работать в швейное ателье – тогда вышло постановление правительства, что все трудоспособные должны работать. В ателье они шили ватники, бушлаты, рукавицы – всё для фронта.
Папа работал на заводе заместителем начальника цеха. Август, наверное, был, когда его призвали. На фронт он ушел командиром пехотного взвода. В конце октября он получил первое ранение. Мама отправила меня к своей сестре, а сама каждый день после работы отправлялась к отцу в госпиталь. Лилечка была в круглосуточных яслях, и мы её не видели до весны.
Госпиталь вторым стал маме домом: Муж – работа – муж, так и жила. Сколько дней? Да две недели ровно Жил тогда у тёти Сони я.
Второй раз его ранили весной 42-го. Мы жили на Васильевском острове. В «Меньшиковском дворце» был госпиталь – в семи минутах ходьбы от нашего дома. И мама меня туда повела.
Плохо помню эту встречу с папой. Слезы, стоны крики, толкотня, Кровь, бинты, на костылях солдаты, Ругань, непечатные слова…
В 1 класс я пошел весной 42-го в Ленинграде. Всю зиму школы не работали – не было освещения, отопления, водоснабжения и канализации. А весной нас собрали в первом классе. Но я уже бегло читал, и мне было скучно, когда весь класс хором учил алфавит. Писать учиться – да – там начал. Потому что сам научился не столько писать, сколько рисовать печатные буквы. И запомнился мне томик Крылова.
«Крылов запомнился мне. Дело было в мае, Я с книжкой вышел на «Большой» и сел читать И вдруг мужчина подошёл и предлагает Мне эту книжку интересную - продать. Я молчу, растерян и не знаю, Что ответить. Он же достаёт Чёрствый хлеб. Кусок. И улыбаясь Мне протягивает чуть не прямо в рот. Дрогнул я, недолго упирался. Он ушёл, а я меж двух огней: Счастье - вкусом хлеба наслаждался, Горе - жаль Крылова, хоть убей».
У мамы была рабочая карточка. С конца ноября её полагалось 250 граммов хлеба. И мои 125 граммов на детскую карточку.
Мама вечером приходила с работы – приносила паек. Я был доходягой. Но был поражен, когда одноклассник поделился радостью, что его мама умерла, а её хлебные карточки остались. Поступки и мысли людей, медленно умирающих от ужасающего голода нельзя оценивать обычными мерками. Но вот эту радость своего одноклассника я не смог принять и тогда.
Что там дальше было? Хватит стона! К нам пришло спасение – весна! Только снег сошёл – на всех газонах Из земли проклюнулась трава. Мама её как-то отбирала, Стригла ножницами и – домой, Жарила с касторкой. Мне давала. И я ел. И запивал водой.
Лиля была в круглосуточных яслях. Их там кормили, если можно так сказать. Когда мы перед эвакуацией её забрали, она уже не могла ни ходить, ни говорить… Была – как плеть. Мы её забрали в последний день – сегодня вечером надо на поезд, и мы её взяли. Ещё бы чуть-чуть, и её саму бы съели. Это метафора, преувеличение, но, возможно, не слишком сильное преувеличение.
Сейчас опубликованы документальные свидетельства случаев канибализма в блокадном Ленинграде. А тогда об этом говорили, не слишком удивлялясь. Это сейчас мы поражаемся. А тогда… Голод отупляет.
В коммуналке нас было 12 семей. И вот представьте – ни воды, ни света, ни отопления… Печами-буржуйками обеспечили всех централизовано. Их изготавливали на заводе, может быть и не на одном заводе, и раздавали населению. Топили мебелью. Собирали деревяшки на улице, тащили что-то из разрушенных бомбежками и артобстрелами домов. Помню, как разбирали дома паркет и топили им «буржуйку».
Эвакуация
А летом 42 года нас эвакуировали. Единственный был узкий коридор к берегу Ладоги, простреливаемый, шириной два километра примерно. Привезли к берегу.
«На Ладоге штормит. Плывет корабль. На палубе стоят зенитки в ряд. А рядом чемоданы, дети, бабы. Они все покидают Ленинград. Как вдруг – беда! Откуда не возьмись Далёкий гул фашистских самолётов. Сирена заревела. В тот же миг Команды зазвучали. Топот, крик. И вот уже зенитные расчёты Ведут огонь… А самолёт ревёт, Свист бомб, разрывы, детский плач и рёв. Недолго длился бой, минут пятнадцать. Для пассажиров – вечность. Дикий страх Сковал людей, им тут бы в землю вжаться, Но лишь вода кругом. И на руках Детишки малые. А рядом - взрывы. Летят осколки, смерть неумолимо Всё ближе, ближе. Немцы нас бомбят И потопить корабль норовят. …Фашистов отогнали. Тишина. И мама принялась … будить меня. Я крепко спал и ничего не видел. Со слов её всё это написал. А мама удивлялась: «Как ты спал?»
Потом – поезд. Целый месяц мы в теплушке ехали в Сибирь. Каждые 20-30 минут останавливались – пропускали встречные поезда на фронт. Обычно утром на станции к вагонам подавали горячую похлебку. Иногда это была фактически вода. Днем выдавали сухой паек. Но мы все страдали диареей – пищеварительная система после длительного голода плохо справлялась с пищей. Поэтому, как только остановка, благо они были частыми, мы все либо бежали в кусты, либо лезли под вагоны. Было не до приличий.
В Сибири
Приехали в Кемеровскую область. Три дня жили на станции Тяжин – ждали, когда нас заберут в назначенную нам для размещения деревню. Дорог – нет. Только просека. Приехали за нами на станцию подводы.
Деревня называлась Воскресенка. Почти полсотни стареньких домов. Была там школа, в ней библиотека, Клуб, пара сотен баб и стариков. Начальство: сельсовет и председатель - Владимир Недосекин (кличка – «батя»), Большая пасека, конюшни две, Свинарник, птичник, ферма на реке. Я не могу не вспомнить удивленья У местных жителей, когда они Узнали вдруг, что (Боже, сохрани!) Приехали какие-то… евреи. И посмотреть на них все к маме шли, (Тем более, к портнихе). Ей несли Любые тряпки, старые одежды, Пальто и платья, нижнее бельё. Всё рваное. Несли его с надеждой: Починит мама, либо перешьёт. Купить одежду было невозможно, Но сшить чего-то – очень даже можно.
Вокруг деревни – тайга, поля… Речка Воскресенка. Ни телефона, ни электричества, ни радиоточки в деревне не было. Почту привозили со станции два раза в месяц. В Воскресенку я приехал доходягой. Примерно за месяц отъелся.
«Соседи удивлялись на меня, Как целый котелок картошки Съедал один…»
Мама была потомственная портниха. С собой она привезла швейную машинку Зингер. И на этой машинке обшивала весь колхоз. Нового-то ничего не шила – не с чего было. Ни у кого не было и неоткуда было взять отрез ткани. Перешивала, перелицовывала старые вещи. Приносили тряпки старые рваные. Мама из них выкраивала какие-то лоскуты, куски – что-то шила. Расплачивались с ней продуктами. Ниток мама много взяла с собой, а иголка была единственная, и этой иголкой она три года шила всё подряд. Когда обратно уезжали – машинку уже не повезли. Оставили там. А туда ехали – отлично помню, что восемь мест багажа у нас было, включая машинку. Чемоданы, мешки…
В Воскресенку мы приехали в августе, и меня снова приняли в первый класс. Но, поскольку я бегло читал, писать скоро научился, после первого класса перевели сразу в третий.
В то лето в Воскресенке поселились Четыре ленинградские семьи. И пятая позднее появилась - Немецкая, с Поволжья. Только им В отличие от нас, жилья не дали. Они не то, что жили – выживали, В сарае, на отшибе, без еды. (Не дай нам Бог, хлебнуть такой беды.) К тому же, мать детей – глава семейства На русском языке – ни в зуб ногой. И так случилось, с просьбою любой Она шла к маме со своим немецким. Ей мама помогала, как могла… Всё бесполезно… Сгинула семья. Не скрою, мне их очень жалко было… Однажды немка к маме привела Сыночка своего и попросила Устроить в школу. Мама с ней пошла К соседу Недосекину. Тот долго Искал предлог, но, видя, нет предлога, Что б немке отказать, он порешил: «Скажи учителям, я разрешил». И сын учился в том же первом классе, В котором был и я. Но вдруг пропал. Его никто, конечно, не искал. Нашёлся сам… Конец их был ужасен… От голода они лишились сил… Зимой замёрзли. (Господи, прости!)…
Победа
Уже говорил, что связь с внешним миром у нас там была раз в две недели. Потому о Победе мы узнали с запозданием:
Немедленно всех в школу вызывают. Зачем? И мы с друзьями все гадаем: Какие ещё срочные дела? «Что?», «Как?» Победа к нам пришла! Нет, не пришла - ворвалась и взорвалась! Учительница целовала нас И строила по парам каждый класс, Вот, наконец, со всеми разобралась, «Ты – знамя понесёшь, ты – барабан, Вперёд, за мной!» А где–то, уж баян Наяривает. Бабы выбегают, Смеются, плачут, песни голосят, Друг друга все с победой поздравляют. И - самогонку пьют! И поросят Собрались резать. В клубе будет праздник! Сегодня двадцать третье мая!... Разве Девятого окончилась война!? Как долго к нам в деревню почта шла...»
С Победой – сразу стали думать, как возвращаться домой. Нужно было, чтобы нас кто-то вызвал официально. Бумага от родственников - вызов – заверенный властью, райсоветом.
От маминого брата пришла из Ленинграда такая бумага. Нам разрешили ехать. На лошади мой друг и одноклассник отвез нас в Тяжин. Довез до станции, переночевал с нами на вокзале, и утром поехал обратно. Сейчас представить такое – 11-летний мальчик на телеге 30 километров один по тайге… А тогда – в порядке вещей… И я умел запрягать лошадь. Взять лошадь под уздцы, завести её в оглобли, упряжь надеть на неё… Только у меня не хватало сил стянуть супонью хомут.
А мы на станции ждали теплушку. Погрузились, и недели две, как не больше, ехали в Ленинград.
Вернулись – мама пошла работать в ателье. Жили мы небогато, прямо скажем, - голодно. Поэтому после 7 класса я пошел работать на часовой завод. Два года работал учеником, учился в вечерней школе. На третий год мне присвоили 4 разряд. Но впервые после Победы я досыта наелся только в армии, когда после окончания вечерней школы поступил в Артиллерийское военное техническое училище. Дальше – служба, военная академия, ещё служба, работа «на оборонку», развал страны… - но это уже другая история.
А стихи начал писать только лет в 50. Сестра попросила рассказать о своем и её детстве, о блокаде, о войне, о том, чего она не могла запомнить в силу малого возраста - ответил ей стихами.
***
Рассказал - Семен Беляев. Записал - Виктор Гладков. В текст включены фрагменты поэмы Семена Беляева "Ленинградская блокада".
Утро, александровская электричка. Все злые, пол-вагона спит, вторая с завистью думает, как бы их во сне придушить и тоже подремать. Мытищи. В вагон, среди прочих, просачивается девка, встаёт у окна. Девка клёвая! Длинные распущенные волосы, рыжая шуба нараспашку, в руке дымящийся стаканчик с кофе. Нетипично, согласитесь, для нашей местности, да? И вот тут смотрите, значит, дальше. А дальше запах… Нет, ЗАПАХ горячего свежего кофе попёр по вагону! Александровские гопники встрепенулись и стали удивлённо тереть глаза. Тётки возмущённо потянули носами воздух. Мужики посолидней шмыгнули, расправили плечи, и стали втягивать животы. Короче, все оживились. Пялясь сквозь слипшиеся ресницы, естественно, в сторону запаха. То есть на девку.
А та, не обращая ни на кого внимания, переложила горячий ароматный стаканчик из руки в руку, сделала яркие губки трубочкой, подула, и сделала первый, маленький, но самый аппетитный глоток. Вагон, перекрывая стук колес, дружно сглотнул тоже. А девка сморщилась, и громко, ни к кому не обращаясь, сказала. - Блять! Ну просила же — БЕЗ сахара!!!
Как нужно худеть. Я склонен к полноте. Может потому, что много жру, может кость широкая. Но склонность эту не скрыть. Периодически, с переменным успехом, я начинаю борьбу с лишним весом: хожу, бегаю, прыгаю, тягаю, пересматриваю рацион и пр. На потерю одной массы уходит другая масса: время, силы, деньги. Но сегодня я узнал новый способ, и спешу им поделиться. Я счастливый папа двойни. Именно с этой фразы начинается любой мой разговор в любом магазине, аптеке, при посещении детских врачей. Как правило, это сразу настраивает вторую сторону на нужный мне лад. Как-то в магазине женского белья и купальников мне, после этой фразы, молча выдали карту на постоянную скидку в 50%)). Сегодня, в рамках подготовки к школе и в целях техосмотра дочерей, им нужно было сдать кровь на анализ. Причём сделать это можно только в детской областной больнице. Почему именно там? Этот вопрос останется на совести нашего врача и моей жены (я не думаю, что она в сговоре с врачом). Если среди вас есть счастливые люди, которые никогда не попадали в это заведение и не знают как оно выглядит изнутри - будьте счастливы и дальше!). Корпус, в который пришли мы представляет собой 9-этажное здание, по концам которого расположены две лестницы, и между собой эти лестницы соединяются только на первом этаже, через коридор длиной метров 40. На одной лестнице лифт останавливается на этажах 1,4,8 а на второй лестнице - 5,9. Согласитесь, - логично. Не знаю, какое назначение у этого здания было изначально, явно что-то перестраивали. Все коридоры - узкие, лестница рассчитана для 1,5 человека и боком, потолочки низкие, общая атмосфера - давящая, причём со всех сторон. Про такие мелочи, как чистота коридоров и прочих помещений вообще молчу, к моей истории это отношения не имеет. Итак, прелюдию закончили, переходим, собственно, к самому акту). Чтобы записаться на анализы, нужно подняться на 6-ой этаж на правой лестнице. Лифт идёт до пятого этажа. Ещё два пролёта мы прошли пешком. Мы: я, жена, двое детей, все в куртках, дети с мишками и котиками (куда ж без них). Кроме нас по лестнице шныряют другие посетители, медперсонал с неприветливыми утренними лицами и какими-то колбами, ведрами, чайниками и прочим медицинским инвентарем. Особенно угадываются жители области: у них, как правило, помимо ребёнка, ещё и сумка (наверно с едой), причём сумка больше самого ребенка. Все это, напоминаю, на лестнице шириной на продольный шпагат. Поднялись. Записались. Оплатили. Нам выдали по литровой банке с крышкой. В банке: четыре пробирки для забора крови, шприц, пара перчаток. Все стандартно. Меня насторожил секундомер в одной из банок. Не, не так. СЕКУНДОМЕР. Проникнитесь. Секундомер в банке с пробирками. Напоминаю, мы пришли сдавать кровь на анализ. Барышня, которая все это выдала, как ни в чем не бывало, монотонным голосом начала нам объяснять алгоритм: Сейчас вы спускаетесь на первый этаж, переходите на левую лестницу, там поднимаетесь на второй этаж, кабинет забора крови. После того, как вы сдадите кровь на анализ, вы включаете секундомер, и бежите к нам обратно. Вы должны (!!!!!) прибыть к нам максимально быстро. Извините, но я был в ахуе. Стараясь сохранить невозмутимость (видно ещё не окончательно проснулся) я спросил: - а почему секундомер один? Ответ- у вас телефон есть? Во второй раз им и замерите время доставки. Доставки, блять!!! Спускаемся пешком вниз. У меня в руках три куртки, мишка и котик (куда без них), две литровых банки с пробирками, СЕКУНДОМЕР. На мне куртка, и сумка. Я крупный. За мною, в фарватере, идут жена и дети. Люди идущие мне на встречу прячутся по коридорам. Им нет места на этой лестнице, или они что-то знают про предстоящую нам процедуру. Пришли. Заходим. Тут же выходим. Нужны маски. Спускаюсь на первый этаж. Аптека. Очередь. Купил. Четыре маски. В руках у меня по прежнему куртки, банки, СЕКУНДОМЕР, мишка и котик (куда без них). Вернулись на второй этаж. Заходим. Тут же я выхожу с одной дочкой. Потому что нельзя. Жду. Открывается дверь. Быстро меняю дочку на банку и СЕКУНДОМЕР. Старт. Это было страшно. Во всяком случае именно такое чувство было в глазах людей, которые попадались мне на пути. Я, в оранжевой куртке, с куртками жены и детей (Жена! Как же я тебе благодарен, что ты была не в шубе!), в бахилах, с мишкой и котиком (куда же без них), в маске и с СЕКУНДОМЕРОМ летел вниз, потом по коридору, потом вверх на 6 этаж без лифта. За мной было пусто. Перед собой я ничего не видел, маска мешала. Первый анализ сдал. Я задал вопрос: - а можно я больше заплачу, но бегать будет медсестра? Ответ - папа, идите за вторым, там уже его заканчивают брать. Снова вниз. Коридор. Вверх. Банка. Телефон вместо СЕКУНДОМЕРА. Вниз. Коридор. Вверх на 6 этаж. Без лифта. Ибо азарт. Добежал. 2,45. Записали, как 2,0. Барышня была явно на моей стороне. Финиш. Я молча дошёл до машины. Дети вели себя очень спокойно, никто не плакал. Мы купили им две игрушки. Потому как мишке и котику (куда ж без них) нужны лошадки. Выехав за территорию больницы, сняв бахилы, я стоял и курил. Долго. Практически ничего не говоря. Потому, что я не хочу материться при детях. Мы хорошие родители. Но ёбнутые. P.S. Знаю точно, сегодня я скинул килограмма три. И это только нервных клеток)
Заехал я на дачу к старому другу – бывшему КГБэшнику Юрию Тарасовичу, там собралась небольшая, но бойкая компашка, отмечали День Советской Армии. Вгрызались в гуся с яблоками, запивая его водкой, морсом и еще какой-то самодельной наливкой. Естественно, пьянка сопровождалась замысловатыми тостами: и про женщин и про красивых женщин и про настоящих мужчин, ну и все в таком же гусарском духе. Пришла очередь генерала Николая – здорового мужика лет пятидесяти. Николай вошел в образ, даже со стула приподнялся, хитро оглядел всех присутствующих и начал свой тост:
- Сидят два кума и, как вот мы с вами, выпивают и закусывают, только у них не гусь, а жареный кабанчик. Первый налил и говорит: «Кумэ, давай выпьемо за самэ дорогэ, що е в жытти – за здоровля» Второй покачал головой и ответил: «Ни, Кумэ, ось дывысь, цэй смажэный кабанчик щэ з ранку був повнистю здоровый, и що цэ йому дало? Давай липшэ выпьемо за удачу…»
Все похихикали, выпили и эстафету подхватил Юрий Тарасыч:
- Скажу алаверды. Смех - смехом, но как по мне, здоровье - это конечно же важная штука, но не самая главная для счастья. Не верите? Посмотрите хотя бы на Стивина Хокинга. Удача тоже хорошая вещь, но в жизни есть кое что поважнее и здоровья и удачи.
Мы все скептически загудели, а Юрий Тарасович продолжил:
- Когда-то, в начале семидесятых, я знал одного старого немца, бывшего артиллериста, прошедшего от Парижа до Сталинграда. Он рассказал мне свою историю. В самом конце войны он раненый попал к нам в плен, и вот его и еще пятьсот таких же везунчиков, утрамбовали в вагоны и повезли куда-то далеко за Урал.
По дороге почти не кормили, да и поили не каждый день, но немцы держались как могли. Дисциплина у них была железная, никакого «беспредела», все слушались своих офицеров, честно делили каждую крошку хлеба, тяжелобольным подбрасывали лишний кусочек и лишний глоток тухлой воды. И в результате, из полтысячи человек, за две недели пути, умерло всего только человек двадцать, для их питания и состояния, вполне неплохой результат. Чтобы перебить голод и жажду, пленные, целыми днями мечтали, обсуждали и размышляли – каково им будет там, в лагере? Эх, скорей бы только добраться до места, там должно быть полегче. Но однажды рано утром, на каком-то забытом богом полустанке им объявили: «Граждане фашисты! По пути вы сожрали всю свою пайку и кормить вас больше нечем, а ехать до лагеря еще неделю. Назначьте команду - человек десять, тут недалеко есть деревня, пусть ваши походят и попросят у людей Христа ради, может, кто сжалится и какой гнилой картохи подаст. В полночь эшелон отправляется, учтите, опоздание – это побег!»
Из пятисот человек быстро выделилась группа лихих «Бременских музыкантов», которые умели петь, плясать и дуть в губную гармошку. Лучше ведь не просто просить, а как-то попытаться заработать. Охрана не особо переживала что трубадуры разбегутся. Куда им бежать, если на тысячи километров вокруг страна победителей?
Вечером уличные музыканты вернулись на станцию совсем потухшие, глаза их были как у безумцев. Они ничего не принесли. Совсем ничего. Побежденные, впервые своими глазами увидели как живет народ-победитель. Весь день деревенские детишки бегали за ними, жалостливо протягивали руки и показывали на рот. Они просили у пленных немцев, хоть какой-нибудь еды. А сами колхозники варили суп из травы и коры деревьев. Чего же ждать зачуханным пленным врагам, если победители и сами еле передвигают от голода ноги? От этих новостей, силы покинули бравых немецких вояк. Той же ночью, триста человек из пятисот, покончили с собой… Так выпьем же, друзья мои, за самое главное что есть у человека - за надежду…
Сисадминил в одной конторе в начале нулевых. Контора - общага, весь этаж - 100 метровый коридор отдан под офис) над подвесным потолком идут кабеля. Я их просто клал на потолок и через 10 лет потолок выглядел выгнутым циллиндром. :-)
И как-то утром звонят мне, что сеть не работает в том кабинете, куда я вчера вечером прокинул кабель. Звоню кабель - нет сигнала на трех жилах. Давай вскрывать плитки потолка и в одном месте вижу, что новый кабель прогрызен крысами. Сижу и думаю, почему именно этот кабель и почему именно в этом месте.
Потом вспоминаю, что вчера, когда протягивал, захотел жрать. Бросил на полпути и пошел купил копченую курочку. Сожрал и пошел тянуть дальше. Руки, разумеется, нахрена было мыть? Все равно тут же грязные стали.
А крыса учуяла остатки жира на кабеле, об который я вытер руки, когда его протягивал и погрызла это место.
Старший лейтенант Тющенко жил в полковом медицинском пункте как и положено неженатому начмеду полка в российской глубинке. И вот однажды командир полка не нашел ему лучшего применения как послать доктора на поиски не вернувшегося из отпуска бойца. Забрать его из дома и по-быстрому привезти в полк для посадки на гауптвахту. Старший лейтенант Тющенко до этого в Грузии не бывал. Не приходилось. Природа, воздух, солнце! Приезжает он в аул, находит нужный дом,- Марказашвили здесь живет,- спрашивает у вышедшего во двор пожилого джентльмена. - Командир? Заходи дорогой, давно тебя ждем,- говотит он. Старший лейтенант Тющенко пожимает плечами. - Ты что, обижаешь,- уже настойчиво приглашает хозяин. - Ми сейчас такой шашлык сделаем, любишь шашлык? Аскетичный Тющенко отнекивается, но недолго. Дальше тосты, здравицы, пир горой. Только на третий день старшему лейтенанту удается усыпить бдительность хозяев, и путем всяких хитроумных уловок на секундочку заскочить на почту. Час он грыз шариковую ручку сочиняя текст телеграммы. Получилось около двух листов, что обошлось старшему лейтенанту в копеечку! Нехотя расставшись с карбованцами Тющенко закурил. Все кажется написал - и что боец на месте, и не думал он бежать просто прихворал маленько - и справка есть! Что местные доктора-перестраховщики не торопились отпускать больного, но его Тющенковский авторитет взял верьх и что очень скоро рядовой Марказашвили будет маршировать по плацу как и до отпуска! И какие достойные люди его родители, и как ценят они почетные грамоты полученные молодым Марказашвили за успехи в боевой и политической подготовке - все кажется объяснил и успокоил командование по полной схеме. А раз так - то и спешить некуда! Тем более что не отпускают. Приезжает старший лейтенант Тющенко через две недельки в родную часть с пропавшим и благополучно нашедшимся рядовым Марказашвили, и уже готовится выслушать скупые слова благодарности, как вдруг всех и вся покрывает забористый командирский мат. - Где ты был две недели? Мы уже хотели вслед за тобой еще химика послать! - Да как же, я же,- пытался было вставить слово старший лейтенант Тющенко. - Молчать,- последовал командирский совет. - А телеграмма,- ухватился за соломинку Тющенко,- я все подробно описал, товарищ полковник! - Зайцев, принеси телеграмму из Грузии!- рявкнул в трубку полковник Хоняк. Через несколько минут командир показал телеграмму несчастному. В ней красовалось только два слова - "Дэлаю дэла"!
Уважаемые родители, папы и мамы, настоящие и будущие. Запомните главное правило: Никогда, вы слышите, НИКОГДА, читая детям на ночь сказку, не пытайтесь включить мозг! Иначе Ваше душевное здоровье будет потеряно если и не навсегда, то точно – надолго. А я вот включил, каюсь. Итак:
Иван Царевич и Серый волк, или особенности политики Древней Руси. Оригинал, например, здесь: http://hyaenidae.narod.ru/story2/065.html
Для тех, кто не помнит, напоминаю сюжет: Жил был царь Берендей, было у него три сына, младшего звали Иваном. И был у царя сад великолепный; росла в том саду яблоня с золотыми яблоками. Идиллия. Однако по результатам проверки выявилась существенная недостача яблок по итогам сезона, из чего был сделан вывод, что яблоки, таки да, воруют. К оперативным мероприятиям по пресечению противоправных действий царем были привлечены его сыновья в полном составе, то есть три шт. Старший и средний сыновья службу завалили, а вот младшему удалось выяснить, что виновным в хищениях является Жар-птица, и в качестве доказухи он подшил к делу ее перо, найденное, по словам Ванюши, прямо на месте преступления. Поймать злоумышленницу не удалось, но противоправная деятельность была пресечена, случаи кражи государева имущества в виде яблок прекратились. Однако царь Берендей результатами расследования не удовлетворился, смастырил требование об экстрадиции и отправил своих сыновей в сопредельные государства на поиски Жар-птицы. Дальше началось. На первой же ночевке у Ивана-царевича увели коня. Ну, бывает, что уж тут, времена то неспокойные. Ладно, пошел дальше в пешем порядке, устал, устроил привал, и тут к нем подходит Серый Волк. Подходит. Сам. И начинает каяться, что-де это он коня съел, и за это готов службу служить, в том числе – слить информацию о местонахождении Жар-птицы и даже возить Ивана на себе. А вот здесь первый серьезный «стоп». Дальше по тексту станет понятно, что Серый Волк: - владеет полиморфом; - знает подноготную всех окрестных царей; - знает, как устроена у них система безопасности; - и т.д. А тут так, по-пионерски, за какого-то жалкого съеденного коня, вписывается и возить, и рассказывать, да еще и сам на контакт вышел, сам разговор завел…. Ну да наш Иван, не сказать чтоб дурак, всё это мимо ушей… Обрадовался, на всё согласился. Долго ли, коротко ли, доехали они, в смысле, Иван на верхом на Волке, до владений царя Афона. Серый волк, проявив недюжинное знание внутреннего распорядка караульной службы и систем сигнализации, отправляет Ивана на дело: «—Слушай меня, Иван-царевич, запоминай: полезай через стену, не бойся — час удачный, все сторожа спят. Увидишь в тереме окошко, на окошке стоит золотая клетка, а в клетке сидит Жар-птица. Ты птицу возьми, за пазуху положи, да смотри клетки не трогай!» Иван наш задание валит, сигнализацию, установленную на клетке, таки да, активирует, в общем – вяжут его Афоновские ребята на месте преступления по полной программе. Царевич наш тут же раскололся, кто он и откуда, попытавшись прикрыться дипломатическим иммунитетом, да не тут то было. Афон, похоже, парень был не промах, и сразу попытался обделать свои делишки руками сынка соседнего царя: «—А ты бы пришел ко мне, по совести попросил, я бы ее так отдал, из уважения к твоему родителю, царю Берендею. А теперь по всем городам пущу нехорошую славу про вас... Ну да ладно, сослужишь мне службу, я тебя прощу. В таком-то царстве у царя Кусмана есть конь златогривый. Приведи его ко мне, тогда отдам тебе Жар-птицу с клеткой.» Вербовка прошла успешно, и Иван, уже как двойной агент, поехал решать проблемы царя Афона к царю Кусману. А что Серый Волк, спросите Вы? Ему бы самое время сказать «Знаешь, Ванюша, за твоего жалкого коня я отработал, на точку тебя вывел, все карты в руки дал, а то, что тебя, фраера, жадность сгубила, так то не мои проблемы.» Ан нет, поди ж ты, согласился и дальше сотрудничать без дополнительной оплаты, но, при этом, четко установив расположение сил в команде – Иван – Лох, Волк- д’Артаньян. С царем Кусманом вышла абсолютно та же ситуация: волк знал (кстати, или говорил, что знал) систему сигнализации и расписание несения службы, Иван облажался, спалился, слил все контакты и был завербован уже царем Кусманом изъять у царя Далмата Елену Прекрасную. Волк опять подписался работать дальше, у Ивана опять не возникло ни малейших подозрений том, что уже давно сказка-то не про него, а его просто играют втемную. А дальше - внимание. К царю Далмату Волк Ивана уже посылать не стал, а пошел сам, через некоторое время вернувшись с некоторой особой, которую он представил как Елену Прекрасную. Ваня долго разбираться, кого ему привели, не стал – под описание подпадает, и ладно. А потом жадность заела нашего Ванютку просто вусмерть, а Серый Волк, похоже, и рад потакать. Волк продемонстрировал, что владеет полиморфом, и Ваня отдал его сначала царю Кусману в качестве Елены прекрасной, потом царю Афону в качестве златогривого коня. Вроде, всё получилось – серый волк, как заканчивался дюрейшн у полиморфа, честно сваливал, а Ваня получил и коня, и Жар-птицу, и Елену Прекрасную. И, глядя на все эти превращения, ни разу, повторяю – ни разу, не задался вопросом: кого он везет с собой в качестве Елены Прекрасной… Да и мысль о том, что дипотношения со всеми окрестными царями он испортил окончательно, его, похоже, вообще не парила. Дальше было весело. В какой-то момент Серый Волк сказал «мне дальше идти нельзя» и Ваня поехал один на златогривом коне, с птицей и красавицей. Едет, насвистывает, боевое охранение не выставляет. Донасвистывался. Как указано в протоко…в смысле, в сказке, той же ночью на него наехали его братья, спящего убили, коня, птицу и девку себе забрали и поехали домой. Тут же прибежал Серый Волк (минуточку! Ему же сюда нельзя было….), взял в заложники Вороненка, сгонял Ворона за живой и мертвой водой, Ивана оживил. Клёво. Лег спать, проснулся, от того, что тебя водой брызгают, имущества нет, а тебе, сонному, говорят: «Крепко ты спал, — говорит серый волк. — Кабы не я, совсем бы не проснулся. Родные братья тебя убили и всю добычу твою увезли. Садись на меня скорей!» Ваня сел на Волка, догнали братьев. Какие там договоры были у Волка с братьями, мы уже не узнаем, потому что Волк их немедленно порешил, собственноручно, и, как было указано в протоколе осмотра места преступления, «клочки по полю разметал». Концы в воду. Так а это… вот и всё… В итоге мы имеем в качестве основного и единственного претендента на трон некого весьма недалекого, чтоб не сказать – тупого, Ивана (осмелюсь напомнить, что в начале истории он был младшим сыном, без реальных претензий на престонаследование), который обязан всем Серому Волку, подконтролен, снабжен «постельным» агентом влияния, и имеет при этом в народе репутацию лихого парня (а как же, конь то – огого! Птица то – ухуху!, баба то – ыгыгы!). Кроме того, повязан кровью братьев. Плюс к этому – внешнеполитическая ситуация у Берендея – хуже некуда. В общем – полная дестабилизация ситуации в стране. Блестяще проведенная операция, майора Серого Волка представить к правительственной награде. PS. Мне вот одно интересно: это была изначально спланированная операция, и яблоки в виде Жар-птицы тоже воровал Серый Волк под полиморфом (тогда понятно, почему поймать его смог именно Ваня), или же импровизация и ловкое использование сложившейся ситуации? В общем, читая сказки, не включайте мозг. НИКОГДА. С уважением, Влад.
Подруга рассказала. Когда ей было лет 20 она со своей подругой стоя в магазине в очереди очень серьезно обсуждают что у обеих прически каре и никак волосы не лежат правильно - у одной с правой стороны не в ту сторону выгибается - а у другой с левой. И пришли они к выводу что одна спит на правом боку а другая на левом вот и заминается - вот ведь проблема! И тут сзади раздается тяжелый вздох и "пожилой", лет 40, мужик которий стоял за ними и говорит: "Эээх, девки, переворачивать вас некому!"
Идет сложная хирургическая операция. По времени - очень долго. Хирургу захотелось в туалет т. е. - пописать. Выйти нельзя и поэтому есть только один вариант решения проблемы. Говорит медсестре: - Машенька, давай бутылочку!... Сестричка расстегивает ширинку и ищет... После безуспешных поисков, говорит: - Не могу найти, доктор!... В ответ слышит: - Ищи, Маша, ищи! Утром - был!!!...
ОБ ОФИЦЕРСКОЙ ЧЕСТИ Наверное, сегодня это многим покажется смешным, но в те времена все было всерьез. Был у нас в полку уникальный кадр, старший лейтенант Т. наподобии нынешнего Максима Галкина, имитатор, короче. Редкий талант был у него! Причем такой, что абсолютно все, кто с ним сталкивался, удивлялись - что он забыл в офицерах? Он с необыкновенной легкостью имитировал голос любого человека. Доходило до массовых фальсификаций. Он служил в группе радиоэлектронного оборудования и в его обязанности входило, втом числе, проверка СПУ (самолетного переговорного усройства). Во время проверки самолета радисты, как правило, находили хорошую радиостанцию и включали музыку через динамики СПУ, чтобы народу было не скучно работать. В те годы, на ТВ тоже были два мужика, которые изображали бабок - Маврикиевну и Никитичну. "Бабки" эти и развлекали народ пропущенным через цензуру юмором. Будучи в настроении, Т., сидя в кресле пилота, брал микрофон СПУ и устраивал импровизированные концерты на два голоса, имитируя Маврикиевну и Никитичну. Все ржали до упаду, а когда он прекращал и снова включал музыку, так ребята из дальних мест фюзеляжа искренне возмущались, что "вырубили" их любимых артистов. Не буду утомлять читателя рассказами о различных организованных им розыгрышах с использованием своего дара, скажу только, что иногда он даже бывал поколочен, страдая за реалистичность в своем искусстве. Обычно с утра по понедельникам в полку проводились политические занятия. Как-то раз в понедельник, на построении, вдруг вышел замполит и объявил, что после политзанятий состоится срочное заседание суда офицерской чести и что всем офицерам быть обязательно. Суд офицерской чести - это как бы неформальное собрание офицеров, на котором обсуждались грубые дисциплинарные поступки офицеров. Суд, своим решением, мог ходатайствовать перед командованием об объявлении служебного несоответствия, понижении в звании, в должности, увольнении из рядов, так сказать и т. д. Все эти мероприятия были крайне заполитизированы! Хотя председателем суда был, как правило, один из нижесоящих командиров, замполиту отводилась главная роль в этом судилище. Короче, собрались мы, за столом уселись председатель суда и заседатели. Замполит встает и загробным голосом начинает: "Товарищи офицеры! Вчера, в офицерском общежитии ст. лейтенант Т. совершил поступок, дискридитирующий высокое звание офицера. В комнате, где проживают прапорщики, он употреблял с ними спиртные напитки, а потом, голосом одного из руководителей Советского правительства и Коммунистической партии Советского Союза (нетрудно догадаться чьим) торжественно поздравил прапорщика Б. с присвоением ему звания "старший прапорщик"!" Трагичность момента была здорово подпорчена ржанием десятков офицерских глоток. Как ни старался замполит раздуть из этого дела трагедию, склонить толпу на наказание строже, чем "поставить на вид", ему не удалось! Уж больно сильно представления офицеров нашего полка об офицерской чести отличалось от представлений политического руководства.
Рассказал наш знакомый. Несколько лет назад к нему в Израиль, из одного из сибирских городов, прибыла на постоянное место жительство его родственница. В России она была среднего пошиба музыкантом - участвовала несколько раз в конкурсах, ездила с концертами местной филармонии по перефирии, преподовательствовала в музыкальном училище - короче, небольшой повод для гордости и снобизма имела. В Израиле она сразу попыталась устроиться на работу - в музыкальную школу (маленькое одноэтажное здание с несколькими малюсенькими комнатками), в оперный театр, в оркестр - нигде ее не брали - языка она не знала, да и успехи на музыкальном поприще вызывали сомнения. Тут везде преподавали и играли в оркестрах только очень известные музыканты. (Видимо еврейские мамы в СССР несколько перестарались в своих желаниях из каждого ребенка сделать гения - на 5 миллионов населения Израиля их оказалось слишком много.) Остальные пытались приспособиться к новым условиям и работали кто где - вплоть до дворников. Но амбиции нашей знакомой не давали ей спокойно жить. В результате долгих поисков работы, безденежья и постоянных обломов на работу она устроилась - на завод, выпускающий жалюзи. И возненавидела эту страну... Все последующие годы от нее не было слышно ничего, кроме жалоб. "Это страна без культуры! Мое предназначение быть музыкантом, но это никто здесь не ценит. Музыка никому тут не нужна! Я - такая образованная и талантливая - теряю себя на этом идиотском заводе. Этим людям не нужно искусство! Какая дикость!" И так далее... Через несколько лет работы на заводе она подкопила денег и эмигрировала в Канаду. Первое же письмо оттуда было восторженным: "Какое счастье! Наконец-то я нашла свое место в жизни! Это совсем другая страна! Какая здесь культура! Какие воспитанные люди! Наконец-то я востребована! Я всего месяц в стране, а уже нашла работу по специальности! Я уже работаю на заводе и делаю жалюзи..." :-)
Помните историю, как надо было сочинить стихотворение со словом "Тимбукту"? Где герой написал: "I booked one, and Tim booked two"? Были и мы когда-то молоды и талантливы. Было дело, писали стихи чуть ли не ежедневно, хотя учились вовсе не в литературном институте, а в обыкновенном инженерно-техническом. Надо сказать, что вдохновению очень способствовало молодое вино, которое Манане присылали из дома. Ну и сама Манана способствовала, и Вика с Ниной тоже. Мы околачивались у них в комнате почти каждый вечер. Ко дням рождения и по другим важным поводам посвящали им целые поэмы, а когда повода не было, играли в буриме. Девочки задавали рифмы, а мы на эти рифмы сочиняли стихотворения, которые девочки же и оценивали. Мы, конечно, старались изо всех сил. Не то чтобы женская благосклонность полностью зависела от литературного таланта, но отличиться хотелось каждому.
Однажды попалась довольно каверзная пара рифм: вулкан - обман и протон - Аполлон. Особенно сложно было запихать в стихи протон, очень уж непоэтическое слово. Я сочинил монолог заключенного с такими примерно словами: Но прорвусь я сквозь стены протоном, И милашка назовет Аполлоном. Это было беспомощно не только с поэтической, но и с фактической точки зрения, ведь протоны, в отличие от нейтрино, довольно-таки плохо проходят сквозь стены. Девочки, однако, стихотворение одобрили - до тех пор, пока не услышали, что написал Игорь. Я был повержен, смят и раздавлен. Прошло почти 30 лет, а я помню его шедевр до сих пор и хочу с вами поделиться. Вот что он написал:
Уйми страстей своих вулкан, Ведь я совсем не Аполлон. Твои слова - сплошной обман, Не говоря уже ПРО ТОН.
Знакомый товарищ сегодня рассказал. Назовем его Лелик. Живет Лелик в длиннющем доме, в крайнем подъезде. Собрался он как-то съездить по делам на своем немелком джипе; по пути планировал заскочить в другой крайний подъезд своего дома, в котором располагается фирма его друга. А еще около этого другого крайнего подъезда располагаются мусорные баки, в которые жена попросила его (опять же по пути) пакетик с мусором оформить. Ну что ж, почему бы и не оформить, подумал Лелик, не в первый раз, взял пакет, прыгнул в джип и погнал.
Сначала, естественно, надо было остановиться у баков (не идти же к другану с мусором!). Подъехал, остановился, взял пакет, открыл дверцу, вышел, дверцу закрыл, ключи из замка вынул и… Вот тут-то до автоматизма отточенная последовательность движений почему-то и сбойнула. Точнее, не совсем сбойнула, движение рукой в сторону баков сделано было, да вот только не той рукой, в которой пакет был, а той, в которой ключи…
"Бля", подумал Лелик. Тут же подумал так еще несколько раз. Сделал-таки движение нужной рукой в сторону баков. Теперь пора задуматься, как ключи доставать, они ведь по скользким пакетам глубоко провалились…
А че тут думать? Прыгать надо! В смысле лезть. В общем, картина такая: солидный такой дядька, в норковой шапке и дубленке, стоит рядом со своим джипом и ворошит пакеты в мусорном баке. Ворошит и думает, "Мля, только бы никто из знакомых не попался".
Знакомые не попались. Попался бомж. Видать, его территория была. Подошел он к своим бакам, посмотрел на Лелика, посмотрел на джип, связал это все…Ну, естессно, шары вакатил, челюстью о край бака ахнул, и спросил: "Братан, а ты ЗДЕСЬ бабло нашел? Когда???". За своего, короче, принял. Лелик моментом в тему врубается, говорит:"Да пару часов назад! Вот видишь, прибарахлился слегка, точилу взял. Да ставить негде, здесь пока держать буду, а ключи вот в бак буду прятать, а то просру по-пьяни". И достает только что нашедшиеся ключи…
Бомж взвыл. Такого облома он не испытывал никогда с момента начала бомжевания. Мало того, что пару часов назад в ЕГО баке лежала куча денег, да еще и ТОЛЬКО ЧТО какой-то левый крендель из ЕГО же бака фактически вытащил джип!! Ну, Лелик не стал брать грех на душу (а то еще кони двинет), раскололся, рассказал все как есть. А бомж ему: "Ладно, ты когда в следующий раз так сделаешь, меня позови, я вон там, в коробке из-под холодильника живу, так я тебе за полтинник влет ключи достану!". "Уговорил,- сказал подобревший нашедший ключи Лелик, - на тебе стольник, за моральный ущерб, в следующий раз позову!".
P.S. Теперь Лелик мусор пешком выносит. А то накладно каждый раз по полтиннику отстегивать… :)
Кто-то где-то сегодня это услышал, и рассказал мне.
Поговорка "Лечи подобное подобным" (в отличии от ее аналога "клин клином вышибают") существует во многих языках именно в таком виде. По-английски она звучит "Let like cure like". Для полного понимания надо добавить, что слово "like" кроме значения "подобный" имеет еще и значение "любить", в неромантическом смысле, как "люблю кушать помидоры". Не все, конечно, вникают в тонкости...
Один американский преподаватель попросил русских студентов перевести эту английскую поговорку на русский.
Один из переводов получился особенно хорош: "Давайте любить, лечиться, и опять любить".
У меня есть шеф, голландец, не говорящий доселе по-русски совершенно, несмотря на то, что он в России уже несколько лет. Недавно начал все-таки учить русский. Приходит к нам в комнату сегодня утром и здоровается по-русски с очень заметным акцентом: "Доброе утро!" Решая над ним слегка приколоться, восторгаюсь его прогрессом и спрашиваю, что еще он может сказать по-русски, на что получаю совершенно потрясающий ответ абсолютно без всякого акцента: "Водку "Русский стандарт", 50 грамм и маленький Хайнекен, пожалуйста, быстро, спасибо!" Вот до чего желание выпить доводит! Самое необходимое идет уже на уровне рефлексов!
По сведениям "Науки и жизни" 2/2001 в государстве Израиль серьезные проблемы с хищением электроэнергии. Находятся, оказывается, граждане, которые вносят капельку сахарного сиропа в щелочку электросчетчика. Набивающиеся в счетчик муравьи тормозят своими телами вращение диска.
В Россию в качестве консультанта приезжает молодой американский специалист, скажем, Джон Смит. Тут его, естественно, повсюду кто-нибудь сопровождает, чаще всего - молодой российский специалист, скажем, Иван Кузнецов. И вот эта сладкая парочка сидит в каком-то летнем кафе, пьет холодное пиво после тяжелого трудового дня. Джон провожает осоловело-маслянистым взглядом фланирующих по аллее симпатишных дамочек. Иван целеустремленно употребляет пивко. Наконец, американец не выдерживает и спрашивает: - Ванья, скаши мне, потшему ти не смотришь на всех этих красивих дьевушек? Мошет бить, у тебья нетрадишионная сексуальная ориентатсия? Ваня с достоинством допивает пиво, изящным жестом отирает усы и отвечает: - Ты че, Джонни, дурак? Че на них смотреть, их е..ть надо.
Есть у меня один браток знакомый; типичный "бритый", совершенно не отягощен интеллектом. Словарный запас, ессно, ограничен, а одно из любимых ругательств - "албанец" (бог его знает, где он это слово подхватил, но понравилось оно ему своим благозвучием). Ну и как-то раз сказали ему, что албанец - это не ругательство. "А чо тогда?". "Ну, понимаешь, есть такая страна, Албания, там проживает 3 миллиона жителей, и вот они - албанцы". Через несколько секунд последовала реакция (ошарашенно так): "Во, мля, надо же! Три миллиона, и все - АЛБАНЦЫ!.."
Встречал в аэропорту одну из наших команд, возвращающихся с зимних Олимпийских игр. Вышел старший тренер, слегка под градусом после дальнего перелета и расстроенный неудачным выступлением команды, а также последовавшим за этим административным втыком. Мы поздоровались, и он мне сказал: - Когда я умру и попаду на тот свет, я найду там барона Пьера Де Кубертена и скажу ему: НУ НАХЕРА ТЫ ВОЗРОДИЛ ЭТИ ОЛИМПИАДЫ!?!?!?!?!?!?
- Папа, купи кота? - Через два года. - Почему? - Ты подрастешь и сможешь сама его кормить и убирать за ним. Два года пролетели незаметно. И ребенок ничего не забыл. «Опиши, каким должен быть кот?», - спросил я, рассчитывая на четкое ТЗ. «Серенький, полосатенький, маленький, усатенький». Нууу, таких пруд пруди, и мы поехали на Птичий рынок. Миновав бесконечные ряды с попугаями, рыбками и хомяками, мы добрались наконец до прилавков с котейками. «Ох-ты ж!» - я и не знал, насколько разнообразен мир семейства кошачьих. Здесь были бенгальские, сиамские, британские, абиссинские, персидские, сибирские, бобтейлы, сфинксы, шотландские вислоухие, русские голубые. Были и бесплатные мурзики с табличкой «Отдам в хорошие руки». Продавцы читать дальше →