Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рабинович приходит домой и говорит жене с улыбкой: - А меня с работы уволили! - Яша, я не поняла, а что это ты радостный-то такой? - А остальных таки посадили.
Приезжаю я как-то на АЗС, всё стандартно - пистолет в бак и платить. Стою в очереди к оператору-кассиру, и тут девушка, вся такая взволнованная, подбегает к кассе и кричит: - У вас бензин плохой, у меня машина не едет! Кассир смотрит на монитор и говорит: - Так вы заправились ДТ. А у этой девушки машина была не помню какая, но точно на ДТ она не ездит. Так вот, девушка спрашивает: - А что такое ДТ? Кассир отвечает: - Дизельное топливо. Девушка с удивлённым выражением лица: - А я думала - для "Тайооот"...
Все одно не спится, дайте–ка я вам хоть баечку расскажу.
Это было еще тогда, когда мы играли прекрасную музыку в хорошей, но веселой компании, и предстоял нам первый большой сольный концерт — аж в бывшем лектории питерского Зоопарка, известному, как клуб "Зоопарк". Или — не помню — может быть, это был вообще первый концерт в этом составе — в общем, мероприятие серьезное, солидное и ответственное.
Ранним утром перед концертом лезу я то ли на анекдот.ру, то ли (что вероятнее — конец девяностых все–таки) в фидошную RU.ANEKDOT и вытаскиваю оттуда анекдот про армянского флейтиста. Вы, конечно, его помните, а кто не помнит — пожалте. Рассказывается он неторопливым басом, с кавказским акцентом.
— Как–то играл наш оркэстр перед английский король. И английский король так понравился наш концерт, что тот повелэл наполнить наш инструмэнт серэбряный фунт. В большой турэцкий барабан влез тысяча серебряный фунт. В кривой саксофон влэз сто серебряный фунт, а в этот (показывает на флейту) блядский инструмэнт ни один английский фунт не влэз! — И как–то играл наш оркэстр перед персидский шах. И персидский шах так понравился наш концерт, что тот повелэл наполнить наш инструмэнт золотой персидский динар. В большой турэцкий барабан влэз тысяча золотой динар. В кривой саксофон влэз сто золотой динар. А в этот (показывает на флейту) блядский инструмэнт ни один золотой динар не влэз! — И еще как–то раз играли мы наш концерт перед русский цар. И русский цар так нэ понравился наш концерт, что тот повелэл засунуть нам наш инструмэнт прямо в жопа. Большой турэцкий барабан в жопа не полэз. Кривой саксофон тоже в жопа нэ полэз, а вот этот блядский инструмэнт влез в жопа по самый си–бемоль!
Итак, перед утренним прогоном программы я рассказываю этот анекдот интеллигентному флейтисту Б., еще сонному и нежному — как первому пришедшему. Флейтист Б. давится инструментом, содрогается тонким телом и уходит ржать и пить воду. Пока он этим занимается, собираются остальные музыканты и я рассказываю каждому из них этот анекдот, с условием, разумеется, ни в коем случае не рассказывать его интеллигентному флейтисту Б., по крайней мере перед концертом. Команда у нас была, как я говорил, хорошая, но веселая, и, пока мы прогоняли программу, интеллигентный флейтист Б. несколько раз уходит ржать и пить воду, показывая нам, между прочим, где на флейте находится клапан "си–бемоль" и как это, на самом деле, неудобно.
Перед самым концертом я встаю при входе в клуб, еще до билетного контроля, и кидаюсь ко всем знакомым (а их на концерт пришло немало), желая одарить их новым анекдотом ("только, пожалуйста, не рассказывайте это интеллигентному флейтисту Б.!"). Вы, разумеется, понимаете, что интеллигентный флейтист Б. становится первым, кого желают видеть пришедшие зрители, и, в конце концов, он укрывается от почитателей в гримерке, ибо ржать и пить воду больше не может.
Концерт был, конечно, сорван, и сорван по моей вине. Всякий раз, когда интеллигентный флейтист Б. встречал в своей партии ноту си–бемоль, он не ржал. Он брал ее самым чистейшим образом. Но он, подлец, поворачивался к залу спиной, к нам — лицом, а глазами, бровями и даже, кажется, ушами изображал такое, что играть было совершенно невозможно.
Если в 60 лет нет детей, то уже и не будет. Если в 50 лет нет денег, то уже и не будет. Если в 40 лет нет здоровья, то уже и не будет. Если в 30 лет нет любви, то уже и не будет. А всё почему? Потому что в 20 лет не было мозгов.
Если у вас когда-нибудь спросят: "Чего вы хотите больше: меня или миллиард евро?" - отвечайте, что меня. Потому что денег вам всё равно не дадут, а со мной - весело...
При анархии можно задавать любые вопросы и давать любые ответы. В правовом государстве за некоторые ответы могут привлечь к ответственности. При диктатуре преследуют уже только за одни вопросы.
- Ты все еще не замужем? - Если женщина долго не может найти мужа, это значит что Господь хранит её для кого-то особого. - Главное, чтобы срок хранения не вышел.
В субботу около 7 утра кто-то позвонил мне в дверь. Полусонный, я пошел открывать дверь. Это была моя теща. Она спросила: - Можно мне остаться здесь на недельку? - Конечно! – ответил я и сразу же закрыл дверь.
Забей Володя на людей, Огонь ведь в космосе важней! И на сиротские дома, Забей, пусть нет их не хрена. На обездоленных детей, Ты посмотри, да и забей! Наплюй на детские сады, Их мало, ну и до пи*ды. Забей на семьи молодые И их проблемы домовые. У них кредитов на полвека, Зато квартира в ипотеку. На пожилых, больных людей, На кров их, пенсии - забей. Зачем им деньги и жильё? Они уж отжили своё! Добавь зарплату депутатам, Вот пожалеть кого уж надо. Очком штанины протирают? И нагло нам очки втирают. Пусти бабло в олимпиаду, Чтоб враг от зависти с досады, Издох, что нет России круче, Ведь ты же, Вова-Всемогущий, Забил на мнение народа, А мы устали от развода. Зачем нам эта показуха, Когда в стране идёт разруха?
В офисе сотрудники смотрят ролик, где ворона катается с крыши на майонезной банке. Вдруг Светочка громко начинает рыдать. Все: - Что с тобой? - Ворону жалко... Она ведь так никогда и не узнает, что у неё 2 миллиона просмотров за вечер...
Я всегда говорил, что если просыпаешься с девушкой под одним одеялом и без трусов, то это знак большой и верной дружбы... А моя жена говорит, что это обыкновенное б***ство!
В начале 90-х по деловым конторам распространялся журнал с несколько странным названием "МИ". Содержание оного, в общем-то, помогало начинающим бизнесменам. Причем журнал поставлялся с завидной по периодичности аккуратностью. В день ожидаемого прихода журнала в офис заходит один из сотрудников, Гена, неплохой, но со странностями, и вопрошает у одной из сотрудниц: - Маша, МИ нет? Он так и не понял, почему от взрыва хохота в офисе вылетели стекла, а Маша сидела пунцово-красная...
Во время освобождения Италии в 1943 году, америкосы и англичане подошли к Неаполю. А Неаполь, надо заметить, был всегда городом бандитским (даже сейчас), и подростки играли в этой криминальной игре не последнюю роль. Когда эти детишки узнали, что немецкое командование приняло довольно поганое решение для Неаполя - вывезти в Ниццу и Марсель всех взрослых мужчин Неаполя, чтоб, мол, не было сопротивления, а мужиков уже начали сгонять на корабли, то малышня (те самые подростки), порылись в закромах и извлекли старые револьверы и маузеры. А после накинулись многими тысячими на немецкие гарнизоны, перестреляв кучу немцев. Немцы, изрядно обосравшись, убежали из Неполя, думая, что тут уже американцы и англичане. А на следующий день эскадра Эйзенхауэра подошла к Неаполю и потребовала от немцев капитуляции. Однако, проблема была в том, что никаких немцев уже в Неаполе в помине не было, а были только патриоты итальянской земли. Но Эйзенхауер скомандовал: "Пли!!!" , и пол-Неаполя оказались в руинах...
1990 год. Я приехал в Одессу в командировку. В свободное время выбрался на Привоз. Цены весьма солидные. Разные жуликоватые личности, естественно, трудятся здесь в различных сферах обмана, а где им быть, как не на рынке? Так, на выходе с Привоза на улицу Островского прямо на трамвайной остановке работает бригада "наперсточников" - три пластмассовых стаканчика, шарик, картонная коробка. Пока нет моего трамвая, подхожу и наблюдаю за игрой. Ставка высокая - 50 рублей (у меня зарплата инженера в то время 300 рублей), даже в Москве у "наперсточников" ставка - 25рублей (четвертак). Никто не решается вступить в такую крупную игру и тут ведущий (колпачник) с сотоварищами совершают классный трюк. Ведущий-колпачник якобы отвлекается, совсем отворачивает голову влево от игрового поля, он "вдруг" увидел знакомого и начинает его что-то заинтересованно спрашивать. В это время другой его подельник, стоящий среди зевак, протягивает руку, поднимает правый стаканчик и всем показывает, что там шарик, прикладывая палец к губам в характерном жесте. Колпачник как будто не замечает этих действий. Тут сразу, в надежде срубить "капусту" по легкой, находится игрок - это приезжая торговка солидных годов, видимо, из села. Она кладет полтинник на коробку и громко заявляет, что знает, где шарик и указывает на этот правый стаканчик. Ведущий, он наконец-то закончил свою "беседу" и вернулся в игру, берет деньги и поднимает стаканчик - шарика там нет ?! Он же был там, был 10 секунд назад - его видел я, его видели два десятка глаз зрителей, ведь стаканчики точно больше не перемещались! Вот это номер! Шарик лежит под средним стаканчиком. Как? Кио отдыхает! Зрители в восторге, но вы бы слышали отчаянный крик торговки, он заглушил шум улицы, рынка и, наверное, долетел до моря, испугав там чаек: "Отдай мои деньги! У-У-Урод! Шарик был справа! Мне вот этот парень показал!" На что главарь резонно замечает: "Ты с кем играла? Со мной или с ним? Я его не знаю!" Бригада жуликов готовится ретироваться, плакал торговкин полтинник, тут подходит мой трамвай... С тех пор я не был в Одессе, но как только я слышу о ней в новостях или читаю в газетах, сразу всплывает в сознании не "НИИ проблем литья", куда я приезжал, а бригада клоунов-наперсточников, стаканчики с шариком, умеющим таинственным образом перемещаться!
Алкоголик на приёме у нарколога. Врач: - Я же вам выписывал лекарства для выхода из запоя! - Так я и не пил три дня, восстановилось давление, сон, аппетит! - Прекрасно! И что дальше? - Как что?! Убедился, что здоровье в порядке и продолжил!
Если кот вдруг перепутал Тапок твой и унитаз, Ты его откорректируй Этим тапком между глаз. Но, однако, друг сердечный Будь готов к отдаче ты. Понимаешь же, конечно: Очень мстительны коты...
Закавыкину было очень плохо. Уже третий день в его тренированный организм не поступало ни капли спирта. Он чувствовал себя спортсменом, внезапно вышедшим на пенсию. Хотелось нагрузиться, но все тренировки безжалостно отменила жена - «новый год на носу, а этот гад хлыщет вторую неделю».
… Устав ворочаться, Закавыкин влез в тапки и пошаркал на кухню. Организм сотрясало, сердце часто ухало где-то в горле, в животе ныло.
За кухонным столом сидел старый седой черт и ел из жестяной банки оливки, вылавливая их пальцами. Отложив банку, он печально и сочувственно посмотрел на Закавыкина. - Нельзя так жить, - произнес он голосом покойного деда, - так жить нельзя! И скосил взгляд на лежавший перед ним кухонный нож.
Закавыкину внезапно все стало ясно. Он тут, вот сейчас, наконец понял, что Шопенгауэр - потрепанная книга которого «Мир как воля и представление» лежала у него в туалете для употребления по непрямому назначению и которую он читал, так уж получилось, с конца - это не мудофель забугорный, нет. Это, это… «Gott» - всплыло откуда-то из мозжечка.
О, как он был прав. Нахлынула вселенская тоска и четкое понимание, что смысла у жизни нет. Закавыкин рывком схватил нож и одним движением полоснул себя по горлу.
Старый черт рассыпался на тысячи маленьких чертят, которые как тараканы, разбежались по щелям…
Бригада СМП славного городка Иудино, что расположен рядом с одноименной узловой станцией, доставила горячего гражданина в приемный покой Н-ской больницы, транзитом через психушку, аккурат ранним утром 31 декабря.
В хирургии в этот день дежурил доктор Хризантемов. Как молодой, несемейный и бездетный, он должен был встретить этот, а возможно и следующий, новый год на работе.
Рана оказалась большой, но не очень глубокой, под дном её угрожающе пульсировала сонная артерия. Осталось ушить и отдренировать. С перевязанной шеей Закавыкина, в состоянии глубокой задумчивости, разместили в первой палате.
Больных в отделении к празднику осталось мало, было непривычно тихо. День прошел спокойно. И поздно вечером, закончив с делами, в ординаторской накрыли нехитрый стол. Хризантемов, две постовые сестры и санитарка, дождавшись двенадцатого удара курантов по ОРТ, сдвинули фарфоровые кружки с шампанским и выпили за наступление нового 1996 года. Затем с часок посмотрели «Старые песни о главном» и потихоньку разбрелись. Почти сутки на ногах давали о себе знать.
Еще через полчаса, выпив горячего чаю, Хризантемов расстелил на диване постель и блаженно вытянул ноги. Успел только подумать, что пить надо водку, а не эту кислятину и провалился в сон.
Ровно в 2 часа 15 минут громкие крики подбросили Хризантемова на ноги. Накинув халат, он распахнул дверь. Кричала постовая сестра. В коридоре от окна к окну, пытаясь их открыть, метался Закавыкин с перекошенным лицом.
Затем он побежал в конец коридора, шлепая босыми ногами. Там за двустворчатой дверью была редко используемая лестница. Резко подергал за ручку - заперто. Заметил, что нижняя стеклянная секция в правой створке отсутствует, и полез в проем.
Тут Хризантемов вышел из ступора, в нем включился охотничий инстинкт. Адреналин, зашумевший в ушах, позволил ему в пару секунд добежать до пустого уже проема в дверях и пролететь его без задержки (позже он, в присутствии коллег, безуспешно пытался повторить этот фокус; замечу, что росту в Хризантемове было аж 190 см, а проем был квадратом со стороной 50 см, расположенным у пола). Шум на слабо освещенной лестнице раздавался снизу. Хризантемов галопом, как боевой верблюд, помчался вниз, перепрыгивая через ступеньки. Мысль была только одна - догнать.
Беглец опережал его на полтора пролета. Третий этаж, второй… На площадке между первым и вторым этажом доктор остановился как вкопанный от увиденного. В пяти метрах ниже, бывший работяга Закавыкин, а ныне берсерк Закавыкин, ломился в дверь, которая вела в тупиковый рентгенкабинет. Он молотил по двери голой ногой с такой силой и яростью, что раньше дверей в щепки должна была разлететься его нога. Затем он сорвал со стены рядом тяжелый огнетушитель ОХП-10 и стал крушить двери им.
«Тупые предметы весьма разнообразны по величине, форме, характеру материала и наиболее широко распространены в быту и на производстве» - услужливо выдала память Хризантемова строчки из учебника по судебной медицине.
Азарт, до того диффузно разлитый по телу, внезапно сгустел, собрался в холодный комок под ложечкой и вышел меж лопаток испариной. Стараясь не дышать, Хризантемов стал пятиться, а потом практически бесшумно поскакал обратно.
Что ему делать он не знал. Подумав, набрал 02. Через четверть часа к приемному покою подъехало два лунохода с восемью(!) милиционерами. У половины из них были бронежилеты и автоматы Шмайсера - Калашникова. Выслушав сбивчивый рассказ дежурного врача, они рассыпались по этажам стационара. Обойти предстояло пять этажей в двух крыльях, цокольный уровень и чердак.
Хризантемов увязался за одним из тех, кто показался ему наиболее крепким. Тот спустился в подвальное помещение. Дергал за ручки все попадавшиеся по пути двери и внимательно осматривал все закоулки. В торце подвала был черный выход на улицу, забранный изнутри двухсекционной решетчатой дверью, сваренной из стального уголка и сантиметровой арматуры, запертой на висячий замок. Верхний левый угол этого заграждения оказался нечеловеческой силой Закавыкина загнут и выдернут из верхней петли. Сержант подергал конструкцию за деформированную часть, затем опасливо стал шарить на груди, проверяя наличие оружия.
Поиски продолжались около часа и закончились ничем. Закавыкин как сквозь землю провалился…
Беглеца обнаружили только утром, в 25 км от больницы, на станции Иудино. Вернули в больницу. Уложили в первую палату в состоянии все той же глубокой задумчивости. Для надежности рядом на табуретке посадили жену.
Как Закавыкин при 23 градусах мороза, а именно столько было в ту ночь, ничего себе не отморозил и даже не простыл, пройдя пешком два десятка километров, будучи в одной пижаме и босиком, это пусть объясняют физиологи или психологи. Мы лишь заметим, что «человек, в сущности, дикое, страшное животное. Мы знаем его лишь в состоянии укрощенности, называемом цивилизацией, поэтому и пугают нас случайные выпады его природы».
